начальника разведки.
Ардмор бросил взгляд в зеркало и пригладил свою курчавую светлую
бороду. Бороды отрастили все, кто выступал перед публикой в качестве
"священников". Азиаты с их скудной растительностью на лице выглядели рядом с
ними женоподобными, и это порождало у них комплекс неполноценности, вызывая
смутное, трудно объяснимое неприятное ощущение.
-- Может быть, вы заметили, что из строевых офицеров вы по-прежнему
старше всех по званию. Я позаботился об этом именно на такой случай.
-- А Кэлхун?
-- Да, о Кэлхуне. Как строевой офицер вы, конечно. старше его. Правда,
боюсь, это вам не очень поможет с ним управляться, так что выпутывайтесь,
как сможете. В крайнем случае приказывайте ему, он обязан подчиняться,
только старайтесь обойтись без лишнего нажима. Впрочем, вы все это и без
меня знаете.
В комнату вбежал посыльный, одетый послушником, и, отдав честь,
отрапортовал:
-- Сэр, дежурный по храму докладывает, что паназиатский офицер в
большом нетерпении.
-- Очень хорошо. Это мне и нужно. Инфразвук включен?
-- Да, сэр, мы это даже по себе чувствуем -- нервы начинают шалить.
-- Ну, вы-то выдержите, вы же знаете, в чем дело. Передайте дежурному,
пусть он скажет инженеру за пультом: надо, чтобы уровень беспорядочно
менялся, падал до нуля и поднимался снова. К тому времени, как я выйду, мы
должны довести азиатов до настоящей истерики.
-- Будет исполнено, сэр. Что-нибудь передать капитану крейсера?
-- Сами ничего ему не говорите. Пусть дежурный сообщит, что я на
молитве и не велел себя беспокоить.
-- Хорошо, сэр.
Посыльный поспешно удалился. Ардмор пожалел, что не увидит, какая
физиономия будет у косоглазого, когда ему это передадут.
-- Я очень рад, что мы успели вовремя наладить эти головные телефоны.
-- заметил Ардмор, когда ординарец надевал на него тюрбан.
Первоначально тюрбаны служили только для того, чтобы скрыть под ними
устройство, создающее над головой каждого служителя Бога Мотаа светящийся
нимб. В тюрбане и с нимбом "священник" казался больше двух метров ростом,
что тоже вызывало у низкорослых азиатов неприятные ощущения. Однако позже
Шир изобрел способ поместить под тюрбан еще и переговорное устройство,
которое теперь уже стало обязательной принадлежностью обмундирования
"священника".
Ардмор поправил тюрбан, чтобы мембрана микрофона плотнее прилегала к
сосцевидному отростку кости у него в ухе, и сказал обыкновенным голосом, как
будто ни к кому не обращаясь:
-- Говорит командующий. Проверка. Как будто изнутри его головы
прозвучал приглушенный, но отчетливый ответ:
-- Говорит дежурный по связи. Вас слышу.
-- Хорошо, -- сказал Ардмор. -- Включите пеленгаторы, пусть постоянно
держат меня на прицеле. Будьте готовы соединять меня через ближайший храм со
штабом. Мне может в любой момент понадобиться выход на первый канал.
Первый канал представлял собой систему всеобщего оповещения, к которой
были подключены все храмы страны.
-- От капитана Даунера что-нибудь слышно?
-- Только что пришло донесение, сэр, я переправил его в штаб.
-- Да? А. вижу.
Ардмор подошел к своему письменному столу, нажал на кнопку и вынул из
факсимильного приемника листок бумаги. "Передайте командиру. -- было
написано на нем. -- здесь что-то готовится. Не знаю что, но все начальство
заметно приободрилось и держится нахально. Смотрите в оба и будьте
осторожны". Больше в донесении ничего не было, да и этот текст,
передавав-шийся из уст в уста, вполне мог содержать какие-то искажения.
Ардмор нахмурился, потом подозвал адъютанта:
-- Пришлите ко мне мистера Митсуи. Когда вошел Митсуи, Ардмор протянул
ему донесение.
-- Вы уже слышали, что меня собираются арестовать?
-- Об этом тут все слышали, -- спокойно сказал Митсуи и отдал ему
донесение.
-- Фрэнк, представьте себе, что вы Наследный Принц. Чего бы вы
намеревались добиться моим арестом?
-- Командир, -- отозвался Митсуи с обидой в голосе, -- вы говорите так,
как будто я один из этих( из этих кровожадных(
-- Я прошу меня простить, но мне все же хотелось бы услышать ваше
мнение.
-- Ну хорошо. Должно быть, я собирался бы подержать вас взаперти, а тем
временем прикрыть вашу церковь.
-- Что еще вы можете сказать?
-- Не знаю. Пожалуй, я вряд ли бы на это решился, если бы не был
уверен, что смогу каким-нибудь способом преодолеть ваши защитные системы.
-- Да, вероятно, вы правы.
Ардмор снова произнес, как будто ни к кому не обращаясь:
-- Центр связи, объявите полную готовность на первом канале. Каждый
священник, который сейчас находится вне своего храма, должен в него
вернуться немедленно. Передайте это срочно, и пусть доложат об исполнении.
-- Он снова повернулся к остальным. -- Теперь немного перекусим, и я
отправлюсь. К тому времени наш желтолицый друг там, наверху, будет уже
готовенький. Есть еще какие-нибудь вопросы напоследок?
Через дверь, скрытую за алтарем, Ардмор вышел в главный зал храма и
медленно двинулся к широко открытому центральному порталу. Он знал, что
паназиатский командир его видит, и постарался пройти двести метров,
отделявшие его от входа, как можно величественнее. За ним следовала толпа
служителей храма в красных, зеленых, голубых и золотистых одеждах.
Приблизившись к дверям храма, свита выстроилась полукругом, а он один вышел
наружу и подошел к паназиату, который был вне себя от раздражения.
-- Твой властелин хочет меня видеть? Офицер, с трудом совладав с собой,
произнес по-английски:
-- Тебе было приказано явиться ко мне. Как ты смеешь(
-- Твой властелин хочет меня видеть? -- повторил Ардмор, не дав ему
закончить.
-- Вот именно! Почему ты не(
-- Тогда ты можешь проводить меня к нему.
Ардмор прошел мимо офицера и начал спускаться по ступеням храма,
предоставив ему выбирать -- бежать вдогонку или остаться позади. Повинуясь
первому импульсу, офицер бросился было вслед, чуть не упал, споткнувшись на
широких ступенях, и в конце концов занял отнюдь не почетную позицию далеко
сзади, рядом со своими солдатами.
В городе, который Наследный Принц сделал своей столицей, Ардмору
приходилось бывать, но еще до азиатского вторжения. Когда они приземлились
на городском аэродроме, он огляделся вокруг -- ему не терпелось увидеть,
какие перемены произошли здесь за это время. Небо во всех направлениях
бороздило множество воздушных машин -- видимо, это объяснялось большей, чем
в других местах, относительной численностью захватчиков. В остальном почти
все осталось, как было. Вдали справа виднелся купол капитолия штата: Ардмор
знал, что теперь это дворец военного губернатора. В его внешнем виде что-то
чуть изменилось; Ардмор не мог понять, что именно, но это было что-то
совершенно чуждое западной архитектуре и придавало зданию восточный облик.
Долго разглядывать город Ардмору не пришлось. Стража, окружив его со
всех сторон, подвела к эскалатору, который вел куда-то в подземные
помещения. Они миновали множество дверей, охраняемых солдатами. При их
приближении солдаты отдавали честь офицеру, возглавлявшему конвой, а Ардмор
каждый раз благословлял их в ответ, как будто приветствия предназначались
ему одному. Офицер негодовал, однако ничего не мог поделать. Вскоре между
ними началось молчаливое соревнование -- кто первый ответит на приветствие.
В конце концов офицер одержал верх, но для этого ему пришлось, к немалому
удивлению охранников, отдавать им честь первым.
Когда они оказались в каком-то длинном прямом коридоре, Ардмор
попробовал проверить связь.
-- Великий Бог Мотаа, -- произнес он, -- слышишь ли ты своего слугу?
Офицер покосился на него, но ничего не сказал. В ушах у Ардмора тут же
зазвучал приглушенный голос Томаса:
-- Слышу вас, командир. Вас ретранслируют через храм, который в
капитолии.
-- Великий Мотаа говорит, его слуга слышит. Воистину сказано, что
невелик заяц, а уши у него длинные.
-- То есть желтомордые вас подслушивают?
-- И ныне и присно. Поймет ли Великий Мотаа шко-фр ши-льный?
-- А, школьный шифр? Конечно, командир. Только, пожалуйста,
помедленнее.
-- Оч-ошо хор-ень. Погово-же поз-рим.
Вполне удовлетворенный, Ардмор умолк. Он очень надеялся, что паназиаты
записывают все его слова, -- тогда это обеспечит им изрядную головную боль.
Даже такой нехитрый шифр легко раскрыть только тому, для кого этот язык --
родной.
Приказ доставить во дворец Первосвященника Бога Мотаа Наследный Принц
отдал не столько из соображений политики, сколько из любопытства. Правда,
дела в завоеванной стране шли не самым лучшим образом, но он был убежден,
что его советники -- просто старые бабы, готовые в любую минуту удариться в
панику. Разве возможно такое, чтобы религия рабов не стала опорой для
завоевателей? Рабам нужна стена плача: они приходят в свои храмы, молят
своих богов вызволить их из-под ига угнетателей, а потом идут и безропотно
трудятся в поле и у станка, довольные, что смогли излить душу в молитве.
-- Но для этого нужно, чтобы боги никак не откликались на их молитвы,
-- заметил как-то один из советников.
Он был прав: не могло быть и речи о том, чтобы богу вздумалось в самом
деле сойти с пьедестала и предпринять какие-нибудь действия.
-- А разве этот их Бог Мотаа что-нибудь сделал? Кто-нибудь это видел?
-- Нет, Ваше Небесное Высочество, но(
-- Так что он сделал?
-- Мы не можем этого знать. Никому еще не удалось проникнуть в их
храмы.
-- Разве я не распорядился, чтобы никто не беспокоил рабов, когда они
поклоняются своим богам? -- ласковым тоном, не предвещавшим ничего хорошего,
осведомился Принц.
-- Конечно, Ваше Небесное Высочество, конечно, -- поспешил заверить его
советник, -- их никто не беспокоит. Но ваши секретные агенты ни разу не
смогли войти в храм для проверки, как ни пытались маскироваться.
-- Да? Может быть, они просто плохо маскировались? Что же им мешало?
Советник покачал головой.
-- В этом все дело, Ваше Небесное Высочество. Никто из них не в
состоянии ничего припомнить.
-- Не может быть. Что за нелепость? Приведите ко мне кого-нибудь из
них, я сам его допрошу. Советник развел руками.
-- Мне очень жаль. Ваше Высочество(
-- Ах, вот что? Ну конечно. Да почиют их души в мире.
Поглаживая свое пышно расшитое шелковое одеяние, Принц погрузился в
размышления. Его взгляд упал на резные шахматы необыкновенно тонкой работы,
расставленные на доске сбоку от него, и он лениво передвинул пешку. Нет, это
решение не годится: белые должны начать и дать мат в четыре хода, а так
получается пять. Он снова повернулся к советнику.
-- Может быть, стоило бы обложить их налогом.
-- Мы уже пробовали(
-- Без моего разрешения? -- еще ласковее спросил Принц.
На лице советника выступил обильный пот.
-- Если бы это оказалось ошибкой, Ваше Высочество, то мы хотели, чтобы
ответственность за нее пала на нас.
-- Вы полагаете, что я способен совершить ошибку? -- В свое время,
будучи совсем молодым губернатором провинции в Индии, Принц написал учебник
по управлению покоренными расами, изучение которого стало обязательным для
каждого чиновника. -- Ну хорошо, оставим это. Значит, вы обложили их
налогом, и, вероятно, весьма обременительным. Ну и что?
-- Они его платят. Ваше Высочество.
-- Утроите его.
-- Я не сомневаюсь, что они и тогда будут его платить, потому что(
