- гордыми одиночками, вступающими в борьбу с жерновами организованной
преступности. Гуров и Турецкий, как Миров и Новицкий, - главные певцы
милицейской правды.
Правда эта неотделима от общей правды жизни. Какова жизнь - таковы и ее
производные. Налоговая полиция встала на место ОБХСС - потому что
собственность наконец стала частной. Хулиган и бандит превратились в
рэкетира и разбойника - безработица лишила их возможности хулиганить и
грабить в часы досуга. Разбитая морда обернулась проломленным черепом,
ресторанные зеркала крошатся не кулаками, а пулями всевозможных калибров.
Наркоман всплыл на поверхность и легализовался в общественной жизни как
"несчастный", едва ли не "диссидент"...
Впрочем, процент законопослушных граждан в нашей стране настолько, мал,
что его можно было бы вообще не принимать в расчет. Вынужденный лавировать
между преступниками и ловцами преступников - он опасается и тех и других.
"Не надо бояться человека с ружьем", - эта фраза Ленина из советского
кинофильма звучит как насмешка над всей современной жизнью, в которой ружье
давно обернулось автоматом в руках бравого омоновца и "береттой" в
татуированных пальцах московского, тамбовского и любого другого Робин Гуда.
Гражданин как раз и видит бандитов во, всех стриженых молодцах крутого
обличья и-по инерции - в тех, кто с автоматом в руках проверяет у него
документы и принюхивается к слабому запаха алкоголя. Это менты в его
представлении. Сейчас они с усмешкой погрузят его в "бобик" и отправят как
"находящегося в нетрезвом состоянии" в вытрезвитель или в ближайшее
отделение милиции. Впрочем, можно договориться и решить вопрос на месте -
если есть в наличии некая сумма денежных знаков. С кем не бывало? Неприятно
удивляет, когда договориться - нельзя; почему? Впрочем, милиционер, с
которым нельзя договориться, не станет останавливать гражданина по
пустякам...
ПРЯМАЯ СМЫЧКА
На фоне всех этих проверок и вынюхивания возможных жертв хорошо смотрятся
организованные, группы, состоящие из бывших и действующих милиционеров. В
частности, совсем недавно муровскими сыщиками был обезврежен именно такой
преступный коллектив, занимавшийся убийствами авторитетов. Именно с
деятельностью этого коллектива была связана народная легенда о "Белой
Стреле" - якобы группе честных ментов, решивших своими силами бороться с
преступностью. На самом деле "честных ментов" интересовали только деньги. За
небольшие суммы они готовы были отправить на тот свет кого угодно. Самым
крупным их делом было убийство по заказу из Чечни (15 тыс, долларов)
старейшего вора в законе Гоги Ереванского. Его устраняли в подъезде
собственного дома два действующих сотрудника двух разных ОВД Москвы. А
посредниками были еще трое ментов, оперативники и криминалист.
Курсанты милицейской школы вообще поставили заказные убийства на поток.
Один подкладывал тротил на Котляковском кладбище; другой замочил известного
авторитета; третий по ошибке убрал не того, кого нужно; четвертый лично
задерживал своего же подельника. Суммы фигурируют большие: сотни тысяч
долларов.
* * *
(Довольно странно формулируется обязанность МВД в "Положении о
Министерстве внутренних дел", подписанном Президентом РФ 18 июля 1996 года,
- "защита прав человека и гражданина". Как будто две разные категории - люди
и граждане... Впрочем, записными остряками от юстиции, возможно,
подразумевается как раз то, что видится и слышится... Так было во времена
Древней Руси, в застойные времена, так, видимо, обстоит дело и в нынешние
"судьбоносные"...)
БАНДА МЕНТОВ
Эта милицейская банда, действовавшая в Москве и Подмосковье, совершала
убийства, разбои, грабежи, занималась вымогательством и захватом заложников.
12 оборотней арестованы. Им предъявлено обвинение по 210-й статье УК -
"Организация преступного сообщества". Еще двое вурдалаков, которые, по
оперативным данным, были лидерами группировки, при задержании застрелились.
Раскрыть группировку следователям помог сотрудник коммерческого банка Н.,
ныне пропавший без вести.
Летом 1996 года, когда Н, на Бутырской улице садился в свою иномарку, ее
окружили несколько вооруженных милиционеров. Они предъявили служебные
удостоверения и предложили Н, проехать в отделение - будто бы на него
написали заявление,
Предприниматель сел в их машину. Но в отделение они не поехали. Машина
через некоторое время остановилась у подъезда жилого дома. На Н, надели
наручники и затащили в квартиру. Тут его стали бить и стрелять из пистолета
над головой, требуя за освобождение $100 тыс. наличными. Такой крупной суммы
у Н, не было, поэтому пытки продолжались несколько дней. Н, понимал, что
живым ему не уйти. Он предложил милиционерам: пусть отпустят его на свободу
в сопровождении одного из своих людей, а он через несколько дней принесет
деньги. Милиционеры согласились.
Оказавшись на свободе, Н, сбежал от охранника и обратился в прокуратуру.
Но дела в прокуратуре почему-то не завели. Тогда бизнесмен отправился в
ближайшее отделение милиции. Там обещали помочь. Сообща был разработан
следующий план. Если бандиты выйдут на связь, Н, назначает им встречу и
немедленно информирует милицию. А те берут вымогателей с поличным.
Оперативники угрозыска даже изготовили "куклу - $100 тыс, ни у Н., ни у них
не нашлось.
Но все приготовления оказались напрасными. На назначенную вскоре стрелку
бандиты не явились. А еще через несколько дней исчез и Н. Оперативники
решили, что он ударился в бега, и заниматься этим делом не стали.
Исчезновением Н, заинтересовалась ФСБ.
Они уже давно охотились за милицейской бандой и собирали данные обо всех
преступлениях, в которых участвовали люди в погонах. Фээсбэшники резонно
решили, что операция провалилась из-за утечки информации, а Н, убрали как
нежелательного свидетеля. Разрабатывая эту версию, оперативники 20 апреля
1997 года задержали двоих сотрудников УВД Центрального округа Москвы. Их
обвинили в убийстве Н., но собрать доказательства так и не смогли и через
некоторое время отпустили. Это произошло во многом потому, что тело Н, до
сих пор не найдено.
Поиски милицейской банды продолжались. К ним подключились прокуратура
Северного округа (а потом и городская), МУР и служба собственной
безопасности МВД. Участники операции не рассказывают, как именно им удалось
выйти на милицейскую группировку, но к концу года в Лефортово и Бутырку было
отправлено 12 человек.
Все они оказались офицерами и сержантами московской милиции. Служили в
разных подразделениях: уголовном розыске, управлении по незаконному обороту
наркотиков, спецназе, отделе по экономическим преступлениям. Один,
подполковник, даже преподавал в Московском юридическом институте МВД России.
Предполагаемых лидеров группировки, сотрудника ГУУР МВД и
оперуполномоченного уголовного розыска ОВД "Даниловский", живыми взять не
удалось. Когда за ними явилась группа захвата, милиционеры застрелились.
Во время обысков на работе и по месту жительства бандитов было изъято 10
единиц незарегистрированного автоматического оружия, огромное количество
боеприпасов, а также гранаты, взрывчатка, 40 комплектов формы различных
подразделений МВД, компьютерная техника (с базой данных о жертвах),
спецтехника для прослушивания телефонов, сотовые телефоны, средства скрытого
наблюдения, радиостанции, пять иномарок.
Кроме того, у преступников обнаружили огромную картотеку с компроматом на
бизнесменов и уголовных авторитетов. Особенно тщательно милиционеры собирали
данные на наркодельцов. Как потом сказал один из них на допросе: "Мы держали
под контролем несколько каналов, по которым наркотики поступали в Московский
регион".
Выяснилось также, что милиционеры контролировали и десятки вполне
легальных коммерческих структур. Выступая в роли их "крыши", они регулярно
участвовали в разборках с бандитами. Причем оружие применялось редко -
милиционеры задерживали недругов и сажали.
Банда совершила десяток вооруженных налетов на коммерческие структуры
(всякий раз в милицейской форме), грабежей, вымогательств и захватов
заложников. Хотя милиционеры профессионально заметали следы, по почерку
преступлений все же удалось установить, что они действовали не только в
Москве, но и в Подольском, Чеховском и Серпуховском районах Подмосковья.
За ментами-бандитами числится 18 убийств. Многие жертвы проходили как без
вести пропавшие. Установить их помог изъятый у преступников фотоальбом, в
который они вклеивали фотографии тех, кого грабили и убивали. Признались они
и в том, что брали в заложники Олега Н., пытали его, но не убили.
Уголовное дело едва умещается в 10 толстых томов. Конечно же, мы
столкнулись с милицией первый раз отнюдь не вчера. Первые встречи происходят
в самом раннем детстве - мало кто избежал т, н. "улицы" и ее пресловутого
"влияния". Многие помнят знаменитые беседки во дворах (просуществовали
сравнительно недолго и были сломаны по негласным распоряжениям властей как
"рассадники хулиганства). Именно в этих беседках появлялись откуда ни
возьмись знаменитые участковые шестидесятых-семидесятых годов, эти осколки
соколов сталинской эпохи, чаще всего - здоровенные и спокойные дядьки. Они
заставляли выворачивать карманы (о, права человека!), отбирали у старших
сигареты и перочинные ножи, а у младших - рогатки и осуществляли
обыкновенный разгон компании по домам. Они, видимо, в большей степени, были
похожи на дореролюционных городовых, чем нынешние постовые похожи на
"морских котиков" ВС США...
Впрочем, и в старые времена существовали экземпляры, из которых,
собственно, и вылупились все сегодняшние "достойнейшие" представители
органов правопорядка...
ИСТОРИЧЕСКИЙ экскурс
В древнейшие времена функции современной милиции и полиции исполняла
княжеская дружина - как единственный институт насилия и поддержания
правопорядка.
Преступление по Русской Правде определялось не как нарушение закона или
княжеской воли, а как "обида", причинившая моральный или материальный ущерб
лицу или группе лиц. Объектами преступления были личность и имущество.
Разделялось покушение на преступление (наказывался обнаживший меч) и
оконченное преступление, намечалось понятие соучастия (разбойное нападение
скопом), но еще не определялись роли соучастников (подстрекатель,
исполнитель, укрыватель). В Русской Правде уже существовали принципы
необходимой самообороны (нельзя было убивать вора спустя некоторое время
после задержания, когда исчезала опасность от его действий). Смягчающим
обстоятельством было, например, опьянение, а отягчающим - корыстный умысел.
Русская Правда определяла рецидив и повторность преступления (конокрадство).
Преступниками могли быть признаны любые физические лица вне сословных
ограничений и возраста. Субъективная сторона преступления включала умысел и
неосторожность.
Княжеский дружинник Алексаха из рода Сегеней ударил братиной по лбу
персиянина, прибывшего с купеческим обозом и пировавшего за княжеским столом
после поднесения даров. От удара персиянин скончался на месте. Между
персиянами и дружиной завязалась потасовка, в которой покалечили еще троих
нехристей, а боярскому сыну Артемиеву "в шуйце жилы искровянили".
Постановлено было: Алексашке Сегеню - 10 гривен в казну уплатить за
нехристя, а с битыми персиянами полюбовно замириться (т.е., вероятно, обмыть
