Криминал - Хабаров А.

Россия ментовская

   Хабаров А.
   Россия ментовская.
 
   Изд. ЗАО Изд-во ЭКСМО-Пресс, 1998.
   OCR Палек, 1999 г.
 
 
   Анонс
 
   Эта книга -  жестокое  повествование  о  многих  вопиющих  преступлениях,
совершенных и совершаемых ныне теми, кто призван с преступлениями  бороться.
Закон преступают многие - простые "менты", офицеры и министры. На  страницах
"России ментовской"  потерпевшие,  очевидцы,  эксперты,  а  также  множество
документов  свидетельствуют  о  том  "беспределе",  который   порой   творят
"блюстители порядка".
 
 
   НАЧАЛО
 
   Не удивляйтесь, когда бравые молодцы в камуфляже ни с  Того  ни  с  сего,
усиленно принюхиваясь, требуют у вас документы.  Не  удивляйтесь,  когда  по
причине отсутствия требуемого и при наличии некоего особого запаха  вас  все
же  везут  в  зарешеченной  и  неуютной  кабине  "бобика"  в  отделение.  Не
удивляйтесь, когда в ответ на  законное  (это  вам  кажется!)  возмущение  в
области почек или печени у вас вдруг возникает острая боль. Это  не  нефрит,
не колит и не цирроз. Это вы вступили в контакт с черной увесистой  дубинкой
(в народе метко называемой демократизатором). Еще через несколько  минут  вы
уже будете сидеть, если повезет, за стеклом или решеткой т,  н.  "аквариума"
("телевизора"), а если не повезет, то  в  тесной  камере  ИВС,  до  сих  пор
называемой  КПЗ.  Впрочем,  дубинкой  дело  может  и  не  кончиться:  вполне
возможно, что с помощью наручников вам пристегнут правую ногу к  левой  руке
(или наоборот). Вы можете просто не понравиться: тогда  вас  будут  долго  и
нудно "крутить": расспрашивать, где  вы  были  тогда-то  и  тогда-то,  зачем
несете то-то и то-то. Впечатлительного гражданина очень быстро можно довести
до  нужной  кондиции,  так  чтобы  он  обязательно  сознался  в  какомнибудь
совершенном преступлении. Как не сознаться, если  ты  сидишь  на  стуле,  за
которым стоит мощный стальной сейф, и когда тебя вместе со стулом неожиданно
толкают, то затылок обязательно ударится о сейф - и так не один раз...  Есть
бесчисленное  множество  способов  заставить  человека  говорить,  об   этом
свидетельствует многовековой опыт  российских  органов  дознания  -  от  Его
Величества тайных канцелярий и сыскных приказов  до  следственных  аппаратов
НКВД - МВД и ОГПУ  -  КГБ  -  ФСБ.  Естественно,  что  официально  закон  не
позволяет  (в  отличие  от  времен  тайных  канцелярий)  применять  пытки  в
отношении допрашиваемых, однако  сплошь  и  рядом  этот  запрет  нарушается,
заканчиваясь весьма печально для них, вплоть до смертельного исхода.  Только
в кинофильмах о полковнике Зорине преступник сознается, не  выдержав  напора
неопровержимых доказательств его вины: мол, твоя взяла, начальник. На деле -
все иначе. Но, опровергая известную поговорку, что рыба гниет с головы,  все
же налицо существует  факт:  эта  рыба  (милиция)  гниет  в  разных  местах.
Признаки распада обнаруживаются как в голове, так и  в  "чешуе"  и  хвостах.
Самоотверженные  розыскники,  участковые  и  криминалисты   сосуществуют   в
милицейской среде рядом с самыми настоящими преступниками. И началось это  в
исторически  отдаленное,  мало  известное  для  нас  время,  а  как  явление
определилось, может быть, с ряда прогремевших на всю страну скандальных дел.

 
   "БЛАГОРОДНЫЕ" КОЛЛЕГИ
 
   Майор Крымов работает в одном из столичных отделений РУОПа - можно  и  не
расшифровывать  эту  аббревиатуру,   обозначающую   узаконенную   борьбу   с
организованной преступностью. Все граждане давно уж привыкли к  всевозможным
СОБРам,  ОМОНам,  РУОПам,  ОБСДОНам  и  иным   формированиям,   продолжающим
возникать из ничего по мановению властной волшебной палочки. Впрочем,  РУОП,
видимо, был необходим, ибо преступный мир достиг высшей точки консолидации -
одновременно с внутренними противоречиями.
   20 декабря 1995 года  Крымов  возвращался  с  очередного  задания:  брали
центрового  беспредела  Крючка.  Крючок  оказал   сопротивление,   ухитрился
впрыгнуть в "девятку" с ошалевшей дамой и рвануть по Авиамоторной в  сторону
шоссе Энтузиастов. В самом конце улицы Крымов  на  "восьмерке"  (с  роторным
движком) настиг беспределыцика и через открытое стекло выстрелил  по  задним
колесам. "Девятку" повело на льду, она перевернулась; дама упала на Крючка и
лишила его возможности двигаться. Тут подоспели и Крымов с  товарищами:  они
сняли даму с бандита, вытащили  обоих  из  машины.  Крючку,  понятное  дело,
немного досталось от "товарищей" - и от дамы.
   Теперь Крымов, сдав Крючка в  ИВС  и  отметив  с  друзьями  благополучное
задержание, возвращался домой. Улица, в самом конце  которой  он  жил,  была
темна и пуста.
   Впрочем, сзади  вдруг  послышалось  едва  слышное  стрекотание  двигателя
автомашины.  Майор  оглянулся  и  увидел,  что  за  ним  медленно   движется
милицейский "уазик". Крымов обернулся  и  в  свете  фар  приветливо  помахал
рукой. "Уазик"  прибавил  скорость  и  тормознул  возле  майора.  Из  кабины
выскочили двое милиционеров: один - с автоматом, другой - с дубинкой.
   - Ну, куда торопимся, а? - лениво выговорил автоматчик, поглаживая ствол.
   "За  алкаша  приняли,  -  сразу  сообразил  Крымов.  -   Ничего,   сейчас
разберемся..." (Он слегка покачивался, но не  от  малой  дозы  спиртного,  а
скорее от усталости.)
   Крымов полез в карман куртки за удостоверением, но, к  своему  удивлению,
ничего там не обнаружил. Вдруг вспомнил, что оставил ксиву в камуфляжке.
   - Парни, все нормально! - зачем-то сказал он.
   - Что - нормально, волчара? - удивился автоматчик. - Документ есть?
   - Да нету, в отделе оставил... Я рядом живу, вон в том доме.
   ... Крымов потерял бдительность (ведь не на службе) и не обратил внимания
на второго, с дубинкой. Тот уже был сзади, а через  мгновение  -  перехватил
этой дубинкой Крымову горло.
   Крымов увидел перед глазами звездное небо: звезды становились все  больше
и больше, одна из них расплылась  огненным  пятном,  которое  навалилось  на
Крымова и выжгло память.
   Очнулся майор в кустах. Правая рука как будто не существовала, он не  мог
ни пошевелить пальцами, ни согнуть ее в локте. Голова гудела,  как  чугунный
котел. Ног будто и вовсе не было - оказалось, что с Крымова сняли  джинсы  и
куртку; не стали, значит, затруднять себя проверкой карманов...
   Майор ощупал голову: она оыла влажной и липкой. Бросил  взгляд  на  руку:
кровь. "Хорошо, что документы оставил в отделе", - почему-то подумал Крымов,
не сообразив даже, что, может  быть,  с  документами  не  влип  бы  в  такую
историю...
   Кое-как, пошатываясь, в футболке и  в  плавках,  он  выбрался  на  улицу,
название которой прочитал  на  табличке  ближнего  строения.  До  собственно
крымовского дома надо было проехать остановок  пять-шесть  на  автобусе,  но
время, видимо, было позднее. Майор хотел уточнить время, но  часов,  конечно
же, не было, на запястье осталось лишь ощущение металлического  браслета.  А
часы были дорогие: официально подарил известный банкир, вызволенный  группой
майора  Крымова  из  одной  нехорошей  квартирки,  где   его,   прикованного
наручниками к батарее отопления, медленно убивали некие кавказцы, требуя  за
освобождение 700 тысяч долларов. Крымов с  ребятами  ворвались  в  квартиру,
взорвав дверь вместе с коробкой. Майор лично,  еще  в  прихожей,  пристрелил
двоих боевиков, не успевших даже взяться за автоматы, - кстати, точно  такие
же, как и у крымовцев...
   В общем, часов не было. Впрочем, поездка на автобусе, решил Крымов, может
закончиться новым неприятным эпизодом. Это было уже чересчур: завтра,  кровь
из носу, нужно было находиться в засаде на Мясницкой.
   Дворами он кое-как, прячась от запоздалых прохожих, добрался  наконец  до
родного дома. Пришлось звонить: ключи тоже остались в куртке.  Жена  Лариса,
открывшая дверь, вовсе не удивилась появлению Крымова в неглиже. Она тут  же
показала ему его куртку, джинсы, часы и даже деньги. Объяснила, что в  дверь
позвонили, а когда она открыла, то увидела на пороге объемистый  сверток,  в
котором и находилась вся мануфактура. Было это минут  двадцать  назад,  она,
конечно, успела поволноваться и даже позвонила Крымову  на  службу:  выехала
руоповская машина, скоро, видимо, будет здесь...
   Действительно, пока Лариса промывала  Крымову  рану,  подъехали  коллеги.
Капитан Симков сразу связался со всеми местными отделениями, выяснил фамилии
патрульных, дежуривших в эту ночь...
   Но - дело окончилось ничем, как ни старались  руоповцы.  Опознать  Крымов
никого не смог. Начальник окружного ОВД объяснил ему, что на  их  территории
частенько разбойничают  патрульные  машины  из  других  округов:  тут  место
богатое на подвыпивших и денежных прохожих, так что искать тут нечего,  надо
хоть радоваться, что  коллеги  оказались  не  лишены  благородства:  вернули
деньги, вещи, документы...
   Крымов порадовался,  но  заявление  все  же  оставил.  На  что  начальник
скептически захмыкал.
   Утром следующего дня Крымов, с забинтованной головой, сидел в  засаде  на
Мясницкой, постепенно забывая о случившемся, нужно  было  сосредоточиваться:
рыба, на которую руоповцы расставили сети, была крупнейшей...
 
 
   1990 год. ПРОКУРОР: УБИЙЦА И ГРАБИТЕЛЬ
 
   22 августа 1990  года  кассир  совхоза  "Устромский"  Смоленской  области
Тамара Рогощенкова торопилась на  работу:  должны  были  получать  деньги  в
банке. С ней поехали бухгалтер Галина Прохорова и шофер. Обратно  кассира  и
бухгалтера должен был доставить районный прокурор Вячеслав Шараевский.
   К вечеру у кассы совхоза уже выстроилась очередь, однако  ни  кассир,  ни
бухгалтер из банка не вернулись.
   Утром следующего дня  районный  прокурор  Шараевский  допросил  директора
совхоза, завел уголовное дело,  составил  план  розыскных  мероприятий.  Все
делал старательно и со знанием дела.
   Однако  процесс  разоблачения  уйииц  начался  с  ареста  младшего  брата
прокурора, Виталия, электрика райпо. Тот, впрочем, отнесся к  своему  аресту
индифферентно, если не сказать - цинично. Мол, ничего у  вас  не  выйдет,  я
чист, как стеклышко... Прокурора-братишку отстранили  от  работы;  он  сразу
занялся негласным опросом свидетелей (наверное, по плану мероприятий).
   На башмаках Виталия Шараевского и на коврике автомашины  были  обнаружены
следы крови. Младший занервничал. Через  месяц  после  ареста  не  выдержал:
"Ладно, скажу... Но учтите: Славка все на себя возьмет,
 
как договорились..." 
   У леса  возле  деревни  Виталий  показал  и  рассказал,  как  происходило
убийство двух женщин. Вскоре нашли и трупы. Шараевского-старшего взяли прямо
на вокзале, с московскими покупками. Он молчал ровно месяц, а затем  все  же
раскололся, видимо, решив выторговать жизнь в обмен на возврат денег.
   Деньги (более  300  тыс,  рублей)  нашли  в  двух  стеклянных  банках  на
картофельном участке недалеко от прокурорского  дома.  Нож,  сумку,  набитую
гравием, зонтик Прохоровой достали со дна разных водоемов вокруг райцентра.
   Для суда бывший прокурор  придумал  сногсшибательную  и  похабную  версию
убийства: видимо, сказался опыт работы в  группе  Гдляна.  Когда  Шараевский
излагал версию в суде, то просто светился в раже законника, любовался  самим
собой перед полным залом слушателей.
   Отец прокурора был трижды судим за хулиганство, поэтому  весьма  странным
выглядит вообще пребывание  Шараевского  на  столь  ответственном  посту.  В
работе прокурор-убийца не чурался подлогов и фальсификаций: в одном  из  дел
использовал более 30 поддельных протоколов, а само дело сдал  в  суд  задним
числом.
   Вячеслав  Шараевский  приговорен  к  расстрелу,  его  брат  Виталий  -  к
пятнадцати годам лишения свободы.
   Прокурор, как мы видим, сам убил, ограбил -  и  сам  собирался  энергично
вести дело. При определенных обстоятельствах мог бы и довести его до  конца:
кто-нибудь  наверняка  бы  сознался  после  нескольких  ночных  допросов   с
пристрастием.
   Что бы представители органов ни  говорили  о  своем  гуманизме,  но  и  в
пятидесятые-шестидесятые годы только вовсе наивный гражданин мог не верить в
милицейские избиения. В  Севастополе,  например,  майор  милиции  С.,  начав
именно  в  шестидесятые  годы  службу  участковым,  отлавливал   на   танцах
подростков с девушками, запускал протоколы по мелким  хулиганским  делам,  а
затем в обмен на  эти  протоколы  трахал  перепуганных  девчонок  в  опорном
пункте. Закончил он изнасилованиями с убийствами, был изобличен,  осужден  и
расстрелян в 1977 году. Впрочем, многое в его деятельности  осталось  тайной
за семью печатями, ибо процесс был закрытый, скоротечный; к тому же  многие,
видимо, плюнули на возмездие и просто не стали беспокоить себя и следствие.
   В нынешнее время дознавательский беспредел достиг своей  пиковой  отметки
(если, конечно, забыть  "проклятый  сталинский  режим").  И  чем  дальше  от
Москвы, тем яростней этот беспредел, тем он куражистей...
 
 
   ПЫТКИ ЯВНЫЕ И СКРЫТЫЕ
 
   Собственно узаконенные пытки  (см,  главу  "Исторический  экскурс")  были
отменены еще задолго до революции.  Возрождение  их  состоялось  как  раз  с
появлением на правоохранительной арене органов  "красного  террора"  -  ВЧК,
ОГПУ, НКВД и так далее. Сначала это делалось по секретным инструкциям, потом
и  инструкций  не  понадобилось   -   методы   дознания   с   "пристрастием"
производились в режиме всеобщего умолчания.
   Затем, с уходом Сталина, Берии и  других,  наступило  некоторое  затишье.
Если кого-то и били в милиции, то старались делать это  без  следов,  нанося
удары в места расположения внутренних органов. "Опущение почки"  -  один  из
подобных  методов;  доказать,  что  почка  опущена  в   результате   побоев,
практически невозможно.
   Теперь, в эпоху либерализации и демократизации, бьют просто так и пытают,
добиваясь признаний  по  самым  незначительным  делам  (вспомним  майкопскую
корову).
 
 
   СПОСОБЫ
 
   "Ласточка": левую руку приковывают за спиной к правой  ноге  и  наоборот.
Теперь можно подвесить испытуемого к потолку, как в Тайной  канцелярии,  или
посидеть на нем минут 10, выжимая признание...
   "Слон": необходим противогаз. Он надевается на испытуемого,  потом  можно
периодически  пережимать  шланг,  а  напоследок  -   напустить   под   маску
"черемухи". Результаты стопроцентные.
   "Лягушка":   туловище   испытуемого   перегибается   пополам;   руки-ноги
всовываются в рукава пиджака, пальто, ватника.
   "Конверт": ноги испытуемого закидывают за голову и  фиксируются  в  таком
положении веревкой или наручниками.
   "Распятие": испытуемого привязывают к шконке (кровати) на  голом  панцире
или сетке; потом через металлические конструкции пропускается ток.
   Хорошие результаты достигаются при битье дубинками  по  пяткам,  так  как
метод этот опробован во время второй мировой войны в концлагере  Маутхаузен,
хотя известен с незапамятных времен.
   Неизвестны,   правда,   конкретные   современные   методы    психического
воздействия, но, вероятно, они ушли далеко от "лампы в глаза" на допросах  и
механической бессонницы. Карательная фармакология не стоит на месте; то, что
раньше было прерогативой  КГБ,  ГРУ  при  допросах  шпионов,  ныне,  видимо,
доступно любому провинциальному РОВД - для получения показаний о краже  пяти
мешков с комбикормом.
   Интересно, что, по данным Общественного центра содействия правосудию, 60%
москвичей уверены: милиция применяет пытки по праву. К ним присоединяется  и
большинство адвокатов. Эти вообще считают, что пытки необходимо применять.
   В местах лишения свободы можно тренировать бойцов различных "спецназов" -
особенно во время голодных бунтов; изможденные и необученные  зеки  вряд  ли
смогут сопротивляться на равных. Недаром бунты всегда подавляются  с  особой
жестокостью (независимо от причины),  начиная  от  знаменитого  кенгирского,
описанного Солженицыным в "Архипелаге... ".
   Еще интересней тот факт, что  методы  пыток  при  дознании  иногда  почти
целиком копируют бандитские методы. Никто не удивится, если  узнает,  что  в
каком-то  отделении  милиции  с  целью  получения  признания  допрашиваемому
ставили  включенный  утюг  на  живот   или   вставляли   в   задний   проход
электропаяльник...
 
 
   ПРЕСС-ХАТА
 
   Среди методов, используемых для выдавливания  показаний  или  сведений  о
секретах тюремно-лагерного мира, нет ничего страшнее пресс-хаты.
   Это  специальная  камера,  в  которой  отсиживаются   приговоренные   (по
тюремному  закону)  зеки:   стукачи,   фуфлыжники,   крысятники   и   просто
отмороженные мордовороты, возжелавшие вкусить возможных благ и боящиеся зоны
как огня... Тут вытаптывают из "почтальона" воровскую маляву, денежный грев,
выбивают показания или сведения о местонахождении  денег  из  особо  упрямых
подследственных. Сплошь и рядом  существование  прессхат  отрицается,  но  -
подтверждается многочисленными свидетельствами прошедших этот ад земной. Вот
что происходило в  одной  из  "крытых"  (истинных  тюрем)  по  свидетельству
очевидца:
   "... Людей с этапа, подозреваемых в том, что они провозят деньги или иные
ценности,  кидали  "под  загрузку"  после  распределения  в  какую-либо   из
пресс-камер, где их избивали до полусмерти, забирали все  вещи,  бывшие  при
них, и все  более-менее  ценное.  Деньги  обычно  провозили  в  желудке:  их
запаивали в целлофановые гильзы и глотали. В пресс-камерах  об  этом  знали.
Людей, которых закидывали  с  этапа,  лохмачи  привязывали  к  батарее,  под
контролем заставляли оправляться и держали до тех пор, пока  не  убеждались,
что все деньги  вышли.  Золотые  зубы  или  коронки  вырывали  изо  рта  или
выбивали. Все награбленное лохмачи оставляли себе, а избитого и ограбленного
заключенного... передавали надзирателям. Золото, деньги  и  другие  ценности
передавали оперу,  закрепленному  за  данным  корпусом.  Этот  опер  снабжал
лохмачей чаем и куревом. Утаить чтолибо от опера лохмачи не могли, ибо  опер
(кум) периодически вызывал каждого в отдельности на беседу и узнавал все..."
("Завтра", N 4, 1997, В. Податев, "Путь к свету").
   ... Смерть Кравцова, по заключению  патологоанатомов,  стала  результатом
заболевания туберкулезом. Это заключение не вызвало бы никаких сомнений,  но
незадолго до кончины Кравцову был сделан рентгеновский снимок -  легкие  без
отклонений. Откуда же взялся этот скоротечный "туберкулез"?
   Была  проведена  эксгумация  трупа,  и  эксперт,  исследовавший  останки,
обнаружил "скальпированную рану головы, ранения  в  области  крестца,  левой
голени и левого предплечья; прижизненные переломы ребер и тела грудины... По
давности переломов можно высказаться о  сроке  в  3-12  месяцев  до  момента
смерти..."
   А именно этот последний отрезок жизни Кравцов  находился  в  следственном
изоляторе городка С., в одной неуютной тюремной камере. Впрочем, вряд ли она
внешне как-то выделялась из общего тюремного дискомфорта: те же двухъярусные
шконки, обтертый доминошками стол,  параша  и  решетчатое  окно  с  наружным
глухим "намордником".
   Бывший  зек  Каменномостский,  давая  свидетельские  показания,   сообщил
следующее: "Когда меня завели в хату, то  находившиеся  там  люди  спросили,
знаю ли я, куда попал? Я  сказал,  что,  в  общем-то,  нет...  И  сокамерник
Шеховцов сообщил, что в эту камеру просто так не сажают..."
   Один из контролеров СИЗО поведал  следователю,  что  заключенный  Стусов,
содержавшийся в этой хате, заявлял: "Наша хата держит весь изолятор..." Один
молодой осужденный выламывался как-то из этой камеры,  кричал,  что  вскроет
себе вены, если его не уберут оттуда.
   Впрочем, стоит почитать явки с повинной, полученные от некоторых  жильцов
этой камеры.
   "Я, Кошик В. Н., после освобождения из мест  лишения  свободы  25  января
совершил несколько краж из квартир в селах Ш, и Г...  В  районе  Садового  я
облил труп Митнева бензином и поджег его... Выскочил из машины и выстрелил в
пассажира, который сидел рядом с водителем..."
   Однако  следственный  эксперимент  заставил   усомниться   в   показаниях
несчастного Кошика. Он явно оговаривал  себя,  не  имея  для  этого  никакой
веской причины.
   Семенов (тоже "жилец" спецхаты) сознавался в изнасиловании. Амбросашвили,
Подкопаев и Львов рассказывали в письменном виде, как они  "грабили,  крали,
убивали и насильничали". Однако в ходе судебных разбирательств  все  эпизоды
оказывались непрочными, как песочные замки.  Одно  было  общее:  большинство
"признаний" было написано именно в камере N19.
   Эта камера являлась особой зоной даже для контролеров СИЗО. Увиденное ими
в тюремный "глазок" отражено на страницах дела N23005:
   "Заключенный Онойко прыгал на Кошкина со второго яруса  кроватей.  Он  же
поджигал на Сезко одежду... Шеховцов разбил голову цыгану.
   У одного молодого парня нагретой ложкой вместе с зубами вырывали  коронки
- били чем-то по ложке. Парень умолял не делать этого и кричал от боли.
   Заключенного Халиса с силой резко сажали на ягодицы, опускали на пол.
   Б, избивали ежедневно в течение двух месяцев... С  ним  же  насильственно
совершали акты мужеложства, заставляли мазать на хлеб испражнения и есть их.
   Подкопаева избивали скамейкой и сломали ему обе руки".
   С  какой  же  целью  совершались  эти  "действа",   скорее   похожие   на
гестаповские   пытки,   нежели   на   обычный   тюремный   беспредел,   чаще
ограничивающийся грубыми, но в целом безобидными издевками?
   Очень  просто:  "отличник  МВД,  честный,  грамотный  и   принципиальный"
заместитель начальника СИЗО по  оперативной  работе  майор  Лазаренко  таким
образом добивался хорошей общей цифры раскрытия всевозможных преступлений  -
в основном глухих висяков, в раскрытии которых были бессильны следователи  и
розыскники.  Камера  N19  снабжалась  конфетами  и  сигаретами,  выпивкой  и
наркотиками и даже зачем-то дорогими духами.  Обкурившись,  обколовшись  или
опившись, добровольные помощники органов принимались вышибать  показания  из
очередной жертвы.
   По заданию Лазаренко камерой руководил некто Долгополов, барин  хаты.  Он
же собирал явки с повинной и относил пытливому майору.
   В  частности,  вначале  Лазаренко  зачитал  заключенному  Сезко   длинный
перечень нераскрытых  преступлений  (изнасилование  у  вагончика,  кража  из
магазина и т.д.), и Сезко, попав  под  "молотки"  прессовщиков  из  страшной
хаты, сразу "вспомнил", что именно он все это и совершил.
   Заключенного Кошика избивали месяца полтора, и все  это  время  он  писал
явки с повинной.
   Смерть Кравцова осталась неразгаданной. В  постановлении  о  производстве
эксгумации лишь записали, что "возникает сомнение в том, что причина  смерти
установлена правильно". Прижизненные увечья Кравцова появились у него  в  то
время, когда он находился в прессхате. Однако в медкарте никаких  записей  о
переломах  нет;  медчасть  СИЗО,  состоявшая  в  сговоре  с  администрацией,
тщательно все скрывала... Поэтому команда истязателей постоянно перемещалась
по изолятору, подобно  пришельцам-призракам:  то  19-я,  то  53-я,  то  67-я
камеры...
   Система МВД щедро расплачивалась с  опером  Лазаренко:  70  рублей  -  за
раскрытие преступления, 100 рублей - за оперативные мероприятия, позволившие
обезвредить опасного преступника. (Кого?)
   Заключенный  Алымов,  например,  не  выдержав   пыток,   покончил   жизнь
самоубийством. А майор  Лазаренко  был  награжден  медалью  "За  безупречную
службу" всех трех степеней.
   "Вынужден был признать преступления своими  после  того,  как  сломали  7
ребер и отбили почку. А поскольку бить продолжали, то я  сознался  еще  и  в
том, что работал на американскую разведку", - говорит один из свидетелей.
   На скамью подсудимых бывший майор уселся в одиночестве, чтобы выслушать о
своей  "службе"  мнения  57  свидетелей.  К  ним  присоединились   судья   и
прокурор...
   Впрочем, сидение было недолгим.  В  приговоре  по  делу  вказано:  "Майор
Лазаренко с целью создания  видимости  благополучия  в  проводимой  под  его
контролем среди подследственных и осужденных оперативной работе, в погоне за
высокими показателями раскрываемости создал группу доверенных лиц  из  числа
осужденных для применения физического насилия к арестованным и получения  от
них явок с повинной..."
   Итог: три года лишения свободы (условно).
   Остается надеяться, что майора, а также его сотрудников  постигнет  Божья
кара в виде  какого-нибудь  паралича  или  СПИДа  или  человеческая  десница
обрушится наконец на головы этих подонков.
   Но если майор Лазаренко, устраивая пресс-хату,  руководствовался  все  же
"по-ментовски"  благими  намерениями:  добиться  хорошей  раскрываемости   и
продвинуться по служебной лестнице, то оперативники из Липецкой области ни о
чем таком не помышляли. Их интересовали деньги, деньги и только деньги.
   В следственном изоляторе стараниями оперов была организована  пресс-хата,
держатели которой с помощью всевозможных подлянок и шулерской игры  в  карты
заставляли первоходочников вступать с ними в гомосексуальную связь и  писать
по этому поводу расписки типа: "Я,  имярек,  проигрался  в  карты,  то  есть
подставил фуфло, и поэтому мне пришлось трахнуться как девке по собственному
желанию".
   Держали хату двое: бывший майор ВВС мошенник Зуев и  рецидивист-картежник
Граф.
   "Наезд" проходил, в отличие от тотальных  лазаренковских  ужасов,  мягко:
вновь прибывший приглашался в игру на отжимания; начиналось с пятидесяти  за
каждый кон (вполне можно отжаться), а заканчивалось тысячей (на это способен
разве что  цирковой  акробат  или  заядлый  протеиновый  качок).  За  каждое
невыполненное отжимание была установлена такса: десять штук...
   "Да ты фуфлыжник! - сказали держатели Гарику Л., когда он не смог перейти
сотенный рубеж  при  долге  в  тысячу  отжиманий.  -  Тебя  трахнуть  надо!"
Постановили, что Гарик должен добыть с воли восемь  миллионов  (пусть  мамка
шлет, а не то...). Гарик тут же сел строчить письмо мамке: "Скорее пришли, а
не то мне..."
   За полтора года через хату  деловые  оперативники  пропустили  более  ста
человек: в их число попал даже известнейший организатор финансовой  пирамиды
- его  нагрели  на  несколько  миллионов  рублей.  Граф  записывал  долги  в
тетрадочку: ему были должны несколько квартир,  машины  и  даже  ордена.  На
свидание  к  жене  выходил  подобием  капусты:  надевал  на  себя  несколько
комплектов выигранной верхней одежды, свитера, брюки и прочее.
   Того, кто не мог расплатиться, ждала страшная участь: его забивали  прямо
в камере, а оперативники отправля - ли калеку  по  этапу  в  другую  тюрьму,
умирать...
   "Заработок" оперов и их агентов составлял  в  среднем  от  трех  до  пяти
миллионов в месяц (денежки  делились  аккуратно).  Сам  шантаж  осуществляли
именно оперативники,  потрясая  якобы  найденными  при  обысках  расписками:
"Знаешь, что с тобой в зоне будет, если я эти малявы туда зашлю?"
   Эта хата, как и  лазаренковская,  "гуляла"  по  всей  тюрьме.  По  мнению
следователей,  тотальные   переводы   камеры   вместе   с   жильцами   могли
осуществляться  только  по   указанию   начальника   Управления   исполнения
наказаний,  а  оперативники  Лапин  и  Окунев  -  были   лишь   обыкновенные
"шестерки".
   Записки подставленных зеков оперативники передавали родственникам, а  те,
по запискам, передавали деньги курьерше, сестре Зуева. Она-то и была едва ли
не  основной  свидетельницей  обвинения.  "Мы  изобличали  преступников!"  -
кричали на суде опера. Однако, как выяснилось, ни одна "явка с повинной"  до
следователей так и не дошла. Все они  служили  лишь  способом  выколачивания
денег.
   "Прессовщики" получили сроки в семь и восемь лет; оперативники  -  три  и
семь...
 
 
   ЕГО ПОЙМАЛИ, АРЕСТОВАЛИ...
 
   Летом 94-го года  заместитель  начальника  одного  из  РОВД  Владимир  М,
получил пулю в ногу. Стрелка никто  не  мог  опознать  -  свидетели  помнили
только, что стрелял  человек  немалого  роста.  Через  год  были  арестованы
граждане, подозреваемые в  организации  убийства  одного  мафиози.  Взяли  и
заказчика - некоего К.
   Заодно решили раскрыть висяк  -  покушение  на  милицейского  начальника.
Заказчиком определили того же К., а исполнителем -  Александра  В.,  который
долгое время работал за границей, а вернувшись - пытался заняться  бизнесом.
В, не был, "к сожалению", судим, не имел даже приводов в  милицию.  Подходил
только рост - точно как у того стрелка. К тому же В, был знаком  со  злодеем
К.
   ... Он вернулся домой ночью. Закрывая дверцу  автомобиля,  увидел  темную
фигуру. В живот уперся автомат. Защелкнулись наручники... Уже в машине стали
бить по голове, в лоб и по затылку. М. (а это был  он)  сказал,  что  сейчас
повезут убивать за город, в лес.
   Вскоре приехали к какой-то речке, там его выволокли за волосы  на  дорогу
и, избивая, потащили куда-то.  Били  в  живот  ногами  и  прикладами,  потом
притопили в реке. Отдышаться не дали, поволокли  к  машине.  Профессионально
кто-то врезал под сердце, надломив ребро...
   В РОВД стали допрашивать чуть ли не  ласково...  допрос  вела  женщина  с
добрыми глазами и вкрадчивыми манерами.
   Потом - камера в КПЗ.
   Качки в масках с  прорезями  для  глаз  (на  кулаках  -  мозоли,  набитые
тренировками) поволокли в машину. Кричать не  дали,  сбили  дыхание  мощными
ударами под сердце. Возили и били несколько часов: искали  безлюдное  место.
Потом вышвырнули на дорогу, подняли пинками. Избили на земле  ногами.  Снова
пинками погнали к машине...
   Рассекли бровь, тут же - удар ладонями по ушам. Били  по  почкам,  ломали
ребра. Снова лес, река. Вопросы, удары,  голову  ботинком  вдавили  лицом  в
грязь. Выдернули и  продолжили  допрос.  Толстую  ветку  -  между  пальцами,
наручники - за середину ладони...
   Снова вернулись в кабинет, там все  пьяные.  Посадили  на  стул,  руки  в
наручниках за спинкой. Те же вопросы и удары: по  голове,  по  туловищу,  по
ногам. Опер - каратист - ударил ногой в  солнечное  сплетение.  Потом  пошли
эксперименты: на голову поставили толстую  книгу  и  били  по  ней  кулаком.
Дважды из бороды вырывали клочья волос.
   Дошла очередь до прибора  с  проводами:  две  короткие  медные  проволоки
поднесли к локтю. Никакого эффекта. Тогда сунули вилку в  розетку,  а  голый
провод - к руке.
   В, нашел в камере лезвие, вскрыл вены. Мужики застучали в  дверь:  у  нас
парень вскрылся!
   "Скорая" увезла В, в больницу под конвоем. Хирург зашил разрез. В,  успел
ему сказать, что сломаны ребра, все отбито. Умолял оставить в больнице...
   (Справка из травмпункта: перелом VII ребра справа,  ушиб  грудной  клетки
слева, царапины, ссадины, кровоподтеки лица.)
   После повторной пытки у реки - новая справка: закрытый перелом нескольких
ребер, кровоподтеки поясничной области.
   В конце концов В, перестал понимать вопросы, исчезло  ощущение  реального
мира, времени и пространства. Снова его избили подсаженные  в  камеру  якобы
"зеки",  сломали  два  нижних  ребра  и   душили   бинтом...   Инсценировали
самоубийство - вешали на решетку, но полузадушенного сняли.
   Во время пыток В, получал массу информации: место, время, мотивы, оружие.
Чистосердечное признание написать нетрудно. Можно даже провести следственный
эксперимент, что и было сделано - и удачно...
   Дело о побоях и пытках перспективы не имело.
   В, дал весьма путаные показания, не смог толком объяснить, кто его бил  и
когда.
   А может, его били уголовники... Ведь увечья  -  медицинский  факт!  Тогда
почему не возбудят уголовное дело по этому факту? Или побои, увечья и смерть
за решеткой не идут в счет преступлений? А если кто-то избивал его до ареста
до полусмерти? Впрочем, хоть и сказано  по  иному  поводу  "претерпевший  до
конца  -  спасется",  но  этот  страшный  сценарий  выбивания  признаний  не
укладывается в рамки этой притчи...
   ... Мир становится все более цивилизованным и все менее культурным. Да  и
странно было бы употреблять слово  "культура"  в  адрес  гигантской  химеры,
возлегающей на земных пространствах в виде порношоу, фекальной прозы, поэзии
даунов, ангажированной живописи и купленных на корню театра и кино.
   Сильные мира сего, пользующиеся  в  полном  объеме  благами  цивилизации,
одинаково высоко ценят как подлинники великих мастеров, так  и  всевозможные
бытовые принадлежности - например, золотые унитазы или толстые цепи из  того
же металла (похожие на  собачьи  ошейники).  Вдоль  подмосковных  шоссе,  на
небольших участках, жмутся  друг  к  другу  огороженные  тюремными  заборами
массивные особняки. Жмутся - не  потому,  что  у  владельца  не  хватило  бы
средств расширить участок, а  из-за  страха  быть  ограбленным,  похищенным,
изнасилованным. Вместе - пусть как сельди в бочке, все-таки веселей...
   Детей сопровождают в школы и детские  сады  тренированные  охранники;  их
отцы выходят из лимузинов под прикрытием широких спин; говорят, один  банкир
чуть не наложил в штаны, когда увидел в  окне  кабинета  люльку  с  малярами
(принял за хитроумных киллеров). Многие  присутственные  места,  славившиеся
свободным входом даже в самые застойные времена, ныне перекрыты  двойными  и
тройными заслонами  -  охрана,  телекамеры,  датчики,  лазерные  контролеры.
Узнать  чейлибо  адрес  практически  невозможно  -  проще,  имея  компьютер,
проникнуть в электронные закрома американских или европейских банков...
   Чиновная бюрократическая команда растет на глазах, собирая пенки на волне
всеобщего страха и тяги к обогащению. Они  же  обогащаются  и  сами,  иногда
превосходя капиталами тех, кто скрепя сердце вкладывает все же свои  кровные
в отечественный бизнес...
   Итак, сильные мира сего нуждаются в защите  своих  ценностей.  И  если  в
средние  века  сильные  охраняли  себя  и  себе  принадлежащее   с   помощью
собственного  меча,  то  нынешние  -  купили  меч  и  вручили  его  нанятому
охраннику. По большому счету это так называемые органы охраны  правопорядка.
Именно они охраняют - в первую  очередь  право  сильного  (богатого),  а  во
вторую (по возможности) - порядок в обществе, государстве. (В  частности,  к
этому располагает  и  новый  Уголовный  кодекс,  предлагающий  по  огромному
количеству статей систему штрафов: мол, есть деньги -  гуляй;  нет  денег  -
сиди...)
   Речь в данном случае идет отнюдь не только об  отечественной  милиции  (в
частности), а в общем смысле - и о полиции т, н. Запада, Азии, Африки  (мент
и в Африке мент). Естественно, что милиция в России имеет свои специфические
особенности и национальный характер. Например, вряд ли в  какой-либо  другой
стране жаргонное прозвище  "менты"  (фараоны,  копы,  ажаны)  обозначает  не
только милицию  или  полицию  в  узком  смысле,  но  и  прокуратуру,  службу
безопасности (КГБ, ФСБ), таможню, а также суд, лесничество, рыбинспекцию, не
говоря уже о тех, кто носит погоны внутренних войск. Человек,  столкнувшийся
с охраной правопорядка в полной мере (вплоть до отбытия срока за решеткой  и
колючкой),  не  раздумывая  употребляет   слово   "менты"   в   адрес   всех
вышеперечисленных  институтов  насилия,  законности   и   государственности.
Впрочем, сами работники милиции так себя называют  -  иронически,  а  иногда
вполне серьезно. Слово это давно уже отрывочно мелькает в названиях  фильмов
и романов ("Авария - дочь мента", "Мент поганый" и т, д.). Конечно,  оно  не
имеет  того  оскорбительно-ругательного  смысла,  которое   вкладывалось   в
"мусоров" и "легавых", ведущих свое происхождение от  старого  названия  МУС
(Московский уголовный сыск) и  от  петличек  с  бегущими  борзыми  псами  на
форменных кителях послереволюционных ментов. (Об этимологии "ментов" мы  еще
поговорим...) Законопослушный гражданин знает органы охраны правопорядка  по
многочисленным и (чаще всего) бездарным кинофильмам,  газетным  публикациям,
разоблачающим "ментов поганых", и по детективным романам с героями-сыскарями
- гордыми  одиночками,  вступающими  в  борьбу  с  жерновами  организованной
преступности. Гуров и Турецкий,  как  Миров  и  Новицкий,  -  главные  певцы
милицейской правды.
   Правда эта неотделима от общей правды жизни. Какова жизнь - таковы  и  ее
производные.  Налоговая  полиция  встала  на  место  ОБХСС  -   потому   что
собственность  наконец  стала  частной.  Хулиган  и  бандит  превратились  в
рэкетира и разбойника -  безработица  лишила  их  возможности  хулиганить  и
грабить в часы  досуга.  Разбитая  морда  обернулась  проломленным  черепом,
ресторанные зеркала крошатся не кулаками, а  пулями  всевозможных  калибров.
Наркоман всплыл на поверхность и  легализовался  в  общественной  жизни  как
"несчастный", едва ли не "диссидент"...
   Впрочем, процент законопослушных граждан в нашей стране  настолько,  мал,
что его можно было бы вообще не принимать в расчет.  Вынужденный  лавировать
между преступниками и ловцами преступников - он опасается и  тех  и  других.
"Не надо бояться человека с  ружьем",  -  эта  фраза  Ленина  из  советского
кинофильма звучит как насмешка над всей современной жизнью, в которой  ружье
давно  обернулось  автоматом  в  руках  бравого  омоновца  и  "береттой"   в
татуированных пальцах московского, тамбовского и любого другого Робин Гуда.
   Гражданин как раз и видит бандитов во, всех  стриженых  молодцах  крутого
обличья и-по инерции - в тех, кто с  автоматом  в  руках  проверяет  у  него
документы и принюхивается  к  слабому  запаха  алкоголя.  Это  менты  в  его
представлении. Сейчас они с усмешкой погрузят его в "бобик" и  отправят  как
"находящегося  в  нетрезвом  состоянии"  в  вытрезвитель  или  в   ближайшее
отделение милиции. Впрочем, можно договориться и решить вопрос  на  месте  -
если есть в наличии некая сумма денежных знаков. С кем не бывало?  Неприятно
удивляет, когда  договориться  -  нельзя;  почему?  Впрочем,  милиционер,  с
которым  нельзя  договориться,  не  станет   останавливать   гражданина   по
пустякам...
 
 
   ПРЯМАЯ СМЫЧКА
 
   На фоне всех этих проверок и вынюхивания возможных жертв хорошо смотрятся
организованные, группы, состоящие из бывших и  действующих  милиционеров.  В
частности, совсем недавно муровскими сыщиками был  обезврежен  именно  такой
преступный  коллектив,  занимавшийся  убийствами   авторитетов.   Именно   с
деятельностью этого  коллектива  была  связана  народная  легенда  о  "Белой
Стреле" - якобы группе честных ментов, решивших  своими  силами  бороться  с
преступностью. На самом деле "честных ментов" интересовали только деньги. За
небольшие суммы они готовы были отправить на тот  свет  кого  угодно.  Самым
крупным их делом было  убийство  по  заказу  из  Чечни  (15  тыс,  долларов)
старейшего  вора  в  законе  Гоги  Ереванского.  Его  устраняли  в  подъезде
собственного дома два действующих  сотрудника  двух  разных  ОВД  Москвы.  А
посредниками были еще трое ментов, оперативники и криминалист.
   Курсанты милицейской школы вообще поставили заказные убийства  на  поток.
Один подкладывал тротил на Котляковском кладбище; другой замочил  известного
авторитета; третий по ошибке убрал не  того,  кого  нужно;  четвертый  лично
задерживал своего же  подельника.  Суммы  фигурируют  большие:  сотни  тысяч
долларов.
 
   * * *
 
   (Довольно  странно  формулируется  обязанность   МВД   в   "Положении   о
Министерстве внутренних дел", подписанном Президентом РФ 18 июля 1996  года,
- "защита прав человека и гражданина". Как будто две разные категории - люди
и  граждане...  Впрочем,   записными   остряками   от   юстиции,   возможно,
подразумевается как раз то, что видится и слышится... Так  было  во  времена
Древней Руси, в застойные времена, так, видимо, обстоит дело  и  в  нынешние
"судьбоносные"...)
 
 
   БАНДА МЕНТОВ
 
   Эта милицейская банда, действовавшая в Москве  и  Подмосковье,  совершала
убийства, разбои, грабежи, занималась вымогательством и захватом заложников.
12 оборотней арестованы. Им предъявлено  обвинение  по  210-й  статье  УК  -
"Организация преступного  сообщества".  Еще  двое  вурдалаков,  которые,  по
оперативным данным, были лидерами группировки, при задержании застрелились.
   Раскрыть группировку следователям помог сотрудник коммерческого банка Н.,
ныне пропавший без вести.
   Летом 1996 года, когда Н, на Бутырской улице садился в свою иномарку,  ее
окружили  несколько  вооруженных  милиционеров.  Они  предъявили   служебные
удостоверения и предложили Н, проехать  в  отделение  -  будто  бы  на  него
написали заявление,
   Предприниматель сел в их машину. Но в отделение они  не  поехали.  Машина
через некоторое время остановилась у подъезда  жилого  дома.  На  Н,  надели
наручники и затащили в квартиру. Тут его стали бить и стрелять из  пистолета
над головой, требуя за освобождение $100 тыс. наличными. Такой крупной суммы
у Н, не было, поэтому пытки продолжались несколько  дней.  Н,  понимал,  что
живым ему не уйти. Он предложил милиционерам: пусть отпустят его на  свободу
в сопровождении одного из своих людей, а он через  несколько  дней  принесет
деньги. Милиционеры согласились.
   Оказавшись на свободе, Н, сбежал от охранника и обратился в  прокуратуру.
Но дела в прокуратуре почему-то не  завели.  Тогда  бизнесмен  отправился  в
ближайшее отделение милиции.  Там  обещали  помочь.  Сообща  был  разработан
следующий план. Если бандиты выйдут на связь,  Н,  назначает  им  встречу  и
немедленно  информирует  милицию.  А  те  берут  вымогателей   с   поличным.
Оперативники угрозыска даже изготовили "куклу - $100 тыс, ни у Н., ни у  них
не нашлось.
   Но все приготовления оказались напрасными. На назначенную вскоре  стрелку
бандиты не явились. А еще через  несколько  дней  исчез  и  Н.  Оперативники
решили, что он ударился в бега, и заниматься этим делом не стали.
   Исчезновением Н, заинтересовалась ФСБ.
   Они уже давно охотились за милицейской бандой и собирали данные обо  всех
преступлениях, в которых участвовали люди  в  погонах.  Фээсбэшники  резонно
решили, что операция провалилась из-за утечки информации, а  Н,  убрали  как
нежелательного свидетеля. Разрабатывая эту версию,  оперативники  20  апреля
1997 года задержали двоих сотрудников УВД  Центрального  округа  Москвы.  Их
обвинили в убийстве Н., но собрать доказательства так и не  смогли  и  через
некоторое время отпустили. Это произошло во многом потому, что  тело  Н,  до
сих пор не найдено.
   Поиски милицейской банды продолжались.  К  ним  подключились  прокуратура
Северного  округа  (а  потом  и  городская),  МУР   и   служба   собственной
безопасности МВД. Участники операции не рассказывают, как именно им  удалось
выйти на милицейскую группировку, но к концу года в Лефортово и Бутырку было
отправлено 12 человек.
   Все они оказались офицерами и сержантами московской  милиции.  Служили  в
разных подразделениях: уголовном розыске, управлении по незаконному  обороту
наркотиков,  спецназе,  отделе   по   экономическим   преступлениям.   Один,
подполковник, даже преподавал в Московском юридическом институте МВД России.
Предполагаемых    лидеров    группировки,    сотрудника    ГУУР    МВД     и
оперуполномоченного уголовного розыска ОВД "Даниловский",  живыми  взять  не
удалось. Когда за ними явилась группа захвата, милиционеры застрелились.
   Во время обысков на работе и по месту жительства бандитов было изъято  10
единиц незарегистрированного  автоматического  оружия,  огромное  количество
боеприпасов, а также гранаты,  взрывчатка,  40  комплектов  формы  различных
подразделений  МВД,  компьютерная  техника  (с  базой  данных  о   жертвах),
спецтехника для прослушивания телефонов, сотовые телефоны, средства скрытого
наблюдения, радиостанции, пять иномарок.
   Кроме того, у преступников обнаружили огромную картотеку с компроматом на
бизнесменов и уголовных авторитетов. Особенно тщательно милиционеры собирали
данные на наркодельцов. Как потом сказал один из них на допросе: "Мы держали
под контролем несколько каналов, по которым наркотики поступали в Московский
регион".
   Выяснилось  также,  что  милиционеры  контролировали  и  десятки   вполне
легальных коммерческих структур. Выступая в роли их "крыши",  они  регулярно
участвовали в разборках с  бандитами.  Причем  оружие  применялось  редко  -
милиционеры задерживали недругов и сажали.
   Банда совершила десяток вооруженных  налетов  на  коммерческие  структуры
(всякий  раз  в  милицейской  форме),  грабежей,  вымогательств  и  захватов
заложников. Хотя милиционеры  профессионально  заметали  следы,  по  почерку
преступлений все же удалось установить, что  они  действовали  не  только  в
Москве, но и в Подольском, Чеховском и Серпуховском районах Подмосковья.
   За ментами-бандитами числится 18 убийств. Многие жертвы проходили как без
вести пропавшие. Установить их помог изъятый у  преступников  фотоальбом,  в
который они вклеивали фотографии тех, кого грабили и убивали. Признались они
и в том, что брали в заложники Олега Н., пытали его, но не убили.
   Уголовное дело  едва  умещается  в  10  толстых  томов.  Конечно  же,  мы
столкнулись с милицией первый раз отнюдь не вчера. Первые встречи происходят
в самом раннем детстве - мало кто избежал т, н. "улицы"  и  ее  пресловутого
"влияния". Многие  помнят  знаменитые  беседки  во  дворах  (просуществовали
сравнительно недолго и были сломаны по негласным распоряжениям  властей  как
"рассадники хулиганства).  Именно  в  этих  беседках  появлялись  откуда  ни
возьмись знаменитые участковые шестидесятых-семидесятых годов,  эти  осколки
соколов сталинской эпохи, чаще всего - здоровенные и спокойные  дядьки.  Они
заставляли выворачивать карманы (о, права  человека!),  отбирали  у  старших
сигареты  и  перочинные  ножи,  а  у  младших  -  рогатки   и   осуществляли
обыкновенный разгон компании по домам. Они, видимо, в большей степени,  были
похожи  на  дореролюционных  городовых,  чем  нынешние  постовые  похожи  на
"морских котиков" ВС США...
   Впрочем,  и  в  старые  времена  существовали  экземпляры,  из   которых,
собственно,  и  вылупились  все  сегодняшние  "достойнейшие"   представители
органов правопорядка...
 
 
   ИСТОРИЧЕСКИЙ экскурс
 
   В древнейшие времена функции  современной  милиции  и  полиции  исполняла
княжеская  дружина  -  как  единственный  институт  насилия  и   поддержания
правопорядка.
   Преступление по Русской Правде определялось не как нарушение  закона  или
княжеской воли, а как "обида", причинившая моральный или материальный  ущерб
лицу или группе лиц.  Объектами  преступления  были  личность  и  имущество.
Разделялось  покушение  на  преступление  (наказывался  обнаживший  меч)   и
оконченное преступление, намечалось понятие соучастия  (разбойное  нападение
скопом),  но  еще  не   определялись   роли   соучастников   (подстрекатель,
исполнитель,  укрыватель).  В  Русской  Правде  уже  существовали   принципы
необходимой самообороны (нельзя было убивать  вора  спустя  некоторое  время
после задержания, когда исчезала  опасность  от  его  действий).  Смягчающим
обстоятельством было, например, опьянение, а отягчающим - корыстный  умысел.
Русская Правда определяла рецидив и повторность преступления (конокрадство).
   Преступниками могли быть признаны любые  физические  лица  вне  сословных
ограничений и возраста. Субъективная сторона преступления включала умысел  и
неосторожность.
   Княжеский дружинник Алексаха из  рода  Сегеней  ударил  братиной  по  лбу
персиянина, прибывшего с купеческим обозом и пировавшего за княжеским столом
после поднесения  даров.  От  удара  персиянин  скончался  на  месте.  Между
персиянами и дружиной завязалась потасовка, в которой покалечили  еще  троих
нехристей,  а  боярскому  сыну  Артемиеву  "в   шуйце   жилы   искровянили".
Постановлено было:  Алексашке  Сегеню  -  10  гривен  в  казну  уплатить  за
нехристя, а с битыми персиянами полюбовно замириться (т.е., вероятно, обмыть
это дело и, возможно, снова  помахать  кулаками).  Сын  Артемиев,  наоборот,
получил с персов "за жилы - штуку (шелковую)... ".
   Тут видим, что за иноземца, да  еще  и  некрещеного,  штрафовали  как  за
холопа. Если бы вышеупомянутый Алексаха закатал бы братиной православному  и
свободному русичу, то, даже не убив и не нанеся повреждений, был бы  наказан
гораздо строже: оскорбление считалось тяжким преступлением. (А в наше  время
за иностранца больше дают, чем за родного.) "Шелковая штука" за искалеченную
"шуйцу", видимо, вполне достойная цена, и сын Артемиев  был  весьма  доволен
таким исходом дела.
   Никакой особой "милиции" для задержания преступников не требовалось. Чаще
всего никто (кроме воров-татей) никуда не скрывался и сам  предавал  себя  в
руки правосудия с биениями в грудь кулаком и горьким плачем.
   Высшей мерой наказания в  Русской  Правде  был  "поток  и  разграбление",
назначавшееся в  трех  случаях:  за  убийство  в  разбое,  за  поджог  и  за
конокрадство  (ср.  угон  автосредства).  Наказание   включало   конфискацию
имущества и выдачу преступника (вместе с семьей) "головой"  в  рабство  (как
будто "включали счетчик").
   По остальным  преступлениям  применялся  вышеупомянутый  принцип  штрафов
("виры"). Суммы варьировали в зависимости от тяжести  преступления  и  могли
также налагаться на всю общину ("дикая вира").
   Судебный процесс делился на  три  этапа.  Первый  -  "заклич"  -  являлся
объявлением о довершившемся преступлении, производился в  людном  месте,  на
торгу, например... Второй этап - "свод" - напоминал современную очную ставку
и осуществлялся либо до заклича, либо в срок до истечения  трех  дней  после
заклича. Лицо, у которого обнаружили пропавшую  вещь,  должно  было  указать
путь приобретения. На человеке, не  сумевшем  объяснить  приобретение,  свод
останавливался, и человек объявлялся "татем".
   Третья стадия судебного процесса - "гонение следа" - наиболее близка теме
этой книги. Однако во времена Русской Правды никаких  розыскных  органов  не
существовало,  и   гонение   следа   осуществляли   сами   потерпевшие,   их
родственники, общинники и добровольцы.
   Показания  давали  "видоки"  (очевидцы  татьбы)  и  "послухи"  (свидетели
доброго имени, поручители).
   На практике также  существовал  судебный  поединок,  не  упоминавшийся  в
Русской Правде, но имевший обширное распространение по всей Руси.
   Так,  весной  1193   года   такой   поединок   состоялся   между   некими
Гаврюшей-гусляром и Михаилом, поповым  сыном.  Длилось  побоище  до  заката,
отливали, как говорит летопись, водицею  студеной  обоих  молодцев.  А  спор
вышел из-за лошади поповской, коей Гаврюша (вероятно,  крепчайшего  здоровья
индивидуум) надломил хребет кулачищем, "будучи в  виде  непотребном,  зельем
одурманенный". Чем закончилась дискуссия - летопись не  говорит.  Опьянение,
как мы знаем, являлось в русских законах  смягчающим  обстоятельством  (это,
кстати, доказывает отчасти,  что  пьянство  вовсе  не  было  на  Руси  делом
привычным и излюбленным), поэтому попович не мог возместить лошадиный  ущерб
в обычной тяжбе и выбрал путь иной...
   Вместе  со  становлением  русской   государственности   формировалось   и
законодательство. Развились и укрепились сословия, появились  служилые  люди
(государевы слуги), часть из которых занималась охраной наивных, может быть,
на    теперешний    взгляд,    но    честных    законов.    В    XVI    веке
сословно-представительными органами на местах стали земские и  губные  избы.
Выборные  и  самоуправляющиеся  избы  приняли  на  себя   налоговофинансовую
(земские) и полицейско-судебную (губные) функции.  Их  права  закрепились  в
царских грамотах, их штат состоял из лучших людей - сотских,  пятидесятских,
старост, целовальников и дьяков.  Выше  были  приказы:  Земский,  Разбойный,
Разрядный, Поместный и др. Полицейские и сыскные функции исполнял  Разбойный
приказ (в Москве - Земский).
   В конце XV века сформировалась система полицейских служителей -  бирючей,
тюремных сторожей, палачей и т, д. В 1649 году был принят первый полицейский
закон - Наказ о Градском благочинии.
   Как ни удивительно, но лишение свободы в виде заключения в тюрьму  долгое
время было одним из самых малораспространенных мер наказания на Руси.
   Княжеские и все прочие суды совершались  скоро,  без  ненужной  волокиты,
поэтому не было нужды долго держать  преступника  за  решеткой.  Его  просто
связывали, сажали на сутки-другие в какой-нибудь погреб, подклеть или баню и
приставляли стражника, чтоб не сбежал, только и всего.
   Строить для этого специальные тюрьмы не было никакой необходимости.
   Действовали законы простые и понятные, которые, в сущности,  сводились  к
формуле т, н, талиона: "око за око, зуб за зуб".  Более  того,  пострадавший
мог без всякого суда разобраться  с  обидчиком  на  месте  преступления,  не
обращаясь к властям. К примеру, одна из статей  Русской  Правды  (начало  XI
века) звучала так: "Кого застанут ночью у клети или на  каком  -  воровстве,
могут убить, как собаку".
   Тяжелой обидой на Руси считалось нанесение  увечий,  отсечение  руки  или
ноги. Сделавший это, если вина его была доказана, подвергался точно такой же
участи - ему тоже, вместо того чтобы давать срок  и  сажать  в  тюрьму,  без
всякой жалости отрубали руку или ногу.
   Строго  наказывалось  оскорбление  действием,  которое  называлось  тогда
"преступлением против чести", сейчас бы мы назвали это злостным хулиганством
- "удар мечом в ножнах или рогом, или жердью, или вырывание усов и  бороды".
Преступника тоже никуда не сажали, просто  по  приговору  суда  пострадавший
отвечал ему тем же - рвал бороду или же ударял "рогом или жердью".
   Если же в результате судебного разбирательства ни одна из сторон не могла
доказать своей правоты, тогда назначалось "поле". Поединок и  его  результат
считались  видом  судебного  доказательства.  Кто  победит,  тот   и   прав.
Ограничивали цепями небольшую площадку вроде ринга, и противники сходились в
честном бою. Обычно дрались в присутствии друзей и болельщиков  с  той  и  с
другой  стороны,  которые  криками  подбадривали  соперников.  Зрелище  было
увлекательным,  поскольку  "дерутся  в  потасовку,  кулаками,   батогами   и
дубинами... ". Те, кто сам был неспособен драться (женщины, больные, старики
и т, п.), имели право нанять бойца. Но тут строго следили за тем, чтобы  это
был не профессиональный боец, чтобы дрался он без хитростей и без приемов.
   Бывали случаи, когда женщина не могла или не желала найти бойца,  который
мог бы постоять за нее, и тогда она сама выходила на  поединок.  Так,  вдова
одного княжеского дружинника Феодосья победила в поединке на мечах какого-то
поляка Гонтковского. Но  для  таких  случаев,  когда  на  поединок  выходила
женщина против мужчины, существовали особые правила  -  мужчина  должен  был
сражаться с ней, стоя по пояс в специально вырытой яме.
   Главная суть наказаний сводилась к  тому,  что,  вопервых,  возмездие  за
преступление наступало скоро и  неотвратимо,  а  во-вторых,  само  наказание
производилось, как правило,  публично,  при  большом  стечении  народа,  для
устрашения и назидания собравшегося, дабы другим неповадно было.
   Видов наказания было великое  множество  -  повешение,  сажаниб  на  кол,
отрубание головы, битье батогами и кнутами,  вырывание  ноздрей,  утопление,
сожжение, закапывание в яму и т.д., всего не перечислить,  но  очень  долгое
время  суды  на  Руси  не  выносили  такого  самого  распространенного  ныне
приговора, как лишение свободы. Потому и не было никаких специальных тюрем и
никто не думал их строить вплоть до середины семнадцатого века.
 
 
   КАТАЛАЖКИ
 
   По  Соборному  Уложению  1649  года  во  времена   царствования   Алексея
Михайловича  Тишайшего  тюрьма  начинает  применяться  как  мера  наказания.
Тюремное  заключение  отбывалось  в   специально   построенных   для   этого
помещениях, а также в монастырях. Тюрьмы были построены  в  Москве,  Устюге,
Шуе, Муроме, Верхнетурье.
   Были они каменными, земляными или же деревянными.
   Самый суровый режим  для  особо  опасных  преступников  устанавливался  в
земляных тюрьмах. Рылась большая яма, в нее опускался  деревянный  сруб,  на
дно кидали несколько охапок соломы и пищу заключенному опускали на веревках.
   Деревянные  тюрьмы  считались  обыкновенными,  это  было  несколько  изб,
которые огораживались заостренными крепкими кольями - отсюда пошло  название
острог.
   Каменные тюрьмы появились несколько позже, когда построены были Орловский
централ,  Алексеевский  равелин,   Шлиссельбургская   крепость.   До   этого
арестантов помещали в монастырях, в кельях или подвалах.
   Построена была в Москве и так называемая  бражная  тюрьма,  что-то  вроде
современных вытрезвителей, куда свозились задержанные в пьяном  виде.  Попал
туда пьяным во второй раз - секли кнутом, а особо  злостных  могли  оставить
там на долгий срок для исправления. Или как тогда было указано: "Но  если  и
сие не поможет, да останется в тюрьме, пока не сгниет".
   Лишение свободы и заключение в тюрьму применялись уже в  сорока  случаях.
Но почти всегда заключение в тюрьму сопровождалось дополнительным наказанием
- битьем батогами, кнутом, вырыванием ноздрей, увечением и т, д.
   Самые распространенные  виды  преступлений  того  времени:  богохульство,
действия   против    царя,    заговоры,    бунты,    содержание    притонов,
фальшивомонетничество,  самогоноварение,  дача  ложных  показаний  в   суде,
вымогательство,  взяточничество,  убийство,  нанесение  увечий,   воровство,
разбой, поджог (застигнутого на месте  преступления  поджигателя  бросали  в
огонь), кража овощей из огорода, порча чужого имущества, непочитание  детьми
родителей, сводничество, блуд жены (но не мужа!), мошенничество...
   С этих самых пор начинает действовать и знаменитое "слово и дело", когда,
заподозрив  кого-нибудь  в  измене  или  в  другом  серьезном  преступлении,
доносчик объявлял "государево слово и дело".
   Начиналось следствие в застенке с применением  пыток.  Пытки  применялись
самые  разные,  начиная  от  простого  сечения  до  более   тяжелых,   когда
допрашиваемого подвешивали на дыбу, связав ему руки и  ноги  и  прикрепив  к
ногам тяжелое бревно, "растягивали".
   Иногда разводили  под  ногами  костер,  затем  клали  спиной  на  уголья.
Выбривали темя и капали холодной водой. Пытки повторялись до трех раз.
   Самой страшной пыткой считалось рвать тело раскаленными клещами.
   Если подследственный не признавал своей вины,  он  считался  оправданным.
Теперь доносчик, объявивший "слово и дело", должен был  какими-либо  другими
фактами доказать его вину.  Если  он  сделать  этого  не  мог,  его  ожидало
наказание, которое постигло бы обвиняемого. Поэтому  доносить  на  кого-либо
было  крайне  опасно.  С  другой  стороны,  недоносительство  о  какомнибудь
злоумышлении против царя каралось смертной казнью. Даже если жена не донесла
на мужа или дети не донесли на отца, все они заслуживали смертной казни.
 
 
   СМЕРТНАЯ КАЗНЬ
 
   Смертная  казнь  применялась  довольно  широко,  и  виды  ее  были  очень
разнообразны.
   Повешение. Этот вид смертной казни существовал с  незапамятных  времен  и
среди всех народов. Всегда считался одним из самых позорных и  унизительных.
Вешали за измену и предательство (возможно, это связано с  именем  предателя
Иуды, который, как  известно,  выбрал  для  себя  именно  этот  вид  смерти,
удавившись в петле).
   Сожжение. Применение этой  казни  тоже  уходит  корнями  в  глубь  веков.
Сжигали за преступления против веры, а также за умышленный  поджог.  Огню  с
древних времен приписывалась  очищающая  сила,  недаром  сам  Господь  огнем
поразил погрязших в мерзости Содом и Гоморру.
   Утопление. Этот вид казни применялся обычно,  когда  наказанию  подлежали
большие массы народа, бунтовщиков и мятежников, до нескольких тысяч человек.
Тоже напрашивается аналогия с великим  потопом,  истребившим  в  свое  время
почти все человечество.
   Отсечение головы. Это был самый распространенный и обычный вид наказания.
Применялся в тех случаях, когда преступник заслуживал легкой  смерти  и  его
следовало казнить быстро и особенно не мучая.
   Расстрел. Впервые официально этот вид смертной казни введен Петром Первым
и применялся он исключительно к военным преступникам. Расстрел  производился
в торжественной обстановке с чтением приговора перед  всем  полком,  который
специально для этого выстраивался.
   Все перечисленные виды  смертной  казни  считались  легкими  казнями,  не
мучительными. Кроме них, известны  страшные,  показательные  казни,  которые
способны были вызвать у присутствовавшей при этом толпы настоящий ужас.
   Колесование. Человека клали на землю лицом  кверху  и,  растянув  руки  и
ноги, привязывали в таком положении.  Тяжелым  колесом  с  железным  обручем
палач бил и раздроблял ему кости на  руках  и  ногах.  Затем  осужденного  с
переломанными костями клали на это же колесо и в  таком  виде  оставляли  на
медленное  и  крайне  мучительное  умирание.  К  слову,  Пугачев  тоже   был
приговорен к колесованию,  но  ему  сперва  отрубили  голову,  а  потом  уже
переломали кости. Таким образом ему  еще,  можно  сказать,  повезло.  Бывали
случаи, когда колесованные лежали и мучительно умирали по нескольку дней.
   Сажание на кол. Смерть крайне мучительная  и  жуткая,  когда  заостренный
кол, вставленный в задний проход, постепенно проходя внутренности вылезал из
спины или из груди.  Казнь  эта  пришла  к  нам  из  Литвы.  Иногда  к  колу
прибивалась  короткая  перекладина,  что   замедляло   проникновение   кола,
оттягивало смерть на два-три дня.  После  перенесенных  страданий  у  многих
покойников глаза вылезали из орбит.
   Четвертование. Преступнику  рубили  по  очереди  руки  и  ноги,  а  затем
отсекали голову. Иногда руки и ноги отрывали щипцами. Казнь  назначалась  за
государственные преступления. Таким образом  казнен  был  в  Москве  Стенька
Разин.
   Залитие горла. Экзотический способ умерщвления.
   Применялся почти исключительно  к  фальшивомонетчикам,  которым  в  горло
заливали расплавленный металл, из которого они чеканили фальшивые деньги.
   Закапывание в землю. Особый вид  смертной  казни,  который  применялся  к
женам, убившим собственного мужа. Преступницу закапывали живьем в  землю  по
плечи и приставляли стражу для того, чтобы никто не мог кормить ее и  поить,
а также чтобы собаки не отъели голову. Мучения обычно длились  два-три  дня.
Были, впрочем, случаи, когда закопанные жили еще 20 и даже  31  день.  Точно
так же карались и соучастницы преступления. В 1682 году  в  Москве  "окопаны
были в землю трое сутки" две женщины за убийство мужа одной из них.
   К слову сказать, за убийство мужем жены подобной статьи не  было.  Описан
случай, когда "кадашевец Ивашка Долгой за убийство  жены  наказан  кнутом  и
отдан на поруки".
   Повешение  за  ребро.  Применялась  эта  казнь  очень   редко.   Человеку
продевался крюк под ребра и  в  таком  виде  его  подвешивали.  Очень  любил
забавляться этим Стенька Разин.
   Человека, убившего своих родителей, разрывали клещами.
 
 
   ТЕЛЕСНЫЕ НАКАЗАНИЯ
 
   Телесные наказания были двух видов - болезненные и  уродующие  (отсечение
рук, ног, отрезание языка, вырывание ноздрей, клеймение и т.п.).
   Как уже отмечалось, почти все наказания  в  прежние  времена  совершались
публично с воспитательной целью, чтобы, глядя на муки  преступников,  другим
неповадно было совершать  преступления.  Это  касалось  не  только  смертной
казни, но и более легких наказаний. Некоторые из них стоит перечислить.
   Правеж.  Способ  взыскания  долгов,  заимствованный  когда-то  у   татар.
Неисправного должника помещали в тюрьму, а затем  каждый  день  выводили  на
людное место, обычно на торговую  площадь,  раскладывали  на  земле  или  на
деревянном "козле" и принародно секли по ногам батогами -  длинными  тонкими
палками. Чем больше долг, тем длиннее был срок наказания.
   Кнут. Тяжелый кожаный ремень, длиной  от  метра  до  двух,  плетенный  из
лошадиной или лосиной кожи и засушенный. Таким кнутом можно было  с  первого
удара содрать мясо до костей. Наказание  длилось  порою  до  трех  дней,  но
обычно наносилось тридцать-сорок ударов,  и  этого  было  достаточно,  чтобы
засечь человека до смерти. Иногда в приговорах так и указывалось  -  "забить
до смерти". Битье кнутом совершалось медленно, с паузами и остановками,  так
что наказание в 20 ударов длилось не менее часа.
   К болезненным наказаниям относились также заковывание в железо,  хождение
босиком по острым  деревянным  кольям,  сажание  на  долгий  срок  на  очень
неудобную деревянную лошадь.
 
 
   ПАЛАЧИ
 
   С палачами у властей всегда были проблемы, потому что  найти  добровольца
на эту должность было очень трудно.
   В  народе  палачи  пользовались  полнейшим  презрением   и   отвращением.
Осужденные преступники, выбравшие эту  профессию  в  расчете  на  облегчение
своей участи, освобождались от телесного наказания.
   Свое искусство частыми упражнениями они  доводили  до  совершенства.  Они
могли по желанию разрезать  кнутом  как  острой  бритвой  подброшенный  лист
бумаги  или  же  так  подхватить  кнут,  пущенный  со  всего  размаха,   что
подставленный лист бумаги оставался невредимым.  Среди  палачей  встречались
редкие мастера своего дела, которые умели так протянуть кнут по спине, что с
каждым ударом он вырывал куски мяса. Обыкновенно в палачи  назначались  сами
преступники, которые после двенадцати лет такой службы отпускались из тюрьмы
на волю.
   В Уложении ведено в палачи на Москве набирать из вольных людей и  платить
им жалованье из казны. Вообще предписывалось, "чтобы во  всяком  городе  без
палачей не были". Но охотников на такую  должность  из  вольных  людей  было
очень немного. Воеводы то и дело жаловались, что "в палачи охочих  людей  не
находится, а выбранные принуждением убегают". Заплечных  дел  мастера  имели
большие заработки и получали крупные заказы. Были случаи, что и "воду  секли
кнутом, если дерзала она от ветров затевать возмущение".
   Провинившиеся иногда тайно платили палачу до десяти тысяч  рублей,  чтобы
не изувечил или сделал наказание менее мучительным. Становился  в  заплечные
мастера какой-нибудь забулдыга, бесшабашная  голова,  у  которого  был  один
выход - "встать в палачи за свои вины". Палачам  деньги  доставались  легко.
Стоило ему пройтись по базару, всякий старался сунуть ему грош или пятак как
бы в виде задатка.
   Но, когда палач уходил на покой и селился  где-нибудь,  соседи  гнушались
разделить с ним кусок хлеба, посадить  за  стол.  Прикосновение  рук  палача
считалось осквернением.  Взгляд,  брошенный  случайно  на  палача,  считался
нечистым и требовал особого очищения и молитвы  Ивану  Воину.  Мальчишки  не
упускали случая, чтобы на улицах не потравить палача. Ни купить, ни  продать
ничего бывшие палачи не могли, так что жизнь их была хуже каторжной.
 
 
   КПЗ В XVII ВЕКЕ
 
   В Уложении 1649 года велелось строить тюрьмы за счет  городов  и  уездов,
избирать сторожей из простых людей.
   Заключенные - тюремные сидельцы -  помещались  все  вместе,  сословий  не
разделяли. Только в семнадцатом веке начали отделять мужчин от женщин.  Хотя
известен случай, когда и в это время в новгородской тюрьме сидел скованный с
чужой женой дьякона сын Василий Марков, а его жена в соседней  камере  также
была скована с другим мужчиной.
   В восьми избах  московского  тюремного  двора  в  1664  году  сидело  737
колодников, из них в женской тюрьме - 27.
   Условия содержания были  такими,  что  даже  сам  царь  в  своей  грамоте
указывал: "... ворам и разбойникам чинится теснота и голод и от тесноты и от
духу помирают..."
   Режима отбывания срока еще не было выработано, не  было  и  единого  типа
тюрем.  Существовали  тюрьмы,  съезжие  дворы,  тюремные   замки,   остроги,
колодничьи избы, темницы. Внешний вид и  устройство  их  были  разными.  Для
нарушителей порядка применялись кандалы, цепи, рогатки, стулья и т, п. Но  в
основном заключенные сами поддерживали порядок,  создавали  тюремные  общины
для защиты от произвола тюремного начальства во главе с выбранным старостой.
Выражаясь  современными  понятиями,   руководил   всей   внутренней   жизнью
авторитет.
   Долгое время никому не было никакого дела, чем и как кормились арестанты.
Никакой баланды никто им не варил и по камерам не развозил. В  отчетах  того
времени встречаются такие записи: "Охримка Рваный с  приключившейся  ему  от
голода пухлости - умре".
   Было что-то похожее на  нынешний  общак,  когда  каждый  новоприбывший  в
тюрьму обязан был внести так называемую влазную деньгу  или  влазное.  Этого
хватало ненадолго. Единственным способом  добыть  пропитание  было  прошение
милостыни на московских улицах.
   Обычная картина тех лет - в лютый мороз,  лязгая  железными  цепями,  под
конвоем одного или двух стражников ползут  по  площади  меж  торговых  рядов
четырепять скованных в одну связку арестантов. Вид их жалок  -  без  верхней
одежды, битые и увечные, орут они дурными голосами, выпрашивая подаяние.  По
выражению тогдашнего автора: "... стоя скованными на Красной  площади  и  по
другим знатным улицам, необычайно с криком поючи,  милостыни  просят,  також
ходят по рядам и по всей Москве по улицам".
   Бань в тюрьмах не было. Заключенные ходили "оброслыми головами  и  волосы
распускав по глазам".
   Попадали в тюрьмы и богатые люди, поэтому водились там и карты,  и  вино.
Сторожа и палачи в открытую торговали водкой.
   Надо сказать, что тюрьмы разрешалось посещать вольным людям и это  всегда
считалось делом христианской милости.  Подаяния  были  довольно  щедрыми.  К
примеру, за год для 350 арестантов одной-из московских тюрем было получено:
   Хлеба - 1500 пудов.
   Мяса - 400 пудов.
   Рыбы - 50 пудов.
   Яиц - 5000 штук.
   Калачей - 35 000 штук.
   И 5 тысяч рублей.
   И только много позже, начиная с 1785  года,  уже  при  Екатерине  Второй,
впервые в истории  деньги  на  содержание  арестантов  стали  выделяться  из
государственной казны.
 
 
   АРТИКУЛЫ ПЕТРА ВЕЛИКОГО
 
   Петр Первый реформировал в государстве все, что можно было реформировать,
в том числе и систему уголовных наказаний. Он внимательно  изучил  уголовное
право стран Западной Европы и стал приспосабливать их к российским условиям.
Надо заметить,  что  система  наказаний  в  других  странах  была  не  менее
жестокой, чем в России, а порой далеко превосходила ее по своей жестокости.
   В Пруссии, например, смертной казнью каралось даже  самое  незначительное
преступление. За связь с женщиной полагалась смерть. Петр  Первый  отозвался
на это так: "Видимо, у Карла в его государстве более лишнего народа,  нежели
в  Москве.  На  беспорядки  и  преступления  надлежит,   конечно,   налагать
наказания, однако же и сберегать жизнь подданных, сколько возможно".
   Он отменил смертную казнь за  "малые  вины"  и  ввел  взамен  каторгу,  о
которой речь пойдет позже.
   И все же наказания того времени оставались довольно суровыми.
   Артикулы включали такие виды преступлений (приведем только  некоторые  из
них):
   1. Преступления против религии.
   Сюда относились идолопоклонство и чародейство, которые до  Петра  Первого
карались смертью через сожжение, если доказывалось, что подсудимый общался с
дьяволом. При отсутствии таких доказательств применялось тюремное заключение
и телесное наказание.
   Петром Первым смертная казнь была заменена ссылкой на каторгу, на галеры,
а еще позднее - битьем плетьми и кнутом.
   За богохульство отрезали язык.
   Появление в церкви в пьяном виде наказывалось штрафом или тюрьмой.
   За разрытие могилы - смертная казнь.
   Наказывалась  также  штрафом  неявка  на  молитву,  несоблюдение   поста,
уклонение от исповеди.
   Наказаниям подвергались хозяева, которые открывали  кабаки  до  окончания
церковной службы.
   2. Государственные преступления.
   Вооруженное восстание против властей наказывалось четвертованием.  То  же
самое за подготовку убийства царя.
   За устное оскорбление царя отрубалась голова.
   Бунтовщики  и  возмутители  государственного  порядка  приговаривались  к
повешению.
   3. Должностные преступления.
   За взятку - смертная казнь, телесные наказания, конфискация имущества.
   Чиновникам запрещалось носить слишком дорогие  вещи  -  серебро,  золото,
меха. За это налагались крупные штрафы.
   Если служилый человек не поймал преступника, которого можно было поймать,
то в таком случае он  наказывался  так  же,  как  должен  был  быть  наказан
непойманный им преступник.
   4. Преступления против суда.
   Лжеприсяга и лжесвидетельство  наказывались  отсечением  двух  пальцев  и
ссылкой на каторгу. Те, кого хоть раз в этом уличили, не допускались  больше
ни к должностям, ни в свидетели.
   5. Преступления против благочиния.
   Укрывательство преступников каралось смертью.
   Содержание  притонов,  распевание  непристойных  песен,  матерщина   тоже
являлись преступлениями. Запрощались азартные  игры,  при  этом  все  деньги
конфисковывались, а игроки вдобавок штрафовались.
   Запрещалось нищенство. Нищие отсылались в монастыри, а подающие милостыню
подвергались штрафу.
   Строго наказывались обман покупателей, обвес, подделка гирь.
   6. Преступления против личности.
   За умышленное убийство - отсечение головы,  за  неосторожное  убийство  -
тюремное заключение, шпицрутены (толстые прутья, которыми били  преступника,
прогоняя его сквозь строй), штрафы.
   Случайное убийство прощалось, но врач, который по неосторожности умертвил
больного, подвергался смертной казни.
   За заказное убийство, к примеру  отравление  отца,  матери,  ребенка  или
офицера, полагалась одна из самых страшных казней - колесование.
   За нанесение увечья  преступнику  отсекали  руку.  Также  отсечение  руки
присуждалось за удар палкой или тростью.
   За  легкие  телесные  повреждения,  удар  ножом  виновника  ставили   под
виселицу,  прибивали  руки  к  плахе  тем   ножом,   которым   он   совершил
преступление, и так держали в течение часа, после чего  освобождали  и  били
шпицрутенами.
   За явную клевету сажали в тюрьму на полгода. Если клевета была не устной,
а в письменном виде, то ее автор подвергался наказанию, предусмотренному  за
преступление, в котором он обвинял свою жертву.
   Оскорбление женщины наказывалось  в  два  раза  строже,  чем  оскорбление
мужчины.
   7. Имущественные преступления.
   Грабеж, поджог, кража, порча имущества.  Если  человек  крал  по  крайней
нужде и  необходимости,  он  освобождался  от  наказания.  То  же  самое  по
отношению к сумасшедшим и малолеткам.
   Если цена украденного  не  превышала  двадцати  рублей,  вора  наказывали
шпицрутенами, прогоняя шесть раз сквозь строй.
   За повторную кражу наказание удваивалось, за третью - отрезали нос, уши и
отправляли на каторгу.
   Если ценность краденого превышала двадцать рублей, то казнили  уже  после
первой же кражи.
   Смертная казнь через повешение применялась за кражу в четвертый  раз,  за
кражу госимущества, за кражу во время стихийного  бедствия,  наводнения  или
пожара.
   За похищение людей рубили голову.
   8. Преступления против нравственности.
   За изнасилование, мужеложство - смертная казнь или ссылка на галеры.
   За открытие или посещение публичных домов - плеть и штраф.
 
 
   ССЫЛКА
 
   В древности существовало такое наказание, как "изгнание  вон  из  земли",
когда провинившегося выдворяли с места, где он проживал, и  тот  отправлялся
куда глаза глядят.
   Позднее,  когда  русские  завоевали  Сибирь  и  южные   земли,   возникла
необходимость их освоения и заселения. Сссылка стала  применяться  широко  и
целенаправленно.
   По Соборному Уложению ссылке подлежали:
   Все воры и разбойники, мошенники после отбытия тюремного заключения.
   Содержатели питейных  заведений  (после  первичного  наказания  кнутом  и
вырывания ноздрей).
   Чиновники за взятки и прочие нарушения.
   Соучастники в краже из жилища, если при этом было совершено убийство.
   Горожане, которые во время следствия скрыли или изменили свое имя.
   Ссылали в Архангельск, Новгород,  Холмогоры,  Симбирск,  Казань,  Самару,
Астрахань, Пермь, Уфу и т, д.
   От местных властей  постоянно  поступали,  жалобы  на  то,  что  ссыльные
бесчинствуют, бунтуют, разбойничают, не желают жить  честным  трудом.  Но  у
правительства  не  было  никакого  выхода,  поэтому  приходилось  попрежнему
заселять эти места всяким сбродом.
   Сыск применялся в то время по серьезным делам. Особое  место  и  внимание
уделялось преступлениям, о которых было заявлено: "Слово и дело государево".
Дело начиналось с заявления потерпевшего, с обнаружения  факта  преступления
(поличного) или с обычного наговора, не  подтвержденного  фактами  ("язычная
молва"). После этого в  дело  вступали  государственные  органы:  пристав  с
понятыми  отправлялся  на  место  происшествия  для  дознания.  Производился
"обыск" - допрос всех подозреваемых.
   В Соборное Уложение 1649 года  были  включены  специальные  "новоуказные"
статьи  о  разбое   и   душегубстве.   Впервые   регламентировалась   пытка,
применявшаяся  при  разделении  мнений  о  вине  подозреваемого.   Если   же
результаты "обыска" складывались благоприятно, то обвиняемый мог  быть  взят
на поруки.
   Пытку можно было применять не более трех раз с определенным перерывом.
   Существовало понятие "ведомо лихой человек" - возможно,  аналог  нынешних
рецидивистов и мафиозных соратников.
   Отягчали вину убийство на разбое, ночная татьба, преступление  в  церкви,
на государевом дворе или против государева человека, скоп и сговор, во время
стихийного бедствия или совокупность преступлений.
   Смягчали вину малый возраст, воровство  вследствие  нужды  или  "простого
ума".
   "Корчемство" запрещалось и ранее, а  в  Соборном  Уложении  преступниками
назывались не только изготовители и  продавцы  алкоголя,  но  и  потребители
("питухи").
   С XI века были известны преступления  против  чести.  В  Уставе  Ярослава
предусматривалась ответственность за оскорбление словом, в Русской Правде  -
за  оскорбление  действием.  Судебник  1589   года   содержит   32   статьи,
предусматривающие различные штрафы за различные формы "бесчестья".
   Изнасилование также упоминалось уже в XII веке. В  Уставе  Ярослава  речь
шла о групповом изнасиловании.
   Соборное Уложение ужесточает ответственность за это преступление.
   В конце XVII века полицейско-карательные функции осуществляли Разбойный и
Земский приказы. В 1718 году была образована  Тайная  Канцелярия.  Розыскные
функции передаются Верховному  Тайному  совету,  а  позднее,  с  1731  года.
Канцелярии тайных розыскных дел.
   Полицейские органы создаются в Петербурге и  в  Москве:  в  1718  году  в
Петербурге  утверждается  должность  генерал-полицмейстера,   в   Москве   -
должность  обер-полицмейстера.  В  своей  деятельности  они   опирались   на
канцелярии полицмейстерских дел, на старост улиц и выборных десятских.
   В 1733 году в 23 городах существовали полицмейстерские конторы во главе с
полицмейстером. Полиция имела вооруженные формирования,  занималась  охраной
порядка,    борьбой    с    преступностью,    городским    благоустройством,
противопожарными мероприятиями.
   В судебном процессе господствовали принципы  розыска.  В  1697  году  был
принят указ "Об отмене в судных делах очных  ставок,  о  бытии  вместо  оных
распросу и розыску... ".
   Основа всех доказательств в это время - личное признание (сравним с 30-ми
годами нынешнего столетия). Для его получения применялась чаще всего  пытка,
узаконенная и ограниченная тщательным  регламентом:  пытали  сообразно  чину
(дворян помягче, крестьян покрепче), возрасту (не пытали, если перевалило за
семьдесят или не было пятнадцати  лет),  здоровью  (не  пытали  беременных).
Пытали также определенное количество раз и давали после каждого  раза  время
на отдых и лечение. Пытали, кстати, и свидетелей. (Из этой  категории  опять
же  негодными  считались  несовершеннолетние,  клятвопреступники,   судимые,
прелюбодеи и - иностранцы.)
   За дачу ложных показаний отсекался палец (так сейчас поступают  в  случае
проступка японские мафиози, якудза), к свидетелям мог применяться и допрос с
пристрастием (побоями) - по решению судьи.
   Часто  применялась  т,  н.  "очистительная  присяга".  Принесший  присягу
ответчик считался оправданным, а отказавшийся - виновным. Дело,  юридически,
оставалось нерешенным, вопрос переносился в область этическую.
   Решение выносилось большинством голосов, при равенстве перевешивал  голос
председательствующего. Приговор  по  делам  "с  пыткой"  утверждался  высшим
чиновником (фельдмаршалом или генералом).
   Решение низшего суда можно было обжаловать только в высшем.
   Затем приговор приводился в исполнение.
   При Екатерине Второй система полицейского  управления  была  обсуждена  в
процессе работы  Уложенной  комиссии.  Проект  был  закончен  в  1771  году.
Предполагалось создать полицию в городах как аппарат для охраны "благочиния,
покоя и добронравия".
   В  сфере  полиции  были  всевозможные  недозволенные  поступки  и   формы
городской  жизни:  нарушение  порядка  при  богослужении,   крестном   ходе,
проявление излишней роскоши, распутство, скорая езда, кулачные бои.
   Полиция контролировала народные  развлечения,  книги  (цензура),  чистоту
рек,  воды  и  съестных  припасов,  наблюдала  за  торговлей  и   санитарным
состоянием.
   Также в обязанности полиции входили организация городской стражи,  борьба
с бродягами и грабителями,  пожарами,  нарушителями  спокойствия  и  тайными
сборищами.  Полиция  принимала  меры  по  обеспечению   города   продуктами,
контролировала торговлю на рынках (пресечение обмера и обвеса), трактиры.  В
ведении полиции  находилась  архитектурная  планировка  города,  организация
праздников и налогообложение.
   Органом полицейского  управления  в  городе  стала  управа  благочиния  -
коллегиальный орган, в который входили  полицмейстер,  городничий,  приставы
гражданских и уголовных дел, выборные от граждан ратманысоветники.
   Город делился на части и кварталы по числу зданий. В части главой полиции
был частный пристав, в квартале - квартальный надзиратель.
   По мелким уголовным делам полиция осуществляла суд.
   "Устав благочиния" перечислял правонарушения  и  санкции,  относящиеся  к
ведению полиции:
   1) непослушание законам и решениям полицейских властей;
   2) действия, направленные против православной веры и богослужения;
   3) нарушение общественного порядка;
   4)  нарушение  нормы  благочиния   (пьянство,   азартные   игры,   брань,
непотребное поведение, самовольная застройка, недозволенные представления);
   5) нарушения порядка управления или суда (взяточничество);
   6) преступления против личности, имущества и т, д.
   Полиция  могла  применить  собственные  санкции   только   за   некоторые
правонарушения  из  этих  пунктов:  ведение   споров   против   православия,
несоблюдение воскресных  и  праздничных  дней,  передвижение  без  паспорта,
нарушение правил маклерского посредничества (!), незаконное ношение  оружия,
нарушение  таможенных  правил  и  некоторые  имущественные  преступления.  В
большинстве других случаев полиция лишь проводила предварительное  следствие
и передавала материал в суд.
   Полиция  применяла  как  наказания  -  штраф,   запрещение   определенной
деятельности, порицание, арест на несколько  суток,  заключение  в  работный
дом. Сформировалось полицейское право.
   Зря нынешние правоохранители, упорствуя, ведут отсчет своей  деятельности
от создания НКВД, ЧК и ОГПУ в "послереволюционные годы". Вместо  изможде.  -
чого расстрелами и чахоткой сына польского ксендза давно  пора  бы  украсить
кабинеты портретами знаменитейших министров внутренних дел прошлых столетий;
несомненно,  что  деятельность  полиции  150-200  лет  назад   носила   ярко
выраженный этический характер государственнического толка. Не было  проблемы
с кадрами, кого попало не брали даже в "будочники" и в тюремные надзиратели.
Количество злоупотреблений было минимальным,  и  уж  вовсе  редчайшими  были
случаи преступлений, совершенных служащими полиции, - как бы ни  насмехались
над ними демократы-разночинцы, современники...
   Язвительнейший  обличитель  Салтыков-Щедрин,  возвратившись  из   Европы,
сказал друзьям: "Смотреть не на что. Не  люди,  а  мелюзга  какая-то.  А  на
границе увидел нашего жандарма - великан, красавец, - дал ему три  рубля  на
радостях".
   Великий  философ  Константин  Леонтьев  оборвал   извозчика,   грубившего
полицейскому, ударом кулака: "Как смеешь ты прекословить? Ведь он  поставлен
полицмейстером,  а  тот  -  губернатором,  а  губернатор  -  Государем...  А
Государь..." Тут Леонтьев показал пальцем вверх.
   Для великого консерватора оскорбление полицейского сводилось чуть ли не к
богохульству, к покушению на Богом установленную власть.
   Одновременно  с  развитием  полицейского  права  складывалась  и  система
исправительно-трудовых  учреждений.  Тюрьма  и  каторга  получили   законные
обоснования и стали основным местом изоляции преступных элементов.  К  концу
девятнадцатого века в России насчитывалось 895 тюрем. По данным на 1  января
1900 года, в них содержалось 90 141 человек. (Для сравнения: сегодня  только
в СИЗО сидит 280 тысяч человек и более 1 млн, в тюрьмах и на зонах.)
   В первой половине XIX  века  была  создана  разветвленная  сеть  тюремных
учреждений. Принятый в 1832 году "Свод учреждений и уставов  о  содержащихся
под стражей и ссыльных" регламентирует  порядок  содержания  под  стражей  и
ссылки лиц разных сословий. При Александре I в 1802 году был принят манифест
"Об  учреждении  министерств".  Среди  них  новыми  были  лишь  Министерство
внутренних  дел  и  Министерство  просвещения.  На  МВД  возлагались,  кроме
организации и поддержания общественного порядка, управление  государственной
промышленностью и строительством.
   В  1810  году  из  МВД  было  выделено   особое   Министерство   полиции,
возглавившее всю систему полицейских органов. В 1819  году  оно  вновь  было
включено в состав МВД.
   В 1826 году на основе Особой  канцелярии  МВД  возникает  знаменитое  3-е
Отделение,   занимавшееся   вопросами   государственной    и    политической
безопасности.
   В 1827  году  был  создан  специальный  жандармский  корпус,  составивший
оперативную и вооруженную основу 3-го Отделения.
   В 1837 году система полицейских органов реорганизуется: уезды делятся  на
более мелкие территориальные единицы (станы), и появляется новая полицейская
должность - становой пристав, опирающийся в своей деятельности  на  сельскую
выборную полицию (сотских, десятских) и вотчинную полицию помещиков.
   В 1862 году городская и уездная полиции  были  объединены.  Иерархическая
лестница начиналась с урядника и пристава и на уездном уровне  возглавлялась
исправником.  В  губернских   городах   руководство   полицией   осуществлял
полицмейстер.   Вся   губернская   полиция   подчинялась    губернатору    и
генерал-губернатору.  Венчал  пирамиду  министр  внутренних  дел.   Ему   же
подчинялись включенные в 1880 году в единую полицейскую  систему  губернские
жандармские управления.
   Ранее, в царствование Елизаветы, часты были  злоупотребления  на  местах.
Около города Царицына с проезжающих по  Волге  людей  разных  чинов  брались
немалые взятки.
 
 
   РАЗБОЙ В ДУРОВСКОЙ СТЕПИ
 
   Генерал-майор Лачинов сообщал из Тамбова: был он на казанской  ярмарке  в
Верхоломовском монастыре; вблизи города есть степь, называемая Дуровская, на
которой во время ярмарки собираются воры и совершаются большие грабительства
и убийства; и в 1761 году было  то  же  самое.  Однако  приказчик  дворянина
Семенова, собравши своих и посторонних людей, сделал над разбойниками поиск;
нашел их; атамана и 11 человек положил на месте, а  двоих  привел  живыми  в
воеводскую канцелярию, где они рассказали свои похождения,  рассказали,  что
из их шайки знаменитый разбойник Топкин во время нападения на шайку захватил
награбленные деньги (по-нашему общак) и ушел; воевода послал за ним  погоню,
и злодей был пойман. Лачинов, бывши у воеводы, видел разбойника, но заметил,
что содержали его слабо, не как злодея, а  как  приличившегося  в  небольшом
деле. Вскоре Лачинов услыхал, что разбойник ходит по  ярмарке,  и,  наконец,
услыхал, что воевода его выпустил.
   Сенат приказал Тамбовской провинциальной канцелярии исследовать это дело.
Канцелярия отвечала, что означенного воеводы Бологовского в  Верхнем  Ломове
не имеется, а должность его правит прапорщик Вышеславцев, а по какому  указу
и откуда, о том  в  канцелярии  известий  нет.  Сенат  приказал:  Тамбовской
воеводской канцелярии следствие о Бологовском кончить как  можно  скорее;  а
что касается рапорта ее о  незнании,  где  Бологовский  и  по  какому  указу
Вышеславцев исправляет воеводскую должность,  то  это  может  быть  причтено
только к ее слабому смотрению, ибо ей об отлучке подчиненного  воеводы  и  о
вступлении на его место другого всегда должно быть  известно,  и  впредь  ей
таких необосновательных представлений в Сенат отнюдь не делать.
   Наконец пропавший воевода был найден и подал в Сенат объяснение, что  был
уволен на два месяца Воронежскою губернскою канцеляриею,  о  чем  дал  знать
тамбовскому воеводе. Относительно злодея Топкина воевода заперся, что никуда
его не отпускал, а ушел он ночью из-за оплошности караульного. Дело  перешло
в Воронежскую губернскую канцелярию, и далее сведений не имеется.
   История детективная;  сюжет  мог  бы  получить  любое,  самое  витиеватое
развитие, достойное романов Стивенсона или Фенимора Купера.
 
 
   СТРЕЛЯЮЩИЙ ВОЕВОДА
 
   Частыми были столкновения между двумя властями в городах -  воеводской  и
полицейской Коломенская полиция донесла, что коломенский воевода Иван Орлов,
приехавши в многолюдстве  к  полицмейстерской  конторе  верхом  на  лошадях,
стрелял в контору из пистолетов, которые были у него в обеих руках; в тот же
день воевода, ездя с помещиком Крюковым и псовою его охотою по самым  тесным
улицам, стрелял из пистолетов.
   Эта картинка может напомнить американские фильмы из жизни дикого  Запада;
отметим лишь, что Иван Орлов стрелял с двух рук по полиции в середине  XVIII
века.
   Аналогий в современности не найти: все равно  как  если  бы  мэр  Лужков,
подъехавши на "Мерседесе-600", стрелял  бы  из  "Макарова"  по  зданию  ГУВД
столичного исполкома.
 
 
   КОДЛА КИСЛОГО
 
   Приходили известия и об  особых  разбоях.  Крестьяне  графини  Чернышевой
Башкирцев, Михайлов и Кислый  с  товарищами,  крестьянами  разных  деревень,
человек  до  3000  (!),  собравшись  нарядным  делом,  с  ружьями,  шпагами,
рогатинами и дубьем пришли на заводы госпожи своей - Летажский, Лупандинский
и Крапивинский, - пограбили хлеба четвертей до 1000 да вина более 800 ведер,
целовальников  побили  и  разогнали;  потом  пришли  в  слободу  Бабинец   в
господский, дом и многих убили.
 
 
   ГОСПОДА-РАЗБОЙНИКИ
 
   Рыльский  помещик  Поповкин   собрался   с   разбойничьего   партиею,   с
беспаспортными и бродягами в числе 50 человек, пришел к помещику Нестерову в
село Глиницы и произвел разбой и грабеж, а двух человек убил до смерти.
   Поручик Иван Мусин-Пушкин подал жалобу, что новгородская помещица  девица
(!!!) Екатерина Дирина с людьми в числе 50 человек приехала  в  его  деревню
Кукино Новгородского уезда и произвела разорение и драку, причем было  убито
двое крестьян.
   Ай да Катя!
   Имелось и то, что сейчас называется дорожным рэкетом, причем аналогий тут
найдется немало. Одно из дел имело  чрезвычайные  последствия  и  напоминает
нынешние дела, так  или  иначе  связанные  с  организованной  преступностью,
сросшейся с бюрократическим аппаратом.
   Купцы Григорий, Иван и Кузьма Кольцовы жаловались, что ночью  на  большой
Смоленской  дороге  напали  на  брата  Григория  брянского  помещика   Ивана
Зиновьева люди и завезли его к помещику во двор в село Бежичи, где  Зиновьев
его бил и держал на цепи в приворотной избе. По просьбе братьев Григорий был
освобожден людьми, посланными из Брянской канцелярии, и разбой ЗАювьева  был
по суду доказан. Однако Зиновьев, избегая следствия и  минуя  Брянск,  подал
жалобу  на  братьев  Кольцовых  в  Главный  Магистрат,  что  они  приезжали,
бесчестили его. По этому челобитью Главный Магистрат потребовал Кольцовых  к
себе;   они   послали   поверенного   посадского   Бадулина;    между    тем
обер-президентом Главного Магистрата  стал  близкий  родственник  разбойного
помещика Степан Зиновьев. Он судил по-родственному:  поверенного  (по-нашему
адвоката) Бадулина держали в цепях и железах под  караулом,  и  судные  речи
говорил он в цепи. Тем временем  началось  давление:  люди  Ивана  Зиновьева
нападали на Кольцовых в городе и  грозились  их  убить;  Зиновьев,  захватив
другого поверенного Кольцовых, посадского Меренкова, бил его немилостиво,  а
приказчик Зиновьева Гончаров жаловался в это время на  Кольцовых  в  Сенате,
что, мол, Кольцовы приступили к его конюшенному двору с купцами  числом  700
человек (!) и стреляли из ружей. Сенат велел Магистрату  ответить  обо  всем
деле и, в частности, присутствовал ли обер-президент  Зиновьев  при  разборе
дела своего родственника. Магистрат тянул с ответом  сколько  мог,  а  потом
вдруг обвинил Кольцовых в беспорядках на таможне. Сенат  потребовал  вначале
ответить на первый запрос; магистрат отвечает, мол, гербовой бумаги нету.
   Пока искали гербовую бумагу, дело обернулось беспорядками. От Зиновьева и
Гончарова побежали крестьяне, нападали на других людей с рогатинами,  ножами
и кинжалами. Военная команда от поимки  отказалась:  мало  людей.  Магистрат
отказался: мол,  у  нас  приказные  ссоры  между  Зиновьевым  и  Кольцовыми,
некогда.  Канцелярия  поручила   схватить   беглых   прапорщику   Федосееву,
назначенному для сыска воров и разбойников. Федосеев донес, что  ходили,  но
беглые, имея при себе огненное оружие, бердыши и копья, взять себя не  дали,
объявили, что живыми не дадутся; в это время брянские посадские  выбежали  с
дубьем до ста человек; а от полицмейстерской конторы помощи никакой не дают,
должно быть, по согласию...
   Явился для поимки капитан Рязанского полка Махов, велел заборы ломать, но
посадские не дали, стали кричать,  что  хоть  сам  полицмейстер  с  воеводою
придут их заборы ломать - забьют дрекольем и животы ножами порежут,  а  если
капитан Махов хоть один кол выдернет, то сам на него и посажен будет;  ежели
кто во дворы взойдет и их овощи потопчет, то  голову  положит.  Полиция  тем
временем обратилась к магистрату,  чтобы  он  собрал  посадских  для  взятия
злодеев - магистрат отмолчался по привычке. Тогда полиция сама обратилась  к
посадским, требуя подписки против злодеев, - не подписался  никто...  Беглые
натаскали большие кучи каменьев и песка, на крыши втащили огромные колоды  и
повесили на веревках: если нападать станут, то побьют нападающих  камнями  и
песком глаза засыплют, колодами искалечат.
   Из-за проволочек Магистрата и нерешительности  полиции  дело  закончилось
посылкой в Брянск штабофицера с  приказом:  если  крестьяне  не  сдадутся  -
поступить с ними как со злодеями, но только в самом крайнем случае.
 
 
   ВОЕВОДА ВОЮЕТ С ПОЛИЦИЕЙ
 
   Воеводам, как уже говорилось, трудно было ладить с  полицией.  Симбирский
полицмейстер жаловался, что воевода Колударов вступает в  полицейские  дела,
приказывает  полицмейстера  и  его  команду  ловить  (!!),   грозится   его,
полицмейстера, бить кошками и людей его ловить и в тюрьму сажать и платье  с
них обирать; рассылыцики Колударова полицейскую команду бьют без причины,  и
он, полицмейстер, ездить для исправления своей  должности  боится,  чтоб  по
старости  его  не  изувечили;  полицейской  должности  править  некому,  ибо
осталось команды три человека, и те стары и дряхлы; а подьячий один,  и  тот
престарел и слеп, копиистов и пищиков нет, а вольным ходить  в  полицию  для
письма воевода запретил.
 
 
   РУОП ПРИ ЕЛИЗАВЕТЕ
 
   То,   что   называется   сейчас   "организованной    преступностью",    в
елизаветинские времена проявлялось  в  сколачивании  разбойничьих  шаек.  По
словам историка (С. Соловьев), "как скоро войска очищали внутренние  области
для заграничного  похода  (война  с  Пруссией),  то  немедленно  усиливались
разбои". В Петровском и Пензенском уездах появились шайки  числом  не  менее
5060 человек, разбивали дома, жгли и резали людей; в  Шацком  уезде  злодеи,
переодевшись в драгунское и казачье платья, напали на  Дворцовую  контору  и
пограбили около 2000 рублей (огромная по тем временам сумма). На  Оке,  выше
Нижнего,  появились  лихие  люди  на  двух  лодках  с  6   пушками;   войско
правительства столкнулось с ними и потеряло 27 человек убитыми;  разбойников
убили 6 человек.
   Во  время  же  войны  с  Фридрихом  послали  указы  главным  сыщикам:  из
находящейся при них воинской  команды  оставить  необходимое  количество,  а
остальных отпустить  к  полкам.  Уменьшили  команды  сыщиков  -  увеличилось
количество разбоев. Появились разбойники близ Москвы на Владимирке, пристань
(малину) имели в Лефортове у  разночинцев.  В  Новгородском  и  Старорусском
уездах разбои увеличивались с такой силой, что  власти  вынуждены  были  для
сыску назначить всех воинских служителей, а  в  помощь  им  брать  отставных
офицеров, а где нужно и обывателей.
   Пока один помещик находился при войске, другой  нападал  на  его  имение.
Орловский помещик Шамардин напал со своими на людей майора  Шеншина  и  убил
четырех человек; бил также и сыскную команду, - посланную против него.
 
 
   ШАНТАЖ И ДРАКА
 
   Иные дела: отставной  комиссар  князь  Жировой-Засекин  в  Юстиц-коллегии
повинился в трекратном закладе и продаже одних и тех же своих имений.
   ... Прокурор Статс-конторы Андрей Батюшков побоями вымучил у  своей  жены
крепость на приданные ее деревни, доставшиеся ей от первого мужа Унковского.
Сенат приговорил, лиша всех чинов, бить бывшего прокурора кнутом.
   ... В доме обер-кригс-комиссара Спичинского произошла драка,  участниками
были  генерал-майор  князь  Владимир  Долгорукий  и  асессор  Иван  Данилов.
Следствие тянулось пять лет. Наконец  решили,  что  генерал,  как  зачинщик,
должен заплатить обиженному, статс-секретарю Суровцеву, годовое жалованье за
бесчестье и увечье; асессору Данилову, который хоть и не был зачинщиком,  но
самоуправным отмщением право свое потерял, вменить  в  наказание  пятилетнюю
отсидку под арестом, определить к тем же делам тем же чином в другое место и
удержанное жалованье по бедности выдать.
   Таковы были  нравы,  законы  и  наказания  в  Российской  империи  времен
царствования Елизаветы - благодатный период истории, богатый на  победы  над
внешними врагами, славный обустройством внутренней жизни, негласной  отменой
смертной казни и многим другим.  Конечно,  совершались  преступления  и  при
Елизавете, но трудно было бы из факта преступлений сделать обобщение.
 
 
   ЖАНДАРМЫ: ОМОН ИМПЕРИИ
 
   Впервые в русской истории и в полном собрании законов  встречаемся  мы  с
учреждением жандармов, и в русский язык вводится новое, совершенно  до  того
неизвестное слово "жандарм". В 1815 году, когда  именным  высочайшим  указом
императора   Александра   I   от   27   августа   того   же   года,   данным
генерал-фельдмаршалу графу Барклаю-де-Толли, поведено  было  Борисоглебскому
драгунскому полку именоваться жандармским полком и нести  военно-полицейские
обязанности. Жандармы были распределены  по  полкам  армии  и  поставлены  в
непосредственное    подчинение    генерал-гевальдигеру,     как     военному
полицеймейстеру, в лагере армии, в  главной  квартире  и  в  Валенбурге.  27
декабря того же 1815 года был сформирован на тех же  основаниях  жандармский
гвардейский полуэскадрон.
   Затем высочайшим  указом  1  февраля  1817  года  учреждены  были  конные
"жандармы внутренней стражи" ввиду необходимости и пользы конных  отрядов  в
составе внутренней стражи. Эти  команды  жандармов  находились  в  столицах,
губернских городах, а  также  в  портовых  городах  -  Одессе,  Таганроге  и
Феодосии, - в непосредственном подчинении и ведении  губернских  начальников
отдельного корпуса внутренней стражи, причем во главе команд в губернских  и
портовых городах стояли начальники жандармов на правах ротных командиров,  а
в столицах - дивизионные командиры, начальствующие над двумя  эскадронами  и
подчиненные обер-полицмейстеру.
   С образованием по высочайшему повелению 3 июля 1826  года  III  Отделения
собственной Е. В, канцелярии, в ведение  которого  перешли  из  упраздненной
особой канцелярии Министерства внутренних  дел  все  распоряжения  по  делам
высшей  государственной  полиции,  как  то:  высылка  и   размещение   людей
подозрительных и вредных, заведование  поднадзорными  и  местами  заключения
государственных преступников, дела  о  раскольниках,  иностранцах,  подделке
документов и фальшивых денег и т.п.,  -  явилась  необходимость  в  создании
особого органа для непосредственного собрания сведений и выполнения на месте
распоряжений  этого  учреждения,  и  для  означенных  целей  по  высочайшему
повелению 28 апреля 1827 года учрежден был корпус жандармов, шефом  которого
был назначен командующий императорскою главною квартирой и главный начальник
III Отделения генерал-адъютант Бенкендорф, впоследствии граф.
   По высочайшему повелению 1 июля 1836 года жандармские конные команды были
выделены из состава  отдельного  корпуса  внутренней  стражи  и  переданы  в
ведомство корпуса жандармов.
   Положение 1836 года почти без  всяких  изменений  вошло  в  свод  военных
постановлений 1859 года,  причем  за  это  время  состав  корпуса  жандармов
увеличился учреждением 8-го сибирского округа, включением в  состав  корпуса
жандармских дивизионов, подчинением шефу  жандармов  состоящих  при  войсках
жандармских частей, а  затем  учреждением  полицейских  управлений  железных
дорог  и  образованием  уездных  жандармских   управлений   шести   губерний
северо-западного края. Таким образом, все без исключения жандармские части к
1867 году были объединены в лице шефа жандармов. В 1867 году высочайше  было
утверждено положение о  корпусе  жандармов  и  главное  управление  корпусом
сосредоточено в  лице  шефа  жандармов,  которому  все  управления  и  части
корпуса,  его  составляющие,  непосредственно  подчинены   и   находятся   в
исключительном  его  ведении,  по  строевой  части  -  через  штаб   корпуса
жандармов, а по наблюдательной - через III Отделение собственной  Е.  И.  Б,
канцелярии,  а  впоследствии,  по  упразднении  сего  отделения,   -   через
департамент полиции.
   Этим  положением  все  части  корпуса,  как  то:  губернские  жандармские
управления, наблюдательный  состав  корпуса,  а  равно  уездные  жандармские
управления несут обязанности только наблюдательные, содействуя,  впрочем,  к
восстановлению  нарушенного  порядка  только  в  том  случае,  когда   будут
приглашены к тому местными  властями;  по  собственному  же  побуждению  они
принимают непосредственное участие  в  охранении  общественного  спокойствия
только  при  неопытности  на   месте   чинов   исполнительной   полиции;   в
наблюдательном же отношении, составляющем  служебное  назначение  жандармов,
обязанности их определяются особыми инструкциями.
   Вышедший  закон  19  мая  1871  года,  по   инициативе   шефа   жандармов
генерал-адъютанта  графа  Петра  Андреевича  Шувалова,  установив,  с  одной
стороны, правила о порядке действий чинов корпуса жандармов по  исследованию
общих  преступлений,  ввел,  с  другой  -  порядок  действий  сих  чинов  по
производству дознаний о преступлениях государственных, на основании  точных,
согласованных с судебными уставами 20 ноября 1864 года узаконений, и  связав
с 1871  года  действия  чинов  корпуса  жандармов  с  деятельностью  органов
обвинительной и судебной власти, вместе с тем  ясно  определил  как  порядок
действий их чинов, так и степень их ответственности.
   Так что действия и производства чинов корпуса жандармов  по  исследованию
преступлений, как уголовных, так и государственных, главным образом вошли  в
область открытую и замкнутую из замкнутой, так как все действия обставлялись
не секретными инструкциями производившим их, а присутствием  при  каждом  из
действий лиц прокурорского надзора,  наблюдавших  за  производствами  дел  о
государственных преступлениях; причем  по  этому  закону  чины  жандармского
корпуса при производствах пользовались правами действия на основании  устава
уголовного  судопроизводства,  предоставленными  судебным  следователям   по
уголовным делам.
   Первоначально закон 1871 года на практике шел туго,  причиною  чему  было
непонимание его с  практической  стороны  как  жандармскими  чинами,  так  и
прокурорским надзором и судебными вообще властями, но затем время  изгладило
все шероховатости, и выработались приемы, усвоившие, без всяких  пререканий,
их применение на практике.
   Кстати, этапируемые в Сибирь  осужденные  радовались,  когда  конвой  был
жандармский, - это сулило вежливое обращение и хорошее пропитание.
 
 
   МОСКВА: ГУБЕРНАТОР И ПОЛИЦИЯ
 
   Управление Москвою, как и  весь  уклад  московской  обывательской  жизни,
носило на себе многие черты  патриархального  характера.  Во  главе  столицы
стоял генерал-губернатор. Долгое время с середины 60-х годов и до 1891 года,
более 25 лет, пост  генерал-губернатора  занимал  князь  Владимир  Андреевич
Долгоруков. Это был генерал еще николаевских  времен,  и  по  внешнему  виду
напоминавший эти или даже еще александровские времена, с зачесанными  кверху
височками, с нафабренными усами, невысокого роста, уже  очень  старый  -  он
родился в 1810 году, - но затянутый в мундир, в  эполетах,  с  бесчисленными
орденами на груди он держал себя для своего восьмого  десятка  необыкновенно
бодро. Достаточно сказать, что, например, в день университетского  праздника
12 января, на который он всегда являлся, отстояв длинную архиерейскую службу
с проповедью и с модемном в университетской церкви, он затем высиживал  весь
длиннейший университетский актив и  выслушивал  очень  часто,  а  для  него,
вероятно,   всегда,    скучнейшую    двухчасовую    актовую    профессорскую
специально-научную речь, при этом умел все время сохранять  вид  внимательно
слушающего человека и, во всяком случае, никогда на этих  актах,  как  и  на
других торжественных ученых собраниях, где  мне  случалось  его  видеть,  не
засыпал. Говорили, что он носит парик, что красится, что под мундиром  носит
корсет, а без парика и без корсета - развалина; может быть, это было и  так,
но, во всяком случае, в мундире это был бодрый и  даже  молодцеватый  старик
генерал.
   Он  всегда  бывал  на  разных  торжественных  общественных  собраниях   и
празднествах, причем его  присутствие  не  вызывало  никакой  натянутости  в
обществе, где он бывал. Часто он бывал в театрах, в особенности  в  бенефисы
выдающихся московских артистов, к которым  он  относился  всегда  с  большим
вниманием и лаской. Его  можно  было  встретить  прогуливающимся  пешком  по
Тверской в белой фуражке конногвардейского полка, форму которого  он  носил.
На Масленице, на "вербе" и на Пасхе он выезжал в экипаже  на  устраивавшиеся
тогда  народные  гулянья  и  показывал  себя  широкой  московской   публике,
сочувственно и приветливо к нему относившейся.
   Когда устраивались студенческие балы  или  концерты  с  благотворительною
целью в пользу недостаточных студентов, студенческая депутация отвозила  ему
и вручала лично почетный билет, за который он платил обыкновенно 100  рублей
и иногда являлся на такие концерты. Он  отличался  широким  гостеприимством.
Кроме обязательного  официального  раута  или  бала  2  января,  на  который
приглашалось все высшее московское служащее общество, все  должностные  лица
высших пяти классов по Табели о  рангах,  он  давал  еще  в  течение  сезона
несколько балов уже более  частного  характера,  для  своего  круга,  очень,
конечно, обширного. Он принимал у себя царей Александра II и Александра  III
во время приездов их в  Москву,  угощал  и  увеселял  приезжавших  в  Москву
молодых великих князей и иностранных принцев.
   Такое  широкое  представительство  и  гостеприимство  обходилось  дорого,
превышало его жалованье, и  он  был,  как  и  всякий  добрый  барин  старого
времени,   в   больших   долгах,    в    особенности    разным    московским
поставщикамторговцам, с которыми, впрочем, совершенно расплатилась после его
смерти  его  дочь.  В  1890  году  праздновался  двадцатипятилетний   юбилей
управления его Москвою. Ему поднесено было тогда множество адресов и  ценных
художественных подарков, коллекция которых  поступила  после  его  смерти  в
Румянцевский музей и заполняла там целую особую комнату.
   Александр III почему-то не любил Долгорукова, должно быть, только  терпел
его до юбилея. Вскоре после юбилея, в 1891 году, ему дана была отставка.  Он
уехал за границу и через несколько месяцев умер, как это  бывает  нередко  с
глубокими стариками,  долголетняя  бодрость  которых  поддерживается  только
привычной  деятельностью  и  которые  по  прекращении  этой   поддерживавшей
деятельности рассыпаются.
   Долгоруков был убран для того, чтобы посадить на  его  место  пожелавшего
занять это место великого князя Сергея Александровича, связанного с Москвою,
как тогда это, по крайней мере, говорилось, по проживанию  его  по  летам  в
подмосковной его усадьбе Ильинском в 30 верстах  от  Москвы.  Великий  князь
Сергей Александрович был полною противоположностью Долгорукову. В нем совсем
не было той приветливости и той открытости, коими привлекал к  себе  первый.
Высокая, худая, сухощавая фигура,  с  неприятным,  каким-то  недоверчивым  и
недобрым взглядом, всегда какой-то нахмуренный и сухой, он не сумел привлечь
к себе расположение в Москве. Может быть, он преисполнен  был  самых  благих
намерений, может быть, эта неоткрытость и неприветливость происходили только
от застенчивости. Он, кажется, был очень застенчив. На заседаниях, например,
Московского Археологического общества  в  доме  графини  П.  С.  Уваровой  в
Леонтьевском  переулке,  на  которых  он  часто  присутствовал,  потому  что
интересовался археологией, он не решался  сам  громко  высказать  какое-либо
свое мнение или замечание, а сообщал его тихо графине, около которой занимал
место, и та уже громко объявляла, что  "великий  князь  говорит  то-то"  или
"великому князю кажется то-то".
   Как бы то ни было, Москве, совсем его не знавшей ранее, он не понравился,
не пришелся по душе, Москва его сразу же, со дня  его  приезда,  невзлюбила.
Может быть, ему не могли простить отставки Долгорукова; ему надо было многое
сделать, чтобы заставить московское общество  забыть  об  обиде,  нанесенной
старому князю, и чтобы  снискать  хоть  небольшую  долю  того  расположения,
которым пользовался  Долгоруков.  А  между  тем  он  держал  себя  высоко  и
недоступно. Рассказывали, что, собираясь в дни долгоруковского юбилея  ехать
из Ильинского в Москву  официально  поздравить  Долгорукова,  он  иронически
сказал: "Еду поздравлять московского удельного князя". Но если  Москва  была
так долго в управлении Долгорукова, что рассматривалась в высоких сферах как
его  удел,  то  Сергей  Александрович  учредил  в  Москве  уже  не  удельное
княжество,  а  великокняжеский   двор,   бывший   точною   копией   большого
императорского двора.
   Долгоруковская простота и патриархальность кончились. Заведен был тот  же
стесняющий этикет, что и при петербургском дворе. Генерал-губернаторский дом
был роскошно переделан. Заведены были особые подъезды: его высочества  и  ее
высочества, как во дворцах в Петербурге. Просителей по личным  делам  Сергей
Александрович  сам  не  принимал.   Ему   только   "представлялись"   высшие
должностные лица, имена которых  потом  публиковались  в  газетах  в  списке
представлявшихся, подобно тому  как  публиковались  списки  представлявшихся
государю.
   Зимою великий князь подолгу живал в Нескучном дворце, почти за городом, а
на все лето переселялся в Ильинское, откуда приезжал в город раз  в  неделю,
этою отдаленностью житья как бы еще резче подчеркивая свою отчужденность  от
московского населения. Припоминали  по  этому  поводу,  что  Долгорукову  не
позволено было жить летом в Петровском парке, когда он об этом просил. Одним
из официальных мотивов назначения великого князя  на  генерал-губернаторский
пост, который занимали обыкновенные, хотя  и  титулованные,  генералы,  было
будто бы желание придать этому посту особую высоту и  блеск  и  тем  оказать
внимание Москве. Но Москва дорожила простотой и отсутствием двора  и  потому
за назначение великого князя не была благодарна.
   Когда  случилась  известная  катастрофа  на  Ходынском  поле   во   время
коронации, его, может быть, и несправедливо сваливая всю ответственность  за
это событие на него, стали зло  называть  "князем  Ходынским".  Ни  с  одною
группою московского общества, даже и  с  высшим  московским  светом,  он  не
сошелся, ни в ком не возбудил к себе симпатии, несмотря на довольно  долгое,
почти пятнадцатилетнее  управление  столицей.  Одно  время  он  пытался,  по
наущению  некоего  агента  тайной  полиции  Зубатова,  взять  в  свои   руки
начинавшееся тогда рабочее движение, в годовщину 19 февраля собрал в  Кремль
представителей рабочих и говорил к ним речь, но ничего из этого не вышло.
   Первоначально в его генерал-губернаторство  должност",  высшего  военного
начальника-командующего войсками Московского военного округа занимало другое
лицо,   но   затем   он   соединил   в   своих   руках    обе    должности-и
генерал-губернатора, и командующего войсками. Приходилось  слышать,  что  он
окончательно уничтожил последние остатки прежнего мордобойства, привычного в
московских войсках, строго преследуя всякую кулачную расправу  с  солдатами.
Но в военных сферах ничьих симпатий к себе он не привлек. Видя, должно быть,
свою непопулярность, он, может  быть,  вследствие  угроз,  которые  он  стал
получать  от  революционных  организаций  как  ярый  реакционер,   один   из
вдохновителей  реакционной  политики,  незадолго  до  смерти  отказался   от
должности генерал-губернатора и остался только командующим войсками. Но этот
отход от политической деятельности не спас его,  и  он  был  первою  жертвой
начавшегося в 1905 году революционного движения. В Москве его смерть никаких
особых сожалений не возбудила.
 
 
   ПОЛИЦИЯ И ПОЛИЦМЕЙСТЕРЫ
 
   Ближайшим сотрудником генерал-губернатора  по  полицейскому  правлению  в
Москве был обер-полицмейстер,  должность,  существовавшая  со  времен  Петра
Великого. Обер-полицмейстер стоял во главе большого штата  полиции.  В  70-х
годах уже не было легендарного московского будочника,  сонливо  сидевшего  у
своей будки, подпершись алебардой, и по ночам окликавшего прохожих вопросом:
"Кто идет?" На что проходящий должен был отвечать: "Обыватель".
   Низшие  полицейские  чины  носили  общее  название  "городовых",   причем
подразделялись: стоявшие на полицейских постах для  наблюдения  за  порядком
назывались "постовыми", а посылавшиеся по разным поручениям носили  название
"хожалых". На головах у них были кожаные, довольно высокие кепи,  на  плечах
красные шнуры вместо погон, а вооружение их состояло  из  шпаги,  "селедки",
как  ее  называли  в  просторечии.  С  80-х  годов  их  стали  вооружать   и
револьверами, но так как револьверов не на весь персонал  хватало,  то,  как
рассказывали, по крайней мере, многие носили только пустые кобуры с красными
шнурами. Жить они продолжали еще в "будках" - маленьких  избушках,  стоявших
коегде по углам улиц, причем в каждой такой избушке ютилось по двое  женатых
и по одному холостому городовому. Как вся эта компания умещалась в крохотных
будках, понять теперь трудно! С 80-х годов город стал строить особые казармы
для  городовых,  и  будки  были  уничтожены.  Над  обыкновенными  городовыми
начальствовали "старшие городовые", носившие пальто серого офицерского цвета
и узенькие, в половинную ширину офицерских, серебряные погоны.
   В полицейском и в пожарном отношении город подразделялся на части, те же,
на которые подразделяется  и  теперь:  Городская,  Тверская,  Пречистенская,
Хамовническая и т.д., а каждая часть делилась на кварталы. Во главе квартала
стоял "квартальный надзиратель", а во главе части  -  "частный  пристав".  С
начала царствования Александра III этот полицейский  строй  был  изменен  на
манер  существовавшего  тогда  в  Петербурге:  кварталы  уничтожены,   части
подразделены на  участки,  частные  пристава  отменены,  во  главе  участков
поставлены  "участковые  пристава",  а  вместо  старших  городовых  заведены
"околоточные" во главе околотков, на которые подразделялся участок. Тогда же
установлено было очередное дежурство дворников  в  шапках  с  бляхами  и  со
свистками у ворот по ночам.
   Помощниками обер-полицмейстера были  три  полицмейстера,  между  которыми
была поделена территория города. В Москве в 70-х и  80-х  годах  пользовался
популярностью полицмейстер полковник Николай Ильич  Огарев,  занимавший  эту
должность более четверти века.  Он  жил  в  Староконюшенном  переулке.  Всем
знакома была его высокая плечистая фигура с  длиннейшими  на  малороссийский
или  польский  манер  свешивавшимися  усами.  Он  считался,  между   прочим,
специалистом по укрощению студенческих беспорядков, приобретя  в  этом  деле
опытность благодаря многолетней практике.  Университет  был  на  территории,
относившейся к ведению Огарева. Кажется, большими умственными  способностями
он не отличался, но любим был за добродушие.
   Андрей  Михайлович  Богословский,  помощник  университетского   врача   и
субинспектор в  университете,  большой  острослов  и  шутник,  необыкновенно
комично изображал  фантастическое,  конечно,  совещание,  которое  будто  бы
созвал у себя раз генерал-губернатор князь В. А.  Долгоруков  по  вопросу  о
том, как быть и что делать, если опять французы придут на  Москву,  и  когда
будто бы он обратился к Огареву: "Огарев, а ты как  думаешь?"  -  то  Огарев
выступил с советом стрелять по наступающим французам из Царь-пушки; но когда
ему заметили, что ведь у Царь-пушки всего только четыре ядра, то он ответил:
"А я буду посылать пожарных таскать их назад".
   Обер-полицмейстер  жил  в  особом,  специально   для   него   назначенном
двухэтажном с мезонином  доме  на  Тверском  бульваре  против  Богословского
переулка, о чем  свидетельствовала  и  надпись  на  доме:  "Дом  московского
обер-полицмейстера". Дом этот сохранился и доныне  таким,  как  был;  только
уничтожен высокий шест,  какие  бывали  на  пожарных  каланчах,  на  котором
вывешивались во время пожара пожарные сигналы: днем - черные шары и  кресты,
а ночью - фонари, так же, как это делалось и на  каланчах  пожарных  частей,
причем  каждая   часть   обозначалась   особым   числом   шаров.   Должность
обер-полицмейстера   занимали   генерал-майоры   "свиты   его   величества",
обыкновенно  из   средних   дворянских   фамилий.   В   70-х   годах   сидел
обер-полицмейстером Н. У. Арапов, затем Е. К. Юрковский, А. А.  Козлов.  Все
это были самые обыкновенные,  бесцветные,  с  монотонным  однообразием  один
другого повторяющие начальники.  Они  ездили  по  Москве,  обращая  на  себя
внимание особой запряжкой своих экипажей: летом  в  небольшой  пролетке  без
верха, зимой в одиночных санях "на паре с пристяжной", как тогда говорилось:
одна лошадь впрягалась в оглобли, а другая пристегивалась  к  ней  с  правой
стороны на свободных постромках и  бежали  хорошей  рысью,  изящным  изгибом
извивая шею, что особенно и ценилось в таких пристяжных.
   Вечера эти обер-полицмейстеры проводили в гостиных  среднего  московского
дворянского круга, с которым были связаны нитями родства и знакомства, или в
Английском клубе.
   Об обер-полицмейстере Козлове есть следующий анекдот. Он  был  холост,  и
дамой его сердца была очень известная в Москве великосветская  фешенебельная
портниха Мамонтова, жившая там же, на Тверском  бульваре,  где  находился  и
обер-полицмейстерский дом. Сначала она жила на той же  стороне  бульвара,  а
потом   переехала   на   противоположную.   Вдруг   в   издававшемся   тогда
юмористическом журнале "Будильник" появилась картинка,  изображающая  козла,
важно идущего через бульвар с надписью: "Прежде козел ходил по  бульвару,  а
теперь стал ходить через бульвар" или что-то в этом роде.
   Перечисленные  обер-полицмейстеры  вели  спокойный  образ  жизни   и   не
увлекались  никакими  реформами,  хотя,  конечно,   не   могли   не   видеть
многочисленных недочетов и в полицейском благосостоянии города, и  в  нравах
подведомственной им полиции. Город был пылен и грязен, мостовые были из  рук
вон плохи, тротуары невозможны, улицы не убирались и не подметались и т,  д.
Полиция же брала, брала самым  открытым  и,  казалось,  узаконенным  образом
взятки.  Как  в  древние  времена  "кормлений"   княжеских   наместников   и
волостелей,  полицейским  чинам,  начиная  от  частного  пристава  и  кончая
последним паспортистом, прописывавшим  в  квартале  паспорта,  домовладельцы
посылали с дворниками два раза в году  на  праздники  Рождества  Христова  и
Пасхи конверты со вложением разных сумм денег, смотря по должности  берущего
и по доходности дома или по степени состоятельности домовладельца. В большей
степени были  обложены  такими  сборами  торговые,  промышленные  заведения,
трактиры, гостиницы и пр. В расходных домовых книгах можно  было  встретить,
кроме того, такие записи: "Частному приставу в день его именин" и т, д.
   Без таких поборов совершенно немыслимо было представить себе полицейского
чина того времени, до того веками укорененная взятка была в нравах  полиции.
Перемены,  произведенные  в  начале  1880  годов  с  учреждением  участковых
приставов,  с  уничтожением  квартальных  и  с  заведением  околоточных,  не
изменили сути дела: участковые пристава и околоточные надзиратели  с  честью
продолжали традиции  предков.  Впрочем,  к  восполнению  скудного  жалованья
поборами с обывателей приводила сама сила вещей,  потому  на  эти  поборы  и
начальство,  и  обыватели  смотрели  снисходительно.   Околоточный   получал
жалованье 50 рублей в месяц, но должен был носить в приличном виде форменное
платье, без заплат и без потертых локтей, и это уже одно стоило недешево.
   Всей  этой  полицейской  патриархальности  разом  был  положен  конец   с
появлением в Москве обер-полицмейстера А. А.  Власовского,  назначенного  на
этот пост одновременно с назначением великого  князя  Сергея  Александровича
генерал-губернатором. До того он служил полицмейстером в Риге и  обратил  на
себя внимание своими выдающимися полицейскими талантами. Действительно,  это
был  выдающийся  талант,  можно  сказать,  виртуоз  в  своем  деле,  большой
художник, умевший придать своему делу свою особую красоту, полицейский эстет
своего рода. Его нововведения оказались очень  прочны.  Многое  остается  до
наших дней.
   Только что вступив в должность, он энергично повел дело и тотчас  же  дал
почувствовать свою властную руку. Он начал  с  внешнего  порядка  в  городе.
Незаметные прежде постовые городовые, нередко стоявшие у чьихнибудь ворот  и
проводившие время в добродушных беседах  с  кухарками  и  прочей  прислугой,
поставлены были теперь на перекрестках улиц и должны были на больших  улицах
руководить и управлять уличным движением. Всякие "праздные  разговоры",  как
выражался Власовский, были им запрещены. На место невзрачных прежних людей в
городовые Власовский набирал молодых высоких солдат, выходивших по окончании
срока службы в гвардейских полках. Это были силачи и великаны,  стоявшие  на
перекрестках улиц как бы живыми колоннами или столбами.
   Заведена была строгая дисциплина. Не только околоточных надзирателей,  но
и участковых приставов - иные из последних бывали в  чине  полковника  -  он
ставил в качестве дисциплинарного взыскания также на перекрестках улиц часов
на 5 или 6 на дежурство, с которого нельзя было сойти.  Молодые  околоточные
надзиратели нередко склонны были держать  себя  офицерами  и  заводили  себе
широкие офицерские погоны, тогда как должность  эта  была  унтер-офицерского
ранга, и должны были носить узенькие погоны. Все эти  офицерские  стремления
были  неукоснительно  пресечены.  Какой-То  околоточный  в  день   праздника
Рождества Христова зашел к обер-полицмейстеру и расписался у него в книге  в
числе поздравителей - за это был посажен на 7 суток под арест.
 
 
   ИЗВОЗЧИКИ
 
   Нельзя себе представить что-либо более разнузданное и безобразное, нежели
поведение московских извозчиков на  улице.  Экипажи  стояли  обыкновенно  на
углах улиц, а сами они толпились около экипажей на тротуарах,  иногда  в  не
совсем опрятных и рваных синих халатах, мешая  движению  и  отпуская  иногда
замечания по адресу проходивших. Когда обыватель желал  нанять  извозчика  и
раздавался крик: "Извозчик", они быстро  вскакивали  на  козлы  и  с  дикими
криками, стоя, погоняя лошадей, неслись  необузданной  ордой  к  нанимателю,
крикнувшему извозчика. Стон стоял в воздухе от этого дикого крика и  ругани,
которую ненанятые извозчики  посылали  вслед  счастливцу,  которому  удалось
посадить седока, своему же земляку и приятелю, с  которым  только  что  вели
самый дружественный  разговор.  Извозчичья  ругань  славилась  в  Москве,  и
существовало даже выражение: "ругаться по-извозчичьи". При  найме  извозчика
на углу, где они ожидали толпою, они обступали нанимателя и неистово  орали,
торгуясь и сбивая цены друг у друга. Еще шумнее были эти орды у вокзалов при
приходе поездов и у театров при разъездах после спектакля.  Еще  неукротимее
были ломовые извозчики, которых было особенно много в Москве в узле железных
дорог, подвозивших и увозивших товары, которые  с  вокзалов  и  до  вокзалов
доставлялись гужевым  путем.  С  грузами  ломовые  извозчики  ехали  длинным
обозом, не держа интервалов между возами и задерживая  движение  экипажей  и
пешеходов, пустые - они неудержимо мчались, грозя немилосердно  раздавить  и
сокрушить все на своем пути.
   Все это сразу  же  прекратилось  на  другой  же  почти  день  по  приезде
Власовского, начавшего жесточайшим образом подвергать  их  денежным  штрафам
или отсидке при  полиции.  О  штрафах  этих  возвещалось  в  его  знаменитых
"приказах" по полиции, которые он ежедневно издавал и которые  печатались  в
издававшейся тогда особой газете "Ведомости московской  городской  полиции".
Приказы были  лаконичны,  но  сильны;  например:  "Легковой  извозчик  номер
такой-то слез с козел - штрафу  10  рублей",  "Оказал  ослушание  полиции  -
штрафу 25 рублей", "Слез с козел и толпился на тротуаре",  "Халат  рваный  -
штрафу 5 рублей", "Произнес неуместное замечание - штрафу 15 рублей" и т, д.
   Ломовой ехал на невзнузданной лошади - штраф, лошадь с норовом  -  штраф,
ломовой не держал интервала - штраф. Длинная вереница таких взысканий  стала
публиковаться в приказах. Все стихло. Извозчики смирно  и  молча  сидели  на
козлах, не смея слезть с них, с унылыми, вытянутыми  лицами.  Оживленные  их
голоса и громкая брань замолкли. Наймы у театров и вокзалов происходили  без
особого шума. Был сразу же наведен полный порядок.
 
 
   ПОЖАРНАЯ КОМАНДА
 
   Была преобразована  и  доведена  до  высокой  степени  пожарная  команда,
которой Власовский особенно усердно занялся.  Были  выписаны  из-за  границы
паровые  машины,  заведены  складные   высокие   лестницы,   всякие   другие
усовершенствованные пожарные инструменты. Люди хорошо одеты.  В  особенности
большое внимание было обращено на лошадей для  пожарных  обозов,  Власовский
был вообще большой любитель лошадей. Для частей молодые резвые  лошади  были
подобраны строго по мастям: Пречистенская часть выезжала на вороных лошадях,
Арбатская - на буланых и т, д. Подбором этим занимался он сам лично. У моего
отца была тогда пара темно-серых молодых лошадей.  В  один  прекрасный  день
околоточный передает нам просьбу  "полковника"  показать  ему  эту  пару.  К
назначенному часу лошади были запряжены и отправлены на Тверской  бульвар  к
дому обер-полицмейстера, где несколько раз должны  были  проехать  мимо  его
окон, из которых он на них смотрел. К счастью, он  нашел  их  неподходящими,
иначе он бы их непременно купил, а нам было бы очень жаль с ними расстаться.
Но каким образом он узнал об их существовании,  остается  тайной.  Возможно,
конечно, что полиция должна была сообщать  ему  сведения  о  подходящих  для
пожарных частей лошадях. Постоянно он являлся в пожарные  части,  производил
внезапные тревоги и разного  рода  ученья  пожарным  командам.  Команды  эти
действительно стали выезжать  и  являться  на  пожар  с  наивозможной  тогда
быстротой.
   Надо припомнить, что тогда еще телефонов не было и о пожарах не  извещали
по телефону, а пожар должны были замечать дежурные  пожарные  с  "каланчей".
При здании каждой пожарной части существовала  "каланча"  -  высокая  тонкая
башня с высоким шестом. На верхушке башни с устроенного вокруг  нее  балкона
часовые пожарные, обыкновенно двое, неустанно обходя кругом башни, наблюдали
окрестности и следили, не загорелось ли где-нибудь, и если  замечали  огонь,
давали звонок вниз и подымали тревогу. Высокий шест  на  башне  заканчивался
рогаткой, от обоих рогов которой спускались шнуры. На этих шнурах  в  случае
пожара вывешивались пожарные знаки - черные шары и кресты, а ночью - фонари,
каждая часть обозначалась определенным числом шаров и крестов над шарами или
под шарами. С  постройкой  в  Москве  высоких  домов,  долго  превосходивших
высотою  пожарные  каланчи,   последние   перестали   удовлетворять   своему
назначению, так как с них нельзя  было  уже  окидывать  взглядом  горизонта;
телефон делал  их  также  ненужными.  Выезд  пожарных  при  Власовском  стал
отличаться своеобразною красотою. Днем можно было любоваться блеском  медных
пожарных касок и красотою резвых лошадей. Пожарный обоз  был  тогда  гораздо
длинней теперешнего. Впереди верхом скакал "вестовой", который  расспрашивал
о точном месте пожара. Далее ехала большая  повозка  с  людьми,  запряженная
четверкой с развевающимся знаменем части с изображением ее пожарного  знака,
затем мчались несколько бочек с  водой,  запряженные  парами:  водопроводная
сеть не была тогда такой разветвленной, и воду  к  месту  пожара  надо  было
откуда-нибудь подвозить, смотря по месту - из реки, из  близлежащего  пруда,
из бассейна бочками; затем везли также на  четверке  повозку  с  лестницами,
крюками, баграми, рукавами и прочими снарядами, и,  наконец,  ехала  паровая
машина. Бочки и лестницы сияли свежестью окраски, металлические части машины
и инструментов были отчищены до яркого блеска.
   Ночью пожарные ехали с пылающими  факелами  из  ведерок  с  керосином  на
палках, и это было феерическое, даже какое-то адское зрелище, в  особенности
в темную ночь. Факелы были  оригинальным,  неизвестным  ранее  нововведением
Власовского.  Его  же  нововведением  были  трубные  сигналы   при   пожарах
сигнальный  рожок  тревожно  звучал  при   проезде   обоза,   чтобы   издали
предупредить экипажи и пешеходов на перекрестках улиц, а команда при тушении
пожара    от    распоряжавшегося    тушением    брандмайора    или    самого
оберполицмейстера, при котором выезжали  на  пожар  два  верховых  горниста,
передавалась трубными звуками, сигналы эти повторялись порой десятки частей,
так что разыгрывалась как бы целая симфония.
   В Москве и раньше всегда были любители пожаров, старающиеся не пропустить
ни одного сколько-нибудь большого пожара, по крайней мере  в  своей  округе.
Теперь  тушение  пожара  стало  художественным  зрелищем,   сопровождающимся
музыкой, и хотя полиция деятельно  разгоняла  праздных  зрителей  с  пожара,
однако на пожары всегда собиралась большая толпа народа.
 
 
   ПОЛИЦМЕЙСТЕР ВЛАСОВСКИЙ
 
   Крутые и энергичные действия обер-полицмейстера  с  первых  же  дней  его
появления  заставили  о  нем  много  говорить  в  Москве.  Он   скоро   стал
анекдотическим человеком,  предметом  рассказов.  Невысокий,  невзрачный,  с
какого-то черного цвета гарнизонной физиономией,  с  усами,  без  бороды,  с
пристальным злым взглядом, которым он, казалось, видел сквозь землю  на  три
аршина и там следил, нет ли каких-нибудь беспорядков, он целый  день  и  всю
ночь летал по городу  на  своей  великолепной  паре  с  пристяжной,  зверски
исподлобья высматривая этих нарушителей порядка, и  немилосердно  попавшуюся
жертву казнил.
   С ним рядом в его небольшой открытой пролетке, зимой в санях, почтительно
сидел чиновник его канцелярии в гражданском форменном пальто; на обязанности
этого чиновника было записывать  виновных  в  нарушении  правил  извозчиков,
дворников, городовых, околоточных, а также вообще замеченные  беспорядки  на
улицах в особую книжку, которую в полицейских кругах  называли  "паскудкой",
для наложения штрафов. С молниеносной, прямо сказочной быстротой носился  он
из одного края города в другой. У него было несколько пар выездных  лошадей,
одна другой лучше, и каждой доставалась ежедневно большая работа.
   Его кучер, образец древнерусской красоты, высокий, плечистый,  с  широкою
бородой, орал так, что было слышно с  одного  конца  Тверского  бульвара  на
другой, но, вероятно, и  он  один  с  этою  работою  не  справлялся  и  имел
помощника. Когда Власовский спал, совершенно неизвестно. Говорили,  что  он,
когда придется не раздеваясь, садился в кресла и так дремал  часа  четыре  в
сутки, остальное время  посвящая  службе.  Впрочем,  к  обеду,  который  ему
приносили из ресторана "Эрмитаж", так как был холост и своего  хозяйства  не
вел, приглашались его приближенные люди; с ними он  напивался  коньяком,  но
пьян никогда не бывал, так как поглощал алкоголь, как губка, и  алкоголь  на
него не действовал. После обеда или  ужина  освежаясь,  ездил  всю  ночь  по
городу. В приказах его  отмечались  замеченные  им  при  проездах  нарушения
полицейской службы в 2, в 3, в 4, словом, во все часы ночи в самых различных
частях города.
   Неудивительно, что извозчики, сторожа и полиция терпеть его  не  могли  и
трепетали перед ним, извозчики с  ненавистью  говорили  о  нем  с  седоками.
Налеты  его  были  самые  неожиданные,  а  в  приказах  он  умел  не  только
немилосердно казнить, но и с  жестоким  сарказмом  высмеять  казнимого.  Мне
запомнился, например, такого рода его приказ: "В четыре часа утра  такого-то
числа при приезде моем в Петровско-Разумовский участок дежурный околоточный,
снявши шапку и  шашку,  облокотясь  на  стол,  спал  и  при  входе  моем  не
рапортовал мне о состоянии участка". Ясно, что не  рапортовал,  когда  спал.
Можно себе представить состояние духа околоточного, когда  он,  проснувшись,
узрел перед собою нежданного посетителя.
   Требовательность свою он доводил  иногда  до  нелепости.  Ради  какого-то
эстетизма он, например,  требовал,  чтобы  откосы  тротуаров  были  посыпаны
желтым песком.
   Действительно, в улице, окаймленной двумя желтыми  лентами,  было  что-то
красивое, но это была обременительная повинность для  домовладельцев,  и  не
только ненужная, но  и  вредная.  Дождь  сносил  песок  по  желобкам  ужщ  в
водостоки, которые  сооружала  городская  управа,  и  водостоки  засорялись.
Обер-полицмейстер штрафовал домовладельцев за непосыпку  откосов  песком,  а
городская управа привлекала к суду мирового судьи тех, которые посыпали.
   Поддерживал Власовского исключительно великий князь Сергей Александрович.
В  петербургских  высших  сферах  он  расположением  не  пользовался,   чему
доказательством служит то, что его не производили из полковников в генералы,
как бы следовало, потому что должность обер-полицмейстера была генеральского
ранга, и он все время был и подписывался не  обер-полицмейстером,  а  только
исправляющим   должность   обер-полицмейстера.   Жесткое    его    правление
продолжалось до 1896 года и оборвалось сразу,  также  в  связи  с  ходынской
катастрофой. От него рады были отделаться, и  он  получил  отставку,  так  и
оставшись полковником.
 
 
   ПОЛИЦИЯ ГЛАЗАМИ МАРКИЗА ДЕ КЮСТИНА
 
   Язва замалчивания распространена в  России  шире,  чем  думают.  Полиция,
столь  проворная,  когда  нужно  мучить  людей,  отнюдь  не  спешит,   когда
обращаются к ней за помощью.
   Вот пример такой нарочитой бездеятельности. На  Масленице  текущего  года
одна моя знакомая в воскресенье отпустила со двора свою горничную.  Приходит
ночь, девушка не возвращается. Наутро встревоженная дама  посылает  человека
навести справки в полиции.  Там  отвечают,  что  за  ночь  в  Петербурге  не
случилось  ни  одного  происшествия,  поэтому  горничная  несомненно   скоро
возвратится целая и невредимая. Проходит день - о девушке ни слуху ни  духу.
Наконец на следующий день одному из родных  несчастной,  молодому  человеку,
хорошо знающему тайные повадки полиции, приходит в голову мысль проникнуть в
анатомический театр. Не успев войти, он видит на столе  труп  своей  кузины,
приготовленный для вскрытия.
   Как человек русский, он  сохраняет  достаточно  присутствия  духа,  чтобы
скрыть свое волнение.
   - Чей это труп?
   - Понятия не имеем. Эту девушку  позавчерашней  ночью  нашли  мертвой  на
улице.  Предполагают,  что  она  была  задушена,  обороняясь   от   каких-то
неизвестных, пытавшихся изнасиловать ее.
   - Кто же эти неизвестные?
   -  Откуда  мы  знаем?  Случай  вообще  темный,   можно   строить   разные
предположения, доказательств нет никаких.
   - Как к вам попал труп?
   - Нам его продала тайком полиция, поэтому смотрите не проговоритесь.
   Последняя   фраза   -   неизбежный   припев   в   устах   русского    или
акклиматизировавшегося иностранца. Для русских нравов и  обычаев  характерно
глубокое молчание, окружающее подобные ужасы.
   Кузен  погибшей  девушки  молчал  как  убитый,  ее  хозяйка  не   посмела
жаловаться. И я, быть может, единственный человек, которому она спустя шесть
месяцев рассказала об этой трагедии, потому что я иностранец и  потому  что,
как я ей сказал, я ничего не записываю.
   Вы видите, как низшие  служащие  русской  полиции  выполняют  свой  долг.
Боюсь, что наставления этих  господ  сопровождаются  действиями,  способными
навсегда  запечатлеть  слова  в  памяти  несчастных  провинившихся   Русский
простолюдин получает на своем веку не меньше побоев, чем делает поклонов.  И
те и другие применяются здесь  равномерно  в  качестве  методов  социального
воспитания народа Бить можно только  людей  известных  классов,  и  бить  их
разрешается лишь людям других классов.
   К  моменту  отмены  крепостного  права   и   судебной   реформы   полиция
сосредоточила в своих руках всю репрессивную власть в центре и на местах.  В
канцеляриях градоначальников, заменивших  управы  благочиния,  были  созданы
сыскные и охранные отделения. Полиция проводила дознание, а затем передавала
материалы следователю, а тот - прокурору. Самой полиции были  вменены  такие
меры пресечения, как отобрание вида  на  жительство,  установление  надзора,
взятие залога, передача на поруки, домашний арест  и,  наконец,  взятие  под
стражу на короткий срок.
 
 
   ПОЛИЦЕЙСКИЙ СУД
 
   Во времена крепостничества  уважение  к  человеческой  личности  огромным
большинством  общества  считалось  несбыточной   химерой,   вольтерьянством,
которое весьма недвусмысленно  ставилось  в  укор  идейным  людям  сороковых
годов, тогда еще только  платонически  мечтавшим  о  возможном  освобождении
рабов. Все мелкие дела попросту разрешались полицией, и это был поистине суд
скорый. О предварительном заключении по мелким делам тогда не было и речи.
   Человека, совершившего буйство, бесчинство или затеявшего на улице драку,
постовой городовой, по тогдашней терминологии - будочник, влек прямо с места
преступления в квартал, если это было время присутственное, то  есть  утром,
от 9 до 12 часов, или вечером, от 6 до 12; если же  проступок  совершался  в
неприсутственное время, то до наступления такового буяна сажали  в  будку  и
затем уже в урочное время вели в квартал.
   Таким  образом,  хотя  в  принципе  и  не  существовало  предварительного
заключения,  но  фактически,  в  виде  задержания  виновного  в  будке,  оно
применялось, но не свыше 6 часов днем или  9  часов  ночью,  если  проступок
совершался после полуночи.
   Когда виновного приводили в квартал, где в  присутственное  время  всегда
дежурил  или  сам  квартальный,  или  его  помощник,   тогда   именовавшийся
комиссаром, туда же приглашался и участковый добросовестный.  Добросовестный
этот  обыкновенно  избирался  обывателями  квартала  из   своей   среды   на
определенный срок, и на  его  обязанности  было  присутствовать  в  качестве
добросовестного свидетеля при  каждом  разбирательстве  в  квартале  как  по
мелким, так и по всем крупным делам, и без его подписи полицейские протоколы
были недействительны...
   По - доставлении виновного в квартал  и  по  явке  туда  добросовестного,
квартальный  или  его  помощник  тут  же  начинал  творить  суд.  Городовой,
доставивший провинившегося и свидетелей  преступления,  если  таковые  были,
докладывал  обвинительные  пункты,  свидетели  или  подтверждали   их,   или
отвергали, обвиняемый представлял свои оправдания,  письмоводитель  все  это
записывал, и дежурный тут же произносил свое решение.
   Если оправдания обвиняемого заслуживали уважения или  проступок  его  был
ничтожен, то судья ограничивался двумя-тремя  плюхами  и  строгим  внушением
обвиняемому "впредь держать ухо востро", и  затем  он  отпускался  с  миром.
Довольные  таким  "благополучным"  исходом,  и  свидетели,  и  провинившийся
уходили из квартала, а блюститель  порядка,  городовой,  спешил  получить  с
оправданного  магарыч  за  причиненное  ему  беспокойство,  и  все  судебное
производство заканчивалось в час, много в два.
   Если же вина обвиняемого требовала возмездия,  то  дежурный  приговаривал
его к наказанию розгами в части, назначая от 10 до 20 розог. В  этом  смысле
тут же составлялась записка, и если судбище производилось до 12  часов  дня,
то обвиняемого при этой  записке  тот  же  городовой,  который  являлся  его
обвинителем, вел в часть, где ежедневно от 12 до 4 часов  дня  производились
экзекуции присланных с такими записками из  всех  четырех  кварталов  данной
части.
   Производились эти экзекуции пожарными  служителями  части.  По  получении
назначенного ему количества розог обвиняемый расписывался  и,  как  отбывший
наказание, отпускался на все четыре стороны.
   И эта процедура - и судбище, и отбытие наказания -  тоже  не  отнимала  у
провинившегося более двухтрех часов,  и  только  в  тех  случаях,  если  суд
творился вечером, наказание отбывалось на следующее утро, а в  ожидании  его
обвиняемый проводил ночь в кутузке, как назывались тогда арестантские камеры
при частных полицейских домах. Но и в этих случаях весь процесс заканчивался
в 12, много в 14 часов.
   Несколько  иначе  обстояло  дело  с  мелкими  кражами:   тут   виновного,
пойманного на месте преступления, не тащили в квартал,  а  всякий  городовой
был уполномочен тотчас же куском мела нарисовать круг  на  спине  вора  и  в
кругу сделать крест и, дав ему метлу из ближайшей будки, заставить его мести
мостовую у места совершения преступления.
   Вокруг   этого   метельщика   обыкновенно   собиралась   толпа,   нередко
вышучивавшая его до слез, и никому и в голову тогда не приходило, что это  -
позорнейшее из издевательств над человеческой личностью, а, наоборот, каждый
полагал, что человек, покусившийся на чужое добро, должен пережить публичный
срам за свое деяние.
   Таких метельщиков особенно много  скоплялось  в  праздничные  дни,  когда
обыватели толпами осаждали торговые заведения; тогда между ними шныряли воры
- мужчины и женщины, иногда шикарно одетые, и вот эти-то франты  и  шикарные
дамы с метлами в руках и крестами, намеленными на спинах  дорогих  бурнусов,
под которыми они прятали украденный товар, особенно вызывали остроты и шутки
простолюдинов. Вокруг них устраивалось  целое  гулянье,  и  это  всенародное
позорище обыкновенно длилось до сумерек, с наступлением которых воров,  если
их в одном месте оказывалось  несколько,  за  руки  связывали  вместе  одной
веревкой, за конец которой держался городовой и вел  их  в  часть.  Там  они
ночевали тоже в кутузках, а наутро им снова давали метлы,  и  они  уже  мели
мостовую у казенных учреждений данной части,  а  по  окончании  этой  работы
заносились в списки воров и отпускались по домам.
   Таким образом, и по мелким кражам  судебный  процесс  вместе  с  отбытием
наказания не превышал одних суток.  И  это  действительно  был  скорый  суд.
Неудивительно поэтому, что, когда в 1866 году стали вводиться мировые  суды,
к  слову  сказать,  в  первое  время  своего  существования  старавшиеся  не
затягивать судопроизводства, они все-таки казались народу "канительными"...
   Что касается более крупных  преступлений,  то  следствие  даже  по  очень
важным из  них  тоже  в  большинстве  случаев  производилось  некоторыми  из
квартальных  надзирателей,  числившихся  исполняющими   должность   судебных
следователей.
   Следствия эти  производились  довольно  примитивным  способом.  В  каждом
квартале среди обывателей были,  конечно,  люди  подозрительные;  среди  них
обыкновенно намечался человек поспособнее; ему делались кое-какие  поблажки,
а он за это платил услугами по сыску.
   Обыкновенно  такой  агент,  вращаясь  в  ночлежках,  всегда  был   хорошо
осведомлен, где совершено преступлений, кем совершено  и  куда  сбыты  плоды
его.
   Когда  являлась  необходимость  что-нибудь  разыскать,  его  призывали  в
квартал на совет, и если сам  он  не  был  заинтересован  в  сокрытии  этого
преступления, то иногда прямо, иногда намеками наводил полицию на след.
   И такому агенту верили безусловно; если он говорил  "не  знаю",  его  уже
больше не расспрашивали, зная, что он или не может, или  не  хочет  сказать.
Если же он говорил, что вещи увезли  туда-то,  полиция  беспрекословно  туда
отправлялась, зная, что вещи, несомненно, там, где указано.
   Иногда на этой почве происходили самые неожиданные инциденты...
   Так, однажды на Кузнецком мосту  ночью  был  разграблен  меховой  магазин
Мичинера. Грабители унесли самые дорогие меха почти  на  сто  тысяч  рублей,
причем каждый мех имел на себе клеймо владельца магазина.
   Одному из московских квартальных надзирателей  было  поручено  произвести
следствие по этой краже. Призывает он своего агента и спрашивает: "Знаешь ли
ты, Карпушка, где меха Мичинера?" Карпушка прыскает со  смеха,  но,  видимо,
стесняется сказать. Это интригует следователя, и он  настаивает:  "Ну,  чего
хохочешь, если знаешь,  говори!"  -  "Знаю,  ваше  благородие,  да  не  смею
сказать", - уже давясь от смеха, произносит агент. Следователь убеждает,  и,
наконец, агент сообщает, что меха  Мичинера,  все  до  одного,  находятся  у
пристава такой-то части X. Следователь не верит своим ушам, но он знает, что
зря Карпушка врать ему  не  станет,  и,  как  ни  щекотливо  его  положение,
докладывает об этом полицмейстеру Огареву. X, хотя  свой  брат,  полицейский
пристав, но за ним уже давно числятся кое-какие  темные  делишки,  и  потому
полковник  Огарев  идет   с   докладом   к   обер-полицмейстеру.   Последний
предписывает произвести у  пристава  X,  обыск,  и  результат  этого  обыска
превосходит всякие ожидания.
   Кроме мичинеровских мехов, у  X,  находят  отлитого  из  золота  бычка  с
бриллиантами вместо глаз, стоимость которого определяется  в  несколько  сот
тысяч рублей. Эта находка освещает другое темное дело. За год  перед  тем  в
одной из московских гостиниц остановились два  иностранца.  На  другой  день
один из них ушел гулять,  а  другой,  воспользовавшись  его  отсутствием  из
гостиницы,  скрылся,  забрав  с  собой  все  вещи.  Вернувшийся,   обнаружив
исчезновение своего товарища со всеми вещами, стал шуметь,  чего-то  требуя,
что-то, по-видимому, разъясняя, но так как никто из собравшихся на этот  шум
не мог понять, на каком языке говорит иностранец, то администрация гостиницы
и послала за полицией.
   На этот зов явился сам пристав X., который, произведя у иностранца  обыск
и не найдя при нем никаких документов, отправил его  как  бродягу  в  острог
впредь до выяснения его личности.
   А  между  тем  в  Петербурге  уже  разыскивался  один   из   владетельных
африканских князьков, который путешествовал вместе  со  своим  секретарем  и
внезапно исчез, причем было известно, что он всегда носит при себе  золотого
бычка с бриллиантовыми глазами, представляющего огромную ценность,  которому
он поклоняется, как божеству.
   Вот  по  этому-то  бычку,  найденному  у  пристава  X.,  и  был  разыскан
ввергнутый им в острог, обобранный своим секретарем дагомейский князек. И не
случись этой кражи у Мичинера, возможно, что он так и погиб бы в тюрьме  как
безымянный бродяга.
   Обнаружение этих дел повело к раскрытию и других темных дел пристава  X.,
и он был предан суду и осужден.
   Так вот, посоветовавшись с такими все знающими агентами, как  Карпушка  и
ему подобные, полицейские следователи уже сами  шли  дальше  по  намеченному
следу и, накрыв тех, кто им требовался, приступали к дознанию.
   Это  дознание  по  обычаю  велось  с  неизбежным  рукоприкладством;  пока
допрашиваемого не били, он  не  доверял  серьезности  допроса,  иногда  даже
нахальничал, но два-три удара приводили его в порядок, и дело  налаживалось.
Бил допрашиваемого обыкновенно или сам квартальный,  или  его  помощник,  по
большей   части   выслужившийся   из    городовых    или    других    нижних
канцелярско-полицейских чинов,  или,  если  ни  квартальному,  ни  помощнику
почему-либо  самим  драться  не  хотелось,  бил  доставивший   к   следствию
обвиняемого городовой, неизбежно присутствовавший при этих допросах...
   Дравшимся полицейским народ доверял, не считая их способными к  подвохам,
и, с другой стороны, как огня боялись  тех,  которые  приступали  к  делу  с
шуточками да прибауточками, стараясь заставить обвиняемого проговориться и в
то же время  измышляя,  какими  бы  способами  вырвать  у  него  сознание  -
селедками ли, после которых не давали пить, или клоповниками, в  которых  ни
один из обвиняемых не ухитрялся забыться сном хотя на минуту.
   На таких следователей народ смотрел как на мучителей, боялся их как огня,
а раз попавшись в их лапы, всячески старался от них отделаться и  попасть  в
другой следственный участок, где, по его мнению, вели дело  "правильно",  то
есть не допускали ничего, кроме мордобития
   У следователей, которые практиковали подвохи, обвиняемый упорно запирался
и, зная, что ему предстоит какое-либо утонченное мучение, начинал  прилагать
старания не к тому, чтобы поскорее закончилось о нем следствие,  а  к  тому,
чтобы избавиться от ненавистного ему следователя. Самым  обычным  приемом  в
этом случае был оговор самого следователя, уверения,  что  дело  совершалось
или с его ведома,  или  по  его  подговору,  или  при  его  попустительстве,
купленном за деньги.
   А так как такие дела имели место  нередко,  лучшим  доказательством  чего
была история с мичинеровскими мехами, и так как такие заявления  делались  в
присутствии добросовестного, то такому следователю только и оставалось сбыть
такое дело с рук, если сам он лично не был заинтересован в  ведении  его,  и
тогда дело живо переходило в другие, более симпатичные для обвиняемого руки.
   Но, если следователь был порученным ему делом  заинтересован  и  надеялся
или получить солидную мзду от потерпевшего за удачное его расследование, или
же получить повышение по  службе,  тогда  между  следователем  и  обвиняемым
завязывалась глухая борьба, и в некоторых случаях крупная кража или особенно
дерзкий грабеж заканчивались кровавым эпилогом. Бывали случаи  убийства  или
покушения на убийство обвиняемым  такого  следователя,  или  обвиняемый,  не
выдержав тех мучений, которые угнетали его не привыкшую к подвохам  психику,
кончал самоубийством.
   Так обстояли дела с расследованием уголовных дел в дореформенной Руси,  и
только те дела, которые  почемунибудь  представляли  особенный  интерес  или
имели особенно  важное  значение,  направлялись  к  настоящим,  утвержденным
судебным следователям, которых и в столицах было не  более  двух  человек  и
которые  хотя  и  представляли  собой  более  культурный,  чем   полицейские
чиновники, элемент, но для которых, однако, юридическое образование тоже  не
было обязательным.
   Вообще,  до  конца   пятидесятых   годов   образование,   а   тем   более
университетское,   было   монополией   богатейших   родовитейших    классов,
представители которых брезгливо относились к гражданской службе и,  входя  в
более зрелый возраст, возвращались в свои родовые  поместья  и  там  если  и
служили, то только по выборам,  гоняясь  за  почетными,  но  неоплачиваемыми
должностями.
   Вследствие этого бесчисленные кадры служилого люда, в то время характерно
именовавшегося  "крапивным  семенем",  набирались   из   людей   не   только
неразвитых, но сплошь и рядом малограмотных, образованнейшими  людьми  среди
которых являлись неудачники семинаристы, почему-то не  попавшие  в  духовное
звание и перекочевавшие на службу гражданскую.
   Понятно, что от этого сорта людей идейного отношения  к  своим  служебным
обязанностям нельзя было и требовать. Все  это  была  нищета,  гнавшаяся  за
куском хлеба, а так как этот кусок казной оплачивался более чем  скудно,  то
каждый и  заботился  только  о  том,  чтобы  извлечь  из  своего  служебного
положения наибольшую выгоду.
   На этой почве и разрасталось до невероятных пределов  взяточничество  как
единственный источник, могущий обеспечить  беспечальное  житье,  к  которому
весь этот наголодавшийся люд так жадно стремился.
   Жалования, получаемые чиновниками во всех судебных учреждениях,  были  до
смешного  незначительны,  и  хотя  в  пятидесятых  годах  три  рубля  стоили
теперешних  десяти  и   пятнадцати   сообразно   со   стоимостью   предметов
потребления, и люди, теперь не  знающие,  как  обойтись  с  получаемыми  100
рублями, тогда с несравненно большим комфортом могли прожить на  40  рублей,
но все же и при таком положении буквально грошового жалованья чиновников  не
хватало даже на хлеб, а  между  тем  аппетит  у  каждого  пристроившегося  к
какому-нибудь местечку уже разыгрывался.
   Насколько были мизерны эти жалованья, можно судить  по  тому,  что  оклад
квартального надзирателя не превышал 50 рублей, из которых производились еще
вычеты, а его помощника - 28 рублей. А между тем письмоводитель  в  квартале
тоже получал от 40 до 50 рублей, да в каждом квартале приходилось  иметь  от
трех до пяти писарей, тоже получавших рублей по 10-15, денег же, отпускаемых
квартальному надзирателю на содержание канцелярии, не хватало на необходимую
бумагу и книги, не говоря уже о помещении. Наконец, городовые получали по  3
рубля в  месяц  и  готовое  помещение,  то  есть  будку,  в  которой,  кроме
городового и его семьи, помещался еще и подчасок или мушкетер,  остававшийся
на часах у будки, в то время когда городовой куда-нибудь отлучался.
   Не  крупнее  были  оклады  и  в  других   казенных   учреждениях.   Писцы
Правительствующего  сената,  этого  высшего   государственного   учреждения,
получали еще меньше городовых, потому что у тех была хоть будка, а  у  этих,
кроме трехрублевого жалованья, - ничего.
   И в этом отношении ни одно из  министерств  не  представляло  исключения.
Старшие землемеры, кончившие по первой степени и получавшие звание инженера,
получали по 25  рублей;  их  помощники,  окончившие  семь  классов  Межевого
института, - 12 рублей 50 копеек в месяц; приблизительно такие же  жалованья
получали и врачи, и учителя, находившиеся на коронной службе, а  фельдшерицы
Воспитательного дома, места которых всегда представляли предмет  зависти  их
менее удачливых подруг, имея только общее помещение, получали  от  8  до  10
рублей в месяц.
   А ведь весь этот служилый люд имел семьи, которые требовалось кормить,  и
каждому из них предстояла неразрешимая дилемма: или погибать с голоду, или к
получаемому жалованью  еще  что-либо  промыслить.  Это  вполне  сознавало  и
правительство  и  поневоле   должно   было   сквозь   пальцы   смотреть   на
взяточничество, преследуя его лишь в тех случаях,  когда  оно  переходило  в
открытый грабеж.
   Таким образом, доходы считались принадлежностью той или другой должности,
которая  сообразно  этому  и  оценивалась  не  по  окладу  жалованья,  а  по
количеству доходов, какие на том или другом месте можно было извлечь.
   Это особенно ярко отражалось на полицейских кварталах; в Москве  их  было
около 70, и каждый квартальный надзиратель, назначенный  в  тот  или  другой
квартал, заранее знал, на  что  он  там  может  рассчитывать.  Это  знало  и
начальство, назначавшее его туда, и таким образом и  поощрение,  и  кара  по
службе  определялись  переводом  служащего  из  одного  квартала  в  другой.
Доходность каждого  из  кварталов  была  в  высшей  степени  неравномерна  и
колебалась для квартального надзирателя от 2 до 40 тысяч в год.  И  вот,  за
всякую провинность квартальный  переводился  в  худший  квартал,  за  особую
выслугу - в лучший. Зависела эта  доходность  квартала  главным  образом  от
количества находившихся в нем  торговых  и  промышленных  заведений,  но  до
известной степени увеличивалась и от  лица,  попавшего  в  квартал:  попадал
хищник - доходы если не возрастали вдвое,  то,  во  всяком  случае,  заметно
увеличивались; попадал  человек  стыдливый  -  хотя  таковые  в  этой  среде
встречались  редко,  -  доходы  убавлялись,  но  средняя  норма   оставалась
приблизительно той же.
   Частные пристава,  в  заведовании  которых  было  по  четыре  и  по  пять
кварталов, понятно, получали  вдвое  больше  квартальных  и,  прослужив  лет
10-15, составляли  колоссальные  состояния,  хотя  чаще  деньги,  так  легко
наживаемые, еще легче проигрывались в карты, так как  все  полицейские  чины
вели постоянную картежную игру на десятки тысяч.
 
 
   ВЕРНЫЕ ПОМОЩНИКИ
 
   До революции в городах России во все времена года  на  улице  можно  было
увидеть  дворников.  В  каждом  доходном  доме,  в  особняках  и   различных
учреждениях держали одного или нескольких дворников,  функции  которых  были
весьма многообразны. Дворники подметали  и  поливали  улицы,  зимой  убирали
снег, используя специальные деревянные снеготаялки, пилили, кололи и  носили
в квартиры дрова (в большинстве домов отопление было дровяное, или, как  его
еще  называли,  "голландское"  -  по  названию   наиболее   распространенной
конструкции печей), выносили мусор. Кроме того, в столицах дворники дежурили
круглосуточно  у  ворот.  С  двенадцати  часов  ночи   ворота   и   подъезды
закрывались, и, чтобы попасть в дом, нужно было позвонить  в  находящийся  у
ворот электрический звонок или "дергалку" (колокольчик) с прибитой под  ними
дощечкой  с  надписью  "Звонок  к  дворнику".  Ночью  дворник  находился   в
подворотне, где спал на деревянном, чаще всего голом топчане.
   Помимо этих, так  сказать,  жилищно-коммунальных  обязанностей,  дворники
зачастую (особенно в Петербурге и  Москве)  были  нелегальными  полицейскими
агентами,  следившими  за  подозрительными  и  сообщавшими  обо  всем,   что
происходит в доме. Дворники обычно присутствовали  в  качестве  понятых  при
обысках и арестах, производимых полицией и жандармерией. В столичных городах
дворники чаще всего  комплектовались  из  бывших  солдат  и  унтер-офицеров.
Купцы, особенно в Москве и приволжских городах, любили держать дворников  из
татар.
   Летом дворники ходили в черном картузе с лакированном  черным  козырьком:
донышко картуза тоже было из черной кожи для защиты от  дождя;  на  околышке
медная пластинка с надписью "Дворник". Они носили специальный так называемый
дворницкий жилет. Это был черный или темно-синий двубортный глухой  жилет  с
небольшим вырезом и с отложным воротником. Застегивался  он  на  семь-восемь
маленьких пуговиц по борту. Под жилет надевалась русская рубашка  из  сатина
или ситца. Она выпускалась из-под жилета. Сверху дворники обязательно носили
белый холщовый фартук с нагрудником. На шее у  дворника  на  медной  цепочке
висела большая медная овальная бляха, на которой по  кругу  была  надпись  с
названием улицы  и  номер  дома.  Иногда  бляхи  не  висели  на  цепочке,  а
прикалывались с левой стороны груди. У  дворника  был  свисток,  чаще  всего
сделанный из рога. Дворники носили широкие черные шаровары и высокие сапоги,
яловые или с "гамбургскими передами". Весной и осенью на  сапоги  надевались
от  сырости  глубокие  калоши.  Верхней  одеждой  дворника  была   поддевка,
подпоясанная кумачовым кушаком. Ночью на дежурство они надевали огромный, до
пят, черный тулуп с большим шалевым воротником.  В  тулупе  они  и  спали  в
подворотне. Зимой вместо картуза дворники носили  круглую  барашковую  шапку
того же фасона, что и городовые.
   Обычными были борода и усы, а волосы подстригали "в скобку". Дворники  из
бывших  солдат  бороду  брили,  стриглись  коротко,  оставляли   лишь   усы.
Дворникитатары голову брили,  носили  небольшую  бороду  и  усы,  на  голове
тюбетейку из сукна  или  бархата.  Дворники  государственных  зданий  носили
фуражку  с  кантами  по  цвету,  присвоенному  ведомству,  круглую  кокарду,
двубортный  черный  бушлат   с   металлическими   пуговицами,   присвоенными
ведомству, и с петлицами.
   В  советской   литературе-дворник   представлен   этаким   черносотенцем,
выслеживающим революционеров. Что ж, доля правды в этом есть, ибо  тогдашний
дворник отвечал за порядок на вверенном ему участке, он  должен  был  грудью
лечь, но не допустить никакого  безобразия.  Он  отвечал  за  спокойный  сон
жильцов. Одного известнейшего революционера Николая Баумана, метавшегося  по
дворам с револьвером в руке, убил водосточной трубой именно дворник.
 
 
   СТАТИСТИКА
 
   В 1913 году средняя зарплата рядового москвича составляла 1 руб. 20  коп,
в день или примерно 30 руб, в месяц. Много это или мало? Цены  того  времени
были приблизительно таковы: 1 кг белого хлеба - 12 коп., 1 кг картофеля -  2
коп., 1 кг говядины - 50 коп., 1 кг масла - 90 коп., 1 л молока - 8 коп.  За
ежедневное потребление 150 г парного мяса, стакана молока, батона хлеба,  50
г масла и 200 г картофеля московский рабочий должен был отдать примерно  20%
своего месячного заработка. Квартплата составляла 17-20 копеек за метр жилой
площади. За комнату  в  15  метров  рабочий  ежемесячно  отдавал  около  10%
заработка. Самые дешевые квартиры стоили 3,5-4 рубля  в  месяц.  Многим  это
было не по карману. Поэтому семейные обычно - снимали  комнату,  а  одинокие
угол. Что касается развлечений, то при желании  можно  было  посетить  театр
(билет на галерку Большого стоил 32 коп.), синематограф (20 коп.).  Вряд  ли
какой чудак пошел бы в ресторан, где отдельный  номер  стоил  его  месячного
заработка,  а  самый  дорогой  коньяк  -  два  заработка.  Зато  к   услугам
московского пролетариата были сравнительно  дешевые  трактиры  с  бильярдом,
чайные, читальни.
   Плата за лечение также входила в бюджет каждой рабочей  семьи.  Почти  во
всех больницах имелись бесплатные палаты для малоимущих. В среднем  визит  к
врачу стоил 20 коп., а выписанное  лекарство  -  10  коп.  Коегде  стоимость
лечения оплачивалась хозяевами фабрик.
   Хотя плата  за  обучение  была  примерно  7,5  руб,  в  месяц,  в  городе
действовали многочисленные бесплатные курсы. В  1914  году  дети  рабочих  и
крестьян составляли до 40% учащихся многих московских институтов.
 
 
   МОСКВА И ПОЛИЦИЯ
 
   Москва середины девятнадцатого столетия и ее  полицейская  система  такой
предстает в воспоминаниях современника:
   "... Начиная от Разгуляя Покровка и ее окрестности  принимают  постепенно
характер фабричного  района,  -  составляя  его  передовые  линии,  так  как
центральные его пункты доселе остаются на прежнем своем исконном  месте,  то
есть  в  Преображенском  и  Семеновском,  с  их   Гучковскими,   Носовскими,
Балашовскими, Котовскими и многими другими  фабричными  громадами.  Но  и  в
качестве передовых линий Елохово и Покровское если уступают  Преображенскому
с Семеновским в отношении размера каждой отдельной фабрики, то чуть ли  зато
не превосходят их общим количеством фабричных заведений  и  числом  рабочего
люда, промышляющего специально фабричным трудом...
   Все (крупные фабричные) заведения имеют каждое по нескольку сот  рабочих,
да между ними ютятся десятками мелкие фабрички, имеющие каждая не свыше  ста
рабочих;  что  же  касается  так  называемых  "мастерков",  то  есть  мелких
антрепренеров, получающих с фабрик сырой материал и  отрабатывающих  его  на
свой риск и страх у себя на дому и своими рабочими, то таких полуфабрикантов
на каждую фабрику  придется  по  крайней  мере  по  десятку,  и  есть  целые
околотки, где добрая половина населения и состоит из таких  антрепренерчиков
и их  работников.  К  этому  следует  прибавить  массу  женских  мастерских,
составляющих как бы филиальные, хотя и  вполне  независимые,  заведения  при
фабриках: ленточницы, бахромщицы,  карасницы  (от  карася,  инструмента,  на
котором производится работа) и другие образуют собою целые  рабочие  группы,
которых при каждой значительной фабрике считается по нескольку.
   Таким образом, если полагать население Елохова и Покровского в  числе  от
30 до 40 тысяч, то ввиду значительного количества фабрик и однородных с ними
мелких заведений, по крайней мере половину этой цифры нужно уделить  на  лиц
обоего пола специально фабричных профессий: вот чем и объясняется  кажущаяся
пустынность и малонаселенность этой местности. В течение всех шести  рабочих
дней половина населения, около трех  четвертей  суток  запертая  на  работе,
понятное дело, не видна на улице,  а  остальную  четверть,  приходящуюся  на
вечер и ночь, ей тем более не до разгуливания по панелям, а разве до  отдыха
на койке. Зато воскресные и праздничные дни Елохова и Покровского отличаются
редким оживлением: трактиры и кабаки по целым дням держатся как в осаде,  на
тротуарах нет прохода от "публики", притом  самой  "серой",  полиция  теряет
голову, всюду слышится традиционная гармонья  под  аккомпанемент  полупьяных
песен...
   В  старину,  и  не  весьма  отдаленную,  это   праздничное   одушевление,
возраставшее с утра до вечера равномерным crescendo (усилением.  -  Ит.),  в
сумерки   обыкновенно   разрешалось   исторической    забавой    московского
простонародья:  разумеем   кулачные   бои   или   так   называемые   стенки,
устраивавшиеся иногда прямо на улице, иногда в прилегающей к Покровке  части
Сокольничьего  поля,  а  всего  чаще  в  Преображенском,  на  Генеральной  и
параллельных ей Суворовской, Божениновской улицах и на улице, доселе носящей
название Девятой роты, выходящей на самый Камер-Коллежский вал, против ворот
и  стены  знаменитого  в  то  время  притона  Федосеевской  беспоповщины   -
Преображенского кладбища.
   На этих улицах, всегда пустынных, но  в  праздничные  дни  тогда,  как  и
теперь,  кишевших  толпой  фабричного  простонародья,  был  полный   простор
мужицким кулакам разгуляться во всю ширину русской натуры,  и  действительно
побоища то и дело устраивались  грандиознейшие  с  заправскими  убитыми,  до
полусмерти забитыми и до неузнаваемости искалеченными.
   Обыкновенно стенки устраивались между двумя вечно почему-то враждовавшими
одна с другой фабриками: суконщиков Носовых и платочников  Гучковых.  Каждая
из них считала в те времена от 4 до 5 тысяч душ фабричных, так  что  главные
действующие корпуса этих своеобразных маневров оказывались равносильными,  и
к каждому из них присоединялись вспомогательные отряды, высылаемые с  других
фабрик и входящие в состав носовской или гучковской армии сообразно тому,  к
чьей стороне склонялись  нравственные  симпатии  того  или  другого  отряда.
Побоища происходили отнюдь не "с бацу", как говорится,  в  силу  полупьяного
азарта или какого-нибудь случайного инцидента; напротив, стенка  замышлялась
чуть не за неделю, обсуждалась на военном совете, который  собирался  в  том
или другом фабричном трактире, и окончательные решения по организации  битвы
принимались военачальниками обеих сторон по взаимному соглашению. О месте  и
времени побоища становилось известным  всякому,  кто  интересовался  им,  по
крайней  мере  дня  за  два,  так  что  к  созерцанию  грандиозного  зрелища
собиралась буквально со всей Москвы масса любителей воинственных ощущений...
Подробнейшие  инструкции  заправилам  стенки   сообщались   ее   главнейшими
распорядителями в течение всего праздничного дня в каком-либо  из  трактиров
возле Покровского моста, на котором целый день  и  толкались  будущие  герои
сумерек, вырабатывая все детали предстоящего боя.
   Как у носовцев, так и у гучковцев еще доселе свежи предания о непобедимых
рыцарях кулачного боя и  мужественных  вождях  стенок.  Это  были,  конечно,
простые фабричные, искусившиеся в энергических  приемах  российского  бокса,
блиставшие атлетическими формами, выделявшиеся непомерной физической  силой,
прямые потомки тех  богатырей,  что  ломали  червонцы,  как  мятный  пряник,
сгибали подкову, как камышовую трость,  и  за  задние  колеса  останавливали
громоздкий тарантас, влекомый тройкой резвых  коней.  На  кулачные  бои  они
смотрели не как на забаву, а как на дело, к которому они предназначены самой
судьбой, как артист смотрит на  подмостки,  и  к  этому  делу  относились  с
суровой добросовестной педантичностью...
   Рыцарские уставы кулачных боев,  правда  немногочисленные,  блюли  они  с
самой  идеальной,  нелицеприятной  строгостью,  и  нарушение  их,   особенно
сознательное  и  намеренное,  карали   с   драконовской   беспощадностью   и
жестокосердием.  Один  из  пунктов  этих  уставов,  отдаленно   предварявший
Брюссельскую  конференцию  о   разрывных   снарядах,   запрещал,   например,
употребление в бою каких бы то ни было орудий, кроме кулаков, но  находились
и в этом деле добровольной забавы  канальи,  предпочитавшие  действовать  не
честными средствами, подобно тому,  как  бывают  люди,  даже  в  безденежной
карточной игре не способные удержаться от плутней.
   У таковых на случай побоища имелся  готовый  к  услугам  ассортимент  так
называемых закладок - какиенибудь бесформенные кусочки железа, свинца  и  т,
п., иногда с несколько заостренным концом. Этот дрянной кусокек,  заложенный
в кулак таким образом, чтобы один край его выдавался  наружу,  в  рукопашной
схватке сотен остервенившихся полупьяных мужиков и сослуживал своим хозяевам
иногда роковую службу: плохо надеясь на мощь своих кулаков, они  выбирали  у
своих противников какое-нибудь незащищенное место: висок, нос, щеку - вообще
лицо,  и  в  какую-либо  часть  его  угождали  прикладом  свинца,   как   бы
оправленного в кулак. При известной ловкости  и  наторелости  в  упражнениях
подобного рода, особенно  впотьмах  сумерек,  когда  разыгрывались  побоища,
довольно трудно было попасться  кому-нибудь  на  глаза  с  таким  орудием  в
кулаке; противник же, смотря по тому, куда получал рану, или, окровавленный,
выбывал из армии, или же, если удар был  слишком  стремителен  и  рассчитан,
например, прямо в висок, то и сразу валился мертвым, что иногда и случалось.
   И вот, если с таким бойцом-закладчиком случался такой  грех,  что  его  в
пылу битвы излавливали  со  свинчаткой  в  руке,  ему  приходилось,  в  свою
очередь, жутко, ибо его предавали на суд  разъяренной  толпы,  и  даже  свои
отказывались защищать его, и если ему удавалось после того  уцелеть  хотя  с
небольшим остатком ребер, то  он  должен  был  считать  себя  необыкновенным
счастливцем.
   Вообще  "осязательные"  результаты  стенок  оказыва  -  лись  всегда   не
слишком-то утешительными: расквашенные носы, свороченные на  сторону  скулы,
подбитые глаза, выбитые зубы были заурядными  знаками  отличия  за  кулачное
геройство, и все, получавшие таковые, имели повод  лишь  гордиться  ими;  но
сплошь и рядом с поля сражения поднимали ратников и с переломленными руками,
ногами и ребрами, и со слабыми признаками жизни, и даже вовсе  без  оных.  В
большинстве случаев, однако, все оставалось шито да крыто.  Хозяева  считали
позором для себя  "пущать"  такую  "мараль"  на  свои  заведения,  что  вот,
дескать,  у  их  рабочих  во  время   товарищеской   потехи   да   произошло
"смертоубивство"; полиция, дружившая  с  ними  ради  их  щедрой  благостыни,
всегда готова была всем своим авторитетом  прикрыть  любой  такой  грех;  ни
малейшего надзора за фабричным населением  не  существовало;  не  было  даже
прописки паспортов.
   И если как-нибудь Ивану Сидорову или Сидору Иванову выпадал  жребий  лечь
костьми  на  песчаной  почве  Суворовской  или   Божениновской   улицы,   то
единственным последствием такого события оказывалось лишь то  одно,  что  на
фабрике, где он работал, на другой день становилось одним рабочим меньше,  а
на третий и этот  дефицит  пополнялся  его  заместителем.  Что  же  касается
безвременно погибшего на бранном поле,  он  прописывался  или  скоропостижно
умершим на улице, или поднятым с  знаками  сильных  побоев,  неизвестно  кем
нанесенных, и препровождался, смотря по исповеданию, или на  Преображенское,
или на Семеновское кладбище для законного предания земле.
 
 
   ПРИСТАВ ШИШКОВСКИЙ
 
   Только последний перед судебной реформой пристав Лефортовской части  Иван
Осипович Шишковский, прославившийся в свое время как ретивый служака и гроза
фабричного и прочего простонародья, серьезно восстал против кулачных боев  и
ополчился на них всем своим влиянием и всей своей энергией, но и тот  ничего
не мог достигнуть, ибо имел неприятность жестоко осрамиться, не сообразив, с
кем имеет дело, и слишком понадеявшись на обаяние и  ужас,  производимые  на
фабричных его личностью. Дело в том, что эти обаяние  и  ужас  действительно
ощущались в  среде  лефортовского  простонародья,  но  только  тогда,  когда
блудных сынов  его,  забранных  за  что-либо  в  кутузку  на  ночлег,  утром
выстраивали на заднем  дворе  лефортовского  частного  дом?,  возле  конюшен
пожарной команды, и затем одного за другим,  поочередно,  подводили  к  двум
дюжим мушкетерам, вооруженным наподобие древнеримских  ликторов,  приглашали
освободиться от излишних покровов,  которые  могли  бы  помешать  восприятию
чувствительной  порции  березовой  каши,  ассигнованной  в  изобилии  щедрым
приставом, а сам он, весьма падкий на  зрелища  этого  рода,  шагал  в  такт
ударам, умиленно прислушиваясь к  свисту  розог,  изредка  поправляя  носком
сапога положение наказуемого и приговаривая не без  иронического  оттенка  в
голосе: "Что, собака, будешь вперед безобразничать?"
   Само собой разумеется, что все испытавшие его полицейскую заботливость на
своих телесах вспоминали о Шишкове, как для краткости прозвал его народ,  не
иначе как с ужасом и бессильной  яростью;  не  без  ужаса  и  теоретического
озлобления относилось к нему, на основании рассказов о его жестокости, и все
простонародье, но когда однажды, прохладным осенним вечерком, отважный  Иван
Осипыч дерзнул на своей миниатюрной пролеточке, всего только  с  кучером  да
мушкетером  на  козлах,  врезаться  налетом  в  самую  середину  стенки   да
обратиться к бесчисленной толпе с тем же приветствием, лишь во множественном
числе, то в толпе не оказалось никаких признаков ужаса перед его  особой,  а
одно лишь озлобление, готовое притом и  практически  выразиться:  "Какие  мы
тебе собаки? - загудела толпа. - Сам ты собака!" И только было  Иван  Осипыч
собирался ответить на это грубое приветствие в приличном тоне,  как  лошадей
его (пара в пристяжку, пристяжная кольцом) схватили  за  уздцы,  его  самого
потащили за полы,  раздался  было  зловещий  крик:  "Бей  его!  ",  что  бы,
вероятно, и последовало, да  практическая  мудрость  кучера  и  находчивость
мушкетера спасли зарвавшегося  полицианта.  "Батюшки,  да  никак  пожар!"  -
крикнул кучер, как бы всматриваясь в даль, а мушкетер прибавил: "Так и есть,
Носовская фабрика горит! Вот он и огонь видно!" Толпа мгновенно отхлынула от
экипажа, а кучеру только того и нужно было: стегнув хорошенько кнутом дюжего
парня, продолжавшего держать  лошадей,  он  ударил  по  ним,  сшиб  по  пути
нескольких человек и, несясь во весь карьер, в  мгновение  ока  очутился  на
Преображенской площади, то есть в месте совершенно безопасном.  С  той  поры
Шишковский перестал интересоваться стенками, ездил в Преображенское  уже  не
для  начальнических  внушений  и  распоряжений,  а  только  с  визитами   по
фабрикантам,  удвоил  свою  ненависть  к  мужичью  вообще  и  фабричному   в
особенности,  увеличил  соответственно  этому   ежедневную   порцию   розог,
отпускавшуюся тем избранникам судьбы, которых она предавала в его  руки  для
вразумления и исправления, и этим способом каждое утро всласть отводил душу,
вымещая на десятках чужих спин свой осенний позор  в  Преображенском,  пока,
наконец, за излишнее  рвение  в  этом  направлении  не  потерпел  служебного
крушения, именуемого отставкой  без  прошения,  или,  что  то  же,  "волчьим
паспортом".
   Вообще  это  был  аматер  (любитель.  -  Фр.)  порки  как  универсального
административного  средства  при  всевозможных  обстоятельствах.  До   какой
степени  усердия  проводил  он  это  воззрение  в  практическую  жизнь,  это
доказывается  тем,  что  даже  тогдашнее  губернское   правление   в   конце
пятидесятых  годов,  внемля  многочисленным  обывательским  жалобам  на  его
жестокость, требовало его  для  личных  объяснений,  причем  он  без  всяких
уверток и признался,  что  сечет  тех,  кто  этого  заслуживает,  и  выразил
непоколебимое убеждение, что с русским  мужиком  никакие  иные  меры,  кроме
розог, немыслимы. От губернского правления  он,  однако,  получил  замечание
быть  разборчивее  и  осмотрительнее   при   употреблении   в   дело   этого
педагогического средства.  Впрочем,  ему  не  удалось  воспользоваться  этим
советом, ибо после столкновения  с  вновь  открытым  мировым  судом,  причем
обнаружились   вопиющие   факты   полицейского   деспотизма   и   произвола,
практиковавшихся в Лефортовской части, он вскоре и был устранен со службы.
   Рассказывали, что ближайшим поводом к его отставке послужил такой случай.
Перед самым открытием новых судов один  обыватель,  выведенный  из  терпения
безобразничеством,  распутством  и  непочтительностью  своего  сына,   решил
келейным образом "поучить" его, для чего и отправился к  Шишковскому,  прося
его содействия, - какого именно,  и  той  и  другой  стороне  было  понятно:
молодца следовало пригласить или привести в полицию  и  тут,  в  присутствии
отца, выпороть. Но это случилось как  раз  после  объяснения  Шишковского  с
губернскими властями, и он объяснил отцу, что исполнит его желание только  в
том случае, если тот даст ему письменное полномочие делать с сыном  что  ему
угодно и сверх того подписку, что никаких за то на него претензий  иметь  не
будет и жалоб  подавать  никуда  не  станет.  Не  подозревая  ловушки,  отец
согласился на это условие. Блудного сына привели,  раздели,  разложили  и  в
присутствии отца и самого Шишковского принялись драть. Сначала  отец  считал
количество розог, потом начал сбиваться  в  цифрах,  а  там  и  совсем  счет
потерял, а молодца все дерут, и он все ревет благим  матом.  Сжалился  отец:
"Не довольно ли, ваше высокоблагородие?" - "Э, что ты, братец: и  розги  еще
не успели размяться  как  следует".  Подождал  еще  отец;  розги  продолжают
свистать, сын вопить, но уж как будто  слабее.  Испугался  старик,  опять  к
приставу: не довольно  ли?  Тому  кажется,  что  еще  чересчур  мало,  и  во
избежание споров он показывает отцу им же подписанную  бумагу.  "И  если  ты
опять начнешь заступаться, то я тебя велю вон вывести". Тут старик и  понял,
как он опростоволосился этой подпиской. Нечего и говорить, что с  его  сынка
семь шкур спустили, и что долго ему небо с овчинку казалось, а потом и вовсе
перестало казаться, и что кончили экзекуцию только тогда,  когда  испугался,
наконец, и сам Шишковский, и когда истязуемый лишился чувств и  был  вынесен
замертво. А так как очнулся он ненадолго, ибо тут же  подвергся  жесточайшей
горячке, в которой пролежал между жизнью и смертью несколько месяцев, и этот
возмутительный факт получил широкую огласку, то,  дойдя  до  властей,  он  и
послужил той  каплей,  которая  переполнила  глубокую  чашу  начальственного
терпения.
   В отставке Ивану  Осипычу  недолго  привелось  пожить:  лихой  и  бравый,
неугомонный служака  в  течение  свыше  чем  15-летнего  приставничества,  в
качестве простого обывателя он как-то сразу захирел, осунулся, потом заболел
злейшей чахоткой, которая  и  не  задержала  его  окончательного  расчета  с
жизнью. Замечательно, что он,  хотя  и  не  слыл  за  слишком  бескорыстного
полицианта, в отставке  оказался  круглым  бедняком,  а  когда  умер,  то  и
похоронен был на  средства,  собранные  от  щедрот  нескольких  фабрикантов,
пользовавшихся его благорасположением. Что касается фабричных, то в их среде
и доселе еще живет память о Шишкове, о  том,  как  беспощадно  порол  он  их
братию...
 
 
   ЕЩЕ О КАТОРГЕ
 
   Постепенно реформировались тюрьма и каторга. Стал активно  использоваться
труд заключенных, была создана система медицинского обслуживания. Впрочем, к
заключенным все еще могли  применяться  виды  наказаний,  которые  закон  не
предусматривал: розги, помещение в карцер, перевод на хлеб и  воду.  В  1863
году  осужденный  за  разбой  на  тамбовском  тракте  каторжник  Чирниченко,
наслушавшись  недозволенных  речей  политических,  грозился  перебить   всех
дворян, говорил, что Рдсь давно пора немцам распродать  и  жить  припеваючи.
Оный Чирниченко вначале был порот (трижды, по документам), сидел  в  карцере
на хлебе и воде, но по упорству своему был признан тюремщиками и  собратьями
по несчастью как бы бесноватым, и если впоследствии бит, то лишь за дурь.
   В 1863 году были отменены телесные наказания для  женщин,  ограничивалось
общее применение розг, отменялось клеймение (давно уже не применявшееся.)
   В 1871 году были отменены шпицрутены для ссыльных, в 1885 году - розги. В
общем, все делалось для революции, приближение  которой  было  очевидно  для
многих трезвых умов - но их никто не слушал...
   В Уложении редакции 1885 года предусматривалось около  2  тысяч  составов
преступлений и 180 видов наказаний за них.
   Уголовная ответственность, по Уложению, наступала с 7 лет (с 1903 года  -
в 10 лет), но наказания весьма смягчались  в  отношении  лиц,  не  достигших
18-летнего возраста.
   Основные (главные) наказания: смертная  казнь,  поселение,  заключение  в
исправдом, крепость, тюрьму; арест, штраф.
   Дополнительные:  лишение  всех  или  сословных  прав,  звания,   титулов,
семейных прав,  права  на  участие  в  выборах  (земщина),  прав  заниматься
определенной (врачебной, например) деятельностью, помещение в работный  дом,
конфискация имущества.
   Заменяющие: принудительное лечение, опека.
   Не относились к уголовным и исправительным наказаниям  меры  полицейского
воздействия: отдача под надзор, высылка за границу (!!!), запрещение жить  в
определенных местах, выговор, розги.
   Иностранцы, бывавшие в России, удивлялись,  конечно,  простоте  нравов  и
господству "неуставных отношений" между населением и правовыми  институтами.
Впрочем, их мнение часто было предвзято,  ибо  все  оценивалось  по  "своему
уставу"; в праве на собственное право и обычаи России  всегда  отказывалось.
Наиболее резко пишет небезызвестный Де Кюстин, напрочь забывший  о  законном
французском беззаконии...
   "...  Ищейки  русской  полиции  обладают  исключительным   нюхом,   и   в
соответствии с личностью каждого пассажира они исследуют их паспорта  с  той
или иной строгостью. Вообще, как  я  и  ожидал,  с  прибывшими  иностранцами
обходились далеко не одинаковым образом.  Какой-то  итальянский  коммерсант,
шедший перед (о) мною, был безжалостно обыскан. Он должен был  открыть  свой
бумажник, обшарили все  его  платье,  снаружи  и  внутри,  не  оставили  без
внимания даже белья. И я подумал, что если и со мной так  поступят,  значит,
меня считают очень подозрительным. Карманы у меня  были  полны  всевозможных
рекомендательных писем, полученных в Париже, в том числе от самого  русского
посла и от других столь же известных лиц, но  они  были  запечатаны,  и  это
обстоятельство побудило меня не держать их в дорожном несессере.  Я  наглухо
застегнул  свой  сюртук,  когда  увидел,  что  полицейские  сыщики  ко   мне
приближаются, но они разрешили мне пройти, не подвергнув обыску. Зато  когда
мне пришлось снова открыть свои чемоданы пред таможенными  чиновниками,  эти
новые  враги  с  исключительным  усердием,  хотя  и  с  той  же   неизменной
вежливостью, стали рыться в моих вещах, и особенно  книгах.  Последние  были
отняты у меня почти все без исключения. На  мои  протесты  и  возражения  не
обращалось ни малейшего  внимания.  Помимо  книг  у  меня  отняли  две  пары
дорожных пистолетов и старинные карманные часы. Напрасно я просил  объяснить
мне причину хоть этой конфискации; меня успокаивали лишь обещанием, что  все
мои вещи будут  мне  позже  возвращены,  конечно,  не  без  новых  долгих  и
томительных проволочек..."
 
 
   ... БЛИЗИТСЯ СТРАШНОЕ ВРЕМЯ
 
   В 1903 году был убит министр внутренних дел В. К. Плеве. Новый министр П.
Д  Святополк-Мирский  вернул  из  ссылки  оппозиционных  деятелей,  разрешил
проведение  земских  совещаний.   Но   "общество",   подогреваемое   изнутри
разномастными  (беспородными)   демократами,   либералами,   народовольцами,
эсерами и, наконец, вылупившимися из крапчатых яиц большевиками,  не  хотело
постепенных перемен. "Хочу все сразу!" - вопило общество.  В  это  же  время
растет  волна  убийств,  красиво  названных  (и  называемых  до   сих   пор)
"революционным  террором".  Из-за  угла  убивали   рядовых   полицейских   и
жандармов,  губернаторов  и  градоначальников,   министров   и   прокуроров.
Обезумевшая интеллигенция "подняла свой голос" (так  во  всех  учебниках)  в
защиту преступников, чуть было не развязавших общенациональную бойню  уже  в
декабре 1905 года.
 
 
   БАСТУЮЩИЕ ФАРАОНЫ
 
   В  это  время  забастовки   были   профессиональными.   Бастовали   также
полицейские.
   Зачинателями движения стали питерцы. В газете "Сын  отечества"  питерские
фараоны призвали собратьев из  других  городов  объединить  усилия  в  общей
борьбе.
   Они знали, как заставить правительство прислушаться к их требованиям. Вот
рапорт на имя директора Департамента полиции, написанный 23 ноября 1905 года
начальником Екатеринославского охранного отделения ротмистром Шульцем:
   "По  полученным  мною  из   агентурного   источника   сведениям,   в   г.
Екатеринославе околоточные надзиратели  местной  полиции,  видя  бездействие
высшей  власти  в  отношении  прогрессивно  увеличивающегося  революционного
движения и под впечатлением статьи, помещенной околоточными надзирателями с.
- петербургской полиции в газете "Сын отечества",  призывающей  объединяться
околоточных надзирателей всех российских городов, намерены на днях примкнуть
к товарищам упомянутой полиции, негласно собраться в недалеком  будущем  для
обсуждения своего положения и для выработки ряда  требований,  сводящихся  к
увеличению месячного содержания, а также устранению  названных  надзирателей
от участия в обысках по политическим делам".
   Если екатеринославские полицейские, как истые  революционеры,  собирались
на тайные сходки, то среди киевских охранителей порядка из рук  в  руки,  не
менее тайно, передавались отпечатанные на гектографе  (не  в  подпольной  ли
типографии?) прокламации. Подписаны они были весьма конспиративно: "Киевская
городская полиция". Читая эту  полицейскую  прокламацию,  понимаешь,  что  и
"верным слугам" было что сказать своему начальству и было что потребовать от
охраняемого ими "престола и отечества". "Тяжелые  времена  настали  -  всюду
забастовки, всюду смуты, беспорядки. Бастуют студенты, служащие в Управлении
железных дорог, фармацевты, наборщики,  приказчики,  ремесленники,  рабочие,
даже неслыханное дело: академисты и семинаристы забастовали; даже прислуга и
та бастует - Всякий чем-то недоволен,  чего-то  хочет,  чего-то  добивается.
Всякая забастовка, демонстрация и т, п,  требует  вмешательства  полицейских
чинов, жизнь и здоровье которых не всегда находятся в безопасности.
   Теперешняя полиция заменила собою прежних  опричников.  Опричники,  служа
государю, были,  правда,  презираемы  народом,  но  зато  личность  их  была
неприкосновенна, и они  за  свою  службу  пользовались  всем  необходимым  в
материальном отношении и ни в чем не  нуждались.  Теперешние  же  опричники,
служа верою и правдою правительству, мало того что почти нуждаются в куске -
подвергаются со стороны политически неблагонадежных лиц опасностям...
   ... Простому железнодорожнику  или  мастеровому,  получившему  на  работе
увечье,  присуждаются  3-4  тысячи  рублей,  околоточный   же   надзиратель,
получивший поранения, лишающие его не только  трудоспособности,  но  даже  и
рассудка (например, Шрубович), получает 400 рублей. Разве  это  справедливо?
До сих пор чины киевской городской полиции были верны своему долгу  и  несли
свой крест с терпением и упованием на лучшее  будущее,  но  надежды  честных
тружеников не сбылись. К нищете прибавился произвол начальства,  бедность  и
трепет за жизнь...
   Давая полиции мизерное жалованье, правительство этим же  самым  разрешает
ей пользоваться посторонними доходами, ибо  оно  знает,  что  на  получаемое
жалованье жить нельзя,  что  ложится  бременем  на  обывателя  и  возбуждает
ненависть его. Много есть несправедливостей, переполнивших чашу терпения,  и
вот мы, классные наружные и внутренние полицейские  чиновники  и  городовые,
обсудив свое положение и приняв  во  внимание,  что  жизнь  с  каждым  годом
становится дороже... постановили:  1)  Жалованье...  должно  быть  увеличено
вдвое.  2)  Вакантные  должности  по  полиции  должны  замещаться  служащими
полиции... 4) Вечерние занятия по канцеляриям упразднить - дабы чиновник мог
проводить время с семьей...  5)  Дознания  о  проступках  чиновников  должны
производиться гласно, с обязательным требованием от  обвиняемых  объяснений.
6) Без суда чиновников не увольнять. 7) Старшие чины полиции должны  служить
примером младшим и должны  обращаться  с  подчиненными  вежливо,  отнюдь  не
ругаться и драться,  ибо  и  подчиненные  -  люди.  8)  Ответ  на  настоящие
требования должен быть изложен в приказе по полиции к 15 ноября  1905  года.
После этого срока в  случае  неисполнения  требований  наружную  полицейскую
службу и занятия в канцеляриях постановили прекратить".
   Серьезные намерения полицейских ряда крупных городов России  объединиться
с целью удовлетворения своих  требований  не  на  шутку  всполошили  царское
самодержавие, тем более что революция находилась на подъеме и даже подходила
к своей кульминации -  вооруженным  восстаниям.  Околоточные  надзиратели  и
прочие полицейские чиновники выбрали  для  себя  как  нельзя  более  удачное
время. Так и случилось...  Вскоре  заведующий  Особым  отделом  Департамента
полиции коллежский советник Тимофеев доложил директору Департамента,  что  в
Министерстве внутренних дел возбужден вопрос "О безотлагательном  увеличении
окладов жалованья чинам полиции. На 50 проц, для низших  служащих  и  на  25
проц, для классных должностей... ".
 
   * * *
 
   С  одной  стороны,  подобный  протест  со  стороны  полицейских   кажется
предосудительным, но с другой, если сравнивать с нынешними  органами,  более
похож на бунт, нежели слезливые просьбы, исходящие от  вооруженных  людей  с
погонами на плечах и с головой на шее.
   Правовой  нигилизм,  свойственный   русской   натуре,   но   до   времени
приглушенный православной верой, обычаями и страхом, к  началу  века  достиг
своего апогея. Будущие чекисты, гэпэушники и  энкавэдэшники,  посмеиваясь  в
душе над мягкотелостью царской полиции, в это время постигали "премудрости",
готовили себя к  будущей  деятельности  на  ключевых  постах  в  руководстве
террором государственным.
 
 
   НОВОЕ СТРАШНОЕ ВРЕМЯ
 
   27 февраля 1917 года император Николай II под давлением Думы  отрекся  от
престола в пользу брата Михаила. Тот отказался принять престол и  манифестом
3 марта предоставил решение вопроса  о  будущем  государственном  устройстве
Учредительному собранию. Нельзя было придумать ничего хуже, чтобы  ввергнуть
страну в долгие годы беззакония, разграбления и всеобщего страха.  Сразу  же
были  ликвидированы  основные  институты,  поддерживавшие   правопорядок   и
законность, - жандармерия, полиция и цензура.
   При Министерстве юстиции была создана Чрезвычайная следственная  комиссия
по расследованию деятельности бывших министров (в  ней  принимал  энергичное
участие поэт Александр Блок). "Приказ N1"  упразднил  дисциплинарную  власть
офицеров в воинских частях и передал ее солдатским комитетам. Многие  лучшие
офицеры были немедленно убиты: одни -  солдатским  самосудом,  другие  -  по
приказам комитетчиков. И это в то время,  когда  Россия  все  еще  принимала
участие в мировой войне!
   При захвате полицейских и жандармских учреждений  сжигались  архивы.  Тут
старались как уголовники, так и политические. Жгли и судебные архивы...
   В апреле 1917 года вместо полиции учреждается милиция, орган в те времена
абсолютно аморфный и неспособный  пресечь  даже  деятельность  хулиганов.  О
преступности, видимо,  речи  не  было...  "Птенцы  Керенского"  (уголовники,
амнистированные  Временным  правительством)  развили  бурную   деятельность.
Грабежи и разбои стали делом повседневным и привычным  для  жителей  Москвы,
Петрограда и губернских центров.
   Правительство принимает постановления, которые не  выполняются,  ибо  нет
достойных исполнителей: интеллигенция способна лишь задыхаться от счастья  в
собственных квартирках и побаиваться на улицах "солдатиков с матросиками"...
Поэтому не имеют никакого результата такие, например, постановления, как  "О
наказаниях за публичные призывы к убийству, разбоям, грабежу и другим тяжким
преступлениям".
   Вообще, судя по постановлениям, можно точно сказать, чем занималось т, н.
Временное  правительство.  Государство  не   интересовало   никого;   заботы
простирались на продовольствие, транспорт, заготовки. Страной стали  править
"сплошь одни снабженцы". Российские богатства нагло раскрадывались...
 
 
   БУМАЖНАЯ ПРАВДА
 
   После октябрьского переворота  рычаги  власти  оказались  в  руках  более
решительных гопников. Ноябрьский 1917 года "Декрет о суде  N1",  подписанный
Ильичом (нет, не Рамиресом Санчесом), упразднял все дореволюционные судебные
органы, вымученные русским либерализмом еще в 1864 году. Были  ликвидированы
прокуратура, адвокатура, судебное  следствие.  Обвинителями,  защитниками  и
поверенными отныне могли быть любые лица, пользующиеся гражданскими правами.
Впрочем, о деятельности этих "лиц известно  мало.  как  и  вообще  о  работе
послереволюционных судов и милиции. А ведь именно они во всех монографиях  и
учебниках по истории государства  и  права  отнесены  к  правоохранительным.
"Декрет о суде N1" наряду  с  правоохранительными  учреждал  и  репрессивные
органы - особые суды,  или  революционные  трибуналы.  Эти  органы  отличала
рептильная всеядность: ускоренное судопроизводство, право применения  высшей
меры, свобода в выборе мер уголовной  репрессии,  использование  в  качестве
защитников только штатных  членов  коллегий  при  Советах,  ярко  выраженные
социальные пристрастия (читай: "пролетарские") при назначении наказаний.  Но
едва начали работать ревтрибуналы, как подключилась гигантской шестерней ВЧК
- уже в декабре 1917 года она была создана указом СНК, в марте 1918-го вовсю
заскрежетали местные  чрезвычайки,  а  в  июне  -  состоялась  I  чекистская
конференция,  сходка  N1,  на  которой  были  обговорены  и  предложены  все
дальнейшие моря крови.
   Именно из этих органов вылупились все нынешние -  ФСБ,  МВД,  Пограничная
стража, таможня и т, д. и т, п.  Внутренние  дела  постоянно  замыкались  на
внешние, наркоматы превращались в управления и министерства, втекали друг  в
друга и вытекали друг из друга.
   В их истории много славных страниц, как в кавычках, так и без кавычек.  В
начале советской эпохи к числу "подвигов", несомненно, может  быть  отнесено
деятельное участие в изъятии церковных ценностей - в Москве и вообще по всей
России. Парадокс: орган,  призванный  к  возвращению  похищенных  ценностей,
бессовестным образом грабит. Такова коммунистическая, революционная этика  и
политика.
 
 
   ГРАБЕЖ ЦЕРКВЕЙ
 
   Во Владимире 15  марта  1922  года  начальник  местной  милиции  опечатал
святыню Руси и ее Православной церкви  -  Успенский  собор,  построенный  во
времена Андрея Боголюбского. 23 марта под усиленной  охраной  красноармейцев
уполномоченные ЧК и НКВД вынесли из собора  5  пудов  ценнейших  изделий  из
серебра и полфунта золота, парчовые, бархатные и шелковые  облачения,  шитые
жемчугом, бисером, серебряными и золотыми нитями.
   Как известно, церковь и иерархи довольно лояльно отнеслись к  решению  об
изъятии церковных ценностей: надо,  значит,  надо...  Однако  большевистскую
камарилью  добровольная  сдача  не  устраивала.  Под  руководством  Троцкого
началось изъятие насильственное.
   Уже в марте 1922 года при содействии отрядов  конной  милиции  большевики
приступили   к   спланированной   гангстерской    операции.    Сопротивление
православных прихожан было подавлено, прокатилась волна судов над мирянами и
священниками: одни были осуждены к расстрелу, а  другие  -  расстреляны  без
суда и следствия.
   Добыча впечатляла: из московских  храмов  награблено  2  пуда  золота,  3
тысячи пудов серебра, более 3 тысяч бриллиантов и  алмазов,  около  3  тысяч
рубинов, изумрудов и иных драгоценных камней.
   По сообщениям, из России в целом при прямом содействии правоохранительных
органов большевики экспроприировали у православной церкви в 45 губерниях: 17
пудов золота, почти 10 тысяч пудов серебра, 8 тысяч  бриллиантов,  18  тысяч
других драгоценных камней и 28 пудов прочих металлов и камней.
   Но дело этим не кончилось. Вскоре после  вскрытия  и  осквернения  святых
мощей св. Александра Невского в Питере был арестован (с ним еще 86  человек)
митрополит  Вениамин  (вменялось  контрреволюционное   препятствие   изъятию
церковных ценностей).  Он  и  еще  четверо  обвиняемых  были  приговорены  к
расстрелу - и расстреляны, несмотря на многочисленные  протесты  всех  слоев
православного населения - рабочих, врачей, портовых грузчиков, академиков.
   Переплавка колоколов на т, н. "электролитические  нужды"  Волховской  ГЭС
("лампочка Ильича") осуществлялась в обстановке строжайшей секретности и под
неусыпным контролем органов НКВД.
   Как бы ни открещивались милиционеры от ВЧК (да они, собственно говоря,  и
не  открещиваются),  а  связь  их  была  прямая.  То  НКВД  исполнял   чисто
механические  функции  охраны,  разгона,  конфискации  и  арестов,  то   ВЧК
присоединялась к НКВД, сливаясь в революционном экстазе. Да и неудивительно,
если вспомнить, что управление обеими структурами было одно - партийное.
   Чем занимались юристы и правоохранители в первые годы  Советской  власти,
наглядно показывает записка Ленина наркому юстиции Курскому, в которой Ильич
предлагает "организовать ликвидацию мощей во всероссийском масштабе".  Мощей
- значит, святынь русского народа; ликвидацию - значит, осквернение останков
св. Александра Невского, св. Сергия Радонежского, св.  Серафима  Саровского,
не говоря уже о фамильных склепах русских императоров и князей.
   И - факт остается фактом. В  состав  так  называемого  Особого  совещания
(ОСО), осудившего  сотни  тысяч  российских  людей  на  смерть  и  медленное
умирание в колымских и иных концлагерях, всегда входил  представитель  НКВД.
Это мог быть начальник милиции, начальник УГРО,  железнодорожный  милиционер
среднего уровня или даже кадровик НКВД. История не сохранила имен "героев" -
по крайней мере, трудно добраться до имен и фамилий; впрочем, вряд ли кто-то
из них еще жив после стольких лет нервной работы...
 
 
   ПРОДОЛЖЕНИЕ ПОДВИГОВ
 
   С первых же дней большевистская власть стала очень широко санкционировать
смерть - и по суду, и без суда. Расстрелу  на  месте  подлежали  спекулянты,
германские  шпионы,  контрреволюционные  агитаторы,  погромщики,   хулиганы.
Безграничные права  предоставлялись  ВЧК.  Приговоры  к  смерти,  без  права
обжалования, выносились "тройками",  "пятерками"  ЧК,  которые  должны  были
руководствоваться лишь революционным правосознанием. По стране стала  быстро
расползаться  сеть  концентрационных  лагерей.  Для  этой  цели  чаще  всего
использовались монастыри,  из  которых  заранее  были  разогнаны  (в  лучшем
варианте) монахи. Чаще, впрочем, монахов  расстреливали  также  без  суда  и
следствия...
   Новая власть жестоко расправилась с ниспровергателями монархии, с "красой
и  гордостью  революции"  -  матросами,  красными  латышскими  стрелками,  с
либеральной интеллигенцией, революционным студенчеством и прочими борцами за
свободу.  Рабочие,  на  словах  ставшие  владельцами   фабрик   и   заводов,
превратились на  деле  в  безропотных  рабов,  крестьяне,  жаждавшие  земли,
получили ее-в краях вечной мерзлоты... Впрочем, об этом много написано.
   Главной  задачей  строителей  коммунизма  было  удержаться  у  власти   и
закрепить завоеванные позиции. Нужно было уничтожить всех возможных  врагов,
то есть тех, кто  потенциально  мог  оказать  реальное  сопротивление  новой
власти. Образованный класс  был  приговорен  изначально,  уничтожению  также
подлежали военные, духовенство, помещики, зажиточные крестьяне... Для  этого
и была учреждена Чрезвычайная Комиссия. О работе  ЧК  в  первые  годы  после
революции написано очень много как хвалебного, так и резко отрицательного.
   В России каждый город имел по нескольку отделений Ч К... -
   1-ю категорию обреченных чрезвычайками на уничтожение составляли:
   1. Лица, занимавшие в царской  России  хотя  бы  сколько-нибудь  заметное
служебное положение - чиновники и военные - независимо от возраста, а  также
их вдовы.
   2. Семьи офицеров-добровольцев (были случаи расстрела 5-летних детей, а в
Киеве разъяренные большевики охотились даже  за  младенцами,  прокалывая  их
насквозь штыками).
   3. Священнослужители.
   4. Рабочие и крестьяне, подозреваемые в несочувствии Советской власти.
   5. Все лица, без различия пола и возраста, имущество которых  оценивалось
свыше 10 000 рублей.
   По размерам и объему своей деятельности Московская Чрезвычайная  Комиссия
была не только министерством, но как  бы  государством  в  государстве.  Она
охватывала собой буквально всю Россию,  и  щупальца  ее  проникали  в  самые
отдаленные уголки Российского государства. Комиссия располагала целой армией
служащих,  военными  отрядами,  бригадами,   огромным   количеством   частей
пограничной  стражи,  стрелковых  дивизий  и  бригад  башкирской  кавалерии,
китайских войск и т.п., не говоря уже о многочисленном  штате  доносчиков  и
шпионов.
   Во главе этого учреждения  стоял  Феликс  Дзержинский  с  многочисленными
помощниками.  Провинциальные  отделения  возглавляли  подонки  всякого  рода
национальностей - китайцы, венгры, латыши,  эстонцы,  поляки,  освобожденные
каторжники, выпущенные из  тюрем  злодеи,  убийцы  и  разбойники.  Это  были
непосредственные исполнители директив, получавшие плату сдельно - за каждого
казненного. В их интересах было казнить возможно большее  количество  людей,
чтобы побольше заработать. Между ними видную роль играли и женщины,  которые
даже закоренелых убийц поражали своим цинизмом и выносливостью.
   В большинстве своем это были физически и психически  ущербные  люди,  все
отличались неистовой развращенностью и  садизмом,  находились  в  повышенном
нервном состоянии и успокаивались только при виде крови.
   В   течение   короткого   промежутка   времени   было   убито   множество
представителей науки, ученых, профессоров, инженеров,  докторов,  не  говоря
уже  о  сотнях  тысяч  всякого  рода  государственных  чиновников,   которые
уничтожались в первую очередь. Уже к концу 1919 года было  уничтожено  около
половины профессуры и врачей.
   По свидетельствам очевидцев, людей хватали на улицах,  врывались  в  дома
днем и ночью, волокли  в  подвалы  чрезвычаек  (стариков  и  старух,  жен  и
матерей, юношей и детей), связывая им руки, оглушая  ударами,  с  тем  чтобы
расстрелять их, а трупы бросить в ямы.
   Известно, что довольно длительное время человеческим мясом кормили зверей
в Петроградском зоопарке.
   Вполне очевидно, что отсутствие сопротивления, покорность и  запуганность
населения еще больше разжигали страсти палачей.
   На первых порах практиковались обыски якобы с целью  нахождения  скрытого
оружия, и в каждый дом, на каждой улице, беспрерывно днем и ночью  врывались
вооруженные до зубов солдаты в сопровождении агентов чрезвычайки  и  открыто
грабили все, что попадалось под руку. Никаких обысков они не производили,  а
имея списки намеченных жертв, уводили их с собой, предварительно ограбив как
сами  жертвы,  так  и  их  родных  и  близких.   Всякого   рода   возражения
были-бесполезны - и приставленное ко лбу дуло револьвера служило ответом  на
попытку отстоять хотя бы самые необходимые вещи. Запуганные  обыватели  были
счастливы, если визиты злодеев в форме оканчивались только грабежом.
   Чрезвычайки  занимали  обыкновенно  самые  лучшие  дома  города,   а   их
функционеры размещались  в  наиболее  роскошных  квартирах.  Здесь  заседали
бесчисленные следователи. После  обычных  вопросов  о  личности,  занятии  и
местожительстве начинался допрос о политических убеждениях, о принадлежности
к партии, об отношении к Советской  власти,  к  проводимой  ею  программе  и
прочее, затем, под угрозой расстрела, требовались адреса близких,  родных  и
знакомых  жертвы  и  предлагался  целый  ряд  других  вопросов,   совершенно
бессмысленных, рассчитанных на то, что допрашиваемый собьется, запутается  в
своих  показаниях  и  тем  создаст  почву  для  предъявления  более  жестких
конкретных обвинений.
   Таких вопросов предлагалось сотни, и  жертва  обязана  была  отвечать  на
каждый  из  них,  причем   ответы   тщательно   записывались,   после   чего
допрашиваемый передавался другому следователю.
   Этот последний начинал допрос заново и предлагал буквально те же вопросы,
только в ином порядке, после чего жертву  передавали  третьему  следователю,
затем четвертому и т, д, до тех пор, пока доведенный до полного  изнеможения
человек соглашался на какие  угодно  ответы,  беря  на  себя  несуществующие
преступления, и вручал свою судьбу в полное распоряжение палачей. Многие  не
выдерживали пыток и утрачивали рассудок. Их причисляли  к  счастливцам,  ибо
впереди были еще более страшные испытания.
   Людей раздевали догола, связывали кисти  рук  веревкой  и  подвешивали  к
перекладинам с таким расчетом, чтобы  ноги  едва  касались  земли,  а  затем
медленно и постепенно расстреливали из пулеметов, винтовок или  револьверов.
Пулеметчик сначала раздроблял ноги, для того чтобы они не могли поддерживать
туловище, затем наводил прицел на руки и в таком виде оставлял  свою  жертву
висеть, истекая кровью... Тут же сидели и  любовались  казнями  приглашенные
гости,  которые  пили  вино,  курили,  наслаждаясь  игрой  на  пианино   или
балалайках. Людей не добивали насмерть, а сваливали в фургоны  и  бросали  в
яму, где многих погребали заживо. Ямы, вырытые  наспех,  были  неглубоки,  и
оттуда не только доносились стоны, но были случаи, когда  жертвы  с  помощью
прохожих выползали из этих живых могил, лишившись рассудка.
   Часто изверги развлекались сдираним кожи  с  живых  людей,  для  чего  их
предварительно бросали в кипяток, затем,  надрезав  кожу  на  шее  и  вокруг
кистей  рук,  стаскивали  ее  щипцами,  после   чего   "освежеванные"   тела
выбрасывали  на  мороз...  Этот  способ  был   излюбленным   в   харьковской
чрезвычайке, во главе которой стояли товарищ Эдуард и каторжник  Саенко.  По
изгнании большевиков из Харькова Добровольческая армия обнаружила в подвалах
чрезвычайки много "перчаток". Так называлась вместе с  ногтями  содранная  с
рук кожа.  Раскопки  ям,  куда  сваливали  трупы  убитых,  обнаружили  следы
чудовищных  операций  над  половыми  органами,  сущность  которых  не  могли
определить лучшие харьковские хирурги. Они  высказывали  предположение,  что
это  одна  из  китайских  пыток,  по  своей  болезненности  превышающая  все
доступное человеческому воображению.
   На трупах бывших офицеров, кроме того, были вырезаны  ножом  или  выжжены
огнем на плечах погоны, на лбу - советская звезда, а на  груди  -  орденские
знаки, были отрезанные носы, губы и уши... На женских  трупах  -  отрезанные
груди и сосцы и прочее. Встречалась масса  раздробленных  и  скальпированных
черепов, содранные ногти с вбитыми под  них  иглами  и  гвоздями,  выколотые
глаза, отрезанные пятки. Многие арестованные были попросту живьем  затоплены
в подвалах.
   В Петербурге во главе чрезвычайки стоял латыш Петере, переведенный  затем
в Москву. По вступлении своем в должность  он  немедленно  расстрелял  свыше
1000 человек. Трупы казненных он приказал бросить в Неву, куда  сбрасывались
и тела расстрелянных им в Петропавловской крепости офицеров.  К  концу  1917
года  в  Петербурге  оставалось  еще  несколько  десятков  тысяч   офицеров,
уцелевших от войны, и большая половина их была расстреляна Петерсом, а затем
Урицким.
   Переведенный в Москву, чекист Петере, в числе прочих  помощников  имевший
латышку Краузе, залил кровью буквально весь  город.  Краузе  издевалась  над
своими жертвами, измышляя самые изуверские виды  мучений  преимущественно  в
области половой сферы, и прекращала их  лишь  после  полного  изнеможения  и
удовлетворения собственной половой реакции. Такие экзекуции длились  часами,
и она делала перерыв только после того, как корчившиеся в страданиях молодые
люди превращались в окровавленные трупы. Ее  достойным  сотрудником  был  не
менее извращенный садист Орлов, специальностью которого  было  расстреливать
мальчиков, которых он вытаскивал из домов или  ловил  на  улицах.  Только  в
Москве им было расстреляно несколько тысяч подростков. Другой чекист,  Мага,
объезжал тюрьмы и расстреливал заключенных,  третий  посещал  с  этой  целью
больницы...
   В  изданной  Троцким  брошюре  "Октябрьская   революция"   большевистский
теоретик и практик хвастается несокрушимым могуществом Советской власти. "Мы
так сильны, - пишет он, - что если мы заявим завтра  в  декрете  требование,
чтобы все мужское население Петрограда явилось в  такой-то  день  и  час  на
Марсово поле, чтобы каждый получил 25 ударов розог, то 75% тотчас бы явилось
и стало бы в хвост и только 25% более предусмотрительных подумали  запастись
медицинским свидетельством, освобождающим их от телесного наказания..."
   В Киеве управление чрезвычайкой находилось во власти латыша  Лациса.  Его
помощниками были Авдохин, товарищ Вера, Роза Шварц и  другие  девицы.  Здесь
было полсотни различных комиссий - чрезвычаек. Каждая имела свой собственный
штат служащих-палачей, но наибольшей жестокостью отличались упомянутые  выше
девицы. В одном из подвалов чека было  устроено  подобие  театра,  где  были
расставлены кресла для любителей кровавых зрелищ, а на подмостках, т, е,  на
эстраде, производились казни.
   После каждого  удачного  выстрела  раздавались  крики  "браво",  "бис"  и
палачам подносились бокалы шампанского. Роза Шварц лично убила несколько сот
людей, предварительно втиснутых в ящик,  на  верхней  крышке  которого  было
проделано отверстие для головы. Но стрельба  в  цель  для  этих  девиц  была
только легкой забавой и уже  не  возбуждала  их  притупившихся  нервов.  Они
требовали более острых  ощущений,  и  с  этой  целью  Роза  и  товарищ  Вера
выкалывали иглами глаза, или выжигали их папиросами, или забивали под  ногти
тонкие гвозди. Особенную ярость у Розы и Веры  вызывали  те  из  попавших  в
чрезвычайку,  у  кого  они  находили  нательный  крест.  После   невероятных
глумлений они срывали эти кресты и  огнем  выжигали  изображение  креста  на
груди или на лбу своих жертв. С приходом Добровольческой армии  и  изгнанием
большевиков из  Киева  Роза  Шварц  была  арестована  в  тот  момент,  когда
подносила  букет  одному  из  офицеров,  ехавших  верхом  во  главе  отряда,
вступавшего в город. Офицер узнал в ней свою мучительницу.
   Практиковались в киевских чрезвычайках и другие способы  истязаний.  Так,
например, несчастных втискивали в  узкие  деревянные  ящики  и  забивали  их
гвоздями, катая ящики по полу... Пользовались палачи и Днепром, куда сотнями
загоняли связанных друг с другом людей, которых либо  топили,  либо  пачками
расстреливали из  пулеметов.  Ударами  тяжелого  молота  раскалывали  голову
несчастным пополам так, что мозг вываливался на пол.  Это  практиковалось  в
киевской чрезвычайке на Садовой, 5, где солдатами Добровольческой армии  был
обнаружен  сарай,   асфальтовый   пол   которого   был   буквально   завален
человеческими мозгами.  Неудивительно,  что  за  шесть  месяцев  владычества
большевиков в Киеве погибло более 100 000 человек.
   Приказ Лациса:  "Не  ищите  никаких  доказательств  какой-либо  оппозиции
Советам в словах или поступках обвиняемого.  Первый  вопрос,  который  нужно
выяснить, это  к  какому  классу  принадлежал  подсудимый  и  какое  у  него
образование". Этот приказ его сотрудникичекисты выполняли буквально.
   В Одессе свирепствовали знаменитые палачи Дейч и Вихман  с  целым  штатом
прислужников,  среди  которых  были  китайцы  и  один  негр,  специальностью
которого было  вытягивать  жилы  у  людей.  Здесь  же  прославилась  и  Вера
Гребенщикова, ставшая известной под именем Доры. Она  лично  застрелила  700
человек. Каждому жителю Одессы было известно изречение Дейча и Вихмана,  что
они... "не имеют аппетита к обеду, прежде чем не перестреляют сотню людей".
   Тотчас после оставления Одессы союзниками большевики, ворвавшись в  город
и не успев  еще  организовать  чрезвычайку,  использовали  для  своих  целей
линейный корабль "Синоп" и крейсер "Алмаз", куда и уводили свои  жертвы.  За
людьми буквально началась охота, пойманных не убивали на  месте  только  для
того, чтобы сперва их помучить.  Приводимых  на  борт  "Синопа"  и  "Алмаза"
прикрепляли  железными  цепями  к  толстым  доскам  и  медленно,  постепенно
продвигали ногами  вперед  в  корабельную  топку,  где  несчастные  жарились
заживо. Затем их извлекали оттуда, опускали  на  веревках  в  море  и  снова
бросали  в  топку.  Других  четвертовали,  привязывая  к  колесам  машинного
отделения, разрывавшим людей на куски,  третьих  бросали  в  паровой  котел,
откуда вынимали, бережно выносили на палубу якобы для того, чтобы  облегчить
их страдания, а в действительности, чтобы приток свежего воздуха усилил  эти
страдания,  и  затем  вновь  бросали  в  котел.  О  том,  каким   истязаниям
подвергались несчастные в чрезвычайках Одессы, можно было судить по  орудиям
пыток,  среди  которых  были  не  только  гири,  молоты  и  ломы,   которыми
разбивались головы, но и пинцеты, с помощью которых вытягивались жилы, и так
называемые "каменные  мешки"  с  небольшим  отверстием  сверху,  куда  людей
втискивали, ломая кости, и где в скорченном виде их специально  обрекали  на
бессонницу. Нарочно  приставленная  стража  следила  за  жертвой,  не  давая
заснуть. Жертвы кормили гнилыми сельдями и  мучили  жаждой.  Здесь  главными
помощниками  Дейча  и  Вихмана  были  Дора  и  17-летняя  проститутка  Саша,
расстрелявшая  свыше  200  человек.  Обе  были  садистками  и   по   цинизму
превосходили даже латышку Краузе.
   В  Вологде  Кедров  и  латыш  Эйдук  вырезали   поголовно   всю   местную
интеллигенцию.
   В Воронеже людей бросали в бочки с вбитыми гвоздями и скатывали  бочки  с
горы. Здесь же, как и в прочих городах, выкалывали глаза, вырезали на лбу  и
на груди советские звезды, бросали живых людей в  кипяток,  ломали  суставы,
сдирали кожу,  заливали  в  горло  раскаленное  олово.  В  Николаеве  чекист
Богбендер, имевший помощниками двух китайцев  и  одного  каторжника-матроса,
замуровывал живых людей в каменных стенах. В Пскове все пленные офицеры были
отданы китайцам, которые распиливали их пилами на куски.
   В Полтаве чекист Гришка предал лютой казни восемнадцать монахов, приказав
посадить  их  на  заостренный  кол,  вбитый  в  землю.  Этим   же   способом
пользовались и чекисты Ямбурга, где на кол были посажены все захваченные  на
Нарвском фронте пленные офицеры и  солдаты.  В  Благовещенске  всем  жертвам
чрезвычайки вонзали под ногти пальцев на руках и ногах граммофонные  иголки.
В Омске пытали беременных женщин, разрезая животы и вытаскивая кишки наружу.
   В Казани, на Урале и в Екатеринбурге жертвы распинали на крестах, сжигали
на кострах или бросали в раскаленные печи.
   В Симферополе чекист Ашикин заставлял свои  жертвы,  как  мужчин,  так  и
женщин, проходить мимо него совершенно голыми, оглядывал их со всех сторон и
затем ударом сабли отрубал уши, носы и руки, выкалывал  им  глаза,  а  затем
приказывал отрубать им головы.
   В Севастополе людей связывали группами,  наносили  им  ударами  сабель  и
револьверов тяжкие раны и полуживыми бросали в море. В Севастопольском порту
были места, куда водолазы долгое время отказывались спускаться: двое из них,
после того как побывали на дне моря,  сошли  с  ума.  Когда  третий  решился
нырнуть в воду, то  выйдя,  заявил,  что  видел  целую  толпу  утопленников,
привязанных ногами к большим камням. Течением воды  их  руки  приводились  в
движение, волосы были растрепаны. Среди  этих  трупов  священник  в  рясе  с
широкими рукавами подымал руки, как будто произносил проповедь...
   В Алупке чрезвычайка расстреляла 272  больных  и  раненых,  подвергая  их
такого рода истязаниям: заживающие раны, полученные на фронте, вскрывались и
засыпались солью, грязной землей или известью, а также заливались спиртом  и
керосином, после чего несчастные доставлялись в чрезвычайку. Тех из них, кто
не  мог  передвигаться,  приносили   на   носилках.   Татарское   население,
ошеломленное такой бойней, увидело в ней наказание Божие и наложило на  себя
добровольный трехдневный пост.
   В Крыму чекисты, не ограничиваясь расстрелом пленных  сестер  милосердия,
предварительно насиловали их, и  женщины  запасались  ядом,  чтобы  избежать
бесчестия.  По  официальным  сведениям,  а  мы  знаем,  насколько  советские
"официальные" сведения  точны,  в  1920-1921  годах,  после  разгрома  войск
генерала Врангеля, в Феодосии было расстреляно 7500 человек, в Симферополе -
12 000, в Севастополе - 9000 и в Ялте -  5000.  Эти  цифры  нужно,  конечно,
удвоить, ибо одних офицеров,  оставшихся  в  Крыму,  было  расстреляно,  как
писали газеты, свыше 12  000  человек,  и  эту  задачу  выполнил  Бела  Кун,
заявивший, что Крым на три года отстал  от  революционного  движения  и  его
одним ударом нужно поставить вровень со всей Россией.
   В Пятигорске чрезвычайка убила всех своих заложников, вырезав почти  весь
город. Заложники уведены были за город, на кладбище, с руками, связанными за
спиной проволокой. Их заставляли становиться  на  колени  в  двух  шагах  от
вырытой ямы и  рубили  им  руки,  ноги,  спины,  штыками  выкалывали  глаза,
вырывали зубы, распарывали животы.
   В Тифлисе чекист Панкратов  убивал  ежедневно  около  тысячи  человек  не
только в подвалах чрезвычаек, но и открыто, на  городской  площади  Тифлиса,
где стены почти каждого дома были забрызганы кровью.
   После  занятия  прибалтийских  городов  в  январе  1919  года  эстонскими
войсками были вскрыты могилы убитых, и  тут  же  было  установлено  по  виду
истерзанных трупов, с какой жестокостью большевики расправлялись  со  своими
жертвами. У многих убитых черепа были разможжены так, что головы висели, как
обрубки дерева на стволе. У большинства  жертв  до  их  расстрела  уже  были
штыковые раны, внутренности вывернуты, кости переломаны. Один  из  убежавших
рассказывал, что его повели с  56-ю  арестованными  и  поставили  над  ямой.
Сперва начали расстреливать женщин. Одна из них старалась убежать  и  упала,
раненная, тогда убийцы потащили ее за ноги в яму, пятеро из них спрыгнули на
нее и затоптали ногами до смерти.
   В Сибири, кроме уже описанных пыток, применялись  и  такие:  в  цветочный
горшок сажали крысу и  привязывали  его  жертве  к  животу,  или  к  заднему
проходу, а через  небольшое  круглое  отверстие  на  дне  горшка  пропускали
раскаленный прут, которым прижигали крысу. Спасаясь от  мучений  и  не  имея
иного выхода, крыса впивалась зубами в живот и прогрызала  отверстие,  через
которое вылезала в желудок, разрывая кишки, а затем  -  вылезала,  прогрызая
себе выход в спине или в боку...
   Так называемая "революционная законность" на деле  вылилась  в  полнейшее
беззаконие, беспредел на государственном уровне.  По  существу,  вся  страна
была превращена в громадный лагерь. Нельзя  удержаться  от  того,  чтобы  не
привести некоторые отрывки из статьи Дивеева, напечатанной в  1922  году  за
границей. Автор живописно изображает нравы с приходом  красных.  "С  полгода
тому назад привелось мне встретиться с одним лицом,  просидевшим  весь  1918
год в московской Бутырской  тюрьме.  Одной  из  самых  тяжелых  обязанностей
заключенных было закапывание расстрелянных и выкапывание глубоких канав  для
погребения жертв следующего расстрела. Работа эта производилась  изо  дня  в
день. Заключенных вывозили на грузовике под надзором  вооруженной  стражи  к
Ходынскому полю,  иногда  на  Ваганьковское  кладбище,  надзиратель  отмерял
широкую, в рост человека, канаву, длина которой определяла число  намеченных
жертв. Выкапывали могилы на  20-30  человек,  готовили  канавы  и  на  много
десятков   больше.   Подневольным   работникам   не    приходилось    видеть
расстрелянных, ибо таковые ко времени их прибытия  бывали  уже  "заприсыпаны
землею" руками палачей. Арестантам оставалось только заполнять рвы землей  и
делать насыпь вдоль рва, поглотившего очередные жертвы чека...
   К середине 20-х годов массовые расстрелы в Советской России  прекратились
или  стали  так  редки,  что   скорее   были   исключением.   Смертоубийства
продолжались  совершенно  иными  приемами,  чем  в  начале   большевистского
владычества.  Советские  правители  при  своих  кровавых  расправах   решили
избегать гласности... Ночью подъезжает к дому  грузовик.  Раздается  звонок,
обитатели дома поспешно одеваются и осторожно подходят  к  двери.  Трое  или
четверо вооруженных людей спрашивают имя того, кто стоит за дверью.  Изнутри
следует ответ. "Так и есть, - говорят вооруженные, - идемте с нами". - "Боже
милостивый,  куда  же  это?"  -  слышно  из-за  двери.  "Так,  пустяки,  вас
подозревают в занятии спекуляцией, вас требуют к  следователю".  -  "Следует
мне взять с собой что-нибудь, доказательство моей  невиновности  или  вообще
еще что-нибудь?" - "Ничего не надо, только  не  ломайтесь,  через  несколько
часов будете дома!"
   На улице потревоженного от сна человека ожидал грузовик,  на  котором  из
сколоченных  досок  устроено  закрытое   помещение.   Открывают   дверку   и
арестованного вталкивают в темное помещение, откуда  ему  навстречу  несутся
визги, стоны, рыдания и мольбы... Вновь пришедшего окружают дрожащие фигуры.
Грузовик  тотчас  срывается  с  места.  Спустя  немного  времени  он   вновь
останавливается на какой-то улице, и  опять,  на  этот  раз  после  упорного
сопротивления, вталкивают какого-то несчастного. Так  повторяется  несколько
раз.
   Затем, после продолжительной, безостановочной  езды,  грузовик,  наконец,
останавливается.  Сидящие  взаперти  слышат  извне  громкие,   повелительные
голоса: их вооруженные спутники уже не говорят больше шепотом, как в городе.
Дверь отворяется. "Товарищ Петров,  слезайте",  -  раздается  грубый  голос.
Дрожащие, плачущие люди, запертые в грузовике, сразу затихают,  и  из  рядов
своих  товарищей  по  несчастью  с  трудом,  медленной,  боязливой  походкой
протискивается маленький, слабенький человечек, с растерянным выражением  на
лице. Несчастный слезает. Кругом  глубокий  снег  и  сосновый  лес.  Всякий,
хорошо знающий Москву, сразу узнал бы, что он  находится  в  Сокольниках,  в
городском сосновом лесу. Маленький слабый человечек дрожит на морозе. Но  не
давая товарищу Петрову опомниться, его подхватывают несколько сильных рук  и
тащат в глубь леса.
   8 воздухе кружатся легкие снежинки и порой  из-за  туч  выплывает  полный
месяц. Но для бедного товарища Петрова красота природы  уже  не  существует.
"Зачем же это, голубчики, что я  вам  сделал?"  С  несчастного  срывают  его
черное чиновничье пальто. "Оставьте, ради Бога, - умоляет несчастный, -  мне
холодно". - "Смирно, молчать!"  -  кричат  ему.  Вслед  за  этим  немедленно
раздается выстрел. Товарищ Петров лежит на снегу с лицом, залитым кровью,  и
его холодеющие руки сводит предсмертная судорога.
   "Сейчас  кончится"  -  невозмутимо  говорит  один  красноармеец  другому.
Несколько секунд царит полная тишина. "Васильев!"  -  раздается  внезапно  у
двери грузовика, и опять из машины вылезает человек, который через несколько
минут будет мертв. Так следуют один за другим.  Когда  со  всеми  покончено,
убитых раздевают догола, платье и сапоги  складывают  в  грузовик,  а  трупы
поспешно зарывают...
   Ночь. Заключенные в чека спят  тревожным  болезненным  сном,  который  не
приносит отдыха. Вдруг отворяется дверь камеры, и чекист с фонарем  в  руках
громким, грубым голосом  окрикивает:  "Встать,  собрать  вещи!  Всех  сейчас
переводят в другую тюрьму. Во дворе построиться!" Все поспешно  укладываются
и  выходят  во  двор.  Среди  двора   грузовик.   Арестованным   приказывают
построиться. "Тут, вдоль  стенки,  я  буду  вызывать  поименно",  -  говорит
чекист. Из темноты двора выступают другие чекисты, и каждый из них  занимает
место против одного из арестованных. "Ходу!" - громко командует комиссар,  и
немедленно поднимается оглушительный шум. Комиссар  подает  знак,  раздаются
выстрелы, заглушаемые ревом мотора.
   Мертвых и полумертвых волочат по земле и  сваливают  один  на  другого  в
грузовик.  Нагруженный  автомобиль  выезжает  с  тюремного  двора,  и  трупы
зарывают где-либо неподалеку за городом. К утру грузовик  возвращается  весь
залитый кровью. Его тщательно моют и чистят для того, чтобы с первыми лучами
солнца он, блестящий и чистый - как символ коммунистической чистоты,  -  мог
развозить  по  городским  улицам  тюки  прокламаций,   предназначенных   для
советских подданных и вещающих о любви и взаимном уважении.
   В главной  тюрьме  города  Николаева  в  нижнем  этаже  устроен  длинный,
постоянно ярко освещенный переход, в боковых стенах которого  нет  ни  одной
двери, но проделаны небольшие отверстия, достаточные для того, чтобы вложить
в них дуло револьвера. В одном конце перехода имеются двери в тюремный двор.
В один  прекрасный  день  одному  из  приговоренных,  не  знающему,  что  он
приговорен к смерти,  говорят:  "Ступай  вниз  во  двор,  погуляй  полчаса".
Заключенный, которому до сих пор еще ни разу  не  было  дозволено  выйти  из
камеры, радостно хватается за шапку  и  стремительно  спускается  в  проход,
чтобы выйти на тюремный двор. Никто его не сопровождает.
   "Слава Богу, наконец-то я один и без надзора", - думает  бедняга,  идя  к
переходу. А в это время в одно из стенных отверстий  внимательно  следят  за
каждым его шагом,  и  когда  он  достигает  середины  перехода,  он  падает,
сраженный в голову выстрелом из револьвера. Его товарищи  по  заключению  не
знают, что с ним сталось, и даже при самых мрачных предположениях  никто  не
подозревает, что насильственная смерть постигла их сотоварища вблизи от них,
в ярко освещенном коридоре. Завтра наступит черед  другого.  Это  большевики
называют гуманным и заботливым отношением к заключенным.
   Причиной  массового  озверения  была  безнаказанность  за   преступления,
отсутствие юридической ответственности. Это и  была  та  именно  свобода,  о
которой так громко кричали либералы, о которой прогрессивная  общественность
так тосковала.
   "Пусть вымрет 90%  русского  народа,  лишь  бы  осталось  10%  к  моменту
всемирной революции" - эти слова Ленина являлись основной задачей  Советской
власти.
   "Правда" от 18 октября 1918 года писала: "Лозунг "Вся власть  -  Советам"
должен быть заменен другим: "Вся власть - чека".  В  той  же  газете  от  17
декабря 1922 года Дзержинский пишет: "Чека была верным часовым революции. Ее
бдительное  око  было   повсюду.   Явилась   необходимость   изменить   нашу
чрезвычайную организацию, и было создано ГПУ. Был сохранен тот же  механизм,
но только усовершенствованный..."
   Само собой разумеется, что  переименованная  в  ГПУ  чека  сохранила  все
прежние функции, весь  личный  состав  своего  управления  и  поменяла  лишь
вывеску.
   "Меч, которым вооружили чека, оказался в надежных  руках,  но  буквы  ГПУ
настолько же страшны для наших врагов, как и буквы ЧК", - сказал Зиновьев, и
это была правда, ибо ужасающий террор ни на минуту не прекращался.
   В 1923-1924 годах иностранные газеты писали: "Пытки в тюрьмах  -  обычное
дело. Многие  заключенные  помещены  в  ужасных  подвалах  без  окон  и  без
возможности проветривания помещений. Если тюрьмы переполнены настолько,  что
в них не могут быть помещены новые  заключенные,  тогда  старые  заключенные
просто уничтожаются для того, чтобы освободить места для новых.
   Больницы для умалишенных тоже переполнены. Психические больные без всякой
жалости предоставлены самим себе.  Только  время  от  времени  туда  заходит
прислуга для того, чтобы  выбросить  трупы  умерших  от  голода  или  убитых
другими несчастными больными.
   Недавно одна комиссия установила, что в течение года 22 518  политических
преследуемых были самовольно убиты без какого бы то  ни  было  суда.  Многие
тысячи лиц, числящихся  "на  подозрении",  умерли  в  страшных  лагерях  для
интернируемых.
   Несколько высоких советских лиц открыто заявили, что в России  ежедневно,
вследствие бунтов и  восстаний  против  Советской  власти,  уничтожается  по
нескольку сот крестьян.  Советская  власть  есть  лишь  шайка  международных
преступников, а Россия в их руках - великая тюрьма.
   Расстрелы   заключенных   в   петербургских   тюрьмах   производятся   на
артиллерийском полигоне. Всех обреченных на смерть мужчин и женщин, в  какой
бы тюрьме они ни сидели, перед расстрелом переводят в бывшую женскую  тюрьму
на Выборгской стороне. Там имеется  особый  этаж,  так  называемая  "галерея
смертников". Время пребывания таковых в  этой  галерее  различно:  некоторых
сейчас же расстреливают, другие сидят  месяцами  и  даже  годами.  Положение
обреченных ужасное: очень часто на теле ничего, кроме  вшивой  шинели,  нет,
голод неописуем...
   После всего сказанного было бы даже  странным  делать  попытку  исчислять
количество  казненных.  Совершенно  очевидно,  что  такое  количество  нужно
исчислять десятками, сотнями тысяч, миллионами Если трупами казенных кормили
диких зверей в зоологических садах, если, несмотря на это, они  валялись  на
улицах и площадях в таком количестве,  что  потребовалось  даже  специальное
распоряжение об убийстве собак,  которые,  "попробовав  человеческого  мяса,
становились опасными", если, наконец, это мясо стало продаваться на рынках и
развилось людоедство,  то  можно  себе  нарисовать  цифру  жертв  чудовищной
чрезвычайки.
   Во всех больших и  малых  городах,  в  самых  отдаленных  уголках  царила
напряженная и  тяжелая  атмосфера.  Над  всеми  проявлениями  жизни  нависло
невидимое, но грозное и вездесущее ГПУ. Это учреждение разрослось,  распухло
до невероятных размеров, и нити его связей пронизывают  толщу  населения  по
всем  направлениям.  Буквально  нельзя  никогда  знать,   разговариваешь   с
человеком или имеешь дело с агентом ГПУ. Этой колоссальной организации нужно
себя оправдать и обеспечить, а потому она начинает придумывать и разоблачать
разного рода заговоры и злоумышления. Шпионство делает  невозможным  никакое
восстание, потому что теперь никто не может доверять другому.  Всякий  новый
заключенный ГПУ приглашается сделаться шпионом.
   По закону исторической справедливости самые ярые стражи революции в конце
концов были уничтожены своею же сменой, которую,  в  свою  очередь,  пожрала
очередная поросль, и т, д. Апофеозом всего  этого  явился  тридцать  седьмой
год, когда сметены были  все  те,  кто  особенно  много  потрудился  в  деле
становления новой системы и кто уже успел занять почти все ключевые посты  в
этой системе.
   Много можно говорить об этом времени, но многое, впрочем, уже и  сказано.
Существенно во всем этом то, что система не только уничтожала и  изолировала
так называемых врагов нового строя, но и в полной мере использовала их  труд
на  стройках  народного  хозяйства,  в  основном   в   отдаленных   областях
государства. Происходило почти то же самое, что и  в  петровские  времена  -
огромные массы  народа  насильственно  переселялись  в  Сибирь,  на  Дальний
Восток, в Среднюю Азию, на Север и осваивало эти обширные территории.
   К 1930 году система действовала уже в полную силу, а  к  следующему  году
образовалось Главное управление лагерей - ГУЛАГ. Трудно перечислить  лагеря,
входившие в это управление, -  Сибирский,  Карагандинский,  Дальневосточный,
Байкало-Амурский,    Беломоро-Балтийский,    Среднеазиатский,    Соловецкий,
Архангельский, Ухтинский и т, д, и т, д. ГУЛАГ  стремительно  расширялся.  К
середине  тридцатых  годов  число  заключенных  составляло  около   полутора
миллионов человек, а к началу войны более двух миллионов.
   Следует отметить, что в эти же годы,  когда  основная  масса  заключенных
рвала жилы в лагерях и колониях, существовали тюрьмы, где заключенные  могли
спокойно ходить из камеры в камеру, свободно общаясь,  читая  книги,  писали
письма без ограничений, играли в волейбол во дворе, а в  самих  этих  дворах
росли фруктовые деревья и цвели на  клумбах  цветы.  Здесь  содержались  так
называемые "незаконно репрессированные" - бывшие революционеры, уцелевшие  к
этому времени, - меньшевики, эсеры, троцкисты.
   В двадцатые же годы появились так называемые "тройки" - вначале открытые,
с известными фамилиями, а потом - анонимные. В камеры заключенным  приносили
бумажку для росписи (ее сразу забирали)  -  это  был  приговор.  Так  решала
"тройка" ОГПУ, в 1934 году переименованная в Особое  совещание  НКВД  (ОСО).
Фамилии "троечников"  ОСО  были  неизвестны,  но  в  областях  и  автономных
республиках членами "тройки" были  секретарь  обкома,  начальник  областного
управления НКВД и прокурор области. А в Москве правила  "двойка"  -  министр
внутренних дел и генеральный прокурор. Как пишет А. И. Солженицын, "неудобно
же было Иосифа Виссарионовича звать третьим".
   Сперва ОСО выдавало  сроки  до  10  лет,  а  потом  дошло  до  расстрела.
Просуществовало ОСО вплоть до процесса над Берией в 1953 году.
 
 
   АРЕСТ МИШАНИ КУЛЬТЯПОГО
 
   Что же касается уголовщины, так  сказать,  в  чистом  виде,  то  по  всем
учебникам и популярным книжкам гуляет незабвенный  Мишка  Культяпый,  первый
рэкетир, гремевший в Москве в послереволюционные годы.
   Родился он в рабочей семье, где было еще семеро детей. Отец умер от белой
горячки, мать не вылезала из психушки.  Четырнадцатилетний  Мишаня  обучался
ремеслу чистильщика сапог - заставил отец,  чтобы  не  было  лишнего  рта...
Платили  скудно,  Мишаня  приторговывал  газетками.  Деньги  отбирала  мать.
Культяпый попробовал себя в ремесле карманника и несколько месяцев отсидел в
камере для малолетних преступников, где приобрел и усовершенствовал навыки и
знакомства. Откинувшись, вступил в шайку.
   В 1919  году  он  снова  садится  в  тюрьму  ("академия"  по  фене).  Под
руководством  авторитетного  уркагана   он   проходит   курс   жульнического
экстерна... На воле экстерн и пахан  действуют  вместе,  грабят  и  убивают.
Воровская дружба не знает границ - Культяпый  убивает  свою  возлюбленную  -
жене пахана приглянулась ейная ксива (документы). А  под  арестом  Культяпый
сознается во всем, кроме мокрых дел, которые валит на сообщников.
   Низкорослый и хилый, с лицом пушистым - вместо усов и  бороды,  Культяпый
похож на олигофрена. Однако ошибается Ломброзо - у Мишани было немало ума  и
смекалки. Мораль его - воровская. "Красть можно, - утверждал Мишка на  суде,
- но лишь у богатых и тогда, когда в  чем-то  нуждаешься".  На  вопрос,  что
будет делать по выходе из тюрьмы, бесхитростно заявил: "Если не расстреляют,
начну вновь заниматься карманными кражами".
 
 
   РОМАНТИКА СМЕРТИ
 
   Убийцы гордились "подвигами". Появились рекордсмены - Комаров-Петров  (29
трупов), уже упоминавшийся Мишка Культяпый (78 убийств, по данным уголовного
розыска), братья Ткачи. Иногда место  совершения  преступления  походило  на
поле после побоища. Кровавые следы тянулись из Москвы в  соседние  губернии.
Бандиты давали  своим  шайкам  романтические  названия  -  "Черные  вороны",
"Черные маски", "Девятка смерти", "Руки  на  стенку",  "Деньги  ваши,  будут
наши"... Банда подростков, пойманная после убийства двоих детей,  называлась
по невразумительным причинам "Клуб бомбистов царя ночи номер шесть".
   В конце 1923 года банда, ворвавшаяся в одну из квартир на углу  Каретного
ряда неподалеку от сада "Эрмитаж", во время ограбления развлекалась игрою на
рояле  и  пением.  Налетчики  лакомились  конфетами,  найденными  в  буфете,
галантно отпаивали водой хозяйку  квартиры,  когда  ей  сделалось  дурно,  а
удалившись, позвонили по телефону и пригрозили смертью,  если  пожалуется  в
милицию. Другая шайка вломилась в кооператив на Большой  Никитской.  Громилы
приказали присутствующим лечь на  пол,  а  когда  одна  барышня  отказалась,
потому что пол был грязным, подстелили штуку мануфактуры и затем  прикончили
всех выстрелами из обрезов и револьверов. В  самой  жестокости  и  нелепости
убийств   словно   бы   просматривалось   глумливое    желание    развлечься
издевательствами  над  жертвами.  Мишка  Культяпый  связывал  их  бечевою  и
укладывал так, чтобы тела расходились как бы веером. После  этого,  переходя
от одного человека к другому, методично разбивал топором головы.
   Убийство во все времена считалось  и  считается  сейчас  наиболее  тяжким
видом правонарушения. Число таких преступлений  может  служить  своеобразным
показателем степени одичания населения. В целом в развитых странах - как  бы
это ни разнилось с образами, создаваемыми так называемым  "разгрузочным  для
низменных страстей" кинематографом, -  преступление  против  жизни  занимает
незначительный процент от  правонарушений  вообще.  Падение  кривой  убийств
вслед за прогрессом культуры не только  относительно,  оно  -  абсолютно.  В
такой стране традиционного сведения кровавых счетов, как Италия, например, с
1880 по 1906 год число убийств уменьшилось наполовину.
   В послереволюционные  годы  в  России  характерны  убийства,  совершаемые
спокойно и методично.
   Показательным было дело  Комарова-Петрова.  В  совершенных  им  убийствах
просто не оказывалось ни одного лишнего движения, все вершилось  размеренно,
и каждое точно копировалось следующим. Бандит  предстает  какой-то  машиной.
Хладнокровно расправившись с жертвой, спокойно пакует труп в мешок,  выносит
из помещения и прячет.
   Комаров-Петров  в  обыденной  жизни  работал  извозчиком.  Под  предлогом
продажи   лошади   являлся   на   тогдашний    Конный    рынок,    приглашал
заинтересовавшегося крестьянина на квартиру, угощал  вином,  пил  и  сам,  а
потом, передав гостю документ о купле-продаже для  прочтения,  зайдя  сзади,
ударял его тяжелым молотком в темя. Подставлял  таз  для  крови.  Раздев  не
окоченевший еще труп, связывал его  в  комок,  укладывал  в  мешок,  который
выносил черным ходом.
   Трупы извозчик выбрасывал в заброшенном доме на Шаболовке, неподалеку  от
переулка, в котором жил. Позже увозил тела и сбрасывал  в  разных  местах  с
набережной Москвы-реки или каналов.
   На суде Комаров-Петров спокойно  описывал  детали  каждого  преступления.
Сказал, что, если бы ему еще 60 человек привалило, он бы и их убил.  "А  там
раз  и  квас".  Однако  заплакал  от  жалости  к  своим  детям,  выгораживал
жену-сообщницу.
   До революции Комаров-Петров жил в  Риге,  попал  на  Волгу,  где  работал
грузчиком. В 1917 году вступил  добровольцем  в  Красную  гвардию,  научился
грамоте, дослужился до должности комвзвода, участвовал в боях. Ему  поручили
однажды командовать расстрелом белого офицера. На деникинском фронте попал в
плен и, чтобы избежать наказания за офицера, переменил фамилию. В 20-м  году
вернулся с фронта в Москву,  служил  ломовым  извозчиком  при  снабженческой
организации, приторговывал крадеными продуктами. Убивать стал в  1921  году,
деньги пропивал, гратил на женщин.
   Равнодушие было присуще самым разным убийцам.
   Сын доктора выстрелил ради забавы в голову товарища на вечеринке.
   Девушка,  дочь  торговца,  разрезала  на  куски  подругу,  чтобы   скрыть
преступление.
   Молодая женщина любовалась опустошенным черепом убитой ею соперницы.
   Девчонка 14 лет убила собственную мать - так, как Раскольников  в  романе
Достоевского убил старуху процентщицу.
   Советский суд разбирал дело  об  убийстве  на  дуэли.  Слушатель  военной
академии Т, застрелил товарища.  В  публикации  говорилось,  что  Т,  принял
участие в ду - эли по вызову и на этой дуэли убил своего товарища;  причиной
поединка, заранее спланированного на смертельный исход,  оказалась  женщина.
Суд, растерявшись, приговорил Т, к полутора годам лишения свободы,  женщину,
из-за которой произошло убийство, признал "лицом социально опасным" и  лишил
ее права пребывания во всех столичных и губернских  центрах  сроком  на  три
года.
   В газетах и  журналах  публиковались  многочисленные  статьи,  в  которых
говорилось о возрастании кровавых преступлений после войны. В России мировая
война сменилась гражданской; на необъятных пространствах миллионы  людей,  в
том числе и дети, втянулись в бойню, стали очевидцами массовых преступлений.
Оборванная и голодная масса людей нахлынула в Москву и  Петроград.  Коренным
москвичам и петербуржцам  оседлость  не  стала  защитой.  В  обеих  столицах
преступность приняла чудовищный размах.
   Суды столкнулись с преступниками, ущербная мораль и распропагандированная
нравственность которых представили новое явление. Это душевное расстройство,
продукт надломленной общественной психики.  Убийцы  оправдывают  себя  некой
особенной привилегией принадлежать к  избранным,  которым  одним  лишь  дано
определять цену отдельной личности.
 
 
   ПАРТИЯ ИЗБАВИТ ОТ ЖЕНЫ
 
   Некто А., заманив жену в  лес,  выстрелом  из  ружья  убил  ее,  а  затем
разрезал труп на куски, чтобы удобнее  спрятать.  Скрывать  преступление  он
намеревался до тех пор, пока смог бы "признаться перед партией". Остальные в
счет не шли. На суде А, говорил, что и красть, и  грабить  можно,  если  это
совершается не для себя, а для общественной пользы,  для  интересов  партии.
Помешанный "на теоретическом фанатизме, уверовав в то, что цель  оправдывает
любое средство, он и решился на убийство.
   "А., 46-летний мужчина, среднего роста, с довольно  благообразным  лицом,
почти совершенно седой и на вид казавшийся старше своих лет,  происходит  из
безземельной крестьянской семьи среднего достатка. До 13 лет рос дома, после
этого жил и учился в  мастерской  живописи.  Получил  незаконченное  среднее
образование, которое пополнил чтением книг,  преимущественно  по  социальным
вопросам и философии. Собрал  большую  библиотеку  и  называет  себя  другом
книги.
   До революции был живописцем  и,  увлекаясь  религиозными  вопросами,  был
фанатиком в исполнении религиозных  требований,  раздавал  почти  весь  свой
заработок бедным, ас 1917 года вступил в партию коммунистов и здесь  проявил
тот же фанатизм.
   Почти все время с 1917 года обвиняемый служил в
   Красной Армии и даже  участвовал  в  ее  организации.  Занимал  должность
политического комиссара военных курсов командного состава,  был  на  фронте,
участвовал в сражениях,  участвовал  в  расстрелах,  два  раза  расстреливал
лично, но с целью ускорить смерть и прекратить страдания.  Говорит,  что  на
фронте привык к насильственной смерти и вместе с тем отпускал пленных, чтобы
увидеть радость на их лицах.
   Наследственность нормальная.  В  характере  отмечены:  душевная  тупость,
раздражительность, вспыльчивость, склонность к аффектам,  приступы  тоски  и
злобы, решительность,  смелость,  расчетливость  и  импульсивность.  Сильная
нежность к детям и эпизод с пленными на фронте свидетельствуют о  наличности
большой душевной мягкости. Отмечена  также  склонность  к  бродяжничеству  и
любовь к охоте с гончими, причем А, застрелил  однажды  негодную  для  охоты
собаку.
   Пьет с 17 лет, временами допьяна. В отделе экзогенных  факторов  отмечены
гонорея и воспаление яичек, лишившее его способности к деторождению, а также
недомогание в области сердца.
   А, был женат три раза. С первой женой прожил счастливо 8-9 лет. От нее  у
него осталось трое детей: дочь, в настоящее время ей 25 лет, ремесленница, и
сыновья - студенты, 23 и 21 года. Дети спокойные, выносливые, сдержанные. Он
их очень любит и, когда бывал в Москве, жил с ними.
   После первой жены А, женился вторично.  Брак  этот  был  неудачным:  жена
устраивала скандалы, обкрадывала его мать,  не  заботилась  о  пасынках.  А,
разошелся с ней 6 лет назад, оставив ей  все  имущество.  Детей  от  второго
брака не было, так как А, уже до него потерял способность к деторождению.
   Третий  брак  А,  называет  кошмарным  и  говорит,  что   за   трехлетнее
сожительство с этой женщиной его жизнь была сплошным мучением. Брак этот  не
был зарегистрирован, и жена упрекала его за это, говоря,  что  не  чувствует
себя  его  женой.  Она  была  на  18  лет  моложе  его   и   изменяла   ему.
Доказательством ее измен могут служить две беременности,  которые  не  могли
произойти от него и которые она прекращала абортами. Дети, по его словам, ее
не любили и не уважали за глупость, несдержанность и дурное поведение. Уже с
первого года совместной жизни А,  неоднократно  уговаривал  жену  разойтись,
мотивируя тем, что они чужие и не поймут  друг  друга.  Жена  отвечала,  что
должна жить с ним до смерти. А, полагал, что мотивом ее нежелания уйти  были
материальные соображения, так как о любви не могло быть и речи, принимая  во
внимание ее измены.
   В 1923 году он отправил ее к брату и не дал денег на обратный проезд. Она
вернулась. А, говорил жене, чтобы она ушла от него, она  отвечала:  "Куда  я
пойду?" - и  требовала  от  него  обеспечения.  В  изменах  не  сознавалась,
говорила, что беременела от А.
   Перед Пасхой А, назначили заместителем директора фабрики в  Волоколамске,
и до принятия должности он  жил  с  женой  у  своей  матери,  где  произошло
убийство.
   Вот что рассказал А, на суде:
   "На Пасху жена мне сказала, что у нее уже с неделю  опоздали  регулы.  Во
вторник на Пасхе я заявил: "Ты меня доводишь до такого состояния, что у меня
уже несколько раз являлась мысль о самоубийстве или убийстве тебя".
   Она не придала моим словам никакого  значения  и  не  дала  мне  никакого
ответа, а на последний вопрос сказала: "Должна жить с тобой. Зачем  ты  брал
меня?"
   В пятницу я уже решил покончить с  ней.  В  лесу,  чтобы  труп  ее  могли
растащить звери и исчезли бы следы. Рассчитывал я так не из-за боязни  кары,
а дабы не компрометировать себя как члена партии. Во всем признаться потом я
решил только партии.
   Думал этот акт совершить в пятницу, но, уговорив ее пойти в гости и дойдя
с ней в сумерки до лесу, где хотел убить ее,  я  не  смел  этого  сделать  и
вернулся с ней обратно, сказав, что я нездоров.
   С половины Пасхи я почти не спал - все думал о том, как  найти  выход  из
положения. И в ночь на субботу тоже не спал. Утром сказал: "Пойдем в  гости,
и так как ты с моей старухой  матерью  не  ладишь,  то  я  отправлю  тебя  в
Волоколамск".
   В Волоколамск ехать она согласилась, и мы пошли в гости.
   Дорогой во мне боролись две мысли. Сделаю ли я большое преступление, если
убью ее? Если я ее отошлю от себя, она пропадет и дойдет до дна.  Может,  ей
лучше умереть без большого страдания. Я ее убью и  пойду  в  партийный  суд.
Если партийный суд мне скажет, чтобы я убил  себя,  я  покончу  с  собой.  Я
жизнью не дорожил, красоту жизни я видел в детях и в общественной работе.
   Взвешивая мотивы "за" и "против" убийства или самоубийства,  я  сравнивал
степень общественной полезности своей и ее жизни и пришел к заключению,  что
надо убить ее, так как я могу принести  пользу  обществу,  а  она  пустой  и
никчемный человек.
   Придя в лес, я сказал ей: "У тебя какая-либо закуска есть?" Она ответила:
"Есть". Я сказал: "Давай сядем и закусим".
   Я срубил стержень у можжевелового куста и посадил ее на  него  и  сказал:
"Садись и доставай закуску".
   Мне было в это время очень тяжело, и  опять  явилась  мысль,  что,  может
быть, лучше выгнать ее  при  помощи  милиции.  Когда  она  нагнулась,  чтобы
развернуть закуску, я взял дробовое ружье  и  выстрелил  ей  в  голову.  Она
опрокинулась и не издала ни звука. Выстрелом была снесена  большая  половина
левой стороны черепа. Смерть наступила мгновенно. Я в ужасе отскочил, бросил
ружье и, схватившись за голову, не знал, что делать. Потом приложил к голове
ком снегу и решил делать то, что задумал.
   Чтобы звери скорей уничтожили труп, разрезал его на  несколько  частей  и
положил под кусты. Потом, запихав ее веши в мешок, я убежал с ним версты  на
две и там, отдохнувши и  все-таки  не  помня  себя,  я  ее  отрезанную  косу
растрепал по сучьям, а остаток спрятал в  корню...  Все  это,  чтобы  скрыть
следы.
   Я с мешком пошел домой. Все время шел лесом. Была у меня мысль  покончить
с собой. Придя домой, я ее вещи убрал в ее корзинку, а платок, опаленный и в
крови, который был завернут в  кальсоны,  тоже  запачканные  платком,  я  на
другой день вместе с кальсонами опустил в прорубь. Всю ночь не спал,  передо
мной стоял призрак совершенного дела. Потом пошел  искать  извозчика,  чтобы
ехать в уездный комитет партии. Я ничего не ел  накануне  убийства  и  после
убийства. Я лежал в ночи  с  револьвером  и  все  думал  о  самоубийстве.  В
понедельник в 4 часа утра я пошел к извозчику и уехал.
   В уездном комитете партии я  не  хотел  говорить  о  преступлении,  хотел
сообщить о нем Московскому комитету партии, который только и признаю.
   Приехав в Волоколамский уездный комитет, я объявил, что  должен  ехать  в
Москву для разрешения вопроса о моей работе и что в Волоколамске работать не
буду. Меня отпустили.
   Приехав в Москву, я  пошел  в  III  Дом  Советов,  чтобы  увидеть  старых
партийных товарищей, но там никого не нашел, так как  все  были  на  съезде.
Оттуда пошел в Цека, чтобы увидеть товарища В, и узнать, не нужен ли  я  ему
как работник в Екатеринбург. Он обрадовался и написал записку в Цека,  чтобы
меня откомандировали к нему.
   В Московском комитете никого нельзя было застать, так как все были заняты
съездом. Получив отношение из Цека в Эмка о моей командировке, я намеревался
пойти в Эмка и во всем открыться, но, придя в 6 часов из Цека домой,  я  был
арестован МУРом.
   Я сразу в МУРе ничего не сказал, опять чтобы не компрометировать  партию,
так как не знал, какие люди меня окружают, но как только  узнал,  что  здесь
все коммунисты, я все открыл.
   Я во многих отношениях раскаиваюсь в совершенном преступлении. Лучше было
бы попросить партию помочь мне отделаться от нее".
 
 
   А МОГ БЫ СТРАНУ СПАСТИ...
 
   6 января 1919 года в грудь  вождя  мирового  пролетариата  уперся  маузер
московского бандита Кошелькова. И если бы потерпевшим не был бы Ульянов,  то
это дело оказалось таким же рядовым, обычным, как и иные  гопстопы,  которым
не было числа в те суровые годы.
   РЫьич решил принять участие в детском  празднике  (неужто  Рождество?)  и
отъехал туда вместе с охраной.
   А тем временем в Сокольниках пьянствовала банда Кошелькова - проблема  N1
для МУРа тех лет... 6 января бандиты лелеяли  план  ограбления  особняка  на
Новинском бульваре и кооператива на  Плющихе.  Решили,  что  без  машины  не
обойтись. Где взять? Да взять ту, что подвернется!
   И вот показалась автомашина. Бандиты  выхватили  револьверы.  Первым  это
заметил  шофер  Ленина  -  Гиль.   Законопослушный   вождь   приказал   Гилю
остановиться, думая, что это красногвардейский патруль.  Как  только  машина
остановилась,  здоровенный  Кошельков  выволок  Ильича  из   машины.   Ильич
запротестовал, выкрикнув, что он  -  Ленин.  И  протянул  удостоверение.  Но
Кошельков не расслышал, сказал, что, мол, х... с тобой, что ты Левин...
   Отъехав от места  ограбления,  бандиты  остановились,  чтобы  рассмотреть
добычу.
   В бумажнике оказалось совсем немного денег, зато ленинская ксива  ввергла
Кошелькова в сильное нервное возбуждение. Он приказал ехать обратно,  ловить
Ильича, чтобы получить за него выкуп от Советской власти... Но на месте  уже
никого  не  было.  Кошельков  решил  гнать  к  Совету,  решив  закидать  его
гранатами, но Ленина захватить. Но когда машина подъехала к  зданию  Совета,
вместо того чтобы тормозить, сидевший за рулем Заяц прибавил газу.
   Бандиты опоздали: у Совета уже стояли машины с красноармейцами.
 
 
   ЛОВЛЯ
 
   Люди в кожанках поклялись поймать Кошелькова.
   Федор Мартынов и комиссар Лебедев пошли  в  разведку  по  злачным  местам
Москвы. В одном из кабаков втерлись в доверие к  целой  группе  карманников,
посулив куш с большой добычи.
   Пили за счет МУРа. Пьяные карманники заявили, что надо валить в баню.
   "С полчаса торчали около  бани.  Вдруг  подъезжает  лихач!  В  коляске  -
четверо мужчин. В одном из них  я  тут  же  узнал  Конька.  Размышлять  было
некогда, я тут же вытащил маузер, а коня схватил под уздцы. Лебедев и Каузов
подскочили сбоку и приказали поднять руки вверх. Бандиты подняли руки.
   В их карманах мы  нашли  оружие,  а  под  сиденьем  -  бомбы  и  еще  два
револьвера. Кроме Конька, среди бандитов оказались: Лягушка, Воська Черный и
Ахмед. В ЧК мы им популярно объяснили, что их подвиги нам хорошо известны  и
всех их ждет расстрел. Спасти  может  только  помощь  в  поимке  Кошелькова.
Бандиты долго колебались, но в конце концов Воська дал  адрес  по  Брестской
улице.
   Мы тут же организовали засаду. Но Кошельков нас перехитрил. Он послал  на
разведку Леньку-сапожника. Леньку мы, конечно,  взяли,  а  когда  стали  его
выводить, сами напоролись на  засаду,  устроенную  Кошельковым.  Двое  наших
сотрудников были ранены, а один убит. Ленька же ушел".
   В другой раз Кошельков вышел прямо к засаде и представился не кем иным, а
самим Петерсом. После чего пристрелил  наивных  чекистов  и  удалился  с  их
документами.
   Потом он использовал чекистские ксивы,  останавливая  военных  якобы  для
проверки личности и отбирая оружие.
   И все же  на  Кошелькова  вышли.  Чекисты  внимательно  изучили  дело  по
обвинению сотрудников РОСТА в подделке документов и торговле кокаином. Среди
одиннадцати  задержанных  была  и  Ольга  Федорова,   оказавшаяся   невестой
Кошелькова. В бандитских и чекистских кругах Москвы знали, что Яшка без  ума
влюблен, но кого Кошельков удостоил своим вниманием, было неизвестно...
   Но на одном из допросов Ольга Федорова  неожиданно  сделала  сенсационное
заявление. Она считала, что ее арестовали как невесту Кошелькова.
   В Бутырку приехал Федор Мартынов, и уже через день
   Федорова дала показания:
   "Я  предлагаю  Угрозыску  свои  услуги  в  поиске  Кошелькова.   Где   он
скрывается, я не знаю, но уверена, что если  буду  на  свободе,  он  ко  мне
придет, так как очень в меня влюблен".
   В их излюбленный Екатерининский сквер и решили заманить Яшку.  Но  он  на
свидание не явился.
   Вскоре были  арестованы  многие  из  банды  Кошелькова:  Херувим,  Цыган,
Петерсон, Дубов, Мосягин... По закону военного времени  их  приговаривали  к
расстрелу. Но один из бандитов выкупил жизнь,  назвав  адрес  конспиративной
квартиры Кошелькова в доме N 8 по Старому Божедомскому переулку.
   "На Божедомке мы организовали исключительно сильную засаду, -  вспоминает
Федор Мартынов. - И вот появился  Кошельков.  Он  шел  со  своим  сообщником
Емельяновым по кличке Барин. Мы  не  старались  взять  их  живыми  и  начали
стрелять. Первая же пуля попала в голову Барина, и он был убит наповал.
   А Яшка применил свою обычную систему, стреляя  из  двух  револьверов,  он
буквально забросал все окна пулями. Но выстрелом из карабина был  смертельно
ранен. В 18 часов 21 июня 1919 года он скончался.
   В карманах Кошелькова мы нашли документы сотрудников  МЧК  Ведерникова  и
Караваева, которые он отобрал, когда изображал Петерса, а также два  маузера
и браунинг, отнятый 6  января  у  Ленина.  Была  там  и  маленькая  записная
книжечка - своеобразный дневник, который вел Кошельков и куда записывал свои
потаенные мысли. Была там одна запись, которая всех нас буквально  потрясла.
Яшка очень сожалел, что не убил Ленина.
   А еще мы нашли пачку денег, в которой было 63 -  тысячи  рублей  и  через
которую прошла  пуля,  смертельно  ранившая  бандита.  Так  что  будь  пачка
потолще, Кошельков мог бы уйти.
   К счастью, этого не произошло, и  с  бандой  Кошелькова  было  покончено,
главарь оказался в безымянной могиле, были расстреляны и все его  сообщники.
Что касается Ольги Федоровой, то чекисты свое слово сдержали и  передали  ее
не в ревтрибунал, а в уголовный розыск. Далее ее следы теряются.
   А вот Ленин из всей этой истории извлек немалую выгоду. Желая во  что  бы
то  ни  стало  обосновать  необходимость  заключения  Брестского   мира,   в
небезызвестной работе "Детская болезнь "левизны" в коммунизме" он вспоминает
о  компромиссе,  который  вынужден  был  заключить  с  бандитами,  отдав  им
документы,  револьвер  и  автомобиль,  чтобы  они  дали  возможность   "уйти
подобру-поздорову". И завершает он эту мысль весьма  изящным  выводом:  "Наш
компромисс  с  бандитами  германского  империализма   был   подобен   такому
компромиссу".
 
 
   ПРЕСТУПНЫЙ МИР 20-х-30-х ГОДОВ
 
   В двадцатые-тридцатые годы уголовный мир растворился  в  новой  формации:
спекулянтов,  бандитов,  контрреволюционеров  и  т,   д.   Кражи,   хищения,
спекуляция, грабежи вросли в повседневный быт граждан. Стала стираться грань
между ворами и обывателями. Старые тюрейные "сидельцы", как  их  называли  -
"иваны",  вдруг  обнаружили,  что  воровство  перестало   быть   только   их
профессией. Новые жиганы на первых порах,  где  хитростью,  а  где  и  силой
сумели подмять под себя старых  воровских  лидеров,  число  которых  заметно
поредело в связи с активной деятельностью  чрезвычаек,  пускавших  в  расход
воровских авторитетов" не вдаваясь в прошлые их заслуги. Новые оказались  во
главе большинства преступных банд и группировок, где стали задавать  тон  на
свободе и в местах заключения.
   Обычаи и правила преступного мира жиганы  усвоили  быстро  и  вдобавок  к
этому  обогатили  старые  традиции  новыми  идеями.  Свою  деятельность  они
преподносили как выражение несогласия и протест против власти  совдепии.  За
жиганами прочно  закрепилось  название  "идейные".  Нэп  20-х  годов  оживил
частную торговлю и предпринимательскую  деятельность,  появились  богатые  и
нищие. Для новоявленных  богачей  открывались  шикарные  рестораны,  казино,
расцветали проституция, сутенерство и т, п.
   В отличие от нынешнего времени, владельцев ценностей  при  нэпе  не  было
нужды вычислять, все они были на виду, успевай только чистить их кошельки  и
квартиры. Поскольку многие наживали свой капитал нечестным путем, то  только
единицы из ограбленных решались обращаться за помощью в милицию.
   "Идейные"  насаждали  свои  нормы  поведения  в  преступных  сообществах,
вовлекали в шайки новых членов, а за уклонение от установленных  ими  правил
карали смертью.
   Авторитеты старого преступного мира, хорошо знавшие друг  друга,  приняли
решение дать бой "идейным", добиться победы  и  восстановить  свои  позиции.
Началось перераспределение власти. Если на свободе "идейные" все еще правили
бал, то в лагерях  их  опору  -  шпану  -  прибрали  к  рукам  потомственные
арестанты - иваны, паханы. К ним повсюду возвращалась безраздельная власть.
   Преступный мир знает несколько десятков воровских профессий, но  наиболее
ценимые из них - результат  обучения  ремеслу.  У  воров  с  дореволюционным
прошлым  выделялась  своя  элита,  козлятники  -  профессионалы  высочайшего
класса. Как правило, они уже достигали преклонного возраста, а в своем  деле
стали профессорами, и  потому  им  доверялось  обучение  молодежи  воровским
приемам. Обучение шло и  на  воле,  и  в  тюрьме.  Обучение  в  тюрьме  было
предпочтительней, потому что за плохо выполненное задание ученику не угрожал
срок или физическая расправа. Над ними могли только посмеяться  сокамерники.
Поэтому на жаргоне многие называли тюрьму "академией".
   Процесс приобщения молодежи к вступлению  в  семью  воров  был  тщательно
продуман. Устанавливался кандидатский стаж не менее трех лет. За  это  время
человек всесторонне  проверялся.  После  обучения  кандидат,  если  он  того
заслуживал, принимал на воровской  сходке  присягу,  после  чего  становился
общепризнанным вором.
   В воровском мире всегда и  во  все  времена  ценилась  верность  единожды
выбранному ремеслу, специализации. Это была одна из высокочтимых традиций  в
воровской среде, которая свято  соблюдалась.  Перемена  специальности,  даже
временная и случайная, без уважительных причин говорила о моральном  падении
вора (а честь в воровской среде играла огромную роль).
   Для воров-профессионалов России были характерны следующие специализации:
   Медвежатники - спецы по взлому сейфов.
   Карманники.
   Домушники или скокари - квартирные воры.
   Майданники и краснушники - транспортные воры.
   Стопорилы - грабители с применением оружия.
   Воздушники - воры с лотков.
   Голубятники - кража белья с веревок.
   Одним  из  главных  установлений  воровского   кодекса   чести   являлось
запрещение ворам трудиться: они обязывались жить на нетрудовые доходы, вести
праздную жизнь. Большинство неписаных норм диктовалось соображениями  охраны
касты. К их числу следует отнести запрещение иметь семью. До тех  пор,  пока
вор не отказывался от родных,  его  не  принимали  в  воровское  сообщество,
потому что поддержание связи с семьей могло привести к провалу  вора,  а  за
ним и  его  сообщников.  Ворам  запрещалось  служить  в  армии,  состоять  в
общественных организациях. Воровская  этика  под  страхом  смерти  запрещала
подводить, выдавать, обкрадывать друг друга, наносить побои  и  оскорбления,
даже замахиваться.
   Контроль за соблюдением этих правил, прием нового поколения в свои  ряды,
разрешение конфликтов, установление  новых  традиций  и  вынесение  смертных
приговоров ворам, допустившим нарушение воровского кодекса чести, возлагался
на воровскую сходку, на которую  обязаны  были  являться  все  воры  общины.
Сходку мог объявить и собрать любой из воров.
   Для  решения  особо  важных  вопросов,  касавшихся  всей   касты   воров,
созывались воровские съезды представителей различных воровских общин.
 
 
   ПРЕДВОЕННЫЕ И ВОЕННЫЕ ГОДЫ
 
   В первые годы существования  исправительно-трудовых  лагерей  практически
все административные и хозяйственные должности на лагерных пунктах,  начиная
с начальника лагпункта и  кончая  дворником,  занимали  осужденные.  Главной
опорой руководства лагерей являлись ранее судимые, ибо кто, как не они, знал
все тюремные порядки. Именно они занимали все хлебные места.  Они  внесли  в
лагеря тюремные порядки, поскольку  первыми  начали  осваивать  "гулаговский
материк" уголовники.
   Но жизнь в лагере заметно отличалась от тюремной.
   С одной стороны, нет  привычных  тюремных  атрибутов:  зловонной  параши,
решеток, запоров и замков. С другой, приходилось каждый день отправляться на
работу, с которой многие и на свободе не были знакомы. Добавку  к  котловому
довольствию можно было получить только в посылке или  передаче.  Можно  было
отовариться в ларьке, но для этого требовалось выполнять норму выработки  на
производстве. Кое-кого выручали карты и другие азартные игры.  Поскольку  за
игру в карты администрация сурово наказывала, заключенные прибегали к  давно
апробированным в тюрьмах играм под интерес с использованием  тараканов.  Для
этих целей тараканов отбирали  специально  и  держали  в  неволе,  чтобы  не
лишиться "скакуна". С не меньшим азартом следили  заключенные  и  за  гонкой
вшей. Для этого занятия выбирались наиболее  крупные  особи.  Верхняя  часть
кружки по ободку смазывалась медом. Вшей метили и помещали  рядом  в  центре
обозначенного  круга,   накрывали   кружкой.   Время   от   времени   кружку
приподнимали. Выигрывал тот, чья вошь первой прилипала к краю кружки.
   Несмотря на все запреты, картежная игра получила широкое  распространение
в лагере, и правила ее становились  все  более  жестокими.  Появились  ранее
невиданные ставки, изменились условия игры. У проигравшегося в  пух  и  прах
появилась возможность сделать попытку отыграться, поставив на кон  один  или
несколько пальцев. Йроигравщий на палец обязывался  без  посторонней  помощи
отрубить себе один или несколько пальцев на руке или  на  ноге.  Отрубивший,
соответственно, приобретал ореол героя. Струсивший  подвергался  сообществом
жестоким гонениям. Сперва администрация  не  придавала  этому  значения,  но
вскоре  нанесение  себе  телесных  повреждений  стало  рассматриваться   как
контрреволюционный саботаж и дезертирство с  трудового  фронта.  Виновный  в
лучшем случае водворялся в штрафной изолятор на срок до шести месяцев.  В  -
худшем - расстрел по постановлению ОГПУ или Особого совещания.
   На сходке воров в Соловецком лагере  было  принято  решение,  запрещавшее
впредь ставить на кон пальцы.
   Теперь, если проигравший был не в состоянии уплатить долг сразу же  после
игры, то ему могли заказать преступление (кража, грабеж, хищение и др.).
   Условия содержания в  исправительно-трудовых  лагерях  были  таковы,  что
позволяли воровской элите не только собирать сходки в масштабе лагеря, но  и
проводить съезды,  на  которых  присутствовали  делегаты  от  всех  лагерей.
Выработанные  на  таких  сходках  основные  нормы  поведения   сводились   к
следующему.
   Запрещалось:
   - Жить за счет собратьев.
   - Лгать своим товарищам.
   - Заниматься общественно полезным трудом.
   - Состоять в общественных орган? 1зациях.
   - Служить в армии.
   - Иметь семью и вести оседлый образ жизни.
   - Враждовать на почве национальных различий.
   - Признавать законы государства.
   - Стремиться к досрочному освобождению.
   - Вмешиваться в политику.
   - Заниматься коммерцией и спекуляцией.
   - Предъявлять претензии к ворам без решения сходки.
   - Проводить правилки (суды чести) в нетрезвом состоянии.
   - Брать в руки оружие.
   - Не выполнять решений сходки.
   - Иметь контакты с органами правопорядка.
   - Совершать хулиганские действия.
   Воровское сообщество обязывало своих членов следить за  порядком  в  ИТЛ,
устанавливать там полную власть воров. В противном случае  они  должны  были
отвечать за положение дел перед сходкой воровских авторитетов.
   В норму вошли  три  вида  наказаний  провинившихся.  Публичная  пощечина,
исключение из сообщества (ударить по  ушам),  то  есть  перевести  в  разряд
мужиков, и третье, наиболее распространенное в 30-50-е годы, - смерть.
   В августе 1937 года лагеря получили приказ Н. И. Ежова, в соответствии  с
которым требовалось подготовить и рассмотреть  на  "тройках"  дела  на  лиц,
которые  "ведут  активную  антисоветскую,  подрывную  и  прочую   преступную
деятельность в  данное  время".  Удар  обрушился  и  на  лидеров  воровского
сообщества. Всего на основании приказа  Ежова  по  всем  лагерям  НКВД  было
расстреляно более 30 тысяч человек, большинство из которых составляли именно
лидеры преступных групп.
   В начале войны по всем лагерям  было  объявлено,  что  те,  кто  пожелает
искупить свою вину на фронте,  будут  освобождены  и  направлены  в  Красную
Армию. В первые же дни свое согласие дали 420 тысяч человек, более  четверти
всех заключенных, а к середине войны таких было уже около миллиона.
   После начала войны в лагерях стали циркулировать слухи  о  том,  что  все
неоднократно судимые будут вывезены на Север и ликвидированы, как в  1937  -
1938 годах. В лагерях стали подготавливаться вооруженные восстания. Одна  из
повстанческих  организаций  сформировалась  на  лагерном  пункте  "Лесорейд"
Воркутинского  ИТЛ  НКВД.  24  января  1942  года  руководители   повстанцев
разоружили охрану, освободили всех заключенных. Через  несколько  часов  был
захвачен районный центр, здание районного НКВД  и  КПЗ.  Попытка  разоружить
военизированную охрану Печерского речного пароходства и завладеть аэродромом
не удалась. В течение недели  с  большими  человеческими  потерями  с  обеих
сторон  выступление  заключенных   было   подавлено.   Шесть   руководителей
повстанцев, не желая сдаваться, покончили с собой во время  последней  атаки
бойцов военизированной охраны.
   Выступление заключенных имело последствия. Уже в феврале 1942  года  была
введена инструкция, по которой  предписывалось  применять  оружие  даже  при
отказе осужденных приступить  к  работе  после  двукратного  предупреждения.
Завязалась тяжелая борьба воров с органами за свои принципы.
   Менее стойкие воры, не сумевшие  уклониться  от  работы,  исключались  из
воровского сообщества и пополняли ряды отошедших.
   Таково было состояние дел в уголовном и тюремнолагерном мире -  разделяем
эти понятия, ибо знаем, что во все советские времена  в  лагерях  сидели  не
только уголовники... Что касается политических, то их было немного -  трудно
назвать  "политическими"  эти  многотысячные  массы,  списанные  под  широко
известную 58-ю  статью  с  бесчисленными  пунктами.  Основной  контингент  -
невинно осужденные. Впрочем, из этого числа можно  исключить  тех,  кто  еще
недавно сам подписывал приговоры, а сегодня катил тачку по мерзлой колымской
земле...
   Иногда в НКВД поступала разнарядка человек на 200 - оформить по 58-й,  и,
не  имея  искомого  числа,  органы  быстро   квалифицировали   уголовных   и
"бытовиков" как  контрреволюционеров,  фашистов,  изменников  и  австрийских
шпионов.  Трудно  представить,  что  милиция  не  имела  к  этому   никакого
отношения.
   Перед  войной  продолжилась  борьба   с   организованной   преступностью,
представленной в советском обществе ворами в  законе.  Специфика  воровского
ремесла и законы воровского мира были таинственны, но просты.  Элитой  этого
общества  были  карманники  (щипачи,  макалы  и  т,  д.),  взломщики  сейфов
(медвежатники). Вообще, преступный мир тяготел к совершенству профессий.  Не
котировались, а зачастую презирались грабители; впрочем, и гоп-стоп (грабеж)
был несколько иным.
   Как  рассказывал  один  пожилой  авторитетный  человек,  стопари  грабили
залихватски, нагло, средь бела дня. "А ну-ка, детка,  выскочи  из  туфелек!"
Особа подхватывалась под локотки и действительно  выскакивала  из  модельных
"скороходов",  которые  оставались  в  собственности   страшных   парней   в
кепках-восьмиклинках и с белыми шарфами  на  шеях  (вспомним  Промокашку  из
телефильма "Место встречи изменить нельзя"). Редко  били  по  голове  -  это
делалось лишь в случае опасности: законы преступного мира осуждали  убийство
ради,  денег.  "А  сейчас  они  шубу  снимают  с  бездыханного  тела,  волки
позорные!.." - сетовал старик. Грабителей,  по  его  мнению,  не  любили  за
неразборчивость. "Я, значит, год сберкассу  обхаживаю,  инструмент  готовлю;
наконец, ночью лезу, сверлю, открываю. Бабки в мешок - и  на  хазу...  А  по
дороге меня мордовороты тормозят,  мол,  четыре  сбоку  -  ваших  нет,  и  -
шпалером в харю тычут... И  все,  денег  нет,  нервы  расшатаны.  Потому  их
частенько, стопарей, глушили в лагерях, как и бакланов (хулиганов)".
   Карманники оправдывали свою деятельность тем, что, по их мнению,  человек
лишь один раз в жизни мог лишиться кошелька в  результате  карманной  кражи.
"После этого он всю жизнь за задницу держится (то  есть  за  жопник,  задний
карман в брюках)"  Отчасти  это  верно,  и  во  второй-третий  раз  лишаются
кошелька, видимо, лишь те, у кого деньги не имеют счета.
   Борьба милиции с карманниками велась  с  помощью  тихарей,  работавших  в
общественном транспорте и в многолюдных базарных местах. Тихарей в  какой-то
период было чуть ли не больше, чем карманников, но  и  карманников  хватало.
Среди них могли,  к  удивлению  органов,  оказаться  совершенно  неожиданные
личности, такие, как, например, преподаватель марксизма-ленинизма с  рабфака
вуза или мастер спорта по шахматам. Крупные  специалисты  "карманной  тяги",
впрочем, сидели редко и отнюдь не за дело.
   С. К., например, провел в  довоенных  и  послевоенных  лагерях  не  менее
пятнадцати лет за три ходки, но судим был за поджог ("запалил одного гада"),
за хулиганство ("железнодорожнику в кабаке заехал в рыло")  и,  как  это  ни
странно,  за  политику  -  написал  стихотворение  про  милицию,  в  котором
развернул идею о переселении душ: мол, есть предположение, что душа охотника
после смерти переселяется в его собаку; в стихотворении С. К, душа  издохшей
собаки переселялась в милиционера.  Стих  этот  он  по  просьбе  сотрудников
отделения, прочитал вслух всему личному составу конторы, за что был  жестоко
бит (вопреки честному  слову  начальника)  и  оформлен  по  58-й  на  верную
десяточку.
   С. К, был универсалом:  с  хорошим  инструментом  мог  разбомбить  любого
"медведя". Кстати, рассказывал он такое: в конце тридцатых годов он  взял  с
собой  постоять  у  сберкассы  на  атасе   малолетнего   Игорька,   шустрого
четырнадцатилетнего подростка. Тот исполнил атас четко; деньги С. К, выгреб,
долю Игорьку отдал - и немалую, по совести. "А  году  в  пятьдесят,  девятом
зашел в Саратове в прокуратуру, надо было спросить  за  одного  чалившегося.
Открываю дверь в прокурорский кабинет, а там - Игорек, прокурором заделался.
Усек меня... Но я не дурак, свалил из Саратова тут же  вечером...  А  то  бы
меня, верняк, менты замочили бы по личной просьбе прокурора... а может быть,
и нет, кто знает..."
   В послевоенные  годы  милиции  пришлось  заняться  ловлей  расплодившихся
бандитов: появилось много оружия, и руки нашлись для нажатия  курков  -  эти
руки еще совсем недавно вгрызались с  помощью  саперных  лопаток  в  мерзлую
землю и нажимали иные курки, смотрели в прицелы на иные мишени...
   Длительное время после войны в Москве состоял в  числе  самых  злачных  и
опасных мест Тишинский рынок. На Тишинке  можно  было  купить  все,  как  на
одесском Привозе, от швейной  иглы  до  подержанного  "Опель-Адмирала".  Тут
кучковались карманники, выглядывая в толпах тугие  кошельки;  обговаривались
сделки между появившимися теневиками; из-под полы  могли  предложить  ППШ  с
полным диском, офицерский "вальтер" с серебряной рукоятью, а то и новенький,
чуть ли не в маслице, "шмайсер"... Тут  скупалось  и  продавалось  краденое;
крутились юркие  марафетчики  (продавцы  наркотиков);  заливались  соловьями
наперсточники,  и  завывал  "Фронтовую"  одноногий  мужик  с   медалями   на
засаленной и вшивой гимнастерке. Так,  в  один  прекрасный  день  одноногого
медалиста опознал старик  белорус  -  страдалец  оказался  замаскировавшимся
полицаем, погубившим в начале войны целую деревню в Полесье. Его тащили  два
милиционера, а он орал - сначала: "Фашисты! Что делают, а? Бойца мучуют!  ",
а после - "Суки краснопузые, мало я  вас  повесил,  голоштанников!  X...  на
вашего Ильича, на всю партию, суки." И исчез, и никогда больше не появился -
нигде, наверное...
   Однажды  появились  автоматчики  -  молодые  и  сильные;  рынок  окружили
"Студебекеры" с фургонами; началась последняя облава  на  Тишинке.  Повязали
всех, кто подвернулся под руку; всех, на кого могли указать местные районные
менты; кто хоть самую малость казался подозрительным.  Фургоны  были  набиты
людьми, исчезнувшими впоследствии в пучинах ГУЛАГа. Рынок опустел и затих на
некоторое время. Потом ожил, но это была  агония  на  долгие  годы,  которая
завершилась смертью уже в наше время  -  совсем  недавно  на  месте  Тишинки
вознесся стандартный стеклянный "дворец" с однообразной публикой и столь  же
однообразным тропическим товаром.
   Но это уже история нового времени.
   Впрочем, истории старого и  нового  времени  причудливо  переплетаются  в
современной жизни: это касается как  криминального  мира  с  его  воровскими
законами и понятиями, так  и  традициями  российской  (московской)  милиции.
Разница лишь в том, что традиции первых берут свое начало из глубины  веков,
из  каторжных  централов  и  Хитрова  рынка,  а  новые  традиции   последних
развиваются согласно установкам "пламенного" и "железного" Феликса.
 
 
   КАДРЫ
 
   Знаменитая фраза "кадры решают все" не  потеряла  своего  значения  и  не
потеряет его, видимо, никогда, особенно когда  дело  касается  столь  важных
структур человеческого общества, как армия, полиция, милиция  и  прочие,  им
подобные.
   Какие кадры стремятся нынче в ряды органов можно судить,  имея  в  памяти
такой пример.
   В  доперестроечные  годы  в  числе  моих  приятелей   был   некий   Петр,
водитель-дальнобойщик, отсидевший в свое время пару лет за  хулиганство.  Мы
коротали время за одной-второй бутылкой в выходные дни, ездили на рыбалку  и
на футбол, ходили в баню и  прочее...  Вскоре  мир  переменился  -  началась
всеобщая борьба за существование. Пути наши с  Петром  разошлись.  Он  вдруг
очутился в ином мире: стал разъезжать  на  иномарке  с  молодыми  стрижеными
ребятами, на кого-то, как он выражался, "наезжать"  и  "ставить  на  бабки".
Вскоре он уже руководил крытым рынком в нашем районе: сидел с утра до вечера
в баре на втором  этаже  и  наблюдал  за  копошащимися  внизу  торговцами  и
снующими  между  рядов  своими  подчиненными.  Короче,  стал  средней   руки
криминальным элементом, клиентом РУОПа, ОМОНа и СОБРа. Мы встречались иногда
то на улице (он притормаживал на своем "БМВ" для приветствия), то на том  же
рынке, перебрасывались дежурными пожеланиями...
   Факт  моего  знакомства  с  Петром  приметил   сосед   Леша   -   молодой
двадцатилетний парень, ленивый студент МАИ. Неожиданно он обратился ко мне с
просьбой: не мог бы я помочь ему с работой? - А где? - спросил я.  -  Да  на
рынке, у вашего знакомого...
   Я сразу даже не сообразил, какого знакомого имеет в виду Леша  и  что  за
работа его интересует. Наконец дошло: я Леше отказал в  протекции,  пояснив,
что сам лично к деятельности Петра никакого отношения не имею, да и если  бы
имел,  то  никак  не  мог   бы   никого   рекомендовать,   брать   на   себя
ответственность...
   Леша немного обиделся.
   А через месяц я вдруг  увидел  его,  идущего  навстречу  в  камуфляже,  с
дубинкой - он весь  светился  от  радости.  Устроился,  сообщил  он,  платят
хорошо, забот никаких, ходи, значит, дубинатором помахивай...
   Нашел себя, стало быть, - порадовался я за счастливчика.
   Впрочем, Лешино счастье было недолгим: через пару месяцев он оказался  за
решеткой. Говорят, вымогал деньги у ларечников возле метро да чересчур круто
размахался дубинатором, сломал продавцу челюсть, разбил стекла  в  ларьке  и
так далее...
   Такими кадрами, видимо, переполнены правоохранительные  органы.  Говорят,
что  уже  нужно  строить  дополнительные  зоны  для  содержания   осужденных
милиционеров: в тех двух, что обслуживали ранее весь СССР, уже нет  мест.  И
точно такие же кадры  попадают  при  случае  в  иные  ряды.  Но  во  втором,
бандитском варианте, нет особой  нужды  чересчур  зацикливаться  на  отборе:
неизбежная  ротация  (убили-посадили)  не  дает  возможности  слишком  долго
задерживаться на рядовых должностях бойцов.
 
 
   МИНИСТРЫ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ
 
   В дореволюционной России на посту министра  внутренних  дел  побывало  37
человек - от В. П. Кочубея, А. Б. Куракина,  О.  П.  Козодавлева  до  П.  А.
Столыпина, Н. А. Маклакова и до последнего министра внутренних  дел  царской
России А. Д. Протопопова, который находился у власти с 16 сентября 1916 года
до 28 февраля 1917 года.
   После Октябрьской революции в РСФСР, СССР и РФ  был  назначен  21  нарком
(министр) внутренних дел, из них 14 ушли из жизни.
   НКВД РСФСР
   Рыков  Алексей  Иванович,  8-17  ноября  1917  г.  (1881-1938),  осужден,
расстрелян, реабилитирован.
   Петровский Григорий Иванович, 1917-1919 гг. (1878-1958), умер.
   Дзержинский Феликс Эдмундович, 1919-1923 гг. (1877-1926), умер.
   Белобородов Александр Георгиевич,  1923-1927  гг.  (1891-1938),  осужден,
расстрелян, реабилитирован.
   Толмачев  Владимир  Николаевич,  1928-1930  гг.   (1886-1937),   осужден,
расстрелян, реабилитирован.
   1930-1934 гг. - НКВД не было.
   МВД (МООП) РСФСР
   Стаханов Николай Павлович, 1955-1961 гг. (19011977), умер.
   Тикунов Вадим Степанович, 1961-1966 гг. (19211980), умер.
   МООП (МВД) СССР
   Щелоков Николай Анисимович, 1966-1982 гг. (1910-1984), застрелился.
   Федорчук Виталий Васильевич, 1982-1986 гг., род, в 1918 году.
   Власов Александр Владимирович, 1986-1988 гг., род, в 1932 году.
   Бакатин Вадим Викторович, 1988-1990 гг., род, в 1937 году.
   Пуго Борис Карлович, 1990-август 1991 г., (19371991), застрелился.
   Баранников Виктор Павлович, август-декабрь 1991 г., род, в 1940 году.
   НКВД (МВД) СССР
   Ягода Генрих Григорьевич, 1934-1936 гг. (18911938), осужден, расстрелян.
   Ежов Николай Иванович, 1936-1938 гг. (18951940), осужден, расстрелян.
   Берия Лаврентий Павлович, 1938-1945 гг. (18991953), расстрелян.
   Круглов Сергей Никифорович, 1945-1953 гг. (19071977), умер.
   Дудоров Николай Павлович, 1956-1960 гг. (19061977), умер.
   1960 - 1966 гг. - МВД СССР не было.
   МВД РСФСР, РОССИИ
   Трушин Василий Петрович, 1989-1990 гг.
   Дунаев Андрей Федорович, сентябрь-декабрь 1991 г.
   Ерин Виктор Федорович, 1992-1995 гг.
   Куликов Анатолий Сергеевич 1995-1998 г.
   Степашин Сергей Вадимович 1998 г, по настоящее время
 
 
   НАЧАЛО: МИНИСТРЫ ТЕРРОРА
 
   Ленин сразу после 25 октября предложил занять  пост  министра  внутренних
дел своему другу Троцкому, но тот дальновидно отказался: задумался  о  своем
еврействе, решил не дразнить Россию. Тогда в наркомы был предложен А. Рыков;
он и стал им. И пробыл на этом посту всего девять дней, однако за это  время
успел учредить рабочую милицию, и произошло это как раз 10 ноября по  новому
стилю 1917 года. Этот день - профессиональный праздник органов.
 
 
   МИНИСТРЫ: ПЕТРОВСКИЙ
 
   30  ноября  1917  года  наркомом  внутренних  дел  был  назначен  Г.   И.
Петровский. 1 декабря  1917  года  Ленин  подписывает  удостоверения  М.  К.
Муранову, П. Е. Лазимиру, М. И. Лацису, И. Г. Уншлихту,  М.  С.  Урицкому  о
том, что они назначены СНК: первый - заместителем  наркома  по  Министерству
внутренних дел, а остальные - членами коллегии при наркоме.
   В конце  1917  -  начале  1918  года  в  аппарате  НКВД  РСФСР  было  450
сотрудников и шесть отделов: местного управления,  коммунального  хозяйства,
финансовый,  статистический,  ветеринарный,  иностранный.  Наиболее   важной
структурной частью наркомата являлся отдел  местного  управления,  в  состав
которого  входило  шесть   отделений   (милиции,   печати,   информационное,
инструкторское, редакционное, контрольно-ревизионное).
   Одной из главных задач НКВД на первом этапе была организация Советов и их
исполкомов,  инструктирование  и  направление  деятельности  этих   органов,
наблюдение  за  тем,  чтобы  Советы   организовывались   и   функционировали
единообразно в соответствии с законами и общей политикой Советской власти.
   НКВД 9 января 1918 года рекомендовал при всех Советах  на  местах  взамен
старых отживших правительственных учреждений организовать такие  отделы  или
комиссариаты: управления,  ведающие  внутренними  и  внешними  сношениями  в
республике и технически объединяющие все  другие  отделы;  финансов;  Совета
народного хозяйства; земельный; труда; путей сообщения; почты,  телеграфа  и
телефона; народного просвещения; судебного; врачебно-санитарного; управления
общественным недвижимым имуществом.
   Одним из направлений деятельности Г. И. Петровского и его помощников было
создание на деле советской милиции, так как подписанный 10 ноября 1917  года
А. И. Рыковым документ  об  этом  заложил  лишь  основу  этой  деятельности.
Сначала предполагалось, что строительство  милиции,  как  и  Красной  Армии,
должно осуществляться  не  на  твердой  штатной  основе,  а  на  милиционных
началах. Поэтому на первых порах НКВД предпринял  попытку  добиться  несения
милицейской обязанности по охране правопорядка населением.
   Однако жизнь опровергла эти предположения 16 мая 1918 года коллегия  НКВД
заслушала доклад т. Лациса  об  организации  милиции  на  местах  и  приняла
следующее решение:
   "Поручить  тов.  Лацису  совместно  с  тов.  Тихомирновым  представить  к
следующему заседанию проект организации милиции, приняв за основу  следующие
принципы:
   1. Милиция существует как постоянный штат  лиц,  выполняющих  специальные
функции.
   2. Организация милиции  должна  существовать  независимо  от  организации
Красной Армии, и функции их должны быть строго разграничены.
   3. В основе организации должен лежать демократический централизм".
   5 июня 1918 года коллегия НКВД утвердила  проект  Положения  о  советской
милиции, и он за подписью Г. И. Петровского был направлен  для  доработки  в
отдел законодательных предположений ВЦИКа.  Затем  коллегия  возвращается  к
этому вопросу 15 августа 1918 года, и 22 февраля 1919 года.  Совет  Народных
Комиссаров  под  председательством  В.  И.  Ленина  21  августа  1918   года
рассмотрел проект Положения о советской милиции и не стал принимать его  как
государственный акт, а рекомендовал НКВД и НКЮ РСФСР утвердить Инструкции об
организации советской рабоче-крестьянской милиции.
   При создании НКВД в состав ее коллегии был введен и Ф. Э. Дзержинский.  В
то  же  время  с  20  декабря  1917  года  он,  как   известно,   становится
руководителем такого важного для защиты  дела  революции  органа,  как  ВЧК,
оставаясь членом коллегии НКВД.
   ВЧК и НКВД во многом дополняли друг друга, а в первое время переплетались
вплоть до слияния, а также совместного участия в организации т, н. "красного
террора". Финансирование деятельности ВЧК на местах проходило по смете НКВД,
что порой вносило сложности в отношения ведомств. Нужно  было  время,  чтобы
все отладить и поставить на свои места.
   Взаимоотношения между ГБ и МВД на различных  этапах  были,  как  об  этом
свидетельствуют   документы,   непростыми,   однако   лишь   в   брежневские
(щелоковские)  времена  приобрели  характер   откровенной   враждебности   -
противопоставлялись  некая  "элитарность"  госбезопасности  и  "колхозность"
милиции, вызванная менее строгим, а иногда и вообще никаким отбором кадров в
правоохранительные органы.
   Милиция, как написано в одной ученой книге, "возникла в ходе вооруженного
восстания в Петрограде". Можно себе представить "кадры", явившиеся вместе  с
этим  "возникновением"...  В  октябре  1917-го  милиция  "февральская"  была
переподчинена большевистским Советам, а через год НКВД и  Наркомюст  приняли
совместную инструкцию "Об организации рабоче-крестьянской милиции". Милицией
управляло Главное управление при НКВД РСФСР, при нем  -  Главное  управление
уголовного розыска; в низах, в провинции - та же иерархия...
   В милицейскую схему были уложены отраслевые милиции: городская и уездная,
промышленная  (фабрично-заводская,  лесная,   горно-промышленная   и   др.),
железнодорожная, водная (речная и морская), розыскная.
   В апреле 1919 года был определен статус концлагерей ЙКВД  и  ВЧК  (именно
так и назывались!),  хотя  существовали  они  уже  во  многих  разгромленных
чекистами монастырях. Весьма примечательный факт.
 
 
   МИНИСТРЫ: "ЖЕЛЕЗНЫЙ" ФЕЛИКС
 
   Ф. Э. Дзержинский, несомненно, был самой  крупной  (и  зловещей)  фигурой
среди всех наркомов (министров) внутренних дел Советского государства.
   Продолжая оставаться руководителем ВЧК, 30 марта 1919 года он  становится
народным комиссаром внутренних дел РСФСР, а с апреля 1921  года  по  февраль
1924 года - еще и народным комиссаром путей сообщения. 18 августа 1919  года
решением Оргбюро ЦК ВКП(б) Ф. Э. Дзержинский утвержден  начальником  особого
отдела ВЧК. 6 сентября 1919 года его вводят в состав тройки Комитета обороны
Москвы по проведению в жизнь мероприятий в связи  с  объявлением  Москвы  на
военном  положении.  21  октября  1919  года  Реввоенсовет  Республики   для
руководства созданными к  этому  времени  частями  войск  внутренней  охраны
образовал Военный  Совет  этих  войск.  Председателем  Военного  Совета  был
назначен Ф. Э. Дзержинский. 19 февраля 1920 года Совнарком утверждает Ф.  Э.
Дзержинского председателем Главного комитета по всеобщей трудовой повинности
-  Главкомтруда.  В  мае-августе  1920  года  Ф.  Э.  Дзержинский  исполняет
обязанности начальника тыла ЮгоЗападного фронта на Украине, а также входит в
состав образованного в Белостоке Временного революционного комитета  Польши.
С 20 октября по 1 ноября 1920 года  Совет  Труда  и  Обороны  назначает  его
председателем Московского комитета обороны. На заседании  Политбюро  ЦК  РКП
(б) 26 октября 1920 года было принято решение  просить  тт.  Дзержинского  и
Преображенского  тратить  не  менее  трех  часов  в  день   в   ЦКК,   чтобы
действительно сделать ее органом партийной и пролетарской совести.
   В течение 1919 года начиная  с  марта,  когда  Дзержинский  был  назначен
наркомом внутренних дел, ему, хотя и не так часто, но все же удавалось  быть
на заседаниях коллегии НКВД. Правда, с 6 сентября 1919  года  по  17  января
1920 года, то есть более чем за 4 месяца,  протоколов  коллегии  в  архивных
документах мы не нашли. Не исключено, что они в  это  время  не  проводились
совсем. В 1920 году, судя по обнаруженным документам, Ф. Э. Дзержинский  был
на заседании коллегии НКВД лишь один раз - 2 апреля. В 1921 году  "пламенный
чекист" отсутствует на заседаниях коллегии в общей сложности 11  месяцев.  В
1922 году он вообще не принимал участия в работе коллегии НКВД.
   В периоды отсутствия Ф. Э. Дзержинского делами НКВД руководил в 1919-1921
годах заместитель  наркома  Михаил  Федорович  Владимирский  (1874-1951).  В
ноябре 1921 года ему  по  предложению  Ф.  Э.  Дзержинского  предоставляется
отпуск по болезни, после которого он был направлен для работы на Украину,  а
заместителем  наркома  внутренних  дел  РСФСР  назначается  Белобородов.   В
1921-1923 годах он занимался делами НКВД как замнаркома, а  затем  и  нарком
внутренних дел.
   Ф. Э. Дзержинским на посту наркома внутренних дел РСФСР  сделано  немало.
При его непосредственном  участии  были  разработаны  важнейшие  нормативные
акты. Это прежде всего подписанный В. И. Лениным декрет СНК от 3 апреля 1919
года  "О  советской  рабочекрестьянской  милиции",  а  также  "Положение   о
рабочекрестьянской  милиции",  утвержденное  ВЦИК  10  июня  1920  года,   и
"Положение об НКВД РСФСР", утвержденное ВЦИК 24 мая 1922 года.
   6 февраля 1922  года  ВЦИК  упразднил  органы  ВЧК,  передав  их  функции
созданному при НКВД  Государственному  политическому  управлению  (ГПУ)  под
руководством Ф. Э. Дзержинского. Таким образом, до ноября 1923  года  органы
госбезопасности впервые  были  полностью  объединены  в  одном  ведомстве  с
органами внутренних дел. Два волка под одной шкурой уживались  в  это  время
еще мирно.
   Бывший  командир  корпуса  ВЧК  В.  Каменщиков  вспоминает  один  эпизод,
относящийся к 1918 году. Однажды глубокой ночью во время своего дежурства он
увидел Дзержинского, Выяснилось, что тот направился в одну из комнат,  чтобы
поговорить с арестованным.
   "Завтра будем рассматривать его дело на коллегии, - сказал он, - а мне не
все ясно..."
   ... Утром, когда открылось заседание, Ф.  Э.  Дзержинский  стал  задавать
следователю  вопросы,  характер  которых  свидетельствовал  о  знании   всех
обстоятельств дела. Из ответов следователя выяснилось,  что  он  в  деле  не
разобрался. (Неясно одно: разобрался -  в  какую  сторону?  расстрелять  или
помиловать?)...
   29 января 1924 года, уже после ухода Ф. Э. Дзержинского с  поста  наркома
внутренних дел,  он  пишет  записку  в  Политбюро  ЦК  РКП  (б),  в  которой
предлагает руководство всей борьбой с бандитизмом - как политическим, так  и
уголовным - возложить с целью ее усиления на  ОГПУ  и  его  местные  органы,
подчинив оперативно для этой цели ОГПУ органы уголовного розыска и  милиции.
В записке речь шла также о том, чтобы предоставить право  ОГПУ  внесудебного
разрешения дел по обвинению  в  бандитизме  не  только  лиц,  захваченных  с
оружием, но и вообще принимавших участие в  бандналетах,  т,  е,  фактически
узаконить массовые расстрелы.
   14 февраля 1924 года Политбюро ЦК РКП(б) согласилось с  предложениями  Ф.
Э. Дзержинского, 28 апреля 1924 года такое же решение принял  Президиум  ЦИК
СССР.
   11 июля 1918 года опытный  юрист  В.  А.  Жданов  обратился  с  докладной
запиской к управляющему делами Совета Народных Комиссаров, в которой изложил
свое  мнение  о  некоторых  сторонах  деятельности  ВЧК.  Он,  в  частности,
указывал:
   "Я беру на себя смелость сделать некоторые выводы из моих  наблюдений  за
деятельностью Чрезвычайной Комиссии. Чрезвычайная  Комиссия  взяла  на  себя
деятельность прежних охранного и  сыскного  отделений.  Вместе  с  этим  она
восприняла те же методы деятельности  и  тот  же  способ  производства  дел:
полная безгласность и тайна производства, недопустимость защиты и отсутствие
права обжалования.
   Но есть черты, отличающие в невыгодную сторону деятельность  Комиссии  от
деятельности отделений. Комиссия обладает гораздо большими полномочиями. Она
не только производит дознания и следствия, но и сама решает  дела,  применяя
даже смертную казнь. Поэтому над ней нет контролирующего органа, который был
над отделениями.
   Она принципиально допускает провокацию. И, наконец, как это  ни  странно,
состав  ее  гораздо  невежественнее  состава  бывших  охранных   и   сыскных
отделений.
   Особенно невежествен был в момент моего с ним знакомства Отдел по  борьбе
с контрреволюцией Во  главе  его  стоял  Полукаров,  человек  безукоризненно
честный, в высокой степени искренний, но глубоко невежественный  в  вопросах
общественных движений в России. Такое же невежество проявляли следователи по
делам спекулятивным и преступлениям по должности
   На моих глазах одно очень крупное дело о банковских злоупотреблениях вели
последовательно два следователя, Деляфар и Хуторян  -  поэты-футуристы,  оба
очень порядочные люди, но до смешного невежественные в банковских  вопросах.
Не умея разобраться в деле,  путаясь  в  нем,  такие  следователи  разрешают
гордиевы узлы наложением  громадных  штрафов  и  конфискаций,  выгодных  для
агентов, и этим заканчивают дела, не стараясь далее отыскивать виновных..
   Отсутствие контроля, право решения дела, отсутствие защиты,  гласности  и
права обжалования, допущение провокации неизбежно приводят и будут приводить
Комиссию к тому, что в ней совьют себе гнездо  люди,  которые  под  покровом
тайны и безумной, бесконтрольной власти будут  обделывать  свои  личные  или
партийные дела.
   И практика Комиссии подтверждает все это..
   Я  утверждаю,  что  деятельность  Чрезвычайной  Комиссии  будет  являться
сильнейшим  дискредитированием  Советской  власти.   Единственное   средство
уничтожить вредные стороны деятельности Комиссии  -  лишить  Комиссию  права
самостоятельно решать дела, обязав  ее  каждое  слово  в  определенный  срок
представлять в  соответствующий  трибунал  для  гласного  разбирательства  и
допустить защиту к участию в дознаниях, производимых Комиссией".
   Осенью 1919 года в милиции РСФСР работало около 88  тыс,  человек,  на  1
октября 1923 года около 94 тыс. (Для сравнения"  число  служащих  полиции  в
царской России на этой же территории составляло около 140 тыс,  человек,  то
есть почти в 2 раза больше.) В 1919 году, по далеко не полным данным,  общее
число учтенных преступлений  в  РСФСР  составило  99,5  тыс.,  из  них  было
раскрыто 51%, в 1920-м - соответственно 322,8 тыс, и 57%.
   Создание  внутренних  войск   социалистического   государства   было   не
единовременным актом, а процессом, занявшим весь 1918 год и часть 1919 года.
   В момент возникновения и  в  последующее  время  внутренние  войска  были
неоднородны.  Главной  составной  частью,  их  ядром  явились  войска   ВЧК.
Деятельность органов Всероссийской Чрезвычайной Комиссии сразу  же  показала
необходимость иметь в их распоряжении постоянную вооруженную силу. В связи с
этим  в  конце  1917  -  начале  1918  года  началось  формирование   первых
вооруженных отрядов ВЧК. Так, 26 декабря 1917 года в распоряжение ВЧК прибыл
отряд   свеаборжцев,   состоящий   из   активных   участников   Октябрьского
вооруженного восстания, а в начале 1918 года  -  еще  несколько  отрядов.  В
числе  их  был  отряд  самокатчиков,  в  который  входили  солдаты   бывшего
самокатного батальона царской армии, перешедшего на сторону революции.  Этот
батальон еще накануне революции был вызван Керенским с  фронта  в  Петроград
для подавления вооруженного восстания в столице. Однако  в  дни  октябрьских
боев революционно  настроенные  самокатчики  повернули  свое  оружие  против
буржуазии. После победы революции  наиболее  стойкие  солдаты  этого  отряда
добровольно изъявили желание служить в ВЧК. 27 марта 1918 года  72  человека
из этого отряда были откомандированы из  Петроградского  военного  округа  в
ВЧК.
   8 апреля 1918 года Ф. Э. Дзержинский обратился с письмом  к  командующему
Московским военным округом, в котором просил для борьбы с контрреволюцией  и
хулиганством  предоставить  Красный  солдатско-финляндский  отряд  в  полное
распоряжение ВЧК и недопущение использования  его  силы  для  других  целей.
Вскоре  этот  и  другие  отряды  поступили  в   распоряжение   Всероссийской
Чрезвычайной Комиссии. 14 мая 1918 года ВЦИК сообщил ВЧК, что прибывающий из
Твери отряд партизан в количестве  70  человек  поступает  в  состав  отряда
Чрезвычайной  Комиссии  по  борьбе   с   контрреволюцией.   Так   постепенно
создавалась вооруженная сила для обслуживания ВЧК.
   24 февраля 1918 года ВЦИК принял  постановление  о  формировании  первого
автоброневого отряда при ВЦИК. Сначала он не входил в ВЧК, а  предназначался
для   охраны   правительства   и   подавления   внутренней   контрреволюции.
Комплектовался отряд добровольцами, преимущественно из  рабочих  Петрограда.
После смерти Я. М.  Свердлова  отряд  получил  наименование  "Автобронеотряд
имени Я. М. Свердлова" ив 1921 году вошел в состав войск  внутренней  службы
республики.
   В марте 1918 года постановлением ВЧК все отдельные отряды были объединены
в боевой отряд ВЧК. Тогда же Всероссийская Чрезвычайная Комиссия  обратилась
со специальным письмом к местным Советам рабочих, крестьянских и  солдатских
депутатов,  предложив  им  наряду  с  организацией   чрезвычайных   комиссий
создавать  при  них  вооруженные  отряды.  Такие  отряды  при   местных   ЧК
создавались и ранее. Например, при Ярославской губчека был  сформирован  так
называемый летучий отряд, в Который вошли  30  лучших  красногвардейцев  под
командованием коммуниста Лютова.
   В этот период  под  руководством  Ф.  Э.  Дзержинского  была  разработана
мощнейшая система исправительнотрудовых учреждений. Сначала места заключения
были рассредоточены по различным  ведомствам:  часть  из  них  находилась  в
ведении Народного комиссариата юстиции, а часть -  НКВД.  Осенью  1922  года
было принято решение о передаче в ведение Наркомата внутренних дел всех мест
заключения. В составе наркомата создано Главное управление  мест  заключения
(ГУМЗ).
   К сентябрю 1923 года в 355 местах заключения  РСФСР  содержалось  79  947
заключенных, из них осужденных за убийство - 6,3%, за телесные повреждения и
насилия над личностью - 2,8%, преступления в  области  половых  отношений  -
0,9%, простые кражи - 38,0%, квалифицированные кражи,  грабежи  и  разбои  -
12,3%, прочие имущественные преступления - 3,0%, преступления по должности -
8,0%,  за  подделку  государственных  знаков  (денежных  и  др.)   -   0,7%,
преступления против налоговых, трудовых, воинских  и  других  повинностей  -
2,3%, прочие преступления против порядка управления - 4,3%,  государственные
преступления - 4,8%, воинские преступления - 7,1%.
   Подобные малые цифры вряд  ли  кого  удивят,  если  вспомнить  о  разгуле
террора и расстрелах без суда и следствия, право на которые  в  полной  мере
принадлежало почти всем "правоохранительным" органам.
   На заседании коллегии НКВД РСФСР 3 апреля 1919 года под  руководством  Ф.
Э. Дзержинского было принято решение  об  организации  в  составе  наркомата
Главного управления лагерями принудительного  труда  и  утверждении  членами
коллегии этого главка тт. Кедрова, Розенталя и Гринталя.  (Среди  этих  трех
палачей выделяется  мрачная  фигура  пианиста  Кедрова,  палача  и  садиста,
репрессированного в тридцатые годы. Вот что позднее  писал  он,  находясь  в
жерновах той машины, шестерней которой был прежде сам:
   "Я обращаюсь к вам за помощью  из  мрачной  камеры  Лефортовской  тюрьмы.
Пусть этот крик отчаяния достигнет вашего  слуха;  не  оставайтесь  глухи  к
этому зову; возьмите меня под свою защиту  прошу  вас,  помогите  прекратить
кошмар этих допросов и покажите, что, все это было ошибкой.
   Я страдаю безо всякой  вины.  Пожалуйста,  поверьте  мне.  Время  докажет
истину.  Я-не  агент-провокатор  царской  охранки;  я-не  шпион;  я-не  член
антисоветской организации, как меня  обвиняют  на  основании  доносов.  Я  -
старый, не запятнанный ничем большевик. Почти сорок лет я честно  боролся  в
рядах партии за благо и процветание страны...
   Мои мучения дошли до предела. Мое здоровье сломлено, мои силы  и  энергия
тают, конец приближается. Умереть в советской тюрьме заклейменным как низкий
изменник Родины - что может быть более чудовищным для честного человека. Как
страшно все это! Беспредельная боль и горечь переполняют  мое  сердце!  Нет!
Нет! Этого не будет! Этого не может быть!  -  восклицаю  я.  Ни  партия,  ни
Советское правительство, ни народный комиссар Л. П. Берия не  допустят  этой
жестокой и непоправимой несправедливости. Я твердо убежден, что при  наличии
спокойного объективного разбирательства моего дела, без  грубой  брани,  без
гневных  окриков  и  без  страшных  пыток   -   было   бы   легко   доказать
необоснованность  всех  этих  обвинений.  Я  глубоко  верю,  что  истина   и
правосудие восторжествуют. Я верю. Я верю".)
   Вот что писал о Дзержинском Бухарин: "Феликс Эдмундович действительно  не
мог жить долго, ибо он не умел отдавать  делу  только  "половину  души".  Он
отдал всю душу. Он отдал всю жизнь. Но эта укороченная жизнь дала  в  тысячу
раз больше для жизни нашего класса, чем жизнь людей ни теплых, ни  холодных,
чем жизнь людей, работающих "по долгу службы".  Дзержинский  не  служил  для
революции: он жил для нее. Именно поэтому он вечно будет жить среди нас, наш
Феликс, наш боец, наш воин, наш строитель".
   Именно при Дзержинском  были  заложены  основы  как  политического  сыска
Совдепии, так и криминального розыска, не брезгующего, по примеру  "старшего
брата", никакими, даже самыми жестокими и грязными средствами.
 
 
   МИНИСТРЫ: ПАЛАЧ БЕЛОБОРОДОЕ
 
   Александр Белобородов на  посту  наркома  внутренних  дел  сменил  Ф.  Э.
Дзержинского.
   Он родился (если верить сомнительным во всех  отношениях  документам)  26
октября 1891 года  в  поселке  Александровского  завода  Соликамского  уезда
Пермской  губернии   в   семье   рабочего.   Еще   подростком   связался   с
революционерами, и эти связи двигали его впоследствии  все  выше  и  выше  в
иерархии злодеев, пока это движение не завершилось закономерным  падением  и
гибелью.
   Дьявольская  печать  в  деятельности  А.  Г.  Белобородова  -  решение  о
расстреле бывшего царя Николая Романова и  его  семьи.  После  отречения  от
престола и ареста царь с семьей около девяти месяцев находились в Тобольске.
В связи с угрозой монархического мятежа и возможным захватом  царской  семьи
белогвардейцами  на  заседании  Президиума  ВЦИК  в  марте  1918   года   по
предложению Я.  М.  Свердлова  было  решено  перевезти  семью  Романовых  из
Тобольска в Екатеринбург, как более  надежное  место,  а  также  подготовить
открытый судебный процесс о  преступлениях  бывшего  царя  перед  страной  и
народом. Переезд состоялся в апреле 1918 года.
   Однако белогвардейцы развернули  активное  наступление,  одной  из  целей
которого было спасение семьи Романовых. Падение Екатеринбурга было  вопросом
считанных дней. В этих условиях 12 июля 1918 года Уральский Совет  принимает
решение: убить Романовых не дожидаясь суда. Решение было  подписано  членами
Президиума Уралсовета во главе с А. Г. Бедобородовым. В ночь с 16 на 17 июля
царская семья была расстреляна, а 25 июля под  натиском  белых  Екатеринбург
пал.
   По  одной  из  версий,  решение  Уралсовета  о  расстреле  было   принято
самостоятельно,  и  его  официальное  сообщение  о  приведении  приговора  в
исполнение поступило в Президиум ВЦИК 18 июля. В Москве решение  и  действия
Уралсовета были признаны правильными. По другой - такое решение партийными и
советскими руководителями в центре было принято заранее,  а  Уралсовет  Лишь
привел его в исполнение.
   После  захвата  Екатеринбурга  (Свердловска)   белыми   областной   Совет
эвакуировался в Пермь, а затем в Вятку. Здесь А.  Г.  Белобородов  возглавил
Военно-революционный комитет. От вятской (?) организации  большевиков  он  в
марте 1919 года делегируется на VIII съезд РКП(б),  где  был  избран  членом
Центрального Комитета. С марта 1919 по апрель 1920 года  А.  Г.  Белобородов
был членом Оргбюро ЦК РКП(б).
   Фамилия А. Г. Белобородова в ленинской переписке упоминается 17 раз.
   В январе 1924 года НКВД представил записку заместителю  председателя  СНК
РСФСР Л. Б. Каменеву с перечнем вопросов, о которых,  по  мнению  наркомата,
следовало бы сказать на предстоящем XI Всероссийском съезде Советов.
   По милиции. С  переходом  милиции  на  содержание  местных  бюджетов  она
оказалась в тяжелых материальных условиях. В  ряде  мест  вопросы  снабжения
милиции  находились  в  самом  плачевном  состоянии,  не  было  средств  для
приобретения даже револьверов и патронов,  культурно-просветительная  работа
не проводилась, здания не ремонтировались, форменная милицейская одежда либо
совершенно  отсутствовала,  либо  же   находилась   в   неудовлетворительном
состоянии. Зарплата в милиции носила весьма символический характер, а если и
выдавалась - то с большими задержками.
   Милиции передали административные и следственные  функции,  однако  из-за
общей и  профессиональной  малограмотности  значительной  части  ее  личного
состава эти задачи  решались  неквалифицированно.  Шел  процесс  неуклонного
сокращения милицейских школ: если к 1 сентября 1922 года их было 48, то к  1
октября 1923 года из-за недостатка средств на их содержание  осталось  всего
11.  По  этим  же  причинам  в  ряде  мест  штаты  уголовного  розыска  либо
сокращаются,  либо  такие  подразделения  совсем  ликвидируются.  При  таких
условиях, указывалось в документе, борьба с  растущей  преступностью  крайне
затруднительна, и дело охраны республики от преступного элемента страдает.
   Проблемы по местам заключения:  их  переполнение;  отсутствие  какой-либо
работы у заключенных; отнесение большинства учреждений на местный бюджет  (к
началу 1924 года из имеющихся в РСФСР 385 мест заключения только 20 состояли
на госбюджете) и недостаточное снабжение заключенных; материальное положение
сотрудников мест заключения далеко отстает от ГПУ и милиции.
   В 1927 году  Президиум  ВЦИК  рассмотрел  вопрос  о  состоянии  и  работе
рабоче-крестьянской милиции. Был заслушан доклад НКВД РСФСР по этому вопросу
и содоклад Моссовета о состоянии и работе милиции г. Москвы. В докладе НКВД,
в  частности,  сообщалось,  что  численность  милиции  из-за  ограниченности
местных бюджетов с 1922 по 1927 год уменьшилась в два  раза:  на  1  октября
1922  года  было  строевого  состава  79  761  человек  (сравним  с   числом
заключенных - на одного зека один мент) и административного состава  27  715
человек; на 1 января 1927 года - соответственно 36 208 и 6105.
   Это приводит к  большим  затруднениям  в  работе.  Например,  в  сельской
местности, по нормам  НКВД  один  милиционер  должен  обслуживать  3-5  тыс,
человек.  Фактически  он  обслуживает  в  среднем  7  тыс.,  а  в  отдельных
местностях до 11-14 тыс, человек.
   Происходит снижение количества и работников уголовного розыска: на 1  мая
1923 года их было 10 500 человек, на 1 октября 1925  года  -  5151.  Средняя
зарплата милиционеров составляет в городах 25-30 руб., в сельских местностях
- 20-21 руб., а в Сибири -  12-15  руб.  (для  сравнения:  лесной  объездчик
получает 45 руб., дворник - 45-50 руб., стрелок военизированной охраны -  60
руб.).
   Преступность же в это время имеет тенденцию  к  значительному  росту:  за
1926 год было зарегистрировано 1336  тыс,  преступлений,  раскрываемость  их
составила 68%.
   Впрочем, при всей напряженности обстановки, в условиях разрухи  и  голода
органы находили время на обсуждение и принятие популистских решений.
   "Общим собранием работников Петроградской милиции 31  декабря  1922  года
председатель Революционного Военного Совета Республики  тов.  Лев  Давидович
Троцкий был избран красным милиционером на почетном посту у  Смольного".  25
марта  1925  года  издается  приказ   начальника   милиции   республики,   в
соответствии  с  которым  Александр  Георгиевич  Белобородов  был   зачислен
почетным милиционером в списки работников милиции Канского округа Сибирского
края.
   В  конце  1927  года  троцкист   Белобородов   исключается   из   ВКП(б),
освобождается от должности наркома и постановлением  Особого  совещания  при
коллегии ОГПУ ссылается в область Коми на три года. В  1929  году  Александр
Георгиевич подал заявление в  ЦК  ВКП(б)  с  признанием  своих  ошибок.  Его
восстанавливают  в  партии  и  направляют  на  работу  в  г.  Ростов-на-Дону
уполномоченным Комитета заготовок при СНК РСФСР по Азово-Черноморскому краю.
Однако в период массовых  репрессий  15  августа  1936  года  он  был  вновь
арестован за связь с троцкистами. Через  несколько  дней  арестовали  и  его
жену.
   В 1937 году от него были  получены  подробные  показания,  в  которых  он
признал себя виновным в  контрреволюционной,  троцкистской  террористической
деятельности. Проводившие эти допросы бывший помощник  начальника  УНКВД  по
Азово-Черноморскому краю Коган и начальник 4-го отдела Осинин  в  1940  году
Военной  коллегией  Верховного  Суда  СССР  были  осуждены  к  расстрелу  за
контрреволюционную вредительскую деятельность и  фальсификацию  следственных
дел в период их работы в органах НКВД.
   8 февраля 1938 года на судебном  заседании  Военной  коллегии  Верховного
Суда СССР А. Г. Белобородов был приговорен к расстрелу. На следующий день, 9
февраля, приговор был приведен в исполнение.
   Через 20 лет, в 1958 году, определением Военной коллегии Верховного  Суда
СССР   палач   царской   семьи   Александр   Георгиевич   Белобородов    был
реабилитирован, а дело о нем прекращено за отсутствием состава преступления.
Интересно,  пользовались   ли   его   потомки   льготами   и   компенсациями
"страдальцев" сталинского  режима?  Например,  внук  одного  из  подписантов
приговора царской семье ныне - банкир, представитель  европейского  банка  в
России.
 
 
   МИНИСТРЫ: ТОЛМАЧЕВ ТОПИТ ЧЕРНОМОРСКИЙ ФЛОТ
 
   В. Н. Толмачев родился в 1886 году (по некоторым данным, в 1887  году)  в
г. Костроме в семье народного учителя, преподававшего в техническом училище.
В 1904 году он вступает в РСДРП и приобщается к революционной  деятельности,
будучи учащимся Костромской гимназии. В 1905 году вел  революционную  работу
среди рабочих г. Костромы и был избран членом городского комитета  РСДРП.  В
1906 году арестован и сослан  в  Яринский  уезд  Вологодской  губернии,  где
находился в ссылке в течение пяти лет. По возвращении из ссылки в 1910  году
уехал на Черноморское побережье и тем самым связал свою последующую судьбу с
этими местами.
   В 1911-1912 годах находился на военной  службе.  После  окончания  службы
женился на Варваре Афанасьевне, своей верной боевой подруге. В 1914  году  у
них родилась дочь Нина, а через два года вторая дочь Зоя. В 1914 году В.  Н.
Толмачев вновь призван и направлен на турецкий  фронт.  Будучи  в  армии,  в
марте 1917 года организовал  Совет  солдатских  депутатов  гарнизона  и  был
избран его председателем. В ноябре 1917 года вместе с частями фронта  прибыл
в Тифлис, а затем бежал от  меньшевиков  в  г.  Новороссийск,  где  назначен
заведующим   военным   отделом   и    избран    заместителем    председателя
Новороссийского  комитета  партии,  затем  назначен  новороссийским  военным
комиссаром.
   Здесь, в г. Новороссийске, в июне 1918  года  В.  Н.  Толмачев,  выполняя
указание В. И. Ленина о том, чтобы Черноморский флот немцам  не  сдавать,  а
потопить, принял участие в организации затопления кораблей.
   Как и почему именно В. Н. Толмачев сменил на посту наркома внутренних дел
РСФСР А. Г. Белобородова, не очень ясно. Случай помог этому,. либо  какие-то
личные связи, другие обстоятельства.
   Красноречив приказ по Народному комиссариату внутренних дел N 138  от  23
августа 1928 года.
   "При обходе здания наркомата мною обнаружена большая небрежность в уборке
рабочих помещений.
   Коменданту объявляю  выговор  за  недостаточное  наблюдение  за  чистотой
зданий".
   И снова приказ НКВД N 170 от 29 сентября 1928 года.
   "При произведенном осмотре помещений НКВД я установил, что все здание  от
подвала до кабинета наркома находится в крайне запущенном состоянии. Грязь и
пыль, беспорядок  и  неряшливость  представляют  собой  привычное  и  прочно
установившееся явление. Видно, что годами накопленные залежи мусора, пыли  и
грязи годами же не привлекали к себе ничьего внимания.
   Не  лучше  обстоит  дело  и  в  рабочих  кабинетах  наркомата.  Всюду  на
подоконниках, в шкафах  навалены  груды  дел.  В  ящиках  письменных  столов
находятся  совершенно  ненужные  для  работы  предметы.  Деловые  бумаги   и
принадлежности остаются неубранными и  после  работы.  На  стенах  неряшливо
наклеены и болтаются лохмотьями разные зачастую ненужные плакаты, надписи т,
п. Этим загрязняются и портятся стены, а учреждению придается вид  какого-то
временного полужилого помещения.
   Разнокалиберная мебель иногда совершенно бесцельно загромождает  комнаты,
усугубляя  и  без  того  гнетущую  картину  общей   неряшливости.   Особенно
возмутительным  и  совершенно  недопустимым  оказалось  состояние  кухни   и
столовой..."
   Этот приказ больше напоминает докладную записку школьного завхоза.
   Большое значение имело обследование органов милиции и уголовного розыска,
проведенное Наркоматом  рабоче-крестьянской  инспекции  в  феврале-мае  1928
года.
   К обследованию были привлечены широкие  круги  рабочих  и  крестьян.  Оно
находилось под постоянным контролем Центральной контрольной комиссии ВКП(б).
В июне 1928 года на совместном заседании Президиум  ЦКК  и  коллегия  НК  РИ
СССР,  заслушав  доклад  Центральной   комиссии   НК   РКИ   СССР,   приняли
постановление "О  результатах  обследования  милиции  и  органов  уголовного
розыска", в котором отметили достижения и  недостатки  в  работе  милиции  и
уголовного розыска и указали меры улучшения их организации  и  деятельности.
Докладная записка о состоянии и деятельности милиции  и  уголовного  розыска
была представлена в ЦК ВКП(б).
   В определении путей совершенствования милиции большую роль сыграл  Второй
Всероссийский съезд административных работников, проходивший в Москве  с  23
по 30 апреля 1928 года с участием представителей от всех союзных республик.
   9 июля 1930 года СНК РСФСР заслушал НКВД о состоянии милиции и уголовного
розыска.
   "Констатируя ряд достижений в деятельности милиции и уголовного  розыска,
признать работу этих органов в общем удовлетворительной и взятый ими курс на
широкое привлечение общественности  к  непосредственному  участию  в  работе
милиции и уголовного  розыска  и  на  общественно-политическую  установку  в
подготовке и подборе административных кадров  правильным.  Отметить,  что  в
области укрепления связи с населением уже имеется ряд достижений".
   Отмечались и недостатки: незначительная  партийная  и  рабочая  прослойка
среди личного состава;  большая  текучесть,  неудовлетворительное  состояние
дисциплины, разложение в отдельных звеньях;  низкое  качество  расследования
уголовных дел, слабая раскрываемость. В постановлении были намечены меры  по
устранению недостатков.
   Мы видим, что проблемы в деятельности милиции в
   1930 году были почти такие же, как и сейчас, с учетом  лишь  поправки  на
новую историческую обстановку.
   Большой   заботой   для   наркома   было   и   налаживание   деятельности
исправительно-трудовых учреждений. На 1 мая 1930 года в НКВД было 279  таких
учреждений, в  которых  содержалось  171  251  человек.  В  числе  названных
исправительно-трудовых учреждений 176 территориальных домов  заключения,  24
лесозаготовительные колонии, 14 фабрично-трудовых, 24 сельскохозяйственных и
18 других колоний.
   Эти данные не полностью характеризуют исправительно-трудовую систему того
времени, так  как  наряду  с  колониями  НКВД  к  тому  времени  начала  уже
складываться  система  лагерей  ОГПУ.  К  описываемому  периоду  существовал
Соловецкий лагерь ОГПУ (так называемый  СЛОН  -  Соловецкий  лагерь  особого
назначения), а также группа лагерей особого  назначения  ОГПУ  с  центром  в
Усть-Сысольске (ныне Сыктывкар), в которых  в  общей  сложности  содержалось
примерно  100   тыс,   человек.   Для   осуществления   общего   руководства
исправительно-трудовыми  лагерями  в  1930  году  было  создано   Управление
лагерями (УЛАГ) ОГПУ, которое в 1931  году  было  реорганизовано  в  Главное
управление лагерями (ГУЛАГ) ОГПУ.
   К началу 30-х годов  общее  число  лиц,  содержащихся  в  местах  лишения
свободы, составляло примерно 300  тыс,  человек.  К  1934  году,  к  моменту
создания НКВД СССР, в связи с массовыми репрессиями это  число  возросло  до
полумиллиона, а в 1935 году приблизилось к миллиону человек.
   26 марта 1928 года ВЦИК и СНК отметили в качестве положительных  моментов
работы НКВД: "правильность в  основном  направления  политики...  в  области
применения исправительно-трудовых мер  воздействия  на  лиц,  находящихся  в
местах  лишения  свободы,  рост   культурно-просветительной   работы   среди
заключенных,  а  также   организацию   научного   изучения   преступника   и
преступности". Наряду с  этим  в  постановлении  указывалось  и  на  крупные
недочеты в работе исправительно-трудовых учреждений:
   "а, недостаточно обоснованное предоставление в  ряде  случаев  льгот  для
классово чуждых и социально опасных элементов; б, недостаточную дисциплину в
местах  заключения;  в,  слабое  руководство  наблюдательными  комиссиями  и
недостаточное внимание к работе распределительных комиссий; г, недостаточное
внимание к перевоспитанию заключенных, принадлежащих  к  рабоче-крестьянской
молодежи".
   ВЦИК и СНК признали необходимым в области карательной политики  применять
суровые  репрессивные  меры  исключительно  в  отношении  классовых  врагов,
преступников-профессионалов  и  рецидивистов.  В  отношении   же   социально
неустойчивых элементов, совершивших преступления  случайно,  рекомендовалось
развить в  максимальной  степени  практику  замены  кратких  сроков  лишения
свободы иными мерами наказания,  применять  лишение  свободы  только  в  тех
случаях, когда иные меры либо невозможны, либо явно нецелесообразны.
   ВЦИК и СНК предложили упорядочить режим в местах заключения, в частности,
ограничить льготы классово чуждым элементам, социально опасным  преступникам
и профессионалам рецидивистам;  устранить  полностью  совместное  содержание
социально опасных элементов и случайных преступников; расширить  компетенцию
начальников мест заключения в области их полномочий по  поддержанию  режима,
сохранив за наблюдательными комиссиями функции  наблюдения  и  общественного
контроля; при постановке  культурнопросветительной  работы  обратить  особое
внимание на впавшую в преступление рабоче-крестьянскую молодежь.
   15 декабря 1930 года ЦИК и СНК СССР за подписями М. Калинина, а также  А.
Рыкова и А. Енукидзе принимают два  постановления:  "О  ликвидации  народных
комиссариатов  внутренних  дел  союзных  и  автономных   республик"   и   "О
руководстве органами ОГПУ деятельностью милиции  и  уголовного  розыска".  В
постановлении так объяснялась  необходимость  упразднения  НКВД:  "На  новом
этапе  в  условиях  социалистической   реконструкции   народного   хозяйства
комиссариаты внутренних дел союзных  и  автономных  республик,  объединяющие
руководство различными, органически не  связанными  между  собой,  отраслями
управления и народного хозяйства  коммунальным  делом,  милицией,  уголовным
розыском, местами заключения, стали излишними звеньями советского аппарата.
   Исходя из этого, ЦИК  и  СНК  РСФСР  31  декабря  1930  года  постановили
упразднить НКВД РСФСР. В тот же день был издан приказ по НКВД РСФСР N 337  о
ликвидации наркомата.
   В нем было сказано:
   "а. Главное управление коммунального хозяйства и управление милиции с  их
полным штатом и наличным составом работников выделить  из  системы  НКВД  и,
согласно имеющимся директивам  правительства,  передать  в  непосредственное
подчинение Совету Народных Комиссаров  РСФСР.  б.  Главное  управление  мест
заключения и Государственный институт по изучению преступника и преступности
с их полным  штатом  и  наличным  составом  работников  передать  в  ведение
Народного комиссариата  юстиции  РСФСР.  в.  Административно-организационное
управление расформировать, а функции общего администрирования и надзора  как
в центре,  так  и  на  местах  передать  соответствующим  органам,  согласно
постановлению  Президиума  ВЦИК.  г.  Управление  кадрами,  1-е  управление,
Управление делами и финотдел расформировать, передав их  функции  и  аппарат
соответствующим  частям  коммунального   и   административного   сектора   с
подлежащими их ведению учебными заведениями в центре и на местах; д, краевые
(областные)   административные   управления,   административные   управления
автономных  областей  и  административные  отделы  районных   исполкомов   и
горсоветов самостоятельных  городов  реорганизовать  в  управления  (отделы)
милиции (и уголовного розыска) при соответствующих исполкомах".
   Итак, НКВД  РСФСР  не  стало.  За  весь  период  советской  истории  НКВД
упразднялся дважды: в 1930 году - НКВД РСФСР и других союзных  и  автономных
республик, а в 1960 году - МВД СССР.
   25 ноября 1932 года В. Н. Толмачев был арестован.
   Особое  совещание  своим  постановлением  от  16  января  1933  года   за
антисоветскую агитацию  заключило  В.  Н.  Толмачева  и  Н.  Б.  Эйсмонта  в
спецлагерь сроком на три года.
   После отбытия наказания В.  Н.  Толмачев  работал  заведующим  береговыми
разработками Костромской топливной конторы. 30 марта 1937 года был арестован
вторично и 20 сентября 1937 года Военной коллегией Верховного Суда  СССР  за
контрреволюционную деятельность приговорен к расстрелу.
 
 
   МИНИСТРЫ: ГЕНРИХ ЯГОДА
 
   В  1934  году  второй  раз  в  истории  Советского   государства   органы
госбезопасности и внутренних дел были объединены в составе одного  ведомства
(напомним, что первый раз это было сделано в 1922-1923 гг., когда НКВД РСФСР
и ГПУ возглавлял Ф. Э. Дзержинский)
   10  июля  1934  года  ЦИК  СССР  принял  постановление  "Об   образовании
общесоюзного Народного комиссариата внутренних дел", в составе которого были
созданы Главные управления государственной безопасности, рабоче-крестьянской
милиции,   пограничной    и    внутренней    охраны,    пожарной    охраны-,
исправительнотрудовых  лагерей  и  трудовых  поселений  и  некоторые  другие
службы.
   Генрих Григорьевич Ягода (Енох Гершонович Иегуда) родился в 1891  году  в
семье мелкого ремесленника в городе Рыбинске. Его отец, Григорий  Филиппович
Ягода (по некоторым  данным  Гирш,  Гершон  Фишелевич  Ягуда,  Иегуда),  был
часовым  мастером  (аптекарем,  печатником-гравером),  мать,  Мария   (Хася)
Гавриловна, домохозяйкой. Детей в семье  было  много  -  три  брата  и  пять
сестер.  Генрих  по  получении  среднего  образования  работал  в   качестве
статистика. В молодости примкнул к  революционному  движению,  участвовал  в
нелегальной ученической организации в Нижнем  Новгороде,  в  19041905  годах
работал в  подпольной  типографии.  В  1907  году  вступил  в  нижегородскую
организацию РСДРП.  Здесь,  в  Нижнем  Новгороде,  он  знакомится  с  Я.  М.
Свердловым, на племяннице которого, Иде Леонидовне, Ягода  впоследствии  был
женат.
   При царизме Г. Г. Ягода арестовывался и два года находился в ссылке.
   По полицейской справке от декабря  1904  года,  родители  Генриха  Гершон
Фишелевич (1861 г, рожд.) и Хася Гавриловна (1865 г р.) Иегуда  -  рыбинские
мещане Ярославской губернии. У  них  5  детей  (по  старшинству)  -  Эсфирь,
Михаил, Роза, Енох (Генрих), Хая-Тоба.
   Ягода среднего образования не получил, в учебных  заведениях  никогда  не
учился (как и все  Ягоды,  кроме  Хай),  готовясь  к  экстерну  на  грошовых
домашних уроках.
   Подозревали, что  Ягода  работал  на  царскую  охранку,  и,  может  быть,
небезосновательно. Но гак как сотрудники охранки  после  победы  Октябрьской
революции уничтожили почти все  архивы,  то  такие  подозрения  нуждались  в
доказательствах. Дела такого рода были очень запутанными, так как  косвенные
доказательства  всегда  ненадежны,  а  прямых  улик  не  было,  и  проверить
подозрения практически было невозможно. Скользкий  характер  эти  подозрения
носили и потому, что  царская  охранка  любила  и  умела  запутывать  следы,
направляя тех, кто стремился узнать подлинность предполагаемого, по  ложному
пути. А в трудные годы революционного подполья каждый, кто попадался в  руки
жандармов, вынужден был изворачиваться и маневрировать, чтобы сохранить себя
для партии и революции. Вот почему сегодня отдельные  коллизии  прошлых  лет
могут показаться многим сомнительными
   За время совместной работы с Ф. Э. Дзержинским и В. Р. Менжинским  Г.  Г.
Ягода сделал немало полезного для  упрочения  Советской  власти,  укрепления
органов ВЧК - ГПУ - ОГПУ. То есть несомненно, что Ягода наряду с  остальными
министрами и наркомами был  одним  из  создателей  ужасающего  репрессивного
механизма, почему и  несет  личную  ответственность  за  массовые  нарушения
законности.
   В 1931-1932 годах Г. Г.  Ягода,  как  и  многие  другие  работники  ОГПУ,
принимал активное участие в организации строительства Беломорско-Балтийского
канала,  где   широко   применялся   труд   заключенных.   После   окончания
строительства большая группа  чекистов  была  награждена  правительственными
наградами. Получил орден Ленина за эту стройку и Г. Г. Ягода.
   25  декабря  1933  года  был  издан  приказ  ОГПУ  о  награждении  Высшей
пограничной школы ОГПУ почетным знаком ВЧК - ОГПУ и о присвоении школе имени
заместителя председателя ОГПУ Г. Г. Ягоды Позднее его  именем  были  названы
Болшевская трудовая коммуна НКВД,  мост  через  реку  Тунгуску.  Так  что  к
моменту, когда Г. Г. Ягода возглавил НКВД СССР, он был  довольно  опытным  и
известным работником.
   В ряде документов до 1934 года ОГПУ критиковало органы юстиции за  плохое
состояние дел в лагерях и  колониях.  В  эти  и  последующие  годы  по  мере
увеличения размаха репрессий происходит значительный рост числа заключенных.
Если в 1933 году в местах лишения свободы их было 334 тыс., в  1934  году  -
510 тыс., в 1935 году - 991  тыс.,  то  в  1936  году  -  уже  1296  тыс.  В
соответствии с ростом количества рабочей силы прибавлялось дел и  у  ГУЛАГа,
фронт народнохозяйственных работ у НКВД стремительно расширялся.
   Набравшись  опыта  при  сооружении  БеломорскоБалтийского  канала,   НКВД
активно приступил к строительству канала Москва - Волга.
   После создания НКВД СССР Г. Г. Ягода и  его  аппарат  проводят  линию  на
ужесточение требовательности к  сотрудникам.  В  силу  этого  1935  год  дал
наибольшее количество привлеченных к  уголовной  ответственности  работников
милиции по сравнению с последующим периодом.
   В 1935 году к уголовной ответственности было привлечено 13 715 работников
милиции, а в 1936-м - 4568 человек, в 1937-м - 8905 человек, из них осуждено
соответственно 5284, 2621 и 3057 человек.
   Система исправительно-трудовых учреждений разбухала на глазах.  К  апрелю
1935 года только в Москве  и  Московской  области  находилось  30  тюрем,  8
исправительно-трудовых        колоний,        9         сельскохозяйственных
исправительно-трудовых колоний, 4 колонии для несовершеннолетних и областная
больница мест заключения - а всего 52 учреждения.
   Но дни Ягоды уже сочтены. 3 апреля 1937 года его отстраняют от исполнения
обязанностей комиссара, по его делу начинается следствие, а  4  апреля  1937
года он  уже  арестован.  Так  система,  которую  он  насаждал  и  укреплял,
поглотила и его самого. Началось развенчание кумира 14 апреля 1937 года  имя
Г. Г. Ягоды снимается с Высшей ордена Ленина пограничной школы НКВД, 31  мая
- с Болшевской трудовой коммуны НКВД  и  с  моста  через  реку  Тунгуску  по
железной дороге ВолочаевкаКомсомольск. Его выводят из состава ЦИК и т, д.
   В процессе следствия теперь уже новый нарком внутренних дел  СССР  Н.  И.
Ежов заключает с Г. Г. Ягодой по известной  схеме  договор  на  жизнь  -  за
признательные показания. Ягода  принимает  игру.  Он  раскаивается  во  всех
мыслимых и немыслимых грехах: и в том, что он  был  одним  из  руководителей
правотроцкистского подпольного блока с целью свержения  Советской  власти  и
восстановления капитализма; и в соучастии по делам об убийствах С. М Кирова,
В. Р. Менжинского, В. В. Куйбышева, А. М. Горького и его сына М. А. Пешкова;
и в покушении на жизнь Ежова; и в помощи иностранным шпионам и т, д. Правда,
когда Вышинский на  процессе  стал  совсем  уж  переигрывать  и  обвинять  в
шпионаже самого Ягоду, он ответил: "Нет, в этом я не признаю себя  виновным.
Если бы я был шпионом, то уверяю вас, что десятки государств вынуждены  были
бы распустить свои разведки".
   Суд приговорил 17 обвиняемых, в том числе и Г. Г. Ягоду к расстрелу.
 
 
   МИНИСТРЫ: ЕЖОВЫ РУКАВИЦЫ
 
   Ежов наряду с Берией  был  наиболее  мрачной  фигурой  из  всех  наркомов
(министров),  а  время  его  руководства  деятельностью  НКВД  самой  черной
страницей вошло в историю наркомата.
   Вначале  биография  Николая  Ивановича  Ежова  ничем  не  отличалась   от
биографии типичного рабочего на рубеже XIX-XX веков. Он родился в 1895  году
в Петербурге. С 14 лет начал работать на различных заводах  Его  образование
не  превышало  начальной  школы.  С  марта  1917  года,  после   Февральской
революции, Ежов вступает в большевистскую партию и участвует в революционных
событиях в Петрограде.
   В годы Гражданской войны Ежов -  военный  комиссар  ряда  красноармейских
частей, где служит до  1921  года.  После  окончания  Гражданской  войны  он
уезжает  в  Туркестан  на  партийную  работу.  В  1922  году   -   секретарь
Семипалатинского губкома, затем Казахского краевого комитета партии.
   С  1927  года  -  на  ответственной  работе  в  ЦК  ВКП(б).  Не   блистая
образованием и интеллектом, он отличался слепой верой в Сталина и жесткостью
характера.
   В самый сложный период жизни деревни - во время коллективизации - Ежов  в
1929-1930  годы  работает  заместителем  наркома  земледелия  СССР,   будучи
непосредственно причастен к политике уничтожения крестьянства.  В  1930-1934
годы он заведует Распределительным отделом и Отделом кадров  ЦК  ВКП(б),  то
есть реализует на практике все кадровые задумки  Сталина.  Видимо,  успешно,
так как высокие должности сыпались на него как из рога изобилия.
   Ежов  приложил  руку  и   к   судьбам   самых   близких   друзей   своего
предшественника: его первого помощника, старого чекиста  Прокофьева,  Лурье,
Островского, Фельдмана, барона Стейгера (доверенное лицо Ягоды.)
   Одних он расстрелял без всяких преамбул, других бросил  в  тюрьму,  чтобы
заставить их сыграть роль в процессе, который  он  готовил...  В  целом  325
чекистов Ягоды были расстреляны  или  посажены  во  внутреннюю  тюрьму  Ежов
неумолим: он абсолютно лишен нервов.
   1 октября 1936 года Ежов  подписывает  первый  приказ  по  НКВД  о  своем
вступлении в исполнение  обязанностей  народного  комиссара  внутренних  дел
Союза ССР. Его взлет продолжается В январе 1937 года Ежову, как ранее Ягоде,
а потом и Берии, присвоено звание  гене-рального  комиссара  государственной
безопасности, в этом же месяце он утверждается почетным красноармейцем 13-го
Алма-Атинского мотомеханизированного полка 16 июля 1937 года Президиум  ВЦИК
принимает решение о переименовании г. Сулимова Орджоникидзевского края в  г.
Ежово-Черкесск, а  на  следующий  день  М*  Калинин  и  А  Горкин  подписали
постановление ЦИК СССР, в котором  сообщалось  о  награждении  Н.  И.  Ежова
орденом Ленина - за выдающиеся успехи в деле руководства  органами  НКВД  по
выполнению правительственных заданий. 16 февраля  1938  года  издается  указ
Президиума Верховного Совета  СССР  о  присвоении  школе  усовершенствования
командного состава пограничных и внутренних войск НКВД имени Ежова Н.  И,  и
т, д.
   Придя к руководству, Ежов много внимания уделяет укреплению органов НКВД.
Рассмотрим лишь некоторые документы. 28 сентября 1938  года  он  подписывает
приказ "О результатах проверки работы рабоче-крестьянской милиции  Татарской
АССР". В нем констатировалось, что проведенной проверкой вскрыт ряд вопиющих
нарушений и игнорирование  приказов  и  директив  НКВД  СССР,  приведших  на
практике к развалу работы милиции,  засорению  кадров,  разгулу  грабителей,
воров и хулиганов. Начальник управления Аитов вместо  организации  борьбы  с
преступностью занимался очковтирательством За восемь  месяцев  1937  года  в
Казани произошло 212 грабежей, а в отчетности показано  лишь  154  (написано
как будто бы про сегодняшний день, хотя с того времени прошло много лет).
   "Хулиганы-поножовщики в Казани настолько распоясались,  что  передвижение
по городу  граждан  с  наступлением  вечера  становится  опасным.  Ряд  мест
общественного пользования, в  частности,  Ленинский  сад,  улица  Баумана  и
другие находятся во  власти  хулигановбандитов...  Вместо  ареста  хулиганов
практиковалось  наложение  штрафов,  но  даже  штрафы   не   взыскивались...
Безнаказанность преступников порождала политический бандитизм... Руководство
милиции создало в аппарате полную  безответственность  и  безнаказанность...
Важнейшие участки работы милиции находятся в состоянии развала".
   Меры, которые намечались в приказе, вполне соответствовали духу  времени.
Предписывалось  снять  с  работы,  немедленно  арестовать  и  предать   суду
начальника Управления милиции  и  начальника  политотдела,  а  также  девять
других работников, ряду сотрудников были объявлены взыскания. А заканчивался
приказ:  "Народному  комиссару  внутренних  дел  Татарской   АССР   капитану
государственной безопасности  т.  Михайлову  в  двухмесячный  срок  привести
милицию Татарской ССР в боеспособное состояние и мне доложить. Ежов".  Здесь
весь нарком - деловой, властный, жесткий.
   Таким он выглядит  и  по  другим  документам.  Так,  он  упрекает  тюрьмы
Главного управления госбезопасности (ГУГБ)  НКВД  СССР  за  слабый  режим  и
объявляет совершенно секретное "Положение" о порядке его укрепления с  целью
полной  изоляции  подследственных  арестованных  от  внешнего  мира   и   от
арестованных других камер, а также о строгом соблюдении  правил  внутреннего
распорядка.
   Были определены и меры наказания к "хулиганствующим заключенным в тюрьмах
ГУГБ". За оскорбительные словесные и письменные  заявления  заключенных  или
оскорбительные выходки (плевки, ругательства, попытки нанесения  оскорбления
действием) предусматривался перевод в более строгую тюрьму, применение более
строгого режима, заключение в карцер до 20  суток,  предание  суду.  Так,  в
приказе от 8 февраля 1937 года  Ежов  предписывает  предать  суду  следующих
"содержащихся  в  тюрьмах  ГУГБ  осужденных  на  разные  сроки   заключения,
приславших мне в связи с  введением  нового  тюремного  режима  и  процессом
оскорбительные заявления: Карсанидзе Ш. А., Смирнова В. М., Кузьмина В.  В.,
Сатаневича В. М., Котолынова П. И.,  Строганова  Д.  И.,  Гольдберг  Р.  М.,
Марголина-Сигал Г. Г., Петунина К. Г., Петрова А. П. Посадить в карцер на 20
суток Копытова Г. С., Гагуа А. Н., Алексидзе В. И., Карабаки А. Г., Геворкян
А. Е., Пурцеладзе А. П., Ващина-Калюгу К. П., Ваньяна Г. А., Исабекян А. А.,
Джапаридзе В. Н., Бер А. А. ".
   Вот так. Работники НКВД могли  делать  все  -  вплоть  до  безнаказанного
убийства людей  или  доведения  их  до  самоубийства,  но  упаси  Бог,  если
заключенный начнет как-то защищать свое достоинство -  он  сразу  становится
хулиганствующим элементом.
   В другом приказе, разосланном на места в целях ориентировки и  устрашения
оперативных работников, Ежов обвиняет  начальника  особого  отдела  Главного
управления  госбезопасности  6-й  стрелковой  Орловской  дивизии  лейтенанта
госбезопасности  Ширина  Б.  И,   в   том,   что   "до   сего   времени   по
контрреволюционному элементу, находящемуся в дивизии,  полного  оперативного
удара не нанесено". А мера та же - "за развал оперативной работы, отсутствие
борьбы с контрреволюцией, за связь с врагами народа - арестовать  и  предать
суду".
   14 марта 1938 года из Ухтомского райотдела милиции Московской области был
взят на допрос арестованный Печек А.  X.,  который  скончался  в  результате
избиений.   Как   показали   допрошенные   позднее   сотрудники   райотдела,
арестованного били кулаками и ногами по телу,  при  этом  его  поддерживали,
чтобы не падал. Установку об избиении всех  арестованных,  которые  признали
себя виновными  в  контрреволюционной  деятельности,  дал  своим  работникам
начальник районного отделения НКВД Малышев Г. Д., а он  получил  ее  сверху.
Только в этом райотделении в период с января по март 1938 года такие  методы
были применены примерно к 40-50 арестованным.
   В НКВД Московской области следователи, применяя в процессе следствия меру
физического воздействия к  арестованным  руководящим  работникам  автозавода
имени Сталина, превращали  их  показания  о  производственных  неполадках  и
ошибках, имевших место на заводе, в умышленные вредительские акты. Работники
НКВД провозгласили, что на заводе существует разветвленная правотроцкистская
организация, хотя фактически ее там не было.
   1 ноября 1936 года нарком издает специальный приказ.  В  нем  говорилось,
что постановлением партии и  правительства  от  9-13  ноября  1931  года  на
государственный трест Дальстрой была  возложена  задача  освоения  одной  из
самых отдаленных окраин Союза - Колымы.
   Угодливый всесоюзный староста,  жена  которого  тоже  была  отправлена  в
лагерь, в своем ведомстве с помощниками лишь конвейерно подписывал списки на
членов ЦИК СССР - "врагов": 13 июня - на 6 человек, 14 июля - на 2 человека,
31 июля - на 14, 13 августа - на 25, 26 августа - на 12, 28 августа - на  7,
11 сентября - на 8, 29 сентября - на 19,1 7 октября - на 16 человек и далее,
и далее. Так мелодично и последовательно уничтожались избранники народа.
   В Горьком, на автозаводе, беспартийный кузнец, выдвигая того же  Ежова  в
депутаты, сказал:
   "Всех революционных подвигов тов.  Ежова  невозможно  перечислить.  Самый
замечательный  подвиг  Николая  Ивановича  -  это  разгром  японско-немецких
троцкистско-бухаринских шпионов, диверсантов, убийц, которые хотели потопить
в крови советский народ... Их настиг меч революции - верный страж  диктатуры
рабочего класса - НКВД, руководимый тов. Ежовым".
   Министр внутренних дел СССР в 1956-1960  годах  Н.  П.  Дудоров  в  своих
воспоминаниях сообщает, что в июне 1937 года Ежов представил списки на  3170
политических заключенных к расстрелу. В тот же день списки  были  утверждены
Сталиным, Молотовым и Кагановичем. Таких списков было много.
   9  декабря  1938  года  "Правда"  и  "Известия"  опубликовали   следующее
сообщение:  "Тов.  Ежов  Н.  И,  освобожден,  согласно   его   просьбе,   от
обязанностей наркома внутренних дел с оставлением  его  народным  комиссаром
водного транспорта.
   Народным комиссаром внутренних дел СССР утвержден тов. Л. П. Берия".
   По свидетельству А. Антонова-Овсеенко, Ежов в должности  наркома  водного
транспорта стал беспробудным  пьяницей,  который  "на  службе  появлялся  не
каждый день, обычно с опозданием. Во время совещаний  катал  хлебные  шарики
или прилежно конструировал бумажных голубей".
   10 апреля 1939  года  Ежов  был  арестован  по  обвинению  в  руководстве
заговорщической организацией в войсках и органах  НКВД  СССР,  в  проведении
шпионажа в пользу иностранных разведок, в подготовке террористических  актов
против руководителей партии и государства и  вооруженного  восстания  против
Советской  власти.  Словом,  вся  терминология,   которой   он   так   часто
пользовался, теперь была применена к нему.
   Н. И. Ежов отверг на суде все обвинения в  свой  адрес  об  антипартийной
деятельности,  шпионаже  и  т.д.,  которые  он  признал  на  предварительном
следствии. В то же время Ежов заявил, что "есть  и  такие  преступления,  за
которые меня можно и расстрелять. Я почистил 14 тысяч чекистов. Но  огромная
моя вина заключается в том, что я мало их почистил. Везде я чистил чекистов.
Не чистил их только лишь в Москве,  Ленинграде  и  на  Северном  Кавказе.  Я
считал их честными, а на деле же  получилось,  что  я  под  своим  крылышком
укрывал диверсантов, вредителей, шпионов и других мастей врагов народа".
   Приговором Военной коллегии Верховного Суда
   СССР от 3 февраля 1940 года Ежов Н. И, был осужден к исключительной  мере
наказания; приговор приведен в исполнение на следующий же  день,  4  февраля
того же года.
 
 
   БЕРИЯ, БЕРИЯ ВЫШЕЛ ИЗ ДОВЕРИЯ...
 
   Вот что говорит о Берии Хрущев в своих воспоминаниях: "Я уже давно  знал,
что никакой он не коммунист. Я считал его коварным оппортунистом..."
   Бывший министр сельского хозяйства И. А. Бенедиктов в интервью в  1980  и
1981 годах указывал: "Возьмите, например, Берию. Да, пороки у него  имелись,
человек был непорядочный, нечистоплотный - как и  другим  наркомам,  мне  от
него немало натерпеться пришлось. Но при всех своих бесспорных изъянах Берия
обладал сильной волей, качествами организатора, умением быстро схватить суть
вопроса и быстро ориентироваться в сложной обстановке".
   Ю. Афанасьев в интервью одному из польских журналов за 1988 год предложил
даже реабилитировать Берию.
   Л.П. Берия родился в марте 1899 года в селении Мерхеули около г. Сухуми в
бедной крестьянской семье. В 1915 году он переехал в г. Баку, где в.  1919-м
окончил  строительно-техническое  училище.  В  последующем  он  поступил   в
политехнический институт, но окончил лишь 2 курса. С этим образованием он  и
прошел по жизни. Отец Берии - Павел Хухаевич, мать - Марта Ивановна, в семье
была еще глухонемая  сестра  Лаврентия  -  Анна.  В  1918-1929  годах  Берия
работает в Грузии и Азербайджане в качестве техника,  служащего  таможни.  В
1921 году назначается сначала заместителем начальника  секретно-оперативного
отдела Азербайджанской ЧК, затем начальником  этого  отдела  -  заместителем
председателя АзЧека. В 1923 году он переводится в ЧК Грузии, где работает до
1931 года председателем ГПУ Грузии, председателем Закавказского ГПУ. С  1931
по 1938  год  Л.  П.  Берия  на  партийной  работе,  был  первым  секретарем
Закавказского крайкома ВКП(б), первым секретарем ЦК КП Грузии.
   Будучи секретарем ЦК КП Грузии, Берия заявлял  в  1937  году,  что,  если
арестованные не дают нужных показаний, их нужно бить.
   5 марта 1937 года объявляется постановление ЦИК СССР о  присвоении  имени
т. Берия Л. П. Ленинаканскому пограничному отряду, а через четыре  дня  -  9
марта 1937 года - подобное постановление о присвоении имени т. Ежова  Н.  И.
Славутскому Краснознаменному пограничному отряду.
   С 1941 года и до конца  своей  карьеры  Берия  помимо  должности  наркома
являлся  заместителем  Председателя  Совнаркома  (Совета  Министров)   СССР,
заместителем председателя Государственного Комитета Обороны и т, д. В январе
1941 года ему присваивается звание  генерального  комиссара  государственной
безопасности, а вскоре после окончания войны - Маршала Советского  Союза.  С
1943 года он Герой Социалистического Труда. К 1949 году  на  его  груди  уже
четыре ордена Ленина, два ордена Красного Знамени и даже  орден  Суворова  I
степени, которым он был награжден,  как  сказано  в  указе,  "за  образцовое
выполнение специального задания правительства", а если говорить открыто, "за
выселение народов Северного Кавказа и Крыма".
   Женой Берии была Нина Теймуразовна, 1905 года рождения, по образованию  -
агрохимик, кандидат сельскохозяйственных наук. После ареста Берии на допросе
она показала, что знала о нечистоплотности Берии, поэтому уже с 1941 года не
находилась с ним в близких отношениях, однако не собиралась расторгать  брак
во имя сохранения семьи и внимания к сыну.
   При Берии  функции  НКВД  продолжали  еще  больше  расширяться,  щупальца
органов проникали все глубже в тело страны. В 1938 году  наркомат  принял  в
свое ведение Центральное архивное управление и все архивы  на  местах.  Это,
конечно, привело к тому, что архивы стали еще более закрытыми. Лишь через 20
лет при ликвидации  МВД  СССР  в  1960  году  архивная  служба  страны  была
преобразована   и   создан   Главархив   при   Совете   Министров   СССР   с
соответствующими органами на местах.
   Постановление "Об арестах, прокурорском  надзоре  и  ведении  следствия",
подписанное Л. П. Берией, потребовало и впредь продолжать беспощадную борьбу
со всеми врагами СССР, но организовать ее  с  помощью  более  совершенных  и
надежных методов. Среди недостатков, которые были выявлены в работе  органов
НКВД и прокуратуры, названы следующие. Работники НКВД  совершенно  забросили
агентурно-осведомительную деятельность, предпочитая  действовать  упрощенным
способом, путем массовых арестов, обсуждают вопросы о предоставлении лимитов
для производства таких арестов.
   Было запрещено производство каких-либо массовых  операций  по  арестам  и
выселению, предписано производить аресты только по постановлению суда или  с
санкции прокурора. Ликвидировались судебные тройки.
   26 ноября 1938 года Берия  уже  как  нарком  внутренних  дел  подписывает
приказ о порядке осуществления требований этого постановления,  из  тюрем  и
лагерей освобождают немало безвинных людей, в том числе военных  работников.
Повышалась требовательность к  лицам,  нарушающим  законность.  Так,  приказ
УНКВД по Московской области от 3 февраля 1939 года сообщил следующее.
   При рассмотрении судебными инстанциями  следственных  дел  Загорского  РО
УНКВД Московской области обнаружено,  что  начальник  РО  младший  лейтенант
госбезопасности  Сахарчук  Н.  К,  преступно  извращал   методы   следствия,
представлял в УНКВД вымышленные справки на арест, составлял ложные протоколы
допросов обвиняемых и  свидетелей,  которых  путем  физического  воздействия
принуждал подписывать несоответствующие действительности показания. Сахарчук
от занимаемой должности отстранен и предан суду.
   Или другие примеры. 31 января  1939  года  Берия  подписывает  приказ  об
аресте и предании суду  Ревтрибунала  13  сотрудников  дорожно-транспортного
отдела НКВД Московско-Киевской железной дороги  за  безосновательные  аресты
железнодорожников и неправильные методы ведения следствия.
   Приказом, подписанным Берией 5  февраля  1939  года,  была  арестована  и
привлечена   к   ответственности   группа    работников    особого    отдела
Краснознаменного Балтийского флота за производство  необоснованных  массовых
арестов и применение незаконных извращенных методов ведения следствия.
   9 ноября 1939 года НКВД СССР издает приказ "О недостатках в  следственной
работе органов НКВД", в  котором  предписывалось  освободить  из-под  стражи
незаконно арестованных  по  всей  стране,  установить  строгий  контроль  за
соблюдением всех уголовно-процессуальных норм и т, д. Такова была теория. Но
вот какова практика.
   Из письма Всеволода Мейерхольда на имя Вышинского от 13 января 1940 года:
   "Меня клали на пол лицом вниз, жгутом били по  пяткам,  по  спине;  когда
сидел на стуле, той же резиной били по ногам. Следующие дни, когда эти места
ног  были  залиты  обильными  внутренними  кровоизлияниями,   то   по   этим
красно-сине-желтым кровоподтекам снова били этим жгутом, и боль была  такая,
что казалось, на больные  чувствительные  места  налили  крутой  кипяток  (я
кричал и плакал от боли). Руками меня били по лицу... Следователь все  время
твердил, угрожая: "Не будешь писать, будем бить опять,  оставим  нетронутыми
голову  и  правую  руку,   остальное   превратим   в   кусок   бесформенного
окровавленного тела". И я все подписывал до 16 ноября 1939 года".
   2 февраля 1940 года В. Мейерхольд был расстрелян.
   С 1 июля 1943 по 1 мая 1945 года на  освобожденной  от  врага  территории
органами НКВД было арестовано 77 152 человека, в  том  числе  дезертиров  из
Красной Армии - 14 254, полицейских - 10 048,  изменников,  перебежавших  на
сторону врага, - 6223, бандитов - 6197, старост - 4638 и др.
   Кроме того, в соответствии с постановлениями ГКО от 27 декабря 1941  года
и СНК  СССР  от  24  января  1944  года  все  бывшие  в  окружении  и  плену
военнослужащие Красной Армии через  сборно-пересыльные  пункты  поступали  в
спецлагеря  НКВД  на  проверку,  откуда   проверенные   передавались   через
военкоматы  для  отправки  в   Красную   Армию,   частично   на   работу   в
промышленность, а частично и арестовывались  органами  "СМЕРШ".  Так,  к  20
октября 1944 года в такие спецлагеря НКВД поступило 354 590 человек, из  них
после проверки возвращено в Красную  Армию  249  416,  находилось  в  стадии
проверки 51 615, передано в  промышленность  и  охрану  36  630,  арестовано
органами "СМЕРШ" 11 566, убыли по разным другим  причинам,  в  том  числе  в
госпитали Наркомата обороны, и умерли 5347 человек.
   Большой объем  работ  за  годы  войны  был  проведен  ГУЛАГом  и  другими
производственными  главками  НКВД,  основной  рабочей  силой  которых   были
заключенные. К началу Великой Отечественной войны в лагерях и колониях  НКВД
состояло 2 300 000 заключенных; прибыло за 1941-1944 годы - 2 550 000; убыло
- 3 400 000, в том числе только в 1941-1942 годах 90 000 бывших  заключенных
были переданы  в  армию;  состояло  на  21  декабря  1944  года  1  450  000
заключенных.
   Конечно, это  большие  цифры,  взятые  из  документа,  но  они  не  столь
баснословны,  как  у  ряда  других  авторов,  делающих  выводы   на   основе
собственных подсчетов или явно завышенных цифр из западных источников.
   Народно-хозяйственный  план  1941   года   предусматривал   осуществление
капитального строительства организациями НКВД на  сумму  6,8  млрд,  руб,  и
выпуск промышленной продукции на сумму 1,8 млрд, руб.  Для  выполнения  этих
задач НКВД использовал труд 1 976 000 заключенных и  288  000  вольнонаемных
работников, в том числе 25 тыс, специалистов.
   В  1940  году  Наркомвнуделом  было  выполнено  около  13%  всего  объема
капитальных  работ  по  народному  хозяйству  страны.  За   1941-1944   годы
строительными организациями НКВД выполнено капитальных работ на  14,2  млрд,
руб., что составляет 14,9%, или почти седьмую часть всех выполненных за  это
время строительных работ по народному хозяйству СССР в целом.
   За 1941-1944 годы НКВД СССР построил и сдал в эксплуатацию:
   - 612 оперативных  аэродромов  и  230  аэродромов  с  взлетно-посадочными
полосами;
   - группу авиационных заводов в районе г. Куйбышева;
   - 3 доменные печи общей мощностью 980 тыс. т чугуна в год;
   - 16 мартеновских и электроплавильных печей производительностью 445  тыс.
т стали;
   - прокатные станы общей производительностью 542 тыс. т проката;
   - 4 коксовые батареи производительностью 1740 тыс. т кокса;
   - угольные шахты и разрезы общей производительностью 6790 тыс. т угля;
   - 46 электрических турбин общей мощностью 596 тыс, кВт;
   - 3573 км новых железных дорог;
   - 4700 км шоссейных дорог;
   - 1058 км нефтепроводов;
   - 6 гидролизных и сульфатно-спиртовых заводов общей производительностью 3
млн, декалитров спирта;
   - 10 компрессорных станций для нефтяной промышленности;
   - 2 химических завода по производству соды и брома;
   - завод нитроглицериновых порохов;
   - мощную радиовещательную станцию.
   По главнейшим видам продукции промышленными предприятиями  НКВД  СССР  за
1941-1944 годы выдано:
   - золота в переводе на химически чистое 315т
   - олова в концентратах 14 398 т
   - вольфрамового концентрата 6795 т
   - молибденового концентрата 1561 т
   - никеля электролитного 6511 т
   - меди черновой 6081 т
   - хромовитой руды 986 тыс, т
   - угля 8924 тыс, т
   - сажи газовой 10 150 т
   - нефти 407 тыс, т
   - мин (82 мм и 130 мм) 30,2 млн, штук
   - леса и дров 90 млн куб, м
   Так, еще 6 августа  1940  года  правительством  было  принято  решение  о
создании в районе г. Куйбышева трех авиационных заводов. Строительство  было
возложено на НКВД СССР.
   Чеуез полтора года после начала войны весь комплекс Безымянских  заводов,
состоящий из 10 единиц, мощной ТЭЦ, большого города с населением  более  100
тыс, человек, с водопроводом,  канализацией  и  развитой  сетью  железных  и
шоссейных дорог был готов.
   Был построен также авиазавод в г. Омске.
   15 марта  1944  года  Берия  доложил  Сталину,  что  Карагандастрой  НКВД
выполнил  в  срок  постановление  ГКО  по  строительству  угольного  разреза
Карагандинского бассейна производительностью 1,5 млн. т угля в год. Комиссия
Наркомугля и НКВД, говорится в документе, 12 марта 1944 года приняла  разрез
в постоянную эксплуатацию, отметив, что работы по строительству выполнены на
"отлично" и в исключительно короткий срок.
   28 апреля 1944  года  Берия  докладывает  Сталину,  что  Тагилстрой  НКВД
закончил строительство и сдал в промышленную эксплуатацию на Ново-Тагильском
металлургическом заводе мощную  доменную  печь  производительностью  400-450
тыс. т чугуна  в  год.  27  апреля  1944  года  печь  выдала  первый  чугун.
Заканчивается также строительство двух мартеновских печей по 75 тыс, т стали
в год, смоловозгонного  завода,  химического  и  литейного  цехов.  Основные
строительно-монтажные работы по коксовой батарее выполнены за 10 месяцев, по
доменной печи - за 9 месяцев.  Коксовая  батарея  и  доменная  печь  приняты
правительственной комиссией с оценкой "отлично".
   На посту руководителя НКВД Берия пробыл в первый раз немногим более  семи
лет - с ноября 1938 по конец 1945 года. С начала 1946 года он передает  дела
НКВД СССР С. Н. Круглову,  а  сам  целиком  сосредоточивается  на  работе  в
Политбюро ЦК ВКП(б)  (Президиуме  ЦК  КПСС)  и  Совнаркоме  (Совмине)  СССР,
продолжая курировать и МГБ СССР, и МВД СССР. Этот  период  его  деятельности
достаточно подробно описан, в том числе Н. С. Хрущевым.
   После смерти Сталина, имея  далеко  идущие  планы  по  захвату  власти  в
стране, путем всевозможных комбинаций Берия в четвертый раз  объединяет  МГБ
СССР и МВД СССР в одно министерство и с 15 марта 1953 года снова  становится
министром внутренних дел СССР. Начинаются бурные дни.
   Под видом слияния  аппарата  двух  министерств  были  удалены  почти  все
работники, прибывшие на работу в центральный аппарат из партийных органов  в
19511952 годах, а на руководящие посты были назначены люди, ранее  уволенные
из органов МГБ -  МВД,  и  лица,  освобожденные  по  указанию  Берии  из-под
стражи...
   16 марта 1953 года он подписывает такой документ:
   "ЦК КПСС, товарищу Хрущеву Н. С. В связи с объединением  органов  бывшего
МГБ и МВД прошу утвердить министрами внутренних дел республик,  начальниками
краевых и областных управлений МВД (далее следуют  82  фамилии  генералов  и
полковников с указанием должностей, на которые они назначаются).
   В дальнейшем может оказаться необходимым сделать  некоторые  изменения  в
этом  составе.  Независимо  от  этого  представляемых  товарищей  необходимо
утвердить. А Берия".
   Берия предпринимает ряд мер по разгрузке нового МВД от суетной и  грязной
работы.
   Берия еще не назначен министром, но, как свидетельствуют очевидцы, в  его
кабинете уже 6 марта 1953 года министр внутренних дел С.  Н.  Круглов  начал
докладывать, какие в составе МВД СССР работают главки и чем они  занимаются.
По мере доклада Берия давал указания С. Н. Круглову подготовить  предложения
о передаче всех  строительных  главков,  находящихся  в  ведении  МВД  СССР,
соответствующим министерствам, а ГУЛАГ велит передать  Министерству  юстиции
СССР, подчеркнув при этом, что в МВД СССР должен остаться только оперативный
аппарат.
   В записке на имя Председателя Совета Министров СССР Г. М. Маленкова Берия
пишет: "В составе МВД СССР  остаются  особые  лагеря  для  содержания  особо
опасных  государственных  преступников  и  лагеря  для  осужденных   военных
преступников из числа бывших военнопленных".
   24 марта 1953 года он пишет записку в Президиум ЦК КПСС Н. С. Хрущеву.
   В записке члены Президиума информируются о том, что к указанному  времени
в  исправительно-трудовых  лагерях  и  колониях   содержится   2   526   402
заключенных, из них осужденных на срок до 5 лет - 590 тыс., от 5 до 10 лет -
1216 тыс., от 10 до 20 - 573 тыс, и свыше 20 лет - 188 тыс, человек.
   Из общего  числа  заключенных,  указано  в  документе,  количество  особо
опасных  государственных  преступников  (шпионы,   диверсанты,   террористы,
троцкисты, эсеры, националисты и др.), содержащихся  в  особых  лагерях  МВД
СССР, составляет всего 221 435 человек (обратите внимание на слово "всего" в
конце фразы Его  можно  трактовать  по-разному,  в  том  числе  и  как  явно
незначительное число заключенных такой категории).
   С учетом этого Берия предложил принять Указ Президиума Верховного  Совета
СССР об амнистии. Проектом этого Указа предусматривается освободить из  мест
заключения около 1 млн, человек (напомним, из  2,5  млн  имевшихся  к  этому
времени   заключенных).   Категории   заключенных,   которых    предлагалось
освободить, вроде бы особой опасности для населения не могли представлять  -
это осужденные на срок до 5 лет; осужденные независимо от срока наказания за
должностные,  хозяйственные  и  некоторые  воинские  преступления;  женщины,
имеющие детей до 10 лет, и беременные женщины; несовершеннолетние в возрасте
до 18 лет; пожилые мужчины и женщины, а также больные.
   Указ Президиума Верховного Совета СССР об амнистии был  принят  27  марта
1953 года. Подлежало освобождению из лагерей и колоний 1181 264 человека.  К
тому же вскоре были сняты паспортные и режимные ограничения в  340  городах,
за исключением Москвы, Ленинграда, Владивостока, Севастополя  и  Кронштадта.
Тем не менее к  20  июня  1953  года  в  Москве  было  прописано  31,2  тыс,
амнистированных, в Ленинграде - 20,6 тыс, человек и т, д. И пошли такие  вот
сообщения вверх и указания вниз.
   "Краснодар, Управление МВД т. Усову М. А.
   В МВД СССР поступило заявление о том, что в г. Кропоткине  много  случаев
бандитизма, воровства и других уголовных проявлений, вследствие чего местные
жители опасаются ходить по городу в позднее время.
   Примите необходимые меры к усилению борьбы с  уголовной  преступностью  и
охраны общественного порядка в гор. Кропоткине. О результатах доложите.
   Л. Берия. 21 мая 1953 г. ".
   Но 26 июня 1953 года Берия был арестован, затем исключен из партии,  снят
со всех постов.
   В приговоре, объявленном 23 декабря 1953 года,
   Берия обвинялся в том, что он сколотил враждебную Советскому  государству
изменническую группу заговорщиков, которые ставили своей целью  использовать
органы  внутренних  дел  против   Коммунистической   партии   и   Советского
правительства. Суд обвинил Берию  и  его  соучастников  и  в  том,  что  они
совершали террористические расправы над людьми, со стороны  которых  боялись
разоблачений. В частности, Берия и его  сообщники  учинили  террористическую
расправу над  сотрудниками  НКВД  И.  Кедровым  (сыном  М  С.  Кедрова),  В.
Голубевым  и  пенсионеркой  А.  Батуриной  за  то,  что   последние   решили
разоблачить Берию, о чем стало известно заговорщикам.
   Берия,  Меркулов,  Кобулов,  Мешик  и  Влодзимирский  совершили  убийство
старого коммуниста, члена партии с 1902 года М. С. Кедрова (да, того самого,
садиста-пианиста), бывшего члена Президиума ВЧК и коллегии ОГПУ  при  Ф.  Э.
Дзержинском,  располагавшего  данными   о   преступном   прошлом   Берии   и
намеревавшегося его разоблачить. Несмотря на  то  что  Кедров  был  оправдан
Верховным Судом СССР, заговорщики не выполнили указаний суда  о  немедленном
освобождении Кедрова из-под стражи, а затем  расстреляли  его  на  основании
распоряжения Берии.
   Суд  обвинил  Берию  и  в  моральном  разложении,   указав,   что   Берия
сожительствовал с многочисленными женщинами, в том  числе  со  связанными  с
сотрудниками иностранных разведок. Берия совершал изнасилования женщин. Так,
7 мая 1949  года  он,  заманив  обманным  путем  в  свой  особняк  16-летнюю
школьницу, изнасиловал ее, угрожал ей и  матери  физическим  уничтожением  в
случае, если они обратятся с жалобой.
   23  декабря  1953  года,  когда  приговор  был   объявлен,   председатель
специального судебного присутствия Маршал Советского Союза И. С. Конев отдал
письменное  распоряжение  коменданту  специального   судебного   присутствия
генерал-полковнику П. Ф. Батицкому немедленно привести в исполнение приговор
в отношении осужденного Л. П. Берии и представить акт. На этом  предписании,
отпечатанном на машинке, сбоку  чернилами  написано:  "Приговор  приведен  в
исполнение  в  19.50  23.12.53  г.  Батицкий".  В  деле  представлен   также
рукописный акт, в котором сказано, что приговор приведен в исполнение П.  Ф.
Батицким в присутствии Генераль-ного прокурора  Р.  А.  Руденко  и  генерала
армии К. С. Москаленко. Под актом подписи всех этих трех лиц...
   Подводя определенный итог, можно сказать, что  со  смертью  Берии  в  МВД
кончился  период  агрессивно-маниакальной  шизофрении.   Органы   постепенно
обретали новый недуг: вязкую и скрытую от  постороннего  взгляда  эпилепсию,
пик которой пришелся на "застойные" годы брежневско-щелоковско-андроповского
правления...
 
 
   МИНИСТРЫ: предтеча Коржакова - КРУГЛОЕ
 
   С. Н. Круглов был министром десять лет, из них семь - с 1945 до 1953 года
- при Сталине и три года после него. С 1939 года он - заместитель  и  первый
заместитель наркома Берии, один из ведущих руководителей наркомата в течение
17 очень сложных предвоенных лет, военных,  а  также  первого  послевоенного
десятилетия.
   Родился Круглов в 1907 году в деревне Устье Зубцовского  района  Тверской
губернии в семье крестьянинабедняка. Отец в 1909 году переехал в Петроград и
работал рабочим на питерских заводах вплоть до  1946  года,  после  чего  по
старости перешел на пенсию и умер в  1954  году.  Мать  тоже  происходит  из
крестьян.
   До 1919 года Круглов находился в Петрограде с  родителями.  В  1919  году
мать вместе с детьми переехала к  себе  на  родину  в  дер.  Устье  Тверской
губернии. Материальное положение родителей  было  тяжелым,  в  летнее  время
будущий министр прирабатывал в качестве подпаска в различных деревнях. После
организации в деревне комсомольской ячейки Круглов в  1923  году  вступил  в
комсомол. В 1924 году был избран членом  Никифоровского  райсовета,  работал
секретарем,  а  затем  председателем  сельсовета  до  октября   1925   года.
Комсомольская ячейка направила  на  работу  в  качестве  избача.  Проработав
несколько месяцев избачом, поступил на работу в совхоз Вахново Погорельского
района  Тверской  губернии,  где  работал   ремонтным   рабочим,   а   затем
трактористом до конца 1928 года. В совхозе же вступил в партию. В конце 1928
года был избран членом правления потребительского общества "Созвездие",  где
работал до призыва в октябре 1929 года в армию.
   Служил Круглов в Москве, в танковой части, прошел  путь  от  рядового  до
командира отделения, младшего автотехника  батальона.  В  ноябре  1930  года
демобилизовался. После демобилизации, в порядке шефства над  "Зернотрестом",
работал инструктором-механиком в зерносовхозе.
   В  ноябре  1931  года  возвратился  в  Москву  и   поступил   учиться   в
индустриальный педагогический институт им. К. Либкнехта, где и учился с 1931
по февраль 1934 года. Был  секретарем  партячейки  факультета,  членом  бюро
парткома, секретарем парткома института. В феврале 1934 года ЦК  ВКП(б)  был
утвержден  слушателем  особого  японского  сектора   Московского   института
востоковедения, который окончил в 1935 году. Затем в том же году  ЦК  ВКП(б)
направил его на учебу в Институт красной профессуры истории, где  пробыл  до
конца   1937   года.   С   последнего   курса   направлен   в   ЦК    ВКП(б)
ответорганизатором, где работал до  ноября  1938  года.  Затем  решением  ЦК
назначен на работу в центральный аппарат  НКВД  СССР,  где  работал  сначала
особоуполномоченным, затем заместителем наркома.
   Указом Президиума Верховного Совета СССР от  29  декабря  1945  года  был
назначен наркомом внутренних дел СССР. На XVIII съезде, партии в марте  1939
года избран кандидатом в члены ЦК. С начала Великой Отечественной  войны,  5
июля 1941 года, назначен членом Военного Совета Резервного фронта, а затем в
октябре 1941 года начальником  управления  оборонительного  строительства  -
командующим 4-й саперной армией.
   Именно  С.  Н.  Круглов  занимался  вопросами  охраны   правительственных
делегаций СССР, США и Великобритании на Крымской и Потсдамской конференциях.
В семейном архиве Кругловых есть письмо Ф.  Рузвельта,  адресованное  С.  Н.
Круглову 11 февраля 1945 года, с благодарностью за подготовку  резиденции  и
качественное обслуживание в Ялте его и 275 сопровождающих лиц.
   После Потсдамской конференции король Великобритании  30  июля  1945  года
издал указ "О награждении генерал-полковника  Круглова  С.  Н.  Превосходным
орденом  Британской   империи   и   присвоении   звания   рыцаря   командира
Превосходного ордена Британской империи". Американский президент  в  это  же
время наградил его орденом "Легион Достоинства".
   29 декабря 1945 года издается Указ Президиума Верховного Совета  СССР  об
освобождении от обязанностей наркома внутренних  дел  СССР  Л.  П.  Берии  и
назначении на эту должность С. Н. Круглова.  С  1943  года  НКВД  существует
отдельно от НКГБ СССР, выполняет более узкие задачи в  сравнении  с  прошлым
временем, оставаясь в то же время значительной силовой структурой. К  январю
1946 года в органах внутренних дел по штату было  около  1  млн,  человек  и
свыше 900 тыс, личного состава - в войсках НКВД СССР (на август 1945 года).
   Донесения за подписью С. Н. Круглова идут по  самым  разным  вопросам.  В
одном из  них  сообщается,  что  найдены  личное  и  политическое  завещания
Гитлера, свидетельство о браке между ним и Евой Браун.
   В мае 1946 года С. Н. Круглов сообщает, что группа  4-го  спецотдела  МВД
(Страхович,  Винблат,   Тейфель)   создала   отечественный   турбореактивный
двигатель "ТРД-7Б", а 6 июня того же года по предложению группы  заключенных
в количестве 53 человек под руководством Бертини  из  этого  же  знаменитого
4-го отдела решено построить спроектированный самолет "Т-117".
   15 января 1948 года С. Н. Круглов  информирует  инстанции  о  результатах
работы по борьбе с хищением, разбазариванием и порчей хлопка-сырца в  период
уборочной и заготовительной кампании 1947 года в Узбекской  ССР,  за  что  в
течение этого года привлечено к уголовной  ответственности  235  человек.  В
числе методов, которые  используются  преступниками,  называются  хищение  с
полей, а также  при  транспортировке  на  заготпункты  и  хлопковые  заводы,
выписка  приемщиками  хлопка  за  взятки   фиктивных   квитанций   колхозам,
обвешивание с целью создания излишков и т, д.  Так  что  будущие  "хлопковые
дела" нашего времени имеют глубокие корни, а методы хищений были разработаны
и опробованы уже тогда...
   В 1948 году И. В.  Сталин  поставил  перед  С.  Н.  Кругловым  задачу  по
созданию новых специальных лагерей.
   В январе 1948 года министр госбезопасности СССР
   В. Абакумов и  министр  внутренних  дел  С.  Круглов  представили  проект
решения об организации лагерей и тюрем со  строгим  режимом  для  содержания
особо опасных государственных преступников и о  направлении  их  по  отбытии
наказания на поселение в отдаленные местности СССР.
   МВД по этому проекту было обязано в шестимесячный срок  организовать  для
осужденных к лишению  свободы  агентов  иностранных  разведок,  диверсантов,
террористов,   троцкистов,   правых,   меньшевиков,   эсеров,    анархистов,
националистов, белоэмигрантов и  других  участников  антисоветских  групп  и
организаций особые лагеря общей численностью на  100  тыс,  человек,  в  том
числе в районе Колымы - на 30 тыс., в Норильске - на 6 тыс., Коми АССР -  на
6 тыс... Темниках Мордовской АССР - на 20 тыс., Вологодской области - на  10
тыс., в Ивановской области - на 12 тыс., в районе  Караганды  -  на  6  тыс,
человек, а также особые тюрьмы  на  5  тыс.  человек  в  городах  Владимире,
Александровке, ВерхнеУсольске.
   Необходимо было в течение 1948 года и первой половины 1949  года  создать
дополнительно особые лагеря в отдаленных районах строящейся Байкало-Амурской
железнодорожной магистрали (в Иркутской области и Хабаровском крае) - на  45
тыс, человек.
   Всех осужденных перечисленных категорий,  отбывающих  в  настоящее  время
наказания в общих ИТЛ  и  тюрьмах,  в  шестимесячный  срок  необходимо  было
перевезти в указанные особые лагеря и тюрьмы (за исключением  тяжелобольных,
неизлечимых хроников и беспомощных инвалидов).
   Содержание осужденных за другие преступления в особых лагерях  и  тюрьмах
запрещалось..
   Освобожденных из особых лагерей и тюрем по  отбытии  наказания  МВД  СССР
предлагалось направлять в ссылку на поселение в следующие места:  Тюменскую,
Омскую, Новосибирскую, Томскую, Иркутскую области; Красноярский и  Алтайский
края; Якутскую, БурятМонгольскую  и  Коми  АССР,  район  Колымы  на  Дальнем
Востоке, в Павлодарскую,  Акмолинскую,  Кокчетавскую,  Северо-Казахстанскую,
Кустанайскую,      Актюбинскую,      Западно-Казахстанскую,      Гурьевскую,
Южно-Казахстанскую, Джамбулскую,  Карагандинскую  и  Кзыл-Ординскую  области
Казахской ССР..
   В пределах указанных областей, краев и республик ссыльные поселенцы могли
выбирать  любое  место  жительства,  за  исключением  городов   Иркутска   и
Новосибирска,  и  свободно  менять  место  жительства.  За  проживание   вне
указанных мест поселенцев предписывалось судить как за нарушение паспортного
режима.
   Предусматривалось  разрешить  перевод   к   месту   жительства   ссыльных
поселенцер их семей. Органам Советской власти следовало оказывать содействие
переезду семей и их трудоустройству.
   Для строительства и организации особых лагерей МВД СССР просило  выделить
дополнительно из резерва Совета Министров СССР 25 млн, руб.
   В феврале 1948 года было принято постановление Совета Министров  СССР,  в
котором численность особых лагерей устанавливалась не в 100 тыс., а 180 тыс,
человек, и на 1 января 1949 года в этих лагерях  уже  содержалась  101  тыс,
человек.
   Органы МГБ СССР выносят в это время постановления о направлении в  особые
лагеря МВД СССР до трех тысяч человек осужденных ежемесячно.
   5 марта 1950 года С. Н. Круглов просит увеличить емкость этих лагерей еще
на 70 тыс. человек и довести их общую вместимость до 250 тыс. человек, т.е.,
больше в 2,5 раза, чем было задумано вначале.
   1 февраля 1954 года Генеральный прокурор СССР
   Р. Руденко, министр внутренних дел СССР С. Круглов и министр юстиции СССР
К. Горшенин сообщили  Н.  С.  Хрущеву  о  практике  рассмотрения  таких  дел
коллегией ОГПУ, тройками НКВД, Особым совещанием,
   Военной коллегией, судами,  военными  трибуналами  и  о  предложениях  по
реабилитации незаконно осужденных.
   За  период  с  1921  по  1954  год  за  контрреволюционные   преступления
названными органами было осуждено 3 777 380 человек, в том  числе  к  высшей
мере наказания - 642 980, к содержанию в лагерях и тюрьмах на срок 25 лет  и
ниже 2 369 220, в ссылку и высылку - 765 180 человек.
   Из общего количества  арестованных  ориентировочно  осуждено:  2900  тыс,
человек - коллегией ОГПУ,  тройками  НКВД  и  Особым  совещанием;  877  тыс,
человек - судами, военными трибуналами, спецколлегией и Военной коллегией.
   К  1954  году  в   лагерях   и   тюрьмах   заключенных,   осужденных   за
контрреволюционные преступления, содержалось 467 946 человек и, кроме  того,
находилось в ссылке после отбытия таких наказаний  -  62  462  человека.  За
уголовные преступления и грубейшие нарушения законности осуждены к различным
мерам наказания, в том числе и к расстрелу, 1324 сотрудника НКВД - МГБ. 2370
бывших сотрудников,  причастных  к  репрессиям,  наказаны  в  партийном  или
административном порядке. 68 генералов лишены воинских  званий,  уволены  со
службы и осуждены.
   В конце декабря 1954 года  С.  Круглов  вместе  с  руководителем  КГБ  И.
Серовым направили в ЦК КПСС предложения о лишении генеральских званий бывших
работников  органов  МГБ  и  МВД,  допускавших  нарушения   социалистической
законности, злоупотребления  по  службе  и  другие  проступки.  Предлагалось
лишить званий генерал-лейтенантов Быстрова А. С., Врадия И. И., Гладкова  П.
А., Обручникова Б. П., Сергиенко В. С., генерал-майоров Аткишиева Ага  Салим
Ибрагима оглы, Болотина (Балясного) Г. С., Быкова Д.  Р.,  Белолипецкого  С.
Е., Григоряна X. И., Иванова В. В., Новикова В. М., Овакимяна Г. Б., Ручкина
А. Ф., Смирнова П.  П.,  комиссара  милиции  III  ранга  Семенова  Л.  С.  В
последующем Совет Министров СССР принял такое решение.
   За  два  года  после  июльского  (1953  г.)  Пленума  ЦК  КПСС  из  числа
руководящего состава МВД было уволено свыше 4 тыс, человек.
   В 1949-1953 годах милиция находилась в  ведении  МГБ  СССР.  Министерство
внутренних дел в эти годы было занято главным образом  устройством  лагерных
дел. Разбухала, как нарыв, империя  лагерей,  колоний  и  тюрем,  поселений,
высылок,  строек.  Зеки  строили  гидроэлектростанции  на   Волге,   каналы,
автомобильные дороги (протяженность - свыше 7 тыс, км).
   При передаче дел МВД СССР от Круглова Н.  П.  Дудорову  встал  вопрос  об
уточнении профиля МВД.
   Хрущев  сказал,  что   МВД   превратилось   в   хозяйственно-строительное
министерство  и  не  справляется  с  основными   задачами   по   поддержанию
общественного порядка и перевоспитанию заключенных.
   3 сентября 1955 года был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР "0
досрочном освобождении из мест лишения свободы инвалидов, престарелых,  лиц,
страдающих тяжелым недугом, беременных женщин и женщин,  имеющих  малолетних
детей".
   Однако в решении коллегии МВД СССР от 21 января 1956 года  было  сказано,
что бывший министр внутренних дел СССР т. Круглов,  представляя  в  ЦК  КПСС
проект указа, допустил серьезную ошибку,  не  предусмотрев  ограничений  при
освобождении из мест лишения свободы для лиц, осужденных за крупные  хищения
социалистической собственности, за отдельные  виды  умышленного  убийства  и
рецидивистов. В результате этого из мест заключения  было  выпущено  большое
количество особо опасных государственных преступников.
   В Ленинград с момента издания указа от 3 сентября 1955  года  прибыло  из
лагерей более 800 человек, большинство из которых не занимались  общественно
полезным трудом. Только в октябре 1955 года 25 человек вновь были привлечены
к уголовной ответственности. Среди них оказались: Петров, восемь раз судимый
за  грабежи  и  кражи  и  освобожденный  из  лагеря  6  октября  1955  года;
Архангельский, вор-рецидивист, ранее судимый шесть раз, который в 1955  году
за  грабеж  был  осужден  на  10  лет,  а  5  октября  досрочно  освобожден;
Мыйзавальд, имеющий срок по всем судимостям 60 лет (8 октября был освобожден
из  лагеря,  а  через  несколько  дней  арестован   за   вновь   совершенное
преступление).
   В августе 1957 года С. Н. Круглов был отставлен от должности  министра  и
отправлен в номенклатурную ссылку  -  заместителем  председателя  совнархоза
Кировского экономического административного района.
   До 1957 года С. Н. Круглов продолжал оставаться в кадрах МВД, а затем был
уволен в запас с выплатой от МВД СССР пенсии в размере 280 рублей. Но Н.  С.
Хрущев как-то заметил, что Круглов здоров, а получает такую большую  пенсию.
Новый министр внутренних дел Н. П. Дудоров 15 июля 1959 года направил  в  ЦК
КПСС записку о том, что С. Н. Круглов занимает большую квартиру, ранее купил
через отца за бесценок в  ХОЗУ  МВД  дачу  и  неправильно  получает  пенсию.
Выплата пенсии Круглову была прекращена и только через семь лет возобновлена
в сумме 210 руб. В 1959-1966 годах он получал собесовскую пенсию  в  размере
60, а затем 40 руб. Министерское  жилье  он  сдал  и  проживал  с  семьей  в
двухкомнатной квартире.
   За репрессии и участие в  конструировании  беззаконной  лагерной  системы
Круглов должен был отвечать.  За  это  он  и  был  освобожден  от  должности
министра. Но решения о выселении крымских татар, ингушей и т.д., о  создании
новой тюрьмы для номенклатуры принимались не им, а высочайшими  инстанциями.
Создание партийной верхушкой собственной тюрьмы Круглов объясняет так:
   "Б 1950 году по указаниям  Маленкова  со  ссылкой  на  Сталина  МВД  было
предложено освободить отдельное тюремное помещение, назвать начальника  этой
тюрьмы, укомплектовать тюрьму надзирателями и вахтерами и в дальнейшем  этой
тюрьмой не заниматься, так как она будет подчинена ЦК и КПК. МВД  СССР  и  я
как министр выполнили это указание. В этой тюрьме  я  ни  разу  не  был,  ни
одного  человека  из  заключенных  не  видел,  не  допрашивал.  Эта   тюрьма
просуществовала очень короткое время. Помню со  слов  начальника  тюрьмы  т.
Клейменова, что в одно время туда был доставлен из тюрьмы МГБ арестованный в
то время Кузнецов А. А. Через некоторое время он снова был  работниками  МГБ
переведен в тюрьму МГБ. Министерству было  разрешено  использовать  тюремное
помещение  на  общих  основаниях  по  своему  усмотрению.  Все   это   могут
подтвердить бывшие  зам,  министра  т.  Серов,  Обручников,  быв.  начальник
тюремного управления т. Кузнецов и другие".
   Последние 17 лет Круглов прожил в борьбе с недугами и болезнями.  6  июня
1977 года бывший министр внутренних дел СССР  генерал-полковник  в  отставке
Круглов был сбит поездом и скончался.
   Впрочем, историк Рой Медведев сообщает иное:
   "При восстановлении Чечено-Ингушской АССР выяснилось,  что  в  1944  году
войсками НКВД  был  полностью  уничтожен  один  из  аулов,  жители  которого
отказались подчиняться приказу о выселении. Непосредственная ответственность
за этот злодейский акт лежала на недавнем министре внутренних дел  Круглове.
Не дожидаясь окончания расследования, он застрелился".
 
 
   МИНИСТРЫ: ДУДОРОВ
 
   Назначение Н. П. Дудорова министром  внутренних  дел  СССР  после  С.  Н.
Круглова явилось неожиданностью.
   Николай Павлович Дудоров родился в 1906 году в семье рабочего  в  деревне
Мишнево Камешковского района Владимирской области и до 1922  года  учился  в
школе. С 1922 по 1929 год работал на хрустальном заводе  учеником,  а  потом
мастером. В 1927 году стал членом ВКП(б). В ноябре 1929 года по рекомендации
партийной  организации   завода   был   послан   на   учебу   в   Московский
химико-технологический институт им. Менделеева, который окончил в 1934 году,
после чего был назначен начальником цеха. В октябре  1937  года  был  избран
секретарем парткома Наркомтяжпрома СССР.
   К моменту назначения Н. П. Дудорова министром  внутренних  дел  СССР  его
биография была перенасыщена динамикой номенклатурного продвижения, но  -  по
линии строительства, которым будущий министр занимался всю жизнь. Впрочем, в
этом - вся партийная система: провалил  работу  на  заводе  -  посадили  "на
культуру", поднял строительство - получи МВД в подарок...
   Деятельность свою Дудоров начал с обычной критики и  разбора  недостатков
работы вверенного ведомства.
   1 марта 1956 года коллегия  рассмотрела  вопрос  о  результатах  проверки
работы УМВД Московской области. За неудовлетворительное руководство органами
милиции Москвы и области был отстранен от работы  начальник  Управления  МВД
Московской области В. С. Рясной. Решили устроить в Москве  собственное  УВД,
отдельно от области.
   Органы МВД, особенно милиция, ГУЛАГ и все его звенья, по мнению Дудорова,
работали настолько ужасно, что  "простые  люди,  любые  работники,  кого  ни
спросишь, о милиции и некоторых других органах МВД отзываются очень плохо".
   Всех недостатков, считал Дудоров, очень много, а два из них - главные.
   Первое: органы милиции  не  ведут  настоящей  борьбы  с  преступностью  в
стране, в результате чего преступники у нас орудуют  в  большинстве  случаев
безнаказанно годами и никаких мер к ним никто не принимает.
   Второе:  в  органах  милиции  очень  много  преступлений  совершают  сами
работники милиции. Это тягчайшее зло.
   Также - 46% состава милиции имели низшее образование. 42% других  -  ниже
среднего; около половины  личного  состава  милиции  -  неграмотная;  другая
половина имеет образование  ниже  среднего.  Как  с  таким  составом  решать
возложенные задачи?
   Надо поднять милицию из грязи.
   С состоянием лагерной работы тоже дела обстоят плохо.  Надо  организовать
работу с преступниками таким образом, чтобы их за соответствующий промежуток
времени перевоспитать в труде, чтобы они могли получить в местах  заключения
квалификацию и, перевоспитавшись в труде, возвратиться  к  честной  трудовой
жизни.
   Нередко органы  сообщают  в  вышестоящие  инстанции  более  благополучные
данные о состоянии преступности, чем это есть на самом деле. Это  происходит
до сих пор, случилось также и с Дудоровым...
   В августе 1957 года он направил в ЦК КПСС записку "О  работе  милиции  за
первое полугодие 1957 года" - в розовых тонах описав положение дел. В  ответ
на это Отдел административных  органов  ЦК  КПСС  доложил  ЦК,  что  Дудоров
неверно информирует ЦК КПСС о состоянии борьбы  с  уголовной  преступностью,
приукрашивает положение дел. Им не сообщено о 40 тыс, совершенных  в  первом
полугодии 1957 года преступлений по  линии  БХСС  и  50  тыс,  преступлений,
совершенных по линии других служб милиции, указано на 274  убийства  меньше,
чем их было на самом деле.
   Будучи министром, Дудоров вступает в длительный конфликт с  руководителем
МГБ Серовым  и  с  маршалом  Жуковым,  министром  обороны.  Он  был  уверен,
например, что Серов, находясь в Германии после войны, по  поручению  наркома
НКВД СССР Берии  развил  активную  деятельность  по  грабежу  оккупированной
страны и вывозу ценного имущества в Москву, главным образом к себе и к Берии
на квартиры и дачи, используя для этого автотранспорт НКВД и железнодорожные
эшелоны (51 эшелон).
   Из Германии было отправлено большое количество  мебели,  дорогой  посуды,
хрусталя,  художественных  картин,  ковров,  фамильного  столового  серебра,
ценнейших сервизов, гобеленов и многих других дорогих антикварных предметов,
вывезенных им из особняков аристократов Потсдама и Берлина.
   Якобы Серов тайно  похитил  и  привез  для  себя  так  называемую  "шапку
Мономаха" и закопал ее  в  землю  около  собственной  дачи  в  Архангельском
поселке под Москвой. Помогал  Серову  в  вывозе  из  Германии  награбленного
имущества  заместитель  начальника  хозяйственного  управления   НКВД   СССР
Осетров.
   В 1957 году начальник УВД Вологодской области привез в  МВД  личное  дело
отца Серова - Александра Павловича Сероват найденное в  архивах  специальной
Кадомской  тюрьмы  в  Вологде  для  политических  заключенных,  где,  кстати
сказать, в 1912 году отбывал срок Иосиф Сталин. В этой  тюрьме  отец  Серова
работал в качестве старшего офицера, конного урядника полицейской стражи - с
1905 года по день Октябрьской революции 1917  года,  после  чего  скрылся  в
неизвестном направлении Серов скрывал от партии прошлое своего отца.
   "Я, - пишет Дудоров, - немедленно доложил этот  вопрос  лично  Хрущеву  и
высказал: как можно  допускать  такое  положение,  когда  папаша  в  течение
известных   нам   12   лет   творил   расправы    и    издевательства    над
политзаключенными-коммунистами в специальной тюрьме, а его  сын  возглавляет
КГБ страны. В 1959 году  я  почувствовал,  что  впал  в  немилость  главного
начальника в ЦК и Правительстве, узнав, что Серов является  сватом  Хрущева.
Родственные чувства оказались превыше всего для Хрущева".
   О похищении Серовым короны в Германии пишет  и  Р.  Медведев.  Однако  он
указывает, что это была корона бельгийского королевского  дома.  "...  Серов
похитил ее в числе многих других ценных вещей, захваченных у  фашистов.  Без
всякой огласки корона  вернулась  в  Бельгию,  а  Серов  потерял  свой  пост
председателя КГБ. Но Хрущев не только отказался  начать  расследование  всей
прошлой деятельности Серова, многие годы работавшего на Украине, но назначил
его  начальником  Главного  разведывательного  управления  Советской  Армии.
Только через несколько лет в связи с разоблачением Пеньковского... Н. Серов,
покровительствовавший Пеньковскому, был снят со всех ответственных постов".
   1959 год прошел под знаком эйфории по поводу возможностей  общественности
в охране правопорядка (к этому времени в стране было  84  тыс,  добровольных
народных дружин, насчитывающих более 2 млн, человек). МВД СССР в отчете в ЦК
КПСС о борьбе с преступностью в 1959 году сообщало:
   "В результате повышения роли общественности в борьбе  с  преступностью  и
нарушениями общественного порядка количество возбужденных милицией уголовных
дел  по  сравнению  с  1958  годом  сократилось  на  26,4%,  а  число   лиц,
привлеченных к уголовной ответственности, уменьшилось на 33,8%".
   Не количество преступлений уменьшилось, а  количество  дел,  возбужденных
милицией.
   Министерство финансов СССР предлагало с 1  октября  1958  года  сократить
численность начальствующего состава в системе МВД СССР на  40  тыс,  единиц.
Было предложено упразднить Главное управление внутренних и конвойных войск.
   13 января 1960 года Президиум Верховного  Совета  СССР  принял  указ  "Об
упразднении Министерства внутренних дел СССР". Ряд его служб и функций  были
переданы  МВД  РСФСР  и  МВД  других  союзных  республик;   некоторые   были
упразднены. Служба МПВО  передавалась  Министерству  обороны  СССР,  Главное
управление геодезии и картографии -  Министерству  геологии  и  охраны  недр
СССР, Главное архивное  управление  МВД  СССР  преобразовывалось  в  Главное
архивное управление  при  Совете  Министров  СССР,  документальные  архивные
материалы министерства с 1944 по  1960  год  были  переданы  на  хранение  в
Главное архивное управление при Совете Министров СССР. Документы  НКВД  СССР
за 1934-1943 годы находятся на хранении в КГБ СССР.
   После сдачи дел Н. П. Дудоров в июле 1960 года был  назначен  Генеральным
правительственным комиссаром  Всемирной  выставки  1967  года  в  Москве.  В
органах ходила рептильная острота: "Чем Н. П  Дудоров  отличается  от  Ивана
Сусанина? Сусанин завел врагов в болота, где погибли они, но погиб  и  он...
Дудоров завел в 1960 году МВД СССР в болото,  где  оно  погибло,  а  сам  он
остался жив и получил новое назначение..."
 
 
   МИНИСТРЫ: СТАХАНОВЕЦ СТАХАНОВ
 
   НКВД РСФСР существовал в 1917-1930 годах И  наоборот:  в  1934  году  был
создан союзно-республиканский НКВД СССР в центре, но не было такого в  РСФСР
до 1955 года.
   В январе 1955  года  было  принято  решение  об  образовании  МВД  РСФСР.
Назначили на эту должность генерал-лейтенанта Стаханова Николая Павловича.
   Н. П. Стаханов родился в 1901 году в г. Балашове Саратовской области. Его
отец был учителем математики, мать преподавала музыку. Окончив среднюю школу
и поработав в  1919-1920  годах,  конторщиком  на  железнодорожной  станции,
Николай Павлович в 1920 году уходит на службу  в  части  особого  назначения
(ЧОН) и тем самым связывает свою судьбу с военной службой на последующие  41
год. В 1927 году он оканчивает Рязанскую пехотную школу,  через  20  лет,  в
1947 году, Военную академию имени М. Ф. Фрунзе.
   За 22 года он прошел путь от помощника - начальника заставы -  начальника
пограничного отряда - начальника пограничных войск НКВД Приморского округа -
до начальника пограничных войск страны, которые возглавлял с  1942  по  1952
год.
   В марте 1953 года Н. П. Стаханов был утвержден членом коллегии МВД СССР и
начальником Главного управления милиции. В 1954 году  он  становится  первым
заместителем министра внутренних дел  СССР,  продолжая  возглавлять  милицию
страны. С февраля 1955 по июль 1961 года,  т,  е,  свыше  шести  лет,  он  -
министр внутренних дел РСФСР.
   Заседание первой коллегии МВД РСФСР  под  руководством  Н.  П.  Стаханова
состоялось 31 мая 1955 года. Она  обсудила  вопрос  "О  состоянии  уголовной
преступности в РСФСР и мероприятиях по усилению  борьбы  с  ней"  и  приняла
соответствующее решение
   Перекос шел в сторону чрезмерной централизации В номенклатуру  МВД  РСФСР
был  взят  огромный  диапазон  должностей  Коллегия  утверждала  начальников
детских колоний и другие подобные должности, где фигурировали звания майоров
и капитанов.
   Задачи, как обычно, формулировались суконно.
   1. Решительное улучшение работы по борьбе  с  уголовной  преступностью  в
стране и обеспечению общественного порядка.
   2. Коренное изменение всей системы содержания, воспитания и приобщения  к
труду заключенных.
   Но реалии жизни были иными.
   В 1955 году по сравнению с 1954 годом преступность в  РСФСР  возросла  со
190,6 тыс, до 215,5 тыс, случаев, или на  13%,  раскрываемость  преступлений
составила 85,5%. Особое недовольство  граждан  вызывало  большое  количество
случаев хулиганства.
   МВД  РСФСР  предложило   предусмотреть   к   нарушителям   усиление   мер
общественного воздействия вплоть до таких сомнительных,  как  предоставление
уличным и домовым комитетам права выносить  решение  о  выселении  отдельных
лиц, допускающих недостойное поведение,  из  города  на  определенный  срок;
предоставление органам милиции возможности  подвергать  лиц  за  хулиганское
поведение административному  аресту  до  30  суток;  установление  уголовной
ответственности за мелкую спекуляцию. Предусматривалось упрощение  структуры
органов; объединение на местах  управлений  МВД  и  милиции,  которые  ранее
существовали отдельно; упразднение в областных центрах городских  управлений
милиции; значительное сокращение управленческого аппарата  и  укрепление  за
счет  этого  органов  на  местах;  повышение  зарплаты  работникам  милиции;
укрепление кадров милиции за счет направления на работу 100 тыс. коммунистов
и  комсомольцев;  повышение   технической   оснащенности   органов   милиции
(автотранспорт, телефонная и радиосвязь), дополнительный отпуск  средств  на
строительство служебных и жилых помещений
   В 1955 году на все органы внутренних дел РСФСР было выделено 56  легковых
автомобилей "ГАЗ-69". Из 3445  городских  и  районных  отделов  и  отделений
милиции были обеспечены одной легковой или грузовой автомашиной  около  2240
(65%), а 330 поселковых отделений милиции не имели транспорта вообще.
   К сентябрю 1957 года 21 УВД Российской Федерации своих телефонных станций
не  имели,  а  обеспечивались  связью  на  договорных  условиях.  Лишь  4,8%
милицейских постов были телефонизированы (раций вообще не было), только 7,8%
участковых уполномоченных имели служебные телефоны.
   МВД  РСФСР   констатировало,   что   требования   по   улучшению   работы
исправительно-трудовых лагерей и  колоний  выполняются  неудовлетворительно.
Было  предложено  заключенных  из  числа  уголовно-бандитствующих  элементов
содержать на строгом тюремном режиме, лишить каких-либо льгот по  досрочному
освобождению. Полностью изолировать их от остальных заключенных.
   Другую  часть  контингента  (осужденных   впервые   за   малозначительные
преступления) содержать в ИТК тех  республик,  краев  и  областей,  где  они
совершили  преступления  или  были  осуждены.  В  этих  колониях  установить
облегченный режим, предоставить положительно  зарекомендовавшим  заключенным
право проживать за зоной колонии с семьями, давать им  отпуска  и  применять
другие меры поощрения.  Предусматривалось  создать  в  колониях  собственное
производство Использование заключенных на работах в  лесной  промышленности,
на строительстве и других  временных  работах  с  1958  года  предполагалось
прекратить. Последняя идея этих предложений, подписанных Н.  П.  Стахановым,
оказалась совершенно утопической.
   Численность заключенных в России в эти годы выглядела так: на начало 1958
года в ИТУ содержалось 616 тыс. Через год их было 690 тыс., в том  числе  за
контрреволюционные преступления (??!)  около  11  тыс,  человек.  44,5  тыс,
заключенных  не  работало.  К  октябрю  1959  года  за  решеткой  и  колючей
проволокой находилось уже 750 тыс, человек.
   Сложным делом для страны было накормить  народ,  а  заключенных  хотя  бы
более-менее содержать прилично. Хотя фундамент был: земли в РСФСР  много,  в
зоне людей с избытком... Но система закоснела в  кадрах  и  никаких  проблем
решать не хотела, жила туфтой (приписками)... Вопрос питания зеков оставался
острым.
   А Стаханов победно рапортовал ЦК КПСС о сокращении органов внутренних дел
почти на 7 тыс, единиц. Тут же  МВД  СССР  предложило  МВД  РСФСР  сократить
штатную численность милиции по России на 14 331 единицу, что и было сделано.
Милиция Ленинграда и области, например, была сокращена на 950 единиц.  Всего
за 1958-1959 годы численность органов внутренних дел России  была  сокращена
на 15 682 единицы с годовым фондом зарплаты 163 млн, руб. Но такая  экономия
дорого обошлась народу.
   4 августа 1960 года Бюро  ЦК  КПСС  по  РСФСР  приняло  постановление  по
вопросу борьбы с уголовной преступностью в РСФСР  и  политико-воспитательной
работе в местах заключения. В  нем  резко  критиковались  розовые  краски  и
лживые цифры в статистике преступлений и их раскрываемости.
   Коллегия МВД и министр Стаханов признали, что МВД  РСФСР  и  его  местные
органы  допустили  послабление  в   отношении   лиц,   совершивших   опасные
преступления, нередко передавали опасных преступников и даже рецидивистов на
поруки общественности, в том числе ранее судимых, и не принимали необходимых
оперативных мер по борьбе  с  преступностью  в  тех  местах,  где  она  была
наиболее распространена.
   В январе 1960 года МВД  СССР  было  упразднено.  Объем  задач  МВД  РСФСР
значительно возрос. В него влились  специальная  милиция,  пожарная  охрана,
внутренние  и  конвойные  войска,  учебные  заведения,  окружные  управления
военного снабжения МВД РСФСР.
   3  июля  1961  года  Бюро  ЦК  КПСС  по   РСФСР,   рассмотрев   состояние
партийно-политической работы и воинской дисциплины  во  внутренних  войсках,
внутренней и конвойной охране МВД, оценило  их  как  неудовлетворительные  и
освободило руководителей войск от работы.  Но  этим  дело  не  ограничилось.
Освобожден был от должности и Стаханов...
   Как отмечено в постановлении, бывший  министр  внутренних  дел  РСФСР  т.
Стаханов,  зная  о  неудовлетворительном  состоянии   воинской   дисциплины,
многочисленных фактах чрезвычайных происшествий и нарушений социалистической
законности в войсках и охране,  не  принимал  решительных  мер  к  наведению
должного порядка, передоверив этот важный участок работы своему  заместителю
Александрову, а Александров, проявив беспринципность в работе, оказался не в
состоянии справиться с возложенными на него обязанностями...
 
 
   МИНИСТРЫ: тикунов - ЮРИСТ с ДУБИНКОЙ
 
   В лице В. С. Тикунова к руководству Министерством внутренних дел  впервые
за все годы Советской власти вплоть до наших дней пришел юрист. Но каков!
   Вадим Степанович Тикунов родился в апреле 1921 года в г. Ульяновске.  Его
отец - Тикунов Степан  Петрович,  1895  года  рождения,  русский,  служащий,
работал в различных советских  организациях,  в  том  числе  долгие  годы  -
главным бухгалтером  Южно-Казахстанской  облпромкассы.  Мать  была  домашней
хозяйкой
   В 1939 году В.  С.  Тикунов  поступил  и  в  1942  году  успешно  окончил
Алма-Атинский  юридический  институт.  В  1952   году   Вадима   Степановича
направляют в аппарат ЦК КПСС, где он в течение семи лет работает  заведующим
сектором, заместителем заведующего Отделом административных органов.
   В 1959-1961 годах он заместитель председателя КГБ  при  Совете  Министров
СССР. С этой должности в июле 1961 года В. С Тикунов и назначается министром
внутренних дел РСФСР (с октября 1962  года  название  изменилось  -  министр
охраны общественного порядка МООП-РСФСР).
   Выступая с докладом в августе 1961 года перед аппаратом министерства,  В.
С. Тикунов, в частности, указал:  "У  моих  товарищей  утвердилась  какая-то
фантастическая вера в силу бумажки... Только за 1960 год и первое  полугодие
1961 года из министерства ушло 515 тысяч различных документов".
   На заседании коллегии 27 января 1962 года речь шла о  фактах  волокиты  и
бюрократизма в работе Управления пожарной  охраны  МВД  РСФСР.  На  этой  же
коллегии начальник УВД Ленинградских гор - и облисполкомов комиссар  милиции
II ранга И. Абрамов за неудовлетворительное руководство управлением и плохую
организацию борьбы с преступностью был снят с занимаемой должности.
   Действует В. С. Тикунов достаточно "решительно и смело".
   В 1962 году он  пишет  записку  Н.  С.  Хрущеву,  где  ставит  вопросы  о
необходимости применения милицией  в  известных  ситуациях  резиновой  палки
(ссылаясь на опыт других  социалистических  стран),  а  также  наручников  и
взрывпакетов со слезоточивыми газами. В мае 1962 года  все  эти  предложения
были одобрены. После этого вопросы были  вынесены  на  обсуждение  коллегии,
которая 7 июля 1962 года приняла два принципиальных решения: о  принятии  на
вооружение милиции резиновой палки и наручников; о  принятии  на  вооружение
милиции и мест заключения взрывных пакетов со слезоточивым газом.
   Гго-прежнему большую заботу  вызывало  состояние  технического  оснащения
органов МВД РСФСР,  которое  находилось  на  крайне  низком  уровне.  Табели
положенности не удовлетворяли потребностей того времени, однако и  при  этом
органы фактически располагали только  20-40%  предусмотренного  табелями.  В
связи с этим МВД РСФСР разработало перспективный план технического оснащения
органов на 1963-1965 годы и настойчиво добивалось его  исполнения.  Так,  18
января 1964 года В. С. Тикунов обращается с письмом в адрес Совета Министров
СССР, в котором ставит вопросы  об  оснащении  милиции  автомототранспортом,
радиостанциями и  другой  техникой.  Он  просит  выделить  для  министерства
дополнительно к фондам на 1964 год  1100  автомашин,  10  катеров,  11  тыс,
комплектов  авторезины,   2100   аккумуляторов,   1620   радиостанций,   770
магнитофонов и  диктофонов,  100  усилителей  и  другую  технику,  для  чего
дополнительно ассигновать министерству 3,2 млн, руб.  Здесь  же  впервые  он
ставит  вопрос,  который  теперь  кажется  очевидным:   предоставить   право
бесплатного проезда городским  и  пригородным  транспортом  всем  работникам
милиции по служебным удостоверениям.
   ... Досле ухода с политической арены  Н.  С.  Хрущева  новое  руководство
страны пришло к вполне обоснованному выводу о том,  что  сокращение  милиции
страны дошло до  взрывоопасной  черты,  что  численность  милиции  нужно  не
сокращать, а увеличивать. В 1965 году было  принято  решение  об  увеличении
численности работников милиции страны на 35 тыс, человек,  из  них  на  22,5
тыс, в РСФСР...
   Есть справка о состоянии преступности в РСФСР по линии уголовного розыска
за 1954-1963 годы. Анализ за указанные 10 лет показывает,  что  в  1955-1958
годах преступность в республике  неуклонно  росла.  Особенно  резкий  скачок
произошел в 1956 году, в том  числе  увеличение  хулиганских  проявлений  на
83,4%.  Это  в  значительной  мере  было  связано  с  усилением   борьбы   с
хулиганством и в определенной мере с активизацией  преступного  элемента  за
счет  лиц,  освобожденных  из  мест  лишения  свободы  по  Указу  Президиума
Верховного Совета СССР от 3 сентября 1955 года
   В 1959 году количество учтенных преступлений по сравнению  с  1958  годом
сократилось на 27,4%. Однако в значительной  мере  это  сокращение  было  не
реальным, а, как уже указывалось  в  предшествующем  очерке,  статистическим
из-за массовой передачи милицией материалов общественности, в том числе и по
тяжким преступлениям. В 1960-1961 годах, когда эта работа была  упорядочена,
продолжался рост числа зарегистрированных преступлений  (1961  год  -  +1%).
1962 и 1963 годы дали снижение (1962 год - 7,8%, 1963 год - 9,9%).
   Издание "Архипелага ГУЛАГ"  А.  Солженицына,  его  возвращение  в  Россию
вызвали новую волну интереса к личности автора. Суждение о нем мы находим  и
у B. C. Тикунова.  Он,  в  частности,  сообщает,  что  в  качестве  министра
внутренних дел Российской Федерации ему пришлось встречаться  с  Александром
Исаевичем Солженицыным. Министру как-то позвонили из  Президиума  Верховного
Совета СССР и просили принять а:  А.  Солженицына,  подробно  рассказать  об
условиях содержания заключенных в местах  лишения  свободы.  Солженицын  был
принят на следующий же день.
   В. С. Тикунов вспоминает, что "беседа началась с  наступательного  порыва
Солженицына, что словно я у него был на приеме, а не он у  меня.  Он  мне  с
места в карьер поставил вопрос о том, когда наконец  все  заключенные  будут
получать писем столько, сколько они хотят, когда будут отменены ограничения.
Я ему как-то более или менее твердо ответил, что заключенные получают  писем
столько, сколько им положено, но не больше, чем установлено.
   Солженицын заявил, что недоволен моим ответом, и вновь спросил,  наступит
ли такой момент, когда все, кто  захочет  написать,  смогут  послать  письмо
заключенному. Ответил, что, может быть, наступит такой момент, но уже  после
того, как я не буду министром.
   Развивая "наступление" по своему заранее подготовленному плану, он громко
спросил: "Когда вы,  наконец,  облегчите  положение  мужчин,  находящихся  в
местах заключения? Дайте  же  им,  наконец,  свидания  со  своими  женами  и
невестами".
   На это я ответил, что вопрос давно решен. Правительство Советского  Союза
выделило определенный  лимит  для  строительства  специальных  помещений,  в
которых бы могли встречаться муж и жена с разрешения администрации в течение
нескольких дней. Однако подчеркнул, что такие свидания не разрешаются,  если
заключенный плохо относится к работе, недисциплинирован. Солженицын в  ответ
спросил: "А что вы считаете плохим  отношением  к  работе?"  Я  ему  сказал:
"Невыполнение производственных норм".
   К тому  времени  были  уже  разработаны  нормы  выработки  и  существовал
порядок,  утвержденный  правительством,  что  часть  денег  идет  в   уплату
содержания заключенного в местах лишения свободы, часть идет на  поддержание
бюджета семьи, а часть может остаться на сберегательной книжке  заключенного
до момента  его  освобождения.  Мои  ответы  не  успокоили  Солженицына.  Он
требовал от меня разъяснения тех норм законов, которые  ограничивают  личную
встречу заключенного с женой, и на каком основании передается  только  часть
денег семье
   У  каждого  человека  есть  предел  терпения:  я  вдруг  вышел  из   того
равновесия, которое мне помогало до сих пор, и спросил Солженицына, о  каких
заключенных он говорит. Если он говорит об убийцах, то я вообще не  желаю  с
ним разбирать эту тему; если он говорит о насильниках, то считал  и  считаю,
что их судить надо строже.
   В этот момент я обратил  внимание,  что  глаза  Солженицына  блуждали  по
кабинету, словно бы что-то изучая, создавалось такое впечатление, что он  не
сидит у меня за столом, а находится где-то  далеко-далеко.  Но  он  проявлял
настойчивость, продолжая требовать от меня дальнейших объяснений  по  поводу
содержания заключенных.
   В  эти  дни  в  Москве  было  совершено  тяжкое  преступление,  потрясшее
москвичей. В школе около ул. Сивцев  Вражек  юношу,  который  закончил  10-й
класс, на глазах у родителей ножом в  спину  убили  на  приступке  лестницы,
когда он поднимался на выпускной вечер. Лучше мне было не быть в  это  время
министром внутренних дел. Не только по долгу  службы,  а  и  как  человек  я
воспринял это как большое горе. Мне звонили незнакомые люди, я уже не говорю
о начальстве, и спрашивали, как вы можете допустить такое в  центре  Москвы.
Мне все говорили о  том,  что  министр  внутренних  дел  должен  быть  более
твердым, жестким, более нетерпимым к таким случаям. Я предложил Солженицыну,
что если вы ходатайствуете за всех, если у вас намерение помогать  всем  без
разбора, то я могу устроить вам встречу с родителями погибшего мальчика. Они
придерживаются иных взглядов в отношении преступлений и наказаний
   Солженицын: "Зачем вы меня вовлекаете в эту историю?  Я  понимаю  чувство
родителей, у которых погиб совершеннолетний сын".
   Я ему ответил, что и я прошу меня понять, как  объяснить  родителям,  что
такие случаи еще происходят в Москве. И вся общественность требует  сурового
наказания преступников, вплоть до  смертной  казни.  Разумеется,  Солженицын
отказался от встречи, он говорил только об  облегчении  участи  заключенных,
находящихся в исправительно-трудовых учреждениях.
   В. С. Тикунов работал активно. Но наверху повеяли другие ветры...
   23 июля 1966 года был опубликован Указ Президиума Верховного Совета  СССР
о создании союзно-республиканского Министерства охраны общественного порядка
СССР.
   Л. И. Брежнев сказал: "Нам надо решить вопрос о двух министрах: охраны  и
просвещения. Давайте подумаем..."
   В. С. Тикунов: "Я с  ним  (Щелоковым)  встретился  в  приемной  у  Н.  И.
Савинкина, к которому он шел. Мы остановились. Он спросил меня:  "Какое  тут
намечено совещание?" Я ответил: "Не знаю". Щелоков как-то помялся и  спросил
меня: "А вас уже утвердили министром?" - "Если бы меня утвердили  министром,
то об этом опубликовали бы в печати", - ответил я. "Ну ладно, ну  ладно",  -
последовало с обеих сторон, и мы разошлись. Чуть позднее я узнал, что именно
ему предлагают быть министром. По рассказам,  да  и  по  многочисленным  его
заявлениям он отказывался от этого предложения. А что же,  это  естественно.
Дело-то очень тяжелое, а для него ко всему еще и малоизвестное.
   Дневниковые записи В. С. Тикунова.
   "17 ноября 1966 г. В 15.00 имел беседу с т. Щелоковым. Он заметил, что  я
напрасно волнуюсь. Что все завершится хорошо. Приедет Л. И.  Брежнев  -  ему
доложат и будет принято решение. Просил не ходить и не звонить.
   "Если кто наговаривает, скажите и давайте разберемся", - заявил я.
   Н. А. Щелоков: "Леонид Ильич вас уважает и хорошо относится.  Он  доведет
дело до решения".
   18 ноября 1966 г. Был у В. И. Савинкина.  Передал  краткую  беседу  с  т.
Щелоковым. Особо подчеркнул намерение  решить  вопрос  о  назначении  первым
заместителем министра и о том, что нет наветов. От  себя  сделал  заявление,
что, пока не будет разъяснено, почему меня  устраняют  из  органов,  другого
предложения принимать не буду".
   В. С. Тикунов распрощался с МООП СССР  и  в  1967-1969  годах  работал  в
Комиссии, которая позднее стала называться  Отделом  ЦК  КПСС  по  работе  с
заграничными кадрами и выездам за границу. В 1969 году принимается решение о
направлении его в посольство  СССР  в  Румынии  на  должность  Чрезвычайного
советника-посланника.
   В Румынии В. С. Тикунов работал до 1974 года. А затем стал Чрезвычайным и
Полномочным  Послом  СССР  сначала  в  Верхней  Вольте,  позднее  получившей
название Буркина Фасо (1974-1978 гг.), а потом в Камеруне (1978-1980 гг.).
   16 июля 1980 года в возрасте 59 лет В. С. Тикунов скончался.
 
 
   МИНИСТРЫ: ПЛОХОЙ-ХОРОШИЙ ЩЕЛОКОВ
 
   С 1802 года до октября  1917-го  на  должности  министра  внутренних  дел
России  побывало  37  человек.  За  годы  совдепии  министрами   (наркомами)
внутренних дел СССР поработали пять человек (Ягода,  Ежов,  Берия,  Круглов,
Дудоров) и семь человек, нар комами (министрами) РСФСР  (Рыков,  Петровский,
Дзержинский, Белобородов, Толмачев, Стаханов, Тикунов). Если сложить время с
1802 по 1966 год, равно как и количество  людей,  побывавших  на  должностях
министров внутренних дел, то получается, что за 164 года министров было  49.
Но ни один из них более 10  лет  в  должности  не  оставался,  Щелоков  стал
пятидесятым. Щелоков работал 16 лет - с 1966 по 1982 год...
   Он родился 13 ноября 1910  года  на  станции  Алмазная  сорошиловградской
области в семье металлурга.
   С 1931-го -  в  КПСС.  После  окончания  в  1933  году  Днепропетровского
металлургического  института  работал   инженером,   начальником   цеха   на
металлургических заводах Украины. В 1938 году избирается  первым  секретарем
одного из райкомов партии  г.  Днепропетровска.  В  1939-1941  годах  Н.  А.
Щелоков был председателем Днепропетровского горсовета. Именно в эти годы  он
знакомится с Л. И. Брежневым, и с этого времени  начинается  их  многолетняя
совместная работа.
   Именно  на  Щелокова  была  возложена  персональная  ответственность   за
возведение  к  1  августа  1941  года  оборонительных  рубежей   вокруг   г.
Днепропетровска, а несколько позже  -  эвакуация  населения  и  материальных
ценностей. После отхода Красной Армии из г. Днепропетровска  Н.  А.  Щелоков
был включен в состав оперативной группы  Военного  совета  Южного  фронта  в
Сталинграде, которую впоследствии он возглавил. С этого времени Щелоков  был
на фронте, имел воинское звание  полковника.  С  1951  года  начинается  его
деятельность в Молдавии, где судьба снова сводит  его  с  Л.  И.  Брежневым.
Здесь Н. А. Щелоков был первым  заместителем  Председателя  республиканского
совнархоза, а в 19651966 годах - вторым секретарем ЦК КП  Молдавии.  С  этой
должности он и был назначен министром охраны общественного порядка СССР.
   Заседания коллегий МООП (МВД) СССР, рассматривавших  многочисленные,  как
правило,  очень  непростые  вопросы,  вел  Н.   А.   Щелоков,   причем,   по
свидетельствам участников-очевидцев,  со  знанием  дела,  профессионально  и
живо, даже - с блеском...
   Однако с оборотной стороны Н. А. Щелоков был излишне импульсивным.
   При нем была открыта академия и 17 высших учебных заведений МВД  СССР  по
стране. Ему сразу же удалось решить вопрос о дополнительном призыве в ноябре
- декабре 1966 года 15 тыс, человек  во  внутренние  войска  в  связи  с  их
большим некомплектом.
   В мае и июне 1967 года  произошли  массовые  беспорядки  в  г.  Фрунзе  и
Чимкенте, носившие антимилицейский характер. 8 августа  1967  года  из  МООП
СССР уходит следующая записка:
   "Генеральному секретарю  ЦК  КПСС  товарищу  Брежневу  Л.  И.  По  Вашему
указанию Министерство охраны общественного порядка СССР в связи с  событиями
во Фрунзе и Чимкенте изучило состояние дел в органах  милиции  и  вносит  на
рассмотрение записку "О неотложных мерах по  укреплению  органов  милиции  и
повышению их авторитета".
   Министр охраны общественного порядка СССР Н Щелоков".
   В  записке  излагались  беды  милиции  и  в   качестве   неотложных   мер
предлагалось направить в партийные организации закрытое письмо  ЦК  КПСС  "О
мерах по дальнейшему укреплению органов милиции и повышению их  авторитета".
С целью усиления воспитания сотрудников вносилось предложение создать в МООП
СССР управление,  а  в  МООП-УООП  республик,  краев  и  областей  отделы  -
отделения  политико-воспитательной  работы,   а   также   ввести   во   всех
райгорорганах должности заместителей начальников по  политико-воспитательной
работе. Для подготовки  кадров  политработников  предлагалось  преобразовать
Ленинградскую политическую школу в Высшее политическое училище. Предлагалось
также преобразовать Высшую школу МООП СССР в академию, разрешить  МООП  СССР
издавать  открытую  еженедельную  газету,  создать  в  составе  министерства
специализированное  издательство;  повысить  зарплату  рядовому  и  младшему
начальствующему  составу,  а  среднему,  старшему   и   высшему   начсоставу
восстановить выплату окладов по званию;  значительно  улучшить  оснащенность
органов автотранспортом, специальной техникой  и  средствами;  преобразовать
МООП СССР в МВД СССР; улучшить форму одежды милиции; вместо званий  комиссар
милиции и генерал внутренней службы с делением на ранги  ввести  специальные
звания генерал-майор милиции, генерал-майор внутренней службы и т, д.
   Это была обстоятельная программа укрепления органов.
   В ноябре 1968 года было принято постановление ЦК КПСС и Совета  Министров
СССР "О серьезных недостатках в деятельности милиции и мерах по  дальнейшему
ее укреплению".
   Несмотря  на  принимаемые  меры  по  укреплению  законности,   обстановка
продолжала  оставаться  сложной.  За  превышение   власти,   злоупотребление
служебным положением и другие  преступления  по  службе  в  1967  году  было
привлечено  к  уголовной  ответственности  309  работников  органов   охраны
общественного порядка, в первом полугодии 1968 года - 260. В связи  с  таким
положением Генеральный прокурор СССР Р. А. Руденко  18  сентября  1968  года
направил письмо на имя Н. А. Щелокова о нарушениях законности. Эти материалы
были  рассмотрены  на  коллегии  министерства,  проведен  ряд   практических
мероприятий, но избавиться от этой болезни МВД не может и до сих пор.
   Немало усилий приложил Н. А. Щелоков вместе с  руководителями  войскового
главка  к  тому,  чтобы  возвратить  внутренним  войскам  единую   войсковую
структуру - дивизия, бригада, полк и т.д., которая была  упразднена  в  1951
году. Напомним, что эту проблему на территории РСФСР пытался  решить  В.  С.
Тикунов, но у него не получилось. И только в 1968 году  такое  решение  было
принято.
   Говорил Н. А. Щелоков  всегда  горячо  и  живо.  Например,  на  заседании
коллегии МВД СССР 27 февраля 1970 года при  заслушивании  и  отстранении  от
должности министра внутренних дел Дагестанской АССР В. Ф. Разуванова  Н.  А.
Щелоков  сказал:  "Как  могло  случиться,  что  вы  оказались  таким  плохим
политиком? Нам  больно,  что  товарищ,  который  проработал  столько  лет  в
органах, не  оправдал  доверия,  и  мы  вынуждены  снять  этого  товарища  с
должности министра внутренних дел".
   На заседании коллегии 17 февраля 1975 года было дано 14 поручений  сроком
от 1  до  3  месяцев.  Среди,  них  такие,  как  подготовка  предложений  по
дальнейшему совершенствованию всей деятельности  ИТУ;  внедрение  в  порядке
эксперимента в одной из ИТК технического устройства,  применяемого  с  целью
производства  досмотра  в  аэропортах;  подготовка  записки  в  инстанции  о
выделении средств на строительство необходимого количества  лечебно-трудовых
профилакториев  и  создание  в  них   собственной   производственной   базы;
направление предложений в  Президиум  Верховного  Совета  СССР  по  вопросам
борьбы  с  преступностью  несовершеннолетних,  имеющих  в  виду   расширение
применения к ним мер наказания, не связанных с лишением свободы; координация
с Прокуратурой РСФСР плана выездов работников Главной  инспекции  штаба  МВД
СССР на текущий год для комплексных проверок в республиках, краях и областях
РСФСР;   подготовка   предложений   о    более    широком    применении    в
патрульно-постовой  службе  милиции  служебных  собак:  изучение  вопроса  о
подготовке  следователей  для  горрайорганов  внутренних   дел   в   средних
специальных учебных заведениях МВД СССР и др.
   22 июня 1976 года коллегия МВД СССР приняла решение о создании  постоянно
действующих комиссий МВД СССР.
   Каждую из комиссий возглавлял заместитель министра. (В различные годы ими
были И. Т. Богатырев, Б. А. Викторов, Б. К. Елисов, К.  И.  Никитин,  П.  А.
Олейник, В. С. Папутин, В. П. Петушков, Н. А. Рожков, Б. Т. Шумилин,  Ю.  М.
Чурбанов.)
   Преступность в период  работы  министром  Н.  А.  Щелокова  год  от  года
колебалась,  но  в  целом  происходил  ее  значительный  рост.   Сказывались
негативные экономические  и  социальные  процессы  в  обществе,  просчеты  в
деятельности правоохранительных органов, в том числе и системы МВД.
   За десятилетие с 1973  по  1983  год  общее  число  ежегодно  совершаемых
преступлений увеличилось почти вдвое,  в  том  числе  тяжких  насильственных
преступлений против личности - на 58%, разбоев и  грабежей  -  в  два  раза,
квартирных краж  и  взяточничества  -  в  три  раза.  Количество  преступных
посягательств в сфере экономики за этот период возросло на 39%.
   В период работы Н. А. Щелокова министром  сотрудники  органов  внутренних
дел впервые были представлены к званиям Героев. Героем  Советского  Союза  в
1974 году стал старший лейтенант милиции (в будущем полковник милиции) А. И.
Попрядухин, а Героями Социадиетического  Труда,  С.  Ф;  Черницын,  машинист
тепловоза Вятского управления  лесных  ИТУ  (знаменитый  Вятлаг),  и  М.  П.
Шмаргун, мастер механического цеха ИТКУВД Одесского облисполкома.
   В январе 1972  года  было  принято  совместное  постановление  МВД  СССР,
Министерства культуры СССР, Гостелерадио СССР, Союза писателей  СССР,  Союза
кинематографистов  СССР,  Союза  композиторов  СССР,  Всесоюзного   общества
"Знание", Всероссийского театрального  общества  и  Всероссийского  хорового
общества об их шефской работе в коллективах органов внутренних дел.
   При активном личном участии Н. А. Щелокова МВД
   СССР выдвинуло на соискание Ленинской премии трилогию С. Михалкова  "Дядя
Степа",  как  одно  из  лучших  произведений   для   детей.   На   соискание
Государственных  премий  были  выдвинуты  телесериал  о  советской   милиции
"Рожденная  революцией",  "Деревенский  детектив"  В.  Липатова   и   другие
произведения. В 19741975 годах был проведен конкурс на лучшую песню и марш о
советской милиции.
   В самом министерстве были созданы Центральный музей МВД СССР, Центральная
студия художников,  Ансамбль  песни  и  пляски  внутренних  войск  и  другие
творческие  коллективы.  Все  это,  несомненно,  давало  свои  положительные
результаты.
   Большие награды и звания сыпались на Щелокова как из рога  изобилия.  Тем
не менее он не гнушался и более мелкими знаками  внимания.  26  ноября  1970
года Н. А. Щелокову исполнилось 60 лет. Среди других наград  (орден  Ленина)
по  решению  коллегии  ему  был  вручен  вновь  учрежденный  знак  "Отличник
милиции", а также знак "Заслуженный работник МВД". 17  апреля  1971  года  -
знак "Отличник пожарной охраны", 20 декабря
   1972 года - медаль "За отвагу на пожаре" и так далее.
   5 июля 1986 года  Судебная  коллегиявынесла  "прйговор  по  делу  бывшего
начальника хозяйственного управления МВД СССР, ставленника Н. А. Щелокова  и
Ю. М. Чурбанова - В. А. Калинина. Он и его окружение  обвинялись  в  хищении
различных государственных материальных ценностей на  сумму  67,1  тыс,  руб.
Конечно, это был айсберг, у которого видимое составляет значительно  меньшую
часть против реального, как и в преступных делах самого Н. А. Щелокова.
   Было выделено уголовное дело в 21 том и на Николая Анисимовича, хотя он и
был  уже  мертв.  Следствию  ничего  не  оставалось  делать,   как   вынести
постановление  об  отказе  в  возбуждении  уголовного   дела   в   связи   с
самоубийством.
   В 1975-1982 годах Щелоков систематически  злоупотреблял  своим  служебным
положением в корыстных целях. С его ведома, а в ряде случаев и  по  указанию
Щелокова, государственное имущество и ценности, предназначенные для нужд МВД
СССР,  переходили  в  собственность  членов  его  семьи   и   родственников,
производились   незаконные   выплаты   государственных   денежных   средств,
допускались другие злоупотребления.
   В частности, за этот  период  членам  семьи  Щелокова  было  безвозмездно
передано материальных ценностей на сумму свыше 80 тыс,  руб.,  в  том  числе
затраты на ремонт квартир около 30 тыс, руб. В числе  полученного  имущества
были  дорогостоящая  мебель,  радиоаппаратура,  видеомагнитофонные  кассеты,
электро - и  сантехническое  оборудование,  строительные  материалы.  Только
после освобождения Щелокова от должности им и членам семьи за  эти  ценности
внесено в кассу министерства 65 тыс, руб.
   Под видом спецобъектов незаконно было израсходовано свыше 60 тыс, руб, на
содержание девяти квартир, в которых в  основном  проживали  родственники  и
знакомые Щелокова (дочь личного портного Щелокова,  впоследствии  эта  семья
выехала в Израиль; племянник жены министра; бывший  муж  дочери  Щелокова  и
др.).
   В 1972 году по указанию  Щелокова  якобы  для  обслуживания  оперативного
состава был открыт  магазин,  которым  пользовались  только  члены  семьи  и
родственники министра. По  договоренности  с  внешнеторговыми  организациями
сюда поступали импортные товары повышенного спроса: магнитофоны, телевизоры,
радиоаппаратура, меховые изделия, обувь,  одежда  и  др.  Названными  лицами
ежегодно здесь скупались дефицитные товары  на  сумму  50-70  тыс,  руб.  По
некоторым данным, эти товары родственниками Щелокова  потом  перепродавались
по более дорогой цене. Во всяком случае, в кассах министерства было обменено
на новые купюры 100120 тыс, руб, бывших в употреблении денежных знаков.
   В 1975-1977 годах была достигнута договоренность о безвозмездной передаче
фирмой "Даймлер-Бенц" трех автомобилей "Мерседес-Бенц" для МВД СССР с целью,
как было указано в документах, "обеспечения безопасности движения в связи  с
проведением Олимпийских Игр 1980  г.  ".  Однако  затем  одна  из  них  была
зарегистрирована в ГАИ Киевского района г. Москвы как принадлежащая лично Н.
А. Щелокову. Деньги за указанную автомашину в сумме 15,2 тыс, руб. Щелоковым
были уплачены только в феврале 1982 года. Затем  в  1977,  1978,  1980  году
такие же автомобили были зарегистрированы на жену и детей Щелокова.
   В поселке  Болшево  Московской  области  и  деревне  Редкино  Калининской
области находились две дачи, оформленные на близких родственников  Щелокова,
и, кроме того, в  поселке  Николина  Гора  строилась  еще  одна  дача.  Дачи
представляют собой, как бесстрастно свидетельствует документ, многокомнатные
капитальные строения с гаражами, банями и другими надворными постройками. По
показаниям одного из осужденных работников МВД, дача в Болшеве была  куплена
в 1973 году у эмигрировавшего за границу артиста эстрады за 200  тыс.  руб.,
ее ремонт и реконструкция произведены за счет средств МВД СССР.
   В мае 1979 года по указанию Щелокова в  его  распоряжение  были  переданы
антикварные ценности на сумму  248,8  тыс,  руб.,  являющиеся  вещественными
доказательствами по уголовному делу одного из валютчиков, а также картина М.
Сарьяна "Полевые цветы", купленная за 10 тыс. руб, на средства МВД Армянской
ССР. По документам все это было оформлено как имущество, переданное в  Музей
МВД СССР. После отстранения Щелокова от должности многие из этих  предметов,
как имеющие  высокую  художественную  ценность,  переданы  в  музей  Кремля,
Останкинский дворец-музей и другие музеи.
   Семьей Щелокова было взято в МВД СССР без оплаты 62 импортные хрустальные
люстры стоимостью свыше 50 тыс.  руб.,  а  также  видео  -  и  магнитофонные
кассеты на сумму более 20 тыс. руб.
   В ноябре 1980 года Щелокову в связи с его 70-летием Ю. М. Чурбанов вручил
в качестве подарка от МВД СССР золотые карманные часы с золотой цепью  общей
стоимостью 4 тыс. руб. Они были  куплены  на  средства  МВД  СССР,  а  затем
списаны по фиктивному акту как якобы врученные руководителю компартии  одной
из социалистических стран.
   Николай Анисимович был эстетом, но удовлетворял свои  тонкие  потребности
за   государственный   счет.   Скупые   на   эмоции   документы   опять   же
свидетельствуют, что только в 1980-1982 годах по его указанию живые цветы на
сумму 36,3 тыс. руб, развозились на квартиры близких людей, списывались  как
якобы возложенные на могилу Неизвестного солдата и к Мавзолею В. И. Ленина.
   Своего тестя в возрасте 64 лет Щелоков зачислил на службу в  органы  МВД,
присвоил ему специальное звание майора, затем уволил на пенсию с суммой  120
руб., а когда он скончался, то был  похоронен  за  счет  средств  МВД  СССР,
впоследствии фиктивно списанных.
   В 1980-1982 годах в киноотделе МВД СССР по указанию Щелокова  был  создан
двухсерийный фильм "Страницы жизни" об этапах его жизненного  пути.  Затраты
на создание этого фильма  составили  свыше  50  тыс.  руб.  Фильм  нигде  не
показывался и лежит в запасниках.
   Всего,  по  данным  документов  предварительного   следствия,   Щелоковым
государству причинен ущерб на сумму свыше 0,5 млн, руб. В возмещение  ущерба
им и членами  его  семьи  возвращено,  а  также  изъято  органами  следствия
имущества на сумму 296 тыс, руб., внесено наличными денег 126 тыс, руб.
   Стареющий Н. А. Щелоков продолжал работать на посту министра.
   10 ноября 1982 года умирает высокий покровитель
   Щелокова - Л. И. Брежнев. Собравшийся 12 ноября
   1982 года Пленум ЦК КПСС избирает Генеральным  секретарем  партии  Ю.  В.
Андропова. Для Н. А.  Щелокова  такой  поворот  событий  означал  конец  его
политической карьеры. И действительно, в декабре 1982 года его отстраняют от
должности министра внутренних дел СССР. Его сменяет В. В.  Федорчук,  бывший
председатель КГБ СССР.
   Таким образом, Николай Анисимович потерял пост министра, но он  пока  еще
на плаву и как генерал  армии  назначен  в  группу  генеральных  инспекторов
Министерства обороны СССР. Однако проведенная по указанию
   В. В. Федорчука комплексная проверка деятельности
   МВД   СССР   под   руководством   Н.   А.   Щелокова   показала   большие
злоупотребления, о которых было рассказано выше.  Материалы  направляются  в
Главную военную прокуратуру.
   Дальнейшие события развертываются со стремительной быстротой. 19  февраля
1983 года  покончила  жизнь  самоубийством  жена  Н.  А.  Щелокова  Светлана
Владимировна. В июне этого же года Щелокова выводят из состава  ЦК  КПСС  за
допущенные ошибки в работе. Работники Главной военной прокуратуры продолжают
расследование и выходят на все новые и  новые  злоупотребления  Щелокова.  6
ноября 1984 года Н. А. Щелоков был лвшен звания генерала армии.
   7 декабря 1984 года Комитет партийного контроля  при  ЦК  КПСС  принимает
следующее  решение:  "За  грубое  нарушение  партийной   и   государственной
дисциплины,   принципов    подбора,    расстановки    руководящих    кадров,
злоупотребления служебным положением в корыстных целях в бытность  министром
внутренних дел СССР члена КПСС Щелокова  Николая  Анисимовича  (партбилет  -
00139000) из партии исключить".
   Вскоре Президиум Верховного Совета СССР принял решение о лишении Щелокова
всех наград, кроме боевых, и  звания  Героя  Социалистического  Труда.  Жить
стало совсем трудно. 13 ноября 1984 года Н. А. Щелоков  в  возрасте  74  лет
застрелился. Это был последний министр МВД эпохи социализма.
   "Тут ни убавить, ни прибавить - так  это  было  на  земле"  -  писал  наш
современник поэт Александр Твардовский. И хотя слова эти  написаны  были  по
другому поводу, они весьма кстати приходят на ум каждому, кто ознакомился  с
больше частью этой книги.
   Так это было в России древней, так  было  в  разные  эпохи  в  Российской
империи,  где  над  народом  властвовали  становые   приставы,   околоточные
надзиратели; и "мундиры голубые" -  прообраз  "голубых  околышей"  советской
госбезопасности. Пышным цветом расцветал беспредел  благодаря  "несгибаемым"
чекистам в эпоху Великой Октябрьской социалистической революции и во времена
построения социализма в СССР.
   Столь длительный опыт не мог не отразиться и на работе правоохранительных
органов в перестроечный и постперестроечный период.
   Весь  последующий  раздел  содержит  неопровержимые  свидетельства  жертв
"демократического" беспредела. Здесь же говорится и о  тех,  кто  продолжает
бороться за чистоту рядов и помыслов в среде работников силовых структур.
 
 
   ОФИЦИАЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ
 
   За последние два года (1996-1998) в органы прокуратура поступило  15  324
жалобы на незаконные действия ведения следствия  и  дознания.  Больше  всего
жалоб было из Москвы (2476),  Краснодарского  края  (623),  Омской  (833)  и
Свердловской (597) областей. Возбуждено 1173 уголовных дела. 503  сотрудника
органов внутренних дел уже осуждены.
   Например, Набережночелнинским  горсудом  приговорен  к  4  годам  лишения
свободы оперуполномоченный Мангазеев. По подозрению в убийстве он доставил в
свой кабинет гражданку Ященко и гражданина Гатаулина. Содержал их без еды  и
без сна двое суток, заставлял стоять на коленях, лежать на полу, пристегивал
наручниками  к  батарее  отопления,  вывозил  на  машине  в   лес,   угрожая
расстрелять. Когда "убиенный" вдруг объявился живым, уголовное преследование
было прекращено без всяких последствий для допустившего вопиющее  беззаконие
работника МВД.
   В Майкопе начальник горотдела милиции Зудалов задержал  по  подозрению  в
краже коровы четырех граждан. Он поместил их на трое  суток  в  комнату  для
административно доставленных,  зверски  избивал,  требуя  признания,  сломал
одному из задержанных руку. Затем, чтобы  скрыть  преступление,  вывез  всех
четверых за город и расстрелял. Трупы закопал в землю. Зудалов приговорен  к
высшей мере наказания - расстрелу.
   В Курганской области милиционер Лиханов, избивавший задержанных резиновой
дубинкой, был оправдан  судом  И  после  протеста  прокурора,  после  нового
судебного рассмотрения дела получил всего лишь два года... да и то условно
   Поражает число уголовных милицейских дел -  1173  -  это  небольшая  зона
общего режима. Неужели настолько переполнена колония  N13  в  Нижнем  Тагиле
(ментовская)? Впору, видимо, строить отдельную тюрьму и  еще  несколько  зон
для размещения ментов-преступников.
 
 
   СПРАВКА АМЕРИКАНСКОЙ ХЕЛЬСИНКСКОЙ ГРУППЫ (апрель 1991 года)
 
   МВД представляет из себя  обычное  полицейское  ведомство.  Насчитывая  в
своем штате более 800 тыс. человек, МВД является второй по численности после
армии военной силой. В 1990-1991 годах его бюджет возрос на 13  процентов  и
составил 6 млрд. 400 млн, рублей, плюс 700 млн., выплачиваемых сотрудникам в
виде жалованья Кроме того, бывший министр МВД Бакатин получил разрешение  на
закупку оборудования стоимостью 100 млн рублей.
 
 
   ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ ПО БОРЬБЕ С ПРЕСТУПНОСТЬЮ
 
   40% штата МВД задействовано в патрульно-постовой службе По  крайней  мере
50  тысяч  человек  (15%  личного  состава)  размещены  в  Москве;  огромное
количество милиции охраняет многочисленные правительственные здания в городе
Непропорционально большое количество сотрудников МВД в России  сосредоточено
в больших городах страны, в то время как сельские жители постоянно  жалуются
на недостаточную защиту со стороны милиции Западные эксперты  отмечают,  что
милиция в основном  занята  охраной  государственного  имущества  и  тяжкими
преступлениями (убийства, изнасилования и т.д.). В итоге органами внутренних
дел не  обеспечивается  должным  образом  охрана  личной  или  кооперативной
собственности
   В 1кзультате кампании по борьбе  с  коррупцией,  начатой  Горбачевым,  из
органов милиции были уволены 200 тысяч человек, или четверть  всего  состава
МВД. При всей  коррумпированности  эти  сотрудники  зачастую  были  наиболее
опытными. Ряды МВД редеют и в связи с  тем,  что  в  последнее  время  много
милиционеров погибает при исполнении служебных обязанностей -  примерно  200
человек в год. (Эта цифра в 5 раз выше, чем в Западной Европе или США.)
 
 
   ДОБРОВОЛЬНЫЕ ФОРМИРОВАНИЯ
 
   Власти давно  использовали  для  укрепления  дисциплины  и  общественного
порядка добровольные формирования, обычно входящие  в  структуру  МВД.  Есть
сведения, что в конфликтах в Алма-Ате (декабрь 1986 года) именно вооруженные
металлическими прутьями дружинники были использованы местными  властями  для
разжигания межнациональной вражды.
 
 
   ОХРАНА ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫХ ЗДАНИЙ
 
   Одним из крупнейших компонентов структуры  МВД  является  непосредственно
подчиненное центральной власти всероссийской управление охраны Основная  его
функция - оказывать содействие  ФСБ  в  охране  правящей  элиты  российского
общества. В то время как этому ведомству поручено охранять здания, работники
ФСБ  выступают  в  роли  телохранителей.  Из  200  тыс,  сотрудников   этого
управления МВД 80 тыс, используются для охраны правительственных учреждений,
а  также   телевизионных   центров;   остальные   охраняют   государственные
учреждения, банки и военные склады.
 
 
   ФОРМИРОВАНИЯ ПО БОРЬБЕ С БЕСПОРЯДКАМИ
 
   В  последние  годы  МВД  отвлекает  все   больше   сил   на   поддержание
общественного порядка во время проведения массовых митингов и  демонстраций.
К сожалению, милиция не  продемонстрировала  пока  ни  должного  умения,  ни
желания осуществлять это гуманными средствами. Задействованные подразделения
милиции вооружены самым смертоносным оружием,  например,  автоматами  АКС-74
калибра 5,45  мм.  При  подавлении  беспорядков  используют  отряды  милиции
особого назначения (ОМОН), насчитывающие в общей сложности 30 тыс,  человек.
Подготовка сотрудника ОМОНа занимает, по информации  из  МВД,  более  тысячи
часов. В основном набор идет  из  бывших  военнослужащих  воздушно-десантных
войск и ветеранов  афганской  войны.  Применяется  обмундирование  западного
образца.
   Отряды ОМОНа действуют с  июля  1988  года,  когда  был  принят  закон  о
демонстрациях  и  одновременно  другой  закон,  расширяющий  права  МВД   на
применение силы. К середине 1989 года эти отряды были созданы в  23  крупных
городах. В одной только Москве ОМОН, называемый  в  народе  "отделениями  по
механической  обработке  населения",  использовался  более  600  раз.   Хотя
номинально ОМОН подчинен МВД, в действительности  им  руководит  центральная
власть.
 
 
   ВНУТРЕННИЕ ВОЙСКА МВД
 
   Внутренние войска МВД насчитывают 400 тыс. человек Значительная их часть,
125-135 тыс, используется для борьбы с беспорядками  Остальные  осуществляют
охрану пересыльных тюрем и лагерей, конвоирование по этапу к местам  лишения
свободы, охрану атомных электростанций и иных стратегических объектов.
   Внутренние войска непосредственно подчинены министру МВД  и,  по  военной
субординации, президенту, как йредседателю Совета обороны
   Общая численность сил безопасности МВД, включая внутренние войска, охрану
и ОМОН, составляет 625-640 тысяч человек.
 
 
   СОВМЕСТНОЕ ПАТРУЛИРОВАНИЕ
 
   Совместные военно-милицейские патрули были созданы в конце  декабря  1990
года. Приказ о совместном патрулировании был опубликован в январе 1991 года.
Вначале  патрули  действовали  только  в  крупных  городах,  но  вскоре  уже
охватывали 83 города страны. Ими были задержаны тысячи людей, в основном так
называемые   "экономические   преступники"   (читай:   мелкие   торговцы   и
ремесленники). Вопреки указам президента, эти действия не согласовывались  с
местными властями.
   По заявлению одного должностного лица, инициатива  "совместных  патрулей"
исходила из недр аппарата МВД. Начальник Генерального штаба Вооруженных  Сил
заявил, что единственной задачей  патрулирования  является  борьба  с  резко
возросшей   преступностью   Два   других   должностных   лица    "успокоили"
общественность,    заверив,    что    патрули    не    будут    использовать
бронетранспортеры.
 
 
   ИЗ МЕНТОВ - В БАНДИТЫ...
 
   Ленька Пантелеев.
   Недаром, видимо, ярчайшие представители бандитского мира XX века,  такие,
как  Ленька  Пантелеев  и   Александр   Солоник,   -   выходцы   именно   из
милицейско-чекистской среды. Там они обучались азам "ремесла"...
   Впрочем,  фигура  киллера  Солоника  меркнет  перед  мрачно-романтическим
образом Леньки Пантелеева,  сравнимого  по  колориту  разве  что  с  Ванькой
Каином.
   Пантелеев, бывший типографский наборщик, бывший  красноармеец,  мечтал  о
чекистской карьере. Но свойственная его характеру торопливость и некая мания
величия  все  погубили.  Он  баловался  марафетом   (кокаином),   производил
самочинные обыски и ронял в карман случайное  золотишко.  Увольнение  из  ЧК
стало для Леньки настоящим потрясением. Он возненавидел  бывших  сотоварищей
(впрочем, он и всегда их презирал).
   Отныне его стезя круто  изменилась,  повернула,  так  сказать,  в  другую
сторону. В марте 1922 года банда Пантелеева совершила свой первый налет - на
квартиру меховщика. Через четыре дня - новое ограбление (квартира врача).
   По ходу дела банда занималась обыкновенным уличным гоп-стопом:  раздевала
прохожих - "гоп-стоп, четыре сбоку - ваших  нет,  пожалте  шубку  и  "шмеля"
(кошелек)... ". Летом 1922 года банда ограбила еще одного врача, Левина,  по
наколке племянника; ювелира Аникеева (с ордером  на  обыск,  как  сотрудники
ГПУ); затем артельщика Мануйлова (чемодан с деньгами). С  этим-то  чемоданом
бандиты отправляются в магазин за покупками стильной кишкатуры  (одежды).  В
магазине их опознает милиционер (тут же убитый), и  находившаяся  неподалеку
группа чекистов вяжет налетчиков...
   Газеты публикуют первые отчеты о судебном заседании. Однако  Пантелеев  и
другие мазурики (Пан, Корявый) уже на свободе. В тюрьме в ночь на 11  ноября
погас свет, и засланный бандитский казачок-надзиратель выпустил на волю  всю
гоп-компанию.
   Ленька  (с  новой  кличкой  Фартовый)  заново  приступает  к   бандитской
деятельности - и с удвоенной энергией. Понимая, что бывшие сослуживцы теперь
возьмутся  за  него  всерьез,  он  нервничает,  еще  больше   злоупотребляет
марафетом и носит в карманах два нагана на  взводе.  Стрельбу  открывает  по
поводу и без повода.
   Убийства при грабежах становятся обычным делом -  и  безжалостным.  Семья
профессора Романченко была расстреляна вся, даже собаку изрешетили пулями...
   Около 30 засад было устроено милицией. Наконец, одна  из  них  увенчалась
успехом. Молодой чекист Брусько и Пантелеев одновременно выстрелили  друг  в
друга, но попал  лишь  чекист...  Рана  оказалась  смертельной.  Подельников
Фартового взяли живьем.
   В народе бытовало мнение о Леньке как  о  некоем  Робин  Гуде,  грабившем
нэпманов и не трогавшем бедных сограждан. Может, и так, но мертвым  докторам
и их семьям от этого было не легче. Злодей, он и в Африке злодей...
   Александр Солоник
   Курганский милиционер Александр Солоник, в отличие от Леньки  Пангелеева,
не баловался ни наркотиками, ни спиртным, ни  обыкновенным  табачком.  Разве
что красивые женщины привлекали его внимание, хотя и комплексовал  Александр
из-за своего малого  (165  см)  роста.  Именно  из-за  женщин  пришлось  ему
оставить учебу в Горьковской высшей школе МВД, а потом  и  вовсе  службу  во
внутренних органах. А еще через два года, когда Солоник  уже  вновь  укрепил
свой социальный статус (устроился копателем могил на кладбище), стал  хорошо
зарабатывать, купил машину, его арестовали по  подозрению  в  изнасиловании.
Приговор был суров: восемь лет в колонии усиленного режима.
   Однако до зоны еще  было  далеко:  Солоник  бежал  прямо  из  зала  суда,
использовав прощание с  женой.  Конвой  был  вырублен  за  секунды;  Солоник
сиганул в окно... и был пойман лишь через несколько месяцев в Тюмени. Начало
срока с добавкой за побег отбывал в пермской  зоне  -  в  ожидании  удобного
случая для нового исчезновения.  Вскоре  подфартило:  последовал  перевод  в
Ульяновскую область. Там он выжег автогеном дыру в канализационной  трубе  и
исчез из видимости МВД на четыре года.
   Впрочем, деятельность его косвенным образом была,  конечно,  ощутима:  за
это время Солоник, овладев секретами точной стрельбы чуть  ли  не  из  любых
видов оружия, занялся заказными устранениями видных авторитетов  преступного
мира, в частности, вора в законе  Глобуса,  бауманского  авторитета  Бобона,
ишимского лидера Причинина. Сам Солоник во время своего короткого пребывания
за решеткой признался  в  причастности  к  убийству  знаменитого  вора  Вити
Калины. Кого он еще отправил  на  тот  свет  -  неизвестно  и  вряд  ли  уже
когда-нибудь откроется. В октябре 1994 года на  Петровско-Разумовском  рынке
Солоник был задержан: при задержании он убил  (как  Пантелеев)  троих  своих
бывших коллег, охранника частной фирмы и ранил еще троих.
   Началось следствие,  закончившееся  через  девять  месяцев,  как  это  ни
странно, побегом знаменитого  ментакиллера  из  тюрьмы  "Матросская  тишина"
после  ареста.  5  июля  1995  года  охранники  обнаружили,  что  на   посту
отсутствует младший  сержант  Меньшиков,  а  в  камере  N938  -  заключенный
Александр Солоник. При осмотре обнаружили, что открыта дверь  в  прогулочные
дворы, а со стены тюрьмы на  улицу  свисает  двадцатиметровая  альпинистская
веревка.  Солоник  снова  исчез,  вызвав  к  жизни  всевозможные  легенды  и
гипотезы. Ждали, что он вот-вот объявится в прежнем  качестве,  но  с  новой
внешностью, чтобы продолжить свой кровавый список.
   Однако легендарный убийца объявился в Греции, в виде  опознанного  трупа,
косвенно утащив за собой в  могилу  красивую  женщину  -  в  прямом  смысле,
финалистку одного из многочисленных конкурсов красоты... На этом его громкая
и короткая история закончилась.
   Сравнивая Пантелеева и Солоника, можно, несомненно, сделать вывод, что их
объединяет  лишь  общее  начало  биографии:  служба  в  органах  и  мечты  о
милицейской (чекистской) карьере.
 
 
   ВЕЛЕЛИ ПАСПОРТ ПОКАЗАТЬ...
 
   Знакомство рядового и законопослушного гражданина с органами начинается с
обычной проверки документов. По закону РФ "О  милиции"  проверить  документы
можно  лишь  при  наличии   подозрений   в   совершении   преступления   или
административного правонарушения. Этот пункт нарушается везде и  всюду,  ибо
документы у граждан проверяются, наверное, чаще,  чем  в  1941  году,  когда
немцы стояли под Москвой. Проверка может  произойти  в  метро,  в  подземном
переходе, на любой вокзальной площади, а  причины  проверки  обыкновенно  не
имеют никакого отношения к розыскным мероприятиям - сплошной "вытрезвитель",
мелочевка...  Бравые  молодцы  атлетического   телосложения   с   автоматами
наперевес высматривают в потоках  пассажиров  лиц  с  нетвердой  походкой  и
"кавказцев"  (к  коим  относят  всех  смуглых  и   всех   брюнетов).   Также
подвергаются проверке люди с объемистыми сумками - челноки и просто  уличные
торговцы-разносчики. У  них  обычно  требуют  накладные,  коих  у  челноков,
конечно же, нет - не у турецкого же султана брать ее... Нет  накладной,  нет
регистрации (если ты украинский или узбекский  гражданин)  -  будь  любезен,
заходи в автобус, где и будет происходить дальнейшее  "выяснение  личности".
На шоссе твою автомашину (особенно иномарку) могут тормознуть с еще  большим
куражом: положат на капот с расставленными ногами и заставят полчаса  стоять
так под  дулом  автомата  -  пока  другие  будут  шмонать  авто  на  предмет
огнестрельного оружия, наркоты и прочего криминала.
   Как же вести себя в подобной ситуации?
   Гнев и возмущение нужно  подавить,  ибо  последствия  непредсказуемы.  По
американским   боевикам   мы   знаем,   что   и   в    американо-европейской
демократической  вакханалии  полиция  умудряется  обходить  любые   препоны.
Знаменитая фраза "Вы можете не отвечать на вопросы, вы можете обратиться  за
помощью к своему адвокату"  не  всегда  срабатывает:  до  прибытия  адвоката
энергичные  американские  копы  вышибут  (если,  конечно,  уверены  в  своей
правоте) из подозреваемого все необходимые показания.
   Что же говорить о нашем повсеместном беспределе? Знакомый  бизнесмен  был
вызван в РУОП, подъехал на "БМВ" к подъезду и увидел,  как  оттуда  выбегают
трое в камуфляже и  в  черных  масках.  У  бизнесмена  хватило  ума  наглухо
закрыться в салоне и по сотовому телефону вызвать своего адвоката.  Напрасно
руоповцы (а  это  были  именно  они)  уговаривали  его  выйти  из  машины  и
направиться на "собеседование" в отдел: бизнесмен  уже  был  научен  горьким
опытом год назад, когда за 10 минут до прибытия адвоката  он  подписал  все,
что  ему  было  предложено  борцами  с  организованной  преступностью.   Как
"предлагали" - догадаться можно...
   У  автора  книги  документы  проверяют  каждый  день  -  путь  в   родное
Подмосковье лежит через большой вокзал,  а  к  вокзалу  нужно  пройти  через
длинный подземный переход, в котором прохаживаются тройки  проверяльщиков  с
автоматами. Казацкое происхождение отпечатало  на  лице  южную  смуглость  и
отдаленное сходство (издали) с инородцем. Впрочем, после первых же сказанных
слов интерес теряется (нет акцента), а писательское удостоверение  оказывает
кое-какое воздействие - благо, что оно к тому же старого образца, с  золотым
Ильичом,  с  буквами  СССР  и  т,  д.  Правда,  как-то  раз,  оценив   бегло
авторитетность ксивы, милиционер спросил у напарника: "Помнишь, месяц  назад
мы одного писателя в вытрезвитель отправляли?" - "Не-е, то архитектор был...
или композитор?" - ответствовал напарник. (Тут автор  живо  представил,  как
два дюжих молодца в камуфляже, с автоматами наперевес загружают в автомобиль
спецмедслужбы некоего архитектора (или  композитора?).  Прямо  скажем,  "эта
служба и опасна, и трудна..."
   Лет пятнадцать назад проверка документов на улице вызвала бы у гражданина
если не открытое возмущение, то уж наверняка  -  внутреннее  негодование.  А
нынче мы уже привыкли к своего рода "чрезвычайному положению", к стрельбе на
улицах, к неимоверному числу азиатов и кавказцев на рынках России, к людям в
камуфляжной форме с оружием в руках, расхаживающим где надо и не надо.
   Правоохранительные органы столицы, по  отчетам,  штрафуют  до  150  тысяч
беспаспортных человек в месяц. И количество это не  уменьшается.  Далеко  не
каждый визитер стремится встать на  временный  учет.  Кому-то  кажется,  что
неделя в Москве - не так много, чтобы  тратить  один  день  на  регистрацию.
Кто-то (особенно это относится к родственникам москвичей из  стран  ближнего
зарубежья) просто  забывает  это  сделать,  а  "принимающая  сторона"  и  не
настаивает. А у когото, наконец, просто не самые лучшие отношения с законом,
и лишняя засветка в милиции ему просто не нужна.
   Штрафы за нелегальное пребывание  в  Москве  приличные.  Если  патрульные
милиционеры поймают иностранца, ему придется выложить  500  "новых"  рублей.
Но, если он попадется во второй  раз,  штраф  возрастет  уже  в  50  раз.  К
гражданам  России  относятся  гуманней  -  при  первой  проверке,  в  случае
нарушения, придется выложить 8,5 рубля, а повторно - 250.
 
 
   КАПИТАН БЕЛИКОВ - ОТЕЦ РОДНОЙ
 
   В районном Дворце культуры выступала цирковая труппа, в  составе  которой
были так называемые "бронзовые фигуры". Смешанная пара качков, муж  и  жена,
изображала античные статуи: дискобола, Геракла с супругой и т, д,  и  т,  п.
Тела их были густо  окрашены  бронзовой  краской,  подчеркивавшей  мощную  и
рельефную мускулатуру - как у мужа, так и у жены.
   Однако во втором представлении "бронзовые  фигуры"  не  участвовали.  Как
потом выяснилось, кто-то украл инвентарь: лук, стрелы, меч, щит,  доспехи  с
двумя шлемами.
   Мне было, кажется, четырнадцать лет; мы уже входили в юношеский возраст и
азарт, часами просиживали штаны в тех самых  пресловутых  беседках.  Гитара,
кривляние и ежедневные драки с кем-нибудь  -  от  проходящих  подростков  до
организованной "армии" соседнего квартала: это и была "улица",  воспитавшая,
наверное, не менее половины советских граждан,  как  строителей  коммунизма,
так и строителей тюремно-лагерной системы развитого социализма.  Кое-кто  из
нас уже имел некоторое отношение к криминалу, голубятник  Стае,  например...
Но к  голубятникам  у  милиции  всегда  было  настороженное  отношение:  раз
голубятня, значит, место сборищ, а раз  место  сборищ,  значит,  обязательно
замышляют что-то противозаконное, балуются ножичками,  картишками  и  анашой
Впрочем, видимо, так оно и было...
   Средь бела дня к нашей беседке подъехал милицейский "бобик", из  которого
выпрыгнули два дюжих блюстителя (так и хочется написать: с  дубинками...  но
дубинок тогда еще, слава Богу, не ввели...).
   - Ну что, мальцы, -  весело  махнул  рукой  милиционер.  -  Садимся  -  и
поехали. Поехали - и садимся... Шучу!
   Нас было четверо: старшему (мне) - 14, младшему - 10. Кое-кто  испугался,
запросился домой, к маме.
   - Какая мама? Съездим, поговорим - и назад...  -  убедил  публику  второй
милиционер.
   Нас посадили в зарешеченный салон "бобика", где уже находились трое наших
сверстников. Стало тесновато, благо, что дорога до райотдела не  была  такой
уж длинной.
   - Заходи, малец, не ссы... -  подтолкнул  меня  к  кожаной  двери  усатый
старшина.
   За двухтумбовым столом сидел упитанный дядька с маловыразительным  лицом.
Увидев меня, он расплылся в улыбке.
   - Здравствуй, сынок... Присаживайся, будь как дома.
   Я присел к краю стола напротив дядьки.
   - Моя фамилия - капитан Беликов. Ты уж не обессудь, придется ответить  на
кой-какие вопросы... Служба, сынок... Сейчас я тут кое-что допишу, а ты пока
подумай.
   Я стал думать, но ничего придумать не мог.  За  спиной  дядьки  на  стене
висел портрет изможденного Дзержинского  с  горящими  глазами,  а  справа  -
портрет Брежнева, бодрого и молодого.
   Капитан Беликов поставил жирную точку и вновь обратился ко мне.
   - Ну что, подумал, дите?
   Я кивнул.
   - Так давай, рассказывай...
   - А что?
   - Как - что? Где лук и  стрелы,  где  меч  и  все  железяки  остальные...
Артистам работать надо. Обидели их... А ты говоришь - что? Вот,  скажем,  ты
позавчера где был?
   - В школе.
   - А после школы?
   - В футбол с пацанами играл.
   - А после футбола?
   - Забыл...
   - Забыл?!! - Капитан Беликов вдруг поднялся над столом, словно ископаемый
ящер над мелкой добычей. - Зато я помню! Ты, щенок сопливый,  с  поделыциком
своим  проникал  во  Дворец  культуры  через  форточку  и  похищал  атрибуты
циркового искусства!
   Я вдруг заплакал. От страха, наверное...
   А капитан Беликов неожиданно резко, словно падая, сел на стул.  Лицо  его
опять смягчилось.
   - Ладно, сынок... Ты уж прости меня, не сдержался. С меня ведь начальство
требует: где лук, стрелы, меч? где преступники? А я что скажу?
   Он открыл щелчком пачку папирос "Казбек" и протянул ее мне.
   - Ладно, успокойся... На, закури вот... Не плачь.
   - Не курю, - ответил я, размазывая по лицу слезы.
   - Не курю! Хм, знаю, знаю... Я тебе сейчас заместо  отца...  или  нет,  я
вообще тебе отец. Говорю: кури, значит, кури... Не боись.
   Я достал из пачки длинную папиросину. Я действительно не курил в  отличие
от многих моих сверстников, вступивших на вредную табачную стезю кто  с  8-9
лет, а кто и с детсада... Правда, попробовал разок - не  понравилось.  Да  и
футбол с табачищем как-то не совмещался. Но раз такой важный дядька, капитан
милиции, папиросу предлагает - почему не попробовать?
   Я прикусил папиросину зубами, а Беликов чиркнул спичкой.
   Однако в тот момент, когда я, прикурив и слегка затянувшись, хотел  сесть
на стул, Беликов,  размахнувшись,  отвесил  мне  звонкую  оплеуху.  Папироса
прилипла к щеке, в ушах  зазвенело.  Я  упал  со  стула,  больно  ударившись
затылком о паркет, и медленно пополз в сторону выхода.
   - Ты куда, сынок?! - жалобно вскрикнул капитан Беликов. -  Эх,  что  ж  я
так? Прости, не сдержался!..
   Он вышел из-за стола и встал надо мной.
   - Ты пойми, сынок, я ведь вам как  отец  родной...  Не  могу,  понимаешь,
видеть, как  пацаны  курют!  (Он  так  и  сказал:  курют...)  Не  сдержался,
прости... Вставай, садись на стульчик, поговорим по душам, как мужики...
   Он даже всхлипнул - так, видимо, досадовал на свою несдержанность...
   Я сел обратно на стул. Руки мои тряслись мелкой дрожью.
   - Ты кем хочешь стать, когда вырастешь? - продолжил разговор  совестливый
капитан.
   - Физиком... - всхлипнул уже я.
   - Хорошее дело! - обрадовался Беликов. - Физики стране нужны,  за  атомом
будущее!
   Он вдруг посерьезнел, лицо окаменело, а глаза покрылись ледяной пленкой.
   - Только вот незадача: можешь ты физиком не стать...
   - Почему? - расстроенно удивился я.
   - Посодют. Или условно год дадут.  А  какой  из  тебя  студент,  если  ты
судимая морда? Какой?..
   Я мысленно согласился с ним и опять заплакал.
   - Да что  ты,  что  ты,  сынок?!!  -  заорал  Беликов.  -  Шучу  я...  Не
расстраивайся, все еще поправить можно. Лишь бы  принадлежности  нашлись,  и
гаденыша, что их стибрил, споймать надобно. Ты-то здесь не при делах?
   Я энергично замотал головой.
   Беликов тем временем потянулся к сейфу за спиной, открыл дверцу, и в руке
его оказалась бутылка дешевого крепленого  вина.  Это  было  всем  известное
"Волжское".
   Капитан откупорил сосуд и плеснул в стакан. Затем одним махом опрокинул в
себя то, что осталось в бутылке. Крякнув и нюхнув рукав  форменного  кителя,
он двинул стакан по столу в мою сторону.
   - Вот, выпей чуть, успокойся...
   - Да не пью... - вспомнил я оплеуху.
   - Я тоже не пью, нельзя. Сердце болит. За вас, между  прочим,  болит,  за
гаденышей... Пей, не боись! Я ведь те как отец родной, забыл, что ли?
   (Вино я пробовал один раз, когда устраивали "штаб" в старом бомбоубежище.
Ничего, забалдел. Только тошнило потом.)
   Я потянулся к стакану.  Но,  как  только  мои  пальцы  коснулись  стекла,
Беликов, широко размахнувшись,  ударил  меня  открытой  ладонью  по  лицу  -
захватил даже ухо...
   Мне показалось, что я совершил сальто в три оборота - так вертелся  перед
глазами паркетный пол.
   Приземлился я возле стены, ударившись на этот раз не затылком, а лбом, на
котором сразу же выросла ощутимая и  видимая  шишка.  Не  было  никаких  сил
встать или ползти.
   - Что, гаденыш?!! -  орал  капитан  Беликов.  -  К  стаканчику  тянешься,
сволочь! Сегодня к стаканчику, а завтра  к  ножичку,  завтра  к  ножичку,  а
послезавтра - пырь и готово! Здрасьте, тюрьмы-лагеря! Да?!!
   Ответить было нечего, и я заорал благим матом, поминая дедушку и бабушку,
- чтобы они забрали меня поскорее из этого страшного места.
   - Эх, сынок, - вдруг снова обмяк Беликов, - что ж ты со мной делаешь? Что
ты их, гаденышей, жалеешь? По ним тюрьма плачет, а ты физиком хочешь  стать.
Да пусть их посодют, ты  только  скажи,  где  инвентарь,  кто  во  дворец-то
шнырял?
   ... Наверное, если бы я знал - кто,  наверняка  взял  бы  грех  на  душу,
заложил бы с потрохами... Но мне ничего не было известно, и поэтому я  лежал
под стеной тихо-тихо, безобидным зверьком, стараясь плакать как можно тише.
   А Беликов уже стоял надо мной.
   - Ладно, сынок, вижу,  что  ты  здесь  ни  при  чем.  Иди  домой,  учись,
становись физиком. А то, вишь, как расстроил  ты  меня,  пожилого  человека!
Сердце болит за вас, гаденышей!
   Он ласково пнул меня.
   - Вставай, вставай, иди...
   Я вскочил быстро, как раненый заяц, и схватился за ручку двери.
   - А до свидания? - укорил меня капитан.
   - До свидания, - шепотом произнес я и открыл дверь.
   ... Передо мной стоял один из тех милиционеров, что везли  нас  в  отдел.
Круглолицый парень, светловолосый, эдакий добрый молодец, Алеша Попович...
   Он широко улыбнулся и ударил... нет, не  ударил,  а  именно  тюкнул  меня
кулаком по лбу. Я совершил обратный полет, на этот раз под стол Беликова.
   - Вася, ты что ж это делаешь? - возмутился капитан. - Кто  тебе  позволил
пацана бить, он же ни при чем!
   - Как ни при чем? - удивился Вася. - В соседнем кабинете  его  дружки  уж
признались: вместе в форточку лазали, вместе инвентарь тырили...
   - Да ты что? - изумился Беликов. - А я было поверил ему! Ведь ты посмотри
на него: хороший пацан, физиком хочет стать!
   ... Что было дальше, я запомнил смутно. Вроде я снова сидел  на  стуле  и
отвечал... нет, всхлипывал в ответ на вопросы  Беликова.  Алеша  Попович  то
тюкал меня кулаком в разные места, то бил ладонью  по  лицу,  а  возмущенный
капитан выговаривал  ему  за  несдержанность.  То  вдруг  сам  Беликов  орал
страшным голосом, расписывая ужасы колонии, загоняя меня то под стол,  то  в
угол кабинета.
   Спас меня мой дед, явившийся в милицию при параде  полковничьей  формы  и
орденов. Деда знал весь район, он лет двенадцать занимал должность  военкома
и направил на срочную службу, наверное, всех, кто  был  годен...  Начальника
милиции он, конечно, знал лично, поэтому я  был  отпущен  без  лишних  слов.
Беликов и Вася потеряли ко мне всякий интерес мгновенно, как будто и не  они
минуту назад стояли надо мной с перекошенными лицами. На мое  "до  свидания"
никто не ответил.
   А про то, что происходило со  мной  в  эти  два-три  часа,  я  никому  не
рассказывал, сообразил детским умишком, что это не обязательно.
   Похитителей инвентаря "бронзовых фигур" так и не нашли. Видимо, следствие
пошло по неверному пути. Или кто-то  оказался  чересчур  стойким:  не  выдал
товарищей. Но это был не я...
   В достаточно зрелом возрасте я рассказывал этот случай как  "смешной",  и
сам смеялся вместе со всеми как  над  чем-то  не  имеющим  ко  мне  никакого
отношения.
   О презумпции  невиновности  я  тогда  и  не  слыхивал.  Впрочем,  о  ней,
презумпции, видимо, не слыхивали и работники правоохранительных органов - по
крайней  мере  большинство...  Признание  -  вот  что   определяло   степень
виновности или невиновности подозреваемого, обвиняемого,  осужденного...  Но
каким-то образом все  же  ухитрялись  органы  работать  и,  надо  отдать  им
должное, работали с большим коэффициентом полезного  действия:  иногда  даже
ловили настоящих преступников и не давали развернуться преступности  во  всю
ее организованную мощь.
 
 
   ГЛАВНЫЕ ВРАГИ
 
   В один из годов застойного времени мне  довелось  работать  истопником  в
угольной котельной медучилища на Чистых прудах.
   Училище было знаменито тем, что  в  нем,  как  в  избирательном  участке,
голосовали  за  Леонида  Ильича.  И  -  тем,  что  угольные  печи  частенько
использовались районной милицией для  уничтожения  всевозможных  документов,
потерявших свою актуальность.
   Как-то вечером и явились два работника правоохранительных органов с тремя
огромными  мешками  и  чуть  было  не  приступили  к  сожжению.  Я,  однако,
заинтересовавшись содержимым, быстренько сбегал в гастроном за литром  водки
и, пока старший лейтенант с сержантом уничтожали этот  литр,  ознакомился  с
ненужными документами. Помню, были карточки на выбывших (умерших?) сексотов,
а в карточках была, между прочим, графа:  в  какой  преступной  среде  может
работать (таксисты, наркоманы, молодежь, иные группы - ненужное зачеркнуть).
То есть не мудрствуя лукаво, юристыметодисты затолкали  в  преступную  среду
сразу всю молодежь...
   Впрочем,  в  семидесятые  врагом  номер  один  и  была  т,  н,  молодежь.
Рассказывают, что маршал  Ворошилов  в  прямой  (когда  и  не  было  записи)
телепередаче на вопрос бодрого телекомментатора о  молодежи  ответил  сквозь
зубы: "Я  их  всех  ненавижу".  Что  греха  таить,  конечно  же,  энергичная
советская молодежь,  не  сумев  реализовать  себя  в  ударных  комсомольских
стройках и на плавучих льдинах Арктики, выплескивала заряды на танцплощадках
в затемненных парках культуры. Редкие танцульки  обходились  без  потасовки;
часто потасовка перерастала  в  поножовщину:  вытаскивались  из  карманов  и
рукавов  финочки  и  телескопические  антенны,   заточенные   напильники   и
велосипедные цепи. Милиция не могла сама справиться с хулиганским разгулом -
на помощь приходили дружинники БСМ, оперативные комсомольские отряды  (ОКО),
а в некоторых городах  -  военные  патрули.  В  разных  местах  рассказывали
легенды о побоищах "район на район" - с каждой стороны участвовало  чуть  ли
не по тысяче человек. Переворачивали  милицейские  машины,  били  витрины  и
всех, кто попадался под горячую руку.
   В Москве славились... ну, конечно же, Марьина Роща, а вслед за  ней  (или
на первом месте?) Перовский район.  Не  уступали  им  "Чикаго"  (р-н  завода
"Моссельмаш"),  метро  "Водный  стадион",  Коптево  и  Красная  Пресня;   то
догоняли, то отставали Измайлово и Тушино, Текстильщики и все, что  касалось
завода ЗИЛ... Москва, как и положено было большому  городу,  развивалась  по
законам мегаполиса и вступила в пик как раз к началу перестройки:  появились
любера, наводившие страх на нечесаных пацифистов и бритых панков. Еще раньше
как из-под земли выросли фашисты - их было мало, но как  на  подбор,  крутые
ребята, готовые на все. Бушевали спартаковские и  иные  фанаты  -  эти  были
легализованы властью, имели право маршировать с цепями и другим  железом  по
Тверской (улица Горького), распугивая  прохожих  и  отоваривая  зазевавшихся
сверстников затрещинами - в честь очередной футбольной победы или в отместку
за поражение, - какая разница...
   Не меньше железа было на  "металлистах",  но,  конечно,  они  были  менее
"круты", как и любые другие "музыкальные фанаты".
   В Москве, в отличие от провинциальных городов, существовала как  бы  мода
увиливать от призыва на действительную воинскую службу. Прибавить  студентов
многочисленных вузов - образовалась неотрадная  ситуация:  молодежная  среда
порождала чудовищ: всевозможные движения  и  группировки  были  лишь  внешне
схожи с подобными в Европе и в Америке, внутренняя суть их резко отличалась,
а проявления были гипертрофированы. Эта гипертрофия передалась по наследству
всей российской преступности - где,  в  какой  стране  каждый  день  убивают
бизнесмена, банкира, оптовика - и отнюдь не мелкого пошиба?..
   Милиция энергично, но довольно странно противостояла этой  "групповщине".
В пятидесятые-шестидесятые рвали по швам  узкие  стиляжьи  штаны,  разгоняли
любителей джаза и рок-н-ролла; в семидесятые - выстригали  косматым  хипарям
безысходные проплешины.  Органам  усиленно  помогали  рьяные  комсомольцы  -
юдээмовцы, бригадмильцы, ОКО и другие.  Начинались  "блаженные"  щелоковские
времена, закончившиеся, как мы помним, убийством майора КГБ на станции метро
"Ждановская". Но и в самом начале милиция сразу почувствовала себя  едва  ли
не полностью безнаказанной. По всем  дворам  ходили  слухи,  что  в  опорном
пункте N4 у участкового  есть  специальная  деревянная  колодка,  в  которой
задержанному зажимают руки и голову - удобней бить по почкам. Зачем она была
нужна участковому, ведь он ничего серьезного  не  расследовал?  Видимо,  для
проведения профилактической работы...
   Вася Малиновский с детства был определен судьбой на работу в органах. Еще
во втором классе, когда шустрые мальчишки делились на команды и  подкачивали
битый футбольный мяч, Вася объявлял себя судьей, доставал из штанов  большой
свисток и начинал резво бегать по полю. Он свистел, назначал штрафные удары,
пенальти, засекал время по уличным часам. Его указаний  никто  не  выполнял,
более того, самому Васе частенько доставалось по  шее  за  его  рьяность.  К
пятому классу он уже вступил в ЮДМ, ходил по школе со спецзначком и повязкой
на рукаве, отводил  малышню  на  разборку  к  завучу,  пытался  наезжать  на
старшеклассников - правда, безуспешно:  они  продолжали  курить  в  туалете,
поставив неугомонному деятелю пару печатей на  чело.  Из  школы  Вася  вышел
законченным кандидатом в номенклатуру органов,  но  на  пути  к  ним  сделал
небольшой крюк: поступил в  техвуз,  где  немедленно  был  избран  комсоргом
группы, курса, самого техвуза. Оттуда - по компутевке в органы,  в  которых,
видимо, и процветает до сей поры. Конституция его, наверное,  была  такая  -
стать ментом или, в  лучшем  случае,  судьей  республиканской  категории  на
футбольном или хоккейном поприще... Впрочем, о кадрах  мы  поговорим  еще...
отдельно.
   Вспоминая  сейчас  юность  (семидесятые  годы),  прихожу  к  выводу,  что
добровольцы всякого рода свирепствовали в  деле  искоренения  правонарушений
покруче,  нежели  штатные  работники  органов.   Милиционеров   можно   было
уговорить, они  были  снисходительны  к  мелким  правонарушениям,  которыми,
всегда чревата жизнь подростка, юноши. Драки  обычно  разгонялись,  в  самом
худшем варианте дело завершалось приводом, который влиял на общую жизнь лишь
в случае многократности.  Участковый  Вишняков,  громадный  пятидесятилетний
детина, появлялся во дворе неожиданно и производил  общий  шмон  (обыск)  на
предмет обнаружения противозаконных предметов, к коим относились и  рогатки,
например... Его боялись и уважали, ибо он был  справедлив,  разговаривал  по
душам со всеми и особое значение придавал  профилактике  -  пусть  несколько
грубоватой, но весьма  действенной.  Многих  эта  профилактика  уберегла  от
тюрьмы и зоны в раннем возрасте, направила на путь истинный... Что было бы с
Виталиком Г., если б не Вишняков? Виталик замахнулся  ножом  на  недруга  из
другой школы и был взят с поличным оперативным комотрядом. Именно участковый
Вишняков вытащил его  буквально  из  зарешеченной  кабины  "бобика",  порвал
протокол и объяснил  ошарашенным  добровольцам  их  неправоту.  Виталик  же,
получив от Вишнякова по шее, был отправлен домой под неусыпный  родительский
надзор.
   Вскоре кончились школьные годы, бывший хулиган (баклан) поступил, всем на
удивление, в МВТУ им. Баумана и ныне выцарапывает из кризиса авиакосмическую
промышленность России.
   Участковый Вишняков тоже, видимо, родился с печатью мента, но печать  эта
была  иного  рода,  чем  у  бывшего  моего  одноклассника  Малиновского.   В
Малиновском не было стержня - справедливости и милости, которые, по большому
счету, выше самого закона. Витек С. (тоже одноклассник), получивший 5 лет за
грабеж, рассказывал, что Малиновский (уже дознаватель УВД)  приходил  в  КПЗ
посмотреть на него... "Хоть бы сигареткой угостил, сука... не, идейный, гад!
Не положено, сказал... А приходил зачем? Одноклассника повидать, сказал... А
зачем? Любопытно, сказал... Во, понял, какая сука любопытно..."
   Вишняков навряд ли пошел бы смотреть на знакомого или приятеля,  сидящего
в КПЗ. А если бы пошел, то наверняка бы - со шматом сала и пачкой тогдашнего
"Прибоя"...
   Легендарной личностью был районный гаишник Ф., по кличке Кощей,  ибо  был
он худ, черен лицом и велик очами. Костя М,  удирал  от  него  на  мотоцикле
"Ява" без номеров (слава Богу, не краденом) и изловчился проехать  по  узкой
доске через пятиметровую канаву. Кощей остановился у канавы (под  ним  рычал
"М-72" с коляской), выслушал всевозможные дразнилки из Костиных уст, а затем
поддал газку и перемахнул через канаву по той же доске, удержав над пустотой
тяжелую коляску. Костя был пойман,  "Ява"  отобрана  до  сдачи  на  права  и
прихода папы в  ГАИ.  Кощея  знали  все  начинающие  и  опытные  рокеры,  он
выныривал на трассу неожиданно - и в самый  неблагоприятный  для  нарушителя
момент...
   И был он  тоже  справедлив  -  беспощаден  лишь  к  нетрезвым  за  рулем.
Поговаривали, что лет за восемь до того пьяный водитель задавил  на  "Волге"
его шестилетнюю дочь. А может быть, это всего лишь красивая  история  -  как
оправдание ментовской справедливости?!
 
 
   С ЧЕРЕПАШКОЙ, БЛЯ, ГУЛЯЮ...
 
   Бессмысленность многих видов деятельности милиции очевидна. Особенно ярко
эта бессмысленность проявляется  в  работе  патрульно-постовой  службы:  90%
энергии  патрульных  направлено,  как  и  в  старые  времена,  на   заведомо
законопослушных, но подвернувшихся под руку граждан. Например, у  меня  дома
живет черепашка. Поскольку дети,  которым  она  и  была  подарена,  забывают
выгуливать ее на пустыре возле дома, то это приходится делать мне. Черепашка
любит клевер и листья одуванчиков.
   В одно летнее утро я выпустил черепашку к подножному корму, а сам  присел
на травку, наблюдая, как рептилия поглощает свежую зелень.
   Чуть выше пустыря - улица, по которой то и дело движутся к рынку на  авто
продавцы и покупатели.
   Солнце припекло, и  я,  сморенный  его  жаром,  слегка  прилежна  травку,
подперев ладонью  голову.  Неожиданно  взвизгнули  тормоза  и  совсем  рядом
остановилась  какая-то  машина.   Послышались   потрескивания   низкорослого
кустарника и шаги. Я приподнял голову.
   Ко мне пробирался  с  улицы,  от  обшарпанного  "козлика",  расхристанный
(полузакатанные рукава, расстег" нутый ворот) блюститель  порядка.  На  лице
его уже было написано удовлетворение. Он помахивал дубинкой.
   - Ну, - с ленивой уверенностью обратился он ко мне, - чего,  бля,  сидим,
лежим?
   - С черепашкой, бля, гуляю, - не мудрствуя ответил я. И кивнул, показывая
на траву.
   - С черепашкой?
   Вся уверенность слетела с лица милиционера. Глаза его забегали;  наконец,
он увидел мою рептилию, а также  обратил  внимание  на  мои  новые  домашние
тапочки. В таких не ходят по городу.
   Сказать  больше  было  нечего,  и  сотрудник  правоохранительных  органов
двинулся обратно к машине, цепляя на брюки с лампасами дополнительные репьи.
Вначале он что-то шептал, а около машины перешел на громкий голос.
   - С черепашкой, бля, гуляет! - доложил он  кому-то  сидевшему  в  кабине.
Дальше последовала короткая матерная перебранка. Можно было понять, что тот,
в машине, не хотел останавливаться, а этот, "расхристанный", решил  проявить
бдительность. В итоге потеряли время, нацепляли репьев, испачкали ботинки  и
израсходовали драгоценные джоули мышечной энергии,  которую  можно  было  бы
употребить на более важное дело: задержать подвыпившего "карася"...
   К тому же движок у "козлика" неожиданно  заглох.  Шофер  вышел  с  ручным
стартером и еще минут двадцать накручивал обороты, задыхаясь и матерясь...
   Это  уличная  работа  правоохранительных  органов.   Даже   в   советские
"застойные" времена вряд ли наряд милиции заинтересовался бы  моей  скромной
персоной, загорающей на пустыре с черепашкой.
 
 
   МНЕНИЕ ОБЫВАТЕЛЯ
 
   Как-то вечером увидел очередную разборку молодых ребят. Один другому  дал
по морде. Мое дело - сторона, "двое дерутся -  третий  не  лезет".  Зашел  в
магазин, а когда выходил через пять  минут,  то  увидел,  что  дело  приняло
нешуточный оборот: мелькают дубинки и драка в разгаре.
   Вернулся в магазин и говорю продавщицам, что пора милицию вызывать, людей
убивают. Но вошедшая  следом  семейная  пара  сообщила,  что  разбирается  с
нарушителями именно милиция. Действительно, два  парня,  уже  в  наручниках,
лежали на мокром асфальте, а милиционер  пинками  их  "воспитывал".  Сказать
ему, что людей  нельзя  бить  даже  ради  порядка,  не  решился.  Уж  больно
по-боевому он был настроен.
   Как обывателю и налогоплательщику, мне хочется,  чтобы  милиция  охраняла
права   и   покой   мирных   граждан.   Недаром    ведь    она    называется
"правоохранительным органом". Но когда видишь, какие формы принимает "охрана
прав", то оторопь берет. Иду в  расстроенном  состоянии  и  встречаю  группу
молодежи, которая с песней "Подмосковные вечера" идет по дороге. Подумалось,
что не ровен час встретит их ретивый страж и отметелит  ради  порядка,  ведь
идут они по проезжей части да еще и песню  ночью  распевают.  В  "застойные"
годы иностранцы, которые работали в институте, удивлялись песенности  города
и отмечали, что это отличает Протвино  от  Их  родных  мест  или,  например,
Москвы;
   Когда милиция входит в кафе и  страж  порядка  небрежно  укладывает  свой
автомат на стойку бара, то понимаешь, что пришли хозяева,  которым  нравится
демонстрировать свое превосходство. Диалог в такой ситуации невозможен.
   Чем больше жестокости проявляет милиция, тем выше поднимается температура
общества. Грубость порождает  ответную  грубость,  и  кто-то  должен  первым
показать пример цивилизованного общения. Сейчас большинству  людей  плохо  и
тяжело,  но  зачем  вымещать  свое  недовольство   на   окружающих?   Органы
правопорядка должны подавать пример законности, а не ломать ребра гражданам,
покой которых они призваны охранять. Меры воздействия должны быть  адекватны
содеянному.  Перед  законом  все  равны.  Неотвратимость  наказания,  а   не
жестокость должны дисциплинировать людей и нормализовывать  жизнь  общества.
Права  граждан  охраняются  законом,  и   насилие   над   личностью   должно
рассматриваться как покушение на права человека.
   Пришел домой, включил телевизор: и там бьют и  убивают.  Отсюда  и  берут
начало истоки рек зла и грубости, выплескивающихся на улицы городов.  Вот  и
шарахается обыватель, как заяц, и  от  молодежных  компаний,  и  от  нарядов
милиции, среди которых также  могут  оказаться  "супермены",  заряженные  на
насилие.
 
 
   ПЕРВИЧНЫЕ ПРИЗНАКИ
 
   Государство в  лице  милиционера  определяет  ваш  социальный  статус.  А
основной частью этого статуса является, конечно же,  прописка.  И  пропиской
занимаются также правоохранительные органы: паспортные  столы  милиции.  Как
говорил один азербайджанец - "мой зять  жирный  место  работает,  паспортный
стол держит". Когда моей жене понадобился вкладыш о гражданстве для  поездки
в Крым (как известно, ныне -  за  рубежом),  то  процедура  эта  вылилась  в
длительные хождения в присутственные места. Казалось бы, есть прописка, есть
паспорт, в котором указано все - адрес,  национальность,  дети  и  родители.
Однако  чиновные  милицейские   не   спешили   регистрировать   гражданство:
неторопливость  подразумевала  значительность  действа  и   важность   самих
чиновников. А из важности, видимо,  производился  прозрачный  намек:  вопрос
можно решить быстро, если смазать колеса бюрократизма  ощутимым  "маслицем".
Неважно,  какого  сорта:  пусть  это  будет  коробочка  дорогих  конфет  или
бутылочка мартини...
   Простодушная супруга никак не хотела врубиться в ситуацию,  а  продолжала
упорно ходить в паспортный  стол  и  удивляться  затяжке  времени.  Наконец,
вкладыш выдали - как будто одарили золотой кредитной карточкой.  Ясно  было,
что когда супруга явится за  загранпаспортом,  то  получение  его  состоится
через  долгие  месяцы,  а  то  и  годы  -  соответственно  степени  важности
документа...
   Итак, мы получаем документ для того, чтобы его могли проверить органы - в
подземном переходе, в метро, на вокзале и в электричке...
   Согласно пункту 17 ст. 10 Закона РФ "О милиции" правоохранительные органы
обязаны  "контролировать  соблюдение  гражданами   и   должностными   лицами
установленных правил паспортной системы,  а  также  соблюдение  иностранными
гражданами и лицами без гражданства установленных  для  них  правил  въезда,
выезда, пребывания и транзитного проезда через территорию РФ".
   Как уже говорилось, это основной вид деятельности милиции, который -  "на
глазах у всех". Распавшаяся советская система исторгла в  "никуда"  огромное
количество своих бывших граждан, ибо многие, закинутые в погоне "за  длинным
рублем" или за "романтикой" в пределы Средней Азии, кавказских  республик  и
Прибалтики, оказались гражданами "второго сорта". Ныне они, гонимые оттуда и
не принимаемые здесь, и есть основные объекты всевозможных облав и проверок.
(Намеренно не поминаю "лиц кавказской национальности" - это особая статья.)
   В свое время  в  сквере  возле  Тишинского  рынка  белорусы  осуществляли
конкурентоспособную торговлю молочными  продуктами  и  колбасой  -  прямо  с
поезда. Никто этой продукцией не травился, сметанка была  хорошей,  творожок
тоже... Но в одночасье - часть продавцов исчезла, часть продолжала торговать
теми же продуктами  по  иным,  завышенным  ценам,  а  третьи  -  перешли  на
обслуживание кавказцев, выстаивая вместо  них  за  прилавками  с  ананасами,
бананами и киви. Видимо,  пресс  со  стороны  милиции  (на  вполне  законных
основаниях)  оказался  торговцам  не  под  силу,  равно  как  и   бандитские
налогообложения.
   Зрелище не из самых радующих глаз, когда здоровенные парни  с  автоматами
переворачивают  самодельный,  из  пустого  ящика,  прилавочек  с  зеленью  и
сметанкой. А когда они же, приветливо  улыбаясь,  проходят  мимо  фирменного
стенда с тропическим изобилием, за  которым  маячит  какой-нибудь  угодливый
Ахмад... да еще берут из рук Ахмада пару кульков с десертом... о!
   Впрочем, "кавказ", мысля сегодняшним (ну, пусть - завтрашним) днем, никак
не  может  предположить,  что,  захватывая  московскую  овощную,  фруктовую,
табачную и иную торговлю, засасывается тем самым  в  "опасную  трясину",  из
которой уже нет выхода.  Кроме  (это  в  лучшем  случае)  неприязни,  обилие
брюнетов на рынках ничего не вызывает. Постепенно  неприязнь  перерастает  в
ненависть, и вполне может наступить "час X", после которого брюнеты побредут
обратно в теплые края пешком, сквозь снежные просторы России.  Надо  думать,
что и российский (московский) ОМОН, который сейчас улыбается, собирая кульки
с бананами, приложит свой кованый сапог для ускорения процесса.
   Не имея ничего против самих кавказцев и отступая немного от темы, хочется
спросить: а русские? Торгуют они на рынке в Баку или в Махачкале? (О Грозном
-  помолчим.)  И  как  там  местная  милиция  выясняет  личности,  проверяет
документы и лицензии, берет ли она мзду за место в  торговых  рядах?  Нет?..
Да?.. Впрочем, торгуют ли сами русские в самой же Москве?
   В уличной проверке документов (в том же подземном переходе)  чаще  всего,
конечно, попадаются не "щуки", а "караси" - какие-нибудь  "младшие  братья",
"племянники",  приехавшие  навестить  жирного  дядюшку,  ведающего  десятком
павильонов с отравленной водкой.
   Но иногда, как на станции метро "Авиамоторная" несколько лет назад, может
произойти несчастье. Кавказец убил двоих - говорят,  выстрелами  в  спину  -
постовых... Логично  предположить,  что  задержанных  вели  на  "разборку  с
миром", не обыскав и так далее.
   Американской   полиции,   например,   такого   инцидента    (скажем,    с
пуэрториканцами  или  мексиканцами)  хватило  бы  на  введение   жесточайших
превентивных мер. У нас же пресса тут  же  начинает  верещать  о  хороших  и
плохих "кавказцах", о честных бизнесменах и бандитах,  и  более  всего  -  о
правах человека. Как будто убитые милиционеры не имели этих прав, из которых
основное - право на жизнь...
   Но в некоторых случаях проверка документов выливается в произвол, в  свою
очередь перерастающий в беспредел  (это  абсолютно  разные,  хотя  и  схожие
внешне веши, - беспредел  и  произвол).  Например,  как-то  в  метро  весьма
солидный мужчина возмутился в ответ на требование предъявить документы  (что
уж ему не понравилось?). После чего милиционер, зайдя сзади, неожиданно  изо
всей силы ударил мужчину дубинкой по спине. Ноги у  того  подогнулись,  и  в
таком несчастном виде слетела и шляпа) милиционер  поволок  его  в  дежурную
часть для дальнейших разбирательств.
   Это веяние времени. Милиция  перестала  стесняться  окружающих,  применяя
насильственные  формы  задержания.  Раньше  вежливо   брали   под   руку   и
сопровождали и даже старались не отвечать на  грубость  (что  могло  быть  в
отделении - другой вопрос). Сейчас бьют без оглядки...
   Впрочем, рост преступности обязывает: методы работы все более  становятся
похожи на западные, а точнее - на американские. Ведь там полиция очень часто
стреляет без явной надобности. От страха, что ли?..
   Последствия проверки документов  могут  быть  разные.  Если  документы  в
порядке,  то  вы  отделаетесь  коротким   задержанием,   небольшой   потерей
драгоценного времени и трехдневной депрессией после такого стресса.
   Но - если у  вас  нет  прописки  или,  не  приведи  Господь,  российского
гражданства, то будь вы тогда хоть Ваня Петров или Сидор Иванов, а  придется
в  определенные  сроки  покинуть  пределы  Руси  Великой,   неизвестно   кем
установленные и узаконенные...
   Хотя МВД известно, что именно оттуда, из  бывших  "солнечных"  республик,
тянутся пути наркотиков, а иммигрант "з-пвд Полтавы" может лишь  с  голодухи
грабануть дачный домик за переездом. То же можно сказать и о  гомельских,  и
гродненских...
 
 
   ТАЙНА ВЫТРЕЗВИТЕЛЯ
 
   Как известно, в России много пьют. Правда, есть данные,  что  еще  больше
пьют во Франции, а сильней напиваются в Финляндии. Однако в этих странах  не
существует института вытрезвителей (поскольку эта сторона  деятельности  МВД
почти никак не сочетается с остальными, то ее, несомненно, стоит  обозначить
как "институт").
   Закон  гласит,  что  "милиции...  предоставляется  право   доставлять   в
медицинские учреждения либо в дежурные части милиции и содержать  в  них  до
вытрезвления лиц, находящихся в общественных местах в состоянии опьянения  и
утративших способность самостоятельно передвигаться  или  ориентироваться  в
окружающей обстановке, либо могущих причинить вред окружающим  или  себе,  а
находящихся в жилище - по письменному  заявлению  проживающих  там  граждан,
если есть основания  полагать,  что  поведение  указанных  лиц  представляет
опасность для их здоровья, жизни и имущества" (пункт 11 ст. 11 Закона РФ  "О
милиции").
   Юрист комментирует этот пункт, почти ничего не добавляя, лишь  разъясняя,
что дежурная часть - не место для вытрезвления, а если  гражданин  не  шибко
пьян, то незачем его и доставлять в вытрезвитель.
   Вот этот-то пункт  статьи  закона  и  заслуживает  наиболее  пристального
внимания. По мнению большинства граждан (а большинство, если не каждый день,
то уж раз-два в неделю позволяет себе расслабиться за бутылочкой спиртного),
милиция только и занимается в  основном  тем,  что  подстерегает  в  узловых
пунктах  (станции  метро,  вокзалы,  остановки   общественного   транспорта)
покачивающихся,  поющих,  смеющихся,  обнимающихся  граждан  и   портит   им
праздничное настроение доставлением на койку медвытрезвителя или в ту  самую
дежурную часть.
   Человек возвращается с вечеринки, выходит из метро-и имеет неосторожность
идти нетвердой походкой. Он не хулиганит, общественный порядок не  нарушает,
но милиция отбирает  документы,  насильно  усаживает  в  машину  и  везет  в
медвытрезвитель.
   В каком состоянии милиция имеет право  доставлять  в  медвытрезвитель?  И
вообще - это карательная функция или оказание помощи гражданам?
   Медицинский вытрезвитель - заведение многофункциональное.
   В деле отлова поддавших "нарушителей" сотрудники медвытрезвителей до  сих
пор руководствуются постановлением Президиума Верховного Совета СССР от 1985
года, в котором записано: "В медицинский вытрезвитель могут помещаться лица,
находящиеся в общественных местах в средней или тяжелой  степени  опьянения,
если  они  утратили  способность  самостоятельно  передвигаться  либо  могут
причинить вред окружающим или себе".
   Степень   опьянения   уже   на   месте   определит   нарколог.    Кстати,
малообеспеченным гражданам в медвытрезвитель лучше  не  попадать:  посещение
"казенного  дома"  обходится  примерно  в  100  рублей.  Кроме   того,   что
горе-алкашу придется оплатить услуги медвытрезвителя, он  еще  и  оштрафован
будет по 162-й статье Кодекса об административных правонарушениях: "Распитие
спиртных напитков в общественных местах или появление в общественных  местах
в пьяном виде".
   Мораль: поддал - будь добр, во-первых, не шататься,  во-вторых,  следить,
чтобы  твой  вид  не  оскорблял  человеческое  достоинство  и   общественную
нравственность. Под "оскорблением", если верить все тому  же  постановлению,
понимается "явное нарушение общественных норм: непристойные высказывания или
жесты, грубые выкрики, назойливое приставание к гражданам и т, п.  ".  Одним
словом, не умеешь пить - не пей!
   К тому же существует опасность, что даже в безобидном вытрезвителе к  вам
могут применить одну из пыток, описанных в самом начале книги.
   Пять раз в неделю я возвращаюсь домой - в небольшой подмосковный городок.
Когда садишься в последний или в  пятый  от  хвоста  вагон,  то  выходишь  с
платформы сразу к автобусной остановке или к ночным ларькам с  разнообразным
"колониальным" товаром. Возле этихто  двух  выходов  с  платформы  поджидают
подвыпившего пассажира молодые милиционеры с дубинками. Они в меру  вежливо,
но настойчиво приглашают чуть качнувшихся граждан  пройти  к  машине  -  для
отправки в медвытрезвитель. Иногда пассажиру шаг шагнуть - и вот он, подъезд
родного дома, квартира с ругливой, но родной женой, с детьми, ждущими отца с
гостинцами после  аванса  или  получки.  Но  блюстители  порядка  неумолимы:
нетрезвые пешеходы отлавливаются  по  тем  же  критериям,  что  и  нетрезвые
водители автотранспорта; есть запах - значит, виновен. В чем? А в  нетрезвом
состоянии, вот в чем!..
   Впрочем, если ты умудрился каким-то образом  напиться  до  бесчувствия  и
возлежишь, похрапывая, под кустиком близ лужи или, зимой, торчишь из сугроба
- то не волнуйся, никто не собирается  тебя  "вытрезвлять",  будить  резкими
движениями... спи спокойно, дорогой Друг!
   Так замерз возле дома фотожурналист, лауреат многих премий Саша Г.  Никто
не отвез, его в  вытрезвитель;  более  того,  когда  утром  милиция  все  же
обратила внимание  на  окоченевший  труп  в  центре  города,  то  настойчиво
определяла его в бомжи (удобней регистрировать  и  хоронить)  -  по  причине
окладистой бороды и серого ватника (ходил в лес на прогулку). Лишь  соседка,
знавшая Сашу, смогла убедить блюстителей  в  том,  что  покойник  -  человек
порядочный, прописанный и даже известный.
   Замерзнуть, конечно, можно и в  самом  вытрезвителе,  ибо  комфорт  этого
заведения занимает место  где-то  среднее  между  чумом  оленевода  Крайнего
Севера и карцером Бутырской тюрьмы.
   А ведь было иное время. Когда-то в  вытрезвителе  предоставлялось  чистое
белье, коечка  с  мягким  матрасом  в  двухместном  помещении  и  душ  любой
температуры.
   Комфорт  прошлого  постепенно  сменялся  полным  дискомфортом.   Исчезали
простыни, кончилась вода в душевой,  расширились  помещения  -  до  огромной
"хаты"  на  20,  30,  40,  50  койко-мест.  Впрочем,  редко  эти   места   в
вытрезвителях заполняются. Нет ничего  проще,  чем  привезти  пьяненького  в
"трезвяк", оформить протокол, взять оплату за услуги (иногда без квитанции),
а затем выпустить его в ночь глухую, когда  уже  закрыт  метрополитен  и  не
ходят трамваи, дабы он на своем пути еще раз  попался  в  отрезвляющие  лапы
молодцов из другого района. С товарищами делиться надо...
   Опытные пролетарии прошлого, выпивая после аванса  или  получки,  заранее
делали заначку в носке или еще в каком-либо потайном месте. Это делалось  не
"от жены", а от иных проворных  рук  -  вспомним  сержанта,  принимавшего  у
детишек найденные золотые часики. Впрочем, большинство граждан уверено,  что
и в вытрезвителе с ними  могут  сделать  что  угодно,  а  не  только  лишить
денег...
   О богатстве работников медвытрезвителей ходили (и ходят)  легенды.  Ранее
из уст в уста передавался рассказ, как "менты обчистили одного мужика, а  он
оказался отцом сыщика из МУРа. Сыщик притворился пьяным  и  тоже  залег  под
кустом - в хорошей одежде, с портфелем под головой. А в портфеле  -  деньги,
567 рублей... Наутро его выпускают из вытрезвителя, а он говорит:  а  деньги
где? Какие деньги? - отвечают. Тут врываются оперативники, хоп-хоп, за жабры
этих мусоров, обыскали с понятыми, нашли купюры.  Денежки-то  меченые  были,
специальные... Вот им сначала дали оторваться (менты не любят, когда свои  -
такие козлы...), а потом всех в  КПЗ.  Дальше  -  суд,  зона.  Лет  по  семь
схлопотали, точно!"
   Никакая подобная легенда не родится на пустом месте. И подтверждением  ее
может косвенно послужить иная "история.
   ... Коля Т, начал свою сознательную жизнь удачно. В середине шестидесятых
годов  он  стал  чемпионом  Европы  среди  юниоров  по  лыжному   двоеборью.
Разумеется, после такого успеха шестнадцатилетний вьюнош  заболел  "звездной
болезнью" - стал кутить, танцевать  на  сомнительных  вечеринках  буржуазные
танцы, охмурял малолетних красоток - и был из сборной отчислен.  А  так  как
ничего, кроме лыж, не знал, то пошел перевоспитываться на завод  к  старшему
брату - в цех, где изготовляли по  плану  ширпотреба  разнообразные  дверные
замки.
   В нетронутое юношеское сердце вкрался бес. Коля быстро освоил конструкции
всех замков - как  они  закрываются  и  как  (это  оказалось  самым  важным)
открываются. Были изобретены  универсальные  ключи,  суперотмычки  и  всякие
другие приспособления - и пошла работа! Ведь в те времена еще  не  знали  ни
домофонов, ни  кодовых  замков,  ни  кованых  дверей,  а  сигнализация  была
редкостью даже в Москве: надо было иметь подозрительные, огромные  ценности,
чтобы рискнуть установить систему сигнализации. И  устанавливали  ее,  может
быть, крутые легальные коллекционеры да дипломаты...
   ... Хата в центре Москвы подвернулась хорошая. Филимон  уже  складывал  в
узел три дубленки, костюм, настенные часы, телевизор,  как  Коля  неожиданно
обратил внимание на неприглядный чемоданчик, стоявший между пианино и трюмо.
Незаметно  для  Филимона  приоткрыв  его,  Коля  увидел  аккуратно  стянутые
резинками пачкд разномастных купюр (позже посчитал: 43  тысячи  рублей...  и
1985 год на дворе).
   Филимон исчез из квартиры первым, волоча огромный узел,  а  Коля  покинул
место преступления с этим небольшим чемоданчиком.
   Конечно же, придурошного Филимона (он говорил громко и всегда бил  первым
- головой) повязали при продаже дубленки продавщице винного  магазина.  Коля
бегал еще месяц, даже ухитрился выпрыгнуть из окна милиции после  задержания
и скрыться в неизвестном направлении. Он нашел надежное  место  для  "курка"
(тайника), вложил  чемоданчик  с  большей  (тысяч  35)  частью  денег,  -  а
остальную шумно растратил, спаивая знакомую братву и прилипших девочек.
   Вскоре его взяли окончательно.
   Состоялся "справедливый, но гуманный" суд.
   Потерпевшей хозяйкой ограбленной квартиры оказалась,  как  сказал  в  КПЗ
один малый, сожительница начальника местного медвытрезвителя.
   Сам начальник, в штатском, присутствовал на суде. Коля определил  его  по
пристальному стеклянному и ненавидящему взгляду, которым тот сопровождал ход
процесса. Ведь о чемоданчике с деньгами и речи не было: то  ли  сожительница
покрывала сожителя, то ли вообще не ведала о существовании в своей  квартире
такой большой суммы.
   (История эта получила трагикомическое  продолжение.  Коле  дали  семь,  а
Филимону - 6 лет, обоим - родной строгий режим... Но  если  Филимон  садился
гол как сокол, то Коля, по его собственному  убеждению,  являлся  владельцем
больших денег. Было за что сидеть и ради чего -  освобождаться...  Но  жизнь
рассудила по-иному: обрушившаяся на страну  перестройка  вначале  вызвала  у
Коли эйфорию. Он размечтался, наглядно представляя, с  каким  блеском  будет
тратить  деньги  в  такое  вольное  время...  Но  -  вдруг   стал   медленно
обваливаться рубль. Деньги в  тайнике  таяли  волшебным  образом,  не  успев
воплотиться в материальные ценности,  и  когда  Коля  в  1992  году  наконец
покинул не  столь  отдаленные  места  и  прибыл  в  Москву,  то  содержимого
чемоданчика хватало на две недели скромной жизни - или на пару  часов  шика.
Коля выбрал пару часов шика, купил пачку  "Кэмела",  бутылку  "Смирновской",
две банки пива и  баночку  красной  икры  и  в  гордом  одиночестве  помянул
недобрым словом всех "перестройщиков" и демократов. О деньгах  он  долго  не
сокрушался. Изначально неправедные, вытащенные из носков и карманов поддатых
рабочих,  инженеров,  студентов,  интеллигентов,  эти  мятые  червонцы  были
обречены на медленную смерть.)
   Часто на службу в вытрезвитель попадали милиционеры, каким-нибудь образом
проштрафившиеся или засветившиеся на превышении  полномочий.  Их  убирали  в
"трезвяк"  с  глаз  долой,  на  время,  пока  стихнут  волнения  со  стороны
родственников какого-нибудь чересчур рьяно "отоваренного"...
   Проблема вытрезвителей состоит именно в том,  что  сама  служба  в  таком
"жирном" месте постепенно разлагает  самого  "чистого  сердцем"  сотрудника.
Постоянно  ощущать  себя  вершителем   судеб   пролетариев,   интеллигентов,
студентов и прочих, имевших неосторожность не  удержать  равновесие  в  зоне
видимости из патрульной машины, - это вряд ли под силу "кадру", оказавшемуся
неспособным даже к обыкновенной патрульной службе.
   О кадрах будет еще отдельный разговор.
   Нынче появилась в органах еще одна автономная  структура,  по  "жирности"
превосходящая, кажется,  вытрезвитель,  паспортный  стол  и  все  остальные,
вместе взятые... Это - налоговая полиция, мытари современной жизни...
 
 
   МЕНТЫ - МЫТАРИ - МОШЕННИКИ
 
   По  данным  управления  собственной   безопасности   федеральной   службы
налоговой полиции (ФСНП),  налоговики  попадаются  на  взятках,  реже  -  на
вымогательствах. Только в 1997 году за это посадили 25 полицейских.
   29 апреля 1996 года в отделение Автобанка пришел Николай К., якобы  юрист
фирмы "Асфо". Он передал банкирам  решение  Московского  арбитражного  суда,
исполнительный лист и инкассовое поручение о списании в пользу его фирмы  со
счета  клиента  банка  000  "Слэм-М"  323,5  млн,  рублей.  "Юрист"   просил
поторопиться  с  переводом,  потому  что  фирма  "Асфо"  остро  нуждается  в
оборотных средствах.
   Банкиры удивились: исполнительный лист выписан  на  фирму,  счет  которой
недавно был заморожен по решению  налоговой  инспекции  за  непредоставление
отчетности.
   Когда сотрудники СБ банка обратились в Московский  арбитражный  суд,  там
сказали, что дело "Асфо" против "Слэм-М" еще не рассматривалось. Более того,
судья, подпись которой стояла в  исполнительном  листе,  впервые  слышала  о
споре между этими коммерческими структурами. Банкиры  написали  заявление  в
УЭП. Там провели экспертизу и установили, что подпись и  печать  в  судебных
документах подделаны.
   6 мая К, вызвали в банк под предлогом того, что  он  неправильно  оформил
инкассовое поручение, и задержали. Одновременно на улице задержали еще  двух
человек, ждавших его в автомобиле. Это были сотрудник 21-го  отделения  ФСНП
по Юго-Восточному округу капитан Г, и оперуполномоченный Люберецкого УВД  Я.
Они утверждали, что просто подвезли своего приятеля к  банку  и  были  не  в
курсе его дел.
   Но выкрутиться Г, и Я, не удалось. Выяснилось, что полицейский  входил  в
группу  проверяющих  деятельность  "Слэм-М".  Он  раздобыл  необходимые  для
изготовления судебного решения реквизиты  фирмы.  Более  того,  замдиректора
филиала Автобанка сообщил следствию, что Г, как-то пришел к нему и предложил
перевести деньги со счета "Слэм-М" другим фирмам. При этом он обещал банкиру
50% списанных сумм, но тот отказался.
   Сама  фирма  "Асфо",  реквизиты   которой   использовали   в   поддельных
документах, давно имела дурную репутацию. В  московский  УЭП  на  эту  фирму
написал заявление  руководитель  ИЧП  "Самарина".  В  начале  1996  года  он
поставил "Асфо" крупную партию подсолнечного масла, но денег за него  так  и
не  получил.  Когда  обманутый  партнер  попытался  разобраться  с   "Асфо",
руководство фирмы ударилось в бега.  По  словам  сотрудников  УЭПа,  это  не
единственная мошенническая операция  руководителей  "Асфо",  которые  сейчас
находятся в розыске.
   Как установило следствие, Г, и Я,  не  только  пытались  получить  деньги
мошенническим путем, но  и  вымогали  взятки  у  руководителей  коммерческих
структур.
   В марте 1996 года Г, через  то  же  21-е  отделение  налоговой  инспекции
добился ареста счета"фирмы "РеверсПлюс", занимавшейся обналичиванием.  Затем
он попросил у руководства этой фирмы  $15  тыс,  за  то,  чтобы  разморозить
счета.  Деньги  ему  передали  через  посредника.  По  словам  руководителей
"Реверс-Плюс", Г, потребовал, чтобы они впредь  обналичивали  деньги  только
через фирмы, зарегистрированные  на  территории  21-го  отделения  налоговой
полиции. Взамен полицейский обещал взять их под свою защиту. За это Г, и  Я,
получили незадолго до задержания  еще  $4  тыс.  Поскольку  к  расследуемому
эпизоду в Автобанке материалы о взятках отношения не имели,  их  выделили  в
отдельное производство. Сейчас прокуратура проверяет  сотрудников  налоговых
органов, с которыми были связаны мошенники.
   Дело К, до суда не дошло. Следователи прекратили его за недоказанностью -
они посчитали, что  полицейский  и  милиционер  просто  воспользовались  его
услугами, не вводя в курс дела.  Поэтому  в  Тверской  межмуниципальный  суд
поступило лишь дело Г, и Я. Впервые сотрудников  правоохранительных  органов
судят за подделку финансовых документов и за мошенничество.
   Информация о доходах налогоплательщиков надежно защищена. Полицейский  Г,
получил информацию о фирме "Слэм-М" лишь  потому,  что  по  заданию  местной
инспекции проводил в ней проверку.
   Со  всех  сотрудников  ГНИ  берутся  письменное  согласие  на  постоянные
проверки и подписка о неразглашении. У полиции таких данных нет вообще. Если
в преступные группировки попадает информация о  финансовом  состоянии  фирм,
то, как правило, об этом их информируют сами предприниматели.
   Криминальные группировки  пытаются  устроить  своих  людей  на  работу  в
налоговую инспекцию и полицию или завербовать уже работающих сотрудников.  В
1997 году сотрудники управления выявили 91  попытку  внедрения  криминальных
структур (62 - в полицию и 29 - в инспекцию) и 39 попыток вербовки.
   Так что у граждан и руководителей органов  появилась  еще  одна  головная
боль: уж если за один  1997-й  против  "мытарей"  в  Москве  возбуждено  181
уголовное  дело,  то  о  том,  что  ждет  нас  в   будущем,   можно   только
догадываться...
 
 
   УПРЕЖДАЮЩИЕ ДЕЙСТВИЯ
 
   К одной из основных обязанностей  правоохранительных  органов  относится,
конечно же, профилактика правонарушений. Впрочем,  в  наше  сумбурное  время
этот род деятельности принял соответствующие формы.
   В советские приснопамятные времена профилактическая работа была  едва  ли
не основополагающей: массы участковых инспекторов, детские комнаты  милиции,
добровольные дружинники, управдомы и дворники - такая огромная армия могла в
зародыше пресечь едва ли не любые преступные поползновения. По крайней мере,
многие, кто мог бы совершить  преступление,  -  не  совершил  его,  опасаясь
карающей руки правосудия. А  то,  что  эта  карающая  десница  нависала  над
каждым, - несомненно...  Большинство  молодых  людей,  даже  тех,  что  были
охмурены блатной романтикой и правовым нигилизмом, верило  в  неотвратимость
наказания.
   В сферы профилактики входили также и запреты на проживание в определенных
местах лицам, отбывшим сроки наказания в лагерях и тюрьмах.  К  этим  местам
относились  города-герои,  столицы  союзных  республик  (для  особо  опасных
рецидивистов - областные центры), погранрайоны и портовые города, курорты  и
всесоюзные здравницы. Особое место, конечно же, занимала Москва...  Если  ты
был москвичом в 10-м поколении, но умудрился  "загудеть"  после  ресторанной
драки за решетку, то с тебя звание "москвича" снималось  как  партийность  с
коммуниста. Понятие "сто первого километра" родилось не на пустом  месте.  А
мужики с 2 и более судимостями и мечтать не могли о законном  возвращении  в
родные края - и оседали в Александрове, Струнине,  в  Рязанской  области,  в
Петушках и так далее...
   Многие помнят французский фильм "Двое в городе" с Жаном Габеном и  Аденом
Делоном. Паскудный полицейский инспектор так и не дал главному герою  начать
новую жизнь, герой  закончил  свои  дни  на  гильотине,  убив  инспектора  в
состоянии аффекта,  не  выдержав  издевательств  и  "прессинга".  Многие  из
российских "отсидевших" тоже вполне могли бы убить инспектора, да вот  беда:
личность его неустановима, это не человек, а некая внутренняя идея,  царящая
в правоохранительных органах с самого начала их существования. И  носителями
этой вредной идеи являются многие и многие  сотрудники  МВД,  прокуратуры  и
других институтов государства. Это - идея большой власти - не над людьми,  а
над отдельно взятым человеком. Пусть президенты и премьеры  тешатся  властью
над "толпой"; милиционер тешится властью над атомом толпы, над индивидом - и
власть эта полней, когда у "атома"  в  кармане  не  паспорт,  а  справка  об
освобождении.
   Устанавливаемый  за  откинувшимся  из  мест  заключения  административный
надзор в немалой мере способствует  раздражению  и  появлению  ненависти  со
стороны поднадзорного. Чаще всего надзор осуществляется не за  действительно
социально опасным "гражданином", а за тем, кто  весь  срок  отсидки  нарушал
зоновский режим и жил по неписаным законам и понятиям - т, е. не стучал,  не
служил администрации и не искал теплых мест. Ограничения в  передвижении  на
свободе, временные ограничения - для человека семейного невыносимы. А  лица,
действительно вернувшиеся на преступный путь, легко этого надзора  избегают,
откупаясь суммами средней величины.
   Но, с другой стороны, невозможно отказаться от надзора. И тем более  -  в
нынешнее время скачкообразного роста преступности всех видов. Сместились все
понятия,  размыты  все  границы.  Организованная  преступность  смыкается  с
бизнесом любого уровня; бизнес выходит на правительственные сферы;  общество
в целом криминализуется; правовой нигилизм (изначально присущий  российскому
менталитету) перерастает в правовой произвол, беспредел, в анархию, в  конце
концов...
   Когда писались эти строки, в программе  новостей  телевидения  прозвучало
сообщение из США об убийстве школьниками  (детьми!)  учительницы  и  четырех
девочек. Их хладнокровно выманили из школы и расстреляли из  автоматического
оружия. Результатом  этого  инцидента  явились  демонстрации  с  требованием
разрешить (?) продажу  оружия  кому  угодно,  а  сенаторы  срочно  принялись
обсуждать законопроект об обеспечении в школах надлежащих мер  безопасности.
Все  это  -  так  называемый  "современный"  подход  к   решению   проблемы,
напоминающий в целом средневековые отношения,  когда  насилие  останавливали
мечом. О смягчении  нравов  речи  не  идет:  ведь  это  же  "нарушение  прав
человека"! Однако почему-то забывают о  том,  что  основное  нарушение  прав
человека  -  это  лишение  его  жизни.  Нельзя,  значит,  принимать  законы,
смягчающие нравы (чтобы не обидеть  кого-то  ненароком),  но  можно  раздать
пистолеты. Убийца вооружен - жертва вооружена - кто кого? Поглядим...
   И у нас  в  России  дело,  по  всей  вероятности,  приближается  к  общей
самообороне. Надежд на  милицию,  в  общем-то,  маловато.  Но  и  оружия  (к
сожалению или к счастью?) пока не выдают  всем  желающим.  Процедура  весьма
тягостная, даже если вы хотите законно иметь всего  лишь  газовый  пистолет.
Впрочем, наличие разрешения, как рассказывают потерпевшие, не освобождает от
насилия со стороны ОМОНа и любой другой группы вооруженных людей.  Обнаружив
ствол, ОМОН сначала отбирает его и профилактически бьет владельца,  а  потом
уже вчитывается  в  разрешительные  документы.  Подобная  процедура  знакома
многим владельцам автотранспорта,  имеющим  в  "бардачке"  для  безопасности
подобие ствола.
   Московская  милиция  (правоохранительные  органы)  весьма  отличается  от
милиции провинциальной, хотя и подчиняются  они  одним  и  тем  же  законам,
исполняют одни и те же приказы министра. Казалось бы, наличие высокоразвитых
коммуникаций  позволяет  контролировать  деятельность  структур   на   любом
расстоянии - ан нет, Калуга или Кострома все еще страшно далеки  от  Москвы,
они от нее на таком  же  расстоянии  как,  например,  Каменск-Уральский  или
Верхоянск. Министр далеко, а местная власть - вот она. К тому  же  частенько
чиновная братия имеет опору в прямо противоположных (криминальных) кругах. А
сотрудники ОВД живут здесь, имеют детей, жен, матерей, друзей... И  обратная
сторона: беспредел самих сотрудников, как правило, менее  наказуем.  Короче,
помощи жертвам - будь то безвинно арестованные или милиционеры под прессом -
ждать неоткуда,  кроме  как  из  Москвы...  И  вот  уже  полковник  Дубягин,
эксперт-криминалист МВД, едет в п. Сандрово Тверской области, дабы  обвинить
своих коллег в смерти некоего юноши, забитого сапогами в местном  отделении.
(А констатировали - от сердечного приступа.) Правда торжествует...
   В пик горбачевской перестройки  милиция  проводила  тотальные  облавы  на
подвыпивших граждан. Делалось это с впечатляющим размахом и по пятницам.
   Пятница была выбрана по известной причине: в России  пьют  всегда,  но  в
основном - по праздникам, а праздником,  несомненно,  являются  выходные,  а
особенно - предвыходные дни.
   Облавы успешно проводились также  во  все  официальные  праздничные  дни:
распитие начиналось обычно за два-три дня  до  самой  даты  и  заканчивалось
недельной опохмелкой после оной.
 
 
   ПОБЕГ ИНЖЕНЕРА ТИМОШИНА
 
   Инженер Тимошин попал  под  такую  облаву  с  двумя  бутылками  самогона,
купленного у неприметного старичка у платформы  "Перово".  В  отделении  ему
предложили вариант: поехать снова к платформе, показать старичка  -  и  идти
домой без  последствий.  Милиции  нужен  был  бутлегер,  а  не  потребитель.
Тимошин, однако, стучать отказался, обозлил блюстителей - и был отправлен до
утра в КПЗ. Утром его отвезли в районный суд, где судья вкатил ему  5  суток
"за появление в общественном месте в нетрезвом  виде,  нецензурную  брань  и
иные антиобщественные действия", чему нашлись  и  свидетели  -  добровольные
помощники из числа внештатных  сотрудников  милиции.  Тимошин,  раздраженный
приговором, крикнул судье, что, мол, все равно сидеть не  будет,  что,  мол,
есть Бог на свете... Но судья лишь усмехнулся.
   Однако прав оказался Тимошин. Досидев до вечера в камере  без  вывода  на
работы с дюжиной таких же бедолаг, он, задремавший, был  разбужен  лязганьем
засова.
   На пороге стоял мужик, метр с кепкой, но крепенький (как сказали: сыщик).
Ему были нужны двое понятых.
   Вызвался какой-то паренек. С ним и Тимошин рванулся... Оказалось,  что  в
милицейском гараже лежит труп:  некий  мужчина  пытался  ограбить  небольшой
продмаг и был застрелен при попытке сопротивления сотрудникам милиции. Возле
трупа собрались руководство УВД и рядовые  бойцы  правопорядка  -  некоторые
были с автоматами.
   Автоматы, впрочем, не  испугали  Тимошина.  Прикинувшись  брезгливым,  он
изобразил тошноту при виде трупа. Майор, стоявший рядом, приказал ему  выйти
из гаража - проблеваться как следует. Что Тимошин и исполнил: вышел и быстро
побежал к открытым воротам. В гараже заорали: держи  его!  Выскочил  боец  с
автоматом, мог выстрелить в  запале  преследования,  но  его  остановил  тот
низкорослый сыщик: ты чего, мол, дурак, делаешь? Это ж "суточник",  куда  он
денется?
   А Тимошин делся. Семь дней он жил у приятеля, ходил на службу и ждал, что
его арестуют. Однако все закончилось  благополучно:  по  документам  ОВД  он
отсидел свои "сутки" и освободился  как  положено.  Паспорт  Тимошин  вернул
через  участкового  (соседа  по   подъезду)   -   поставил   Захарычу   литр
кристалловской водки. Так все и кончилось: Тимошин приучился быть  несколько
осторожней при покупке кустарных напитков и распитии оных.
   Народ сопротивляется: прячет деньги  в  носок,  бежит  из  вытрезвителей,
выпрыгивает  из  "бобиков"  на  полном  ходу,  вступает   в   пререкания   с
блюстителями порядка, а иногда и  отвечает  насилием  на  насилие.  Это  уже
чревато... раньше была знаменитая 191-я статья, ныне это статья  318  нового
УК РФ, грозящая вначале  штрафами,  потом  пятилетним  сроком,  а  в  случае
опасности для здоровья потерпевшего - десятилетним сроком  лишения  свободы.
Так  что  оборванные  пуговицы  с  милицейского  мундира  могут  и  в  горле
застрять...
 
 
   НИКТО НАМ НЕ УКАЗ
 
   ... Трое милиционеров, встав в самом проходе друг к другу  спиной  -  для
кругового обзора, - вылавливали из толпы спешащих с работы граждан - тех,  с
кого можно было взять. Пьяных в стельку - да таких, по сути, и не было -  не
брали, кидаясь лишь к тем, кто представлял "определенную ценность". Не знаю,
чем им приглянулся некий гражданин (наверное, не понравилось  пальто),  один
из  них,  низкорослый,  с  этакой  деревенской  хваткой,  строго  потребовал
предъявить документы. Удостоверение не произвело  на  него  впечатления,  он
даже и не взглянул на него, но тут же учуял... запах. Гражданин  возвращался
с очередной презентации - сейчас это стало одним из  распространенных  видов
халявного общения по инициативе различных АО, фирм, банков, ну  и,  конечно:
как тут не замочиться? Но  не  настолько  же,  чтобы  тебя,  как  последнего
забулдыгу, затолкали в зарешеченную машину. При  этом  сопровождающий  столь
"победное" действо окрик: "В машину  его!"  -  прозвучал  в  тоне  тюремного
надзирателя. В машине оказалось трое  -  так  сказать,  очередная  партия  -
музыкант, сотрудник  какой-то  фирмы  и  гражданин  в  пальто.  Естественное
возмущение тут же было прервано угрозой расправиться. Один  из  "попутчиков"
доверительно советовал спрятать подальше  деньги:  выгребут.  Но  не  тут-то
было...
   От Выхина повезли в  район  станции  Чухлинка  горьковского  направления.
Видимо, набеги на  чужую  территорию  совершались  специально:  на  конечных
станциях метро богаче "улов".
   "Преступников" привезли в одноэтажное приземистое здание барачного  типа,
отобрали все вещи, раздели до  трусов  (у  музыканта  с  большим  -  трудом,
поцарапав палец, сняли обручальное кольцо, оторвали на  рубашке  пуговицу  -
все это делалось с нарочито подчеркнутой вежливостью) и запустили  босыми  в
помещение с холодным линолеумом (как было сказано -  на  2  часа).  Музыкант
воспринял унизительное положение как должное (мол, у  них  такая  рабета)  и
этим напомнил кадры кинохроники, где отловленный олень с покорным видом идет
на заклание. Сотрудник фирмы посоветовал "не выступать":  мол,  их  выпустят
первыми, а с гражданином корреспондентом, если будет качать  права,  "всякое
может случиться". Впрочем, все без  шума  и  пыли  подписали  протокол,  где
фигурировали ответы  по  типу  печально  известного  голосования,  только  с
обратным значением: "нет-нет-да-нет". Что там было написано, никто не вникал
- да и зачем? Правда, были  интересные  вопросы.  Например,  какой  оклад  и
сколько детей. Кто-то назвал аж четверых, что было правдой.  Но  его  быстро
уведомили, что в счет идет только один ребенок, тот, который  еще  учится  в
школе. Остальных как бы нет. "А у  нас,  знаете,  -  было  сказано,  -  есть
сотрудники, у которых двое детей". То есть дали понять, что  надо  делиться.
Вот вам образец р-р-революционной психологии: имеешь, к  примеру,  лошадь  и
корову - делись, иначе раскулачим. Правда, теперь это называется подругому -
рэкет, так что никакого отношения к революционной идеологии не имеет,  хотя,
по сути, одно и то же. Кто-то негласно узаконил эти  милицейские  поборы,  а
попросту грабежи. У милиции, говорят,  не  хватает  денег  на  жизнь.  Тогда
зачем, спрашивается, увеличивать численность низшего состава МВД, плодя  тем
самым нищих милиционеров с психологией грабителей?  А  ведь  они  входят  во
вкус, тем более действуют безнаказанно - их защищает форма. Вот что страшно!
   Лет  25  назад  в  Вологодской  области  в  одном  районе  было  всего  4
участковых, теперь там 300 милиционеров, а количество преступлений отнюдь не
уменьшилось, даже наоборот. Воруют с огородов картошку, капусту, цветы, а на
заявления пострадавших милиция отвечает: такими мелочами  не  занимаемся.  А
чем же они тогда занимаются? Люди говорят: держат их  на  тот  случай,  если
рабочий класс взбунтуется.
   Американский коп хорошо знает, на Чьи деньги куплены его  форма,  оружие,
служебный   автомобиль.   И   наши   налогоплательщики   тоже   кормят   всю
многомиллионную милицейскую армию, призванную защищать,  а  не  обирать.  Но
никто из них, из милицейских, не  задумался  ни  разу,  на  чьи  деньги  они
существуют. В них не воспитали чувство зависимости от своего  народа,  но  -
более того - подготовили к войне с  народом  по  первому  приказу.  Так  что
Россия никакое не правовое, а типичное полицейское государство.
   Это, может быть, почти не относится к той части МВД,  которая  занимается
раскрытием преступлений, рискует жизнью в борьбе  с  грабителями,  убийцами,
наркодельцами. Но в то же время министр Куликов (теперь уже бывший)  признал
факт большого числа преступлений, совершаемых сотрудниками милиции.
   Разумеется, этот случай - далеко не единичный. На ст,  метро  "Кузьминки"
обобрали другого известного журналиста. Его завели  в  милицейскую  комнату,
поставили  лицом  к  стенке,   поиронизировали   по   поводу   редакционного
удостоверения, обхлопали всего с ног до головы, и в  результате  он  лишился
250  тысяч  рублей.  Таким  же  образом  председатель  правления  Московской
писательской организации, академик, доктор  филологических  наук,  профессор
лишился  именной  медали,  которой  был  награжден  в  Аргентине  за  лучший
переводной роман.
   Мародерство не знает пределов. В одной из уличных "дискуссий" с  милицией
некто (сержант) заявил: "Нам министры не указ" (правда, это было задолго  до
сегодняшних пертурбаций в руководстве страны). А кто указ?
   В прямом телевизионном эфире неизвестная женщина вопрошала:  у  нас  что,
сухой закон? Почему у метро "Выхино"  забирают  в  вытрезвитель  подвыпивших
людей, принюхиваясь к ним, а пьяных в стельку - не забирают?
   На что ведущий отвечал: проверим... И следом звонила  еще  одна  особа  и
сообщала, что на платформе Лось милиция расстреляла из автомата... дворнягу.
Ничего не скажешь, достойное применение боевого оружия...
   Таковы будни милиции в представлении обывателя. Конечно, он (я) не  видит
этих роскошных задержаний опасных преступников, этих поимок  с  выкрученными
особыми  приемами  руками,  этих  схваток  с  вооруженными   грабителями   с
применением восточных и иных единоборств.
   Подобные сообщения вряд ли удивляют российского гражданина. Малый и явный
беспредел в  его  представлении  является  производным  от  некоего  тайного
беспредела, этакого разврата, надругательства над законом в масштабе района,
области, страны (впрочем, и мира в целом). Невооруженным глазом видеть,  что
в странах состоявшейся демократии закон вовсе не  обязателен  для  отдельных
избранных (кем?) групп населения и если и не нарушается, то лишь  из  страха
быть разоблаченным, а не  из-за  исповедуемых  моральных,  "общечеловеческих
ценностей" и прочей кумирни европейского человека.
   Закон нарушается по принципу  "рыба  гниет  с  головы".  Президент  вдруг
говорит, что недоволен чем-то или кем-то - и  тут  же  включаются  механизмы
репрессий. Не понравился мэр Коняхин из  Ленинска-Кузнецкого  -  взять  его!
Избрали законным демократическим путем Климентьева мэром  Нижнего  Новгорода
(а он не симпатичен кое-кому из  высшего  руководства)  -  взять  его!  Мало
просто признать  выборы  недействительными  -  надо,  чтоб  неповадно  было,
загнать законного мэра "за решетку", основываясь на его прошлых  судимостях.
На месте карательных  органов  честнее  было  бы  основываться  на  "будущих
судимостях", ведь по этому признаку можно брать за шиворот многих  тех,  кто
сейчас вопиет об уголовниках, "идущих во власть".
   Так же точно органы, исполняя заказы власть и  деньги  имущих,  стучат  в
Интерпол, в ФБР - иногда удачно, как в случаях с В. Иваньковым и Михайловым,
а иногда - прокапываясь, как с Таранцевым...
   Наш народ, в отличие от госдепартамента США, судимостями не удивишь и  не
напугаешь. Гражданин ненавидит тех воров и грабителей, что, по  его  мнению,
вообще никогда не будут наказаны. Умудрились чуть не три четверти  населения
страны  прогнать  через  вытрезвители,  "сутки",  судимости  по  хулиганским
статьям и далее - через тюрьмы, лагеря, "пересылки" и "столыпинские" вагоны.
Впору  объявлять  всеобщую  амнистию,  уничтожающую   все   без   исключения
ограничения в правах для судимых. Однако вместо  этого  органы  создают  для
общественного мнения  "пароотводы"  вроде  дискуссий  о  смертной  казни.  А
руководители органов тратят энергию на чистку мундиров.
 
   Мундиры МИНИСТРОВ
 
   Безусловным лидером  по  защите  чести  своего  мундира  в  прошлом  году
оказался бывший министр и вице-премьер Анатолий Куликов. По данным Правового
управления Главного штаба  МВД  РФ,  в  1997  году  столичными  судами  было
рассмотрено  три  иска  министра  внутренних  дел  по  защите  своих  чести,
достоинства и деловой репутации. Александр Лебедь  поплатился  за  интервью,
данное больше года назад газете "Аргументы и факты". В нем он поведал о том,
будто в Чечне глава МВД за одним столом с одним из  местных  лидеров  решал,
"куда пустить бюджетные деньги". В январе  Бауманский  межмуниципальный  суд
удовлетворил претензии г-на Куликова к оппоненту и взыскал 1 рубль.  Попутно
была наказана и газета - ей пришлось  выплатить  100  тыс,  руб,  морального
ущерба. Взысканный с Лебедя рубль был передан в музей МВД РФ.
   Лебедь также назвал министра на пресс-конференции в США  "крестным  отцом
"русской мафии". Тут Куликов не удовлетворился  символическим  рублем,  и  в
июле суд взыскал с Лебедя 5 млн, руб, за причиненный моральный вред.  А  еще
глава МВД судился  с  малоизвестной  журналисткой  из  заштатной  газетенки,
которая обвинила министра в злоупотреблениях  в  Чечне.  И  вскоре  Анатолий
Куликов получил с газеты и автора статьи в общей сложности 2,2 млн,  руб,  в
качестве возмещения вреда. Все  суммы,  полученные  от  этих  тяжб,  министр
перевел на счет Главного клинического госпиталя МВД РФ.
   Конечно, приятно, когда министр выигрывает процесс  и  отдает  выигранные
денежки госпиталям и прочим богоугодным заведениям. Скажем, иной, но  вполне
"родственный" министр так и не смог защитить свою оскорбленную честь -  Речь
идет, конечно же, о господине Ковалеве, бывшем министре юстиции. Скандальная
история (сауна, голые тела, девочки) обошла, наверное, всю  мировую  прессу,
однако в России никакого  особенного  общественного  резонанса  не  вызвала.
"Дорогие россияне" давно  уже  привыкли  к  газетно-телевизионным  скандалам
(сауны, коробки  с  долларами,  золотые  унитазы,  дачи-дворцы),  а  министр
юстиции "тоже человек", ему нужно удовлетворять  свои  потребности  согласно
социальному статусу - не будет же он шастать по  Тверской  и  Котельнической
(переименованной  остряками  в   Хотеньческую)   в   поисках   стодолларовых
интердевочек. В этой истории поразителен, конечно  же,  не  факт  пребывания
министра в сауне с девочками (кто без греха - пусть бросит  камень),  а  то,
что лицо, поставленное на  стражу  закона,  вообще  оказалось  замешанным  в
подобной истории. Впрочем, на фоне "отсидевшего" за решеткой бывшего  и,  о.
Ген, прокурора Ильюшенко, Ковалев кажется вовсе малозначительной фигурой.  В
связи с банной историей сразу вспоминаются "Записные книжки" И.  Ильфа:  "На
собрании директора треста критиковали за то, что он ездит в баню на казенном
автомобиле. Он же доказывал что уже 16 лет не был в бане..."
   А в другой бане-сауне почти в это же время произошла настоящая трагедия.
 
 
   БАНЯ БЕЗ КОММЕНТАРИЕВ
 
   В сауне  райцентра  Промышленная  Кемеровской  области  произошел  пожар.
Погибли пять (!) руководителей силовых структур района и  главный  энергетик
рельсосварочного поезда N 29: они отравились угарным газом.
   Трагедия произошла в полуподвальном помещении  административного  здания,
переоборудованном под сауну. Причиной возгорания стала неисправность  одного
из  электронагревательных  приборов.  Огонь  охватил  деревянные   стены   в
раздевалке сауны, а затем перекинулся на другие помещения.
   Люди, находившиеся в парилке, узнали о пожаре слишком поздно и не  смогли
покинуть горящее здание. Они  попытались  спастись  в  бассейне.  Но  вскоре
концентрация угарного газа в сауне стала смертельной. В итоге начальник РОВД
Анатолий П., его заместитель по следствию Сергей П., руководитель Отдела  по
борьбе  с  экономическими  преступлениями  Владимир  К.,  начальник  милиции
общественной безопасности Сергей Щ., прокурор района Алексей  П,  и  главный
энергетик одного из предприятий Владимир М, задохнулись.  Лишь  двое  сумели
выбраться из горящей сауны - начальник районной ГАИ Валерий П,  и  начальник
службы криминальной милиции Сергей Д, госпитализированы с тяжелыми ожогами.
   Сразу  после  пожара  здание  оцепили  омоновцы.  Областной  прокурор   и
начальник  УВД  области   распорядились   засекретить   всю   информацию   о
случившемся. Электропроводка сауны  направлена  на  экспертизу.  Специалисты
утверждают, что поджога не было.
   Губернатор Кузбасса Аман Тулеев  распорядился  провести  срочную  ревизию
муниципальных и ведомственных бань  и  саун.  "Объекты,  не  соответствующие
требованиям безопасности, должны быть  немедленно  закрыты"  -  говорится  в
распоряжении.
   Как будто в этом дело...
   И в этом происшествии  (с  точки  зрения  сегодняшнего  дня)  нет  ничего
необычного. Угореть в сауне могли и простые граждане, равно как и  "простые"
граждане регулярно развлекаются с девочками в подобных  заведениях.  Видимо,
не возбраняется это ни министру, ни менту: главное, чтобы никакой гад не мог
снимать их развлечения на видеокамеру. Мы знаем, что  и  прокурор  такое  же
подсудное лицо, и  ему,  если  приспичит,  найдется  место  возле  параши  в
тюремной камере.
   Незабвенный юрист Крыленко, зачинатель обоснованных  расправ  над  всеми,
кто попадался на глаза, также попал в "свое время" в  тюремную  камеру  и  с
трудом протискивал жирное тело под шконку. Он разделил участь тех, кому  сам
выносил приговоры, с одной лишь разницей, что  с  его  жертвами  происходила
трагедия, а с ним самим  сыграли  трагикомедию,  фарс  -  как  и  с  другими
чекистами,   юристами   и   правоохранителями,    попавшими    под    колеса
коммунистической колесницы.
   Это жертвы собственной неосмотрительности и неумения (нежелания) играть в
игры, предложенные властью.
   Гораздо хуже те, кто воспринимает свой мундир и погоны как  отличительную
особенность "избранного", обладающего правом выше иных прав - и осуществляет
это право с помощью дубинки, пистолета, ног в сапожищах и рук в перчатках.
 
 
   СНОВА ДОПРОСЫ С ПРИСТРАСТИЕМ
 
   ... 23 июля 1995 года ограбили коммерческий магазин на  Коммунистической.
Бандиты  ранили  продавца.   Быстро   был   арестован   Л.,   подозреваемый.
Чистосердечное  признание  выбивали  ногами  и  руками.  Когда   дознаватели
приготовили противогаз, Л,  раскололся  и  назвал  первую  пришедшую  на  ум
фамилию.
   На одном из судебных заседаний Л, расскажет, чем закончился  тот  допрос:
"Я два раза обмочился". - "Это еще что, - потешались сыщики, - сейчас  ты  у
нас в штаны наделаешь". Л, уже и не надеялся выйти из кабинета РОВД живым  и
тогда назвал фамилию еще одного знакомого - И., студента.
   Постучались в окно ночью. "Открывай, милиция!" "Собирайся",  -  приказали
студенту. И,  облачился  в  трико,  зашнуровал  кроссовки  и  последовал  за
правоохранителями.
   Показания у студента выбивали "слоником". Натянули на  голову  противогаз
без фильтрационной коробки и перегнули гофрированную трубку. Но переборщили.
Когда парень перестал сопротивляться, кто-то крикнул:
   - мужики, он же не дышит!
   Бросились делать  искусственное  дыхание.  "Скорую  помощь"  подогнали  к
зданию РОВД.  Но  слишком  поздно:  "Смерть  И,  наступила  от  механической
асфиксии". Такое заключение сделали спецы из судмедэкспертизы.
   ... Нынче  менты  за  решеткой.  Имена  их  знает  вся  Мордовия.  Бывшие
лейтенанты Евгений Сазонов  и  Александр  Даев,  сотрудники  РОВД  Александр
Гуляйкин и Дмитрий Куфлин. У каждого - безупречные характеристики и завидный
послужной список. Мелкие порицания от министерского  начальства  не  идут  в
счет.  Куфлин  в  марте  1995  года  с  напарниками  "потеряли"   арестанта,
расстрелявшего на дискотеке коммерсанта. Его конвоировали из Москвы.  Убивец
освободился от наручников и,  пока  конвоиры  спали,  выпрыгнул  из  вагона.
Куфлину вынесли порицание.
   Даев и Сазонов  теми  же  способами  пытали  милиционеров,  инспектора  и
начальника районной ГАИ, братьев А.
   ... Угнали  трактор  из  колхозного  гаража.  Поиском  пропавшей  техники
занимались оперуполномоченные отдела уголовного розыска РОВД Владимир Тутаев
и Анатолий Флоркин. В помощь приставили еще трех оперов - Антонова, Даева  и
Сазонова. Сыщики вышли на след Ш. Его взяли как  члена  ОПГ  (организованной
преступной группировки) - якобы за хранение обреза. Но пытали о тракторе. "А
что это такое - ОПГ? - удивлялся колхозник. - Может, объясните, а то никак в
толк не возьму".
   Безобидного Ш, заставили изобразить горнолыжника. С вытянутыми  руками  и
согнутыми коленями он простоял около часа. Шелохнулся - получай! Под пытками
он сознался, кто увел из колхоза "Беларусь": "Ищите братьев А, и водителя Д.
".
   Василия А., инспектора патрульно-постовой службы ГАИ, взяли без  шума.  С
ним   церемониться   не   стали:   сильно    били    по    голове    томиком
уголовно-процессуального кодекса. Потом доставили в МВД республики (!!!) для
допроса. Министр отдыхал в кабинете совсем рядом и не слышал никаких криков.
На А, надели противогаз, а в шланг налили нашатырного спирта: обжигало глаза
и легкие. А в это время один из дознавателей железной бляхой на ремне стегал
коллегу по половым органам.
   Василия привели в кабинет  начальника  управления.  А,  упал  на  колени:
"Пощадите, не виновен". Разговора не  получилось.  Стали  бить  ладонями  по
ушам, а потом руки за спиной сковали  наручниками,  голову  просунули  между
колен. Для смеха катали по кабинету. Потом усадили на стул, ударили  коленом
по позвоночнику. Хорошо, что А, в юности занимался борьбой - это  и  помогло
ему выстоять.
   Александр Д, прошел через Афганистан, штурмовал дворец Амина.  А  в  РОВД
ему сломали ребро и били по половым органам. Сажали в  противогазе  на  пол,
руки приковывали наручниками к ножке стула и перекрывали дыхательную трубку.
Потом в противогаз прыснули слезоточивым газом...
   Николая А., начальника районной ГАИ, на допрос привели в служебной форме.
   - Сами подумайте, - убеждал оперов майор, - зачем мне трактор  -  огород,
что ли, на нем пахать?
   -  Придется  "освежить"  память,  -  сказали  коллеги  и   сунули   шланг
противогаза в нашатырь. Из майора тоже сделали "колесо", избивали ремнем.
   После пыток бросили в камеру с уголовниками -  в  ИВС.  Попросил  вызвать
"Скорую помощь". Через  некоторое  время  появился  милиционер  с  резиновой
дубинкой: "Доктора вызывал?"
   Через 26 суток "угонщика" выпустили на свободу за недостатком улик.
   Даже в суде руководство МВД не извинилось перед матерью  погибшего  И,  и
другими потерпевшими. "За гибель вашего сына достаточно удержанных с нас  30
миллионов рублей", - сказала на суде ответчица от  МВД.  В  последнем  слове
милиционеры просили учесть их былые заслуги перед страной.
   Многие из российских граждан сталкивались с похожим обращением в  милиции
не один раз.
   Вот как, например, описывает КПЗ московской милиции современный писатель,
и это всего лишь глава романа, родившаяся, конечно же, не на пустом месте.
 
 
   "АДВОКАТ"
 
   - Корешок, подкинь курева! - попросил кто-то сзади.
   Родионов обернулся. У  стены,  окрашенной  тусклой  зеленой  краской,  на
деревянной широкой скамье сидело несколько задержанных -  людей  в  основном
штатского вида, каких можно встретить где угодно,  хоть  на  рынке,  хоть  в
метро. Явных бандитских рож не было.
   - Камеры мыть захотел? - злобно сказал капитан, скользя взглядом по лицам
задержанных, определяя на глазок говорившего. Но лица были тусклы,  глаза  у
всех опущены вниз, и определить нарушителя было невозможно. Известно:  когда
самые разные люди, с самыми разными темпераментами и  характерами  несколько
часов кряду протомятся в  милицейской  приемной,  все  становятся  одинаково
унылы, какая-то общая серая печать как пыль ложится на все лица.
   Но Родионов-то был еще свежий человек. С воли.
   - Товарищ капитан! - с достоинством сказал он. -
   Я хочу знать, на каком  основании  меня  задержали!  Заломили  мне  руки.
Вот... Я требую  адвоката!..  -  добавил  он  в  конце,  вспомнив  сцену  из
какого-то американского боевика.
   Задержанные, все как один, с изумлением вскинули головы.
   Лицо капитана озарилось злой и веселой радостью.
   - Адвокат в смене сегодня? - осведомился он у дежурного.
   - Только заступил, - не поднимая головы от своих бумаг, серьезно  ответил
дежурный, которому, по-видимому, наскучило уже  все  на  свете.  -  Там  он,
вторую камеру шерстит...
   Капитан озарился еще большей радостью. Родионов прикусил губу.
   - Адвокат! - закричал капитан в коридор. - Подь сюда!
   Задержанные повеселели и оживились.
   - Ладно, - сказал Родионов. - Беру свои слова обратно...
   - Ну нет! - возразил маленький капитан. - Закон есть закон. Адвокат,  вот
тебя  тут  требуют...  -  добавил  он,   глядя   за   спину   Родионова.   -
Разберись-ка...
   Павел  обернулся.  Из  коридора  выходил  плотный  дядька,   похожий   на
озабоченного дачника,  только  вместо  тяпки  в  руках  его  была  резиновая
штуковина. Плоское и  вспотевшее  лицо  его  в  накрапах  веснушек  казалось
спокойным, и этим было страшно. Был он без кителя, в светлой голубой рубашке
с  закатанными  рукавами  и  расстегнутыми   верхними   пуговицами.   Из-под
распахнутой рубашки выпирал мохнатый паучий живот. Павел заметил, что креста
на дядьке нет.
   - Этот, что ль? - кивнул дядька, даже не взглянув на Павла. - Ну, пойдем.
   С этими словами он крепкой  разлапистой  пятерней  скомкал  Родионова  за
загривок и потащил в глубь коридора. Острый запах пота исходил  из  подмышек
"адвоката", и они были темны, вероятно, из-за предыдущей  работы  во  второй
камере.  Последнее,  что  успел  заметить  Павел,  -   разочарованные   лица
задержанных, которым, по-видимому, было жалко, что  они  лишаются  занятного
зрелища, поскольку основные действующие лица уходили со сцены  за  кулисы  и
развязку шел досматривать один только  маленький  капитан,  который  тычками
помогал верзиле тащить Павла.
   Родионова стали впихивать в тесное помещение без  окон,  внутри  которого
кто-то стонал во мраке. Он уперся раскорякой в дверях,  как  Иванушка  перед
печью, и немедленно получил страшный удар в поясницу, отчего ноги  его  сами
собой подогнулись и он свалился на пороге. Еще два или три удара, от которых
захватило дух и затошнило, получил он уже в помещении.
   - Волки позорные! - захрипел Родионов, вспомнив,  что  именно  так  нужно
кричать в подобных случаях.
   Искры брызнули из глаз, екнула селезенка, или что  там  в  боку,  куда  с
размаху пнул его маленький рассерженный капитан. Роняя длинную густую слюну,
Родионов стал приподниматься с пола на четвереньки и  в  это  время  получил
парализующий удар дубинкой по плечу около шеи. Отнялась вся правая  половина
тела, зато все остальные удары он уже почти не чувствовал, ибо болевой порог
был уже преодолен. Он не кричал, не стонал, а тяжко и прерывисто всхрапывал,
хватал маленькие кусочки воздуха открытым ртом...
   Потом его тащили за ноги куда-то по цементному полу, но он был уже вполне
равнодушен ко всему на свете, а  в  голове  неподвижно  стояла  только  одна
спокойная мысль: "умереть".
   Очнулся он глубокой ночью на  жестких  нарах  у  холодной  стены.  Вокруг
стояла тусклая серая пелена.  Вероятно,  начинало  светать.  Глубокая  тоска
отчаяния пронизывала всю его душу. От пережитого унижения, от этих  собачьих
побоев, от того, что мир не знает о нем, живет себе по-прежнему...  И  Ольга
где-то там... Олечка милая, Ольгуша...
   - Ольга! Слышишь ли ты меня!.. - со стоном вырвалось из его из груди...
   - Маняня! - плаксивым козелком тотчас отозвалось, проблеяло совсем рядом.
- Слышь ли!.. Куда они меня завезли?..
   - Тихо вы там! - урезонил их бас от окна. - И так сна нет...
   - Тебе хорошо, Влас, - помолчав, возразил плачущий козелок, - ты шофер. И
жена тебя уважает... А я при должности, будут теперь  фамилию  трепать...  А
Маняня что мне скажет?.. Что?! Что она мне скажет?..
   Родионов приподнял голову и скосил глаза. Рядом с  ним  на  узкой  коечке
лежал и трясся этот самый козелок, но  лица  его  нельзя  было  рассмотреть,
поскольку тот лежал, свернувшись калачиком и упрятав голову под простынь.
   - Должность! - мрачно выругался бас у окна. - Дрянь твоя  должность,  вот
что... А  Маняня  твоя  ничего  тебе  не  скажет,  вместе  пили...  Семейный
праздник.
   - А как же мы... здесь? - робко спросил козелок.
   - Из-за тебя, сволочь! - так же мрачно сказал бас. - "Пойдем сирени женам
наломаем..." Дур-рак!.. Там  у  них  водка  еще  осталась  на  столе.  Литра
полтора... С небольшим...
   - Ну и?.. - перестав всхлипывать, с некоторой надеждой спросил козелок.
   - ..! - срифмовал бас. - Водка, говорю, у жен осталась, вот что...
   - Так мы же за сиренью пошли! -  обрадованно  вскочил  козелок  с  койки,
подхватил простынь и, завернувшись в нее, принялся взволнованно  расхаживать
по камере. - Цветы для женщин! Благороднейший поступок!.. У  нас  вины  ведь
нет перед Маней, правда, Влас? Наоборот!.. А водка что... Не  пропадет.  Они
ждали-ждали и спать полегли, Влас...
   - Выжрали! - уныло сказал бас. - Пока мы  тут  мучимся.  И  сирень,  твоя
дрянь, и дом твой дрянь. Прах твоему дому...
   - Мир моему дому! - ничуть не обидевшись, весело возразил  козелок.  -  А
водка наша целехонька, женщины до водки не охочи...
   - Бабы до водки не охочи? - горько усмехнулся бас. - Спи давай. Да думай,
чем завтра похмеляться будем...
   - Спать-спать-спать-спать... - радостно бормотал ( козелок, запрыгивая  в
постель. - Найдем завтра, Власок... Найде-ом... А теперь спать!  -  приказал
он себе и в тот же миг засопел ровно и покойно.
   Бас еще с полчаса ворочался с боку на бок, скрипел  казенными  пружинами,
вздыхал, а потом тоже затих.
   Родионов лежал с открытыми глазами, глядел в потолок  и  думал.  Разговор
двух приятелей немного развлек его, и тоска теперь  была  не  такой  острой.
Самое главное, у него была Ольга. Ни у кого в мире Ольги не было, а  у  него
была. И это самое главное и существенное. То, что его избили в милиции,  еще
не трагедия. Всех бьют. Вопрос, за что взяли? Эта мысль  донимала  с  самого
начала, но никакого путного объяснения найти  он  не  мог,  поскольку  явных
преступлений за собою не знал. Может быть, чей-нибудь наговор? Или  проделки
тестя? Месть? Тесть - месть. Что ж, рифмуется... Или  у  них  там  произошла
какая-то путаница. Ничего, правда сама за себя скажет. Разберутся...
   С этой  наивной  надеждой,  с  которой  многие  поколения  русских  людей
безропотно шли на муки и гибель, он незаметно заснул.
   В девять часов утра загремели  ключи  в  дверях,  всем  троим  обитателям
камеры была выдана их одежда.
   Мрачный бас оказался человеком несоответственно щуплым для своего голоса,
щуплее даже козелка.  Козелок  был  упитан,  весел  и  общителен.  Сержанта,
выдавшего им одежду, назвал "любезнейший". Много острил,  впрочем,  довольно
плоско. Подмигивал Павлу, добродушными  тычками  подбадривал  своего  друга,
пощелкивал подтяжками по своему плотному животику, потирал  ладони,  словом,
вел себя как человек, которому неожиданно и крупно повезло.
   - Александр Сергеевич! - представился  он  Павлу,  насильно  пожал  руку,
подмигнул и пошутил. - Но не Македонский!
   - Родионов! - сказал, заглянувший в камеру майор с папочкой под мышкой. -
Прошу.
   У Павла засосало под ложечкой от этого вежливого обращения. Значит,  дело
было действительно серьезным.
   Майор предупредительно, с легким полупоклоном пропустил его вперед, затем
нагнал и молча пошел сбоку, жестами указывая дорогу. От него исходил  свежий
запах "Шипра". Открыл дверь в кабинет и снова пропустил вперед.
   - Присаживайтесь!
   Павел сел на краешек стула,  опустил  голову  и  стал  разглядывать  свои
ладони.
   - Павел Петрович! - бодрым голосом сказал майор, усаживаясь  за  стол.  -
Тут, видите, небольшая ошибка вышла... Казус, так  сказать,  приключился.  С
Клещом вас перепутали. Капитан Серов напутал.  Он  сурово  наказан,  вернее,
обязательно будет наказан по служебной линии. Так что вы невиновны.
   - Невиновен, - тихо повторил Павел, не поднимая головы.
   - У меня все, - сказал майор. - Вы свободны.
   - Свободен, - снова повторил Павел и шевельнулся. - Могу... идти?..
   - Разумеется, - уже другим,  деловым  тоном  подтвердил  майор,  роясь  в
столе, что-то напряженно ища. - Ч-черт, вечно эти бланки запропастятся  черт
знает куда... Ступайте-ступайте...
   Родионов пошел к выходу. Шел он не очень решительно, как будто ожидая  то
ли выстрела в затылок, то ли  того,  что  его  сейчас  окликнут  и  заставят
вернуться обратно.
   - Постойте, - сказал он, открыв уже  дверь  и  оборачиваясь  на  занятого
майора. - У меня с собой деньги оставались... Мне их не выдали... Где  бы...
нельзя ли...
   - А вот это уж я не знаю,  батенька!  -  Майор  возмущенно  откинулся  на
спинку кресла и развел руками. - И потом, это не по моей  части.  Вот  Серов
выйдет на дежурство - к нему. Он ваше дело вел...
   - Спасибо, - сказал Родионов, закрыл за собою дверь и вышел на свободу.
   Пес с ними, с деньгами, думал он, дело наживное. А боль  рассосется,  вот
сейчас разогреюсь хорошенько скорой ходьбою...
   Проходя сквозь "приемный покой", косо глянул на деревянную скамью -  там,
кажется, сидели все те же люди. Дежурный, правда, был уже другой,  свежий  и
поджарый.
   (Владислав Артемов, роман "Обнаженная натура")
 
 
   "КАПЭЗЭ"
 
   Что же такое КПЗ, так сказать,  в  натуре,  без  художественных  образов?
Каковы в деталях первые минуты, часы и дни так называемого  "задержания",  а
затем ареста?
 
   * * *
 
   Находясь на свободе во время следствия, вы - гражданин одного мира; КПЗ -
это другой мир,  в  котором  еще  предстоит  адаптироваться,  избавиться  от
депрессии, привести в порядок разбежавшиеся мысли,  упорядочить  собственную
логику и заново выработать сценарий ответов  на  вопросы  следствия.  В  90%
случаев следствию намного выгодней (особенно в отношении впервые попавшихся)
мера пресечения в форме ареста. Гражданин находится в полной,  безраздельной
власти органов; иногда (если повезет с дознавателем) уже сам выход на допрос
кажется ему переменой к лучшему: из темной камеры КПЗ - в светлое  помещение
с привинченной к полу табуреточкой...
   Психологические  меры  воздействия  доводят  человека  эмоционального  до
нужной кондиции в очень короткие  сроки.  Впрочем,  к  "толстокожему"  могут
применить и физические меры. Это беззаконие на  вполне  законных  основаниях
("хотел бежать", "хулиганские  действия",  "сопротивление  работникам  ИВС",
"замахнулся на  дознавателя"  и  т.д,  и  т.п.).  Могут  просто  "отоварить"
коваными сапогами по определенным местам тела (добейся  потом  экспертизы!);
могут сделать "ласточку" (привязать или пристегнуть наручниками запястья рук
с ступням ног - за спиной); может быть, не везде это делают и,  уж  конечно,
нет на этот счет никаких инструкций МВД, кроме запрещающих; но все  же,  все
же... А не дай Бог вам нарваться на беспределыциков, прессующих свои  жертвы
безо всякой оглядки на законы и внутренние инструкции...
   Во всяком городе свои милицейские "традиции"; легенды о них передаются из
уст в уста и надолго оседают в народной памяти.  Короче:  жаловаться  будешь
после, а здоровье потеряешь нынче..
   Если гражданин уверен в своей  невиновности,  то  лучшее,  что  он  может
сделать, - это не давать  вообще  никаких  показаний  до  задержания  и  без
адвоката.
   Причем мотивы отказа необходимо занести в протокол допроса:  это  поможет
удержать ретивых "работников" от возможной фабрикации материалов дела.
 
   * * *
 
   Выдержать долгий путь борьбы за собственную свободу (имея в  виду  полную
невиновность) может не всякий. Справедливости тяжело добиться в ограниченных
кубометрах тюремной или  иной  камеры.  Часто  следствие  предлагает,  теряя
доказательства  по  основному  делу,  взять  на  себя  что-нибудь  помельче.
Мотивируется это "деловое предложение" просто: сидишь, дурак, задыхаешься  в
камере, того гляди - туберкулез или что  похуже...  А  мы  тебе  гарантируем
"двушку" (два года); ты ведь уже почти год отсидел? Еще один год - на  одной
ноге отстоишь.  А  на  зоне  -  свежий  воздух,  санчасть,  постель  почище,
помещение попросторней...
   До сих пор находятся наивные придурки, принимающие подобные  предложения!
Впрочем, при нынешней многонаселенности тюрем и отсутствии всяких санитарных
норм и средств, беспределе тюремщиков и самих зеков - это закономерно...
 
   * * *
 
   В  незабвенных  "оттепельных"  шестидесятых,   при   министре   Тикунове,
разрешили было милиции пользоваться  дубинками  в  соответствии  с  законом;
блюстители  так  резво  взялись  за  дело,  что  дубинки  пришлось   отнять.
Мотивировали, правда, якобы усмиренным хулиганьем, но по зонам-то чуть ли не
каждый второй по 206-й чалился.
   В области почек  дубинка  оставляет  огромный  кровоподтек,  со  временем
чернеющий. Пользуются дубинками все "бойцы" многотысячной правоохранительной
армии; впрочем, и  рядовой  гражданин  может  приобрести  это  чудо  поздней
перестройки в любом коммерческой ларьке.
 
   * * *
 
   Вежливо улыбнувшись, следователь прокуратуры говорит вам:  "На  основании
статьи... Уголовно-процессуального кодекса  России  и  в  целях  обеспечения
нормальной работы следствия  вынужден  задержать  вас  с  препровождением  в
изолятор временного содержания Н-ского  УВД".  Нажимается  кнопочка,  входит
милиционер, и с этой минуты вы  начинаете  переставлять  ноги  по  ступеням,
ведущим вниз.
 
   * * *
 
   Название ИВС  (изолятор  временного  содержания)  не  прижилось,  как  и,
например, СИЗО (следственный изолятор) - как называли "тюрьмой",  так  и  по
сей день называют.
   ИВС (КПЗ) - это несколько камер при отделении милиции.  В  эти  камеры  и
помещаются все задержанные и арестованные, а также "суточники".  Иногда  тут
же "вытрезвляются" до утра подобранные ПМГ пьяницы, а чаще  всего  -  просто
выпившие люди, неосторожно покачнувшиеся в свете милицейских фар.
 
   * * *
 
   Половину, а то и  две  трети  камеры  занимает  "спальное  место  в  виде
сколоченного из досок прямоугольного, от стены до стены, порога. "Место" это
густо покрыто  надписями,  рисунками,  а  также  шахматно-шашечными  полями,
ячейками для игры в нарды и в шешбеш.  (Фигурки,  шашки  и  "зары"  (кубики)
лепятся из пайкового хлеба) Часто в щелях между досками можно найти  спички,
чинарики, а то и мойки (бритвенные лезвия), заботливо оставленные для братвы
предыдущими арестантами.
   Дверь в камеру железная, стандартно-тюремная (кормушка,  волчок),  те  же
засовы. Справа или слева от двери параша (бачок с крышкой  для  естественных
отправлений), но нынче почти везде параши сменились чугунным очком - тут  же
и кран для умывания. Окон чаще всего нет  или  они  укупорены  чередующимися
слоями жести в мелкую дырочку. Никакой свет  не  проникает  в  это  довольно
мрачное помещение - царит полумрак, подсвечиваемый лишь тусклой лампочкой из
зарешеченного окошка над дверью Часов ни у кого нет; определить время  можно
лишь при передаче  дежурства  караульными  или  при  раздаче  скудной  пищи,
состоящей из чая, каши из загадочных злаков и сверхжидкого супа (баланды)
   Если за вами "пришли" домой или, если вы, отправляясь на очередной допрос
уверены в аресте, то не  грех  собрать  подходящий  для  арестантской  жизни
"сидор" (просто мешок).
   В этом качестве  лучше  всего  подходит,  скажем,  чехол  от  одноместной
брезентовой палатки: он  достаточно  вместителен  и  не  имеет  запрещенного
металла - "молний", пряжек, крючков; затягивается коротким шнуром.
   Туда можно втиснуть две пары теплого  белья,  несколько  трусов  и  маек,
побольше носовых платков, темную (одноцветную) рубаху  потеплее  (байковую),
кружку, ложку  деревянную,  спичек  побольше,  табачку  (сигарет)  побольше,
конверты, бумагу, карандаш, чай, простую еду - хлеб, масло, колбаса, сало  и
т, п.
 
   * * *
 
   Некто Жуков в свое время явился на допрос  к  следователю  прокуратуры  в
полной уверенности, что будет отпущен вчистую, как говорится. Но  пришел  не
пустой, а с рюкзачком: собирался после дачи показаний на загородную рыбалку.
Рюкзачок через полчаса после допроса получил название "сидора", ибо содержал
в себе почти полный комплект разрешенных  предметов  и  доступной  пищи;  не
помешали и двадцать пачек "Примы"; топорик, правда, пришлось сдать на шмоне,
а с ним походный мини-примус, работающий на "сухом"  спирте.  Эх,  вспоминал
Жуков этот примус: какая, все же, для чифира нужная вещь!
   Один из милиционеров КПЗ проявил определенное  милосердие:  сам  открывал
банку тушенки из "сидора" - бывшего рюкзачка -  и  подавал  ее  в  обеденной
миске. Жуков делил этот  достойный  "грев"  со  стариком  Худяковым,  бывшим
старшиной-торпедистом, кавалером двух орденов Славы, попавшим на свой новый,
пятый или шестой срок отсидки после войны...
   Можно еще заныкать, "закурковать" (спрятать) нечто  запрещенное  заранее,
но это делают люди бывалые, не зарекающиеся от  тюрьмы:  им  советы  эти  не
новы; первоходочники же, как правило, и сидеть, в общем-то, не собирались...
   Лекарства брать не нужно: отберут. По заключению  врача  могут  позволить
лишь очки; будут давать что-то астматикам;  диабетики,  может  быть,  смогут
выхлопотать поддержку в виде инсулина; короче, надеяться на  медицину  могут
лишь так называемые "хроники".
 
   * * *
 
   Обыск (шмон) в КПЗ сводится чаще всего к изъятию запрещенных предметов, к
которым относится все колющее, режущее и  затягивающееся  (ремни,  галстуки,
шнурки).
   Деньги проносят и в тюрьму, но тут  каждый  старается  сам,  кто  во  что
горазд,  хотя  много  и  апробированных  способов.  Но,  к  сожалению,   все
апробированные способы давно известны опытным шмональщикам в тюрьме, на этот
счет подробно инструктируются солдаты внутренних войск.
   Многое зависит и от личности обыскиваемого, потому что делатели  шмона  -
опытные психологи (аналогично, скажем, и таможенники со стажем), по движению
глаз и неосторожным нервным движениям вас вычислят  в  первые  же  минуты  и
тогда уж "тряхнут" до внутренностей.
   Хорошие сигареты вряд ли доедут с вами до тюрьмы.
   В КПЗ вам будут выдавать из ваших пачек по пять или  десять  (везде  свои
порядки) сигарет в день, а в день отправки "на тюрьму" выяснится, что вы  за
неделю скурили все пять блоков  своего  "Мальборо"  или  "Винстона".  Будьте
попроще: "Прима" и "Беломорканал" менее интересны работникам КПЗ,  и  у  вас
больше шансов появиться в тюремной камере с хорошим запасом курева.
   Вообще, довольно странный подход  у  органов  к  определению  запрещенных
предметов; но если вспомнить, что не во всякой  столовой  на  воле  подаются
вилки или, упаси Бог, ножи... Вилки, конечно, ни в КПЗ, ни  в  тюрьме  ни  к
чему: ими просто нечего есть... Часто уже именно в  КПЗ  ощущается  какой-то
особый вкус пищи, особый запах жиров  (если  таковые  вообще  прибавлены)  -
лечебно-технического   свойства.   Хлеб   почему-то   все   зеки    называют
"спецвыпечкой";  действительно,  какой-то  "спец"  есть  и  в   хлебе:   его
достаточно трудно проглотить, если он свежий, и почти невозможно  разжевать,
если он чуть зачерствел.
 
   * * *
 
   Плохо дело, если в камере находится  человек,  во  что  бы  то  ни  стало
решивший покончить счеты с жизнью. Его попытки, пусть даже  (и  чаще  всего)
неудачные,  вгоняют  остальное  население  камеры  во  всеобщую   депрессию,
озлобление. Вскрытые вены  давно  уже  не  помогают  никому:  вскрывайся!  В
"кормушку" заглянули: ну, что, литр вытек уже?  Хорошо!  Сейчас  в  "Скорую"
звякнем...
   Не лучше, если кто-то косит (симулирует) с  благой  целью  отмазаться  от
срока через психушку. Некоторые пьют из  отхожего  места  воду,  мочатся  на
окружающих и т,  п.  Настоящий  псих  и  то  поприятней...  Если  статья  не
"тяжелая",  то,  конечно,  есть  возможность  свалить  через  принудительное
лечение в  обычном  дурдоме.  Но  "тяжелая"  статья  -  это  "спецбольница",
учреждение "тюрем" ного типа", с выродками-санитарами, уколами, неизвестными
препаратами и жестким, беспредельным режимом.
   КПЗ - недолгий срок, редко  более  десяти  суток.  Скоро  свобода...  или
тюрьма, а это уже иные дела и речи.
   Таковы КПЗ от Москвы "до самых до окраин", включая и нынешние  "свободные
республики".
 
 
   ЖАЛОБЫ И ПРОТЕСТЫ
 
   В недавние еще времена на жалобы почти не обращали внимания. Зек требовал
прокурора по надзору,  а  оперчасть  присылала  тюремного  "пожарника":  он,
выдавая себя за прокурора, выслушивал претензии и обещал наказать  виновных,
что-то разрешить и т.п. Однако грамотные жалобы иногда имели действие.
   Гражданин Макаров в ответ  на  сорванный  крест  написал  четыре  бумаги:
Горбачеву, патриарху Московскому  и  всея  Руси,  Генеральному  прокурору  и
почему-то Валентине Терешковой. Жалобы никуда не отослали, конечно, а  крест
вернули, хотя за сутки до этого  начальник  оперчасти  обещал  из  жалобщика
сделать  "католика":  "Подвешу  к  трубе:  ты  у  меня,  рожа,   без   почек
останешься!" Сейчас, слава Богу, кресты не срывают...
   Что-либо просить у администрации чаще  всего  бесполезно.  То,  что  тебе
положено на законных основаниях, - они сами дадут, а  исключение  из  правил
делать не будут, даже если это допускается законом и инструкциями МВД.
   Можно объявить голодовку. Однако, согласно "понятиям", ее  нужно  довести
до конца. Так же как и в остальном: пригрозил - исполни, достал нож  -  бей.
Жестоко, может быть, но иначе  нельзя.  Потому  что  снятая  безрезультатная
голодовка дает администрации  повод  не  реагировать  на  подобные  протесты
других зеков.
   Некоторые зеки вскрывают вены: на эти штуки менты  перестали  реагировать
уже  давно.  Более  впечатляет  вскрытие  брюшной  полости   и   вываливание
собственных кишок в алюминиевую  шлюмку  -  перед  изумленным  и  испуганным
"пупкарем". Но это для серьезных людей К тому же  существует  точный  способ
исполнения этого действа, не все с ним знакомы Это не харакири, не  ножичком
специальным делается, а заточенным веслом (ложкой)...
   Глотают и эти самые весла - с целью попасть  в  санчасть  (уже  в  зоне),
сварочные электроды.
   Сейчас в тюрьмах участились бунты, но ничего хорошего они зекам не сулят.
Временные  послабления,  временные  нормы  питания.  Месяц  прошел   -   все
возвращается на круги своя. Однако нельзя отрицать право зека на  протест  в
любой  форме:  бывают  исключительные  обстоятельства,  когда  только   бунт
способен изменить смертельное положение большинства.
   Подавляются бунты как в тюрьме, так и  в  зоне,  жестоко.  Под  мясорубку
карательных мер попадают все без исключения: одних убивают,  других  сажают,
третьих избивают до полной или частичной потери здоровья.
   Есть еще один способ борьбы: забастовка. Но в условиях зоны  этот  способ
легко провоцируется администрацией  в  бунт:  у  оперчасти  всегда  найдутся
помощники, да и весьма  велика  возможность  нервного  срыва  практически  у
любого зека...
   При  любой  форме  протеста,  если  руководствоваться   тюремно-лагерными
"понятиями", необходимо стоять до конца. Сломленная натура теряет  уважение.
А потеря уважения увеличивает тяготы тюремной (и зоновской) жизни вплоть  до
невыносимых...
   Если говорить о несвободе, как о модели свободного  общества,  в  которой
концентрируются  все  пороки  и  положительные  стороны,  то   легко   можно
предугадать любые изменения - как в инструкциях МВД,  так  и  во  внутреннем
смысле "понятий". Демократизация, либерализация - с одной стороны; беспредел
- с другой; также и наоборот...
   Основные формы подавления в тюрьме - карцер, пониженное питание,  лишение
передач и свиданий, физическое насилие, унижение различных видов, вплоть  до
угрозы перевода (в тюрьме) в "петушиную хату". Да и в некоторых зонах  также
практикуются  такие  методы.  О  пресс-хатах  мы  уже  знаем,  но   известно
существование и т.н.  "подпрессовывающих"  камер,  где  создается,  с  целью
воздействия на упрямца, невыносимая обстановка со все нарастающим давлением.
Это потоньше, чем прямое выбивание, но тоже действует...
   Карцер - пониженное (ниже некуда!) питание, холод (или жара),  сырость  и
туберкулез  в  перспективе.  И  надзиратели  в  карцерах  особые:  некоторые
поливают пол водой, другие - самого зека... Лучше не попадать в карцер или в
ШИЗО (в зоне); впрочем, лучше вообще не садиться в тюрьму.
   Однако,  если  попал  -  приходится  терпеть,  ибо  попростому  сократить
какие-либо сроки представляется невозможным. Шконка в карцерах закрывается в
стену и на замок до 23 часов (как и на армейской гауптвахте), лежать нельзя,
сидеть сложно... Чтобы зеки не особенно рассиживались  в  дневное  время,  в
одной южной тюрьме пол сделали так  называемой  "шубой":  такому  проведению
досуга позавидовали бы матерые йоги... На южных зонах морят в ШИЗО жарой,  а
на Севере - холодом.
   В сравнении с карцером и ШИЗО, ПКТ и пресс-камерой всевозможные "лишения"
кажутся со стороны детскими наказаниями. Однако, когда человека, отсидевшего
половину срока (5-7 лет), неожиданно лишали первой  же  положенной  посылки,
это  было  для  него  тяжелейшим  ударом  -  даже   более   моральным,   чем
материальным...
   Среднее  звено  администрации  (пупкари,  рядовые  кумовья,   прапорщики)
чувствуют  себя  в  местах  лишения   свободы   вершителями   судеб   -   их
"непогрешимость" и Папе Римскому даст сто очков вперед.
   ... Емельянов угодил в карцер только по той причине, что был из города С.
А именно в этом городе получил по  морде  начальник  оперчасти  -  во  время
летнего отпуска.
   Шахова с годом срока отправили по этапу в город  Ш.,  на  Дальний  Восток
только потому, что фамилия его совпадала с названием города - "кум  пошутил"
- и бедолага трясся в "столыпинском" вагоне долгих три месяца, прошел  "Крым
и Рим" многих пересылок, в том числе и беспредельную Новосибирскую...
   Противостоять беспределу "администрации" можно  лишь  с  помощью  полного
спокойствия во всем, при любом проявлении протеста: будь это законные жалобы
и заявления или незаконные глотания электродов. Тут зеку ничего не потребно,
кроме собственной воли, хотя с Божьей помощью, лучше  обойтись  без  насилия
над своими  внутренними  органами  и  больше  давить  на  внутренние  органы
"Системы".
   Несомненно, что "Система" та же, что и 10-15 лет назад. А  20  лет  назад
начальник оперчасти одной из зон  с  гордой  злобой  говорил  автору:  "Я  -
сталинский сокол!"
   Милиция  энергично  работает,  но,  как  и  в  "застойные"  времена,  она
загипнотизирована словами "раскрываемость" и "висяк".  Органами  принимаются
все, без разбора, меры, чтобы избежать понижения первой  цифры  и  повышения
второй.  Именно  поэтому  пьяный  хулиган  проходит  по  колонке  "раскрытое
преступление", а неопознанный труп - как "несчастный случай". Не говоря уж о
вообще "исчезнувших" гражданах...
 
 
   УБИЙСТВА ЧИСЛЯТСЯ КАК НЕСЧАСТНЫЕ СЛУЧАИ, А АЛКАШИ - КАК ПРЕСТУПНИКИ...
 
   За три месяца 1997 года в Южном округе Москвы исчезло  11  человек.  Тела
семерых  были  найдены  вскоре  после  исчезновения  с   явными   признаками
насильственной смерти.  Однако  милиционеры  не  возбуждали  по  этим  актам
уголовные дела и записывали в  протоколах,  что  люди  умерли  в  результате
несчастных случаев.
   27 сентября в Борисовских прудах всплыл труп пятнадцатилетнего  Веселова.
На теле - колотые раны; прокуратура возбудила уголовное дело. Всего за сутки
удалось установить, что к убийству  К,  может  быть  причастен  некто  Денис
Калистратов, а также рецидивист Владимир Кузьмин. Они были взяты под стражу.
   Кузьмин совершил свою первую квартирную  кражу  в  12  лет,  за  что  был
направлен в спецшколу. В 16 лет опять залез в чужую квартиру и получил  пять
лет ИТК. Совершил побег, но вскоре был пойман и вновь отправился  в  тюрьму.
Потом  в  драке  ранил  одного  из  заключенных,  за   что   также   получил
дополнительный срок. Освободился в июне 1997 года, отсидев в общей сложности
20 лет. В Москве познакомился с семнадцатилетним Денисом Калистратовым.
   Первое убийство они совершили 2 июля 1997 года - познакомились на улице с
пятнадцатилетним Ю. Г, и пригласили его к себе домой "поболтать  за  жизнь".
Из разговора стало ясно, что в его квартире есть ценности. Сообщники  решили
убить Г., чтобы избавиться от свидетеля. Сначала Кузьмин ударил Г, ножом,  а
затем Калистратов задушил Г. Труп отнесли в один из  заброшенных  сараев  на
Борисовских прудах, полили бензином и сожгли. Квартиру Г, обворовать забыли.
   30 августа убийцы познакомились с пятнадцатилетним Веселовым. Они сказали
ему, что хотят сколотить бригаду, чтобы подзаработать на разгрузке  вагонов,
и пригласили к себе "обсудить  детали".  Веселов,  которому  очень  хотелось
заработать денег ко дню рождения матери, на следующий день явился в квартиру
Калистратова. Там под пытками он признался, где его родители хранят деньги и
драгоценности. После этого Калистратов задушил Веселова.  Тело  выбросили  в
Москву-реку. Через десять дней труп обнаружили под городом Видное.  Квартиру
Веселовых убийцы по каким-то причинам также не ограбили.
   В начале августа около станции  метро  "Кантемировская"  Кузьмин  обратил
внимание на Р. С-ву, которая покупала бутылку водки. Он предложил ей  выпить
вместе, и женщина согласилась. Потом Кузьмин спросил у новой знакомой,  есть
ли у нее деньги, чтобы купить еще одну бутылку. С-ва сказала, что  есть  300
тысяч рублей. Вторую бутылку они решили распить не на  виду  у  всех,  а  за
гаражами. По дороге Кузьмин незаметно подобрал кусок арматуры и сзади  нанес
женщине смертельный удар по голове. Забрав деньги и водку, убийца скрылся.
   Несколько дней спустя  Кузьмин  увидел  около  "Кантемировской"  прилично
одетого подвыпившего мужчину. Не говоря  ни  слова,  он  ударил  его  куском
металлического уголка по голове и забрал у раненого 500 тысяч.  Пострадавший
Е, был госпитализирован в бессознательном состоянии и через месяц  скончался
в больнице. Милиция дело по этому факту возбуждать не стала.
   В начале сентября Владимир Кузьмин оказался на Варшавском оптовом  рынке,
где приметил двух нетрезвых молодых женщин. Одна  из  них  ушла,  а  Кузьмин
пошел за второй, Ириной Карасевой. Та была неплохо одета и держала  в  руках
четвертинку водки. Кузьмин  предложил  составить  ей  компанию  Карасева  не
отказалась и упомянула, что у нее достаточно денег, чтобы купить еще не одну
бутылку. Этого убийце было достаточно, чтобы в одном  из  переулков  ударить
женщину стальным прутом по голове и забрать у нее 150  тысяч  рублей.  После
этого Кузьмин попытался изнасиловать полуживую Карасеву, но у него ничего не
получилось. Тогда он добил ее ногами.
   10 сентября на платформе Москворечье Кузьмин  познакомился  с  Лидией  С.
Женщина привлекла его торчащ из сумки горлышком  бутылки  водки.  Однако  С,
испугалась незнакомца и пошла в сторону леса. Кузьмин  догнал  ее  и  ударил
куском трубы по голове. Затем Кузьмин  бросил  свою  жертву  в  непотушенный
кем-то костер, накидав поверх тела кучу хвороста.
   24 сентября преступник встретил вышеупомянутого В.  К,  и  предложил  ему
наркотики. Парень согласился купить, но на следующий день пришел без  денег.
Кузьмин разозлился и нанес ему четыре удара ножом в грудь.  Вечером  сбросил
тело в Борисовские пруды.
   Кузьмин признался в убийстве еще  четырех  мужчин.  Их  трупы  так  и  не
найдены,  несмотря  на  то,  что  убийца  в  ходе  следствия  указал   места
преступлений. В итоге прокуратура Южного округа предъявила ему  обвинение  в
убийстве семи человек.
   Как уже говорилось, все трупы прошли в милицейских отчетах как результаты
несчастных случаев.
 
   * * *
 
   Эти  убийства  и  вообще  все  происходящее   напоминает   многочисленные
исторические случаи, описанные в криминальной литературе прошлого  столетия,
- с той лишь разницей, что тогда  (да  еще  лет  десять  назад,  вспомните!)
подобные злодеяния рассматривались как нечто из ряда вон выходящее, ныне  же
это стало повседневностью. Человека убить?  Да  трудней  в  собаку  кирпичом
попасть! Хочется крикнуть: куда смотрит милиция? А куда она может  смотреть?
Она, в общем-то, ловит тех, кто попадается под руку, но не имеет возможности
ни положить конец росту преступности,  ни  предупредить  преступление.  Само
общество разлагается на развалинах государства.
   Мало кто сожалеет о коммунистическом прошлом; единственная ценная  потеря
- пресловутая советская  стабильность  с  вовремя  приезжающей  милицией,  с
профсоюзами и дружинниками, с домами отдыха и, конечно же,  работой.  Многие
преступления  вообще  родились  буквально  из  безработицы:   армия   бомжей
(потерпевших во время приватизации жилого фонда) гуляет по России. Их  никто
не собирается сажать, нет такой статьи.
   Бездомный контингент изменился качественно: в советское время  тоже  были
бомжи, но большая часть их сидела по 209-й  и  196-й  статье,  остальные  же
были, так сказать, "идейными" бомжами, вошедшими в уличновокзальную жизнь не
по принуждению системы (она-то их пристраивала!), а по "зову  сердца"  -  не
хочу работать, воровать не  умею,  но  хочу  выпить...  Теперешние  бомжи  и
украдут, и, если подвернется  случай,  "замочат"  зазевавшегося  пьяненького
гражданина, вознамерившегося "сходить в народ".
   Милиции - московской и любой иной - до бомжей и дела  нет.  Единственное,
что могут сделать менты, так это провести облаву, брезгливо  запихать  дурно
пахнущих соотечественников в автозаки или автобусы и вывезти  за  101-й  или
508-й километр. Возможна, конечно, помощь  санитарная  -  в  виде  такой  же
облавной дезинфекции, но на преступлениях это никак не отражается. Так  что,
как говорится, за что  боролись  -  на  то  и  напоролись,  вместе  с  водой
коммунистических бредней выплеснули и ребенка - достижения социальные, права
человека на жилище, работу, отдых и государственную защиту в виде милиции.
   Впрочем, сама "советская  милиция",  распавшаяся  на  милиции  и  полиции
полусуверенных республик, коегде существует вполне сносно. И  даже  ездит  в
Лондон за покупками, как, например, азербайджанский мент  Хосров  Ш,  и  его
жена Рена. Они нагрянули в Лондон и  на  досуге  забежали  в  универмаг  для
миллионеров.
   За час супруги сперли товара на 1000 фунтов: шарфы  фирменные,  авторучки
подарочные, сумочки крокодиловы?, очки солнцезащитные - 177  долларов  пара,
канцелярский ножичек...
   При задержании у Ш, на руках оказалось 11  тысяч  долларов  наличными.  В
горсуде  Лондона  азербайджанский  милиционер   трогательно   сказал   через
переводчика:
   - Я работаю начальником управления уже 15 лет и еще ни разу не был судим.
   Официальная версия МВД Азербайджана: офицер дорожной  полиции  Хосров  Ш,
действительно был в Лондоне: пристраивал  сына  в  Оксфордский  университет,
делал покупки в одном лондонском магазине. Взяв  солнечные  очки,  Ш,  вышел
покурить. Жена его в это время  продолжала  отбирать  покупки.  Сигнализация
сработала, и южного гостя задержали. Увидев это,  жена,  не  оплатив  другие
вещи, бросилась к мужу. В  итоге  их  обоих  обвинили  в  краже,  но  вскоре
отпустили. В декабре они были вызваны  в  Лондон  на  судебное  заседание  и
заплатили каждый по 1200 фунтов стерлингов штрафа (за мелкую кражу, видимо).
На вопрос, откуда у простого азербайджанского гаишника (при  зарплате  50-60
долларов в месяц) оказались тысячи долларов наличными и как  пристроиться  в
Оксфорд, будучи сыном этого гаишника, МВД Азербайджана ответить не смогло.
   Если какая милиция и работает, так это российская; в России  же,  видимо,
трудней всего милиции московской - именно в  Москве  средоточие  капитала  и
криминала, неотличимых друг от друга... При всех  минусах  и  иронии  в  ее,
милиции, адрес, она продолжает ловить бандитов,  теряя  лучших  сотрудников,
имея дело с ребятами бесшабашными и лихими... И пока азербайджанский гаишник
ворует ширпотреб  в  универмаге  Лондона  и  пристраивает  сына  в  Оксфорд,
московская милиция спасает его соотечественника Алифа Мамедова. Двое злодеев
похитили  его  и  требовали  выкуп,  а  не  получив  денег  -  решили  убить
несчастного..
   Милиционеры 3-го  полка  патрульно-постовой  службы  Владимир  Фесенко  и
Сергей Конов патрулировали вверенную территорию  ОВД  "Дорогомиловский".  На
Поклонной  улице  увидели  кавказцев;  те,  чего-то  испугавшись,  бросились
бежать. Один, весь заклеенный скотчем, остался на тротуаре, махал руками.
   Было установлено, что это 24-летний Алиф Мамедов. Он  переехал  в  Москву
десять лет назад, работал у  мужа  своей  сестры  -  владельца  магазина  на
Багратионовской улице. 23 февраля, когда Мамедов возвращался домой,  к  нему
подошли двое мужчин-кавказцев и, угрожая оружием, потребовали пойти с  ними.
Привели в квартиру на девятом этаже дома по ул. 1812 года и потребовали  $20
тыс, за освобождение. После  этого  похитители  держали  Мамедова  на  своем
складе, где избивали, раздробляя молотком фаланги пальцев.
   Пленник звонил родственнику, просил денег. Но тот не дал.  Тогда  бандиты
решили заложника умертвить и направились на пустырь в районе железнодорожной
станции, чтобы заняться этим лиходейством. По дороге их заметили патрульные.
   Сыщики быстро нашли и задержали преступников.
   В отделении милиции злодеи выдвинули свою версию случившегося: как  будто
Мамедов еще год назад  украл  у  них  деньги,  а  они  лишь  хотели  вернуть
украденное.
   Как говорится, милиция разберется...
   А ведь иногда она разбирается с должной ретивостью.
 
 
   СТРАТЕГИЧЕСКАЯ ОПЕРАЦИЯ
 
   После   убийства    милиционеров    на    Гончарной    улице    столичные
правоохранительные органы серьезно побеспокоили криминальный мир  города.  В
Москве  и  Московской  области  была   проведена   стратегическая   операция
"Антикриминал".
   33-летний Михаил М., известный среди братвы как  Удав,  после  очередного
срока вернулся в Измайлово. Он трижды сидел за  кражи,  грабежи  и  хранение
оружия (кроме того, руоповцам  стало  известно,  что  Удав  пристрастился  к
наркотикам и не мог без них  обходиться).  Оказавшись  на  воле,  М,  развил
бурную деятельность. Под его руководством братва взяла под контроль  частный
извоз в районе комплекса "Измайлово", водителейдальнобойщиков на стоянке  за
МКАД и ряд коммерческих структур Восточного округа столицы. Чтобы  убедиться
в этом, милиционерам нужны были сведения из первых уст:  у  дома  авторитета
была организована засада. Когда Удав вошел в подъезд, руоповцы "окольцевали"
его наручниками. По свидетельству сыщиков, Удав  нетвердо  стоял  на  ногах,
хотя спиртным от него не пахло.  Эту  загадку  объяснили  врачи-наркологи  -
задержанный находился в состоянии наркотического опьянения. При  досмотре  в
одном из его карманов был  найден  маленький  пакетик  с  героином.  Оформив
изъятое, сыщики нагрянули с обыском  домой  к  авторитету.  Профессиональная
интуиция не подвела - после поисков на свет были  извлечены  пистолет  "ТТ",
капсула и шприц, наполненный наркотическими веществами первитин  и  эфедрин.
Но и эти улики не заставили Удава признать свою вину: он убеждал, что  шприц
купил для того, чтобы лечить астму, что он честный  человек  и  зарабатывает
ремонтом автомобилей.
   В это же время  в  РУОП  обратился  директор  магазина  "Автозапчасти"  и
рассказал, что бандиты отняли у него машину.  Избив  жертву,  злоумышленники
предложили ему выкупить свое авто за 8 тыс, долл, или ежемесячно выплачивать
дань в размере 25-30% от прибыли. Коммерсант обратился за помощью  в  органы
правопорядка. Встречу для  переговоров  вымогатели  назначили  в  полночь  у
одного из домов по Измайловскому проезду. За деньгами пришел один из  членов
группировки. Отвесив бизнесмену пару оплеух, он  потребовал  деньги.  Тут-то
его и схватили  сыщики.  Задержанным  оказался  28-летний  Григорий  Амелин,
далеко не главный в банде  вымогателей.  С  его  сообщниками  сыщики  вскоре
познакомились в корпусе "Бета" гостиницы "Измайлово": оперативники под видом
проверки  документов  задержали  компанию  гангстеров.   Любителями   рэкета
оказались активисты  Измайловской  группировки  -  Дмитрий  Пахомов,  Степан
Левицкий, Федор Васильев и Дмитрий Ковалев. В багажнике  "Мерседеса"  сыщики
обнаружили помповое ружье и карабин "сайга". У одного из боевиков за  поясом
брюк находился заряженный пистолет "ИЖ-71". На  вопрос  милиционеров,  зачем
столько оружия, молодежь хором поведала, что хочет приобщиться к охоте.
   Придется, видно, им лет пять повременить.
   В ходе операции в Москве и области пресечена  деятельность  восьми  банд;
изъято 20 единиц огнестрельного и холодного оружия, более 1  тыс,  патронов,
взрывчатка, поддельные удостоверения и форма сотрудников  милиции,  краденые
машины и наркотики.
   Но иногда случается и так, что раскрытое и  подготовленное  к  завершению
дело может исчезнуть - в прямом смысле. Видимо,  нет  хуже  оскорбления  для
следователя и дознавателя, сыщика и эксперта-криминалиста...
 
 
   ИНАЯ СЛАВА "КРЕСТОВ"
 
   Из знаменитой тюрьмы "Кресты",  отличающейся  усиленным  режимом  охраны,
кто-то нагло спер два тома уголовного дела  президента  концерна  "Скорпион"
Александра Ефимова, которого сотрудники правоохранительных  органов  считают
одним из лидеров криминального мира  Санкт-Петербурга.  Милиционеры  провели
обыски у адвокатов Е., изъяли различные документы, но похищенных  материалов
так и не нашли.
   Впервые Ефимов попал в поле зрения милиции в апреле 1996 года.
   Он устроил для питерских милиционеров дружескую  вечеринку  с  песнями  и
плясками - как раз в день их профессионального праздника.
   А прибыл Ефимов на берега Невы из славного города Тамбова.
   В  крутые  годы  перестройки  Александр  возглавил  охранное  предприятие
"Скорпион", взимавшее с каждого торговца на одном  из  питерских  рынков  по
нескольку долларов в день. Вскоре поднялся так высоко, что ездил на  "Волге"
с правительственными номерами и в 1996 году  выдвинул  свою  кандидатуру  на
выборах главы администрации Красногвардейского района,  территорию  которого
полностью контролировал.
   "Они все у меня будут с руки кушать",  -  говаривал  Ефимов  о  питерских
сотрудниках правоохранительных  органов.  Однако  ошибался:  прошлой  осенью
сотрудники РУОПа  решили  задать  кандидату  несколько  вопросов  по  поводу
убийства директора "Ленрыбпрома", у  которого,  видимо,  возникли  некоторые
проблемы со "Скорпионом". Впрочем, кто-то из "прикормленных"  доложил  Е,  о
намерениях РУОПа, и кормилец дернул в бега - в  Массандру,  где  загорал  на
роскошной даче.
   Охранял покой особы бедный украинский милиционер.
   В офисах "Скорпиона" и других структурах,  подконтрольных  Ефимову,  были
проведены обыски, но результатов они не принесли.  Не  удалось  задержать  и
самого Ефимова -  его  вовремя  предупредили  друзья  из  правоохранительных
органов, и он успел  скрыться.  Весной  прошлого  года  Ефимова  объявили  в
федеральный розыск.
   Он скрывался за границей, а в конце июля  прилетел  в  Ялту,  где  и  был
арестован  вместе  с  директором  кафе  "Вечер"  Михаилом  Жуковым,  который
разыскивался по подозрению в убийстве. Их этапировали в СИЗО "Кресты".  Туда
же посадили еще троих вымогателей из их же группировки.
   Юридическую сторону "обслуживания" взял на  себя  бывший  следователь  по
делу другого авторитета, Малышева. Он вел дело Малышева так  "классно",  что
оно  развалилось  прямо  в  зале  суда.  Прямо  с  судебной  скамьи   бывшие
подследственные были освобождены. Видимо, вынужденное путешествие Ефимова из
Массандры в камеру "Крестов" - для него  всего  лишь  неприятный  эпизод,  а
вовсе не конец карьеры...
   На допросах  Ефимов  своей  вины  не  признал,  заявив,  что  он  честный
предприниматель  и  ни  с  какими  группировками  не   связан.   Следователи
придерживаются другого мнения и намерены довести дело  о  вымогательстве  до
суда. Правда, сейчас у них возникли большие  проблемы  -  исчезли  два  тома
уголовного дела.
   Кража была совершена в тот момент, когда подозреваемые вместе  со  своими
адвокатами знакомились с документами. Тома уголовного дела они подменили  на
"куклы" - папки с чистыми листами бумаги  На  обложках  были  воспроизведены
номер уголовного дела и другие  записи,  так,  что  внешне  папки  ничем  не
отличались от настоящих Подмену обнаружили лишь через несколько дней.
   Материалы одного из похищенных томов  содержали  стенограммы  допросов  и
очных ставок, и, по словам следователей,  их  легко  восстановить,  так  как
тексты записаны на дискетах. Со вторым томом сложнее: он  полностью  состоит
из подлинников хозяйственных договоров и различных платежек. С некоторых  из
них не были даже сняты копии.
   Первым был взят под стражу милиционер, наблюдавший за тем, как обвиняемые
знакомились с делом. Затем сотрудники  правоохранительных  органов  занялись
адвокатами Ефимова (всего у него три защитника).
   В их квартирах были проведены обыски.  Похищенные  тома  оперативники  не
нашли, зато изъяли канцелярские принадлежности, которые,  как  они  считают,
могли быть использованы для изготовления "кукол". У  адвокатов  конфисковали
даже нитки. Милицейские  эксперты  попытаются  идентифицировать  их  с  теми
нитками, которыми  были  прошиты  "куклы".  Кроме  того,  у  адвокатов  были
обнаружены досье, которые они вели по делу  Ефимова.  Например,  у  адвоката
Владимира 3, оперативники забрали около 300 документов. Еще один адвокат был
задержан после обыска - у него нашли патроны. Правда, супруга задержанного -
судья арбитражного суда Санкт-Петербурга и Ленинградской области,  и  на  ее
жилище распространяется иммунитет, оговоренный в законе "О  статусе  судей".
Так что проведенный обыск в суде может быть признан незаконным.
   Как бы то ни было,  вскоре  адвокаты  предприняли  попытку  вернуть  себе
бумаги. Они боятся, что досье исчезнет  в  недрах  Калининской  прокуратуры,
расследующей  дело  о  подмене  томов  уголовного  дела.  Однако   прокуроры
возвращать материалы отказались.
 
 
   ХОРОШИЕ И ПЛОХИЕ
 
   Заблуждается тот,  кто  думает,  что  под  определение  "хорошего  мента"
подпадает,  скажем,  коррумпированный  помощник  бандитов,  затесавшийся   в
правоохранительные органы. К такому нет уважения нигде, и  страх  -  главный
попутчик его жизни. Предателей не любит никто, ибо если  ты  сегодня  предал
своих, то уж "этих", кто  сейчас  платит,  предашь  без  сомнений  за  более
солидную сумму.
   Если бы, например, была узаконена пытка, то никто из испытуемых  не  стал
бы возмущаться и таить злобу на палача - это его, палача, работа. Беззаконие
невыносимо.   Преступник,   находясь   за   решеткой,   требует   закона   и
справедливости - все напрасно, властвующие над ним люди не знают этих  слов,
считая,   что   государство   поручило   им   добить   подраненного   зверя.
Справедливости  требуют   и   законопослушные   граждане,   в   отличие   от
незаконопослушных сохраняющие детское представление о тех, кто  охраняет  их
права. А ведь "они", правоохранители, тоже  люди,  подверженные  страстям  и
порокам, - или,  наоборот,  беззаветно  преданные  своему  делу,  честные  и
бесстрашные... всякие.
   Уважают, например, в криминальном мире скорее опытного и честного  мента,
соблюдающего писаный закон и действующего по совести, нежели  приблатненного
мусора,  тянущегося  с  рукопожатием  к  бандиту  и  улыбающегося   валютным
проституткам. У этих вторых - незавидная участь.  Погрязшие  в  неформальных
отношениях с миром иной полярности, они не имеют выхода. Разоблачение грозит
дулом у виска,  ненавистью  коллег  и  позором  для  семьи  и  детей.  А  не
разоблачат - так будет он до конца жизни  все  больше  и  больше  сгибать  в
коленях ноги, пресмыкаясь перед дающими. Дающие же-с каждым  днем  все  туже
затягивают невидимую петлю и в  конце  концов  перекроют  дыхалку  навсегда,
лишив пса последних остатков даже собачьего достоинства.
   Ученые говорят, что малые части "системы" обычно повторяют в своем  малом
масштабе все свойства большой. Например, известно, что места лишения свободы
- своеобразная модель свободного общества. Здесь тоже властвлибо есть - либо
ее  нет,  если  нет  власти   в   свободном   мире.   Здесь   правит   закон
(государственный или воровской), если закон  управляет  и  свободным  миром.
Беспредел, произвол возникает как зеркальное отражение всего, что происходит
там (здесь), за несколькими рядами колючки.
   Так же  и  правоохранительная  система,  повинуясь  общемировым  законам,
копирует образы и способы Большой власти. Может быть, выбивали признание  из
подозреваемых и в "застойные" времена (выбивали, факт!), но никогда  это  не
делалось так открыто. Приятель заглянул в милицию - нужен был адрес какой-то
родственной структуры - и с ужасом наблюдал, как по коридору, пиная сапогами
и тыча в бока кулаками, два дюжих милиционера волокли окровавленного  парня.
Возможно, это был грабитель или даже убийца, но все же подобные сцены  более
всего ассоциируются с фильмами  о  немецком  гестапо,  нежели  о  российской
милиции.
 
 
   НОЖ И КУПЮРЫ (хороший мент)
 
   В  1983  году  москвич  Туров  съездил  за  город  -  резал  веники   для
традиционного похода в баню. С вениками в сумке и с хорошо заточенным  ножом
в кармане куртки он вернулся в Москву и прохлаждался возле винного  магазина
на одной из Тверских-Ямских - ожидал по договоренности товарища,  с  которым
хотел распить бутылочку "Тамянки".
   В это время к нему обратился  подвыпивший  "товарищ"  лет  тридцати  -  с
просьбой разменять  десяточку.  Туров  достал  две  пятирублевки.  "Товарищ"
купюры взял, но десятку почему-то не отдал. "Эй, - сказал  Туров,  -  а  мои
деньги?" - "Какие - твои? - удивился "маклер". - Чего тебе воаще надо?"  Тут
он потянулся к Турову пятерней и сделал ему "шмазь" (как, помните, в  старом
фильме "Коллеги"). После шмази у Турова потемнело в глазах.  Он  вытащил  из
кармана нож и в присутствии большой зрительской толпы полоснул "товарища" по
брюшине - куртка разъехалась с оглушительным треском,  проступила  кровь  на
белой несвежей рубашке. "Товарищ" вместе с присными в лице пьяненькой дамы и
какого-то незавидного коротышки убежал, прижимая  к  животу  руки  и  что-то
вскрикивая на ходу.
   "Молодец мужик! - сказали из толпы. - А то обнаглели совсем, суки!"
   Туров кивнул, соглашаясь. Руки у него дрожали, он решил идти  в  метро  и
ехать домой - не ждать приятеля...
   Далее события развернулись так. Недалеко  от  метро  на  него  навалились
какие-то люди, заломили руку. Чуть вывернув голову. Туров увидел, что это те
трое. Подрезанный Туровым бил его кулаком по лицу и шептал: "Вася,  во  двор
его щас, вон туда - и забьем как мамонта..."
   И  забили  бы,  если  бы  не  проезжавшая  мимо  машина  с  милицейскими.
Непорядок, конечно, когда человека бьют - да еще напротив  посольства  одной
футбольной державы. Всех забрали в отделение.
   Турова поместили сразу в КПЗ - отобрали шнурки, сумку с вениками,  изъяли
часы. И вызвали только через час.
   У мента-капитана был уставший и больной  вид  -  как  будто  он  не  спал
неделю, разгружая вагоны на Москве-Товарной.
   "Значит, так, гражданин Туров. Ты напал на граждан - Буйкина, Онаньева  и
Чухоморову. Ударил Буйкина ножом - хорошо, что не повредил  жизненно  важные
органы. Это все подтверждают Чухоморова  и  Онаньев;  впрочем,  наверное,  и
другие очевидцы найдутся. Ножик ведугвой?"
   "Мой", - согласился Туров и честно рассказал капитану, что  произошло  на
самом деле.
   "Я тебе, надо сказать, верю, - сообщил  дознаватель,  выслушав  сбивчивое
повествование. - Не  нравятся  мне  эти  чухоморовы.  Но  налицо  факты:  ты
человеку прорезал  пузо,  правда,  несильно,  эдакая  царапина...  Так  что,
гражданин Туров, иди обратно в камеру и хорошенько  подумай  сам  -  нет  ли
чего-нибудь такого, чтобы мне стало интересно тебя отпустить. Даю тебе  час.
Потерпевшие твои тоже потерпят часок, в "аквариуме" посидят..."
   ... Туров лежал на деревянном настиле КПЗ и думал.
   Ончбыл не один - справа спал парень в джинсовом костюме,  а  слева  сидел
бомжеватый старичок в солдатской шинели.
   Сначала ничего не лезло в голову - одни побеги. Но вдруг...
   Туров бросился к двери и застучал в железо кулаками.
   "Ты чего молотишь, обижают, что  ли?"  -  лениво  проворчал  из-за  двери
дежурный.
   "Да нет! - закричал Туров. - Я тут вспомнил одно!..
   Хочу к этому, к следователю!"
   "Что, придумал?  Ты  только  не  фантазируй,  хуже  будет..."  -  объявил
капитан.
   "Нет, это правда!"
   И Туров рассказал.
   Дело в том, что неделю назад он заработал пятьсот рублей - завод выплатил
премию за две еще прошлогодних рацухи  (рационализаторские  предложения).  А
выдали деньги одной пачкой, купюры  новенькие,  упаковка  банковская...  Три
пятерки Туров сегодня взял с собой, покупал билет на электричку, пирожки  на
станции, мороженое, сигареты. Две пятерки оставались. А  остальные  -  лежат
дома, на столе, в хрустальной конфетнице. Он отдал две пятерки "для размена"
этим, потерпевшим, - значит, они у них до сих пор..."
   "Ну и что?" - удивился капитан.
   "Как - что? Номера-то на купюрах те же самые.  Вы  домой  позвоните,  вам
жена моя, Люся, скажет номера!"
   Мент вдруг ожил:
   "Это ж совсем другое дело! Только б Люся твоя деньги  не  потратила!  Или
эти бы не догадались, а то выбросят... да нет, не выбросят! Говори номер".
   Разговор был недолгий.  Люся,  слава  Богу,  дома  оказалась,  испугалась
милиции, но номера на пятерках из вазы сообщила. Капитан  записал,  а  потом
крикнул какого-то Петухова - явился сержант.
   "Веди сюда троих из "аквариума",  заодно  двух  понятых  найди.  Обыскать
надо..."
   Пятерки, отобранные у Турова, были  найдены  в  кармане  Буйкина.  Номера
сошлись...
   "Так, ну что,  будем  оформлять  вас  по  145-й,  часть  вторая,  грабеж,
значит... - сообщил капитан потерпевшим. - А ты, Туров, пиши заявление".
   "Что-то не хочется", - вдруг произнес Туров.
   Капитан посмотрел на него пристально.
   "Как это?"
   "Ну, может, потом?.."
   "Ну, как хочешь... -  вдруг  согласился  дознаватель.  -  Короче,  я  вас
отпускаю первыми - завтра явитесь к 10 нуль-нуль сюда же. Документы  у  меня
останутся. А ты посиди еще полчаса, чтоб не вступать в конфликтные отношения
с преступным элементом".
   Буйкин, Онаньев и Чухоморова исчезли молча.
   "Да кто они такие?" - спросил Туров.
   "Партийцы, - ответил капитан. - Чухоморова и Буйкин лет по десять в КПСС,
а Онаньев сегодня вступил: отмечали. Видно, не хватило на праздник по полной
программе... Пролетарии, как и ты. Ты-то не член?"
   "Нет".
   ... Через пару часов Туров был  уже  дома,  объяснял  происшествие  Люсе.
Капитан сначала забылся, а потом лет через пять Туров  снова  вспомнил  этот
неприятный эпизод - прочувствовал, что мог бы сейчас  находиться  где-нибудь
за Уралом, под конвоем. Туров даже лицо капитана вспомнил - серое такое...
   Подобный эпизод можно рассматривать с разных позиций. С одной  стороны  -
чуть ли не чудо, номера купюры и так далее. С другой стороны  -  капитан  до
конца исполнил закон, дал Турову шанс защитить себя: видимо, интуитивно  был
уверен, что обязательно найдется какое-то объяснение или оправдание. А  ведь
статья на Турове висела: нож, отпечатки, "ранение"... Да к тому же он  вроде
как плюнул в душу этим  "людям",  когда  они  отмечали  светлый  праздник  -
приобщение  к  монолитным  рядам  руководящей   общественной   силы.   Можно
представить речь прокурора и реакцию народных заседателей...
   Многим, однако, не так повезло, и они оказались  в  числе  многочисленной
клиентуры пенитенциарной системы, а по-простому  -  тюрем,  зон,  поселений,
"химий" (строек народного хозяйства).
   В старом  хорошем  фильме  "Звезда  пленительного  счастья"  в  одном  из
эпизодов император Николай предлагает  декабристу  помилование.  Однако  тот
отвечает, что, мол, придут времена, когда миловать будет закон, а не царь  -
по самовластию.
   "Эх, - думал я тогда, - глупый  декабрист,  ведь  какое  счастье  -  быть
помилованным чьей-то доброй волей, а  не  законом,  писанным  для  всех  без
разбору..."  Ибо  вот  оно,  время  законов  милующих,  но   где   же   сами
помилованные? (Говорят, комиссией по помилованиям  на  Украине  в  советское
время руководил бывший партизан Ковпак. На каждом, без исключения,  прошении
он писал четыре слова: "Кара малувата, трэба видбуваты".)
 
 
   ДОСТИЖЕНИЯ ОРГАНОВ
 
   Вернувшись к  истории,  можно  сравнить  современного  бандита  с  Мишкой
Культяпым (см. "Исторический экскурс"). Во многом схожи... К тому же истории
эти, пусть и с некоторой  натяжкой,  но  можно,  конечно,  отнести  к  числу
милицейских достижений.
 
 
   МАНСУР
 
   Мансур убивал в квартире, расположенной  возле  зданий  ГУВД  и  Тверской
прокуратуры, а трупы сжигал в камине. При задержании - застрелился.  Пятерых
сообщников  судят  нынче,  однако  они  утверждают  (прямо  как  эсэсовцы  в
Нюрнберге), что "выполняли приказы".
   Мамсуров вырос в интеллигентной семье: мать -  преподаватель  литературы,
отец - моряк. Сергей писал стихи, окончил институт, но - связался  с  плохой
компанией.
   В 1990 году его арестовали за мошенничество. В суде дело развалилось,  но
в Бутырке Мамсуров познакомился  с  Леонидом  Завадским  (Батя).  Тот  помог
организовать небольшую, но деятельную группировку. Мамсуров скентовался  еще
с одним авторитетом - Федором Ишиным (Федя Бешеный).
   Батя и Федя помогли Мансуру прибрать к рукам вещевой рынок, расположенный
в спорткомплексе ЦСКА. Но вскоре  отношения  между  Завадским  и  Мамсуровым
резко испортились. Батя стал подозревать, что Мансур - стукач:  менты  часто
задерживали его, но всегда отпускали. В мае того же года в Бутырке разогнали
воровскую сходку. Завадский решил, что милицию навел Мансур, знавший время и
место проведения. Подозрениями Батя поделился с "коллегами",  те  рассказали
об этом Мамсурову. Он разгневался...
   6 октября 1994 года Завадский  со  своей  подругой  Галиной  Б,  навестил
Мансура (тогда он  жил  на  Семеновской  набережной).  Они  начали  выяснять
отношения.
   По словам находившихся в той же квартире охранников Мансура, были  слышны
крики о $50 тыс. Минут через 15-20 вышел Мансур и  сказал:  "Пора  кончать".
Завадского под угрозой пистолетов усадили в машину и  отвезли  на  кладбище.
Там Мансур выстрелил ему в голову; приказал и охранникам всадить в  труп  по
пуле. Затем они вернулись и сказали Галине Б., что Завадский ждет  ее  дома.
По дороге, на пустыре, расстреляли девушку.
   По факту двойного убийства  было  возбуждено  уголовное  дело.  Допросили
Мансура и его людей, но доказать ничего не смогли. Однако  кенты  Завадского
дело не оставили. Через несколько дней они застрелили одного  из  участников
убийства  Бати,  некоего  П.  Мансур  перебрался  на  квартиру  Татьяны   Л.
(Петровка, 19) и лишний раз старался не выходить из дома.
   К тому времени он уже был наркоманом. Под кайфом палил  из  револьвера  в
потолок.  Рядом  с  домом,  где  жил  бандит,  находится   здание   Тверской
прокуратуры и офис одного из  подразделений  ГУВД,  но  выстрелов  никто  не
слышал.
   Наркота подвела Мансура под статью. В феврале
   1995  года  возле  ночного  клуба  "Какаду"  он  поссорился  с  торговцем
наркотиками и выстрелил в него. Не попал, но ранил случайного прохожего. Его
задержали, но потом отпустили. За это было заплачено $150 тыс.
   В марте 1995 года его жертвой стал архитектор Алексей  Г.,  возглавлявший
бригаду рабочих, ремонтировавших квартиру на Петровке. Жилье залило водой  -
этажом выше был пожар. Мамсуров устроил  архитектору  выволочку,  кричал  на
него. А потом выстрелил ему  в  живот  и  грудь.  После  этого  он  приказал
охранникам расчленить труп, но те отказались. Тогда Мансур сам распилил тело
ножовкой; охранники всю ночь жгли в камине останки.
   Потом Мансур решил отомстить убийцам П. Он заподозрил в убийстве приятеля
Завадского Рената С, и вызвал его "на  переговоры",  сказав,  что  соберутся
деловые люд и.
   Мансур лично пытал Рената. Но тот молчал. Мансур вставил в рот  С,  ствол
ружья, спросил: "Жить хочешь?" Когда тот утвердительно кивнул, Мансур  нажал
на курок. Рената С, сожгли в камине, останки утопили в Москве-реке.
   Поисками погибшего занялся его приятель Олег Ц.
   Он позвонил Мансуру и стал  расспрашивать  его,  куда  делся  Ренат.  Тот
сказал, что тот у  него  дома,  и  попросил  приехать.  Приехавшего  "гостя"
связали и тоже пытали -  чтобы  он  признался  в  убийстве  Завадского.  Это
признание Мансур хотел записать на видеопленку и передать ворам в законе. На
восьмой день Ц, признался. Его приковали к батарее в ванной.
   Татьяна Л, со скандалом  потребовала  не  превращать  квартиру  в  камеру
пыток. Мамсуров и ее приковал к батарее.
   6 апреля Ц, удалось освободиться и сбежать. Во дворе его догнал  один  из
охранников, но на выручку Ц. подоспел случайный милиционер
   7 апреля квартиру штурмовала группа захвата. В ней  остались  только  сам
авторитет и его любовница. Мансуру предложили сдаться,  но  он  выстрелил  в
оперативников. Во время штурма Л, была вроде убита случайной пулей.  Мансур,
по версии, застрелился...
   Банда  распалась.  Сотрудники  МУРа   задержали   наиболе   активных   ее
участников. Всем предъявлено обвинение в бандитизме. Некоторые чистосердечно
признались во всем. Однако в Мосгорсуде от своих  слов  отказались,  заявив,
что признания были выбиты. В зале заседаний народу было  мало.  Ведь  Сергея
Мамсурова (а про него написаны даже книги) нет в живых. Исполнители же  мало
кому из любителей судов интересны.
   Взятие квартиры на Петровке, где проживал  Мансур,  демонстрировалось  по
телевидению. Оперативник через дверь как хорошему  знакомому  кричал  что-то
вроде: "Сергей, успокойся, не стреляй, все будет нормально!"
   Более  ярким  примером  действительно  деятельной  работы  органов  может
служить документальный очерк Андрея Молчанова "Поездка на курорт", в котором
повествуется  о  действительно  умной   и   тонкой   милицейской   операции,
завершившейся, как говорится, полной победой...
 
 
   1991 год. КТО ТАМ?
 
   ... Вместо ответа убийца за дверью вытащил обрез. Грохнул выстрел, хозяин
упал на спину. Бурое пятно крови на рубашке быстро увеличивалось в размерах.
Когда  "Скорая"  прибыла  на  место  происшествия,  спасти  его   было   уже
невозможно...
   Малое предприятие "Обь", председателем  которого  был  тридцатидвухлетний
Сергей  Р.,  официально  занималось  продажей  сельхозпродукции.  Но   здесь
торговали чем угодно: сигаретами, презервативами,  конфетами,  водкой...  По
роду своей деятельности Р, установил контакты  с  мясником  кафе  Касапяном.
Мясник  приобретал  в  одном  из  магазинов  Пролетарского  района  водку  и
перепродавал  ее  Р.  "Сотрудничество"  крепло  бы  и  дальше,  если  бы  не
пресловутый "треугольник".
   Кассиром у Р, работала Ирина К., близкая подруга
   Касапяна. Мяснику  показалось,  что  Ирина  оказывает  Р.  слишком  много
внимания. Между ним и соперником  происходит  мужской  разговор,  в  котором
Касапян  грозится  рассказать  кое-кому  о   темных   делах   преуспевающего
коммерсанта.
   Угрозы   Касапяна   заставляют   Р,    принять    "превентивные"    меры.
Посоветовавшись с товарищем по коммерции из  Перовского  района  Москвы,  Р,
решает замочить Касапяна. Друг обещает найти исполнителей. Скоро  "заказчик"
встречается для  выдачи  инструкций  и  согласования  гонорара  с  одним  из
"специалистов" - жителем Люберец Шамилем А. "Трудовая" биография исполнителя
была подходящей - он имел пять судимостей, давно нигде не работал.
   "Заказчик"  предлагает  за  "услугу"   Шамилю   пятнадцать   тысяч.   Тот
соглашается и берет себе в помощники кента по  тамбовской  зоне  С.  У  того
имелся обрез одноствольного охотничьего ружья 16-го калибра - "лупит верняк,
наглухо... ".
   Р, звонит Ирине и узнает, что Касапян у нее, отвозит новых компаньонов  к
дому, показывает подъезд, называет квартиру. Сам он остается в машине, а  С,
и Шамиль, поднявшись на  третий  этаж,  звонят  в  дверь.  Выходит  знакомый
Касапяна.  Они  просят  позвать  хозяина   под   предлогом   осмотра   якобы
привезенного  мяса.  Вышедшему  на  лестничную  площадку   Касапяну   убийцы
приставляют ствол к груди и нажимают курок. Выстрел  -  смертельный.  Бросив
ружье рядом с телом, преступники бегут прочь.
   На следующее утром Р, позвонила  Ирина  и  сообщила,  что  Касапян  мертв
Кстати, деньги из кассы малого предприятия "Обь", предназначенные для оплаты
убийства, выдала именно она. И не пятнадцать тысяч,  как  договаривались,  а
шестнадцать. Тысяча пошла на оплату автомашины, которую брали для реализации
умысла.
   Увийц нашли  быстро.  Заместитель  начальника  147-го  отделения  милиции
Москвы А. Назаров установил свидетеля, видевшего убийц, опросил всех, с  кем
общался потерпевший. Удалось выяснить, что личность, похожую  на  одного  из
преступников, видели у Р, в магазине. Стало известно о дружбе между убитым и
коммерсантом. Проявились интимные стороны любовного треугольника.
   Когда Р, прижали фактами, он раскололся, слезно уверяя, что хотел  только
попугать Касапяна. А эти  придурки  не  поняли,  перестарались...  Вышли  на
Шамиля. При его задержании едва не  пришлось  применять  оружие.  Дерзкий  и
озлобленный преступник, отбывший не  одно  наказание  за  кражи  и  грабежи,
пытался оказать сопротивление.
   Позже выяснилось, что у Шамиля целую  неделю  жил  человек,  по  приметам
похожий на второго преступника. Собрав и проверив данные, пришли  к  выводу,
что это  Старостин,  бомж,  уроженец  Тамбовской  области.  Туда  и  выехали
сотрудники милиции. Но чуть-чуть опоздали. Выяснилось, что  Старостин  отбыл
на отдых в Крым. Срочно выехали на Черное море, где и задержали убийцу.
   Такие преступления все чаще встречаются в  оперативных  сводка.  Жертвами
наемных убийц становятся "новые коммерсанты". И не  только  потому,  что  по
роду своей деятельности находятся не в ладах с законом. Самим  законом  пока
еще не особенно хорошо предусмотрена защита их интересов и жизни.
   Законодатели не успевают за быстро меняющейся действительностью.
   По  мнению  сотрудников  МУРа,  говорить   о   существовании   в   стране
профессиональных убийц преждевременно.  Но  число  тщательно  продуманных  и
мастерски выполненных убийств растет...
   История этого убийства получила неожиданное продолжение. В подъезде  дома
было совершено нападение на возвращавшегося с работы А.  Назарова.  Один  из
нападавших имел в руках предмет, похожий на пистолет.  Второй  был  вооружен
"розочкой" - куском разбитой бутылки. Преступники стали избивать  сыщика.  И
ему не оставалось ничего другого, как применить оружие
   Три выстрела вверх "остудили" нападавших. Один  из  них  скрылся,  другой
задержан нарядом милиции. Следствие должно ответить на вопрос, есть ли связь
между оперативно раскрытым А. Назаровым наемным убийством  и  нападением  на
него двух уголовников...
   "Институт киллеров" успешно  формировался  именно  в  это  время,  ибо  в
последующие годы деятельность его стала столь  энергичной  и  всеобъемлющей,
что  граждане  неожиданно  быстро  привыкли  к   ежедневным   сообщениям   о
подстреленных банкирах, взорванных вместе с пассажирами "Мерседесах-600", об
экзотических винтовках с супероптикой и не менее экзотических арбалетах.
   А тогдашнего недолгого руководителя МВД Дунаева  больше  всего  волновала
политика - о борьбе с преступностью  если  и  шла  речь,  то  лишь  в  свете
предполагаемых реформ, вскоре поставивших страну  на  край  гибели.  Министр
упивался недавним арестом гэкачепистов, выдавая провокацию за комбинацию,  а
репетицию - за операцию. Вот что он рассказывал  вскоре  после  августовских
событий.
 
 
   КАК МИНИСТР МВД СПАС МИШУ МЕЧЕНОГО
 
   "В органах милиции я служу уже 34 года. В 17 лет поступил в Алма-Атинскую
среднюю специальную школу милиции. Был оперуполномоченным  УВД  Кустанайской
области. Обстановка в то время была очень  сложной,  мне  как  раз  довелось
расследовать нашумевшее дело об убийстве прямо в одном из  райотделов  семьи
чеченцев. Но через несколько лет пришлось сменить климат -  дал  себя  знать
местный асбестовый комбинат, носом начала идти кровь. После окончания Высшей
школы милиции МВД СССР стал начальником уголовного розыска Чечено-Ингушетии.
С  отличием  окончил  Академию  МВД  СССР.  Работал  заместителем   министра
внутренних дел  Дагестана.  Это  был  период  становления  советской  мафии,
появились первые случаи "глажения утюгом" заготовителей...
   Потом - начальник УВД  Вологодского  облисполкома  и  Московская  заочная
высшая  юридическая  школа.  Наконец,  случилось  назначение  на   должность
заместителя министра по работе с личным составом Женат. Двое сыновей -  один
капитан милиции в  ГУВД  Московской  области,  второй  учится  на  юриста  в
Калининградском университете. А  недавно  Совмин  и  лично  Иван  Степанович
Силаев представил меня Президенту России как  кандидата  на  пост  министра.
Президент издал указ,  и  Лобов  с  Баранниковым  представили  меня  личному
составу.
   Проблем у МВД много. Из 500 должностей номенклатуры МВД  России  примерно
130  должностей  были  укомплектованы  представителями   партийно-советского
аппарата - не юристами, не специалистами. Я первый выступил против этого.
   Если исходить из политической  обстановки,  которая  сложилась  в  Москве
после путча, и того, что мы вводим новую структуру  для  органов  внутренних
дел в Москве, я поддерживаю идею, что в  настоящий  момент  милицией  должен
командовать политический деятель.
   Вот Мыриков был прекрасный  специалист,  профессионал,  но  наступило  19
августа... Почему мы вместе с Баранниковым  вынуждены  были  стягивать  сюда
отряды милиции, когда здесь, в Москве, был почти стотысячный коллектив?  Это
один вопрос.  Далее,  сейчас  мы  очень  остро  ставим  вопрос  о  борьбе  с
преступностью, но без помощи населения нам просто не обойтись. Так кто лучше
мобилизует силы общества на борьбу с преступностью?  Комиссаров,  специалист
узкопрофессиональный, или же  человек,  имеющий  опыт  политической  борьбы,
пользующийся авторитетом не только в своем кругу?
   Новая структура предполагает иметь в системе ГУВД службы,  которые  могут
возглавлять  только  специалисты.  Служба  криминальной   милиции,   которая
сосредоточивает в своих руках  все  главные  силы  милиции:  УГРО,  ОБХСС  -
начальник службы, он же первый заместитель начальника ГУВД. И вторая главная
службаобщественной безопасности, которая будет отвечать за порядок на улице,
- руководство силами патрульно-постовой службы, ОМОНом.  Но  всем  вместе-то
должен руководить сегодня именно политический деятель.
   Москва  имеет  некомплект  личного  состава  более  6000   человек.   Для
сравнения: во  всем  уголовном  розыске  работает  чуть  больше  трех  тысяч
человек. Без коренной перестройки милиции порядок москвичам я не обещаю.
   Легче найти общий язык с профессионалом. Но сколько можно  конфликтовать?
Комиссаров стал сейчас средством борьбы Моссовета  с  мэрией,  а  московская
милиция уже 11 месяцев без руководителя. Вот почему я и подписал  приказы  о
назначении Мурашова начальником ГУВД Москвы и  генерала  Комиссарова  первым
заместителем министра внутренних дел России.
   Вести успешную борьбу с преступностью в любой отдельно взятой  республике
невозможно, особенно в России.  У  нас  ведь  нет  границ.  А  что  касается
национальных чувств, мне они как раз понятны - я по национальности мордвин.
   Положение и права министра четко определены в законе. По профессиональным
вопросам мы полностью контролируем и инспектируем республики.  Подчиненность
и уважение друг к другу сохранили. Это  показали,  в  частности,  и  события
19-21 августа Были, конечно, свои эксцессы. Например, министр внутренних дел
Чечено-Ингушетии, несмотря на мое  личное  предупреждение,  разослал  приказ
Пуго для исполнения во все райотделы Теперь его хотят выставить чуть  ли  не
национальным героем, дескать, он отказался  применить  войска  для  разгрома
мирного митинга в Грозном. Но ведь он звонил несколько раз в  МВД  России  и
требовал прислать войска! Никто ему их не дал.
   Гарантия  независимости  наших  органов   прежде   всего   в   Декларации
Независимости России, где четко сказано, что МВД РСФСР взаимодействует с МВД
СССР Еще многие вопросы не решены у нас  с  МВД  Союза,  но,  думаю,  сейчас
"российский дух" передался в аппарат союзного министерства и  мы  будем-таки
действительно взаимодействовать.
   Что касается августовских событий: в тот  день  я  должен  был  лететь  в
отпуск в Крым. Наш ведомственный  санаторий  находится  буквально  в  десяти
километрах от Фороса. Но, естественно, отпуск пришлось прервать. Я  связался
с начальником УВД Крымской области генералом Руснаком. Он говорит: "По нашим
сведениям, Горбачев жив, но связи с ним никакой нет". Тут же я  передал  эти
слова Руцкому.
   Еще раньше,  в  период  проведения  внеочередного  съезда,  когда  войска
окружили Кремль, через одного товарища я узнал, что Ельцина и даже Горбачева
могут убрать. Но тогда аппаратчики растерялись...
   Потом подписал телеграмму о  вызове  в  Москву  курсантов  школ  милиции,
контролировал их прибытие.  В  частности,  с  Мыриковым  у  меня  был  очень
неприятный  разговор,  когда  несколько  отрядов  московской  милиции  вышли
встречать орловских курсантов: "Имейте в виду, в каждом отряде 200  человек,
я  прикажу  им  стрелять,  если  вы  будете  препятствовать,  и  они   будут
пробиваться в Москву с боем, но за каждую каплю крови будете отвечать  лично
вы..."
   Пошла борьба за влияние, меня, естественно, поддержал  Баранников.  Когда
отряды прибыли,  мы  получили  сообщение  от  помощника  Руцкого,  Валентина
Перфильева, что на одном из самолетов (бортовой номер 65503) хочет  вылететь
Янаев. Мы решили самолет захватить. По Ленинградскому шоссе шли танки, и  мы
прямо по тротуарам со скоростью 80 километров в час  помчались  во  Внуково.
Этот самолет обнаружился быстро с  помощью  заместителя  начальника  милиции
Внукова. Охрана,  увидев  нашу  группу,  разбежалась.  Из  той  группы  я  и
сформировал отряд, который сопровождал Руцкого и  Силаева  на  переговоры  с
Горбачевым. Недавно выяснилось, что их самолет собирались сбить...
   Очень ценную услугу оказал нам Вадим Викторович Бакатин. Мы знали, что  с
Плехановым полетело около 80 человек охраны, крупный отряд был и  в  Форосе.
Нас же - всего 24 человека, хотя среди них и чемпионы Европы по стрельбе,  и
преподаватели самбо из рязанской высшей школы милиции.  Со  мной  рядом  был
полковник-афганец Вячеслав Бричеев, да и сам я за  свою  службу  по  меньшей
мере тысячу преступников задержал лично. Но Бакатин подсказал  главное.  Вы,
говорит, покажите, что вы не весь отряд (там была половина полковников), вы,
дескать, только командование, а за вами идут еще люди. В общей сложности  мы
выработали пять вариантов действий, но пригодился именно этот.
   Прилетели на военный аэродром,  связи  никакой,  остались  охранять  свой
самолет, а с Руцким договорились: если будет хоть малейший признак того, что
они не возвращаются, атакуем самостоятельно и ищем пути освобождения.
   Нашли  кое-как  машину,  майор-авиатор  помог,  вместе  с   Бричеевым   и
Стерлиговым поехали в ближайший райотдел  милиции  в  Северном  Севастополе.
Оттуда я смог связаться с  генералом  Георгием  Руснаком,  он  отдал  приказ
сосредоточивать силы в Алупке. Если что, я бы прибыл в Алупку и оттуда начал
действовать самостоятельно. Слава Богу, этот план не пригодился.
   Где-то часа через два появились охранники Горбачева, 5-6  молодых  ребят,
по виду я понял, насколько они были вымотаны, но без приказа Руцкого я их  в
самолет не пустил.
   Стоявший рядом с нами  президентский  самолет  (на  нем  прилетели  Язов,
Бакланов, Тизяков с командой) охранялся личной охраной Плеханова и военными.
Но его "освободили" довольно быстро. Руцкой примчался с двенадцатью ребятами
на одной "Волге" (четыре человека сидели в багажнике).
   Самое напряженное время было в самолете, мы никак не могли решить,  когда
арестовывать путчистов, ведь охрана  была  все  еще  вооружена,  и  если  бы
началась стрельба и  пробили  бы  обшивку  самолета,  погибли  бы  все.  Как
говорится, "все хорошо, что хорошо кончается".
   Когда я подошел к Язову, он обернулся и, все еще не веря в  происходящее,
пробасил:  "Кажется,  меня  арестовывают".  Задержали  всех,  но   Бакланова
прокурор отпустил - он был депутатом. Той же ночью мы с Баранниковым отвезли
всю банду на дачи Совета Министров, в Сенеж, об этом не  знал  никто,  кроме
Ельцина.
   Главное, что я хочу сказать, мне очень повезло  не  потому,  что  я  стал
министром, а потому, что мне достался личный состав, проверенный на все сто.
За российскую милицию я спокоен!"
   Так что, ни много ни мало, а "форосскую операцию",  видимо,  смело  можно
вписать в число "подвигов органов" - наряду с участием в 20-е годы в изъятии
церковных ценностей, взятием "Белого дома" и арестом  Мишани  Культяпого.  К
личным подвигам министрапрофессионала можно отнести, конечно же,  назначение
разночинца Мурашова начальником всей московской милиции. Вскоре  под  чутким
руководством бывшего то ли химика, то ли физика (но уж не лирика) московский
ОМОН начнет свои легендарные антипенсионерские операции.
   Впрочем, ОМОН ОМОНу рознь, и вскоре Генеральный прокурор России  Валентин
Степанков  заявит,  что  считает  действия   работников   латвийского   МВД,
арестовавших  на  территории  России  (!!!)  бойца  рижского  ОМОНа   Сергея
Парфенова, абсолютно законными.
   По словам Степанкова, Парфенов был арестован не за  то,  что  он  защищал
законы бывшего СССР, а за то, что он превысил служебные полномочия, то  есть
по  чисто  уголовной  статье.  Действия  латвийских  коллег  Степанков  счел
довольно мягкими: "Соверши Парфенов свои действия на нашей территории, мы бы
его тоже арестовали, и, возможно, не только его одного". Он  также  заметил,
что не отказался бы проводить расследование по делу  Парфенова  совместно  с
Латвией: "Будет такое - станем вместе  вести  следствие,  кого-то  арестуем,
если нужно".
   Правда, Степанков отмел обвинения в личной  неприязни  к  ОМОНу,  заявив:
"Семнадцать лет работаю в органах прокуратуры, и  нет,  наверное,  работника
милиции, который бы упрекнул меня в том, что я был с ним необъективен  и  не
оказывал поддержки".
   В 1991 году еще не  прогремели  дела  всевозможных  оборотней,  прикрытых
формой и удостоверениями. Еще бывший министр МВД СССР Бакатин  не  возглавил
КГБ и не отдал  предательски  схемы  подслушивающих  устройств  американским
разведчикам. Еще не штурмовали "Белый дом"  отряды  ОМОНа.  Гораздо  позднее
станут обычными сообщения  типа  "Милиционер-насильник",  "Убийцу  покрывали
органы", "Кто кормит милицию с рук?" и другие...
 
 
   ПРОСТОЙ ум
 
   Заместитель  начальника  отдела   собственной   безопасности   Московской
западной таможни Юрий Б, задержан по подозрению во взяточничестве: речь идет
о 15 тысячах долларов, полученных г-ном Б, от одного из сотрудников таможни.
В деле  фигурируют  несколько  подобных  эпизодов,  позволяющих  говорить  о
взяточничестве в особо крупных размерах.
   Юрий Б, работает в Московском таможенном управлении с сентября 1997 года.
На эту должность подполковник КГБ в отставке пришел  из  службы  собственной
безопасности КГБ Узбекистана. Сотрудники управления собственной безопасности
Государственного  таможенного  комитета  России  вместе   с   коллегами   из
столичного РУОПа задержали  замначальника  отдела  возле  автомобиля,  через
несколько минут после того, как в салоне этой же машины он получил  15  тыс,
долларов. Эту сумму г-н Б, потребовал  у  коллеги  под  угрозой  разглашения
якобы  имевшейся  у  него  информации  о  нечистоплотных  действиях.  Однако
коллега,  не  чувствуя  за  собой  большой  вины,  поспешил   в   управление
собственной безопасности ГТК РФ - к начальству г-на Б. Те занялись проверкой
и через месяц задержали его с поличным.
   Впрочем,  в  нынешнее  трудное  время  пригодилось  бы  Уложение   времен
Елизаветы, когда воровство и иное схожее деяние  не  подлежало  наказанию  в
"случае нужды или простого  ума".  Что,  как  не  нужда,  заставило  бывшего
контрразведчика потянуться  к  пятнадцати  штукам  "зеленых"  купюр?  Или  -
простой ум?
 
 
   СПЕЦИАЛЬНЫЕ СРЕДСТВА
 
   В 1990 году на заседаниях палат Верховного Совета бывшего Союза обсуждали
законопроект о правовом режиме чрезвычайного положения.
   Потребовался  всего  час,  чтобы  утвердить  в  целом   законопроект   об
обязанностях и правах  внутренних  войск  МВД.  В  частности,  планировалось
поэтапно перевести части внутренних войск и  милиции,  решающие  оперативные
задачи  по  поддержанию  общественного  порядка,  на  добровольный   принцип
комплектования. Уже в 1991 году намеревались перевести  на  профессиональную
основу несколько воинских частей.
   Прокомментировали новый закон член Комитета по вопросам законодательства,
законности  и  правопорядка  Н.  В  Федоров,  руководивший  законотворческой
работой по проекту, и начальник внутренних войск МВД генерал-полковник Ю. В.
Шаталин.
   Комментаторы  коснулись  новшеств  в  правах  и  обязанностях  войск   по
применению оружия и спецсредств.
   Ю. В.  Шаталин:  Гарантом  того,  что  здесь  не  будет  злоупотреблений,
является  следующее  обстоятельство  Во  всех  случаях   применения   оружия
прокуратурой возбуждается уголовное дело. Даже если нет  летальных  исходов,
мы обязаны уведомлять прокуратуру для проверки, с  какой  целью  применялось
оружие.
   А применяется оно, по закону, в случае нападения на  военнослужащего  или
работника милиции, или при угрозе жизни граждан...
   Н. В. Федоров Причем военнослужащий все самостоятельно решает.
   Ю.  В.  Шаталин:  И  он  же  несет  ответственность  перед   законом   за
неправильное применение оружия.
   Н. В. Федоров: С учетом интенсивности нападения  и  с  учетом  обстановки
военнослужащий также самостоятельно решает, как ему действовать. Мы  впервые
легализуем на уровне закона  формулу:  предоставлять  военнослужащему  право
действовать по своему усмотрению. Но если возникнут проблемы  -  командир  и
рядовой должны будут доказывать: обстоятельства были  таковы,  что  пришлось
применять тот или иной вид табельного оружия.
   Ю. В. Шаталин: Применять оружие при массовых скоплениях людей  нельзя.  У
войск есть специальные средства защиты.
   Как применялось впоследствии оружие и спецсредства  в  "местах  массового
скопления людей", мы знаем.  Преемник  Верховного  Совета  СССР,  российский
парламент, был  вскоре  разогнан,  расстрелян  ОМОНом  в  присутствии  тысяч
зрителей, которым тоже достались свои пули... Все помнят, как это было...
 
 
   КРУПНЕЙШАЯ ПОБЕДА ОРГАНОВ
 
   Андрей К., главный специалист Министерства социальной защиты РФ:
   Хочу письменно засвидетельствовать события, участником которых  я  был  в
числе десятков тысяч людей.
   Я  не  мог  оставаться  безучастным  к  происходящему,  ежедневно  (после
окончания работы, в обеденные перерывы, в выходные  дни)  находился  у  Дома
Советов,  а  после  того,  как  его  оцепили,  -  у   метро   "Баррикадная",
"Смоленская" - везде, где пытались собраться протестующие люди.
   Я собственными  глазами  видел,  как  избивали  мирных  граждан,  включая
женщин, стариков, детей, только за то, что они собирались вместе  и  словами
выражали свой протест! На Дружинниковской  улице  с  27  на  28  сентября  я
впервые понюхал "черемухи" и видел, как снявшие  форменные  куртки  омоновцы
стянули  железные  листы,   закрывавшие   широкий   водосток,   чтобы   туда
проваливались люди,  которые  должны  были  побежать  под  напором  щитов  и
дубинок.
   2 октября я был свидетелем того, как  на  "Смоленской"  разогнали  мирный
митинг, не мешавший никому (поскольку он проходил в сквере  напротив  здания
МИДа), и тем самым подтолкнули к строительству баррикад на  Садовом  кольце.
Желание спровоцировать кровавый конфликт именно московскими  властями  стало
для  меня  очевидным   после   того,   как   было   осуществлено   абсолютно
немотивированное оцепление здания Верховного Совета.
   Николай К., Николай М., Виктор Ш., Вадим. "... Ночью омоновец  с  газовым
баллоном в руках гнался за авторами этих строк. Кричал: "А я вам,  па-адлы!"
Туманная пирамидка газа оставляла почему-то  запах  мокрого  чеснока.  Запах
чеснока - признак БОВ - боевых отравляющих веществ. Навстречу бегущим  пошла
вторая линия оцепления. Получилась классическая  "мышеловка",  оказавшись  в
которой все правые и виноватые рискуют собственной жизнью. Хорошо, нас  спас
темный проулок у зоопарка. Люди бросились туда. Омоновцы отстали,  но  сзади
раздавался львиный рык, словно разбудили "царя зверей".
   Просыпается зверь  и  в  людях,  идущих  стенка  на  стенку.  Это  всегда
бессмысленно и страшно. Так что тяжкие, громадные силы брошены уже не против
"жалкой сотни депутатов" - бьют  людей,  простых  смертных,  которые  читают
приветствия американского президента русскому и удивляются: "А что было  бы,
если бы Клинтон решил распустить свой парламент? Кто бы кого поколотил?"
   В  полночь  на  станции  "Баррикадная"  -  многолюдье.  Люди  возбуждены,
матерятся вслух. На мраморной стенке кровью - кровью! - написано: "Ельцин  -
фашист". "Порезвился здесь ОМОН, -  пояснил  свидетель,  прижимая  к  голове
окровавленный платок. Фамилии он просит не  называть:  страшно.  -  Омоновцы
загоняли людей, как скот, в вестибюль метро. А потом неслись за ними вниз по
эскалаторам, круша плафоны, топча упавших. Спасибо  милиционерам  из  охраны
метрополитена: взявшись за руки, они стеной встали перед бандюгами".
   - Били дубинками всех без разбора,  -  говорит  другой.  -  Я,  например,
митингами не интересуюсь. Но, когда увидел, как несколько молодчиков в сером
стали избивать старушку, вынул из сумки фотоаппарат. Тогда они переключились
на меня. Вырвали аппарат, разбили вдребезги. Повалили на асфальт и - ногами.
Если бы не плотная куртка, смягчавшая удары, наверное, убили бы.
   А потом случилась куда более страшная беда. Ее  не  могло  не  случиться,
потому что стихия толпы не родит ничего, кроме крови. Каждый использует  эту
трагедию на свой лад. Но мы, практически свидетели, обязаны рассказать  все,
как было.
   Народ  свинтил  ниппели  с  нескольких   троллейбусов,   чтобы   устроить
баррикаду... Сгодился для баррикады и тяжеленный электросварочный аппарат на
резиновом ходу. Милиция потребовала от водителя тяжелого  "КрАЗа"  оттянуть,
отбуксировать сварочный аппарат. Водитель отказался. Тогда за  руль  вскочил
лейтенант милиции и взялся отбуксировать "сварку" сам. На  большой  скорости
груз на буксире занесло. И бросило на подполковника милиции, на "Жигули".
   Кто-то закричал во весь голос:
   - Запомните номер тягача с милиционером за  рулем!  Номер  3421.  Умоляю,
запомните, чтобы не свалили на демонстрантов!..
   Свидетель А. Б., полковник запаса:
   - За рулем грузовика, сбившего подполковника, сидел лейтенант  милиции  -
свидетельствую.
   Свидетель А. М., 68 лет:
   - Да, я ложился под колеса этого грузовика. Зачем мне такая жизнь,  когда
все - неправда. Но тут подошел ко мне один подполковник,  стал  уговаривать:
"Отец, зачем тебе это, встань с земли, прошу". А через несколько минут  этот
же грузовик летел на нас. Подполковник оттолкнул меня в сторону, и вся  сила
удара досталась ему...
   В 3 часа ночи 47-летний подполковник милиции Владимир  Рештук  скончался.
Сиротами остались пятеро его детей.
   Алексей Цветков:
   "Положив одну руку на Библию, а другую на Конституцию России,  я  клянусь
говорить правду, и только правду.
   ... Я видел, как на Садовом кольце ОМОН избивал  дубинками  прорывавшихся
на защиту парламента ветеранов-афганцев. Оказывается, щитом можно не  только
обороняться, но и кроить  черепа  непокорным.  "Душманы,  -  кричал  залитый
кровью раздетый до тельника бритый парень,  -  духи  чертовы!"  Затесавшийся
сюда панк упал на асфальт одним из первых - запутался в  полах  пальто,  уже
лежа, швырнул в наступающий ОМОН кусок кирпича, за  что  и  получил  тут  же
сапогом  в  лицо.  Он  лаисал,  похожий  на  подстреленную  птиду,  и   лишь
рефлекторно дергался, по нему  шли,  вместо  головы  у  него  было  кровавое
месиво.
   Я видел, как на Пушкинской, вечером, где всего лишь несколько дней  назад
добрый президент встречался с  любящим  народом,  растаскивали  по  "Скорым"
окровавленных женщин и подростков - их били  нещадно.  Я  видел,  как  людей
складывали на тротуар и обыскивали, очень часто просто  случайных  прохожих.
Тех, кто поднимал голову - били по ней щитом или палкой..."
 
   * * *
 
   "Прокурору г. Москвы Пономареву Г. С, от Култанова Владимира Викторовича.
   29 сентября около 20 часов недалеко от станции метро "Улица 1905 года"  я
и несколько незнакомых мне прохожих были избиты  дубинками  и  доставлены  в
43-е отделение милиции. На каждого был  написан  рапорт,  уже  в  отделении,
человеком, который бил нас возле метро. Произошло следующее.
   Я шел по улице Красная Пресня  от  магазина  "Олимп"  по  направлению  от
центра. На улице прохожих было очень мало Машины по проезжей части двигались
беспрепятственно. Когда я подошел к улице Трехгорный вал, машины с  мигалкой
стали поперек улицы, и из них отдавались  команды,  повелевающие  остановить
движение, не пускать дальше троллейбусы.
   В это время я уже переходил Трехгорный вал. В  сквере  увидел  нескольких
человек. Перейдя через улицу, услыхал  громкую  команду  "Рота,  вперед!"  Я
остановился и стал смотреть на площадь перед метро "Улица  1905  года",  где
стояло подразделение со щитами, в касках, с автоматами и дубинками.  Человек
пятьдесят головорезов цепью двинулись в мою сторону. Я решил, что они просто
освобождают проезжую часть.
   Через несколько секунд меня обдало запахами пива и мочи, и  два  удара  в
голову свалили с ног. Поднявшись, я увидел перед собой командира и спросил у
него: "Как фамилия, бандит?" Он сказал: "Сейчас скажу!" - и ударил  дубинкой
по правой руке, которой я успел прикрыть лицо. Посыпались  удары  по  спине.
Заломили руки и потащили через площадь к метро.
   Когда меня тащили мимо метро, я кричал,  чтобы  люди  стали  свидетелями.
Несколько человек остановилось. Тут же к ним  подбежали  с  дубинками,  и  я
услышал истошный визг женщины. Со словами: "Сейчас  тебе  будут  свидетели",
меня поставили лицом к забору и стали бить по спине и бокам, будто мешками с
песком или боксерскими перчатками. Дышать до сих пор больно.
   Вывернули карманы. В результате у меня исчезли  деньги,  95  000  рублей,
водительские права и квитанции на приобретение стройматериалов. После  этого
пинком в зад затолкнули в автобус.  Все  задержанные  в  автобусе  оказались
случайными прохожими, все были избиты. Почти  до  полуночи  задерживались  в
43-м отделении милиции. У многих пропали деньги, вещи и документы. Пропавшие
деньги лишают мою семью питания. Для лечения травмы  головы  мне  необходимо
лекарство на 12 000 рублей.
   Потому я не прошу, а требую найти преступников, возбудить уголовное  дело
и немедленно обеспечить меня медикаментами".
   "Прокурору г. Москвы Пономареву Г. С, от Камейко Павла Ивановича.
   Я, Камейко Павел Иванович, 30 сентября в 10 часов 30  минут  находился  в
районе станции метро  "Баррикадная".  После  того  как  я  ради  любопытства
подошел к оцеплению у Дома Советов, увидел, что сотрудники милиции  избивают
дубинками людей. Я обратил на это внимание майора милиции, который  назвался
Гавриловым. Я предъявил ему  свое  удостоверение.  Он  в  нецензурной  форме
обругал меня, и я стал уходить. Но меня догнали сотрудники милиции, затащили
в служебный автобус, где обыскали и зверски  избили  кулаками  и  резиновыми
дубинками. При обыске у  меня  было  похищено  30  тысяч  рублей.  Во  время
избиения грозили убить, а ночью труп мой выбросить в  Москву-реку.  Кричали:
"Вы, сволочи, комитетчики (я бывший офицер КГБ), вас  надо  убивать!  Придет
диктатура, мы вас всех перестреляем!.."
   В медпункте метро "Баррикадная" мне была оказана  медпомощь.  Затем  меня
перевезли в травмпункт 4-й городской больницы, где я  был  освидетельствован
на предмет нанесения мне побоев.
   Прошу вас возбудить уголовное дело по факту избиения и похищения 30 тысяч
рублей. Свидетели происшедшего у меня имеются".
   "Прокурору г. Москвы Пономареву Г. С, от Гриднева А. П.
   30 сентября 1993 года  после  окончания  работы  (работаю  в  Центральном
научно-исследовательском  институте  угольной  промышленности   заместителем
директора по научной работе) я проходил к метро  "Пушкинская"  и  был  избит
вместе с находящимися на площади гражданами отрядом омоновцев без каких-либо
причин.
   Полковник милиции скомандовал: "Батальон, к бою!"  -  и  "бой"  (избиение
безоружных людей) начался  вооруженными  до  зубов  омоновцами.  Около  меня
оказались две женщины, их сбили с ног и пинали.  Резиновыми  дубинками  меня
били по рукам и  плечам,  и,  поскольку  я  пытался  прикрыться  кейсом,  он
оказался пробитым в нескольких местах, сломаны  замки,  из  него  высыпались
книги и другие вещи, подобрать которые не имелось никакой возможности.
   Я начал работать в 14-летнем возрасте, в  годы  Отечественной  войны,  на
заводе оборонной промышленности. Имею медаль "За доблестный труд  в  Великой
Отечественной войне 1941-1945 годов", кандидат технических наук, заслуженный
шахтер РФ, работал на угольных предприятиях Сибири и Дальнего Востока,  а  с
1973 года живу и работаю в Москве. Ничего подобного тому, что  произошло  30
сентября на площади Пушкина, не могло даже присниться.  Это  же  откровенный
фашизм! Кто управлял этой группой полупьяных людей? Высказываю догадку,  что
это переодетые уголовники, ибо нормальный молодой человек не может  избивать
беззащитную, слабую женщину.
   Обращаюсь к прокурору и в Моссовет с требованием поручить соответствующим
органам начать расследование и привлечь к ответственности виновных  за  этот
дикий произвол, издевательство над людьми".
   "Прокурору г. Москвы Пономареву Г. С, от Навроцкого В. А.
   30 сентября 1993 года я вышел из  метро  "Баррикадная",  хотел  пройти  в
гастроном в высотном здании, у которого меня должен был ждать  мой  товарищ,
чтобы передать мне  продовольственный  заказ.  У  входа  в  метро  я  увидел
милиционеров, которые били пожилого мужчину  резиновой  палкой  по  спине  и
толкали металлическими щитами. Я сделал им замечание:  как  можно  так  себя
вести?! Они догнали меня, когда  я  остановился,  чтобы  перейти  улицу,  и,
выкрутив руки, поволокли в автобус (милицейский). Я спросил их, за  что  они
такое творят. На это милиционеры (их было двое) ответили, что в автобусе они
мне все объяснят.
   Затолкнув в автобус, они повалили меня на сиденье. Один держал  за  руки,
другой медленно душил меня за горло.
   Автобус уже ехал куда-то. Я просил их представиться. Они только  хохотали
и  ругались  нецензурной  бранью.  "Сейчас  мы  тебе   покажем   демократию,
правозащитник сраный!" Стали бить по голове, в пах, в живот. Один из них все
сильнее душил меня. Когда я чуть не потерял сознание,  он  отпустил  меня  и
ударил в нос.
   У меня в глазах появились розовые круги, на плащ полилась кровь. Заболела
голова. Я сказал, что пойду в больницу и в  суд,  заявлю  на  их  бандитские
действия. Они приказали водителю везти меня в  отделение.  Привезли  в  43-е
отделение, опять выкрутили руки, выволокли из автобуса, поставили у стенки с
поднятыми вверх руками и стали обыскивать. Ничего не нашли и бросили в КПЗ.
   Продержали 6 часов. Предложили написать, что больше так не буду (чего  не
буду?). Если "покаюсь", меня отпустят домой, а иначе будут держать всю  ночь
и повезут в суд утром в 10 часов. У  меня  лилась  кровь,  болели  ушибы,  я
просил милицию вызвать врача - бесполезно. От милиционеров пахло  перегаром,
в автобусе валялись пустые бутылки. А когда  они  узнали,  что  моя  фамилия
Навроцкий, стали орагь в автобусе, чтобы я валил в Израиль,  "поганый  жид".
Вели себя как натуральные фашисты. Когда били, то оглядывались по  сторонам,
даже в своем автобусе. Прошу найти и привлечь  к  уголовной  ответственности
этих садистов".
   "Прокурору г. Москвы Пономареву Г. С, от Полетаева Петра Петровича.
   Вчера, то есть 30 сентября 1993 года, вечером, после 19  часов,  у  метро
"Баррикадная" я стал свидетелем  и  жертвой  зверской  охоты  на  людей  так
называемого ОМОНа. Я видел, как до зубов  вооруженные  "блюстители  порядка"
попирали не только элементарные права прохожих, но и  само  право  людей  на
жизнь.
   Идя к метро со стороны  зоопарка  после  19  часов,  я  был  сбит  строем
вооруженных  бандитов  с  тротуара  на  газон.  Затем  схвачен,  скручен   и
приволочен к автобусу. Всякие попытки выяснить, с кем имею  дело  и  за  что
меня бьют, успеха не имели. Оставалось только кричать прохожим, что я  ни  в
чем не виноват.
   У автобуса меня грубо обыскали, ломали пальцы, шарили в  "дипломате",  но
ничего, кроме учебников  по  педагогике  и  других  материалов  по  учебному
процессу, не нашли (я заместитель заведующего кафедрой истории и  социологии
Московского  государственного  горного  университета),  а  затем  грубо,   с
неутихающим матом (падла, блядь, сука  и  т.д.)  втолкнули  в  автобус.  Все
попытки выявить личность бандитов не увенчались успехом. Лишь один  из  этой
банды нагло, с матом сказал, что он старший сержант Семипалатинский, но вряд
ли это соответствует действительности.
   В автобусе  уже  находились  трое  арестованных,  которые  тоже  пытались
выяснить причину задержания, но тщетно. Через 10 минут автобус был набит  до
отказа. У нас отобрали документы и повезли. Через несколько минут мы были  в
88-м  отделении  милиции.  Здесь  я,  кандидат  наук,   доцент,   вместе   с
арестованными двумя народными депутатами  -  Храмовым  Георгием  Семеновичем
(Фрунзенский  район  Москвы)  и  Курловичем  Константином  Николаевичем   из
Мурманска - оказались в камере (размер 2х3), где были  еще  девять  человек:
трое рабочих, двое корреспондентов и еще какие-то молодые люди. И хотя  всем
было предъявлено обвинение в том, что мы пьяные, в действительности все было
наоборот. У  меня  есть  и  фамилии  других  сокамерников  на  случай,  если
потребуются доказательства.
   Моя же "вина" заключалась, оказывается, в том, что я был в кепке,  одетой
"по-ленински". Именно эти слова цедили мне  сквозь  зубы  насиловавшие  меня
грабители и бандиты. Они порвали  на  мне  одежду,  разбили  очки,  оторвали
пуговицы на куртке, ломали пальцы. Кричали: "Мы  вас,  коммунистов,  всех  в
лагерях сгноим!"
   В  88-м  отделении  милиции  старший  лейтенант  в  ответ  на   заявление
арестованных, что они будут жаловаться прокурору, сказал: "На х... мы видали
вашего прокурора". Это могут подтвердить все мои сокамерники.
   Выпустили меня только  через  несколько  часов  после  ареста.  Даже  без
составления протокола.
   Я  протестую  против  беззакония  и  требую   привлечения   к   уголовной
ответственности всех виновных в нем".
 
 
   ТРИУМФ ПОЛИЦЕЙСКОЙ СИСТЕМЫ
 
   А. Лейбов (собственноручные показания).
   Около 5 часов вечера 4 октября в сопровождении "Альфы" мы покидали "Белый
дом". Выходя из  разбитых  дверей  первого  подъезда,  мы  длинной  цепочкой
спускались по лестнице к ожидавшим нас автобусам. С обеих сторон стояли цепи
спецназа. Стояли  спокойно,  никого  не  трогая,  даже  довольно  добродушно
советовали опустить руки тем, кто их поднял.
   Внизу, около автобусов, быстро и довольно поверхностно  всех  обыскивали.
Никаких эксцессов не было и здесь. В "пазик" нас влезло 38 человек, водитель
с автоматом и двое сопровождающих из "Альфы".
   Уезжая, мы смотрели на горящее  здание.  Как  ни  странно,  но,  находясь
внутри, мы не знали о пожаре и теперь смотрели на  столбы  дыма  и  огня,  в
которых еще оставались наши товарищи. Никто не  сказал  ни  слова,  пока  не
доехали до Краснопресненской. Там автобус  остановил  ОМОН,  находящийся  на
внешнем кольце оцепления. Пока охрана договаривалась о разрешении на проезд,
какой-то пьяный мент бросился к автобусу и с восторгом помешанного  завопил:
"А, защитнички! Вашу мать!. Сейчас всех перебью". Задрав автомат  вверх,  он
выпускал одну за другой длинные очереди над самой крышей автобуса,  пока  не
опустошил  магазин.  Наконец,  автобус  пропустили,  он  повернул  к   метро
"Баррикадная", и мы уже удивлялись, допустив на секунду  мысль,  что  нас  и
вправду отпустят.
   Но  нет,  вход  на  "Баррикадную"  был  закрыт,  а  автобус   свернул   к
находящемуся рядом 11-му отделению милиции. К этому времени там  уже  стояло
два таких же  автобуса  с  пленными.  Мест  для  нас  в  отделении  явно  не
находилось. Простояв около получаса, нас  повезли  дальше  и,  поколесив  по
городу, привезли в 61-е отделение милиции. Там нас уже ждали.
   Все отделение вывалило на улицу для торжественной  встречи,  выходили  из
автобуса  буквально  сквозь  строй.  Наградив  каждого  десятком  пинков   и
подзатыльников, прямо на улице всех обыскали, на этот  раз  заставили  снять
даже шнурки. Завели внутрь, тех, кто  поместился,  загнали  за  загородку  в
дежурной части, а остальных оставили на лестнице.
   Рядом с нами безотлучно стояли автоматчики в бронежилетах и "намордниках"
(так мы  называли  ментовские  вязаные  шапочки,  закрывавшие  все  лицо,  и
оставлявшие открытыми только глаза). За загородкой пришлось  стоять,  как  в
автобусе в  час  "пик".  Переписали  все  фамилии,  затем  всех  по  очереди
сфотографировали. Сначала обращались довольно жестко,  на  лестнице  кого-то
крепко били (кажется, нашли патрон в кармане).
   Через 2-3 часа отношение к  нам  понемногу  начало  меняться.  По  нашему
поведению было видно, что на уголовников, погромщиков и убийц мы  как-то  не
тянем. Дошло до того, что охранник в "наморднике"  сам  принес  нам  воды  в
пластмассовой бутылке, когда у него попросили  разрешения  попить.  Они  уже
открыто обсуждали между собой, что скоро нас выпустят, но, вероятно, команды
на это не было, вместо этого 20 человек, включая меня, посадили в  "воронок"
и перевезли в 26-е отделение милиции (находится в  Лялином  переулке,  около
Курского вокзала).
   Во дворе отделения "радостная"  процедура  встречи  повторилась  во  всех
подробностях, с радостным  ревом:  "А,  защитнички  х...!  Жидовские  морды!
Признавайтесь, кто сколько ментов положил?" - всех избили и гуськом  погнали
в дежурку. Обыскав и надавав пинков, у нас снова отобрали ремни и  шнурки  и
загнали в КПЗ, двух женщин  поместили  отдельно,  как  с  ними  поступили  в
дальнейшем, я не знаю.
   Площадь нашей камеры была примерно 6  кв,  метров,  почти  вся  она  была
занята  деревянными  нарами.  Кое-как  мы  разместились  на  этих  нарах   и
попытались было заснуть, ведь большинство из нас не  спало  уже  почти  двое
суток (ночью с 3-го на 4-е было явно не до сна), но не  тут-то  было.  Дверь
камеры распахнулась,  и  изрядно  пьяный  мент  заревел  на  все  отделение:
"Встать! Кто здесь спит?!! Всем стоять!!!"
   Подняв все 18 человек, он выдернул  и  вывел  одного.  Минут  через  пять
процедура повторилась, первого вернули в  камеру  и  вывели  следующего  Это
продолжалось всю ночь. Каждого из нас по очереди сводили  сфотографироваться
(повторно), сдать отпечатки пальцев и допросили. В сумме получилось, что  за
ночь нас подняли 54 раза
   Постоянно в наш адрес раздавались угрозы, обещания,  что  все  мы  выйдем
отсюда инвалидами, всем опустят почки и т, д. Не делалось исключений ни  для
находившегося  с  нами  иранского  журналиста,  ни  для  депутатаельциниста,
случайно попавшего в  БД  во  время  штурма.  Этот  депутат  (фамилию  я,  к
сожалению,  не  помню)  был  направлен  в  БД  генералом  Огородниковым  для
переговоров о разоружении, о чем предъявил соответствующую бумагу.
   Били его и издевались наравне со всеми. Не ожидавший такого обращения, он
сидел на нарах, трясся и  повторял:  "Это  фашизм!"  Сидевший  рядом  с  ним
крепкий мужик в камуфляже, похлопывая его по плечу, ласково  советовал:  "Ты
давай, смотри, запоминай, образовывайся".  Бросалась  в  глаза  чрезвычайная
"храбрость"  всей  перепившейся  ментуры,   всю   ночь   они   просидели   в
бронежилетах, держа АКСУ на коленях и на каждый шорох у двери орали:  "Стой!
Стрелять буду!"
   Какого-то пьяного  мужичка,  случайно  забредшего  к  ним  во  двор,  они
схватили и, избивая со всей дури, допытывались, что он делал у них во дворе.
   К утру они наконец-то всех допросили, вероятно, и сами устали от  тяжелой
работы, подсадили к нам в  камеру  уголовника  и  заперли  дверь.  Уголовник
поначалу пытался бузить, спровоцировать  скандал,  но  ему  очень  дружно  и
доходчиво объяснили, что он не прав. Слова до него дошли сразу, обошлось без
других мер воздействия.
   Гораздо труднее было выдержать недостаток воздуха. 19  человек  на  6  кв
метров, без окон и с запертой железной дверью, все-таки слишком много. А тут
еще и на улице погода была не из  прохладных.  От  испарений  и  дыхания  по
стенам потекла вода, пот заливал лицо ручьями, в глазах  все  плыло,  каждый
вдох казался последним.
   Парень, сидевший рядом со мной, сполз по стене  и  находился  в  какой-то
прострации. Далеко не всегда он отзывался, когда  к  нему  обращались.  Явно
было видно, что еще двое или трое долго не  выдержат.  Один  из  них  лежал,
держась за сердце. Мы пытались  достучаться  до  охраны,  говорили  им,  что
дышать нечем, совсем помираем,  просили  открыть  ненадолго,  проветрить.  В
ответ слышался радостный гогот, мат и "Терпите, суки!"
   Ближе к полудню кто-то из нас догадался попросить сходить  оправиться.  К
общему удивлению, это сочли уважительной причиной, и  всех  нас  по  очереди
сводили в туалет. Один из милиционеров,  посмотрев  на  нас,  позволил  даже
двоим, явно больным, посидеть на стульях в дежурке, около двери камеры.
   Пожалуй, это было единственное человеческое проявление. За весь день  нас
ни разу не кормили, для некоторых это были уже третьи сутки  без  пищи.  Вся
эта процедура заняла около получаса, потом дверь снова  закрыли  наглухо,  и
все повторилось сначала. Добавляло мучений понимание того,  что  близкие  не
знают ничего о  нашей  судьбе  и,  вероятно,  ищут  нас  всех  по  моргам  и
больницам. Несмотря на все просьбы, милиция даже  не  удосужилась  обзвонить
родственников и сообщить, где мы находимся.  Часам  к  пяти  через  закрытую
дверь донесся  разговор,  кто-то  из  прокуратуры  давал  распоряжение  всех
отпустить, говоря: "... к этим претензий нет".
   Нас  действительно  стали  отпускать.  Первым   вызвали   мальчишку   лет
восемнадцати. Били его вчетвером минут пятнадцать, он был в камуфляже, и это
довело палачей до  остервенения.  Сначала  сквозь  дверь  доносились  гулкие
удары, ему на голову надели шлем и били по нему дубинками, делая  "колокол",
прием из арсенала армейской дедовщины, потом били по телу.
   По звукам и отрывочным репликам можно было  понять,  как  это  протекало:
сначала ногами по икрам и под коленную чашечку, для  расслабления,  потом  в
пах, по почкам, по корпусу, дубинками по бокам и спине. Когда сбили  с  ног,
начали топтать ногами, пинать. До сих пор не  могу  забыть  "животный"  крик
этого мальчишки: "Не убивайте меня!" - а в ответ радостный гогот и  матерная
брань, потом снова удары.
   Наконец, его подняли и приказали:  "Иди  в  туалет.  Отмойся".  Нам  было
понятно, от чего отмываться, каждый ждал своей очереди. Но даже и  для  того
парня это было еще не все, вытащив его из туалета,  его  избили  еще  раз  и
только после этого вытолкнули на улицу.
   Второго и третьего "отпускаемого" били несколько меньше, вероятно, просто
устали, сорвав злость на первом, но все же довольно крепко. Четвертым вывели
меня. На месте дежурного, развалясь за столом, сидел майор, меня  подвели  к
нему. Взяв со стола протокол допроса,  он  издевательски-угрожающе  спросил:
"Ну что, защитничек! Тебя уже били или еще нет?" Я очень  спокойно  ответил:
"Ну дали раза три". - "Только-то! Ну, мы это  сейчас  исправим!  Ты  ведь...
твою мать, пишешь, что с 22-го там сидел!"
   Также спокойно, не повышая голоса, я ответил: "Воля ваша. Я  могу  только
повторить, что не только никакого оружия не имел, но и вообще никого пальцем
не тронул". Почему-то этот ответ настолько озадачил майора, что он  даже  не
нашелся что мне ответить, набрал полный рот воздуха, весь побагровел и, чуть
помедлив, заорал: "Вон отсюда!!!"
   Взяв свою куртку, я попросил вернуть мне  ремень,  который  отобрали  при
обыске. Ответ был следующий: "Какой тебе на... ремень. У...  и,  пока  цел".
Менты провожали меня взглядами, полными сожаления. Как же, добыча ускользала
прямо из рук. Выйдя на улицу, я уже считал, что все,  наконец,  закончилось,
но не тут-то было. Еще сидя в камере,  мы  договорились  с  товарищами,  что
расходиться будем только группами, чтобы знать, если  кого  не  отпустят,  и
помочь дойти, если очень уж сильно изобьют.
   Отойдя от отделения метров на 50, я остановился и стал ждать остальных. С
интервалом минут в 5-10 вышли еще двое, оба они  были  основательно  избиты.
Под глазами синяки, багровые следы от дубинок поперек тела. Пока мы делились
впечатлениями, из отделения выглянул один из ментов и увидел, что  мы  стоим
невдалеке.
   Тут же они высыпали целой толпой. Один,  в  бронежилете  и  с  автоматом,
остался чуть сзади, а остальные  подошли  к  нам,  предварительно  приказав:
"Стоять!" - и устроили избиение прямо на улице. Для начала двинули по зубам,
потом спросили: "Ты почему еще не дома?" - а дальше по известному  сценарию:
ногами, дубинками.
   Получив этот урок, мы  отошли  еще  метров  на  150  и  встали  за  углом
булочной. Постепенно к нам присоединялись наши товарищи. Когда нас было  уже
человек восемь, увидели, что один из  милиционеров  идет  по  улице  в  нашу
сторону. Увидев  нас,  он  на  почтительном  расстоянии  резко  повернул  на
перпендикулярную улицу - приближаться явно не посмел.
   Посмеявшись  над  "храбростью"  "героев  России"  а-ля  Ерин,  мы  начали
небольшими группами расходиться по домам.
   В   дальнейшем   мне    пришлось    продолжить    свое    знакомство    с
"правоохранительными" органами. Несколько раз меня вызывали  в  следственную
группу прокуратуры, расположившуюся на Воздвиженке. Предъявить они ничего не
смогли и вызывали "как  свидетеля".  Свидетельские  показания  сортировались
прямо  при  мне.  В  протокол   заносилось   только   то,   что   не   могло
свидетельствовать в  пользу  парламентской  стороны.  Факты  нарушения  прав
человека игнорировались полностью. Когда я спросил:  "Почему  не  занесли  в
протокол остальное?" -  следователь  Шапиро  ответил:  "Краткость  -  сестра
таланта". Что ж, талантами такого типа нас теперь удивить трудно.
   Рассказ очевидца (записала Надежда Бондаренко).
   "... Вместе со мной шли еще какие-то незнакомые мне парень и девушка.  Мы
уходили дворами и наткнулись на группу вооруженных людей  в  черных  масках.
Сначала я подумал, что это и есть пресловутые "боевики". Нам велели  поднять
руки за голову и отвели в переулок, за стоявшие там грузовики. Рядом с этими
грузовиками стояли еще люди в военной форме. Тут я услышал в отношении  себя
такой диалог:
   - А с этим что делать?
   - Дай ему по шее и отпусти.
   После этого меня начали избивать. Нет, мне не просто "дали по шее" люди в
военной форме, меня избивали долго и упорно, я падал,  меня  пинали  ногами,
поднимали за шиворот, снова били... Я опять вставал, пытался уйти, ведь я же
слышал, что меня предлагалось "отпустить"... Но меня догнали, и  со  словами
"ты не в ту сторону пошел" стали избивать снова. Потом, когда я уже  не  мог
встать, находился в полубессознательном состоянии, меня  кинули  в  автобус.
Кроме меня, туда накидали еще очень много народу. Кидали  как  попало,  люди
лежали на  мне,  я  чувствовал,  как  их  тела  давят  на  меня  сверху,  но
пошевелиться не мог. И мне еще повезло, что я оказался в самом низу,  потому
что людей, оказавшихся сверху, продолжали избивать и в пути...
   Нас привезли к какому-то отделению милиции. Номер его я точно назвать  не
могу.  Меня  и  еще   одного   парня,   находившегося   уже   в   совершенно
бессознательном состоянии, кинули на асфальт возле входа в отделение.
   Мы там лежали долго. Наконец про нас кто-то  вспомнил.  Чтобы  проверить,
живы мы или нет, об нас гасили сигареты. Парню,  лежавшему  рядом  со  мной,
сожгли сигаретой ухо, потому что он упорно не подавал признаков жизни. Потом
оказалось, что он все-таки жив, только отбиты все внутренние органы.
   Когда мце ткнули сигаретой в лицо, я открыл глаза и  увидел  перед  собой
человека в форме с автоматом на шее. Глядя на меня, он равнодушно  произнес:
"Может, пристрелить его и выбросить?" Я нашел в  себе  силы  приподняться  и
ответить: "Пристрели или затащи меня в помещение и не мучай, я уже два  часа
лежу на голом асфальте". Меня взяли за ноги и волоком затащили в  помещение.
Тащили, как труп, я головой  пересчитал  там  все  ступени...  Потом,  когда
все-таки приехала "Скорая", меня  пытались  таким  же  образом  вытащить  из
помещения в машину, но тут уже медики воспротивились и заставили  работников
МВД взять меня как положено - за руки и за ноги.
   В больнице сказали,  что  без  медицинской  помощи  мне  оставалось  жить
полтора часа. Селезенку мне удалили. Что со мной будет дальше - не  знаю.  В
больницу  ко  мне  приходил  представитель  прокуратуры,  требовал  с   меня
подписку, что я не имею претензий к органам. И мне пришлось  такую  подписку
дать, потому что я хочу жить. Взамен они обещали больше меня не трогать.
   Пока я лежал в больнице, меня и правда не  трогали,  но  потом,  когда  я
выписался и вернулся домой, органы своего слова не сдержали...  Сейчас  меня
вызывают зачем-то в прокуратуру, а в случае моей неявки грозятся завести  на
меня какое-то уголовное дело. Если бы я был уверен, что  уголовное  дело  на
меня действительно заведут, что я смогу  нанять  адвоката  и  защищаться  от
предъявленных мне обвинений, то я бы туда пошел. Но я уже понял, что законов
в России больше нет, что я могу просто исчезнуть бесследно, так как никакого
преступления не совершал, судить меня не за что, а живые свидетели не нужны.
Поэтому я скрываюсь.
   Но я решил: если у людей, которые предадут  огласке  мою  историю,  будут
неприятности, если "демократы" попытаются обвинить их в клевете, я  все-таки
приду на суд и буду свидетельствовать истину, чего бы мне это ни стоило".
   Из рассказа геолога Константина Скрипко.
   "Когда нас вывели в сторону Краснопресненской  набережной  на  ступеньки,
было еще светло. Отделили мужчин от  женщин.  Мне  это  было  непонятно,  мы
разделились,  но  от  одной  к   другой   группе   ходили,   "альфовцы"   не
препятствовали общаться.
   Сказали, что придут автобусы. Автобусы будто бы первую  группу  увезли  к
метро, сейчас они вернутся. Время шло, их не было.  Мы  спрашиваем,  где  же
автобусы? Отвечают: автобусы блокированы демократически настроенной  толпой.
Не придут.
   Прошло  полтора  часа,  уже  стемнело.  Тут,  как  по  команде,  началась
массированная стрельба со всех сторон. От Хаммеровского центра стреляли,  от
мэрии тоже стреляли. Зашевелились БТР и стали стрелять то ли друг  в  друга,
то ли в  "Белый  дом",  в  общем,  активно  стреляли,  народ  на  ступеньках
заметался - То кинутся к одной стороне, где гранитный бордюр,  то  к  другой
стороне прижмутся.
   Потом я обратил внимание на то, что мы  мечемся,  а  "альфовцы"  спокойно
стоят во весь рост. Они знали, что  это  инсценировка,  шумовое  оформление,
которое должно давить на психику.
   Решили уходить мелкими группами пешком. Я хорошо знаю район, взялся вести
группу,  и  мы  пошли  по  Краснопресненской  набережной.  Хотели  выйти   к
Хаммеровскому центру. Прошли первый дом до середины. Это  был  разгромленный
магазин, дверь в сторону  набережной  выломана,  все  товары  разграблены  и
вытащены. Висели плечики, стояли вешалки, но ничего не было.
   Выскакивают омоновцы с автоматами - заходи в этот подъезд!
   Олег Румянцев шел в нашей группе, но на несколько  шагов  сзади,  их  уже
били. Его как депутата опознали. Омоновец стал  кричать:  "Ах  ты  жиденок!"
Схватил его за уши, стал бить носом об коленку.
   В общем, над ними уже издевались, а мы успели выскочить во дврр  и  выйти
на улицу Николаева. Над ней - сплошная сеть трассирующих пуль.  Прижались  к
стенке, идем к Рочдельской.
   Угловое здание - школа, во дворе лежат на земле омоновцы с  автоматами  и
накрыты корытами алюминиевых щитов. Лежат, не стреляют,  в  касках.  Прошли,
прижимаясь к стенке,  и  тут  мимо  нас  омоновцы  гонят  молодых  ребятишек
студенческого возраста, руки за головами. Бьют их ногами и  прикладами,  нам
стало ясно: мы попали в ловушку. Попробовали назад, те, что лежат,  говорят:
"Ну-ка, идите обратно!"
   Мы решили спокойно предъявить наши сумки,  пройти  через  них...  Но  нас
посадили на корточки и сразу тут же начали бить  ногами  и  прикладами.  Они
были выпивши, здоровые  ребята,  плечистые,  крепкие.  Чтобы  себя  завести,
кричали: "Коммуняки! Вас тут всех убивать нужно!"
   И вот тут я решил показать, что здесь не одни коммунисты. Стал на колени,
перекрестился и запел молитву, которую  мы  около  нашего  креста  регулярно
исполняли: "Спаси, Господи, люди Твоя и благослови достояние Твое!"
   Думал, молитва может их успокоить. Но омоновцы буквально  озверели,  один
как взвоет: "А ты, оказывается, коричневый!" Я читал молитву: "Кресту Твоему
поклоняемся, Владыко, и святое Твое воскресение славим!" Они  стали  прыгать
на меня, затем скомандовали: "Встать, руки за голову!"
   Я левую руку поднял, а правая уже не слушается. Я ее  взял  левой  рукой,
подтащил, и тут же ребром ладони получил по затылку.  Очень  им  понравилась
моя, привезенная женой из Монголии шапка, "душманская", как они ее  назвали.
Трижды сбивали они эту шапку с моей головы. Так она у них и осталась.
   Нас сложили на коленях,  лицом  вниз,  около  павильончика,  где  торгуют
смазочными маслами, импортными: прямо у выхода с улицы Николаева и  напротив
школы.
   Потом появились автобусы, пришло время грузиться. Нас стали  сортировать:
депутатов - в один автобус, нас - в другой. Мне так не повезло:  я  оказался
внизу, на меня навалили других, и тяжесть тел меня постепенно  раздавливала,
тем более что омоновцы топтались по ребрам, сломали их, руку тоже... На всех
поворотах, на всех остановках, когда автобус дергался,  было  очень  больно.
Лежу и думаю: только не потерять сознание, я должен выжить, чтобы рассказать
об этом людям. И все равно я задохнулся и потерял сознание.
   Слышу, говорят: "Он,  кажется,  теплый".  Двое  ребят  меня  вытащили  из
автобуса под руки, ноги волочились. Стал дышать и пришел в  себя.  Завели  в
отделение милиции и поставили всех к стенке лицом.
   Ребята предупреждают: "Стой, не падай, упадешь - будут бить".  Мысль  эта
нас сопровождала. Когда я еще собирался войти в автобус, подошел к тому, что
лежал от меня справа, и говорю: "Вставай, парень, вставай, друг, а  то  тебя
здесь забьют". Омоновцы запротестовали: "Не трогай его". Я все же  попытался
его поднять, а он, оказывается, уже холодный. А лежал он в  такой  же  позе,
как мы на коленях  и  руки  за  голову.  Неизвестно,  отчего  он  скончался.
Застрелили, сердце не выдержало... Но в этой позе он так и лежал - мертвый.
   Омоновцы продолжали над нами издеваться  и  в  отделении  милиции.  Я  не
утверждаю, что милиционеры, сотрудники отделения,  участвовали  в  избиении.
Правда, я не мог их видеть: как только оборачиваешься, тут же получаешь удар
по голове. Но они все тут находились, включая начальника, подполковника.
   Это 2-е  отделение,  на  Полянке,  напротив  книжного  магазина  "Молодая
гвардия". Разговорчик у них там такой: "Как стоишь?! Ноги  шире!"  Разводишь
ноги - тут удар в пах. "Руки за голову!" Поднимаешь руки -  удар  по  ребрам
сбоку. Кулаками. Если поворачиваешься, бьют по затылку, носом -  об  стенку,
из носа капает кровь. Тех, кто сопротивлялся больше, тех больше и били..."
 
   * * *
 
   Таковы свидетельства людей о "подвигах органов" в октябрьские  дни  93-го
года. Но еще поразительней свидетельства самих офицеров, сотрудников МВД.
   ... Я офицер внутренних войск, и для меня вопрос чести сообщить  вам  то,
что  я  знаю  Официальными  органами  и  официозными   средствами   массовой
информации сознательно замалчивается все, что связано с  массовым  убийством
тех, кто был внутри "Белого  дома"  в  этот  трагический  для  России  день,
который теперь навсегда вошел в ее историю и нашел место на самых мрачных  и
зловещих ее страницах.
   Всего в "Белом доме" было обнаружено около  1500  (одна  тысяча  пятьсот)
трупов, среди них женщины и дети.
   Все они были тайком вывезены оттуда через подземный тоннель,  ведущий  от
"Белого дома" к станции метро "Краснопресненская" и далее за город, где были
сожжены. Об идентификации и речи не было. Где жгли - не знаю.
   Убитых так много потому,  что  из  танков  стреляли  не  болванками,  как
утверждают, а боевыми снарядами кумулятивного действия: возникавшая  при  их
разрыве внутри здания  ударная  волна  была  столь  сильной,  что  у  жертвы
разрывалась голова.  Стены  были  забрызганы  их  мозгами.  Это  много  хуже
фашизма, господа! Это чудовищно, да словами и не выразишь. /Подпись/
 
 
   ИЗ ПИСЬМА
 
   У меня, слава Богу, нет погибших в тех событиях родственников  и  друзей,
но, как говорится, от этого не легче. Я бывал у "Белого дома" несколько  раз
начиная с 22 сентября и видел сотни молодых, крепких людей с оружием  и  без
оружия, видел, как прибыл отряд из Петербурга -  36  человек,  это  было  23
сентября, - и вот почти никого из них  теперь  нет  в  живых.  Нужно  отдать
должное вашей  смелости  -  власти  откровенно  лгут  о  числе  жертв  и  об
обстоятельствах гибели людей, оборонявших "Белый дом". И они постараются  не
дать опубликовать правду.
   О том, чему был свидетелем и что слышал.  В  9.00  вечера  3  октября  от
"Белого  дома"  отъехали  "на  подмогу  в  "Останкино"   три   грузовика   с
добровольцами (запись шла здесь же) Оружия ни у кого не было - Каски, тонкие
дюралевые щиты и резиновые палки -  жалкие  трофейные  атрибуты.  Через  час
большинство вернулось Стали рассказывать - "У телецентра кровавая каша", "Мы
разбиты" Тогда уже поразили эти  обстоятельства  -  посылка  безоружных  "на
подмогу", полное незнание руководителями "Белого дома" обстановки (уже  часа
два прошло с тех  пор,  как  первая  вооруженная  группа  в  Останкине  была
уничтожена) и к тому же отсутствие на трибуне сколько-нибудь  известных  лиц
из Верховного Совета. Но больше всего поразило, что грузовики  с  флагами  и
безоружными людьми без малейших препятствий дошли до Останкина  и  вернулись
обратно Как будто им специально давали "зеленую улицу".
   Один пожилой мужчина рассказал (это было примерно в 10 часов вечера), что
он только что  вернулся  с  улицы  Чехова,  где  их  группа  (невооруженная)
пыталась занять городскую телефонную станцию.  По  его  словам,  они  прошли
внутрь беспрепятственно,  все  было  пусто,  и  вдруг  коридоры  наполнились
омоновцами, вооруженными до зубов. Всех  поставили  в  коридоре,  переписали
(по, документам) и отпустили Более чем странная мягкость. Если сопоставить с
загадочными событиями на Ленинградском проспекте, у штаба ОВС СНГ, и с более
чем странной легкостью прорыва толпы от Крымского моста к  "Белому  дому"...
Причем на последнем рубеже, напротив мэрии на Новом Арбате, были  поставлены
необстрелянные пацаны из учебного полка дивизии имени Дзержинского.  Словом,
кажется, было  сделано  все,  чтобы  раздался  тот  злополучный  выстрел  из
гранатомета в Останкине, убивший омоновца. А дальше - "кровавая каша".
   4 октября с 9.15 до 11 30 я был  в  "зоне  видимости"  "Белого  дома",  в
разных точках. В 9.38, 9.41, 9.45, 9.58, 10.04 на моих глазах гибли люди  (у
въезда на мост со стороны Нового Арбата), было множество раненых. Ни  одного
белого халата на всем пространстве не было  (не  видел).  Убитых  и  раненых
уносили к ресторану "Арбат", за оцепление.
   Из здания мэрии (где засели баркашовцы) не вывели ни одного пленного.  На
двух этажах здания был пожар. Говорили, группа была расстреляна из  танковых
орудий, остальных добили. С 11 часов очень  часто  били  тяжелые  орудия  по
"Белому дому", по пятому сверху этажу. Такое впечатление, что  оттуда  давно
никто не стрелял - ни одной вспышки выстрелов из здания я вообще не видел...
   На следующий день, 5 октября, посмотрев по московской программе  ТВ,  как
"берут" снайпера (явная постановочная сцена специально  для  ТВ),  поехал  к
печально теперь знаменитому мосту. Один этаж "Белого дома" (в  3  часа  дня)
еще курился. На верхнем этаже  на  окнах  сидели  пожарные,  отдыхали.  Люди
говорили, что "дали пожару спалить  пять  этажей",  чтобы  уничтожить  сотни
трупов, часть трупов закрыли во временные "морги" внутри здания, чтобы их не
увидели корреспонденты, а вывозить  будут  ночью  на  военных  грузовиках  в
неизвестное место. Пленных не брали, убивали на  месте  и  тех,  кто  бросил
оружие. Под конец взяли  "для  вида"  в  плен  несколько  десятков  человек.
Десантники  якобы  "отказались  участвовать  в  штурме",  вертолетчики  тоже
"отказались стрелять". А команды танков состояли из офицеров-добровольцев...
   ... Самая большая загадка связана с отрядом  Баркашова.  Все  они  носили
значок в виде полукреста-полусвастики, их было очень много.  По  разговорам,
тех, кто сдался, отвезли на один из окраинных стадионов и  там  расстреляли.
Кто откроет обстоятельства этой новой Хатыни? Кто  давал  приказ  на  полное
уничтожение политических противников?
   ... Ищите правду, без правды как жить будет наш народ?
   ...   Вспомнилась   трагическая    гибель    президента    Кеннеди    и-в
демократичнейшей  Америке  -  целая  вереница   катафалков,   везущих   тела
свидетелей и тех, кто слишком близко подходил к истине. Храни вас Бог!
   Эти "подвиги", засвидетельствованные очевидцами, весьма напоминают деяния
чекистов во времена Гражданской войны. Разве что никто никого не перепиливал
пилами, не отрубал саблями конечности, не заталкивал живым в  яму.  Впрочем,
многое, конечно, скрыто от наших глаз, о многом мы узнаем, может быть,  лишь
на Страшном суде...
   В детстве казалось, что любому  человеку,  как  разумному  существу,  все
можно объяснить - и он поймет. Ну, может быть,  преступнику  надо  объяснять
дольше, чем законопослушному  гражданину.  Однако  вскоре  после  выхода  из
детского возраста я обнаружил, что ничего никому объяснить нельзя.  В  людях
действуют косные законы инерционного свойства. Возмущенная  толпа  мгновенно
охватывается  психозом  насилия,  словно  легион  бесов.  И  тем   более   в
психопатическом   состоянии   находятся,   скажем,   омоновцы,    получившие
индульгенцию на расправу в виде приказа от "больших командиров".  Ярость,  с
которой камуфляжные  атлеты  разгоняют  и  пионеров,  и  пенсионеров,  может
удивить лишь эскимоса. Еще в 60-х, при министре МВД Тикунове,  дубинки  были
разрешены - и так же быстро запрещены: чересчур рьяно взялась милиция за  их
применение, кого-то искалечили, а кого-то лишили жизни.
   ОМОН - сила, но куда она, эта сила, будет завтра направлена? В  ситуации,
когда на территории  страны  запросто  расстреливаются  "неизвестными"  зам,
начальника штаба ракетных войск и руководитель оперативного отдела Генштаба,
остановить общее падение возможно лишь введением чрезвычайного  положения  и
разумной самоизоляции от остального, честно скажем, совсем не дружественного
мира Беда в том, что сильные мира сего  согласятся  лишь  на  первый  пункт,
чтобы обезопасить себя от народных волнений, а вот на второй они согласиться
не смогут, ибо вся деятельность "денежных мешков" и рантье  России  так  или
иначе связана с Западом - тут и вывоз денег, металлов, камешков, тут и  ввоз
бодрящих душу препаратов, спиртов  и  таблеток.  На  благо  страны  работают
единицы,  да  и  их  польза  весьма  относительна.  За  элемент  патриотизма
выдается, например, создание супервертолетов типа "Черной акулы", но  почему
же эта "акула" не заменила в Чечне тех малолетних солдат  и  омоновцев,  что
гибли под пулями? Видимо, несопоставимы цены на товар, ведь тысяча омоновцев
намного дешевле одного вертолета. Это всего лишь  мужики...  "а  мужиков  на
Руси много", как сказал бандит из фильма "Калина красная".
 
 
   УБИЙСТВО КОМИТЕТЧИКА
 
   27 декабря 1980 года недалеко от  Пехорки,  вблизи  доруи  Москва-Быково,
обнаружили  изувеченного,   окровавленного,   полураздетого   и   замерзшего
человека. В  одежде,  валявшейся  рядом,  была  найдена  записная  книжка  с
номерами телефонов, ни один из которых ничего не сказал работникам  милиции.
Поэтому решено было позвонить по одному из них.
   Вместе с оборотами телефонного диска раскрутилась мощная машина  Комитета
государственной безопасности СССР,  ибо  потерпевший  оказался  заместителем
начальника  секретариата  этого  всесильного  и  устрашающего  ведомства.  В
сознание он так и не пришел и через несколько дней скончался.
   На оперативном совещании председатель КГБ СССР Ю.  В.  Андропов  заслушал
мнения  сотрудников.  Были  выдвинуты  различные  версии:  от  автодорожного
происшествия до убийства. Тогда Андропов обратился с просьбой к Генеральному
прокурору   СССР:   поручить   расследование    следователям    прокуратуры,
специалистам по убийствам. Постепенно вырисовывалась картина преступления.
   ... Майор Астафьев (в штатском) возвращался с  застолья  -  после  службы
отмечал свой день рождения.  Оно  оказалось  непродолжительным,  ибо  юбиляр
после   перенесенного   воспаления   легких   неважно    чувствовал    себя,
температурил... Майор уснул сразу же, на станции "Площадь Ногина", и в таком
состоянии доехал до "Ждановской".
   Там его и обнаружили  (перед  отправлением  поезда  в  тупик)  контролеры
метро: увидели, как безмятежно дремлет мужик с обувной коробкой на коленях и
портфелем возле ног. Бабы, конечно, иронизируя, растолкали его,  а  одна  из
них полюбопытствовала насчет портфеля: ваш, мол?
   - Нет, - на свою беду ответил еще не совсем  проснувшийся,  приходящий  в
себя майор. - Впрочем, как - нет? Мой, конечно!
   Он хотел подтянуть портфель поближе к себе, но женщина  резво  оттолкнула
его, схватила портфель и, заглянув внутрь, объявила:
   - А если ваш, то что в нем лежит?
   - Ну, водка, красная рыба, еда всякая...
   - Неправда! - торжествовали контролеры. - Это не водка, а коньяк!
   - Ну, да, да, коньяк, я забыл, мне же на службе подарили!
   Но было уже поздно: контролерша изо всех  сил  дула  в  свисток,  вызывая
подземных  ментов,  будто  бесов  из  преисподней.  Астафьев   еще   пытался
показывать удостоверение, убеждал,  но  за  ним  уже  пришли:  на  платформу
поднимались двое в сером.
   Редкие пассажиры видели, конечно, как двое дюжих  амбалов  в  милицейском
заломили  за  спину  руки  интеллигентному  мужчине  лет  сорока  (сорок   и
исполнилось в  тот  день  Астафьеву)  и  поволокли  его  куда-то  вниз,  под
платформу.  Мужчина  слабо  сопротивлялся,  говорил  чтото   про   КГБ,   но
обывательским ушам это трудно было вынести, тем более осознать.
   Астафьев сопротивлялся зря. Впрочем, он не был оперативным  комитетчиком,
поэтому  вряд   ли   мог   выработать   линию   поведения,   соответствующую
обстоятельствам.  А  ведь  ему  предстояло  длительное  общение  с  матерыми
постовыми 5-го отделения милиции отдела по охране Московского метрополитена.
Было их 6 человек, причем один из них, Лобов,  имел  кое-какой  криминальный
опыт: как-то на "досуге" убил человека и расчленил его  труп,  чтобы  скрыть
ужасное преступление.
   ... Следствие вел важняк - Владимир Калиниченко - в  содружестве  с  КГБ,
представитель которого, полковник Запорожченко, сказал следующее:
   - Мы вас совсем не знаем, товарищ Калиниченко, но ситуация, в которую  мы
с вами попали, сложнейшая и обязывает к полному доверию. Мы проработали  все
станции Ждановско-Краснопресненской линии, на которых  мог  выйти  Астафьев.
Выяснили: на "Ждановской" он был задержан постовым нарядом милиции - и после
этого исчез. В документах  5-го  отделения  этот  факт  не  зарегистрирован.
Протоколы  допросов  контролеров  метро,  а  также  опознаний  Астафьева  по
фотографии  -  в   деле.   Есть   предположение,   что   к   гибели   майора
непосредственное   отношение   имеют   сотрудники   милиции.   Более   того,
руководители вышестоящих органов внутренних дел пытаются скрыть происшедшее.
Вам, товарищ Калиниченко, предлагается полная поддержка  и  помощь  с  нашей
стороны.
   В 7 часов утра 14 января 1981 года началась реализация намеченного плана.
В кабинет начальника следственной части Прокуратуры СССР были собраны  более
50 следователей, которым вручили пакеты и номера машин, рассредоточеннных  в
районе Пушкинской улицы (Пушкинская, 15а - центральный аппарат прокуратуры).
   В следственный отдел КГБ в Лефортове доставлялись лица,  которые  вечером
26 декабря 1980 года находились в комнате милиции или возле нее. В Лефортово
людей везли, избегая "учреждений", подконтрольных МВД, ибо в них  не,  могло
быть надежной изоляции подозреваемых и предполагаемых преступников. В отделе
милиции  по   охране   метрополитена,   в   территориальных   отделениях   и
медвытрезвителях близ "Ждановской" шла выемка документов.
   Щелокова и Чурбанова в эти дни в Москве не было. Но все происходящее,  по
словам Калиниченко, было столь необычно, что кое-кто пытался не  подчиниться
требованиям работников прокуратуры. (Сам Чурбанов  рассказывает  об  этом  с
наивным видом "непомнящего": "Многие... помнят,  наверное,  о  том,  как  на
станции  "Новослободская"  пьяные  милиционеры  зверски  убили   одного   из
пассажиров, майора КГБ. Этот трагический случай  действительно  имел  место.
(Как будто кто-то сомневается!)  Преступники  были  найдены,  мы  ничего  не
скрывали... информация тут же  пошла  в  ЦК  КПСС.  Как  только  руководство
министерства узнало, что эти милиционеры буквально зверски  добивали  майора
КГБ, было принято решение передать следствие органам КГБ  с  соответствующим
контролем со стороны Прокуратуры СССР".)
   Чурбанов называет "Новослободскую" - что, был еще один майор КГБ? И  если
бы не "зверски добивали", то незачем было бы и сор из избы выносить?
   А тогда, в январе 1981-го, в ходе следствия  вырисовывалась  неприглядная
картина:  постовые  со  "Ждановской"  начисто   отрицали   факт   задержания
Астафьева. Только  после  нескольких  десятков  опознаний,  очных  ставок  и
изучения документов стало проясняться происшедшее 26 декабря...
   Служба наряда началась в 16 часов с...  грабежа  задержанных.  На  "свои"
купили выпивку, а закуску (Новогодний заказ) отняли  у  пьяного  пенсионера,
поддав ему  для  острастки  сапогами  по  ребрам.  Еще  троих  приволокли  с
платформы - денег сразу стало  больше.  Один  из  наряда,  Мерзляев,  только
успевал бегать в магазин. Другой - Масохин - вскоре  вырубился  в  подсобке.
Остальные продолжали несение "боевой вахты".
   Роковой  свисток  бдительной  контролерши  оживил  начавших   впадать   в
алкогольный транс блюстителей. Лобов и  Емешев  рванулись  на  платформу  за
фрайером. Ему заломили руки и поволокли в дежурную часть
   - Это комитетчик, - радостно шепнул Лобов Мерзляэду (видимо, о  конфликте
в "верхах", были осведомлены и "низы").
   Мерзляев отобрал у Астафьева коробку с обувью.
   После этого  майора  затолкали  за  перегородку  и  тщательно  обшмонали,
применяя, разумеется, удары  пока  еще  не  в  полную  силу  и  элементарное
выкручивание рук. Однако отказ отдать удостоверение  сотрудника  КГБ  вызвал
всплеск активности: Астафьева стали бить в  полную  силу,  в  живот,  ребром
ладони по шее... Майор потерял сознание.
   "А потом мы его отпустили", - хором  утверждали  подозреваемые,  все  без
исключения. Факт  избиения  они  не  отрицали,  и  поэтому  были  арестованы
четверо: Лобов, Лоза, Емешев и Масохин. Преступление было налицо, неизвестно
только было: кто и где убил майора Астафьева?
   Выяснилось, что после избиения  единственный  трезвый  в  наряде  сержант
Самойлов позвонил  ответственному  дежурному  5-го  отделения  и  сообщил  о
задержании Астафьева. Была дана команда отпустить его  или,  по  инструкции,
вызвать представителя КГБ. Самойлов уговаривал майора поскорее уйти (видимо,
понимал, чем  дело  может  кончиться.)  Однако  Астафьев  стал  возмущаться,
называя милиционеров "мерзавцами" и "подонками"  (каковыми  они  и  были  на
самом деле); к тому же он пригрозил, что "этого так не оставит". И вышел  из
помещения.
   Последней фразой он подписал себе смертный приговор.
   Ему могло повезти, но не повезло: он перепутал платформы, и его  настигли
в подземном переходе.
   - Товарищ майор, вы туфли забыли!
   Астафьев потребовал принести их. Тогда его  снова  скрутили  и  поволокли
обратно в дежурку. Он оказал энергичное сопротивление, кричал о  помощи,  но
прохожие, видя милицию, торопились покинуть опасное место.
   К этому времени уже очухался  вырубившийся  ранее  Масохин,  и  Астафьева
снова стали избивать, не решаясь пока на прямое убийство. Тогда Панов сгонял
в ресторан за  водкой,  чтобы  вдохновить  сообщников  к  более  решительным
действиям.
 
 
   ПОКАЗАНИЯ ПАНОВА
 
   "Как только я вошел в комнату милиции, за мной  кто-то  захлопнул  дверь.
Увидел, что Лобов и Емешев затаскивают Астафьева за барьер. Я приблизился  к
ним. Кто из них свалил его, я точно сказать не могу. Я увидел, что  Астафьев
как бы сполз по стене на пол. Он пытался вырваться, но Лобов удерживал его и
не давал встать. Я понял, что они не решаются ничего  сделать,  -  а  Лобову
нужна помощь - и подошел к ним. Чтобы мне было удобнее, правую ногу прижал к
лавочке, а потом протянул ее чуть  вперед,  так  что  моя  голень  полностью
лежала на лавочке. Подумал, что нужно подстраховаться и не выронить бутылку,
которая могла разбиться. Страхуя себя  свободной  рукой,  чтобы  не  упасть,
другой дотянулся до головы Астафьева, зажал его волосы  рукой  и  два  раза,
оттягивая голову к себе, ударил затылочной частью головы о стену".
   ...  Чем  дальше  продвигалось  следствие  по   выяснению   обстоятельств
убийства, тем ожесточеннее становилось сопротивление тех,  кто  был  напуган
таким ходом событий. От следователей требовали бесспорных доказательств вины
Лобова,  Панова  и  других.  Следствие  же  пока   располагало   только   их
показаниями.
   Итак, к исходу двух недель  расследования  стало  более-менее  ясно,  кто
избивал Астафьева, но... Кто и как вывез его к поселку  Пехорка?  Подозрение
пало на бригаду медвытрезвителя которую  в  тот  вечер  трижды  вызывали  на
"Ждановскую". Согласно журналу регистрации медвытрезвителя, второй вызов был
в то время, когда в комнате находился Астафьев. Напротив  записи  о  третьем
вызове значилось: "Отказались сами... ", то есть в 21 час 45  минут  бригада
прибыла в комнату милиции, но пьяного с собой не забрала, а если быть точнее
- никого не доставила для вытрезвления. Почему?
   Бригадир Гейко и два его напарника упорно твердили, что ничего не помнят.
Первым, кто рассказал о том, как якобы избавились от Астафьева, был Масохин.
   - Я не принимал участия в убийстве, -  заявил  он,  -  но,  когда  ребята
добавили ему при мне и он потерял сознание,  я  решил,  что  нужно  от  него
избавиться, иначе придется отвечать, да  и  меня  уволят.  К  десяти  вечера
приехал Гейко, и мы попросили его вывезти Астафьева и куда-нибудь выбросить,
а там пусть разбираются. В случае чего скажем, что мы его  отпустили,  пусть
докажут другое. Гейко колебался, и тогда  я  забрал  из  портфеля  Астафьева
бутылку коньяка и налил ему стакан. Он выпил и сказал: "Добро".  Мы  помогли
ему вынести Астафьева,  и  бригада  уехала.  Что  дальше  было,  пусть  сами
говорят...
   Проверка этих показаний позволила установить, что  Гейко  был  в  комнате
милиции, видел избитого Астафьева и распил с Масохиным и Мерзляевым  бутылку
коньяка,  отобранную  у  потерпевшего.   Гейко   продолжал   настаивать   на
"запамятовании".
   В один из дней, когда не было сомнений в том, что  Астафьева  вывезли  на
автомашине медвытрезвителя, на допрос неожиданно запросился Лобов.
   - Знаете, -  сразу  сказал  он,  -  появились  у  меня  какие-то  смутные
воспоминания. Вижу перед собой черную "Волгу", в нее затаскивают  Астафьева,
а рядом - Масохин. Он залезает первым, а потом тащат этого комитетчика...
   Ничего, кроме раздражения, заявление Лобова у следователя не вызвало.
   - Когда у тебя не смутные воспоминания появятся, - сказал он Лобову, -  а
желание говорить правду, тогда передашь, чтобы тебя вызвали...
   Следствие готовилось к очной ставке между Гейко и Масохиным.
   Что-то было не так. И вдруг вспомнили о записи в протоколе осмотра  места
происшествия! Сам протокол был составлен поверхностно и состоял из  двадцати
предложений. Ни фотосъемки, ни изъятия  следов  на  месте  обнаружения  тела
Астафьева не производили, но  была  там  одна  фраза  о  следах  автомашины,
напоминающих протектор рисунка колес "Волги ГАЗ-24".
   Работники милиции и следователь,  прибывшие  первыми  к  поселку  Пехорка
утром 27 декабря, на допросах вели себя скованно. Видно было, что они  знают
больше, чем говорят. Недостатки, допущенные при осмотре, объяснили невысоким
профессиональным уровнем, но вот того, что возле тела Астафьева видели  след
развернувшейся автомашины "Волга", не отрицали...
   К этому времени появился еще один очень  интересный  свидетель.  Это  был
постовой патрульного дивизиона ГАИ, который вечером 26  декабря  дежурил  на
развилке Рязанского шоссе и поворота на аэропорт Быково. Сразу после  Нового
года он исчез, и работники К. 1 Б разыскали  его  на  специальных  курсах  в
Краснодарском крае, куда его срочно направили для повышения квалификации.
   - В тот вечер, - рассказал он, - около 23 часов мне  по  рации  передали,
что со стороны Москвы в моем направлении движется автомашина "Волга ГАЗ-24",
которую  нужно  задержать.  Вскоре  я  ее  увидел.  Салон   автомашины   был
переполнен, но никого я рассмотреть не смог. Мое требование остановиться они
не выполнили, преследовать их было не на чем. Автомашина скрылась в  сторону
Быкова, и чуть позже  я  увидел,  как  в  сторону  Рязани  проследовали  две
автомашины городской ГАИ. Мне показалось, что они за кем-то гнались...
   Ни тогда, ни после следствие так и не установило, кто же передал  ему  по
рации требование о задержании "Волги",  какие  автомашины  ГАИ  преследовали
нарушителей еще от городской черты. В журнале постов ГАИ  значились  десятки
"Волг", зафиксированных при их проезде по дорогам после 22  часов.  Десятки,
но  не  та,  которую  мы  искали.  Только  позже,  когда  обвиняемые  начнут
рассказывать всю правду, выяснится, что при выезде из города, когда  они  на
развороте чуть не опрокинулись в кювет, два офицера ГАИ  жезлом  потребовали
остановиться.  Именно  потому,  что  в  машине  был  избитый  до  полусмерти
Астафьев, сидевший рядом с  шофером  скомандовал:  "Жми!"  В  заднее  стекло
увидели, что их собираются  преследовать  две  спецмашины  с  мигалками.  Но
почему-то все обошлось.
   Теперь многое становится понятным.  Утром  27  декабря  нашли  Астафьева.
Через  несколько  часов  узнали,  кто  он,  и  после  этого  невидимая,   но
могущественная рука заставила десятки должностных лиц молчать и скрывать  от
нас правду. А тогда,  оценивая  собранную  информацию,  мы  думали:  неужели
Масохин и другие лгут, оговаривая своего же товарища по службе? Многое могла
прояснить очная ставка.
   Гейко несколько испуганно  поглядывал  на  Масохина,  ожидая,  как  потом
выяснилось, что тот расскажет, как он пил на службе. Но услышал  он  другое.
Потупив взгляд,  Масохин  монотонно  излагал,  как  Гейко  вывозил  избитого
Астафьева.
   Реакция Гейко была неожиданной. Вскочив со стула, он  упал  на  колени  и
закричал:
   - Товарищ следователь,  миленький,  я  же  отказался!  Я  видел  его  еще
вечером... Тот, один из них, которого зовут Николай, ну, плотненький  такой,
он  еще  часто  рассказывает,  как   служил   десантником,   показывал   мне
удостоверение и хвастался, что задержал комитетчика. Я тогда  выпил  с  ними
полстакана водки и увез в вытрезвитель  двух  пьяных.  А  потом  видел  того
мужика еще раз. Он лежал за барьером и хрипел.  Я  же  сразу  понял,  что  с
черепом не в порядке. Они и этот старший лейтенант просят: мол, вывези  его.
Что тебе стоит? И выбросишь... Налили стакан коньяка. Нет,  говорю,  братцы,
шалишь, я же знаю, что это комитетчик. Как вы здесь с ним разбирались, так и
расхлебываетесь. Отказался я, поверьте мне...
   Масохин на Гейко не смотрел. Было видно, что  он  подавлен  происходящим,
допустил оговор и психологически не выдерживает хода очной ставки. Лицо  его
побледнело, руки дрожали. Тупо уставившись в одну точку, он  молчал.  Срочно
вызвал конвоира. Гейко увели.
   - Николай, это была "Волга"?
   - Да.
   - Какого цвета?
   - Черная.
   - Кто приехал на "Волге"?
   - Ба... Ба... Ба...
   - Коля, кто это был? Ты должен сказать правду, как ни тяжело, но должен.
   - Ба... Ба... Ба... Нет! Не могу!
   - Коля, это был Баринов?
   Масохин кивает головой:
   - Если можно - воды...
   Стакан ходуном  ходит  в  его  руке,  зубы  стучат  по  стеклу,  вода  по
подбородку стекает на одежду.
   - Если можно - еще...
   Постепенно он успокаивается. Расслабился.
   - Вы сейчас будете писать?
   - Если ты не возражаешь, да. Потом будет труднее.
   - Хорошо.
   Масохин взял себя в руки. Рассказ его был подробным и последовательным.
   ... Когда он понял, что удар, нанесенный Пановым, делает положение совсем
печальным, то позвонил дежурному по отделению:
   - Ребята грохнули комитетчика.
   - Господи, какого? Того, что задержали?!
   - Его.
   - О идиоты! Ничего не делайте, я ищу начальство...
   ... В тот  вечер  начальник  5-го  отделения  милиции  отдела  по  охране
метрополитена Баринов находился на больничном. Дома не сиделось,  съездил  в
больницу, сделал перевязку и заехал к коллеге  по  работе.  Распили  бутылку
коньяка, потом  вторую.  О  художествах  подчиненных  во  время  службы  был
осведомлен отлично - сам  иногда  грел  на  этом  руки.  Поэтому  постоянное
ожидание какого-нибудь ЧП не покидало Баринова ни на час.  Собираясь  домой,
позвонил дежурному по отделению и услышал одну из самых  неприятных  за  все
годы службы новостей. Дал команду ничего не предпринимать, вызвал  служебную
автомашину и помчался на "Ждановскую".
   Осмотрев Астафьева, сразу все понял. Посторонних и тех, кому не  доверял,
выгнал. Оставил старослужащих - Масохина, Лобова и Панова.
   - Ну и что будем делать, красавцы?
   Масохин предложил отвезти Астафьева в больницу и объяснить, что  в  таком
состоянии его доставили в комнату милиции.
   - Дурак, - обругал его Баринов, - к утру здесь будет свора  комитетчиков,
а вы все - пьяные. Да они вас через час расколют, как цыплят.
   - Может, вывезем за город и создадим видимость, что его ограбили и убили?
- предложил Панов.
   - Куда везти? - угрюмо спросил Баринов.
   - Есть хорошее место, - оживился Масохин. - По  дороге  на  Быково  стоит
одна дача - он вполне мог там быть.
   ... Все  остальное  сделали  быстро  и  по-деловому.  Автомашина  близко.
Случайных свидетелей не боялись. Кто заподозрит в плохом людей в милицейской
форме? Первым в салон влез Масохин, затем затащили Астафьева,  усаживая  его
как пассажира. За ним втиснулись  Лобов  и  Панов.  Баринов  разместился  на
переднем сиденье. Тронулись. Неожиданные осложнения  возникли,  как  мы  уже
знаем, на посту ГАИ,  но,  благо,  удалось  скрыться.  За  поселком  Пехорка
свернули направо и возле ворот одной из  дач  развернулись.  Место  удобное.
Вытащили Астафьева. Верхняя одежда с него  частично  сползла,  и  ее,  сняв,
разбросали в  стороны.  Баринов  дал  команду  потоптаться,  чтобы  имитация
нападения  была  поубедительней,  и  предложил   Масохину   проверить,   жив
потерпевший или мертв - благо Николай в прошлом был фельдшером.
   - У него есть пульс, и он живой, - еле выдавил из себя Масохин.
   - Тогда добейте его, - скомандовал Баринов. - И чтобы каждый по очереди.
   Из багажника автомашины достали монтировку. Первым ее взял Масохин.
 
 
   ПОКАЗАНИЯ МАСОХИНА
 
   "Меня всего трясло от страха, потому что я до  этого  никогда  не  убивал
человека. Я наклонился и с небольшим полузамахом нанес  ему  удар  по  лицу.
Целился в лоб, а удар мой пришелся ему в переносицу. Я ужаснулся, поняв свое
положение, а также то, что я совершил  непоправимое.  Я  понял,  что  убиваю
человека, которого видел впервые и который  мне  ничего  не  сделал.  Ударив
Астафьева, я передал монтировку Панову. Тут же увидел, что Панов  подошел  к
Астафьеву и ударил его монтировкой один раз, затем - еще раз. Меня всего бил
озноб, и я отвернулся. Отворачиваясь, увидел,  как  Лобов  ударил  Астафьева
ногой по голове..."
   Уже на обратном пути, разбираясь, все ли сделано надежно, сошлись на том,
что если и не добили, то к утру потерпевший все равно  замерзнет.  Поклялись
молчать о случившемся, и Баринов лично проконтролировал, чтобы от похищенных
у Астафьева ценностей  избавились.  Как  профессионал  он  знал,  что  самое
опасное - это вещественные доказательства.
 
 
   БАРИНОВ
 
   Никто в это время еще не предполагал о роли в этом деле Баринова.  Он  же
сам, по телефону, настойчиво добивался  встречи.  И  такую  возможность  ему
предоставили 5 февраля 1981 года.
   Разговор шел - выдержанный в идейно-моральных тонах. Баринов сокрушался о
происшедшем и "искренне не верил" в то, что "ребята  могли  сделать  такое",
намекал,  что  показания  они  дают  из  страха  перед  могуществом  КГБ   и
Прокуратуры Союза.
   На вопрос, что же он сам делал в тот день, Баринов сообщил, что находился
у знакомой, зам,  директора  одного  из  гастрономов  Москвы.  Описывал  все
подробно, детализируя... Это и подвело его.
   Следователю  стало  ясно,  что  к  "разговору"  Баринов  готовился  -   и
неспроста. Было принято решение  немедленно  проверить  его  показания.  Уже
через час оперативники выяснили, что у знакомой  Баринова  26  декабря  1981
года был выходной день, и они  в  магазине  (как  утверждал  Баринов)  никак
свидеться  не  могли.  Это  подтвердили  и  свидетели  из  числа  работников
магазина.
   Было принято решение о задержании Баринова. Встал вопрос о санкции на его
арест, что и было сделано незамедлительно.
   После этого обстановка (вопреки утверждениям и  воспоминаниям  Чурбанова)
резко обострилась: начались мелкие провокации со стороны органов МВД.  Тогда
Андропов направил к Щелокову одного  из  своих  заместителей  с  бесспорными
материалами дела. Щелоков ознакомился с ними, извинился - и обстановка стала
намного спокойней, хотя в различных  "кругах"  и  продолжались  разговоры  о
"фабрикации" дела.
 
 
   ЛОБОВ
 
   Неожиданно следствие обратило внимание на  непонятную  заинтересованность
жены Лобова поведением ее супруга на следствии. Выяснилось вот что...
   - Я точно ничего не знаю, - заговорила Лобова, -  но  пять  лет  назад  я
уехала ненадолго, а когда вернулась, то в комнате было много следов крови...
Виктор сказал, что подрался с приятелем... Я ему помогла замыть эти пятна...
А года через два он, пьяный,  вдруг  объявил,  что  убил  в  нашей  квартире
человека..
   В декабре 1975 года, работая в 4-м  отделении  милиции,  Лобов  во  время
дежурства на станции метро "Таганская" задержал жителя города  Армавира  А.,
находившегося в Москве проездом в командировку За  мзду  пообещал  отпустить
его. Распив с задержанным бутылку водки, предложил продолжить пьянку у  себя
на квартире. По пути заехали в ресторан "Россия". За спиртное  расплачивался
А., при этом за деньгами полез в плавки. Это и натолкнуло пьяного Лобова  на
предположение о том, что так можно прятать только большую сумму денег.
   Парня он убил, но денег оказалось мало, всего восемьдесят  рублей.  Нужно
было избавляться от трупа, и, накупив на деньги потерпевшего дешевого  вина,
Лобов занялся его расчленением. На это у него ушло  несколько  дней.  Первую
ходку сделал к станции метро "Октябрьская" и отдельные части  тела  выбросил
там. Остальные стал отвозить на электричке, разбрасывая  в  лесопосадках  на
промежуточных станциях по пути к подмосковному городу, в котором он  родился
и вырос и где жили его родители.
   Самые  большие  трудности  возникли  при  транспортировке  нижней   части
туловища, к тому времени начавшей разлагаться. От сумки шел трупный запах, и
пассажиры в электричке отсели от Лобова подальше. То ли они сказали об  этом
милиционеру, сопровождавшему электричку, то ли он сам что-то заподозрил, но,
подсев к Лобову, завел с ним разговор. Оба они хорошо знали друг друга, были
земляками и почти в одно время пошли на работу в милицию. Коллега  постоянно
поглядывал на сумку, Лобов нервничал и пытался отвлечь его внимание. В конце
концов от него отстали.
   Ему  пришлось  доехать  до  конечной  станции.  От  туловища  нужно  было
избавляться в пределах городской черты, и потому Лобов решил утопить  его  в
проруби. Опасаясь сойти на лед, бросок сделал с моста и в прорубь не  попал.
Пришлось убегать, оставив туловище на льду и понимая, что утром его  найдут.
Несколько дней со страхом ожидал разоблачения. Но обошлось...
   Факт  обнаружения  части  трупа  в  городском   отделе   внутренних   дел
зарегистрирован не был, хотя мы нашли свидетелей, помнивших о таком  случае.
Милиционер, о котором рассказал Лобов, ничего не помнил или делал вид,  что,
не помнит. Как бы то ни было, но Лобов  остался  безнаказанным  и  продолжал
совершать новые преступления.
   Раскрытие этого убийства многих ответственных работников МВД  повергло  в
состояние шока.
   На диване в квартире Лобова были обнаружены  обильные  и  большей  частью
замытые следы крови и кожного эпителия потерпевшего. Изъятые там  же  туфли,
перчатки, другие предметы одежды опознали родственники убитого. В  МВД  СССР
официально сообщили о результатах расследования, и,  как  говорят,  раздался
гром среди ясного неба. На сцене внезапно появился Ю. М. Чурбанов.  Началась
"чистка"  среди  рядового  и  сержантского  состава.  С  работой  в  милиции
расстались сотни бывших "стражей порядка".
 
 
   ИЗ ПОКАЗАНИЙ ОБВИНЯЕМОГО МАСОХИНА
 
   У нас в  отделении  работал  милиционер  Плечиков.  Это  был  законченный
алкоголик, тем не менее на работе его держали и  прощали  абсолютно  все.  В
декабре Плечиков задержал какого-то мужчину, отобрал шесть рублей и  выгнал.
На собрании милиционер Левштанов написал  в  президиум  записку,  в  которой
задал вопрос: "Как может работать в милиции преступник-грабитель?"
   На эту записку ответил Баринов. Он стал говорить, что мы должны правильно
понимать кадровую политику и сейчас,  в  канун  Московской  Олимпиады,  наша
главная задача - полностью укомплектоваться личным составом...
   Укомплектовались.
 
   Проблемы с кадрами решались в эти пред - и послеолимпийские  годы  весьма
простым способом: в милицию приглашались люди с темной репутацией и  даже  -
преступники. Во  время  ведения  следствия  на  станции  метро  "Пушкинская"
офицеры милиции ограбили  задержанных.  Лобов  за  шесть  лет  службы  сумел
"накопить" денег на двухкомнатную кооперативную квартиру...
   На вокзалах  вербовали  дембелей  из  провинции  на  службу  в  столичную
милицию: отбоя не было от желающих, тут бы выбрать, поискать - ан нет, брали
все, что попадалось...
 
 
   ИЗ ПОКАЗАНИЙ ПОТЕРПЕВШЕГО РУКИНОВА
 
   Сержант милиции с возгласом "Люблю клиентов с  "дипломатами"!"  пригласил
меня зайти в комнату милиции. Пройти туда я не отказывался, но, несмотря  на
это, был втащен за рукав пиджака. Я  заявил  протест  и  потребовал  вызвать
дежурного офицера или врача, так как я находился в трезвом состоянии. На мое
требование  сержант  не  отреагировал  и  вызвал  из  вытрезвителя   машину.
Прибывший из вытрезвителя сопровождающий взять меня отказался,  сказав,  что
не видит для этого оснований. Обругав  сопровождающего  нецензурной  бранью,
сержант пообещал устроить мне "хорошую жизнь", заявил, что он  передавил  бы
всех интеллигентов, "а я - что захочу, то с тобой и сделаю". Кроме того,  он
говорил: "Передо мной здесь не то что ты - замминистра валялся..."
   ЛОЗА
   Принимавший участие в избиении Астафьева милиционер Лоза родился и  вырос
в небольшом селе на Днепропетровщине. Окончил  среднюю  школу,  но  большими
способностями не блистал. Не лишенный честолюбия, мечтал  о  поступлении  на
учебу в юридический институт. Немного проработал в колхозе и был призван  на
действительную военную службу. После демобилизации возвращался  домой  через
Москву. На Курском вокзале с ним заговорили  вербовщики  столичной  милиции.
Так он и оказался в 5-м отделении
   Позже на допросах Лоза рассказывал:
   - Во время работы с Лобовым я понял,  что  у  них  сложилась  система  по
ограблению задержанных, которых условно называли  "карасями",  а  отобранные
деньги - "фанерой". Среди  милиционеров  бытовала  фраза:  "Поймать  в  сети
карася  и  отобрать  фанеру".  Лобов  стал  обучать  меня  приемам  обирания
задержанных. Позже предложил попробовать самому...
   Лоза попробовал, как и многие другие. Не подчинялись ему  -  бил.  Служба
такая ему нравилась... И не так даже служба, как форменная одежда  -  она  у
него всегда была "с иголочки". Особенно любил носить  до  блеска  начищенные
сапоги и заправленные в них, плотно облегавшие ноги брюки.  Задержанных  бил
только излюбленными ударами: один - в живот, другой - ребром ладони по  шее.
Когда потерпевший падал, гордо отходил в сторону и наблюдал за остальным  со
снисходительной ухмылкой.
   Все проходило  безнаказанно  и  даже  тогда,  когда  исход  избиения  был
трагическим. Одного из задержанных на станции метро "Пролетарская"  отделали
так, что испугались сами. На место  выехал  заместитель  Баринова.  Избитого
доставили в 68-ю горбольницу и оставили без оказания медицинской  помощи  до
утра. За это  время  у  него  развился  перитонит.  Запоздалая  операция  не
помогла...
   Была печальная известность в Москве у 68-й  городской  больницы,  которую
называли  "спецтравма".   В   нее   круглосуточно   возили   травмированных,
преимущественно в нетрезвом состоянии. Где и  как  человек  получил  травму,
значения  не  имело.  Сортировала  пострадавших  постоянно  находившаяся   в
больнице милицейская дежурная часть.
   Известного советского ученого, доктора юридических  наук,  профессора  В,
ограбили  недалеко  от  станции  метро  "Ждановская".  Шел  он  домой  после
официального приема, где выпил бокал шампанского. Обмыв  дома  окровавленное
лицо со следами повреждений, он пришел в отделение  милиции,  обеспечивающее
охрану общественного порядка в районе станции. Ограбленного тут же  посадили
в патрульную машину и стали возить по району с  целью  поиска  преступников.
Безрезультатно! Вернулись обратно, но теперь уже в опорный пункт милиции,  и
началась обработка.
   - Очень быстро, - пояснял  впоследствии  В.,  -  я  понял,  что  от  меня
добиваются одного - отказаться от заявления об ограблении. Я все-таки юрист,
и такое предложение возмутило меня... Своего возмущения я не  скрывал.  Часа
через   два   мне   доброжелательно   разъяснили,   что   нужно   произвести
судебно-медицинское освидетельствование. Последнее было  естественным,  и  я
согласился Если бы я знал, какой кошмар впереди!..
   В, привезли в 68-ю больницу. Он ждал, когда его осмотрит  специалист,  но
ему  заломили  руки  и  стали  вытряхивать  содержимое  карманов.  Партбилет
швырнули на стол как ненужную  бумажку.  В,  пытался  хоть  этим  усовестить
обыскивающих. В ответ услышал такое, что и пересказывать подобное стыдно.
   - Но это были цветочки, - продолжал свои  показания  В  -  Меня  раздели,
приподняли со стула и забросили в какое-то отверстие. По желобу я скатился в
помещение без окон с искусственным освещением. Двое в белых халатах  усадили
меня на стул, перетянули одну из рук жгутом,  и  ко  мне  стал  приближаться
человек со шприцем в руках. Животный  страх  охватил  меня,  но  тут  к  нам
подошел четвертый (как я понял, врач)  и,  успокаивая,  сказал,  что  только
возьмут кровь для определения степени алкогольного опьянения. Я  не  мог  не
подчиниться. Когда со мной остался один врач, я обратился к нему,  взывая  к
совести, назвал себя. Видимо, врач был хорошим и  порядочным  человеком.  Он
объяснил, что помочь ничем не может, но здесь недалеко есть  телефон,  и  он
дает мне пять минут на звонок домой или знакомым. Только это и спасло  меня.
Через полчаса в больнице была жена с друзьями...
   На следующий день В, был принят заместителем Генерального прокурора  СССР
В. Д. Найденовым. По его личному указанию началась проверка, но  она  ничего
не дала. С одной стороны был ученый с безупречной репутацией, с другой - все
причастные к этой истории должностные  лица  и  исполнители.  Вывод  сделали
однозначный:  может   быть,   потерпевший   и   говорит   правду,   но   где
доказательства? Нет  доказательств.  Да  и  быть  не  должно.  Наша  милиция
безупречна.
   На почве безнаказанности  процветало  пьянство.  Пример  подавали  многие
офицеры. Сам Баринов пил в рабочее время, пил  после  работы.  По  рассказам
подчиненных (в том числе технических работников), с утра к  нему  в  кабинет
боялись заходить. Проследив, когда дежурный сбегает  в  магазин  и  вернется
обратно,  выждав  некоторое  время,  говорили  друг  другу,  что   шеф   уже
опохмелился и можно идти подписывать бумаги.
   ... Однажды вечером Баринов позвонил дежурному:
   - Саша, мне нужно пять штук, - и бросил трубку.
   Что он имел в виду? Указание начальника расшифровывала вся дежурная часть
отделения милиции. Учитывая, что Баринов празднует 8 Марта у знакомой,  зная
его наклонности, единодушно решили, что нужно пять бутылок водки. Купили  их
за счет денег, полученных от  реализации  штрафных  талонов,  выписанных  за
нарушение  общественного   порядка   Гнев   и   возмущение   Баринова   были
беспредельны. Ему, оказывается, нужны были цветы - пять букетов.
   Отругав на чем свет стоит водителя дежурной автомашины, водку он  все  же
забрал...
 
 
   СНОВА ЛОБОВ
 
   "Несколько лет назад меня аттестовывали. Аттестация проходила в  кабинете
Баринова. В состав комиссии входили  сам  начальник  и  другие  офицеры.  На
аттестацию я пришел пьяным. Стоял перед комиссией, покачиваясь, но по уставу
- "смирно". Мне разрешили идти, зачитав мою положительную характеристику.  Я
отдал честь, развернулся, но потерял ориентиры, подошел к встроенному  шкафу
и открыл его. Только тут сообразил, что это не дверь, и  пошел  вправо.  Все
сделали вид, что ничего не заметили..."
 
 
   ЗАКЛЮЧЕНИЕ
 
   Потерпевшие - вчерашние задержанные -  шли  с  жалобами  на  Петровку,  в
районные и  городскую  прокуратуры,  в  советские  и  партийные  органы.  Их
внимательно выслушивали и  обещали  разобраться...  Но  дальше  была  глухая
стена, в которую все упиралось.
   Доходило даже до такого,  что  директора  одного  из  московских  заводов
забрали  абсолютно  трезвым,  а  когда  он  стал  возмущаться,  обвинили   и
злоупотреблении спиртным. Сфабрикованные по этому поводу документы направили
в партийные органы. На бюро райкома  директор  клялся  и  божился,  что  все
написанное на бумаге - ложь, и тогда первый секретарь сказал:
   - Слушайте, товарищи, ведь мы знаем его много  лет,  и  спиртного  он  не
употребляет, но ведь органы не врут.  Я  вношу  такое  предложение:  давайте
оставим этот вопрос без рассмотрения...
   Грязное пятно с человека было смыто только при  расследовании  уголовного
дела об убийстве Астафьева. Другим везло меньше.  Иногда  спиртное  насильно
вливали в рот задержанному, и тогда все было в полном ажуре...
   Фальсификация документов доходила до абсурда.
   Слегка подвыпившего гражданина П, задержали на станции метро "Щукинская".
П, просил дать ему возможность покинуть метро. "Не подчиняешься?" Здесь  же,
на перроне, резкий удар кулаком - и зуба нет!
   Жалующийся гражданин с выбитыми зубами - штука серьезная; да и заключение
судмедэксперта будет однозначным. Где выход? Выход есть. Первое: обвиним его
в том, что на перроне ярко освещенной и  многолюдной  "Щукинской"  отправлял
естественные потребности; во-вторых, надо  что-то  решать  с  зубом.  И  вот
командир взвода офицер Педрук пишет  рапорт:  "Пьяному  гражданину  постовой
предложил пойти с ним в комнату милиции, но тот почему-то стал увертываться,
махать руками. В это время подошел  я,  спросил,  в  чем  дело?  Неизвестный
сказал, что, мол, щас дорву зуб и пойду, полез руками в рот. Я  ему  сказал,
что не нужно этого делать, а он все ковырял во рту, измазался в крови..."
   За год до убийства  Астафьева  недалеко  от  станции  метро  "Ждановская"
обнаружили труп ограбленного  и  избитого  мужчины.  Оказывая  сопротивление
убийцам, он оторвал у одного пуговицу. Она была зажата у него  в  руке,  это
была пуговица с милицейского мундира.
   Офицер 5-го отделения вспомнил, что вечером отстранил от  дежурства  двух
пьяных постовых. Преступников подняли прямо с постели и в течение двух  дней
возили по  инстанциям,  примеряя  пуговицу  к  остаткам  ниток  на  мундире.
Экспертиза была формальной, да и сами убийцы не отрицали, что совершили  это
преступление. Они ждали одного - возмездия.
   А им объявили: "Вы уволены!" Материалы проверки уничтожили.  Сделали  это
не  подчиненные  Баринова,  а  работники  территориального  отдела  милиции.
Производившие осмотр места происшествия представители районной  прокуратуры,
отлично знавшие, что к чему, "стыдливо" промолчали. Какой  же  силой  власти
нужно было обладать, чтобы заставить десятки должностных лиц так бояться  за
себя и поступать таким образом?
   Летом  1982  года  судебная  коллегия  по  уголовным  делам   Московского
городского суда рассмотрела уголовное дело об убийстве Астафьева В. В.
   Баринова, Лобова, Панова и Масохина  приговорили  к  исключительной  мере
наказания - смертной казни, остальных - к длительным срокам лишения свободы.
   Несколько  позже  различными  судами  Москвы  были  осуждены  за   тяжкие
преступления и их сокрытие свыше восьмидесяти работников милиции.
   Приговор  к  высшей  мере  испугал  Щелокова.  Он   позвонил   Александру
Михайловичу Рекункову, сменившему Руденко в должности Генерального прокурора
СССР, и попросил, чтобы о результатах расследований и судебного рассмотрения
дел  его  проинформировали  подробней.  К  Щелокову  поехал  государственный
обвинитель Ю. Н. Беллевич.
   Министр слушал его мало и невнимательно, очень нервничал, а  потом  более
двух    часов    рассказывал,    как    принципиально    он    борется     с
преступниками-милиционерами. А напоследок попросил не очень афишировать  ход
расследования и его результаты.
   Впрочем, Астафьева ведь задерживали на вполне законных основаниях: бывший
начальник отдела милиции по охране Московского метрополитена, основываясь на
"Правилах проезда в метро", запрещающих находиться под  землей  в  состоянии
опьянения, издал инструкцию для  постовых,  требующую  задерживать  всех  "с
запахом алкоголя".
   Летом 1982 года после рассмотрения в суде дела об убийстве  Астафьева  А.
М. Рекунков направил в ЦК КПСС информацию о результатах расследования.
   "Основной   причиной,   способствовавшей   совершению   преступления,   -
докладывал Генеральный прокурор, -  была  сложившаяся  обстановка  пьянства,
нарушений служебной дисциплины, бесконтрольности  и  попустительства  грубым
нарушениям социалистической законности. Дезорганизация  работы,  фактическое
разложение личного состава толкали  работников  милиции  на  злоупотребление
предоставленной им  властью.  Многие  сотрудники  рассматривали  работу  как
источник личного обогащения... Особое  озлобление  у  них  вызывали  попытки
отдельных  граждан  защитить  себя  от  чинимого  произвола.  За   это   они
подвергались  избиениям,  запугиванию,  шантажу,  милиция  фабриковала  акты
опьянения, протоколы о мелком хулиганстве...  Милиционер  Лобов  за  большое
число задержанных был занесен на Доску почета, награжден медалью "За 10  лет
безупречной службы", имел  более  пятнадцати  поощрений.  В  ходе  следствия
выяснилось, что он хронический  алкоголик,  в  течение  пяти  лет  грабил  и
избивал    задержанных,    совершил    несколько    убийств...    Обстановка
безнаказанности, нетерпимости к  критике,  круговая  порука,  укрывательство
беззаконий привели к  разложению  многих  работников,  толкали  их  на  путь
преступлений..."
 
 
   ГЕНЕРАЛ МВД
 
   Нынче,  во  времена  "победившей  демократии",  когда  министр   тех   же
внутренних дел начинает проявлять  излишнюю  самостоятельность  и  исполнять
свой  долг  буквально,  то  немедленно  попадает  в  шестерни   политических
мясорубок.
   Вскоре после событий  в  Буйнакске  (нападение  террористов  на  воинскую
часть) Ельцин высказался за "необходимость поиска совместных путей борьбы  с
преступниками на территории Чеченской республики".  Он  поддержал  заявление
Куликова, сделанное им 6 января 1998 года: "Необходимо наносить превентивные
удары  по  базам  бандитских  формирований  на  Северном  Кавказе...   Жизнь
показывает - бандиты другого не понимают, их надо уничтожать".
   "Я ведь тоже близок к  вашей  позиции.  В  чем-то  по  словам  надо  было
чуть-чуть подкорректировать..." - сказал президент и пожурил  Куликова,  что
тот не посоветовался с ним перед выступлением. Борис Николаевич пожалел, что
слова главы МВД были "передернуты таким образом,  что  Куликов  чуть  ли  не
войну предлагает".
   Куликова поддержал мэр Москвы Юрий Лужков:  "Я  положительно  отношусь  к
этому  заявлению.  Не  влезай  на  нашу  территорию.  Нанес  удар  -  получи
возмездие".
   Борис Ельцин то ли изменил свою точку зрения  по  этому  вопросу,  то  ли
по-новому ее озвучил. В начале января и правительство,  и  президент  устами
Ястржембского полностью открестились от высказываний Куликова, назвав их "не
носящими официального характера и отражающими только  личную  точку  зрения"
министра.  Впрочем,  и  это   может   оказаться   "личной   точкой   зрения"
пресс-секретаря...
   Со стороны правительства  Черномырдина  это  выглядело  странным.  Именно
Черномырдин в свое  время  одним  из  первых  на  роковом  заседании  Совета
безопасности высказался за немедленное введение войск в Чечню.
   Впрочем, вскоре, уже  в  феврале,  Борис  Ельцин  выступил  со  странными
заявлениями. Генералы,  мол,  слишком  амбициозны...  А  перед  этим  именно
генерал, вицепремьер  и  глава  МВД  Анатолий  Куликов  на  собрании  членов
Академии военных наук  подверг  резкой  критике  реформу  армии,  которую  с
одобрения президента проводит министр обороны Игорь Сергеев.
   Собрание ученых мужей, которых Сергеев пригласил обсудить  планы  военной
реформы, стало полем битвы министров. Для Сергеева выпад Куликова был  таким
неожиданным, что он даже не нашел что ответить.
   Речь Куликова явилась жесточайшей критикой "сергеевского" плана армейских
реформ и взглядов Бориса Ельцина на эту проблему.
   Куликов заявил, что в условиях тяжелого экономического  положения  страны
речь может идти только о сокращении личного состава ("эффективное проведение
военной реформы  могут  позволить  себе  только  благополучные  государства,
поскольку это требует немалых средств"). Глава  МВД  предложил  призывать  в
армию не с 18, ас 19 лет и не два раза, осенью и весной, а круглогодично. Он
назвал нецелесообразными отказ от призыва и комплектование  армии  полностью
на контрактной основе. Министр также выразил убеждение, что российская армия
должна  готовиться  не  только   к   региональным   конфликтам,   но   и   к
крупномасштабной войне: "В отличие  от  Ирака,  за  нас,  кроме  нас  самих,
заступиться будет некому".
   Все, что сказал Куликов, полностью  совпадает  с  точкой  зрения  ведущих
военных оппозиционеров.
   Куликов -  первый  действующий  генерал  в  России,  не  согласившийся  с
намерением власти сделать российскую армию полностью профессиональной.
   В 1996 году на заседании правительства глава  МВД  высказал  недовольство
экономической политикой черномырдинского кабинета.  Вскоре  Куликов  получил
должность вице-премьера. Нынче включились иные переключатели,  и  менее  чем
через месяц Куликов  лишился  своего  поста  в  общем  числе  всего  состава
министров. К тому же он оказался единственным, оставшимся вообще не  у  дел.
По сообщениям прессы, вся Чечня радостно салютовала  отставке  министра.  Во
многих газетах, еще не ведавших, кто будет новым руководителем МВД,  писали,
что, мол, Куликов не был профессиональным милиционером, а скорее  военным  и
что на место министра сгодился бы хороший сыщик. (А еще лучше - какой-нибудь
оставшийся  без  основной  работы  младший  научный  сотрудник,  тут   выбор
богатейший...)
 
 
   ВНЕ ПОЛИТИКИ
 
   К иным внеполитическим аспектам деятельности МВД  относится  деятельность
УГРО, ГАИ, караульнопостовой службы и  иных,  не  имеющих  для  нас  особого
значения.
   Карманников не стало меньше -  стало  меньше  тихарей.  Беда  и  проблема
Москвы - квартирные кражи, которыми занимаются  нынче  и  вовсе  неожиданные
люди, от оставшихся без средств к существованию отставников и безработных до
изначально не имеющих ничего студентов
   Впрочем, явились, как из бездны, маньяки Они в меньшей степени  интересны
россиянам и, в частности, москвичам,  о  чем  свидетельствует  равнодушие  к
книгам о маньяках. Однако маньяки есть, как есть и серийные убийцы-одиночки,
как будто вылезшие прямо из кадров  американских  фильмов  ужасов:  людоеды,
некрофилы, педофилы и прочая нечисть,  мелькающая  в  криминальных  сводках.
Родились они, впрочем, не сегодня...
 
 
   ... ОТКРОЙ, МАЛЬЧИК! Я - МОСГАЗ!
 
   Многие москвичи помнят события, происходившие в  декабре  1963  -  январе
1964 года. Всех московских  детей  уходившие  на  службу  родители  стращали
Мосгазом И не напрасно.
   Владимир Михайлович Ионесян, 1937 года рождения, ранее судимый за кражи и
уклонение от воинского  призыва,  артист  Оренбургского  театра  музыкальной
комедии, 20 декабря 1963 года  в  промежутке  между  десятью  и  двенадцатью
часами  дня,  назвавшись  работником  Мосгаза,  вошел  в  квартиру  дома  по
Балтийской  улице  и  зарубил  туристским  топором  двенадцатилетнего  Костю
Соболева. Злодей похитил 60 рублей, детский свитер,  шаровары,  фотоаппарат.
До этого он, представляясь "Мосгазом", побывал в других  квартирах.  Если  в
квартире были взрослые, Ионесян шел  на  попятный  -  подобные  типы  всегда
трусливы. Но именно это помогло приблизительно установить его облик - многие
запомнили  мерзавца...  Свидетели  сообщили,   что   преступник   похож   на
милиционера, которого они видели  на  Петровке,  38  Того  сфотографировали,
снимки размножили и направили в  подразделения  милиции.  Часто  милиция  по
портрету задерживала своего же сотрудника, или доброхоты сдавали в отделение
милицейского опера В конце концов "двойника" убийцы  отправили  в  отпуск  -
вплоть до поимки оного... Можно было предположить, что  у  преступника  есть
соучастник или сожительница, или  собственный  ребенок  небольшого  роста  и
худощавого телосложения. Некоторые свидетели показывали, что  у  преступника
"нерабочие" руки с тонкими пальцами, что преступник  полукровка  -  по  лицу
русский, но говорит с акцентом, внешне  обаятельный  и  контактный.  Ионесян
действительно легко сходился с людьми и завоевывал их расположение. Одевался
он роскошно.
   После первого убийства он отправился со своей сожительницей в г.  Иванове
и  в  поезде,  познакомившись  с  жительницей  этого   города,   договорился
переночевать у нее на квартире. Ничего не подозревавшая  простушка  приютила
преступника Вскоре ивановцев всколыхнули  сообщения  о  нескольких  утренних
убийствах в трех домах на улицах Калинина и Октябрьской. Теперь уже "Горгаз"
убил ученика пятого класса Мишу Кулешова, пенсионерку Горелову,  изнасиловал
ученицу девятого класса Галю Петропавловскую и потом зарубил  ее  туристским
топориком В  квартирах  "Горгаз-Мосгаз"  похитил  электробритву,  облигации,
авторучки,  фонарики,  женскую  кофту,  пуховый  платок  и   всякую   мелочь
ширпотреба Сыщики обнаружили листок с фамилиями жильцов, в квартирах которых
он побывал. Эксперты выявили на листе след пальца Кроме фотоснимка, появился
новый след
   В декабре, снова в Москве, недалеко от места убийства Кости  Соболева,  в
своей квартире был убит Саша Лисовец. Преступник снова ходил  по  квартирам.
Если бы жильцы знали о гибели Кости Соболева, то Ионесяна задержали  бы.  По
крайней мере, жильцы сообщили бы о  подозрительном  человеке  в  милицию.  К
такому выводу  пришел  А.  Волков,  начальник  Главного  управления  милиции
МООП(МВД) РСФСР, но -  после  завершения  расследования.  Будет  еще  немало
трупов,  прежде  чем  работники   милиции   наконец-то   смогут   обнаружить
преступника.
   А.  Волков  провел  любопытный  эксперимент.  Загримировали  похожего  на
преступника  человека  и  велели  прогуливаться  вблизи  отделений  милиции,
оповещенных о преступнике. Однако никто  не  реагировал.  "Преступник"  даже
зашел в дежурку одного из  отделений  и  разглядывал  "свой"  фоторобот  под
стеклом, но все было напрасно. А когда  стал  фактически  раскрываться,  его
прогнали: "Ходят тут всякие!" Зимой 1964 года преступник  появился  в  новом
микрорайоне в облике  "прораба".  Он  обошел  десять  квартир  и  набрел  на
бабульку М. Е. Ермакову. Выслушав ее жалобы, предложил написать заявление...
Так и погибла старушка за столом. Ионесян  нанес  ей  восемнадцать  страшных
ран, после чего, захватив полторы сотни рублей, часы и  телевизор,  скрылся.
Недалеко от места убийства "тормознул" самосвал и на нем доехал до снимаемой
им с сожительницей квартиры. Когда милиция получила  новую  ориентировку  об
убийстве Ермаковой и о краже телевизора, участковый 58-го отделения  милиции
Е. Н. Малышев вспомнил, что видел мужчину с ящиком, похожим на телевизор. Он
"голосовал"  у  дороги,  а  затем  сел  в  самосвал.  На  этом  деятельность
"Мосгаза-Горгаза-прораба" прервалась: нашли водителя; затем проверили район,
в котором преступник высадился. И - заместителем начальника 87-го  отделения
милиции Н. И. Билюченко место жительства преступника было установлено.
   Задержанного Ионесяна возили к Хрущеву.  После  встречи  тот  потребовал:
"Чтобы через две недели этой мрази не было в живых!" И не стало.
   Но  недостатки   в   работе   сыщиков   остались.   Непростительно   мало
использовались пресса и телевидение; в ориентировках - самые  общие  приметы
преступника, без  психологического  состояния,  особенностей  фигуры.  речи,
внешности, манеры общения, то есть того, что  в  первую  очередь  запоминают
свидетели... Впрочем, и криминальных сводок в наших  газетах  в  те  времена
тоже еще не было
   Я тоже помню "Мосгаза".  Район  Новогиреево,  где  мы  жили,  числился  в
хулиганских. Вечером на улице  гуляли  мало:  прохожих  били  пэтэушники  из
училища экскаваторщиков. "Мосгаз" добавил маслица в это пламя страха;  мать,
уезжая на  работу  в  центр  Москвы  (ужасно  далеко),  наказала  никому  не
открывать, даже если очень попросят. Я учился во втором классе.  За  матерью
закрылась дверь, я через окно проследил, как она села в автобус, ехавший  до
метро "Семеновская", и собрался было выскочить во двор - постоять на воротах
в предстоящем хоккейном матче. Но неожиданно в дверь постучали. "Кто там?" -
робко спросил я. "Слесарь, Мосгазконтора", - ответил бас из-за двери.
   Слова "слесарь"  и  "контора"  пролетели  мимо  ушей.  Услышан  был  лишь
"Мосгаз"... после чего я произвел следующие действия: на цыпочках, но  очень
быстро, отбежал от двери, вбежал в комнату и заполз под софу (больше никогда
не мог под нее заползти - слишком узко было пространство  от  пола).  Там  я
просидел как раз до прихода матери, да и то вылез, лишь услышав ее голос,  а
не звяканье замка и шаги в коридоре.
   Слесарь (или кто он там был) долго стучал в дверь,  употребляя  неведомые
мне в ту пору нехорошие слова, затем удалился в  никуда,  оставшись  в  моем
сознании именно настоящим "Мосгазом"...
 
 
   МНЕНИЕ О ЧЕСТИ (мент говорит)
 
   Честь офицера милиции - это не пустые слова из далекого прошлого.  Каждый
год 5 октября мы отмечаем  День  уголовного  розыска.  Собираемся  с  самыми
близкими друзьями и первый тост поднимаем за погибших товарищей "Есть  такая
профессия - Родину защищать" Когда мы ловим вора, я в первую очередь думаю о
людях, чьи дома мы защитили от вторжения чужих  "грязных  кроссовок".  Когда
задерживаем  очередного  "серийного"  насильника,  я  счастлив  оттого,  что
десятки детей с ним уже не встретятся в заплеванном лифте.
   Вступая с преступниками в противоборство, мы не должны проигрывать.  Ведь
большинство людей воспринимает, зачастую неосознанно, любое преступление как
личное оскорбление - кто-то перешагивает через законы и живет лучше нас.
   Сейчас модно ругать милицию - это, пожалуй,  наиболее  безопасный  способ
саморекламы Ведь поливая грязью людей в погонах,  никто  не  ожидает  ответа
Тогда я задам один вопрос: представьте, что будет, если  завтра  мы  все  до
одного уволимся?
   Два года назад на улице от пули преступника  погиб  наш  стажер.  Он  был
прекрасным парнем, но главное - одним из нас. И лучшие  сыщики  бросили  все
остальные дела, какими бы важными они ни были, и раскрыли убийство за сутки.
Для нас это было делом чести. В работе по ликвидации банды  К.,  на  совести
которой кровь сотрудников милиции, так или иначе участвовал  весь  гарнизон.
Это тоже было делом чести. Поэтому мало  кто  рискует  бороться  с  нами  на
"нашем"  поле.  Намного  проще  милиционера  оклеветать,  тем  более   когда
поддерживают органы власти. А милиционера  в  этой  ситуации,  как  правило,
никто не поддерживает.
   Зачем это нужно властям? Необходимо продемонсгрировать перед избирателями
результативную работу по борьбе  с  коррупцией.  Правда,  в  высоких  связях
преступного мира  и  представителей  власти  копаться  никто  не  торопится,
гораздо проще бороться с милицией вообще.  Причем  борьба  "вообще"  ведется
размашисто, чуть ли не с созданием всероссийских лозунгов. Так,  заместитель
прокурора  одного  из  районов  заявил  со  страниц  областной  газеты,  что
милиционеры состоят в каждой банде или преступной группе То  есть  охранники
правопорядка - пятая колонна в демократической России
   Расследуя "милицейские" дела, некоторые прокурорские  следователи  делают
себе карьеру. Во мне нет обиды на работников прокуратуры.  Все  познается  в
сравнении.  Когда  в  медицинский   вытрезвитель   был   доставлен   нарядом
патрульно-постовой   службы   заместитель   прокурора   области,   работники
прокуратуры немедленно арестовали весь наряд. Даже водитель,  не  выходивший
из машины и явно не принимавший участия в задержании  подвыпившего  большого
начальника, полтора месяца провел за  решеткой.  Сейчас  невиновность  этого
человека установлена юридически  (фактически  это  было  очевидно  с  самого
начала). Однако он так раздавлен происшедшим, что даже не пытается  привлечь
к ответу работников прокуратуры, допустивших беззаконие.
   Выборочность - чью честь и достоинство стоит защищать, а о чьей  можно  и
не заботиться, - вот проблема. Осенью прошлого года  трое  жителей  ближнего
зарубежья ворвались в комнату студенческого общежития, воткнули нож в  спину
хозяина комнаты на глазах у его подруги, после чего ее увели на другой  этаж
и изнасиловали. Там они и были задержаны. Следователь прокуратуры  отказался
заниматься этим делом, поскольку у женщины нет телесных повреждений, значит,
она "отдалась добровольно". А то, что насильники обещали  при  сопротивлении
выбросить ее в окно, к делу, по мнению следователя, "не  пришьешь".  Подонки
были отпущены, а через несколько месяцев  один  из  счастливо  освобожденных
совершил изнасилование. Еще через месяц один из милиционеров, осуществлявших
задержание, был арестован  прокуратурой  по  заявлению  дамы,  состоявшей  в
определенных отношениях с весьма известным в городе депутатом.
   Подобных примеров множество. Однако у сотрудников милиции есть совесть  и
честь. И несмотря на подлость и произвол, с которыми сталкиваемся ежедневно,
мы сохраняем верность Присяге и продолжаем защищать граждан. домушники
   В списке украденных вещей эти иконы описаны так: "... избранные святые  -
Гурий, Самон и Авив. Фронтально  поставленные  в  ряд  три  мужские  фигуры:
старик, средовек (человек средних лет) и юноша. Лики одутловаты, на  одеждах
- розаны; у верхнего края над головой средней фигуры -  фрагмент:  в  кружке
поясное изображение Спасителя, благословляющего на облаках. Облака не белые,
а разноцветные, похожие на цветы..."
   Москвичке Е. Игнатьевой подарили эту  икону  на  свадьбу  для  сохранения
семейного благополучия и счастья в  доме.  Гурий,  Самон  и  Авив  -  святые
покровители любви, брака и домашнего очага. Икона, однако, была украдена,  и
сей факт был засвидетельствован работниками 125-го отделения милиции  Москвы
при осмотре места происшествия - квартиры Е. Игнатьевой.
   Ничего необычного в этой краже нет.
   По  данным  Главного  управления   уголовного   розыска   МВД   СССР,   в
восьмидесятые годы количество зарегистрированных в  стране  квартирных  краж
год от года неуклонно возрастало. В 1988 году, например, их число  достигало
175 732 - почти на 40 тысяч случаев больше, чем в 1987-м.
   Показатели преступности 1989 года тоже были не лучше. Как  сообщал  тогда
на брифинге начальник Главного информационного центра МВД СССР  генералмайор
внутренней службы А. И. Смирнов, темп прироста имущественных преступлений  в
январе - мае по сравнению с тем же периодом предыдущего года  составил  53,1
процента. Из 498 957 совершенных  в  1989  году  имущественных  преступлений
более половины (56,8 процента) составляли кражи личного  имущества  граждан.
Такая же примерно картина характерна была и для Российской Федерации.
   Чем объясняются эти опасные тенденции? Прежде всего -  дефицитом  товаров
повышенного  спроса  и  повседневного   пользования.   Не   случайно   среди
потерпевших преобладающее число работников торговли и общественного питания,
лиц,  занимающихся  индивидуально-трудовой  деятельностью  и   кооператоров.
Крадут  у  них  видеомагнитофоны,  автомашины,  импортную   радиоаппаратуру,
деньги, драгоценности...
   Главный  пособник  вора  -  людское  равнодушие.  Многие  добропорядочные
граждане, прельстившись  дефицитом  и  дешевизной,  без  страха  и  зазрения
совести скупают  краденое.  35  процентов  покупателей  -  родственники  или
знакомые преступников. 25-30 процентов - случайные прохожие. 15 процентов  -
работники торговли и сферы обслуживания, 10-15 процентов  -  спекулянты.  37
процентов выявленных квартирных воров нигде не работали и не учились.  В  то
же время в  те  годы  количество  лиц,  привлеченных  к  ответственности  за
тунеядство,  сократилось  в  20  раз.  Заметно  была  ослаблена   борьба   с
паразитирующими  элементами.   Сказывается   при   этом   и   несовершенство
действующего законодательства об ответственности за скупку  краденого.  Сюда
же надо отнести  и  неувязки  в  вопросах  возмещения  материального  ущерба
потерпевшим,  что  позволяет  домушникам  легко  уходить   от   материальной
ответственности.
   Проникнуть в квартиры граждан особого труда для вора не представляет. Уже
стало притчей во языцех качество работы строителей Привычными стали кочующие
по  домам-новостройкам  бригады  шабашников,  которые  предлагают  новоселам
укрепить двери и дверные коробки. Мера, надо сказать,  не  бесполезная,  ибо
применительно к нашим квартирам выражение "мой дом - моя крепость" звучит по
меньшей мере наивно. Некоторые двери могут вышибить даже девочки-подростки -
что и делают. А каждая третья квартирная кража вообще не требует  применения
силы - "помогают" сами потерпевшие, оставляя ключи в "потайных", "секретных"
и "укромных" местах.
   В 1988 году не было раскрыто 86 308 квартирных краж. Причин тому  немало.
Несогласованность  действий  органов  внутренних  дел,  низкая   техническая
оснащенность милиции, в том числе и службы уголовного розыска. А кроме того,
у многих низовых работников уголовного  розыска  нет  надлежащего  опыта  по
борьбе с квартирными  кражами.  Отсюда  -  низкое  качество  следовательской
работы.
   С учетом сложившейся криминогенной  обстановки  Министерством  внутренних
дел  СССР  была  разработана  комплексная  программа  по  предупреждению   и
раскрытию краж из квартир и разбойных нападений в жилищах на 1989-1991 годы.
Созданы были специальные отделы по борьбе с имущественными преступлениями  в
крупных городах. Определены  меры  по  организации  работы  в  местах  сбыта
похищенного. В Госстрой СССР  и  соответствующие  министерства  направлялись
предложения о повышении  технической  укрепленности  квартир.  Предусмотрена
была разработка более совершенных и дешевых приборов охранной сигнализации.
   Все это, есть уверенность, должно привести к уменьшению квартирных  краж.
Ну а возвращение в родные пенаты покровителей любви, семьи и брака - я  имею
в виду икону, с описания которой мы начали разговор, - полностью зависит  от
профессионализма работников московской милиции.
   Так примерно рассказывал о  проделанной  работе  и  перспективах  большой
милицейский чин конца 80-х. Он видел  причину  увеличения  числа  квартирных
краж в дефиците товаров и тунеядстве Нынче в ответ  на  подобные  объяснения
можно лишь сказать трагическое "хаха". Дефицит кончился  -  число  краж  еще
более возросло. Нынче чуть ли не 90% всех  преступлений  -  "имущественные".
Убивают из-за незначительных сумм,  квартиры  грабят  ради  проникновения  в
холодильник. Что касается тунеядства, то его давно уже сменила  безработица,
порождающая не меньше лиц, склонных к проникновению в чужое жилище - кто  за
куском хлеба, кто - за сотней долларовых кусков...
   Недавно в одном из районов Подмосковья бывший омоновец  легко  согласился
завалить сразу двоих бизнесменов. Вскоре после  совершения  преступления  он
был арестован, и на вопрос следователя о мизерной сумме "гонорара"  (2  тыс,
долларов) ответил: "Я за полтора "лимона" в месяц в Чечне стрелял направо  и
налево, сколько завалил - не помню... А тут за  двоих  козлов  -  две  штуки
"зеленых".
 
 
   ШЕФ ПЕТРОВКИ - О "СВОИХ"
 
   Шеф Петровки, 38, генерал-лейтенант Н. В. Куликов, искренне удивляется: а
почему милиционер не может на хорошей машине  ездить?  Может,  ему  родители
подарили. Нельзя, мол, подозревать, что все, кто ездит на  хороших  машинах,
преступники. У меня, говорит генерал, допустим, нет  ни  "Фольксвагена",  ни
"Мерседеса"... А есть любители иномарок, которые специально  их  покупают  и
много денег тратят на это.
   Генерал считает, что  раньше  (и  с  этим  нельзя  не  согласиться)  были
участковые, с которыми люди здоровались, знали в лицо, а сейчас  этого  нет.
Действительно, это факт - кто знает сейчас своего участкового!..
   В 99 случаях из 100, если по  факту  угона  машины  возбуждено  уголовное
дело,  авто  объявляется  в  розыск.   Бывают,   конечно,   накладки   чисто
технического  характера.  Гораздо  часто  случается  другое:   в   отделении
уговаривают не подавать заявление, поскольку машину все равно не  найдут.  В
этом случае жертве нужно обратиться в окружное УВД или в прокуратуру.
   На основании какого закона милиция Москвы  требует,  чтобы  все  граждане
постоянно носили с собой  паспорт?  Генерал  Куликов  считает,  что  паспорт
необязательно,  можно  любой  другой  документ.  Но  мы-то  знаем,  что   ни
пенсионное  удостоверение,  ни  удостоверение  служебное,   ни   пропуск   с
фотографией ментов не устраивает. Немедленно волокут в  кутузку,  кидают  за
решетку и начинают выяснять личность. Даже не извиняются потом.
   Правового  акта,  обязывающего  постоянно   иметь   при   себе   паспорт,
действительно нет. С другой стороны, сотрудник  милиции  вправе  потребовать
удостоверение личности. Поэтому в отдельных случаях вам  грозит  перспектива
провести в участке три часа. Именно на столько,  согласно  административному
кодексу, гражданин может быть задержан для установления личности.
   Некий Василий Петрович работал в Москве,  потерял  все  документы,  а  по
паспорту бывшего Союза прописан на Украине. У него были и справки о том, что
он гражданин России и что зарегистрирован в Москве, по месту прописки жены и
дочери. Хотел бы получить паспорт гражданина России, но прописан в Крыму,  в
Евпатории. Генерал сказал, что надо ехать в Евпаторию. (А жена,  а  дочь?  -
Авт.)
   Василий Петрович сказал, что ему не надо прописываться,  ему  бы  паспорт
российский, ибо не хочет он быть гражданином Украины...
   А идите-ка вы, сказал Куликов, в  посольство  Украины,  пусть  вам  дадут
документ, удостоверяющий личность. А потом -  в  московский  УВИР.  Получите
справку, что вы  гражданин  России,  и-в  паспортное  управление  ГУВД.  Они
выдадут вам паспорт.
   Женщина  жаловалась,  что  милиция  избила  и  арестовала  сына.   Друзья
заплатили за него штраф. Мелких денег не было, дали 100 тысяч. Сдачи  им  не
отдали, сказали, что сдачи у милиции не бывает. Когда сына отпустили, он был
весь в синяках, а утром потерял  сознание,  его  начало  рвать.  В  больнице
определили перелом ребра, ушиб почки и сотрясение мозга. Но самое главное  -
в милиции вытащили всю зарплату. В прокуратуре сказали,  что  дело  закрыто,
так как не имеет состава преступления. А  ведь  даже  сейчас  у  него  болит
ребро, глаз еще совсем черный...
   Другой гражданин шел с  работы,  совершенно  трезвый  (вообще  непьющий).
Вдруг  подошли  сотрудники  милиции,  попросили  показать  паспорт,  на  что
гражданин сказал, что можно подойти по-человечески, представиться.  Ему  тут
же закрутили руки назад и повезли в вытрезвитель. Там врач определил, что он
трезв. Но не отпускать же его, в  самом  деле?  Написали  в  протоколе,  что
выражался в общественном месте, приставал к прохожим...
   Тут Куликов по-человечески, что приятно, извинился за своих  сотрудников.
И выяснил данные своих будущих жертв... Никуда, сказал, не обращай  гесь,  с
вами свяжутся.
   ... Если вы попали в вытрезвитель, то ни в коем случае не  буйствуйте.  А
то сделают "ласточку" - привяжут ноги к рукам за спиной. Это очень неудобное
положение.
   Осенью  1997-го  в  Госдуму  был   внесен   законопроект,   по   которому
предполагалось передать систему вытрезвителей из МВД в Минздрав... Но воз  и
ныне там.
   Москвичей интересовало также, какие меры в ближайшее время будут  приняты
к старушкам, торгующим лекарствами и наркотиками возле 1-й  аптеки  -  прямо
напротив здания ФСБ на Лубянке. Сотрудники милиции их все в лицо знают.
   "Проблему Лубянки",  считают  органы,  всплывшую  в  начале  90-х,  когда
лекарств в аптеках стало не хватать, раздули сами журналисты. О том,  что  у
здания ФСБ можно купить зелье, наркодилеры  узнали...  из  газет.  Поскольку
пенсионеры и  инвалиды  получают  сильнодействующие  препараты  по  льготным
рецептам, то они и стали главным звеном наркорынка.  За  несколько  месяцев,
например,  1998  года  милиция  изъяла  улубянских  торговцев  575   граммов
кетамина, 180 граммов препаратов из эфедрина, 86 граммов марихуаны и  т,  д.
Всего привлечено к  уголовной  ответственности  180  человек.  Положение  на
Лубянке уникальное - других фактов  торговли  наркотиками  возле  московских
аптек не выявлено.
   Москвич застукал  ментов  за  разграблением  своей  машины  -  они  якобы
проверяли ее, подозрительная, мол... Сперли запаску и часы.
   Владелец   написал   заявление    начальнику    Управления    собственной
безопасности. Так письмо отослали  в  то  самое  подразделение,  где  служат
ответчики, и они там теперь друг друга проверяют.
   Пожаловались Куликову на некоего Виктора  Брусова,  который  представился
как уполномоченный банка "Никэ" и в 1994  году  взял  у  потерпевших  лиц  в
помещении офиса на Якиманке деньги. Потом этот офис закрылся. Брусов  дал  в
обмен банковские расписки за подписью директора банка "Никэ" и исчез.
   Суммы с ним исчезли приличные...
   - Будем искать, - сказал  генерал,  -  и  возбуждать  уголовное  дело,  и
привлекать за мошенничество.
   Специалисты отмечают, что в последние месяцы особенно  популярными  стали
мошенничества по поддельным кредитным картам, с векселями, а также  аферы  в
сфере страхования. Не так давно УЭП ГУВД поймал пятерых  руководителей  АОЗТ
"Цирцея" и  ТОО  "Силена".  Эти  проходимцы  с  помощью  фальшивых  векселей
Сбербанка похитили 32 импортных автомобиля  общей  стоимостью  7  миллиардов
рублей.  Та  же  компашка  соорудила  финансовую  "пирамиду"  из   страховых
компаний, с помощью которой похитила 800 тысяч долларов.
   Другие виртуозы внедрили абсолютно новый способ  обмана  страховых  фирм.
Преступники  четко  распределили  роли,  запаслись  поддельными  таможенными
документами и актами техосмотра, после чего через подставных  лиц  поставили
на учет в Ивановской и Вятской областях дорогостоящие машины.  По  фальшивым
доверенностям, заверенным нотариусом, аферисты  оформляли  авто  на  себя  и
страховали от угона. Затем проходило 2-3 недели, и в отделы милиции Москвы и
Подмосковья поступали заявления  об  угоне,  а  в  страховые  компании  -  о
возмещении ущерба. В действительности в одной из  автомастерских  "железному
коню" просто перебивали номера двигателя и  кузова,  после  чего  автомобиль
регистрировался заново и опять был готов для "угона" Таким нехитрым способом
мошенники обокрали страховщиков на 1,5 миллиарда рублей.
   ... При купле-продаже квартиры покупатель забрала документы, не заплатила
деньги,   потом   незаконно   зарегистрировала   квартиру   в   Департаменте
муниципального жилья, потом продавца незаконно выписали,  а  квартиру  через
третьи руки перепродали трижды.
   Потерпевший подписал договор о  купле-продаже  квартиры  с  некой  Риммой
Михайловной. Ни денег не  получил,  ни  квартиры,  ни  имущества;  и  сейчас
остался без прописки. Его выписали  к  покойной  матери  без  его  ведома  -
принесли подложные документы, где стоит подпись матери, которой нет в живых!
Почерковедческую экспертизу сделали, подпись там фальшивая.
   Почему-то Куликов счел, что "здесь скорее гражданско-правовые  отношения,
чем милицейские", хотя факт признания экспертизой фальшивой подписи  говорит
об определенной статье У К РФ...
   ... Женщина не может выселить сожительницу бывшего мужа, но вот  это  как
раз дело "висячее", потому и пообещал Куликов лишь "попробовать помочь".
   Москвичка Ольга жаловалась, что бывший муж и его родственники  издеваются
над ней и двухлетним ребенком, требуют, чтобы они ушли из квартиры. В  конце
концов  они  просто  вышвырнули  ее  на  улицу  вместе  с  ребенком.  Муж  -
собственник квартиры Ольга прожила в ней три года,  а  ребенок  с  рождения.
Перед тем как выкинули  из  квартиры,  и  ребенка  били,  и  Ольгу,  и  вещи
пропадали постоянно...
   Услышав о "собственности" мужа, генерал сразу  посоветовал  обратиться  к
адвокату  -  и  в  ОВД  по  месту  жительства.  Так,  не   очень   энергично
интересовался. Устал, наверное...
   Масса проблем возникает с недвижимостью
   Гражданин должен запомнить: в посредники выбирайте только лицензированные
фирмы, причем требуйте, чтобы  вам  показали  свидетельство  о  регистрации,
устав и лицензию. Четко представляйте, что вы хотите от конкретной сделки, и
не отходите от нее. Все условия сделок: посредниками  выражайте  на  бумаге,
причем желательно заверять документ у нотариуса. Деньги за сделки переводите
только  через  банк.  Обязательно  просмотрите   документы,   удостоверяющие
личность продавца, лица, сдающего  квартиру,  и  о  праве  собственности  на
квартиру. Если вы потеряли документы на квартиру  или  у  вас  их  похитили,
сообщите не только в милицию, но и в Комитет муниципального жилья. Ни в коем
случае не составляйте доверенности на право распоряжения квартирой  Если  вы
согласились на обмен, связанный с выездом из Москвы, письменно  оговаривайте
компенсацию, связанную с таким обменом. Не спешите и не совершайте сделок  в
короткие сроки - это облегчает задачу мошенникам.
   ... И, наконец, позвонил милиционер -  дежурный  по  одному  из  отделов.
Решал жилищный  вопрос  Майор  милиции,  18  с  половиной  лет  прослужил  в
органах..
   Он  же  и  поздравил  главного  милиционера  столицы  с  профессиональным
праздником
   Как заметил Армен Джигарханян, сыгравший в свое время  мудрого  комиссара
Мегрэ: "Мы не всегда справедливы к милиционерам. Это тяжелая работа на грани
справедливости и несправедливости. Там есть  сильные,  достойные,  настоящие
люди, умеющие делать свое дело. И нужно помнить, что, если с нами или нашими
близкими случилось несчастье, никто, кроме милиции, не сможет нам помочь".
   ДАЙ, ДАЙ...
   В системе МВД есть одно ведомство, которое более всех дает материала  для
сочинения анекдотов и смешных историй в стиле  знаменитого  "Городка".  Это,
конечно, ГАИ, о которой остроумный писатель заметил  в  одном  из  памфлетов
примерно следующее: "Господин Жириновский пообещал,  что  если  его  изберут
президентом, то он начнет  с  разгрома  преступных  группировок.  Первой  на
очереди будет солнцевская, второй - долгопрудненская, а за ними - ГАИ..."
   Почву для таких анекдотов дают, конечно, "кадры", набираемые без  всяких,
скажем, тестов или копаний в биографиях. А зря. Многие, если не большинство,
попадают в ГАИ, да и вообще в менты, гоняясь  по  этой  жизни  за  легким  и
длинным, и даже не рублем, а долларом.  Поэтому,  как  бы  шеф  Петровки  ни
оправдывал милиционеров, разъезжающих по столице в "Мерседесах" и "Ауди", но
спросить у них - откуда средства, все же  не  мешало  бы...  Особенно  этих,
стоящих на всех перекрестках с полосатыми палками.
   Читатель уже познакомился с азербайджанским  гаишником,  что  пристраивал
сынка в Оксфорд, а заодно крысятничал в лондонском универмаге. Мы уже читали
о начальнике вытрезвителя и чемодане с деньгами. А  прямо  перед  глазами  -
вереницы  полузнакомых  постовых,  строящих  себе  трехэтажные  особняки   в
престижных районах, отдыхающих не иначе как на Канарах и разъезжающих...  не
поверите, на обыкновенных "восьмерках" и "девятках"  -  дабы  не  привлекать
внимания начальства и на случай смены мздоимного курса.
 
 
   ЛИЦЕНЗИРОВАННЫЙ ГРАБЕЖ
 
   Недавно назначенный министр внутренних  дел  Сергей  Степашин  взялся  за
проведение "чистки" крайне  коррумпированной  Государственной  автомобильной
инспекции (ГАИ), чьи нечистые на руку сотрудники стали символом узаконенного
взяточничества  в  глазах  россиян.  Он   начал   кампанию   по   связям   с
общественностью, чтобы избавиться от широко распространенной репутации  этой
службы как некоего клуба для лицензированных грабителей  с  большой  дороги.
Форма сотрудников ГАИ теперь будет заменена новой, веселая расцветка которой
будет ярким пятном на фоне блеклой русской зимы или летнего дождя. Возрастет
количество женщин, работающих в этой службе. Но и это не  все.  Организация,
видимо, получит новое название. Признавая, что для русского уха  ГАИ  звучит
столь же непривлекательно,  как  и  "мафия",  официальные  лица  разработали
внушительную сложную аббревиатуру:  ГИБДД  -  Государственная  инспекция  по
безопасности дорожного движения.
   Эта служба, созданная еще при Сталине,  в  1936  году,  у  всех  вызывает
отвращение, и для этого есть основания. Российские водители и за рулем -  не
ангелы, но они постоянно подвергаются преследованиям со стороны  сотрудников
ГАИ, которые  могут  остановить  их  без  всякой  причины.  Для  московского
водителя обычная вещь, если на протяжении  одной  поездки  его  неоднократно
остановят эти офицеры-гаишники, несущие службу на  всех  крупных  развязках.
Взяточничество скорее правило,  чем  исключение.  В  среднем  сотрудник  ГАИ
получает 120 долларов в месяц, да зарплата часто запаздывает. Поэтому поборы
на дорогах - форма дополнительного дохода. И  водители  способствуют  этому,
поскольку легче заплатить взятку, нежели  проходить  утомительную  процедуру
возврата конфискованных документов Коррупция настолько  распространена,  что
некоторые водители больше и не заботятся о том,  чтобы  получить  права  или
документы, предпочитая швырнуть мздоимцу в форме пачку рублей или долларовую
купюру.
 
 
   ГАИШНИК О ГАИ
 
   "Когда  начинают  переходить  на  личности,  водитель   эмоционально   не
соглашается с инспектором, и это  вызывает  ответное  негативное  отношение.
Всем известно, что инспектор, может накрутить  такого,  что  после  водитель
долго будет об этом жалеть. И  долго  будет  ходить  за  своим  водительским
удостоверением. Лучше не обострять ситуацию: гаишник,  он  тоже  человек  со
своей нервной системой.
   Водитель может ждать инспектора в  машине,  открыв  окно  и  достав  свои
документы. Но это, конечно, раздражает  инспектора:  ведь  он  стоит,  а  вы
сидите. Надо выйти из машины. Вот если он остановил и не  идет  к  вам,  это
другое дело... Ну а выйдя из машины, надо поздороваться.
   Улично-дорожная сеть Москвы - это 400,4 тысячи километров, а  на  них  по
статистике на 1 января данного года 2  миллиона  10  тысяч  автомобилей,  не
считая  приезжих.  Количество  приезжих  колеблется  от  200  до  300  тысяч
ежедневно. Это трехкратное превышение нормы, и  ветвь  основных  магистралей
уже находится за гранью своих пропускных способностей...
   На Садовом кольце в час можно  пропустить  10  тысяч  автомобилей,  а  на
сегодняшний день здесь движется 12,5  тысячи.  И  если  бы  не  титанические
усилия ГАИ, центральная  часть  города  была  бы  парализована,  а  "смерть"
Садового кольца означает транспортную  смерть  всего  центра.  Зеленый  свет
светофора на Садовом кольце горит 5  минут.  Это  идет  в  ущерб  радиальным
направлениям - лишь бы не образовывалось затора.
   На ГАИ возложены и задачи, как в любом милицейском подразделении,  борьбы
с преступностью  и,  естественно,  вопросы  угона  транспорта  В  этом  году
показатели идут вниз: если за 6 месяцев прошлого года у нас было угнано  7,5
тысячи, то сейчас мы не набрали и 5 тысяч - 4700 машин.  Раньше  угоняли  от
50-60 автомобилей в день, теперь - максимум 20 Это благодаря  тому.  что  мы
создали  специальный  батальон   дорожно-патрульной   службы,   занимающийся
исключительно угонами и Преступниками..
   Инспектор имеет право провести досмотр любого  автомобиля  без  бумаг  (в
законе о милиции это оговорено),  вплоть  до  личного  досмотра  водителя  и
пассажиров,  если  есть  подозрение,  что  машина  находится  в   угоне   по
ориентировкам милиции, по приметам. Например,  сотрудники  ГАИ  задержали  в
Восточном административном округе "Москвич", который  угнали  три  человека.
Прошла ориентировка, что его уже пытались  остановить.  Остановили  на  17-м
километре за Москвой и произвели 6 выстрелов, хотя еще  не  знали,  что  она
угнана. Она просто не подчинилась требованию остановиться. Если  человек  не
подчинился требованию остановки - здесь обычно два  варианта:  либо  человек
пьяный и хочет избежать ответственности, либо на угнанной машине. Начинается
преследование, по громкоговорящей  связи  патрульные  машин  предлагают  ему
остановиться и предупреждают о применении оружия в случае отказа, причем это
может  делаться  неоднократно.  Дальше,  если  видно,  что   человек   своим
поведением допускает реальную опасность для окружающих, начинается стрельба.
   А вот принудительная  эвакуация  неправильно  припаркованного  транспорта
очень плохо аукается для города. Было  принято  явно  популистское  решение.
Президент подписал, но все  это  мыслилось  в  общероссийских  масштабах,  а
Россия не столкнулась с такой  проблемой  перенасыщенности  транспорта,  как
Москва. Поскольку большинство депутатов Думы с периферии, они  с  проблемами
Москвы слабо знакомы, их не волнует, что будет твориться в городе. Как тогда
бороться с нарушителями правил парковки, особенно  в  зимний  период,  когда
сейчас снег подгребают к тротуарам и машины паркуют под знаками, в том числе
и под знаком: "Парковка запрещена" и штраф мы предъявить не можем? Но  город
будет лишен механизированной уборки транспорта, потому что уборочная техника
просто не сможет убрать сугроб, не повредив  автомобиля,  будут  создаваться
заторы, а у нас далеко не все улицы просторные.
   В принципе работа по эвакуации авто есть в любой стране. Другое дело, что
у нас эта работа приобрела  уродливые  формы,  когда  все  отдали  на  откуп
коммерсантам, которые установили по 650-700 тысяч за простой в  день  -  это
неправильно, и  мы  против  этого.  Эта  идея  изначально  дискредитирована.
Поэтому она и вызывала огромное возмущение людей. Где  такие  деньги  взять,
если машину утащили и при отсутствии информации у человека может быть просто
инфаркт: вышел - и нет машины? Эта служба должна  находиться  под  контролем
ГАИ либо городских структур, только никак не  коммерческих  по  распоряжению
правительства Москвы.
   Возмутительной торговлей  территориями  для  платных  стоянок  занимаются
префектуры и муниципалитет. Понятно, когда платная стоянка, такая, как возле
торгового центра "Щелково". Ясно, за что уплачено - пять тысяч  в  час.  Там
шлагбаум. Все огорожено, безопасно, машину  охраняют.  Там  четко  размечено
место площадки, но при выезде просят предъявить технический  паспорт,  чтобы
убедиться, что это ваша машина..
   Конкурса на работу в ГАИ нет. Проблема в том, что инспектору  ГАИ  сейчас
необходимо иметь высшее  или  среднее  специальное  образование.  Как  будто
нельзя человеку просто со средним образованием регулировать движение. Вот  в
патрульно-постовые службы  и  в  милицию  можно  брать,  если  нет  среднего
специального образования. В ГАИ  многие  приходят,  считая,  что  проблем  с
деньгами   не   будет.   Если    зарплаты    мало    (зарплата    инспектора
патрульно-постовой службы чуть больше миллиона, то доберут на улице.  Это  в
основном молодые люди - отмороженные, работающие  максимум  годполтора.  Те,
кто имеет 15-20 лет за плечами, не идут на авантюры,  потому  что  им  нужно
думать о пенсии, достойно уйти с работы, а эта молодежь - она ни  о  чем  не
думает. Они творят иногда такое...
   Управление ГАИ  -  бюджетная  организация.  Два  подразделения  сидят  на
местном  бюджете,   -   это   организация   движения   и   СТАРТ   -   центр
телеавтоматического управления движения транспорта. А собственно  ГАИ  -  на
госбюджете. Можно заработать вот на чем:  проведение  технического  осмотра,
прием экзаменов экстерном, платное сопровождение по заявкам - особо почетная
доставка, например, из аэропорта  доставить,  и  согласование  проектов  при
раскопках, чтобы не повредить движению. Деньги поступают в городской бюджет.
По  постановлению  правительства  Москвы  40   процентов   идет   на   нужды
материально-технической  базы  ГАИ.  На  эти  деньги  покупается  транспорт,
компьютеры и так далее.
   Сопровождение - дорогое удовольствие, порядка 100 тысяч рублей в час. Оно
производится по  заявкам  организаций.  Что  же  касается  штрафов,  то  это
копейки... Если бы ГАИ получала со штрафов процент, то можно  бы  только  за
счет этого жить.
   Технический осмотр скоро будет проводиться так, как он проводится во всех
цивилизованных странах. Там это делает не дорожная полиция, а муниципальная,
но неважно. Это значит, что не будет никакого  предвзятого  отношения:  типа
люфт "на глазок", тормоза, прокатись и затормози. Все  это  будет  проверять
техника. Соответственно будет и беспристрастная оценка. Заводите  машину  на
диагностический стенд, и ее проверяют на основные параметры, которые  влияют
на  безопасность  движения  и  на  экологию.  Если  машина   не   готова   к
эксплуатации, то вам указывают на дефекты, которые необходимо устранить. И в
течение какого-то времени пройдете осмотр опять, заплатив только один раз.
   В каждой ГАИ будет своя линия диагностики. Вся операция будет занимать 10
минут. Давки не будет. Есть предложение о том, как еще больше рассосать  эти
очереди в ГАИ Допустим, номер машины оканчивается на единицу - вы  приходите
в январе, на двойку - в феврале и так далее. Мы предложили делать  техосмотр
круглогодично. Почему он должен заканчиваться 31  июля?  Кто  установил  эту
дату? Практика показывает, что январь, февраль, март, апрель люди спят  -  у
кого-то консервация на это зимнее время, не хотят выгонять машину из гаража.
Потом в мае - июне легкое шевеление, а в  июле  -  толпы.  Очереди,  записи,
черные списки. И это невыгодно, потому что состав  ГАИ  переводится  на  это
время на 12-часовой рабочий день. Это нарушение прав человека.
   В ГАИ не ангелы  работают.  Нужно  два-три  поколения,  чтобы  переломить
обстановку. Воровали все и вся кругом. ГАИ не исключение. Все живут в  одном
обществе.  Только  работники  ГАИ  -  на  виду.  Если  в  муниципалитетах  и
префектурах, или в Госдуме, или в Совмине берут взятки втихаря, то  гаишники
делают это откровенно"
   Поразительно, что высокий  гаишный  чин  так  легко  произносит  фразу  о
"воровстве кругом" и что "ГАИ не  исключение".  Насколько  же  сместились  в
обществе нравственные понятия...
 
 
   АВТОЛЮБИТЕЛЬ О ГАИ
 
   В июле 1997 года я купил в комиссионном магазине  автомобиль  "ВАЗ-2107".
Машина была в отличном состоянии, с музыкой, антикором.  И  с  тонированными
стеклами.  И  хотя  по  поводу  последних  у  меня  и   возникло   некоторое
беспокойство, но я подумал, что все вопросы должны решиться  при  постановке
на учет, когда процедура прохождения техосмотра неизбежна. Техосмотр  в  РЭО
ГАИ УВД Западного  административного  округа  Москвы  прошел  на  "отлично".
Никаких вопросов ни у кого не возникло И я стал  спокойно  ездить  на  своем
тонированном приобретении. Однако недолго...
   Как-то меня остановил инспектор 2-й роты  Отдельного  батальона  ГАИ  УВД
Юго-Западного административного  округа  Москвы.  Посмотрев  на  машину,  он
заявил, что у меня заднее стекло "зеркальное" и,  следовательно,  я  нарушаю
требования п.  7  3  "Перечня  неисправностей...  ".  Я  предложил  измерить
коэффициент   светопропускания,   на   что   получил   ответ.   "Коэффициент
светопропускания здесь ни при чем. Он может быть 100 и даже 200(?) процентов
(на самом деле - 35. - Ред.), но я вижу, что стекло зеркальное,  потому  что
отражает предметы  в  цвете".  Надо  сказать,  что  на  служивом  был  надет
ярко-желтый флюоресцирующий жилет, который действительно отражался в  стекле
"в цвете".  Все  мои  дальнейшие  возражения  в  расчет  не  принимались,  и
инспектор изъял у меня водительское удостоверение.
   Мириться с обвинениями, сделанными "на глазок", я не захотел,  ведь  даже
если я не прав, это нужно доказать, тем более что необходимая  аппаратура  у
ГАИ есть К тому же, подумалось, с этим стеклом  прошел  техосмотр:  то  есть
сама же Госавтоинспекция разрешила мне эксплуатировать автомобиль.
   На следующий день я написал жалобу и поехал в группу  разбора  нарушений,
чтобы  выяснить,  на  чье  имя  ее  подавать.   Там   меня   приняли   очень
доброжелательно, прочитали текст и сказали, что  я,  безусловно,  прав,  что
инспектор должен был провести измерения и что жалобу надо  подавать  на  имя
командира батальона Правда, посоветовали не спешить, а сначала обратиться  к
командиру роты  Дескать,  может  быть,  все  решится  в  простом  разговоре.
Командира роты на месте не было, а исполняющий его обязанности  тоже  принял
меня исключительно доброжелательно Он внимательно прочитал бумагу и  тут  же
побежал искать того инспектора, который меня остановил. Минут через  15,  не
найдя его, он вернулся: "Я не знаю, как и где вы проходили техосмотр (?), но
вам придется пройти техническую экспертизу,  чтобы  выяснить,  соответствует
ваше стекло нормам или нет. Если не соответствует, то инспектор прав  и  вам
придется заплатить штраф,  а  если  соответствует,  то  он  не  прав  и  его
накажут". Потом  назвал  адреса,  по  которым  можно  пройти  экспертизу,  и
доверительно спросил: "Вам это нужно?"  Я  сказал,  что  мне  нужно  вернуть
права. Тогда он посетовал на то,  что  за  это  нарушение  не  предусмотрено
предупреждение, и предложил заплатить минимальный  штраф  -  "всего  16  400
рублей". Я сказал, что не признаю себя виновным, а потому штраф  платить  не
буду.
   После этого узнал номер "телефона доверия" ГУ ГАИ  МВД  России.  Голос  в
трубке ну очень доброжелательно объяснил, что я, безусловно,  прав  в  своих
претензиях и посоветовал написать жалобу на имя начальника УГАИ ГУВД Москвы:
"Он разберется". Я тут же опустил жалобу в  специально  предназначенный  для
этого ящик, на Садовой-Самотечной, 1.
   На следующий день в канцелярии УГАИ мне сказали, что  заявление  принято,
зарегистрировано и находится у начальника. Еще через день сообщили фамилию и
телефон непосредственного исполнителя. От  него  узнал,  что  мое  заявление
"направлено в округ для рассмотрения  на  месте"  с  предписанием  письменно
уведомить меня и УГАИ о результатах Подивившись столь сложной цепочке, я тем
не менее стал добросовестно ждат.
   Но,  как  известно,  временное  разрешение  дает  право   на   управление
автомобилем  только  в  течение  30  суток   после   изъятия   водительского
удостоверения Когда до этого  срока  осталось  несколько  дней,  а  никакого
"письменного уведомления"  не  пришло,  я  забеспокоился  и  опять  позвонил
исполнителю. Он, как мне показалось, даже обрадовался  звонку:  "Я  разыскал
вашу жалобу. Она лежит у нас, еще не подписана на отправку". В конце  концов
выяснилось, что в волоките виноват исключительно... я  один  -  неправильно,
оказывается, действовал. По правилам, я должен  был  подать  жалобу  сначала
командиру батальона, потом, если не согласен с его  решением,  -  начальнику
округа и только на последнем этапе - начальнику УГАИ.
   - Как же так, -  возмутился  я,  -  ведь  жаловаться  сразу  в  УГАИ  мне
посоветовали по "телефону доверия"...
   Ответ меня просто поразил. "Это же ГАИ России. Они  еще  и  не  то  могут
сказать.  А  "времянку"  я  вам  продлю.  Приезжайте".  При  личной  встрече
исполнитель сказал, что  мое  заявление  уже  огправлено  в  округ,  продлил
временное разрешение и спросил (значит, так  и  не  прочел  дела?),  в  чем,
собственно, суть вопроса. Выслушав, согласился с  моей  правотой  и  пожелал
набраться терпения.
   Еще через неделю мне позвонили: "Говорит секретарь Западного (!)  округа.
Ваша жалоба направлена в Юго-Западный округ". Как я  удержался  на  ногах  -
даже не знаю. Воистину пути бюрократии неисповедимы.
   Прошел месяц. Временное разрешение продлили второй раз,  а  из  ГАИ  ЮЗАО
ответа все нет. Между прочим, по "телефону доверия" ГУ ГАИ РФ мне  пояснили,
что срок рассмотрения жалоб - месяц. "А если жалоба не исполнена, приезжайте
к нам, напишите еще одну - нет проблем".
   Вот так ГАИ "поворачивается лицом" к нам, автолюбителям. У ее сотрудников
доброжелательные лица и "нет проблем". Я не виноват  -  это  всем  ясно.  Но
больше трех месяцев я  потратил  на  доказательство  этого.  И  сколько  еще
предстоит потратить? Ведь каждая поездка в ГАИ отрывает меня  от  исполнения
моих служебных обязанностей, поскольку происходит в рабочее время. И  почему
я сам должен выяснять судьбу моего  заявления?  И  почему  вообще  я  должен
доказывать свою невиновность?..
   И все же многочисленные факты честного и ревностного служения делу защиты
правопорядка, которыми изобилует история МВД, вселяют уверенность в том, что
народы РОССИИ преодолеют  и  эти  трудности,  построят  нормальное  правовое
государство. Яркое подтверждение тому "ИЗБРАННЫЕ АНЕКДОТЫ О МИЛИЦИИ", многие
из которых и родились в среде самой  милиции.  Ведь  если  люди  способны  с
юмором относиться к собственным недостаткам, значит, они способны бороться с
этими недостатками. И  дай  Бог!  Такая  страна,  как  Россия,  рождающая  и
многочисленные  таланты,  и  истинных  патриотов  родной   земли,   достойна
процветания, духовного и  материального,  и  той  поистине  великой  миссии,
которая ей предназначена многострадальной историей. Здоровый юмор,  здоровый
смех в том порука!
 
 
   ПРИЛОЖЕНИЕ I
   ИЗБРАННЫЕ АНЕКДОТЫ О МИЛИЦИИ
 
   Учительница ведет разговор о будущем.
   - Вот ты, Вовочка, кем станешь, когда вырастешь?
   - Милиционером.
   - А если тогда милиции не будет? Не будет преступников,  и  ловить  будет
некого.
   - Тогда пожарным.
   - Но ведь общество так усовершенствуется, что  не  будет  халатности,  не
допустят ни одного пожара. Зачем пожарные?
   - Тогда пойду в офицеры.
   - Пока ты вырастешь, разум восторжествует на всей  планете.  Люди  станут
жить мирной, счастливой жизнью. Военные будут ни к чему.
   - Чего вы ко мне пристали, Марья Ивановна? Все равно я работать не буду!
 
   * * *
 
   Остановил гаишник мужика и говорит:
   - Расскажешь анекдот про милицию - отпущу.
   - Ну-у, как можно рассказывать анекдоты о нашей доблестной милиции?
   - Ладно, расскажешь анекдот о ГАИ - отпущу.
   - Ну-у, как можно рассказывать анекдоты о нашей доблестной ГАИ?
   - Ну хоть какой-нибудь анекдот расскажи!
   - Ладно. Придумали в Китае, как с рождаемостью бороться. Заводят  мужиков
в большой храм, кладут на спину и на потолке показывают порнуху. Как  только
все дошли до кондиции, заходят с косами и косят. То, что  побольше,  -  идет
милиции на дубинки, а что поменьше - гаишникам на свистки.
   После покоса материал отправляют в Японию, где его упаковывают и везут во
Францию, французские женщины используют его до  полного  размягчения,  после
чего товар едет в Россию,  где  каждый  экземпляр  одевают  в  серую  форму"
устанавливают на перекрестке.
 
   * * *
 
   У винно-водочного лежит мужик. Милиционер:
   - Вы что, пьяны или что-то случилось?
   - Ни то ни другое. Я здесь с рекламной целью.
 
   * * *
 
   К пьяному, сидящему в луже, подходит милиционер:
   - Что вы здесь делаете?
   - А ты кто такой?
   - Милиционер.
   - А ты морской или сухопутный?
   - Наверно, сухопутный...
   - Так чего ж ты в морские дела вмешиваешься?
 
   * * *
 
   Сидит милиционер в постовой будке и от скуки бьет мух резинкой от трусов.
Вдруг одна муха взмолилась человеческим голосом:
   - Не убивай меня, добрый молодец, я три твоих желания исполню!
   - Ну, тогда, - говорит милиционер, - хочу на необитаемый остров!
   Смотрит - точно, на острове.
   - Хочу, чтобы женщины были, водка и веселье!
   Смотрит - и это исполнилось.
   - А теперь сделай так, чтобы я ничего не делал, а деньги получал!
   Глядь... сидит он в своей будке и от  скуки  мух  давит.  слупит  с  него
штраф. Но накануне  владелец  поменялся  попугаем  с  соседом,  священником.
Милиционер проходит мимо -  попугай  молчит.  Подходит  вплотную  -  попугай
молчит.
   - Ты что, не узнаешь? Это же я, мент поганый.
   - Поздно каешься, сын мой!
 
   * * *
 
   Экзамен на коэффициент интеллекта в школе  милиции.  Инструктор  (подымая
руку с растопыренными пальцами вверх):
   - Сколько пальцев на руке? Правильно, пять!
   - А теперь перемешаем (исступленно шевелит пальцами и снова подымает руку
с растопыренными пальцами вверх):
   - Сколько теперь получилось?
 
   * * *
 
   Двое в электричке травят анекдоты. Один другого спрашивает:
   - А знаешь, какая разница между ослом и милиционером?
   В этот момент в вагон входит милиционер, услышал фразу и кинулся:
   - Ну, какая же?
   Мужик струхнул:
   - А... Никакой!
   - То-то же!
   Один человек купил на рынке попугая  и  поставил  клетку  на  окно.  Мимо
проходил милиционер. Попугай, увидев  его,  закричал:  "Мент  поганый!"  Тот
зашел и оштрафовал владельца. На другой день все повторилось. На третий день
милиционер снова идет мимо и предвкушает, как опять
 
   * * *
 
   Ехал по проселочной дороге "КамАЗ", навстречу ему - крестьянская  телега.
И, в общем,  не  смогли  они  разъехаться,  то  есть  столкнулись.  "КамАЗ",
понятное дело, смылся, а  на  дороге  осталась  дергающаяся  в  предсмертных
конвульсиях лошадка  и  "отдыхающий"  водитель  телеги.  Мимо  ехал  местный
милиционер. Увидев такое дело, решил помочь скотинке - подошел к  лошадке  и
выпустил две пули в ухо. Лошадка затихла.  После  этого  подошел  к  мужику,
лежащему в кустах, и спросил:
   - Как вы себя чувствуете?
   - Что вы, что вы, еще лучше, чем до аварии! - лихо подскочив и  молодецки
отдав честь, произнес возница.
 
   * * *
 
Милиционер едет в автобусе. Вдруг одна бабушка чи- 
- Будьте здоровы, бабушка! 
- Что это ты, сынок, такой вежливый? 
- А знаешь, как нас за это е... т! 
 
   * * *
 
   Министр спешит на какое-то заседание и просит шофера прибавить  скорость.
Но тот боится гаишников. Тогда министр  сам  садится  за  руль  и  развивает
бешеную  скорость.  Машину  останавливает  милиционер  и  просит  предъявить
документы.  Министр  протягивает  служебное  удостоверение.   Посмотрев   на
удостоверение, ошеломленный работник  ГАИ  заискивающе  предлагает  министру
следовать дальше. К нему тотчас подлетает напарник  и  спрашивает,  кто  это
ехал и почему он отпустил его, не наказав за превышение скорости.
   - Я не знаю, кто это ехал, - отвечает милиционер, - но  шофер  у  него  -
министр.
 
   * * *
 
   Гаишник останавливает машину и спрашивает водителя:
   - Вы почему едете со скоростью 60 км/ч, когда вон там висит знак 40 км/ч?
   - Да я ехал 40.
   - Нет, вы ехали 60!
   Тут вмешивается жена водителя:
   - Товарищ милиционер, когда мой муж выпьет - с ним спорить бесполезно.
 
   * * *
 
   Едет машина ГАИ. Один другому:
   - Серега, посмотри - мигалка работает?
   Тот высовывается в окошко:
   - Работает - не работает, работает...
 
   * * *
 
   Милиционер задержал машину, нарушившую правила уличного движения. Сынишка
владельца машины, с ужасом наблюдая, как милиционер бранит папу и составляет
на него какой-то АКТ, высовывается из машины и говорит:
   - Дяденька, отпустите нас! Мы - за мир!
 
   * * *
 
   - Почему милиционеры влезают в машину быстрее, чем вылезают из нее?
   - Изнутри-то нет полосы!
 
   * * *
 
   На площади  митинг.  Подъезжает  ментовоз,  выскочил  мент  и  к  первому
встречному:
   - На митинге был?
   - Да...
   - В машину! А ты на митинге был?
   - Нет!
   - Быстренько на митинг и в машину!
 
   * * *
 
   Выдался  менту  неудачный  день:  шел  дождь,  машины  ехали  медленно  и
аккуратно, никто не нарушал и придраться было не к кому. К тому же промерз и
продрог. Домой вернулся злой. Хотел на жену наорать,  да  тоже,  как  назло,
придраться не к чему - обед горячий  его  ждал,  100  граммов  -  тоже.  Ну,
думает, проверю у сына дневник, может, он в чем провинился. Кричит:
   - Васька, а ну неси сюда дневник!
   А сын, как назло, двойку в этот день получил.
   Ну, бежит к мамке и говорит:
   - Мам, что делать, двойку я получил, убьет ведь меня!
   Мама подумала и говорит:
   - Ты возьми десять тысяч, положи в дневник, где двойка, и неси отцу.
   Сын так и сделал. Отдал папе дневник, тот открыл, посмотрел,  потеплел  в
лице и удовлетворенно сказал:
   - Ну вот, хоть дома все в порядке...
 
   * * *
 
   Мальчик с консервной банкой подходит к милиционеру:
   - Дядя милиционер, откройте банку!
   Милиционер стучит в банку и говорит:
   - Откройте, милиция!
   Последняя станция метро. В опустевшем вагоне спит мужчина. На  коленях  у
него книга Ландау "Теория поля". Милиционер  обходит  вагон,  видит  спящего
мужчину, подходит к нему и говорит:
   - Вставай, агроном, конечная.
 
   * * *
 
   Идет по Красной площади мужик  и  тащит  за  собой  на  веревке  глухаря.
Глухарь идет так мирно  и  по  дороге  маленькую  кучку  навалил.  Подбегает
милиционер и кричит:
   - Гражданин, ваш глухарь насрал на нашу площадь, а это запрещено!
   Мужик почесал затылок:
   - Да он же совсем чуть-чуть насрал. Вон  у  вас  сколько  голубей  вокруг
летает - они ж еще больше на площадь гадят.
   Задумался мент (сказать ведь что-то надо):
   - Понимаете, голубь - это птица мира...
   Мужик (кладя руку на сердце):
   - Сука буду, если мой глухарь войны хочет!
 
   * * *
 
   - Откройте дверь! Милиция!
   - А у вас уже и открыть нечем? Ну, довели страну!
 
   * * *
 
   Задача.
   Через реку переправлялась лодка, в которой сидело три милиционера.  Лодка
перевернулась и утонула.
   Сколько милиционеров утонуло?
   Шесть.  Три,  когда  лодка  утонула,  и  три   во   время   следственного
эксперимента.
   - Почему на рукавах милиционеров пришиты пуговицы?
   - Чтобы они не вытирали рукавом нос.
   - А почему тогда пуговицы блестят?
   - А они все равно вытирают.
 
   * * *
 
   Встречаются два приятеля.
   - Ты где работаешь-то?
   - Да в ФСК. Выявляю недовольных нашей экономическое политикой.
   - Ха! А что, есть довольные?
   - Да. Но ими занимается милиция...
 
   * * *
 
   Мужчина с дамой нарушает правила уличного движения. Милиционер:
   - Платите штраф!
   - А Героев Советского Союза вы тоже штрафуете?
   Милиционер извиняется и отходит.
   Дама:
   - А разве ты - Герой Советского Союза?
   - Нет, я просто спросил.
 
   * * *
 
   Депутат со своим другом идут по улице. Депутат пытается что-то  объяснить
своему спутнику:
   - Я все же докажу тебе, что у нас есть Конституция!
   Подошли к милиционеру.
   - А скажите мне, уважаемый, у нас есть Конституция? - спросил депутат.
   - Я тебе сейчас покажу Конституцию! - закричал милиционер.
   - Раз покажет - значит, есть, - радостно сказал депутат приятелю.
 
   * * *
 
   По парку идет мужчина, обвязанный вокруг  пояса  веревкой.  Останавливает
его милиционер и говорит:
   - В чем дело?
   - Повешусь!
   - Веревку-то надо к шее привязывать!
   - Пробовал - задыхаюсь
 
   * * *
 
   Сила привычки
   Находясь в отпуске, милиционер  Петров  ловил  в  озере  рыбу  и  зверски
избивал ее ногами.
 
   * * *
 
   - Товарищ сержант, скажите, по этой улице ходить опасно?
   - Было б опасно, я бы здесь не стоял.
 
   * * *
 
   Гаишник Пилипенко приходит к капитану:
   - Товарищ капитан, у мэнэ сын народывся.
   - Выпишем тебе премию 40 рублей.
   - Так сын же ж.
   - Выпишем еще 40 рублей.
   - Ну ведь сын!
   - Ладно, Пилипенко, бери знак 40 и ставь где хочешь.
 
   * * *
 
   К двум милиционерам подходит иностранец и, нетерпеливо переминаясь с ноги
на  ногу,  по-английски  спрашивает,  где  туалет.  Те   пожимают   плечами.
Иностранец  переходит  на  немецкий,  потом   на   испанский,   итальянский,
французский - эффект  тот  же  Когда  несчастный  с  воплем  убегает  прочь,
милиционер говорит своему спутнику:
   - Ну что, помогли ему эти иностранные языки?
   На милиционера, когда он шел по стройке, падает кирпич. Он снял  фуражку,
потер шишку.
   - Безобразие! А если бы человек шел - так и убить можно!
 
   * * *
 
В таможне. 
- Откройте, пожалуйста, ваш чемодан. 
- Но у меня нет чемодана! 
- Это не имеет значения. Порядок для всех один! 
 
   * * *
 
   Уголовная хроника.
   Преследуя хулигана, старшина Чувилкин выстрелил в воздух. Но не попал.
 
   * * *
 
   Глеб Жеглов у входа в Мавзолей. Заглядывает через открытую дверь  вниз  и
вглубь и кричит:
   - А теперь - Картавый!
 
   * * *
 
   В Москве бабушка подходит к менту:
   - Милок, как попасть в Третьяковскую галантерею?
   - Да я, бабуля, сам не местный Видишь, Бородинскую пилораму сторожу...
 
   * * *
 
   Инспектор ГАИ останавливает автомашину:
   - Товарищ водитель, вы что - пьяны?
   - Что вы, я непьющий.
   - А ну-ка дыхните! Хм... Неужели испортился?
   Дохнул сам.
   - Нет, работает.
   К милиционеру подбегает мужик и кричит:
   - Милиционер, помогите! У меня машину угнали!
   - Видел, видел... Профессионально сработали, черти!
 
   * * *
 
   Останавливает гаишник машину. Водитель, возмущенно:
   - Но я же ничего не нарушил!
   - А моя семья не может ждать, пока вы что-нибудь нарушите.
 
   * * *
 
   Едет машина с пассажирами Вдруг водитель говорит всем:
   - Пристегните ремни, за тем поворотом гаишник любит стоять.
   И точно, за поворотом их сразу палочкой к обочине. Гаишник заглядывает  в
салон и с отвращением говорит:
   - За десять тысяч удавиться готовы!
 
   * * *
 
   Два школьных приятеля:
   - Что делать после школы собираешься?
   - Пойду в ГАИ работать. А ты?
   - Я тоже в рэкетиры куда-нибудь подамся...
 
   * * *
 
   Сотрудник ГАИ стоит на дороге. Останавливает водителя, думает, что сейчас
деньгу слупит...
   - Ручной тормоз?
   - В порядке!
   - Аптечка в салоне?
   - Имеется!
   Ремень безопасности?
   Пристегнут!
   - Ну, тогда хоть закурить дай...
 
   * * *
 
   - Меня нельзя арестовывать, я бандит, но работаю на милицию!..
   - Поэтому я тебя и арестую - как милиционер на службе мафии.
 
 
   ПРИЛОЖЕНИЕ II
   РОССИЙСКАЯ ФЕДЕРАЦИЯ ЗАКОН О МИЛИЦИИ
 
   (в ред. Законов РФ от 18.02 93 N 4510-1, от 01.07.93
   N5304-1; Федерального закона от 15.06.96 N 73-ФЗ)
   Статья 10. Обязанности милиции
   Милиция в соответствии с поставленными перед ней задачами обязана:
   1)   предотвращать   и   пресекать   преступления   и    административные
правонарушения, выявлять обстоятельства, способствующие их совершению,  и  в
пределах своих прав принимать меры к устранению данных обстоятельств;
   2)   оказывать   помощь   гражданам,   пострадавшим   от    преступлений,
административных правонарушений и несчастных случаев, а также находящимся  в
беспомощном либо ином состоянии, опасном для их здоровья и жизни;
   3) принимать и регистрировать заявления,  сообщения  и  иную  поступающую
информацию о преступлениях,  административных  правонарушениях  и  событиях,
угрожающих личной  или  общественной  безопасности,  своевременно  принимать
меры, предусмотренные законодательством,
   4) выявлять и раскрывать преступления,
   5)  возбуждать  уголовные  дела,  производить  дознание  и   осуществлять
неотложные следственные действия;
   6) разыскивать лиц, совершивших  преступления,  скрывающихся  от  органов
дознания, следствия и суда, уклоняющихся от исполнения уголовного наказания,
без вести пропавших и иных в случаях, предусмотренных  законодательством,  а
также разыскивать похищенное имущество;
   7)  осуществлять  по  подведомственности   производство   по   делам   об
административных правонарушениях;
   8)  обеспечивать  правопорядок  на  улицах,  площадях,   в   парках,   на
транспортных магистралях,  вокзалах,  в  аэропортах  и  других  общественных
местах;
   9)   регулировать   дорожное    движение;    контролировать    соблюдение
установленных  правил,  нормативов  и  стандартов,   действующих   в   сфере
безопасности   дорожного   движения;   производить   регистрацию   и    учет
автомототранспортных  средств,  а  также  выдачу  удостоверений   на   право
управления автомототранспортными средствами;
   10)  выдавать  в   соответствии   с   законодательством   разрешения   на
приобретение,  хранение,  ношение   и   перевозку   огнестрельного   оружия,
боеприпасов  к  нему,  взрывчатых  материалов,  а  также   на   открытие   и
функционирование объектов, где  они  обращаются;  контролировать  соблюдение
установленных правил обращения  и  функционирования  указанных  предметов  и
объектов;
   11) охранять  на  основе  договоров  с  собственниками  принадлежащее  им
имущество, инспектировать подразделения  охраны  предприятий,  учреждений  и
организаций;
   12)  проводить  экспертизы   по   уголовным   делам   и   по   делам   об
административных правонарушениях, а также научно-технические исследования по
материалам оперативно-розыскной деятельности;
   13) принимать при авариях, катастрофах, пожарах,  стихийных  бедствиях  и
других чрезвычайных событиях неотложные меры по спасению людей и оказанию им
первой медицинской помощи, а также  по  охране  имущества,  оставшегося  без
присмотра; участвовать в соответствии  с  законом  в  обеспечении  правового
режима  чрезвычайного  или  военного  положения  в  случае  их  введения  на
территории РФ или в отдельных местностях, а также в  проведении  карантинных
мероприятий во время эпидемий и эпизоотии;
   14)  исполнять  в   пределах   своей   компетенции   определения   судов,
постановления судей, письменные поручения прокурора, следователя  о  приводе
лиц, уклоняющихся от явки по вызову, о заключении под  стражу,  производстве
розыскных, следственных и иных предусмотренных законом  действий,  оказывать
им содействие в производстве отдельных процессуальных действий;
   15)   исполнять   определения    (постановления)    суда    (судьи)    об
административном аресте;
   16) охранять, конвоировать и содержать задержанных и лиц, заключенных под
стражу;
   17)  контролировать   соблюдение   гражданами   и   должностными   лицами
установленных правил паспортной системы,  а  также  соблюдение  иностранными
гражданами и лицами без гражданства установленных  для  них  правил  въезда,
выезда, пребывания и транзитного проезда через территорию РФ;
   18)  контролировать  в  пределах  своей  компетенции  соблюдение  лицами,
освобожденными из мест лишения свободы, установленных для них в соответствии
с законом ограничений;  участвовать  в  предусмотренных  законом  случаях  и
порядке в контроле за  поведением  лиц,  осужденных  к  лишению  свободы,  в
отношении которых исполнение  приговора  отсрочено  (в  ред.  Закона  РФ  от
18.02.93 N 45101) (см, текст в предыдущей редакции);
   19) выдавать в соответствии с законодательством  разрешения  на  создание
негосударственных   детективных   служб,   контролировать   соблюдение   ими
установленных законом положений о деятельности этих служб;
   20) принимать  неотложные  меры  по  обеспечению  сохранности  бесхозного
имущества и кладов до передачи их в ведение соответствующих  государственных
органов и должностных лиц;
   21) обеспечивать сохранность найденных и сданных  в  милицию  документов,
вещей, ценностей и другого имущества, принимать меры по их возврату законным
владельцам либо по реализации в установленном порядке;
   22)   осуществлять   привод   в   учреждения   здравоохранения   по    их
представлениям, санкционированным прокурором, уклоняющихся от явки по вызову
лиц, которые страдают хроническим алкоголизмом,  наркоманией,  венерическими
заболеваниями или заражены вирусом иммунодефицита человека;
   23)  помогать  в  пределах  предоставленных  прав   народным   депутатам,
кандидатам в народные депутаты, должностным лицам государственных органов  и
учреждений, а также представителям общественных объединений в  осуществлении
их законной деятельности, если им оказывается портиводействие  или  угрожает
опасность;
   24)  принимать  предусмотренные  законом  меры  по  охране   потерпевших,
свидетелей и других участников уголовного процесса, а также членов их  семей
и близких, если  здоровье,  жизнь  или  имущество  данных  лиц  находятся  в
опасности.
   Статья 11. Права милиции
   Милиции для выполнения возложенных на  нее  обязанностей  предоставляется
право:
   1) требовать от граждан и должностных лиц  прекращения  преступления  или
административного   правонарушения,   а   также   действий,   препятствующих
осуществлению полномочий милиции, законной деятельности народных  депутатов,
кандидатов в  народные  депутаты,  представителей  государственных  органов,
учреждений и общественных объединений;
   2) проверять  у  граждан  и  должностных  лиц  документы,  удостоверяющие
личность, если имеются достаточные основания  подозревать  их  в  совершении
преступления или административного правонарушения;
   3) вызывать граждан и должностных лиц по делам и материалам,  находящимся
в  производстве  милиции;  подвергать  приводу  в  случаях  и   в   порядке,
предусмотренном уголовнопроцессуальным законодательством и законодательством
об административных правонарушениях, граждан и должностных лиц, уклоняющихся
без уважительных причин от явки по вызову;
   4)  получать  от  граждан  и  должностных  лиц  необходимые   объяснения,
сведения, справки, документы и копии с них;
   5) составлять протоколы об административных правонарушениях, осуществлять
административное   задержание    и    применять    другие    предусмотренные
законодательством об административных правонарушениях меры;
   6)   производить   в   предусмотренных   законом   случаях   и    порядке
уголовно-процессуальные действия;
   7) задерживать и содержать под стражей  в  соответствии  с  законом  лиц,
подозреваемых в совершении преступления, а также лиц,  в  отношении  которых
мерой пресечения избрано заключение под стражу;
   8)  задерживать  и  содержать  в  милиции  на  основаниях  и  в  порядке,
предусмотренных   законодательством,   лиц,   уклоняющихся   от   исполнения
уголовного наказания и административного ареста, для последующей передачи их
соответствующим органам и учреждениям;
   9) задерживать и доставлять в специальные учреждения лиц, уклоняющихся от
прохождения назначенных им в установленном  законом  порядке  принудительных
мер медицинского и воспитательного характера;
   10) задерживать и доставлять в приемники-распределители лиц в  случаях  и
порядке, предусмотренных законом;
   11) доставлять в медицинские учреждения либо в дежурные части  милиции  и
содержать в них до вытрезвления лиц, находящихся  в  общественных  местах  в
состоянии опьянения и утративших  способность  самостоятельно  передвигаться
или ориентироваться в окружающей  обстановке  либо  могущих  причинить  вред
окружающим или себе, а находящихся  в  жилище  -  по  письменному  заявлению
находящихся там граждан, что поведение указанных лиц представляет  опасность
для их здоровья, жизни и имущества;
   12) задерживать военнослужащих, подозреваемых в соу вершении преступления
или административного  правонарушения,  до  передачи  их  военным  патрулям,
военному коменданту, командирам воинских частей или военным комиссарам;
   13) вносить  в  соответствии  с  законом  в  государственные  органы,  на
предприятия,  в   учреждения,   организации   и   общественные   объединения
обязательные для рассмотрения  представления  и  предложения  об  устранении
обстоятельств, способствующих совершению правонарушений;
   14) осуществлять предусмотренные законодательством учеты лиц, предметов и
фактов и использовать данные этих учетов;
   15) производить регистрацию,  фотографирование,  звукозапись,  кино  -  и
видеосъемку, дактилоскопирование лиц, заключенных под стражу, задержанных по
подозрению в совершении преступления или занятии бродяжничеством, обвиняемых
в совершении умышленных преступлений, подвергнутых административному аресту,
а также лиц, подозреваемых в совершении административного правонарушения при
невозможности установления их личности;
   16) осуществлять в соответствии с законодательством  оперативно-розыскные
меры;
   17)  применять  предусмотренные  законом  меры  по  контролю  за  лицами,
освобожденными из мест  лишения  свободы,  а  также  осужденными  к  лишению
свободы, в отношении которых исполнение приговора отсрочено (в  ред.  Закона
РФ от 18.02.93 N 4510-1) (см, текст в предыдущей редакции);
   18) входить  беспрепятственно  в  жилые  и  иные  помещения  граждан,  на
принадлежащие им земельные участки, на территорию и в помещения,  занимаемые
предприятиями,   учреждениями,   организациями,   и   осматривать   их   при
преследовании лиц, подозреваемых в совершении преступлений, либо при наличии
достаточных данных полагать, что там совершено или совершается преступление,
произошел несчастный случай, а также  для  обеспечения  личной  безопасности
граждан и общественной безопасности при  стихийных  бедствиях,  катастрофах,
авариях, эпидемиях, эпизоотиях и массовых беспорядках
   О всех случаях проникновения в  жилище  против  воли  проживающих  в  нем
граждан милиция уведомляет прокурора в течение 24 часов;
   19) проводить в установленном законом  порядке  освидетельствование  лиц,
подозреваемых    в    совершении    преступления    или    административного
правонарушения,  для  определения   наличия   в   организме   алкоголя   или
наркотических  средств  либо  направлять  или  доставлять   данных   лиц   в
медицинское учреждение, если  результат  освидетельствования  необходим  для
подтверждения  или  опровержения  факта  правонарушения   или   объективного
рассмотрения дела о правонарушении;
   20) производить по решению начальника органа милиции или его  заместителя
оцепление  (блокирование)  участков  местности  при  ликвидации  последствий
стихийных бедствий, аварий, катастроф, проведении карантинных мероприятий  в
случае эпидемий или эпизоотии, пресечении массовых беспорядков  и  групповых
действий, нарушающих работу транспорта,  связи,  предприятий,  учреждений  и
организаций, а  также  при  розыске  совершивших  побег  осужденных  и  лиц,
заключенных  под  стражу,  преследовании  лиц,  подозреваемых  в  совершении
преступлений, осуществляя при необходимости досмотр транспортных средств.
   При   этом   милицией   принимаются   меры   к   обеспечению   нормальной
жизнедеятельности населения и функционирования народного хозяйства в  данной
местности;
   21) производить в соответствии с законодательством досмотр ручной клади и
багажа пассажиров гражданских воздушных  судов,  а  при  необходимости  -  и
личный досмотр пассажиров;
   22) временно ограничивать или запрещать движение транспорта  и  пешеходов
на улицах и дорогах, а также  не  допускать  граждан  на  отдельные  участки
местности и объекты, обязывать их остаться там или покинуть  эти  участки  и
объекты в целях защиты  здоровья,  жизни  и  имущества  граждан,  проведения
следственных и розыскных действий;
   23) запрещать эксплуатацию транспортных  средств,  техническое  состояние
которых не отвечает установленным  требованиям,  останавливать  транспортные
средства и проверять документы на право  пользования  и  управления  ими,  а
также документы на транспортное средство и перевозимый груз; осуществлять  с
участием водителей или граждан, сопровождающих  грузы,  осмотр  транспортных
средств и грузов; производить досмотр транспортных средств  при  подозрении,
что они  используются  в  противоправных  целях;  отстранять  от  управления
транспортными  средствами  лиц,  в  отношении  которых  имеются  достаточные
основания полагать, что они находятся в  состоянии  опьянения,  а  равно  не
имеющих  документов  на  право  управления  или   пользования   транспортным
средством, ограничивать или  запрещать  проведение  ремонтно-строительных  и
других работ  на  улицах  и  дорогах,  если  не  соблюдаются  требования  по
обеспечению общественной безопасности;
   24) осматривать места хранения  и  использования  огнестрельного  оружия,
боеприпасов к нему  и  взрывчатых  материалов,  а  также  объекты,  где  они
обращаются; при выявлении нарушений установленных правил давать обязательные
предписания гражданам и должностным  лицам  об  устранении  этих  нарушений,
изымать указанные предметы, запрещать деятельность соответствующих объектов,
аннулировать выданные разрешения  и  применять  иные  меры,  предусмотренные
законодательством;
   25)  при  наличии  данных  о  влекущем  уголовную  или   административную
ответственность  нарушении   законодательства,   регулирующего   финансовую,
хозяйственную, предпринимательскую и торговую деятельность: беспрепятственно
входить в помещения, занимаемые предприятиями,  учреждениями,  организациями
независимо  от  подчиненности  и  форм  собственности   (кроме   иностранных
дипломатических    представительств),    в    производственные    помещения,
используемые  гражданами  для  занятия  индивидуальной   и   иной   трудовой
деятельностью и другими видами  предпринимательства;  проводить  с  участием
собственника имущества либо его представителей  или  уполномоченных  им  лиц
осмотр производственных, складских, торговых  и  иных  служебных  помещений,
транспортных  средств,  других  мест  хранения  и  использования  имущества;
изымать необходимые документы на материальные ценности,  денежные  средства,
кредитные  и  финансовые  операции,  а  также  образцы  сырья  и  продукции;
опечатывать  кассы,  помещения  и  места  хранения   документов,   денег   и
товарно-материальных ценностей;  проводить  контрольные  закупки;  требовать
обязательного проведения проверок, инвентаризаций и ревизий производственной
и   финансово-хозяйственной   деятельности   предприятий,    учреждений    и
организаций; получать от  их  должностных  и  материально-ответственных  лиц
сведения и объяснения по фактам нарушения законодательства; приостанавливать
до устранения допущенных нарушений законодательства деятельность предприятий
торговли, а равно граждан, осуществляющих предпринимательскую деятельность в
сфере торговли, в случаях неисполнения ими  законного  требования  работника
милиции о прекращении правонарушения (в ред. Закона РФ от 01.07.93 N 5304-1)
(см, текст в предыдущей редакции);
   26)   аннулировать   при   выявлении   нарушений   установленных   правил
деятельности  негосударственными  детективными  службами  разрешения  на  их
создание и применять другие предусмотренные законом меры;
   27) изымать у граждан  и  должностных  лиц  документы,  имеющие  признаки
подделки, а  также  вещи,  предметы  и  вещества,  изъятые  из  гражданского
оборота,  находящиеся  у  граждан  без  специального   разрешения,   хранить
бесхозяйное  имущество  и  в  установленном  порядке  решать  вопрос  об  их
дальнейшей принадлежности;
   28)   использовать   транспортные   средства   предприятий,   учреждений,
организаций,  общественных  объединений  или  граждан,  кроме  принадлежащих
дипломатическим,   консульским   и   иным   представительствам   иностранных
государств, международным организациям и транспортных  средств  специального
назначения, для проезда к месту стихийного бедствия, доставления в  лечебные
учреждения граждан, нуждающихся в срочной медицинской помощи,  преследования
лиц, совершивших преступления, и доставления  их  в  милицию,  а  также  для
транспортировки поврежденных при авариях транспортных средств  и  проезда  к
месту происшествия или сбора личного состава милиции по тревоге  в  случаях,
не требующих отлагательства, с отстранением при необходимости  водителей  от
управления этими средствами;
   29) пользоваться беспрепятственно в  служебных  целях  средствами  связи,
принадлежащими   предприятиям,   учреждениям,   организациям,   общественным
объединениям и гражданам;
   30) получать  безвозмездно  от  предприятий,  организаций,  учреждений  и
граждан  информацию,  за  исключением  случаев,  когда  законом   установлен
специальный порядок получения соответствующей информации;
   31) использовать безвозмездно возможности средств массовой информации для
установления обстоятельств преступлений, а также лиц,  их  совершивших,  для
розыска лиц, скрывшихся от дознания, следствия и  суда,  и  лиц,  без  вести
пропавших;
   32) привлекать граждан  с  их  согласия  к  сотрудничеству;  объявлять  о
назначении вознаграждения за помощь в раскрытии  преступлений  и  задержании
лиц, их совершивших, и выплачивать его гражданам  и  организациям;  поощрять
граждан, оказавших помощь милиции  в  выполнении  иных  возложенных  на  нее
обязанностей.
   Статья 12. Условия и  пределы  применения  физической  силы,  специальных
средств и огнестрельного оружия
   Милиция имеет право применять физическую  силу,  специальные  средства  и
огнестрельное оружие только в случаях и порядке,  предусмотренных  настоящим
Законом, а  сотрудники  изоляторов  временного  содержания  подозреваемых  и
обвиняемых органов внутренних дел - Федеральным законом  "О  содержании  под
стражей подозреваемых  и  обвиняемых  в  совершении  преступлений"  (в  ред.
Федерального закона от 15.06.96 N 73-ФЗ) (см, текст в предыдущей редакции).
   Сотрудники милиции обязаны  проходить  специальную  подготовку,  а  также
периодическую проверку на пригодность к действиям в  условиях,  связанных  с
применением физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия.
   При применении физической силы, специальных  средств  или  огнестрельного
оружия сотрудник милиции обязан: предупредить о намерении  их  использовать,
предоставив при этом достаточно времени для выполнения требований сотрудника
милиции,  за  исключением  тех  случаев,  когда  промедление  в   применении
физической силы,  специальных  средств  или  огнестрельного  оружия  создает
непосредственную опасность жизни и здоровью граждан и  сотрудников  милиции,
может повлечь иные тяжкие  последствия  или  когда  такое  предупреждение  в
создавшейся обстановке является неуместным  или  невозможным;  стремиться  в
зависимости от характера и  степени  опасности  правонарушения  и  лиц,  его
совершивших, и силы оказываемого противодействия, к тому, чтобы любой ущерб,
причиняемый при этом, был минимальным; обеспечить лицам, получившим телесные
повреждения, предоставление доврачебной  помощи  и  уведомление  в  возможно
короткий срок их родственников; уведомить прокурора о  всех  случаях  смерти
или   ранения.   Применение   физической   силы,   специальных   средств   и
огнестрельного   оружия   с   превышением   полномочий   влечет   за   собой
ответственность, установленную законом.
   Статья 13. Применение физической силы
   Сотрудники милиции имеют право применять физическую  силу,  в  том  числе
боевые  приемы  борьбы,  для  пресечения  преступлений  и   административных
правонарушении, задержания лиц, их совершивших, преодоления  противодействия
законным  требованиям,  если  ненасильственные   способы   не   обеспечивают
выполнения возложенных на милицию обязанностей.
   Статья 14. Применение специальных средств
   Сотрудники милиции имеют право применять специальные средства,  имеющиеся
на вооружении милиции, в следующих случаях:
   1) для отражения нападения на граждан и сотрудников милиции;
   2) для пресечения оказываемого сотруднику милиции сопротивления;
   3) для задержания лица, застигнутого при совершении  преступления  против
жизни, здоровья или собственности и пытающегося скрыться;
   4) для задержания лиц, в отношении которых имеются достаточные  основания
полагать, что они намерены оказать вооруженное сопротивление;
   5) для доставления задерживаемых лиц в милицию,  конвоирования  и  охраны
задержанных,  а  также  лиц,   подвергнутых   административному   аресту   и
заключенных под стражу, когда они своим поведением дают основание  полагать,
что могут совершить побег либо  причинить  вред  окружающим  или  себе,  или
оказывают противодействие сотруднику милиции;
   6)  для   освобождения   захваченных   зданий,   помещений,   сооружений,
транспортных средств и земельных участков;
   7) для пресечения массовых беспорядков и групповых  действий,  нарушающих
работу транспорта, связи, предприятий, учреждений и организаций;
   8) для остановки транспортного средства, водитель  которого  не  выполнил
требование сотрудника милиции остановиться;
   9) для выявления лиц, совершивших преступления.
   В качестве специальных средств могут применяться:  резиновые  палки  -  в
случаях,  предусмотренных  пунктами  1,  2,  7  части  I  настоящей  статьи;
слезоточивый газ - в случаях, предусмотренных пунктами 1, 2, 4, 6, 7 части I
настоящей статьи; наручники - в случаях, предусмотренных пунктами 2,
   3 и 5 части I  настоящей  статьи.  При  отсутствии  наручников  сотрудник
милиции вправе использовать  подручные  средства  связывания;  светозвуковые
средства отвлекающего воздействия - в случаях, предусмотренных  пунктами  1,
4, 6, 7 части I настоящей статьи; средства разрушения преград -  в  случаях,
предусмотренных  пунктами  4  и  6  части  I  настоящей   статьи;   средства
принудительной остановки транспорта - в случаях, предусмотренных  пунктом  8
части  I  настоящей  статьи;   водометы   и   бронемашины   -   в   случаях,
предусмотренных пунктами 4, 6, 7 части  1  настоящей  статьи,  и  только  по
указанию  начальника  органа  милиции  или  его  заместителя  с  последующим
уведомлением прокурора в течение 24 часов с момента применения;  специальные
окрашивающие средства  -  в  случаях,  предусмотренных  пунктом  9  части  I
настоящей  статьи.  На  объектах  собственности   специальные   окрашивающие
средства устанавливаются с  согласия  собственника  или  уполномоченного  им
лица; служебные собаки - в случаях, предусмотренных пунктами 1, 2, 3, 4,  5,
6, 9 части I настоящей статьи.
   Все виды специальных средств, кроме того, могут  применяться  в  случаях,
предусмотренных частью I статьи 15 настоящего Закона.
   Запрещается применять специальные средства в отношении женщин с  видимыми
признаками беременности, лиц с явными признаками инвалидности и  малолетних,
кроме случаев оказания ими вооруженного сопротивления, совершения группового
либо иного нападения, угрожающего  жизни  и  здоровью  людей,  а  также  при
пресечении незаконных собраний, митингов,  уличных  шествий  и  демонстраций
ненасильственного характера, которые не нарушают работу  транспорта,  связи,
предприятий, учреждений и организаций.
   В состоянии  необходимой  обороны  или  крайней  необходимости  сотрудник
милиции при отсутствии специальных средств или огнестрельного оружия  вправе
использовать любые подручные средства.
   Полный перечень специальных средств, состоящих на вооружении  милиции,  а
также правила их применения устанавливаются Советом Министров РФ.  При  этом
запрещается вооружение  милиции  специальными  средствами,  которме  наносят
чрезмерно тяжелые ранения или служат источником неоправданного риска.
   Статья 15. Применение и использование огнестрельного оружия
   Сотрудники милиции имеют право применять огнестрельное оружие в следующих
случаях:
   1) для защиты граждан от нападения, опасного для их жизни или здоровья;
   2) для отражения нападения на сотрудника милиции,  когда  его  жизнь  или
здоровье подвергаются опасности, а также для пресечения  попытки  завладения
его оружием;
   3) для освобождения заложников;
   4) для задержания лица, застигнутого при совершении тяжкого  преступления
против жизни, здоровья и собственности и пытающегося скрыться, а также лица,
оказывающего вооруженное сопротивление;
   5) для отражения группового или вооруженного нападения на жилища граждан,
помещения государственных органов,  общественных  объединений,  предприятий,
учреждений и организаций;
   6) для пресечения побега из-под стражи: лиц, задержанных по подозрению  в
совершении преступления; лиц, в отношении которых мерой  пресечения  избрано
заключение под стражу; лиц,  осужденных  к  лишению  свободы;  а  также  для
пресечения попыток насильственного освобождения этих лиц
   Сотрудники милиции имеют право, кроме  того,  использовать  огнестрельное
оружие в следующих случаях:
   1) для остановки  транспортного  средства  путем  его  повреждения,  если
водитель создает реальную опасность жизни и здоровью  людей  и  отказывается
остановиться, несмотря на неоднократные требования сотрудника милиции;
   2) для защиты граждан от угрозы нападения опасных животных;
   3) для  предупреждения  о  намерении  применить  оружие,  подачи  сигнала
тревоги или вызова помощи.
   Запрещается применять огнестрельное оружие  в  отношении  женщин,  лиц  с
явными признаками инвалидности и несовершеннолетних, когда возраст  очевиден
или известен сотруднику милиции, кроме  случаев  оказания  ими  вооруженного
сопротивления, совершения вооруженного или группового нападения, угрожающего
жизни людей, а также при значительном скоплении людей, когда от этого  могут
пострадать посторонние лица.
   О каждом случае применения  огнестрельного  оружия  сотрудник  милиции  в
течение  24  часов  с  момента  его  применения  обязан  представить  рапорт
начальнику органа милиции по месту своей  службы  или  по  месту  применения
огнестрельного оружия.
   Перечень видов огнестрельного оружия и боеприпасов к нему,  состоящих  на
вооружении милиции, утверждается Советом Министров РСФСР.
   Запрещается принимать на вооружение огнестрельное оружие и  боеприпасы  к
нему, которые наносят тяжелые ранения или служат  источником  неоправданного
риска.
   Статья 16. Гарантии личной безопасности вооруженного сотрудника милиции
   Сотрудник милиции имеет право обнажить огнестрельное  оружие  и  привести
его  в  готовность,  если  считает,  что  в  создавшейся  обстановке   могут
возникнуть предусмотренные статьей 15 настоящего Закона  основания  для  его
применения.
   Попытки   лица,   задерживаемого   сотрудником   милиции   с   обнаженным
огнестрельным оружием, приблизиться к нему, сократив при этом  указанное  им
расстояние, или прикоснуться к его оружию предоставляют  сотруднику  милиции
право применить огнестрельное оружие в соответствии с пунктом 2 части первой
статьи 15 настоящего Закона.
   Статья 39. Право обжалования неправомерных действий сотрудников милиции
   Гражданин, считающий, что действие либо  бездействие  сотрудника  милиции
привело к ущемлению его прав, свобод и законных интересов, вправе обжаловать
это действие или  бездействие  вышестоящим  органам  или  должностному  лицу
милиции, прокурору или в суд.
   Статья 40. Ответственность сотрудников милиции
   За противоправные  действия  или  бездействие  сотрудники  милиции  несут
установленную законом ответственность.
   Вред, причиненный гражданам,  предприятиям,  учреждениям  и  организациям
сотрудником  милиции,  подлежит  возмещению   в   порядке,   предусмотренном
гражданским законодательством.

Ваша оценка:	Подпишусь под каждым словом (+3) Понравилось (+2) Нормально (+1) Посредственно (-1) Ерунда какая-то (-2) Чушь собачья (-3)
Комментарий:
Подпись:	(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
Сайт:

Комментарии (1)