без причин опасался, что сынок доведет свою теорию до абсурда. Мало то-
го, что Марк Корнелиус Младший занялся изданием трактатов (на Либротерре
это доступно вообще любому, кто пожелает), он еще и писал в них, что да-
рует миру свою микромеханику, дабы "осуществить перевод тех или иных
субстанций из сырьевого состояния в рафинированное", "вернуть их к чис-
тому бытию", "предоставить им возможность подлинного самоосуществления",
- и все это ради того, чтобы "поднять природу на более высокую ступень".
Да мало ли еще каких фантазий не насочиняет этот свежеиспеченный мора-
лист, а говоря попросту - маньяк? Отец нанял лучших экспертов по психоа-
нализу; те по всем правилам искусства принялись выведывать у пациента
его сновидения, но услышали в ответ, что ему вообще ничего не снится. И
это отнюдь не было ложью во спасение. Всю силу воображения Марка Корне-
лиуса Второго поглощали его дневные грезы, его неотвязные думы о том,
как преобразить натуру путем микромеханической реорганизации различных
субстанций, которую он собирался производить поточным методом: сначала
реорганизуется гелий, затем водород, следом литий и так далее вплоть до
бикиникия (атомный номер-169).
Марк Корнелиус Младший грезил мыслями или мыслил грезами о пересот-
ворении земли, о ее возвеличивании до высот подлинного самоосуществле-
ния, а поскольку мечты его улетали из прокопченного города к засне-
женным горным вершинам, то и мысль вырывалась из умозрительных схем,
обретая чувственную конкретность. Вода из высокогорных, глетчерных род-
ников! Он был одержим идеей сделать ее своим исходным, первичным сырьем.
Слияние мысли и грезы привело к тому, что однажды утром ему привиделась
микромеханически организованная вода в ее инобытной реальности-то есть
абсолютно чистая. Эта привидевшаяся, не существовавшая до сих пор вода и
послужила могущественным источником его вдохновения. Но пока приходилось
довольствоваться наличной водой; подобно тому как дитя внезапно открыва-
ет, что множество вещей вокруг имеет форму шара, так и Марк Корнелиус
Младший неожиданно открыл для себя многообразие влажной стихии - он ка-
рабкался по скальной крутизне к истокам горных ручьев, носился голым под
проливным дождем, собирал снежные хлопья и обрывал лохмы облаков; вода
же благодарила его посвоему - капля росы, что вроде лупы увеличила сеть
прожилок на листке, подсказала конструктивный принцип центрального
трансформационного агрегата для будущего завода, а отражение в луже, пе-
ревернувшее мир вверх ногами, натолкнуло ученого на гениальную мысль не
поднимать ввысь, а свесить вниз обе заводские трубы, что позволяло эко-
номить энергию за счет силы тяжести (этот принцип был впоследствии заим-
ствован многими промышленными предприятиями). Он начал изучать научнофи-
лософские трактаты о воде и, разумеется, не мог пройти мимо Фалеса Ми-
летского, утверждавшего, что вода - источник всего сущего на свете; в
этом учении Марк Корнелиус Младший обрел для себя надежную философскую
опору, дававшую ему силы отражать натиск полчищ психоаналитиков, насыла-
емых папашей. Кое-кого из них ему даже удалось обратить в собственную
веру, благодаря чему возникла так называемая психогомеопатия.
Противостоя этому напору, Марк Корнелиус Младший хранил свой замысел
сначала в голове, затем перенес его на бумагу, однако положил черновые
записи в надежный платиновый сейф (подарок концерна к двенадцатилетию
Марка), и тут Марк Корнелиус Старший скончался (не желая отказываться от
затеи с электронным бильярдом, он взорвался при неудачном опыте; ходили
слухи, будто взрыв подстроен сынком в отместку папаше, однако только
конкурентами могли распространяться столь гнусные инсинуации), так и не
успев объявить своего сына умалишенным; теперь Марк Корнелиус Второй
оказался единственным наследником несметного состояния, он пребывал в
расцвете лет и духовных сил и мог приступить к осуществлению мечты всей
своей жизни. Пусть его замысел кажется сумасшедшим, это никого не каса-
ется; главное, что со стороны стройнадзора никаких возражений нет, зе-
мельный участок, включая горы, принадлежал наследнику, а других ограни-
чений на Либротерре не существует. Строительные фирмы буквально дрались
за подряд; кроме того, они видели тут возможность безо всякого риска оп-
робовать новые технологии; по мере того как рос завод, все громче стано-
вилась и молва о нем, а поскольку заказчик отмалчивался, пресса подогре-
вала интерес читателей сенсационными заголовками. "Вода превращается в
нефть?" - спрашивала, например, одна из крупнейших либротеррианских га-
зет. "Игорные притоны под ледниками?" - вторила ей конкурентка.
Жирро присутствовал на незабываемой торжественной закладке "первого
камня", которым оказался... пудинг; инициирующий мысленный импульс взор-
вал устройство из восьми водородных бомб, но детонационная энергия заг-
нала этот пудинг в коренные породы, и присутствующие ничего, собственно,
и не заметили.
Проект был грандиозен даже при либротеррианском размахе; один лишь
гипербарический котел, обеспечивающий сверхвысокое давление (а оно пот-
ребно, чтобы сгустить латенцию, если таковая существует, до состояния
потенции), насчитывал в поперечнике около двух километров при емкости не
более полуметра - подобное соотношение объяснялось необходимостью проти-
востоять колоссальным внутренним силам, способным разнести и саму гору,
на которой был воздвигнут завод. Обе двухсотдвадцатиметровые заводские
трубы свисали в десятикратно больший по своему диаметру котлован; из
бриллианта величиной с голову ребенка была изготовлена шестерня
для сердечника трансформационного агрегата-ленты Мебиуса из чистей-
шего золота, по которой первичное сырье, то есть ледниково-родниковая
вода, поступало в гипербарический котел, чтобы выйти оттуда уже микроме-
ханически организованным. Но самым сложным во всем этом комплексе была
очистная система, представлявшая собой сооруженный на глетчере и горных
склонах каскад физико-биохимической фильтрации; посередке - пардон, сле-
дует сказать "в центре" котла находился антиматериальный сепаратор, а
именно сосуд с антиводой, которая хотя и не могла соприкасаться с очища-
емой водой, однако, по замыслу ученого, играла ключевую, катализирующую
роль при преобразовании латенции в потенцию.
На сооружение этого чуда современной техники, этого монумента чело-
веческому упорству, понадобилось шестьдесят недель, то есть даже больше,
чем на создание искусственного солнца, однако каждый день из этих шести-
десяти недель являл любопытствующим взорам поистине захватывающее зрели-
ще, тем более что строительная площадка не была огорожена, поэтому Жирро
буквально разрывался между желанием добросовестно выполнить программу
стажировки (тема работ - "Доказательства практической невозможности до-
казать существование теоретически несуществующего типа нейтрино") и не-
укротимой тягой, которая заставляла его каждодневно по нескольку часов
простаивать в толпе зевак. Но ведь разве увидишь у себя, на Унитерре,
использующиеся в скальных породах грейдеры размером с карманный фонарик?
А лунные рефлекторы? А клейкогазовые транспортные средства?
Но, как уже было сказано, удивлялась и сама Либротерра; поезда при-
возили столько желающих поглазеть на строительство, что на время перес-
менки приходилось ограничивать доступ посторонних, чтобы не перегружать
пассажирско-транспортные потоки. Тогда туристические компании быстро
проложили сюда параллельные линии, и, уж разумеется, тут постоянно пари-
ли ЛЕТОТЕЛИ, летающие отели, которые при скромных командировочных Жирро
были ему совершенно не по карману. Более всего поражала устойчивость и
продолжительность ажиотажа, не ослабевавшего на протяжении почти пяти
кварталов, хотя только фармацевтическая мода сменилась за это же время
целых семь раз; впрочем, оно и понятно, ведь даже в день торжественного
пуска завода о его промышленном назначении было известно лишь то, что с
исходным сырьем, а именно самой обыкновенной водой, под воздействием так
называемой микромеханики произойдет какое-то несусветное превращение;
при этом по-прежнему оставалось секретом, во что же, собственно, превра-
тится сия вода. Правда, Марк Корнелиус Ашер Младший без устали твердил о
новоорганизованной природе, о переходе на более высокую ступень истинной
самореализации первоэлементов, однако не желал давать никаких более
конкретных разъяснений. Подстегиваемые прессой слухи делались все неве-
роятнее; одна предприимчивая букмекерская контора монополизировала право
на проведение тотализатора, который принимал ставкипрогнозы относительно
предполагаемой продукции горного завода; возникла и тут же раскололась
на враждующие группировки секта "механософов"; в определенных теологи-
ческих кругах иронизировали по поводу массового возврата к давно уже,
казалось бы, изжитому келеровскому суеверию, среди же математиков пого-
варивали о новом чуде, вроде того, что некогда произошло в Кане Гали-
лейской.
Жирро этих намеков не понимал, а спрашивать стеснялся, чтобы сызнова
не попасть впросак. Дело в том, что он предложил было проверить микроме-
ханическую гипотезу М.К. Ашера математически, с помощью симуляционной
модели, заложенной в компьютер, - тогда можно легко убедиться в возмож-
ности реализовать проект, однако в ответ собеседники лишь сочувственно
качали головами, а один из них ехидно поинтересовался: разве промышлен-
ность финансировала заказ на подобную научную проверку? Нет? То-то и
оно!
От эдаких уроков у Жирро прямо-таки опускались руки: Либротерра с ее
парадоксами, например поразительным сочетанием размаха и ограниченности,
казалась ему умонепостижимой; он никак не мог нащупать опорных точек,
которые позволили бы ему сориентировать-
ся; там, где Жирро рассчитывал встретить одобрение и поддержку, он
наталкивался на иронию; вновь и вновь он убеждался в том, что собствен-
ные мысли и мысли его либротеррианских коллег расходились, словно две
прямые, ухитряясь, однако, нигде не пересечься, поэтому он так и тоско-
вал по привычной однолинейности родной Унитерры. Отменная организован-
ность, четкая управляемость, полная предсказуемость - вот что отличало
ее!
Наибольшее недоумение вызывала у Жирро либротеррианская промышлен-
ность, которой, с одной стороны, никто не препятствовал браться за самые
никчемные прожекты, даже чем никчемнее прожект, тем лучше, лишь бы вкла-
дывались деньги (крупнейшие газеты Либротерры величали М.К. Ашера Млад-
шего "реаниматором экономической конъюнктуры", а профсоюзная печать и
вовсе предложила воздвигнуть ему прижизненный памятник, причем 872 без-
работных скульптора в тот же день прислали свои эскизы); с другой сторо-
ны, либротеррианская промышленность добивалась столь грандиозных техни-
ческих достижений, что у Жирро буквально захватывало дух, особенно если
он сравнивал их с индустриальной отсталостью Унитерры. Скажем, тут име-
лись летающие отели, или, как их здесь называли, "Летотели", и монтиро-
вали их всего за восемь часов, а главное, никто этому не удивлялся, что,
пожалуй, и казалось самым удивительным. Жирро из-за этого очень пережи-
вал, он стыдился за свою страну, особенно после того, как познакомился с
комфортабельными поездами, доставляющими людей к горному заводу (обнару-
жив, что мягкость сиденья регулируется по желанию пассажира, он решил,
будто попал в вагон для каких-то высокопоставленных персон, и даже при-
нялся искать другой вагон); дело дошло до того, что от крайнего огорче-
ния Жирро ударил по лицу своего либротеррианского коллегу, когда тот
позволил себе пошутить о дорогах Унитерры; впрочем, этот поступок заслу-
жил безоговорочное одобрение новоаккредитованного атташе по микромехани-
ке при посольстве Унитерры на Либротерре. "Геройский поступок во славу
