холода. Тогда ей не было еще и трех лет. - Гамина проницательно взглянула
на старика. Он повернул к ней лицо, словно видел ее, и сказал; - Да, вот
тогда я тебя и нашел. Я жил в лесу, - продолжал он свой рассказ, - в
заброшенной охотничьей хижине. Меня тоже выгнали из моей родной деревни,
но это случилось давно, много лет назад. Я предсказал смерть мельника, и
все подумали, что я сам в ней повинен. Они решили, что я колдун.
- Роуген обладает даром предвидения. Наверное, он был дарован ему,
чтобы восполнить его слепоту, - сказал Паг. - Он слеп от рождения.
Роуген широко улыбнулся и снова похлопал девочку по руке.
- Мы, двое, очень похожи. Я все время боялся: что будет с ребенком,
когда я умру. - Прервав рассказ, он обратился к девочке, которая пришла в
волнение от его слов. Она дрожала, в глазах стояли слезы. - Перестань, -
сказал он ей нежно. - Я умру, и все умрут. Надеюсь, что не скоро, -
усмехнувшись, прибавил он и вернулся к своему повествованию: - Мы - из
деревни неподалеку от Саладора. Когда до нас дошли вести об этом
удивительном месте, мы отправились в путь. Мы шли сюда шесть месяцев,
потому что я очень стар. Здесь мы нашли людей, которые похожи на нас,
которые хотят учиться у нас и не боятся. Здесь мы дома.
Доминик покачал головой, поражаясь, как глубокий старик и ребенок
прошли пешком не одну сотню миль. Он искренне переживал за них.
- Я понял и еще одну сторону вашего проекта. Много ли здесь таких
людей, как эти двое?
- Не так много, как мне хотелось бы, - ответил Паг. - Некоторые из
известных чародеев не хотят присоединяться к нам, некоторые боятся нас.
Они не хотят раскрывать свои способности. Кто-то просто еще не знает о
том, что мы есть. Но некоторые, как Роуген, находят нас. Сейчас здесь
около пятидесяти чародеев.
- Это немало, - заметил Гардан.
- В Ассамблее было две тысячи, - сказал Касами.
- Примерно столько же человек были последователями Малого Пути. А те,
кто добился черной мантии и звания великого - знака могущества мага, - это
лишь каждый пятый из тех, кто начинал учение в условиях, гораздо более
суровых, чем здесь у нас.
- А как же те, кто не закончил учение? - спросил Доминик, взглянув на
Пага.
- Их убили, - коротко ответил Паг.
Доминик решил, что Пагу не хотелось бы развивать эту тему. По лицу
девочки промелькнул страх, и Роуген сказал:
- Не бойся, никто тебя здесь не обидит. Паг говорил о том, что было
давным-давно и далеко-далеко. Когда-нибудь ты будешь учить других.
Девочка успокоилась, и даже некоторая гордость отразилась на ее лице.
Было видно, что она очень привязана к старику.
- Роуген, - сказал Паг, - происходит нечто непонятное. Чтобы постичь
это, нам может понадобиться твоя помощь. Ты согласен помочь нам?
- Это важно?
- Я не стал бы просить тебя, если бы это не было жизненно важно.
Принцесса Анита на пороге смерти, принц Арута постоянно рискует жизнью,
подвергаясь нападениям со стороны неизвестного врага.
Девочка встревожилась - или, по крайней мере, так показалось Гардану
и Доминику. Роуген, словно прислушиваясь, склонил голову набок и сказал:
- Я знаю, это опасно, но мы в долгу перед Пагом. Он и Кулган -
единственная надежда для таких людей, как мы. - И Паг, и Кулган, казалось,
смутились, но ничего не сказали. - Кроме того, Арута - брат короля,
который подарил нам этот чудесный остров. Что скажут люди, когда узнают,
что мы могли помочь - и не помогли?
- Ясновидение Роугена - совсем не такое, как у других, - тихо сказал
Паг Доминику. - Ваш орден славится знанием пророчеств. - Доминик кивнул. -
Роуген же видит... вероятные события - иначе я не могу сказать. То, что
может случиться. Ему требуется для этого немало сил, и, хотя он крепче,
чем кажется, все же он очень стар. Лучше, чтобы с ним беседовал только
один человек, а раз вы имеете наиболее ясные представления о природе
колдовства, с которым вам довелось повстречаться, я думаю, вы и расскажете
ему все, что вам известно. - Доминик согласился.- Я очень попрошу вас не
вмешиваться, - прибавил Паг, обращаясь к остальным.
Роуген, потянувшись через стол, взял руки священника. Доминик
удивился неожиданной силе, жившей в этих иссохших старых пальцах. Хоть
Доминик и не обладал даром предсказаний, он знал, как это делается у них в
ордене. Очистив сознание от посторонних мыслей, он начал рассказывать о
том, что произошло с того момента, как Джимми убежал по крышам от ночных
ястребов, и до того дня, когда Арута уехал из Сарта. Роуген молчал. Гамина
не двигалась. Когда Доминик сказал о пророчестве, в котором Арута
именовался <Сокрушителем Тьмы>, старик вздрогнул и губы его беззвучно
задвигались.
Монах говорил, и атмосфера в комнате стала тревожной. Казалось, даже
огонь потускнел. Гардан обнаружил, что сидит, обхватив руками плечи.
Монах замолчал, а Роуген по-прежнему крепко держал его руку. Подняв
голову, он слегка откинул ее назад, словно прислушиваясь к каким-то
отдаленным звукам. Некоторое время он молча шевелил губами, а потом тихо
произнес что-то - так тихо, что никто не расслышал слов. Внезапно он
заговорил громким, твердым голосом:
- Есть нечто... Существо... Я вижу город, могучий бастион - башни и
стены. На стенах стоят люди, которые хотят защитить город. Вот... город в
осаде. Его захватили, башни горят... В городе резня... Защитников осталось
мало, они отступили в главную башню... Те же, кто грабит и убивает... не
люди. Я вижу последователей Темной Тропы и их слуг гоблинов. Они заполнили
улицы, их мечи льют кровь. Я вижу, как воздвигаются лестницы, чтобы взять
штурмом главную башню, - странные лестницы и мосты, созданные из тьмы.
Башня запылала, она вся в огне... И это конец.
Наступила тишина.
- Я вижу врага, - продолжал Роуген. Его силы собрались на равнине,
над ними реют странные знамена. На лошадях сидят всадники в черных
доспехах, на их щитах и плащах непонятные знаки. Ими командует моррел... -
Из незрячих глаз старика текли слезы. - Он красив... и ужасен. У него на
груди - отметина в виде дракона. Он стоит на холме, а перед ним проходят
армии, распевающие боевые песни. Несчастные люди-рабы тянут огромные
военные машины.
И опять наступило молчание. Через минуту Роуген снова заговорил:
- Я вижу другой город. Его образ нечеткий, потому что будущее его
маловероятно. Его стены разрушены, а улицы залиты кровью. Солнце прячет
лик свой за тучами... И город мучительно стонет. Мужчины и женщины
закованы в бесконечные цепи. Их... истязают какие-то существа. Их гонят на
площадь, где они видят своего завоевателя. Трон воздвигнут... на груде
мертвых тел. На нем сидит... моррел с драконом на груди. Рядом стоит
другой, его лица не видно под капюшоном плаща. Позади этих двоих нечто...
я не вижу его, но оно есть - темное... Оно не имеет тела, не существует...
и существует. Оно касается того, кто сидит на троне. - Роуген крепко
стиснул руку Доминика. - Погоди... - сказал он, и замолчал. Его руки
задрожали, и он, задыхаясь от слез, закричал: - Боги милосердные! Оно меня
видит! Видит! - Губы старика тряслись. Гамина схватила его за плечи,
крепко прижимаясь к нему, в ее широко раскрытых глазах отразился ужас.
Внезапно губы Роугена раскрылись, он испустил душераздирающий стон, и тело
его застыло.
И вдруг огонь ослепительной боли взорвался в умах всех, кто находился
в комнате: Гамина беззвучно закричала.
Гардан схватился за голову, чуть не теряя сознание от острой боли;
лицо Доминика стало пепельно-серым - он подался назад, словно пытаясь
уклониться от удара, Касами хотел подняться, но его глаза закрылись.
Кулган схватился за виски и трубка выпала у него изо рта. Паг стоял
покачиваясь - он пытался собраться с силами, чтобы воздвигнуть магический
заслон на пути злых чар, что терзали и его рассудок. Он отбросил тьму,
которая пыталась поглотить его, и дотронулся до девочки.
- Гамина! - прохрипел он.
Девочка продолжала беззвучно кричать и цеплялась за тунику старика,
словно хотела оторвать его от кошмара, с которым он встретился. Ее большие
глаза были широко раскрыты, а крик сводил с ума всех вокруг нее. Паг
ухватил ее за плечо. Гамина, не обратив на него внимания, продолжала
кричать. Собрав все силы, Паг заслонил на мгновение страх и боль,
терзавшие рассудок девочки.
Гардан и Касами уронили головы на стол. Кулган привалился к спинке
стула, на котором сидел. Кроме Пага и Гамины, только Доминик оставался в
сознании. Какие-то силы в его душе тянулись, чтобы помочь девочке, хотя
больше всего ему хотелось бежать от боли, которая благодаря ей захватила и
его сознание.
Паг чуть не упал - с такой силой обрушился на него ужас, испытываемый
девочкой. Он произнес заклинание, и девочка качнулась вперед. Боль
исчезла. Паг подхватил Гамину, но не рассчитал усилия и упал в кресло. Он
сел поудобнее, удерживая девочку на коленях. От страшной боли она впала в
беспамятство.
Доминик чувствовал себя так, словно его голова сейчас взорвется, но
продолжал цепляться за реальность. Тело старого Роугена все еще сохраняло
неестественное положение - спина выгнулась назад; губы продолжали
шевелиться. Доминик прочел заклинание, которое использовалось для
избавления от боли, и Роуген наконец расслабился, привалившись к спинке
кресла. Но на его лице застыли ужас и боль, он продолжал выкрикивать
шепотом слова, которые монах не мог понять, а потом потерял сознание.
Паг и монах обменялись встревоженными взглядами. Доминик ощутил, как
темнота окутывает его, и, едва успев удивиться, отчего вдруг Паг так
испугался, потерял сознание.
Гардан мерил шагами комнату, в которой они вчера обедали. Кулган,
сидевший у огня, проворчал:
- Если ты не сядешь, то протопчешь в полу борозду.
На кушетке рядом с чародеем сидел Касами. Гардан опустился возле
него.
- Проклятое ожидание!
Доминик и Паг с помощью целителей сообщества ухаживали за Роугеном.
Старик был при смерти с тех самых пор, как его принесли из дома встреч.
Беззвучный крик Гамины услышали все, кто находился на расстоянии мили от
нее, остальных он поразил с меньшей силой. Несколько человек, оказавшихся
вблизи дома, лишились чувств. Когда крики прекратились, те, кто оставался
в сознании, прибежали узнать, что случилось. Они нашли всех, кто был в
доме встреч, лежащими без чувств, и Кейтала велела перенести их в свой
дом. В течение нескольких часов все, кроме Роугена, пришли в себя.
Наступила ночь.
Гардан, ударив кулаком по ладони, сказал:
- Проклятье! Я никогда не годился для таких дел! Я солдат. Все эти
волшебные чудовища, безымянные силы... Где враги из плоти и крови?
- Я слишком хорошо знаю, что ты можешь сделать с врагом из плоти и
крови, - сказал Касами. Кулган с удивлением взглянул на него, и Касами
пояснил: - В начале войны мы с капитаном встретились лицом к лицу при
осаде Крайди. Пока мы с ним не рассказали друг другу о себе, я и не знал,
что он был правой рукой принца Аруты, а он не знал, что это я руководил
атакой.
Открылась дверь и вошел высокий человек в сером плаще. Солнце и ветер
оставили неизгладимые следы на его бородатом лице, словно он был охотником
или дровосеком. Он едва заметно улыбнулся:
- Меня не было всего несколько дней, и за это время к нам пришли
гости.
Мичем считался слугой Кулгана, хотя на самом деле был ему больше
другом, чем слугой.
- Повезло? - спросил Кулган.
- Нет, все обман, - ответил Мичем, рассеянно погладив шрам на левой
