- Зачарованный дом, в котором остановилось время - навсегда, если я там
когда-нибудь не объявлюсь... Замечательный домик с садом, в Сбо, по
соседству с твоим, - кивнул я.
- Ну, не так уж по соседству, - серьезно возразил Хэхэльф. - Почти
целый час топать!
- Через весь город, мимо порта, а потом по берегу, - тихо сказал я. -
Но знаешь, дружище, когда отправляешься в другой мир, расстояние, которое
можно преодолеть всего за один час ходьбы не представляется таким уж
значительным!
- Твоя правда, - согласился он. - Будет здорово, если однажды я буду
проходить мимо и увижу, что окна открыты, а в саду поют птицы...
- Будет здорово, - эхом откликнулся я. Думаю, мы оба понимали, что
просто рассказываем друг другу глупую, но добрую сказку с хорошим концом -
напоследок.
Потом я принялся будить Эбенгальфа. Труднее всего оказалось его
растолкать - на это я угрохал чуть ли не четверть часа. Зато потом дело
пошло легче. Он внимательно выслушал цитату из проповеди Вурундшундбы - ту,
где говорилось о том, что колдунов, откладывающих ворожбу ради попойки,
покидает сила, понимающе кивнул, мрачно выругался совершенно незнакомыми мне
словами, похмелился кружкой воды, в которую добавил щепотку хэхэльфовой
отравы, с неописуемой скоростью умял здоровенный кусок окорока и решительно
поднялся на ноги.
- На сегодня все! - сурово объявил он своим собутыльникам. - Вот отпущу
демона - догуляем. Гаси свет, Нидольгаль!
Напоследок мне довелось полюбоваться на еще одно незабываемое
альганское чудо: смертельно пьяный Нидольгаль Наоргаль извлек откуда-то
из-под стола лук со стрелами, дрожащими руками натянул тетиву и выстрелил.
"На кого бог пошлет - так, что ли?" - ехидно подумал я. Но обошлось без
жертв. Более того: стрела попала в самый кончик одной из свечей, да так
точно, что погасила пламя. Наоргаль выпустил следующую стрелу, еще одна
свеча погасла - я понял, что о случайном везении тут не может быть и речи!
- Меткий глаз! - с гордостью констатировал Эбенгальф. - Гасить свет в
моей гостиной - его любимое занятие... второе по счету, после выпивки.
Ладно, пошли, Маггот.
Мы долго поднимались по лестнице и наконец оказались в небольшой темной
комнате под самой крышей. Она освещалась только красноватым пламенем
гаснущего камина. Хозяин быстро подбросил в камин несколько поленьев, и
пламя вспыхнуло с новой силой.
- Вершить чудеса лучше поближе к небу, - глубокомысленно сказал
Эбенгальф. - Рандан Таонкрахт этого никогда не поймет, сколько не бей его
лопатой по вздорной голове!.. Ты мне вот что скажи: когда он тебя призвал,
ты куда сначала угодил? В камин?
- А как ты догадался? - удивился я.
- Так часто бывает. Вашего брата, демона, так и тянет поближе к
Правильному огню, - туманно пояснил он. - Ты вот что, Маггот: становись
поближе к камину, а когда я закончу читать заклинание и умолкну - прыгай в
огонь. Не бойся, не обожжешься - не успеешь!
- Ладно, - кивнул я.
- Только не медли, - предупредил он. - А то придется всю эту тягомотину
по новой заводить...
Как я и подозревал после разговора с Вурундшундбой, у нас возникли
проблемы: стоило Эбенгальфу произнести первые слова заклинания, усыпляюще
невнятные, как толстое разноцветное стекло единственного крошечного окна
глухо задребезжало под напором ураганного ветра. На этот раз моя подружка
Оветганна пришла сюда не для того, чтобы нежно растрепать мои волосы, она
собиралась как следует поскандалить - впрочем, возможно, мне так показалось
с перепугу... Эбенгальф осекся и вопросительно посмотрел на меня.
- Похоже, этот мир не хочет отпускать тебя, Маггот!
- Не мир, - тихо сказал я. - Только ветер. Один из ветров...
- Ну если так... - задумчиво протянул он. Я был уверен, что сейчас
Эбенгальф скажет, что не собирается связываться со всякими рассерженными
древними ветрами, что ему, мол, здесь жить, и поэтому мои проблемы - это мои
проблемы, а он умывает руки... Я здорово недооценивал этого упрямца!
- Если так, прийдется начать все сначала, - твердо сказал он. - Ничего,
Ронхул Маггот, не бзди, не пропадем! Окна у меня крепкие, древняя работа:
замок-то я не строил, он от Ургов остался... В общем, стой смирно и не
дергайся - будь, что будет!
Эбенгальф снова забормотал древнее заклинание - признаться,
наслушавшись историй Таонкрахта о славном прошлом альганцев, я ожидал, что
услышу какие-то знакомые слова - например, на латыни, но никакой латынью там
и не пахло. Какой-то марсианский речитатив, иначе и не скажешь! Впрочем
скоро мне стало не до лингвистических изысканий, и даже рев не на шутку
осерчавшего ветра за толстыми стенами замка больше не заставлял меня
сжиматься в испуганный комок: я уже стоял одной ногой в другом мире, и все
остальное не имело значения. Потом что-то произошло, но тогда я не осознал,
что именно, просто внезапно понял, что голос Эбенгальфа умолк, и не
раздумывая шагнул вперед - к этому моменту пламя в камине больше не казалось
мне серьезным препятствием, кажется, я просто забыл, что огонь имеет
свойство обжигать...
Я и не обжегся, разумеется! Просто шел вперед, пока не понял, что
дальше идти невозможно: я уперся в стену, которая при ближайшем рассмотрении
оказалась стеной моей собственной гостиной.
- Получилось! - сказал я вслух.
- Что у тебя получилось? - спросил из-за двери звонкий голос прекрасной
леди, которая обещала мне долгую прогулку при луне и вот - не обманула! - Во
что это ты одет, Макс? - весело спросила она, переступая порог.
- Да вот, наткнулся на какое-то смешное барахло в старом шкафу, -
нашелся я. - Наверное, от прежних жильцов осталось. Мне нравится, но на
улицу в таком не выйдешь, хотя... Кстати, я давно хотел узнать: а в Ехо
бывают карнавалы?
Эпилог
Если верить трем коротеньким овальным стрелкам старых часов в моей
гостиной, получалось, что я уложился примерно в пару секунд - время моего
отсутствия в этом прекрасном Мире стремилось к нулю. Возвращение домой так и
не стало для меня потрясением: ни в тот замечательный вечер, ни позже, под
утро, когда я добрался до своей спальни и остался наедине с собой, любимым,
со всеми вытекающими последствиями. Я долго лежал в постели без сна, но не
сходил с ума, как следовало бы ожидать, а с незнакомой мне доселе нежностью
перебирал в памяти фрагменты своей "одиссеи". Что касается обещанной тоски -
без нее, конечно, не обошлось, но я уже давно научился жить, так, словно это
дурацкое чувство принадлежит не мне, а какому-нибудь второстепенному герою
выдуманной мною истории...
Я долго не хотел - или не мог - говорить на эту тему с кем бы то ни
было. Меня не покидала смутная, но не подлежащая сомнению уверенность, что
древнему ветру по имени Оветганна будет приятно, если его имя останется в
моем сердце, но ни разу не сорвется с моих губ - разве что, во сне.
Удивительное дело: чтобы такой болтун как я несколько лет кряду молчал о
таких удивительных вещах! Тем не менее, молчание пришло ко мне как бы само
собой, оно не потребовало от меня никаких волевых усилий. Собственно говоря,
можно сказать, что я храню молчание до сих пор, поскольку сам неоднократно
убеждался, что слова, написанные на бумаге и слова, сказанные вслух - отнюдь
не одно и то же.
Коробочка с ароматным цветком, романтический подарок ндана-акусы
Анабана, до сих пор лежит в одном из моих многочисленных шкафчиков,
заполненных всякой милой чушью, о которой я забываю через пять минут после
того, как кладу на полку. Впрочем, он по-прежнему пахнет, и иногда я
позволяю себе открыть коробочку и вдохнуть этот сладкий, но совершенно чужой
аромат. У него есть одно удивительное свойство, опасное и притягательное:
этот запах всегда обрушивает на меня ворох воспоминаний о моих скитаниях по
Хомане, он делает их такими живыми и достоверными, что я с трудом
удерживаюсь от искушения немедленно выглянуть в окно и проверить: сколько
солнц сияет на небе?
Семена мурбангонской травы, выразившей пожелание совершить путешествие
между Мирами, я посадил далеко за городом, и больше никогда не возвращался
на это место. Уверен, что я траве больше не нужен - я сделал для нее все,
что мог, и теперь от меня требуется только одно: не мешать ее таинственной
новой жизни.
Удивительно устроены люди! Большую часть времени я живу так, словно вся
эта история - всего лишь предрассветный сон, тревожный, но пустой. Но иногда
по ночам - не так уж часто в моем распоряжении оказывается ночь, до краев
переполненная одиночеством! - я разжигаю огонь в своем камине и подолгу
смотрю на пляшущие языки пламени. И порой - совсем редко, но это все-таки
случается! - мне удается ощутить на своей щеке не жаркое дыхание пламени, а
холодное дуновение далекого древнего ветра, с которым я, трусливый болван,
даже не попрощался перед тем, как сбежать от его чудес. "Оветганна", - тихо
говорю я, не веря в собственную удачу, и тогда ветер небрежно взъерошивает
мои волосы - дескать, дурак ты, конечно, Ронхул Маггот - ну да какой есть,
что с тобой делать!
комментарии
1 - Маггот! Йох!
Хваннах - Демон! Точно! Черт побери! (кунхе)
2 - Хелле куньль вэй
урле эсте гер, нэхем маггот йонхет! Унлах! - Именем моим налагаю заклятие на
эту дверь, и демону не преодолеть ее. Да будет так! (кунхе)
3 Тем, кто попытается
определить, какую имнно леди я ждал, следует иметь в виду, что время
описываемых здесь событий - насколько в данном случае вообще уместно
говорить о "времени"! - приблизительно совпадает с периодом, описанным в
начале повести "Жертвы обстоятельств". Автор предпочитает ограничиться этим
замечанием и не ввязываться в долгую метафизическую полемику о природе
времени etc. Вместо этого он позволит себе коротенькую цитату. В языке
МАСАНХА, изначальном языке мира ХОМАНА существует термин "БЕКЕНХАМА".
Переводится это понятие как "упраздненное время" и применяется когда речь
идет о прошлом, достоверность которого не вызывала сомнений до какого-то
момента, после которого стало вымыслом, мифом, поскольку на смену ему пришло
новое достоверное прошлое.
4 маггот - демон
(кунхе)
5 моя прежняя жизнь
была переполнена невероятными чудесами - подразумевается жизнь в Ехо, о чем
подробно рассказывается в сборниках "Лабиринт" и "Волонтеры
вечности"
6 Йох! Унлах! - в
переводе с языка кунхе это восклицание означает: "Хорошо! Да будет так!" Но
дословный перевод не способен адекватно передать эмоциональное содержание
фразы, поэтому здесь и далее автор намерен воспроизводить это характерное
восклицание в его первозданном виде.
7 Но нам показалось, что тебе уже доводилось открывать Двери
между Мирами... - ссылка на жизнь Макса в Ехо (см. сборники повестей
"Лабиринт", "Волонтеры вечности" и все последующие)
8 утуутма - название
этого дерева на так называемой Истинной речи Масанха.
9 дикий коктейль из
воспоминаний детства и последних страниц славной истории Тайного Сыска -
автор напоминает, что его детство проходило в том же мире, в котором живут
его читатели, а Тайный Сыск находится в совершенно ином Мире - поэтому
определение "дикий коктейль" употреблено здесь не для красного
словца.
10 Камра - напиток,
популярный в Соединенном Королевстве (см. "Лабиринт", "Волонтеры вечности" и
другие книги серии).
