космоса хоть отбавляй, их метеорит должен был удовлетворять многим
требованиям. Он должен был быть большим, и все же не настолько, чтобы
потребовалось много энергозатрат для перевода его на нужную орбиту, где к
нему должен был подцепиться корабль; кроме того, он должен был двигаться,
после освобождения по вполне естественной траектории и упасть в один из
океанов. В поисках такого метеорита можно было рыскать по системе Авроры
вечно, так что пришлось удовлетвориться первым попавшимся более-менее
подходящим "камушком". Тем временем полным ходом шла реконструкция
"Мироэт": свет, температурный режим, воздушные системы - все подгонялось
под людей. Была отремонтирована система Маха, во внутренних помещениях
стирали ползучие растения и еще менее понятные символы алеронов,
аппаратура контроля заменялась на ту, что была привычна для землян.
Капитанский мостик выглядел как после набега доисторических варваров.
Корабль падал все медленнее и ниже, до тех пор, пока океан словно бы
поднялся, лизнув его бока. Вадаж, неуклюже обращаясь с приборами - обучали
его этому наспех - пристально исследовал небо. Рот его был полуоткрыт,
словно он был готов в любую минуту произнести слово "огонь" для Иррибарна,
занявшего пост у одной из орудийных башен. Но обнаружил он только ночь,
неторопливые ветры да странные созвездия.
Невозможно было бы проделать подобный путь незамеченными над
населенными районами. Но территория Новой Европы составляет семьдесят два
процента территории поверхности Земли; это целый мир. Сюр д'Ивонн был едва
ли не единственным аванпостом на одном из континентов, в то время, как на
другом такой заставой был Пайз д'Эспо, и вот город был уничтожен. Алероны
оккупировали Гаранс, где находились шахты и машины: всего лишь край
безбрежного пространства. Поэтому им приходилось полагаться на
разбросанные там и сям детекторные станции, совершающие регулярные облеты
флайеры, а также на все еще не законченную спутниковую систему. Поскольку
их прилет остался незамеченным Хейм получал преимущество в игре.
И тем не менее... осторожность и еще раз осторожность.
Когда архипелаг остался позади и корабль начал зарываться носом в
воду, Хейм снова включил двигатель. Словно темный летучий кит "Мироэт"
перевернулся и неуклюже поплыл на запад. Мимо проплыл остров. Хейм
разглядел прибой, набегающий на берег, затемненный деревьями, и представил
себе, что слышит его шум листьев и даже аромат полутропического леса.
Видение было туманным, каким-то полуреальным - поистине, остров мечты.
- Человеческой мечты, - гневно подумал Хейм, - и больше ничьей.
Когда корабль пересекал море Драконов, все почувствовали себя как бы
голыми на таком открытом обширном пространстве и при увеличенной скорости.
Теперь направление изменилось: они двигались на северо-запад. Показалась
Диана, почти в полной фазе. Этот спутник Новой Европы был меньше, чем
Луна, видимая с Земли/ - его угловой диаметр составлял двадцать две минуты
- и менее яркий, но все же похожий на рыжевато-коричневый с голубым
отметинами рог изобилия, рапластавший над морем металлические крылья.
Потом показался материк - горы, леса и в отдалении - снежные вершины.
Хейм взглянул на приборы, определяя высоту.
- Пожалуй, тебе стоит подежурить у радио, Джин, - сказал он. - Не
хотелось бы, чтобы они заметили нас, разбежались и попрятались, куда мы
направляемся.
- Лак окс Нуагес, - ответил Иррибарн.
Хейм принялся изучать карту.
- Да, я вижу - это здесь. Большое высокогорное озеро. Не слишком ли
это нарушает конспирацию - постоянный штаб?
Укрытие здесь довольно надежное, в основном благодаря большой
территории, постоянному туману и обилию того, если будет нападение, есть
возможность укрыться в окрестных зарослях острова. - сказал Иррибарн.
В интеркоме раздались звуки его шагов когда он вышел из орудийной
башни, направляясь в радиорубку, а вслед за этим - торопливый говор на
языке басков.
Земля внизу становилась все более неровной. Сбегавшие со снежных
вершин реки перескакивая через уступы и пенясь, устремлялись в глубокие
долины и исчезали из вида, серебрясь, среди лесов. Потревоженная птичья
стая поднялась ввысь, когда над ней проплыл корабль - не меньше миллиона
пар крыльев заслонили небо. Вадаж ошарашенно присвистнул и что-то
пробормотал по-венгерски.
- Раньше меня удивляло, сколько времени люди могут прятаться, да что
там - просто оставаться живыми - в кустах. Однако эти существа,
превышающие их численностью более чем в три раза, способны на это.
- Да, - хрюкнул Хейм. - Если бы не одно обстоятельство.
В поле зрения появилось озеро - широкая светлая полоса среди
темнеющих деревьев, окруженная вдали горами, чьи ледники блестели в свете
луны. Иррибарн передавал по радио инструкции. Хейм нашел указанное место,
как раз напротив северного берега, и посадил корабль. Виды на озеро, вода
сомкнулась над ними, скрывая от посторонних глаз. Хейм услышал, как слегка
скрипнули шпангоуты, ощутил, как неописуемое мягкое сопротивление прошло
сквозь остов корабля, и сквозь него самого, выключил двигатели, и "Мироэт"
лег на дно, удобно устроившись в иле.
Выключив внутреннее поле тяготения, Хейм обнаружил, что палуба заняла
наклонное положение.
Сердце его ушло в пятки, но он только сказал:
- Давайте выбираться на берег.
Даже при 0, 7 же попытка добраться до шлюза аварийного выхода, не
упав при этом, балы бы смехотворной.
Когда все четверо были готовы к выходу, завязав узлом одежду и
повесив ее на шею Хейм задраил внутреннюю дверь и открыл наружную. Вода,
холодная, как лед, хлынула внутрь. Хейм оттолкнулся по направлению к
поверхности и поплыл как можно быстрее к берегу. Лунный свет блестел на
ружьях людей, стоявших там в ожидании его.
Глава 4.
Палатка была довольно большая. А деревья, окружающие ее - еще выше.
Их красновато-коричневые стволы завершались словно бы фонтаном из веток,
листья которых образовали сплошной свод, закрывавший павильон и
отбрасывавший на него холодноватые тени вперемешку с солнечными блоками.
Листва здесь имела тот зеленовато-золотистый оттенок, который был
характерен для местной растительности и благодаря которому земля Гаранс и
получила свое название. Но на ветру она шелестела точно так же, как и
земля. При очередном порыве ветра, когда в зеленом шатре образовывались
прорехи, Хейму удавалось увидеть лежавшее внизу озеро. Оно как-то тревожно
блистало - вся его поверхность, насколько хватало глаз. То тут, то там
виднелись покрытые лесом острова, и, не считая их, единственной сушей,
видимо в этом направлении, была Сьерра, увенчанная белой короной.
Кажущиеся издалека голубыми снежные вершины создавали своеобразный узор на
фоне темно-синего неба.
С восхода Авроры прошло еще не так много времени. Восточные горы
по-прежнему были в тени, а западные лишь слегка окрасились в нежный
оранжевый цвет. В таком состоянии они должны были пробыть еще некоторое
время: для завершения оборота. Новой Европе требуется более семидесяти
пяти часов. Здешнее солнце не особенно отличалось от земного: на глазомере
яркое, причем цвет более близок к оранжевому, чем к желтому. Как-то на
рассвете Хейм обнаружил Вадажа покрытого росой, наблюдавшего за игрой
света в тумане, клубившемся над озером. Венгр не в состоянии был вымолвить
ни единого слова.
Это время было уже в прошлом, как и тот час, когда полковник Роберт
де Вини в прошлом начальник планетарной полиции, а теперь некоронованный
король маки, вернулся в штаб. (А впрочем, вместо короны у него был берет).
Вернулся он не из налета, а из экспедиции, предпринятой с целью найти
несколько техников и организовать их переброску в "сторожку Равиньяк ",
где главный гидроэлектрический генератор требовал ремонта. (Из такой вот
незаметной скромной работы и складывалось великое дело выживания
новоевропейцев). В прошлом были уже даже первое ликование воссоединения -
- с Иррибарном, который считался пропавшим без вести, с Вадажем,
отсутствующим в течении года, с Хеймом, который в последнее время побывал
здесь целую вечность назад.
Де Виньи сказал что-то по-французски и сел за свой стол. Вадаж нашел
стул, сел, низко пригнувшись, и уставился на собственные ботинки.
- Скажи ему, Джин, - наконец пробормотал он. - Мой французский совсем
выветрился на этой земле за столь долгое отсутствие.
Де Виньи сжался, словно в ожидании удара. Он был сед и не слишком
высок, но спина у него была прямая, как струна, а лицо могло бы
принадлежать жителю Трои.
- Продолжайте, - сказал он по-французски совершенно бесцветным
голосом. Баски с нетерпением ждали.
- Рассказывайте, - снова предложил де Виньи, но Иррибарн, казалось,
не знал, с чего начать - столь накопилось разных новостей.
Когда он закончил свой рассказ, полковник по-прежнему хранил внешнее
спокойствие. Только одна рука тихонько барабанила по столу.
- Итак, - сказал он совершенно спокойно, - Земля предала нас.
- Не вся Земля! - воскликнул Вадаж.
- Не вся, это верно - ведь вы же здесь - Маска постепенно исчезла с
лица де Виньи, обнаружив мускулы, натянутые у челюстей и рта, да две
глубокие складки по обе стороны от седых щетинистых усов и пульсирующую
жилку на шее. - И, насколько я понимаю, вы здорово рискуете. В чем состоит
ваш план, капитан Хейм?
Теперь найти слова было гораздо проще. Тем не менее, Хейм все-таки
говорил по-английски, которым де Виньи владел в достаточной мере.
- Как я уже объяснил лейтенанту Иррибарну, Землю необходимо убедить в
двух вещах. Во-первых, что ваши люди живы, а во-вторых, что вы не
согласитесь ни на какое примирение, если это будет сделано не честно, и
будет стоить вам ваших домов. Что ж, те из ваших людей, которые сейчас
находятся в космосе, на борту моего корабля, могли бы стать решающим
доказательством первого пункта. Однако людям свойственно прихвастнуть и
преувеличить, когда разговор зайдет о предполагаемой борьбе, в которой они
могли бы участвовать, поэтому, объяви они о своем решении, о котором
сказано в пункте два, их заявление просто-напросто могли бы оставить без
внимания.
- И правильно бы сделали, - заметил де Виньи. - История знает немало
примеров того, когда нации, объявившие, что будут сражаться до последнего
человека, не выполняли свои клятвы. Тем более никогда не возникало вопроса
о том, что сражаться до последней женщины или до последнего ребенка. Если
Земля в ближайшее время не придет нам на помощь, я, вне всякого сомнения:
попытаюсь спасти людей, заключив с алеронами любую сделку, какую они
только пожелают.
- Я как раз подхожу к этому, - сказал Хейм. - Если мы сумеем
отправить на Землю часть ваших женщин и детей для среднего землянина это
прояснит все дело в целом как нельзя лучше. Они станут могущественными -
поддержкой той фракции, которая стремится именно к победе. Три способа
воздействия на умы: банальная старая слезная мольба; живое доказательство
того, что сопротивление алеронам вовсе не обязательно влечет за собой
фатальное бедствие; и... право, женщина, заявляющая, что ее народ не
желает сдаваться, обладает гораздо большей способностью к убеждению, чем
мужчина. Баланс мнений на Земле на мой взгляд, весьма деликатен. Возможно,
одного только их появления будет достаточно, чтобы склонить чашу весов в
нашу сторону.
- В_о_з_м_о_ж_н_о, вы оперируете гипотезами, месье Капитан. Я же
вынужден - иметь дело с печальной действительностью, которая состоит в
