его потенциал еще не развился окончательно, у него нет над ним
сознательного контроля.
- Что ты говоришь? - переспросил Брора.
Ньясса-ли наклонилась над столом.
- С этой девочкой, Манами, мы знали, чего ожидать, когда она проявила
себя. К несчастью, это знание пришло к нам слишком неожиданно и поздно,
чтобы что-то противопоставить ей. А чего ждать от Дара этого объекта, мы
не знаем. Предположим, что, несмотря на эмоциональную связь, страх и
напряжение высвободят его потенциал, независимо от его чувств.
Статистически, этот объект - ходячая бомба, которая недостаточно зрела,
чтобы сама себя контролировать. Вот что беспокоит меня, Хейтнес.
Эмоциональной связи может хватить, чтобы контролировать его на уровне
сознания. Не его непредсказуемая часть может реагировать вопреки сознанию.
- Мы не можем отказаться от наших надежд и всей работы на основании
только слабого предположения, не подкрепленного фактами, - настаивала
Хейтнес. - К тому же объекту шестнадцать лет. Он должен иметь больше
самоконтроля, чем девочка.
- Знаю, знаю, - с несчастным видом говорила Ньясса-ли. - Все, что ты
говоришь, Хейтнес, правда, но я все равно беспокоюсь. Ну, в любом случае я
в меньшинстве.
- Да, - сказала высокая женщина, бросив вопросительный взгляд на
Брору. - И если бы Круачан был с нами, ты знаешь, что он тоже был бы за
операцию.
- Вероятно. - Ньясса-ли бледно улыбнулась. - Наверно, я слишком
беспокоюсь. Брора, ты уверен, что справишься с имплантированием?
Тот кивнул.
- Я давно этого не делал, но старое умение не забывается. Больше
всего тут нужно терпение. Вы помните. А что касается возможной неудачи,
что ж... - он улыбнулся, - мы и так осуждены. Еще одно небольшое нарушение
архаичного закона нам не повредит, добьемся успеха или нет.
В углу в кресле сидела матушка Мастиф, сжав руки на коленях, и
слушала. Она не была связана. Не было необходимости связывать ее, она это
знала так же хорошо, как и ее похитители. Бежать ей некуда. Она в
прекрасной форме для женщины ее возраста, но она хорошо разглядела
скромный комплекс из фальшивого камня и дерева, когда скиммер садился.
Тысячи квадратных километров влажного враждебного леса отделяют место,
куда ее привезли, от знакомых улиц Драллара. А украсть экипаж у нее не
больше возможности, чем снова стать двадцатилетней.
Она гадала, что теперь делает бедный Флинкс. Это был он в лодке на
озере далеко на юге. Она не представляла себе, как он мог проследить за
ней так далеко. Вначале она беспокоилась только о себе. Теперь, послушав
разговор этого дьявольского трио - а она не сомневалась, что это
дьявольское отродье, - она не меньше, чем о себе, беспокоилась и о своем
приемном сыне. Если она погибнет, что ж, она прожила долгую и полную
событий жизнь. Лучше, наверно, чтобы храбрый Флинкс потерял ее след, чем
оказался в руках этих чудовищ.
Один из этой троицы, приземистый мужчина с жабьим лицом, говорил о
подготовке ее к "имплантированию". И она поняла, что ее готовят к чему-то
худшему, чем смерть. Многие из их слов не имели для нее смысла. Она
по-прежнему не понимала, кто эти люди, откуда они и каковы причины их
действий. Они никогда не разговаривали с ней, не обращали внимания на ее
вопросы и проклятия.
Они вообще обращались с ней не как с человеком, а скорее как с
хрупким предметом мебели. Но в разговоре их были и странности, одна из
этого трио говорила о страхе перед ее мальчиком. Матушка Мастиф не могла
понять этого. Конечно, Флинкс приручил опасное животное, это ужасное
летающее существо, но вряд ли такой подвиг может вызвать страх у этих
людей. Они знали, что он иногда ощущает эмоции других людей. Но, не
опасаясь этих способностей, обсуждали их как нечто чрезвычайно важное.
Никто не объяснил ей, зачем ее похитили. Если на самом деле их
интересует мальчик, почему не похитили его? Все это дело приводило ее в
замешательство. Матушка Мастиф не была глупа, и отсутствие формального
образования не притупило ее острый критический ум; и все же она не могла
понять, что с ней происходит и почему.
Она перестала слушать спор за столом и принялась разглядывать
комнату, в которую ее привели. Основная часть освещения приходила от массы
электронных приборов вдоль стен. Все, что она видела, свидетельствовало о
временном характере и торопливости сборки. Она не знала назначения этих
приборов, но понимала, что они очень дороги. Это, а также действия
похитивших ее людей говорили о существовании организации, обладающей
большими средствами и злыми намерениями.
- Я даже не уверена, понимает ли объект, как ему удалось так долго
идти за нами, - говорила Ньясса-ли.
- В этом нет ничего загадочного, - возразила Хейтнес. - Вспомните, он
вырос в обстановке жестокого соперничества, пусть и весьма примитивного.
Городская молодежь зреет быстро, когда предоставлена сама себе. Он мог не
получить формального образования, но его учил реальный мир - нам тоже
пришлось у него поучиться за все эти годы. Да и просто ему могло повезти.
- Все эти годы, - печально сказал Брора. - Годы, которые нужно было
провести, изучая великие тайны вселенной, а не учиться устанавливать
контакты и использовать криминальное подполье.
- Я чувствую, что тоже напрасно тратила жизнь, - сказала высокая
женщина успокоительно, - но наше оправдание рядом.
- Если вы намерены оперировать, я голосую за то, чтобы мы начали
немедленно, - вздохнула Ньясса-ли.
- Что делать немедленно? - послышался старческий голос. Почему-то
вопрос заставил троицу ответить, хотя все предыдущие попытки матушки
Мастиф привлечь внимание закончились безрезультатно.
Ньясса-ли отошла от стола и приблизилась к матушке Мастиф. Она
постаралась принять доброе понимающее выражение, но это ей не очень
удалось.
- Мы ученые, занятые проектом, имеющим огромное значение для всего
человечества. Мне жаль, что мы были вынуждены причинить вам неудобства, но
это необходимо. Я хотела бы, чтобы у вас было лучшее образование и вы
могли бы понять нашу точку зрения. Тогда вам было бы легче.
- Неудобства! - фыркнула матушка Мастиф. - Вы вытаскиваете меня из
моего собственного дома и тащите через всю планету. Это неудобство? Я бы
назвала это иначе. - Но гнев ее погас, она спросила: - Что вам нужно от
моего мальчика Флинкса?
- Вашего приемного мальчика, - сказала Ньясса-ли. Пока маленькая
женщина с восточной внешностью говорила, матушка Мастиф заметила, что
остальные двое изучают ее с таким видом, с каким коллекционер разглядывает
жука на садовой скамье. Это еще больше рассердило ее, и гнев помог ей
преодолеть страх.
- Я бы не стала вам помогать, даже если бы вы пообещали мне половину
сокровищ Терры!
- Мне жаль, что вы так чувствуете, но мы этого ожидали, - сказала
Ньясса-ли, снова становясь ледяной. - Вы когда-нибудь слышали об Обществе
Улучшения?
Матушка Мастиф покачала головой, слишком рассерженная, чтобы плакать,
чего на самом деле ей хотелось. Названия, слова - все это для нее
бессмысленно.
- Мы участвуем в эксперименте, - объясняла ей восточная женщина, -
этот эксперимент был начат на Терре много лет назад. Мы не только ученые,
мы активисты Общества. Мы считаем, что задача науки - не только изучать
существующее, но и создавать то, чего нет, но что обязательно будет. Мы не
намерены стоять на месте и не позволим этого природе.
Матушка Мастиф покачала головой.
- Не понимаю.
- Подумайте, - говорила Ньясса-ли, увлеченная темой. - Что в нынешнем
Сообществе больше всего нуждается в усовершенствовании? Правительство? -
Хейтнес, стоявшая за ней, горько пренебрежительно рассмеялась. - Не
правительство. Корабли, которые переносят людей от звезды к звезде? Нет?
Язык, усовершенствованный от терроанглийского до симворечи? Музыка?
Архитектура?
Матушка Мастиф смотрела на ораторствующую женщину. Она уверена
теперь, вполне уверена. Они все безумны, тронувшийся умом Якс'м.
- Нет, все не то! - воскликнула Ньясса-ли. Было страшно видеть такую
одержимость в этой маленькой женщине. - Это мы. Мы. - Она похлопала себя
по груди. - Человечество. И средства к нашему совершенствованию в нас
самих. - Она поднесла руку к голове. - Здесь, в мозгу, не все области
которого развиты и используются.
- Мы и другие члены Общества много лет назад решили, что с этим нужно
что-то делать. Мы создали организацию, чтобы преодолеть суеверные
ограничения. В тайне мы отобрали определенные яйца, определенную сперму и
стали с ними работать. Наше планирование было точным, подготовка
тщательной. С помощью микрохирургической техники мы изменили генетический
код будущих людей еще до помещения зародыша в матку. Результатом должна
стать - станет усовершенствованная версия человечества.
Матушка Мастиф смотрела на нее. Ньясса-ли вздохнула и повернулась к
своим товарищам.
- Как я и опасалась, это за пределами ее понимания.
- Это-то вполне понятно, - сказал Брора. - Я только не понимаю, чего
ты стараешься?
- Так было бы легче, - ответила Ньясса-ли.
- Легче для нее или для тебя? - удивилась Хейтнес. Маленькая женщина
не ответила. - Ну, после операции это не будет иметь значения. - От этих
слов волосы на затылке матушки Мастиф начали подниматься.
- Будет, - настаивала Ньясса-ли. Она пристально взглянула в глаза
матушки Мастиф. - Ты разве не поняла, старуха? Твой мальчик, твой приемный
сын - он один из наших объектов.
- Нет, - прошептала матушка Мастиф, но еще до того, как женщина
произнесла эти слова, матушка Мастиф поняла, что это правда. - Что... что
произошло с вашим экспериментом?
- Все дети воспитывались под присмотром, ими занимались с любовью,
предоставили возможность получить образование и специальную подготовку.
Большинство оказались совершенно обычными в смысле способностей и
талантов. Во всех отношениях они нормальны. Дальше мы продолжили
эксперимент с тщательной подготовкой и крайней осторожностью.
- Несколько объектов оказались недоразвитыми. Это, к несчастью, в
природе науки. Нужно принимать не только хорошие результаты, но и плохие.
Однако в свете нашего неизбежного успеха эти немногие жертвы вполне
оправданы. - Она говорила так, словно убеждает себя, а не матушку Мастиф.
- И наконец несколько детей, совсем немного, проявляли признаки тех
способностей, которые, как мы считаем, спят в мозгу каждого человека. Мы
не станем утверждать, что все понимаем относительно их Даров. Мы в
положении механика, который знает, как починить неисправную машину, но не
знает, на что способна машина, которую он чинит. Естественно, это привело
к некоторым сюрпризам.
- Невежественное Сообщество не разделяло нашего мнения об этом важном
эксперименте. В результате последовали многие годы преследований. Как
видишь, все мы, входившие в первоначальный состав Общества, почти так же
стары, как ты.
- Правительство было безжалостно в своих усилиях уничтожить нас.
Много лет оно сокращало наши ряды, пока не осталось всего несколько
посвященных. Нам нужен один-единственный успех, одно неопровержимое
доказательство важности нашей работы, чтобы освободиться от лжи и
инсинуаций, которыми мы окружены.
- Жестокое неразумное правительство много лет назад разбросало детей
и привело нас в научное изгнание. Медленно, терпеливо мы отыскивали детей,
особенно тех, чьи данные были самыми многообещающими. Твой Флинкс отобран
в качестве потенциального носителя Дара.
