если тебя это интересует. Главное - я жива. Я теперь даже меньше
подвержена боли, мой врач сделал мало нервных окончаний всюду, кроме
кончиков пальцев. Еще мне немного трудно говорить, иногда вместо звука "с"
получается свист. Но они внесли некоторые усовершенствования. Мой правый
глаз видит то, о чем никогда не мечтал левый. Во мне есть хранилище
энергии, поэтому я могу долго не есть. И, наконец, у меня есть эта
игрушка, благодаря внимательному изучению устройства баррина. - Она
подняла правую руку и, слегка сдвинув пальцы, направила лучик света на
ногу. Синяя кожа отразила красный цвет. Она посмотрела ему в глаза. -
Итак, ты теперь сам можешь судить, каково мне в моем новом обличье. А как
у тебя с этим обстоит дело?
Эван облизнулся.
- Синий цвет идет тебе.
Она засмеялась. Эван лишь теперь обратил внимание на слегка
светившиеся обертона, совсем, впрочем, не портившие ее красивый смех.
- Дипломат. Ты мне нравишься, Эван Орджелл.
- Зови меня просто Эван.
- А меня зови просто Мартой. Хотя ты уже не вполне человек. - Она
бросила взгляд на его прозрачное тело. - Немного не хватает мяса, но его
заменитель, как видно не менее крепок. Только не понятно, тебя теперь надо
мыть или полировать? - Они вместе захохотали. - Призма переделала нас по
своему образу и подобию. Мы оба теперь другие. - Она стала серьезной. -
Знаешь, в этом мире можно открыть множество удивительных вещей, если люди,
пришедшие сюда, будут смотреть на него открытыми глазами, без
предубеждения. Мы с тобой стали другими по воле случая, по необходимости,
но ведь могут найтись и добровольцы, желающие поэкспериментировать на
себе. Представь себе, как смогут помочь изувеченным людям врачи
Ассоциации, если они получат наши знания по медицине. Они и без этого
творят чудеса.
Марта кивнула в сторону холма.
- Даже Интегратор, возможно, вылечится от своего безумия.
Эван, глядя на нее, думал о том, как он смог бы справиться с такими
обширными изменениями, какие вытерпела она.
- Ты так красива, когда философствуешь!
Она усмехнулась.
- Ты не просто дипломат. Ты слишком долго не видел женщин.
- Здесь всюду преобладает синий цвет. Почему это? - перевел разговор
на другую тему Эван.
- В здешнем кремнии много меди. Наши предварительные исследования
показали это. Если бы было больше хрома, здесь были бы красные деревья.
Очаровательно.
- Чепуха все это. Синий цвет - самый красивый, потому врачи и придали
тебе этот цвет.
Это утверждение вызвало спор между синим Эже и черными воинами, явно
не согласными с такой оценкой синего цвета. Постепенно в спор включились
все, кроме библиотеки, безразличного к таким глупостям.
- Скажи, - тихо сказала Марта, когда спор немного утих, - ты
похоронил кого-нибудь на станции?
- Нет, я был слишком занят, надо было выяснить, остался ли кто-нибудь
в живых. Мы можем похоронить их, когда придем туда, если их останки
сохранились.
- Я много думала о моем положении здесь, у меня было для этого время.
Когда мы свяжемся с компанией и объясним, что произошло, они захотят
расширить станцию, пришлют новых людей. Им надо будет объяснить многое,
предостеречь от ошибок. По понятным причинам мне нелегко будет вернуться к
прежней жизни в Самстэде или еще где-то. Я бы хотела остаться здесь, если
компания мне позволит.
- Мне кажется, ты ошибаешься в том, что не сможешь вернуться домой.
Именно там, в Самстэде тебе будет лучше. Ты будешь носить костюм, а правую
половину лица можно будет закамуфлировать.
- Рано или поздно все узнают о моей внешности. Все будут пялиться на
уродку.
- Тебя можно полностью закамуфлировать, ты будешь выглядеть как все.
И я собираюсь поступить так же. - Он похлопал себя по желудку.
- Может быть, я буду выглядеть, но не буду такой как все, Эван. С
этим ничего не поделаешь. А все средства массовой информации будут
охотиться за мной. Я не справлюсь с этим. Я застенчивая, Эван. Поэтому и
выбрала такую профессию, как у меня сейчас. Я сторонюсь больших кампаний,
мне лучше работать в лаборатории с двумя людьми, чем в офисе с сотнями.
Нет, я приняла решение неделю назад в лесу, я остаюсь здесь. Надеюсь,
компания согласится. Кто еще сможет так легко работать в этом диком мире
без специального скафандра? Я привыкла к этому месту больше, чем кто-либо
другой.
Эван заметил, что она неуверенно произнесла слово "кто-либо другой".
- Я уже не такая женщина, как остальные. Да и раньше была не такой,
как все. Призма окончательно провела границу между мной и другими. - Они
оба долго молчали. Наконец она улыбнулась. - Как домоседка я не особенно
заботилась о своей одежде. Я не думаю много об украшениях, а теперь могу
забыть их дома навсегда, мои украшения всегда при мне.
- Почему после того, как твои друзья вооружили тебя, ты не искала
Гумулу?
- По двум причинам. Я не была уверена, что застану его врасплох, если
он находится за защитным периметром станции. И я не знала, как найти
дорогу к станции без моего скафандра.
- Разве ты не могла ориентироваться по солнцу?
- Я не умею ориентироваться по солнцу. Кто же думает об этом, если
скафандр делает все, в том числе показывает дорогу домой, если человек
заблудился. В костюме невозможно заблудиться.
Эван согласился, вспомнив свое полное доверие к МВМ. Может быть, были
времена, когда некоторые просвещенные жители Самстэда могли некоторое
время находиться без скафандра. Стоит ли чересчур надеяться на технологию
в нашей жизни? Эта мысль заслуживала внимания.
- Вы говорите о возвращении к вашей Ассоциативе, - раздался голос.
- Это мой друг Эже, - пояснил Эван.
- Лазурная Высокого Разума Поверхность С Пироксиновыми Древовидными
Включениями - если не возражаете. Но поскольку вы, люди, испытываете
необъяснимую неприязнь к полным именам, можете называть меня тем словом,
которое использовал мой товарищ.
- Очень рада познакомиться с вами, разведчик.
Эван выглядел немного озабоченным. - Знаешь, из их имен я способен
выговорить только имя Эже. - Он посмотрел на друзей. - Библиотека, как
зовут тебя?
- Называй меня "библиотекой", в противном случае тебе пришлось бы до
вечера выслушивать мое полное имя. Когда мы передаем информацию между
собой, то делаем это намного быстрее, чем вы можете себе вообразить.
- Если ты хочешь вернуться в свой лагерь, мы можем сделать это в
любое время, - сообщил Эже Эвану.
- Как? Я без своего скафандра могу только ориентироваться по солнцу,
и мы должны идти не спеша, чтобы не сбиться с пути. Чтобы дойти до
станции, нам придется поплутать.
Эже издал отвратительный звук.
- Вам, возможно, да. Я функционирую иначе. Как вы думаете, почему
меня называют разведчиком?
Эван улыбнулся.
- Ты помнишь все пути, по которым ходил?
- Разумеется, это моя работа.
- Если не возражаешь, мы пойдем с тобой, - сказал библиотека. - Мне
еще многое надо изучить в людях.
- То же самое говорили мне мои врачи, - вставила Марта, - но начинали
блуждать.
- Конечно, мы будем рады, если вы присоединитесь к нам, - сказал
Эван. И снова обратился к Эже. - Ты хочешь найти путь от моего скафандра
до станции?
- Ты до сих пор не знаешь всех способностей разведчика. Я покажу тебе
путь, по которому надо идти.
- Замечательно. Пошли.
14
Во время долгого путешествия обратно в Ассоциативу было предостаточно
времени для разговора, а симшиты и органоиды смогли сообщить друг другу
много информации. Их возвращение было воспринято довольно спокойно и без
особого шума, так как члены Ассоциативы были довольно сдержанны. Но
присутствие Марты вызвало столько замечаний и комментариев, сколько только
позволяла работа Ассоциативы.
Прощания последовали сразу же за приветствиями, и они отправились на
поиски заброшенного МВМ Эвана, правда теперь количество путешественников
увеличилось за счет прибавления еще нескольких воинов. У защищенного таким
образом Эвана было время смотреть по сторонам и восхищаться удивительными
окрестностями, которые совсем недавно так его пугали.
Марта постоянно показывала на какие-то маленькие удивительные
силикатные диковинки, на которые Эван наверняка не обратил бы внимания,
если бы не она. Временами он не вникал в смысл того, о чем она говорила,
даже после долгих и подробных объяснений. Это беспокоило ее больше, чем
его, потому что она боялась, что это отражало то, что в ней было потеряно
что-то, свойственное человеку. Через несколько дней она не смогла себя
пересилить и поделилась с ним своим внутренним беспокойством: что врачи,
которые спасли ее жизнь и вынуждены были внести изменения в некоторые
части ее разума для того, чтобы сделать возможным ее выживание, и они
скрыли от нее то, что они сделали, чтобы избавить ее от еще большей травмы
в будущем.
Он ее уверял еще (но не уверял, однако, себя), что ее усилившееся
восприятие окружающего мира было единственно результатом изменений,
которым были подвергнуты ее уши и глаза, и что реально она была таким же
человеком и так же воспринимала окружавшее ее, как и он сам. Это вызвало у
них обоих смех, и она больше никогда не упоминала о своих тревогах. Но он
знал, что беспокойство все еще не покидало ее, и, возможно, никогда не
покинет.
Эже выполнил все свои обещания и привел их прямо к МВМ, полая
внутренняя сторона которого стала домом для полдюжины интересных местных
жизненных форм. За исключением одной только вещи, все там выглядело так,
как и тогда, когда Эван отправился оттуда на поиски Марты. Но это
исключение было очень заметным и значительным.
В одном конце необработанной посадочной площадки находился светящийся
летающий аппарат с двумя крыльями.
- Будь я проклят, - возбужденно проговорил Эван. - Они, должно быть
до того устали волноваться обо мне, что изменили план и вернули
спасательный корабль! - Он сделал один шаг вперед, и сразу же его удержала
кристаллическая рука.
- Может быть, - Марта во все глаза смотрела на корабль. - Не забывай,
люди Гумулы, вероятно, тоже ждали от него известий все это время.
Эван колебался.
- Конечно, они бы не стали идти на такой риск и садиться здесь, пока
не получили ясную и точную информацию от их агента?
- Это было бы благоразумно с их стороны, но люди, которые одобряют
хладнокровных убийц ради денег, не всегда поступают благоразумно.
- Мы должны это выяснить. Мы должны войти внутрь и выяснить. - Он
смотрел с тревогой и тоской на место, где находился корабль, похожий на
гигантское насекомое. Оно как будто сидело на корточках на расчищенной
узкой полоске. Каково бы ни было его происхождение, корабль представлял
цивилизацию, которую он и не надеялся увидеть когда-либо еще раз. Он не
смог преодолеть соблазна, который внушил ему корабль.
- Если это от компании и они не найдут меня здесь, - взволнованно
сказал он, - они могут все бросить и улететь. Обязательно.
Марта стояла, колеблясь, разрываемая между разумом и неразумными
эмоциями.
- Это возможно. Я согласна, мы должны проверить, но, кроме этого, мы
должны проявлять осмотрительность.
- Хорошо. Ты оставайся здесь, а я войду туда один, без тебя, - он
слегка шлепнул себя по голове и широко улыбнулся. - Спасибо моим друзьям.
Я смогу сказать тебе, как у нас обстоят дела, как только сам узнаю.
- Если это наши друзья, а не друзья Гумулы. Нет, я не оставлю тебя
