разведчик.
- Все хорошо? - мысленно спросил у своих друзей Эван.
- Дно здесь немного рыхлое. Хорошо, что вода такая прозрачная.
- Это хорошо, потому что вы видите путь и знаете, куда идти.
- Нет. Это хорошо, потому что через прозрачную воду до нас доходит
солнечный свет.
Если бы вода не была прозрачной, его друзьям пришлось бы плохо. А для
него это не имело такого значения. Мутная вода не беспокоила бы его, если
бы у него были жабры.
"Мы хорошо дополняем друг друга, - думал Эван. - Мы друзья. А надолго
ли? На тему возраста разговоры еще не велись. Изнашивались ли их
внутренние компоненты, как у других живых существ или они их просто
заменяли со временем? Меняли с помощью врачебного вмешательства? И
сохранялась ли при этом память?" Он понятия не имел, как долго
функционирует мозг на кремниевой основе, не деградируя.
Неожиданно ему в голову пришла мысль, что, может быть, Эже,
библиотекарю, врачам и другим старшим членам ассоциации уже больше тысячи
лет. Невероятно? - Да. Невозможно? - Нет. А что если они живут уже хотя бы
две или три сотни лет? Что случилось бы, если бы такие умные и хорошо
адаптирующиеся создания имели бы допуск к высокой технологии? Они ничего
не сообщили о своих достижениях. Если они могли создать способ общения
посредством мышления без использования речевого аппарата, употребив для
этого изобретения лишь собственные тела, что они могли бы достичь, если бы
у них были технические средства? Могли бы они создать компьютер?
Эван видел, что государственная технология на Призме приводилась в
жизнь под строгим контролем. Осторожность стала ключевым атрибутом и его
компании.
А тем временем ему предстояло преодолеть еще более, чем пол-реки, и
следовало бы сосредоточится на движении своих ног, иначе его ждали не
очень приятные перспективы в будущем.
Эван был вполне доволен собой, сознавая, что практически сам проплыл
такое расстояние по реке, не пользуясь при этом мотором, который был в его
прежнем костюме. Мышцы его ног проделали всю эту работу сами, да, да, те
самые мышцы, которые были не в состоянии выполнять то, что от них
требовалось, когда Эван только высадился в этом мире. Его ноги окрепли в
результате прогулок, которые он здесь совершал.
Обитателям Самстэда не требовалось делать никаких упражнений. Зачем
тратить время и калории на такой примитивный вид деятельности? В сутках и
так очень мало часов, когда мы не спим и можем заниматься умственной
работой. Все, что вам захочется сделать, любой вид активной деятельности,
на открытом воздухе например, - всем этим можно было бы заниматься, не
отвлекаясь на такие глупости. Для всего существовали специально
разработанные костюмы: были костюмы для полетов, для ныряния, для
скалолазания и длительных забегов. Физическими упражнениями занимались
только слабоумные.
Без сомнения, отсутствие физической подготовки способствовало
различным катастрофам и бедствиям. Из всего этого Эван развил целую
теорию, которую собирался сообщить своему директору по возвращении. В
определенных случаях, казалось, были весьма веские причины для того, чтобы
использовать наше собственное тело не только в качестве передвижного
хранилища мозгов.
Пока Эван размышлял обо всем этом уже три четверти водного пути были
позади. Но Эван и не собирался расслабляться. Наоборот, ему начинали
нравиться упражнения. Поскольку его костюм не был водонепроницаемым, вода
давно уже просочилась сквозь него. Другой, белый костюм, тоже промок, и
кожа Эвана стала влажной. Эван чувствовал тепло, как если бы принимал
ванну. К тому же теплая вода действовала успокаивающе, как и не сильное
течение, и мягкий бриз, который осторожно колыхал поверхность реки. Эван
чуть было не заснул. Но сигнал Эже быстро вывел его из дремотного
состояния.
- Эван, у нас здесь внизу проблемы. Эван!
Он поморщился. Не только его тело, но и сознание куда-то плыло. И вот
его оторвали от приятных мыслей.
- Какие еще проблемы? - Задав этот вопрос Эван начал всматриваться
вниз.
Яркие цвета спутников исчезли из его поля зрения. Он мог разглядеть
лишь песчаное дно, находившееся на шестиметровой глубине под его
свисавшими в воду ногами.
- Где вы? Я вас больше не вижу.
- За тобой, я думаю.
Эван начал разворачиваться, гордясь тем, что может совершать этот
морской маневр. Затем он поплыл обратно к середине реки. Время от времени
он проглядывал дно. Когда Эван перестал бултыхать ногами, остановившись в
четвертый раз, то замер от ужаса.
Дно исчезло.
Вместо дна появилось что-то огромное и черное. Течение качало из
стороны в сторону ресницы этого существа, но оно оставалось на месте,
удерживаясь за счет других ресничек, расположенных по бокам. Оно лежало
внизу, извиваясь как огромное покрывало.
- Я вижу что-то под собой, - подумал он "громко". - Оно покрывает
значительное пространство. Это - самая гибкая силикатная жизненная форма
которую я когда-либо видел.
- Это существо схоже с вашим типом. Внутри него есть скелет, -
проинформировал Эвана Эже. Как видно, это животное не представляло
трудностей для связей со спутниками Эвана. - Мы видели, как оно плескалось
на берегу.
- Это первый грампион, которого я вижу, - прибавил библиотека. - Мы
всегда раздумывали над тем, как они охотятся. Ведь эти существа не
находятся на солнце ни на протяжении жизни, ни после смерти. Теперь я все
понял. Они просто перекрывают жертве доступ солнечной энергии и ждут, пока
добыча умрет.
- Это существо кажется мне не очень плотным. Разве вы не можете
проложить себе путь через него?
- Его внутренности чертовски крепки, - говорил один из бойцов. - Он
нам не по зубам.
- Оно наблюдает за нами, ждет, когда мы потеряем способность
двигаться, - сказал Эже.
- Оно смотрит и на меня, - подал голос Эван. - Интересная конструкция
глаз, они очень подвижные.
Удивительно подвижные, думал он, а в это время второй глаз, затем и
третий появились из мрака и уставились на него. Золотистые глаза на фоне
черного морщинистого тела. Эван крутился вокруг, рассматривая его со всех
сторон, а глаза грампиона двигались по черной поверхности, неотрывно глядя
на Эвана.
Оно было не менее двадцати метров в поперечнике, не считая других,
возможно, невидимых частей, обволакивающих его друзей. Должно быть, оно
медленно душит их, именно душит, хотя в несколько ином смысле этот слова -
лишает их не воздуха, а света.
- Мы сводим наши действия к минимуму, насколько это возможно, чтобы
сохранить наши силы, - сказал Эже. - Если бы не наши новые батарейные
органы, мы были бы уже в большой опасности.
- Может быть, когда оно убедится, что ты не собираешься выползать
наверх, то подумает, что ты не фотофор, и уберется, оставит тебя в покое.
- Не думаю, что все так просто. Похоже, оно не собирается уходить,
оно будет оставаться здесь сколь угодно долго. Если мы не избавимся от
этой напасти до сумерек, у нас кончится запас энергии, а когда мы уже
будем впотьмах, то окажемся совсем беззащитны.
- Если ничего нельзя сделать, то надо делать хоть что-нибудь, - мудро
возвестил библиотека.
Может быть, и так, но что же делать? Если воины не смогли
освободиться, то что он, Эван, сможет сделать с этой громадиной? Он даже
плавать не умеет без спасательного пояса.
Хороший удар мог бы несколько обескуражить и испугать это чудовище,
тогда оно, может быть, занялось бы поисками более податливой жертвы.
Множество больших камней лежало на обоих берегах реки, но Эван не сможет
один доплыть с тяжелым камнем до середины речного потока, он утонет без
всякого сомнения.
Библиотека, однако, предложила замечательный выход из положения.
- Не обязательно нужен камень. Существует другой, более подходящий в
этой ситуации метод нанесения требуемого удара. У нас имеется нечто, чем
легко маневрировать в данной позиции.
- Что же это такое?
- Ты сам. Ведь ты достаточно велик, и тяжелее всех нас. Если ты
ударишь грампиона как следует там, где он менее всего ожидает, то он, без
сомнения, ретируется прочь от неожиданного нападения.
Эван задумался. Это была неплохая идея, вполне здравая, а если не
получится, тогда можно будет попробовать что-нибудь другое. Но было одно
препятствие.
- Но это значит, что мне придется окунуться с головой в воду. Без
всякой защиты.
- Ты можешь пробыть под водой без воздуха некоторое время, я знаю, -
сказал Эже.
- Всего одну-две минуты. Что будет, если грампион не смоется, а
засосет меня на дно, как тебя? Не буду же я сидеть на дне и ждать, пока
ему надоест держать меня. Я утону, мои легкие пропитаются водой.
- Одного хорошего удара должно быть достаточно, чтобы заставить его
отступить, - сказал библиотека.
- Должно быть, а если не будет достаточно?
Библиотека не ответил, но Эван и не ждал ответа. Если он каким-то
способом не освободит своих компаньонов из объятий грампиона, все они
погибнут.
Если порядочность - это закон чести - так почему они, черт возьми, не
дают тебе принимать легкие и простые решения, а постоянно осложняют жизнь?
Так он ворчал и проклинал все на свете, пока плыл к месту, под
которым просматривалась черная морщинистая масса. Насколько сильно это
чудовище? Чем больше он об этом думал, тем меньше видел смысла в своих
попытках бороться с ним.
- Отвлеките его, если оно вдруг полезет ко мне. - Чей это голос?
Неужели это голос Эвана, храброго Эвана Орджелла.
- Мы сделаем все возможное, - ответили воины. - Как для члена
Ассоциативы.
- Я не член Ассоциативы. Я сделан на углеродной основе, и дышу
воздухом, а не светом, я не фотофор.
- Это не имеет значения, - сделал замечание библиотека. - Ассоциатива
- Это организация единомышленников, а не стая существ с одинаковой
суперструктурой.
Разводить философию не было времени. Примериваясь, как бы половчее
ударить грампиона по спине, он отстегнул спасательный пояс. Когда-то Эван
видел картинки с изображением ныряющих людей вокруг кашалота, и теперь
вспоминал их.
Сделав несколько глубоких вздохов и выдохов, он нырнул и стукнул
грампиона обоими кулаками. Всплывая, ударил чудовище ногой, этот удар
получился лучше.
Реакция была энергичнее, чем он ожидал. Черная масса всколыхнулась,
Эван закувыркался в бушующих волнах, полностью потеряв ориентировку. Вдруг
вместо мрака он увидел под собой светлый речной песок.
Мрак отступил. Эван барахтался, дико молотя руками и ногами по воде,
но вскоре вспомнил прочитанные когда-то инструкции, заставил себя
успокоиться, и поплыл по течению. Осмотревшись, он начал грести к берегу.
Ему не хватало воздуха, легкие работали изо всех сил, готовые,
казалось, разорваться. Спасательного пояса нигде не было видно. Эван
сообразил, что это барахтание каким-то образом держит его на поверхности,
он не тонет, но в желаемом направлении почти не продвигается. Неумело
шлепая по воде конечностями, Эван мучительно медленно приближался к
берегу, и никак не мог вытрясти воду из выпуклых солнцезащитных очков.
- Оно ушло, - голос Эже был полон энтузиазма. - Оно покрывало нас,
словно ночь над каньоном. Ты не ранен?
- Нет. Странно, что оно смылось так быстро. - Эван заметил своих
товарищей, движущихся по дну реки.
- Ты, оказывается, умеешь плавать.
- Мне трудно плыть. Но мы, люди, немного легче воды, мы сами состоим
в основном из воды. Как мне удается плыть, сам не понимаю?
