пребывала в плачевном состоянии. Громадную голову, лежавшую на холодном
каменном полу, покрывали старческие морщины, ярко-алая кожа потускнела и
покрылась пятнами. Драконица шумно дышала во сне, приоткрыв пасть, так что
виднелись зубы - когда-то острые, как мечи, но теперь - поломанные и
пожелтевшие. Длинные шрамы пролегли по бокам, кожистые крылья иссохли и
потрескались...
И Танису сделалась понятна жалость, которую испытывала к ней Маритта.
С драконицей обращались и впрямь из рук вон скверно. Полуэльф
почувствовал, как уходит настороженность, уступая место жалости. Впрочем,
он тут же пожалел об этом, ибо драконица, потревоженная светом,
шевельнулась во сне, и Танис поспешно напомнил себе, что ее когти и
огненное дыхание были по-прежнему не менее смертоносны, чем у любого
другого алого дракона на Кринне.
Тут она приоткрыла глаза, блеснувшие в свете факела двумя алыми
щелками. Друзья замерли, нашаривая оружие...
- Что, Маритта? Уже пора завтракать?.. - сонно проговорила Матафлер,
которую простые смертные называли Пламенеющей.
- Сегодня мы чуть-чуть раньше обычного, милочка, - успокаивающе
отозвалась женщина. - Видишь ли, в горах собирается гроза, вот мы и решили
выпустить детей погулять, пока не пошел дождь. Спи, пожалуйста. Я им
скажу, чтобы не шумели...
- Пусть их. - Драконица зевнула и открыла глаза немного пошире, и
Танис разглядел на одном из них бельмо. Она была в самом деле полуслепа.
- Надеюсь, нам не придется драться с ней, Танис, - прошептал Стурм. -
С этакой бабушкой...
Танис заставил себя сохранить суровый вид:
- Это очень опасная "бабушка", Стурм. Не забывай об этом!
- Малыши хорошо спали ночью, - пробормотала драконица, по-видимому,
вновь засыпая. - Ты уж проследи, Маритта, чтобы они не промокли, если
пойдет дождь. Особенно маленький Эрик. У него и так на прошлой неделе был
насморк...
Ее веки сомкнулись.
Обернувшись к спутникам, Маритта поманила их за собой, одновременно
прикладывая палец к губам. Стурм и Танис шли последними, пряча оружие под
плащами и наспех сшитыми юбками. Танис был уже футах в тридцати от
драконицы, когда...
Сперва он решил, что у него разыгралось воображение, что странный
звон лишь померещился ему от волнения. Но звук становился все громче и
громче, и вот уже Стурм встревоженно оглянулся на полуэльфа. Звон
превратился в жужжание, как если бы где-то рядом клубился тысячный рой
саранчи. Теперь на Таниса смотрел не только Стурм - все! Танис же
беспомощно озирался и был в эту минуту почти смешон.
Драконица всхрапнула и раздраженно завозилась во сне.
Неожиданно Рейстлин сорвался с места и подбежал к Танису.
- Меч!.. - прошипел он. И разом распахнул плащ полуэльфа. Танис
посмотрел на ножны, хранившие древний клинок, и понял, что догадка мага
была верна. Меч жужжал, словно желая предупредить хозяина о величайшей
опасности. Теперь Танис даже телом ощущал его дрожь.
- Волшебство, - сказал маг, с интересом присматриваясь к мечу.
- Можешь ты это прекратить? - крикнул Танис, перекрывая звон.
- Нет, - сказал Рейстлин. - Кажется, я припоминаю: это Губитель
Червей, прославленный волшебный меч Кит-Канана. Он чувствует присутствие
драконицы...
- Неподходящее время для воспоминаний! - отозвался Танис.
- Или, наоборот, очень даже подходящее, - зарычал Стурм.
Драконица, сонно моргая, медленно приподняла голову. Струйка дыма
вылетела из ноздрей. В мутном взгляде, устремленном на Таниса, была боль.
- Кого ты привела, Маритта? - Голос Матафлер был полон угрозы. - Я
слышу звук, которого не слыхала столетиями! Я чувствую мерзкий запах
стали!.. Это не женщины, Маритта, это воины!
- Только не трогайте ее... - запричитала Маритта.
- Если смогу! - сказал Танис, выхватывая Губителя Червей из ножен. -
Речной Ветер, Золотая Луна, уведите Маритту!
Обнаженный клинок ярко запылал белым огнем, гневное жужжание стало
еще громче. Матафлер попятилась прочь... Неистовый блеск меча причинял
боль ее здоровому глазу; ужасный звук впивался в мозг, точно копье.
Жалобно всхлипывая, она скорчилась у противоположной стены...
- Живо! Выводите детей! - крикнул Танис, сообразив, что им нет нужды
драться - во всяком случае, пока. Высоко подняв сверкающий меч, он
осторожно шагнул вперед, прижимая плачущую драконицу к стене.
Маритта тем часом провела Золотую Луну в спальню детей. Ребятишки,
числом около сотни, были уже на ногах и встревоженно прислушивались к
странным звукам снаружи. При виде Маритты и Золотой Луны они сразу
приободрились. Когда же в комнату, путаясь в юбках, влетел Карамон,
кое-кто даже засмеялся. Однако вид вооруженных воинов заставил всех вновь
присмиреть.
- Что там, Маритта? - спросила старшая девочка. - Что случилось?
Снова сражение?
- Будем надеяться, родненькая, что сражения не будет, - тихо отвечала
Маритта. - Но и врать тебе не буду: может и до этого дойти. А теперь
давайте-ка собирайтесь. Одевайтесь потеплее - и быстрехонько за нами.
Старшие пусть возьмут на руки младшеньких...
Стурм ожидал смятения, всеобщего рева и, конечно, кучи вопросов.
Ничуть не бывало! Дети молча и быстро принялись одеваться, натягивая
теплые курточки и помогая одевать младших. Они держались внешне спокойно,
ну, может, лишь чуть побледнели. Дети войны...
- Как можно быстрее выходите через логово в комнату для игр, -
наставлял их Стурм. - Когда выйдете туда, вот этот большой дядя, - он
указал на Карамона, - откроет двери во двор. Там вас будут ждать ваши
мамы. Так что пусть каждый из вас бежит скорее к своей. Поняли?
Он с сомнением посматривал на меньших, но девочка в переднем ряду
кивнула:
- Мы поняли, господин.
- Хорошо, - сказал Стурм. - Веди, Карамон.
Великан, немало смущенный взглядами сотни с лишним пар детских глаз,
повел маленьких пленников через логово. Золотая Луна подхватила на руки
карапуза, Маритта - другого. Старшие ребята, мальчики и девочки, несли
малышей на закорках. Торопливо и молча, но сохраняя полный порядок,
миновали они двери... и тут увидели Таниса, блистающий меч - и
перепуганную Матафлер.
- Эй, ты! Не смей обижать нашу драконицу! - закричал один из
мальчишек. И бросился на Таниса с кулаками.
- Дугл! Сейчас же вернись! - окликнула старшая девочка. Послышался
детский плач.
Танис все время держал меч занесенным, зная, что это - единственный
способ удержать драконицу на месте. Он крикнул:
- Уводите их! Скорее!
- Дети, дети! - Дочь Вождя ласково, но строго наводила порядок. -
Танис не тронет вашу драконицу, если не будет нужды. Он - добрый человек.
А вам надо идти. Ваши мамы вас ждут.
И было в голосе Золотой Луны нечто такое, отчего даже самые
несмышленые поняли - необходимо спешить. Все вновь встали в строй.
- До свидания, Пламенеющая! - выходя следом за Карамоном, помахали
руками сразу несколько детей. Дугл бросил на Таниса яростный взгляд и
вернулся на место, утирая грязными кулаками бессильные слезы.
- Нет! Не надо! - надломленно выкрикнула Матафлер. - Это я нужна вам,
не они! Ну пожалуйста, прошу вас!.. Сражайтесь со мной, только не троньте
моих детей...
И Танис понял, что разумом драконица пребывала в далеком прошлом,
заново переживая давнюю беду, уничтожившую се потомство.
Стурм все еще стоял рядом с Танисом.
- Когда дети будут вне опасности, она бросится на тебя, - сказал он.
- Знаю, - угрюмо кивнул Танис. Глаза Матафлер - даже незрячий,
затянутый бельмом - полыхали алым. Из громадной разинутой пасти капала
слюна, когти царапали каменный пол.
- Не троньте моих детей! - с яростью повторила она.
- Я с тобой. - Стурм потянулся к мечу.
- Ступай, рыцарь, - донесся из потемок шепот Рейстлина. - Твое оружие
здесь бесполезно. С Танисом останусь я.
Полуэльф изумленно покосился на мага. Странные золотые глаза смотрели
на него в упор, точно читая его мысли: "Могу ли я ему доверять?.."
Рейстлин молчал, тем самым как бы подстрекая его ответить отказом.
- Иди, - сказал Танис Стурму.
- Что? - крикнул тот. - Ты что, спятил? Доверять этому...
- Иди! - повторил Танис. В это время послышался громкий крик Флинта:
- Сюда, Стурм!.. Скорее!..
Рыцарь помедлил в нерешительности... Но не выполнить прямого приказа
человека, которого он как-никак считал своим командиром, Стурм не мог. Зло
посмотрев на Рейстлина, рыцарь крутанулся на каблуке и скрылся в тоннеле.
- Вообще-то я мало что могу противопоставить алому дракону... -
прошептал Рейстлин.
- Можешь ты хотя бы выиграть время? - спросил Танис.
Рейстлин улыбнулся улыбкой человека, знающего: смерть настолько
близка, что ее уже не стоит бояться.
- Могу, - прошептал он. - Встань у входа в тоннель. Когда я заговорю
- беги!
Танис начал пятиться, по-прежнему угрожая мечом... Но и драконица уже
миновала черту, за которой более нет места страху. Она знала только одно:
ее детей похитили, и того, кто это сделал, необходимо было убить. И она
бросилась на воина с мечом, убегавшего в тоннель. И тут ее окутала тьма -
тьма настолько непроницаемая, что Матафлер на миг содрогнулась от ужаса:
не ослеп ли ее второй глаз? Но ухо ее уловило произнесенные шепотом
магические слова, и она поняла, что человек в длинном одеянии попросту
наложил заклятие тьмы.
- Сожгу!.. - взвыла она, чуя в коридоре ненавистную сталь. - Не
уйдете!.. - И она набрала в грудь воздуха. Однако из тоннеля доносились и
другие голоса. Детские голоса. Голоса ее детей. - Нет, - заметалась она. -
Там мои маленькие. Не могу...
И в отчаянии поникла головой на холодный каменный пол.
Танис и Рейстлин во всю прыть удирали по коридору. Полуэльф почти
тащил на себе ослабевшего мага, а за их спиной раздавался горестный стон:
- Только не детей... Ну пожалуйста, бейтесь со мной! Не трогайте
малышей...
Выскочив из тоннеля в комнату для игр, Танис заморгал от яркого
света: Карамон уже распахнул двери навстречу восходящему солнцу. Дети
выбежали во двор. Танис сразу увидел Лорану и Тику: они взволнованно
озирались, стоя с мечами наголо. У дальней стены комнаты рассылался прахом
труп драконида; секира Флинта торчала у него в спине.
- Все наружу! - приказал полуэльф. Флинт забрал освобожденный топор,
и они с Танисом последними вышли под открытое небо. В это время послышался
ужасающий рев дракона - дракона, мало чем напоминавшего обиженную судьбой
Матафлер. Это Пирос обнаружил шпионов. Каменные стены задрожали - чудовище
вылетело из логова.
- Уголь!.. - бессильно выругался Танис. - Так, значит, он все-таки
здесь!
Гном покачал головой.
- Спорю на свою бороду, - буркнул он угрюмо, - что дело не обошлось
без Тассельхофа!
...Увлекаемая собственным весом, разорванная цепь стремительно
неслась вниз, и вместе с ней падали три крохотные фигурки.
Тассельхоф, все еще цеплявшийся - хоть это и было уже лишено смысла -
за железные звенья, думал, летя сквозь тьму: "Так вот каково это,
оказывается, - умирать". Ощущение было интересное, жалко только, скоро
кончится. Откуда-то сверху слышался визг перепуганного Сестана. Внизу
что-то бормотал старый волшебник - наверное, пробовал последнее
заклинание. И вот Фисбен возвысил голос:
- Пвеатр... - Заклинание оборвалось воплем. Старый маг врезался в
пол, и Тас загоревал о нем, хоть и знал, что следом настанет его очередь.
Пол приближался. Еще несколько мгновений и...
