тысячи футов.
Мы прилетели на базу в Дуранго через пять часов после разговора с
президентом. Вся база пропахла нитрокраской, повсюду виднелись черные пятна
- даже люди были перемазаны с ног до головы. Зато и весь корабль стал
полностью черным.
Близилась полночь. Мы попросили командира базы генерал-майора Гейтса
отпустить всех людей по домам и снять силовой барьер. Гейтсу было приказано
выполнять любое наше распоряжение, и обычно он беспрекословно помогал нам,
но в этот раз даже он изумился.
Гейтс объяснил нам, как действует механизм для разворачивания парусов.
Их, кстати, не тронули - и теперь на черном фоне корпуса они сверкали в
лучах прожекторов серебристым блеском, будто крылья гигантской бабочки.
Признаюсь, нам всем было не по себе, когда мы оказались в просторном
серебряном зале, где стоял ледяной холод и пахло свежей краской. На корабле
успели установить только приборы управления, но не более того - для монтажа
остального оборудования требовался год работы.
Впрочем, как только мы принялись за работу и начали отрывать корабль от
земли, чувство оцепенения покинуло нас. Сдвинуть корабль с места не
представляло особого труда: его корпус был необычайно легким. С ним мог
справиться даже один человек. Так мы н порешили - корабль повела небольшая
группа из десяти человек под руководством Эбнера. Я же взял на себя
управление. На борту находился только один человек не из наших - штурман
базы капитан Хейдон Рейнолдс. Ему явно было невдомек, чем заниматься
штурману на корабле без двигателей.
В двадцать минут первого мы поднялись на высоту двадцати тысяч футов и
двинулись прямо на восток. Первую четверть часа Рейнолдс был настолько
изумлен, что от него невозможно было добиться какой-нибудь вразумительной
инструкции. Затем он пришел в себя, и полет пошел своим чередом.
Силы американской противоракетной обороны были осведомлены, что мы
вторгнемся в пределы действия внешней системы предупреждения в половине
первого, поэтому проблем с ними не было. Без пятнадцати час по телевидению
передали, что со стороны Луны в земную атмосферу вторгся гигантский
летательный аппарат. Все шло согласно инструкции, которую мы оставили
президенту.
Над Атлантикой мы увеличили скорость до тысячи миль в час. В результате
корпус корабля нагрелся, внутри стало не слишком уютно. Но время было
дорого. Когда мы стартовали в Дуранго, в Мариборе было уже полдевятого
утра. Впереди еще пять тысяч миль, а попасть на место необходимо до заката.
Подлетая к берегам Европы, мы достигли высоты в двадцать пять тысяч
футов. К этому времени должны были сработать системы противоракетной
обороны Франции и Англии, и нам приходилось быть начеку.
Первую ракету по нам выпустили где-то возле Бордо. Десять человек под
руководством Райха обеспечивали отражающий щит - они взорвали эту ракету на
расстоянии примерно двух миль от корабля. К сожалению, Райх забыл
заблокировать взрывную волну, и нас швырнуло, словно поплавки во время
шторма. На несколько секунд контроль был потерян, затем мне удалось
погасить взрывную волну, и мы снова двинулись вперед. После этого Райх
сконцентрировал внимание на взрывных волнах, направляя их в сторону от
корабля.
Экраны бортовой системы связи констатировали, что телевидение уже
успело показать всей планете момент вторжения "чужаков", а после того как
бесславно взорвалась та ракета, ни у кого не осталось сомнений, что мы -
настоящие пришельцы с Луны и обладаем неизвестным лучевым оружием
разрушительной силы.
К часу дня по европейскому времени мы находились прямо над полем боя в
Мариборе. Мы снизились до нескольких тысяч футов. Поскольку наш корабль
двигался бесшумно, нам были слышны разрывы снарядов.
Хорошо все-таки, что мы выбрали корабль таких размеров. Огромное поле
боя раскинулось миль на десять. Большого скопления войск не наблюдалось -
только группки людей с ручными пулеметами и пусковыми устройствами для
ракет. Из-за размера корабля нас отлично видели обе стороны, не мешали даже
клубы густого дыма, стелившегося над землей...
Теперь начиналась главная часть операции - та часть, успех которой мы
не могли гарантировать. Конечно, легче всего было взять да уничтожить все
живое на площади в сто квадратных миль - наверняка это положит конец
сражению. Но кто из нас пошел бы на такое? Ничего, кроме сочувствия к этим
несчастным, пытавшимся истребить друг друга, мы не испытывали, и убивать их
у нас не было права.
Для начала требовалось вывести из строя мобильные ракетные установки.
Минут через десять после нашего появления целая дюжина этих установок
принялась нас обстреливать. Группа Райха уничтожила все выпущенные ракеты и
затем разрушила пусковые установки - каждая была сплющена до
неузнаваемости. Но внизу еще оставалось около тысячи ракетных и
артиллерийских точек, пришлось и о них позаботиться. Главную часть операции
мы старались выполнять со всей тщательностью. Около часа пришлось
обшаривать затянутое дымом поле боя в поисках уцелевших пушек и ракетных
установок, пока последняя из них не была уничтожена.
Сперва наше появление вызвало дикую панику. Однако, не заметив никаких
смертоносных лучей, исходящих от корабля, на земле заметно успокоились.
Операция по уничтожению огневых точек прошла незамеченной, поскольку ее
свидетелями стали только боевые расчеты установок. И через некоторое время
на нас смотрели уже скорее с любопытством, чем со страхом. Эту информацию
мы получили при помощи ментальных "антенн", и через них же постарались
поднять настроение воюющих.
Удивительное это было чувство. Мы сидели в полной тишине, нарушаемой
лишь шумом ветра. Стрельба внизу прекратилась. Мы знали, что миллионы глаз
прикованы к нам. Я чувствовал, как во многих из них роились паразиты,
которые превратили людей в "зомби", поэтому и сигналы от них шли совершенно
непохожие на обычную человеческую реакцию: было в этих сигналах что-то
холодное, безразличное.
И тут Флейшман нажал кнопку управления фотонными парусами - те начали
медленно раскрываться. Должно быть, картинка получилась впечатляющая: из
хвостовой части корабля стали выползать огромные серебристые крылья и
расширяться на глазах до тех пор, пока не стали раза в четыре больше самого
корабля - их площадь достигала восьми квадратных миль. Теперь мы выглядели
словно чудовищное черное насекомое со сверкающими, почти прозрачными
крыльями.
Надо заметить, что между нами и нашими "зрителями" возник такой тесный
контакт, который возможен лишь в театре между актером и залом. Поэтому мы
тут же уловили волну изумления, смешанного со страхом.
Когда мы величаво поплыли над полем боя, в настроении воюющих сторон
почувствовалась перемена. Они все еще зачарованно наблюдали за огромной
серебристой штуковиной в небесах, но их интеллект в этом уже не участвовал.
Стоит ли удивляться, если люди уже больше часа не отрывали взгляда от одной
точки, их глаза просто устали от солнечных бликов на фотонных парусах.
В общем, эффект был именно таким, какого мы добивались. По мере того,
как мы медленно уплывали в сторону и шли на снижение, солдаты следили за
этим перемещением, словно в гипнотическом трансе - да так оно и было.
Группа Райха контролировала плавность спуска, поскольку ветер постоянно
угрожал перевернуть корабль, стоило лишь на мгновение ослабить контроль.
Остальные сорок членов команды соединились в телепатическую параллель.
Те, кто наблюдал за нами с земли, полностью находились в нашей власти,
будто ребенок, увлеченный сказкой. Я заметил еще одну любопытную деталь -
что-то подобное я всегда подозревал: наши зрители тоже были телепатически
связаны друг с другом, их объединил общий интерес к нам. Теперь понятно,
почему такой опасной бывает возбужденная толпа. Собравшиеся вместе людские
массы в процессе вибраций вырабатывают определенную телепатическую энергию,
но делают это по-топорному, несогласованно; следствием этого являются акты
насилия, необходимые толпе, чтобы разрядить напряженность.
Но эта возбужденная толпа была в нашем полном распоряжении - словно
огромный единый разум, подчинившийся нашей власти. Все внимание толпы
поглощал гигантский насекомоподобный объект, который на глазах медленно
приземлялся. Пока люди находились под гипнозом, им можно было внушить что
угодно.
Следующая часть операции была полностью на моей совести. По сути дела,
сознание каждого из глазевших на нас снизу служило телеэкраном, и я для них
был главным передатчиком. И на этих экранах появилась информация: с двух
сторон корабля открываются огромные двери. И вот из этих дверей - высотой
больше тысячи футов - выходят лунные пришельцы. Пришельцы эти высотой тоже
больше тысячи футов. Напоминают они насекомых, цвета зеленого, ноги у них
длинные и как у саранчи, а лица их - как лица человеческие - с огромными
носами и маленькими черными глазками. Пришельцы передвигаются рывками,
будто не привыкли к земному притяжению. А еще у них на ногах когти, как у
птиц.
Гигантскими прыжками пришельцы двинулись навстречу застывшим солдатам.
Тут я стал транслировать волны жуткой паники и видения страшных разрушений.
Одновременно я снял оцепенение, в котором эти люди беспомощно наблюдали за
происходящим. И народ бросился врассыпную. Меня так неприятно обдало волной
их почти животного ужаса, что пришлось прервать телепатический контакт -
пусть себе бегут.
Никто даже не оглядывался - люди тысячами падали под ноги бегущим
следом, их затаптывали насмерть; позже выяснилось. что в этой давке погибла
чуть ли не четверть солдат. Появись в тот момент настоящие пришельцы - им
не удалось бы вызвать большего хаоса.
Не дай Бог пережить такое... Позже я еще несколько недель вспоминал об
атом, и всякий раз во рту появлялся омерзительный привкус. Увы, такая акция
была необходима. Она раз и навсегда положила конец воине. С этого момента и
Гвамбе и Хэзард перестали сущестовать как лидеры. На них никто больше не
обращал внимания, обоих диктаторов просто забыли. Война стала лишь дурным
сном, от которого все пробудились, она казалась детской игрой, а всякой
игре приходит конец. В течение трех дней войска ООН, которые действовали в
контакте с президентом США, смогли арестовать тысячи солдат из
разбежавшихся армий - среди арестованных оказались и Гвамбе с Хэзардом.
(Последнего вскоре застрелили "при попытке к бегству", а Гвамбе упрятали в
приют для умалишенных в Женеве, где он и умер год спустя.)
Вы подумаете, что после такой победы мы были не прочь почивать на
лаврах. На самом деле, нам ничего подобного в голову не приходило - по двум
причинам. Эта победа была всего лишь детской игрой. Я так долго о ней
рассказывал лишь из-за исторической значимости события, но с точки зрения
стратегии для описания этой битвы хватило бы двух строк. Во-вторых, самое
интересное только начиналось - мы собирались полностью очистить мир и
окончательно уничтожить паразитов.
Ничего особенного не происходило. Мы просто рассказали людям правду. На
следующий день после "победы" Президент Мелвилл заявил по телевидению:
"Правительство США с уверенностью подтверждает, что "пришельцы с Луны"
покинули Солнечную систему, и опасности для планеты больше не существует".
Он добавил: "Но ввиду постоянной угрозы внеземного вторжения, Соединенные
Штаты настаивают на немедленном создании Объединенного Мирового
Правительства, которое должно обладать всей полнотой власти для мобилизации
Всемирных Сил Обороны". ООН тут же приняла это предложение. А затем
