- В месяц Инти, в день светлой богини Часки, человек по имени
Ягуар-Скиталец совершил святотатство. Он нарушил обычай богов,
установленный порядок вещей и волю Властелина живущих. Осквернив светлый
алтарь Отца-Солнце и священный покой Мирового Столпа, он спалил плавучий
дом своего Господина и ушел дерзкими стопами в горы. Установлено, что в
голове этого человека поселился сам Супайпа, иначе как объяснить, что
вместе с ним презрели все законы благой жизни также избранница Солнца дева
Часка, и доселе верный уаранку Руми-Ньяви... Руми-Ньяви - это ты, Кукин,
то бишь, Каменный Глаз...
Отключенный Кукин не особо реагировал. Я прекратил фантазировать на
тему того, как Верховный Инка подает общественности наш побег. Сразу
захотелось перекусить. Но под рукой оказался только сваренный початок
кукурузы.
- Ну-ка, подружка Часка, поройся по сусекам, небось со вчерашнего дня
медовые коржики остались...
- Тихо, - вдруг рявкнул Кукин, несмотря на набитый рот.
- Ну ты даешь, Каменный Глаз, я же все-таки командир. Совесть имей.
Тут я понял, что неспроста всполошился Кукин и тоже подошел к оконцу.
Так и есть, к дому аккуратно подваливали какие-то люди. Числом двенадцать.
Что-то непохожи они на индейцев, хоть и меднокожие.
Да это же наши!
Я выскочил на крыльцо, следом вышел и Кукин, не забывший прихватить
топор. Двенадцать человек, которых я когда-то собирал в экспедицию, теперь
приближались к дому. Впрочем, не было резвости в их движениях. Походка
выглядела вялой и уставшей, ботинки почти у всех просили каши и были
перевязаны тряпками, камуфляжка вся в дырах, подпалинах и у некоторых
дополнялась плащами местного производства. Кое-кто уже лишился штанов и
ходил в юбках из звериных шкур. Однако, имелись на руках и автоматы
"АК-74" с подствольными гранатометами "ГП-25", и пистолеты-пулеметы
"ПП-91", и два ротных пулемета "РПК", и даже маленький миномет, а в
кармашках лежали "лимонки".
- Здорово, братцы! - заголосил я и засалютовал, когда они
остановились в десяти метрах от дома. - Неужто не узнаете?
Стоявший впереди Сережа Коковцов, экс-десантник, лениво жуя и
сплевывая смолу, произнес:
- Ты кукурузиной-то не маши, словно Чапаев саблей. - Я мигом спрятал
початок кукурузы за спину, зачем он только в руке оказался.
- Узнаем мы тебя, Хвостов. Можешь не представляться. И этого жлоба мы
знаем. - Коковцов показал дулом на Кукина.
- Ты, неуважаемый Хвостов, а также Каменный Глаз этот сраный и
Нинка-лахудра втравили нас в херовую историю. Пообещали по миллиону баксов
на рыло и что в итоге? Для начала - пять трупов. Нина же теперь в Куско,
блядствует у Верховного Инки. Кукин - заколдованный, мать его. Гарик и
нинкин шофер вообще незнамо куда запропастились. А ты вдруг объявляешься,
весь в перьях, причем пребываешь в казенном домике.
- Давайте отрэжем ему яйца, - предложил Хусейн, один из людей Гарика.
- Вам не пообещали миллион "зеленых" за легкую прогулку, -
заторопился я с разъяснениями. - Никто не занимался перед вами
меценатством и благотворительностью. Вам сделали доброе дело, забросили в
иной мир, а дальше самим надо было деньги зарабатывать. Я пришел вслед за
вами, когда понял, что понадобится моя помощь. Мы вместе с Крейном
проскочили через новую точку перехода - которую он вычислил. Через нее мы
все и смоемся, максимум через два-три месяца.
- Ну и где твой Крейн? - поинтересовался рыжий экс-морпех Витя
Кузьмин.
- Потерялся куда-то.
- Не исключено, Хвостов, что мы его встретим где-нибудь в виде
жреца-мудодея... Так как ты попал в казенную избу, да еще в таком стильном
прикиде? Ого, да я смотрю там шикарная баба выглядывает.
- Попал на стройку, бежал, наткнулся прямо на царственный плот Уайна
Капака, тот предложил мне работать на него. Ну и потом... короче, спалил я
его плавсредство и улепетнул в горы вместе с Кукиным, двумя преданными мне
индюшками и вот этой оказавшей содействие девушкой. Надеюсь, вы не
претендуете на нее все вместе.
- Мы как-нибудь и без твоих щедрот найдем бабелей, - гордо отозвался
Коковцов, отчего Хусейн заметно огорчился и померк глазками.
- Я рад. Значит и проблем не будет, когда мы все вместе станем биться
с этим гадом.
- Ни с кем мы биться не собираемся, - отрезал Коковцов. - Да и ты,
похоже, только с бабой в кровати сражаешься.
- Может, зайдете, проведем совещание, открытую дискуссию, под это
дело чичи хлебнем. Ну, соратники.
- Совисельники, соэшафотники, - беззлобно пошутил Кузьмин.
- Зайдем мы только для того, чтобы взять у тебя, что получше и
полегче, а потом снова подадимся в горы, - сказал Коковцов. - Здесь мы -
как на подносе, приходи и бери нас. А ты, если хочешь, дуй с нами, мы тебя
на вшивость проверим.
Мне показалось, что иного выбора у меня и нет.
Неделю я проскитался с командой, которую называл "казаки-разбойники",
по горам по долам - а Кукин и индюшки дожидались меня тем временем в
казенном доме. Каждый день переход, чтобы никто не засек, спать
приходилось в гамаках на ветках, ежесекундно предчувствуя, что на тебя
свалится змея или напрыгнет ягуар. Однако со жратвой прилично, благодаря
огнестрельному оружию всегда имеется жаркое из местного кабана "пекари" на
второе и мясной супчик из попугая на первое.
Дня через три ребята привыкли ко мне и рассказали про свои
злоключения.
Команда, оказывается, дошла на яхте до нужной "переходной" точки,
преодолела полосу марева и высадилась на малоуютном берегу. Вскоре удалось
сыскать тайники с бронетехникой - все три танка, два бронетранспортера,
три БМП, а также запасы солярки. Так что и случившаяся вскоре вылазка
охотников за головами не принесла никаких хлопот. Разве что голопопые
ребята обделались, когда из кустов, которые они только обстреливали луками
и пращами, вдруг выкатился танк и дал очередь поверх глупых голов. Когда
стемнело, механики-водители взялись за рычаги машин и колонна бронетехники
двинулась в сторону горных долин Сьерры-Невады вдоль притока реки Укаяли.
По мере продвижения (а переходы совершались преимущественно ночью),
команда встречалась вначале с полудикими воющими оравами, потом с
организованными отрядами индейских воинов, и, в конце концов, с
орлинокрылыми бойцами, которые имели не такое уж хилое вооружение. В том
числе и пистолеты-пулеметы, и одноразовые гранатометы по типу
небезызвестных фаустпатронов и даже ремесленно сработанные танки,
напоминающие "тигры" времен второй мировой. Эти машины, впрочем, были
украшены барельефами с изображением инкского бога войны Париакаки, всяких
жутких кошко- и змееголовых демонов.
Впрочем команда не робела, жгла эти демонические танки и даже
захватывала пленных. Один из захваченных воинов орла, глотнув водки с
хреном, дал показания, что его папаша прибыл из далекого мира на далекой
звезде, который назывался "Третий Рейх" и что предводителем-фюрером и
Верховным Инкой раньше был благой Манко Капак, Сын Солнца, чье сакральное
имя Рейхсляйтер Мартин Борман. Теперь он уже божество и переселился для
вечной жизни в нижний мир. А в этом, среднем, мире нынче правит преемник
Манко Капака, которого зовут Уайна Капак. У него тоже есть сакральное имя
- Штурмбаннфюрер Фон Рауш. Пленный еще рассказал, что технические знания
простолюдинам "пурекам" пока не доверяются, но в стране имеется несколько
приличных мастерских, рудников и заводиков. Однако не за горами времена,
когда вся страна инков Тауантинсуйю будет преобразована силой послушания
народа и крепкой волей Верховного Инки. Тогда к единству добавится мощь и
инки отправятся в те далекие края, откуда прибыл когда-то Кон-Тики, а
затем инка-фюрер Мартин Борман - к звезде по имени "Третий Рейх", чтобы
очистить ее от скверны.
Нашей команде удалось разгромить в чистом поле неподалеку от столицы
Куско войско противника, в котором отборные отряды врага, уаранку и
"орлов", оснащенные танками и фаустпатронами, были поддержаны толпами
ополченцев, швыряющих бутылки с "коктейлем Молотова". Однако уже тогда
было замечено, что пули не всегда производят должное воздействия,
"залипают", словно опасаются амулетов и заклинаний, декламируемых жрецами.
То ли черт, то ли Супайпа дернул команду решиться на вторжение в
город. На узких улочках бронемашины оказались под перекрестным обстрелом и
были подожжены. Пять человек отдали концы и их души полетели обратно, в
родной мир. Нина Леви-Чивитта, ее шофер-телохранитель, также Гарик
Арутюнян и Кукин угодили в плен, а оставшиеся спустились в дренажные
каналы, выбрались вместе со всяким мусором за пределы города и подались в
горы.
Теперь же им приходится пробавляться то охотой, то чистым разбоем, и
ждать нападения спецназа Верховного Инки.
Вот такая воистину херовая история.
Хорошо, что у ребят имелся запас кофейного порошка и зеленого горошка
в банках. Правда, и мне пришлось распрощаться с исключительными правами на
засахаренные фрукты, мед и хмельную чичу, которыми снабдил в путь-дорогу
заботливый Верховный Инка.
Однако, в моем неприкосновенном для других запасе осталось несколько
мешочков с кокой-кукой, о чем я предпочитал не сообщать, чтобы не
возбуждать зависть. Ведь благодаря этим листочкам меня частенько навещала
расслабляющая дама-ягуар.
Кока за щекой была плюсом, а минусом являлось то, что мне никак не
удавалось подначить своих недоверчивых сотоварищей на крупную вылазку, на
разведку боем, пока у нас оставались хоть какие-то боеприпасы. Однако,
надо было признать, что команда худо-бедно приспособилась для дикого
житья. Знала, как подстеречь задумавшегося оленя, как вычислить квартиру
медведя и чем можно полакомится в мире насекомых и червей.
Вожаками считались Коковцов, Кузьмин и перуанец Альварес. Витя
Кузьмин казался самым резким из них и его удалось бы сгоношить на
что-нибудь отчаянное. Грегорио Альварес же выглядел весьма умеренным
синьором. Ну, а Коковцов вообще был приспособлен только для лежания на
печи.
Мы бродили по склонам, которые вели прямо в протяженную долину, уже
известную мне Урубамбу, где было полно жилья и жратвы, но эти лохи
предпочитали ночевать на деревьях. В этом духе и продолжалось бы, кабы
меня не разбил радикулит, в просторечии, люмбаго. В то утро мы удачно
поохотились, подстрелили двух олешек, одного лично кокнул я, просидев в
засаде около горной речушки часа с три. Нахолодил поясницу. А еще половину
моей добычи дали тащить мне самому, как менее навьюченному. Однако
полуразвитая мускулатура не выдержала нагрузки и передала ее на костяк.
Позвонки сплющились и сдавили межпозвоночные диски, заодно и простуженные
нервные окончания, те стали трезвонить в болевые центры. Все было
справедливо, однако я стал выламываться из колонны и отставать. Если
точнее, я пытался кое-как ковылять с помощью посоха. Но в какой-то момент
понял, что безнадежно затерялся. Товарищи не заметили этого или вернее,
предпочли не замечать. Оставалось только сесть на мшистый камень и сунуть
за щеку несколько листиков коки.
И тут снова подступило то, что не наблюдалось последние две недели
горных скитаний. Две недели я был просто отпрыском цивилизации, случайно
оказавшимся в диком лесу. Две недели я шастал, где попало и стрелял какую
угодно дичь, не думая о демонах-хранителях и тотемных духах. Сейчас же я
смог легко вспомнить, что мне сделана неслабая прививка древней
