девочка, конечно, в теле, груди - во!
Малыш показал на себе, как возвышаются эти изумительные груди, и
Дедуля очень неодобрительно на него посмотрел - вышло, что торчат не менее
чем на фут, и достигают избраннице выше подбородка, мешая принимать пищу.
- Малыш иногда жениться собирается, - объяснил он Жилло. - Вот тоже
приобретение для женщины! Потерпи, смотаемся от этого равноправия
подальше, тогда женись на здоровье.
- Ты, Малыш, откуда эту песню знаешь? Про бастардов? - спросил Жилло.
- Я? Слушай, спроси у Дедули. Это он однажды приволок. Бурчал,
бурчал, я думал - совсем умом повредился.
- Я приволок?
- Не я же!
И братцы с огромным недоумением друг на дружку уставились.
- Темное дело, - сказал Жилло. - Понимаете, ведь и ко мне эта песенка
привязалась непонятным образом. Первый куплет впервые слышу, но второй -
точно мой. Сперва ощущение было, будто я сам его и придумал! Я его в лесу
подцепил, неподалеку от Полосатого мыса. Ладно, с песней мы на досуге
разберемся. Что бы могло значить это помилование с бухты-барахты? Так
старательно принцессу и графа под топор подводили - и на тебе! Пожара
настолько испугались?
- Знаешь, вожак, про песни ты хорошо рассказываешь, но пора бы нам
отсюда убираться, - строго предложил Дедуля. - Гляди, все зеваки со двора
вымелись, никаких просителей в галерее, никого постороннего. Не обратили
бы на нас внимания. Я, скажем, человек скромный, мне его вовсе не надо. И
Малыша я так же воспитывал. Давай-ка сматываться!
Опять протащили братцы Жилло закоулками - и опознал он местность
только у замковых ворот. Причем, в довершение общего безумства, какая-то
ответственная личность там мешочки с булками и салом раздает! Все, как
было обещано Думой, и не отказываться же... Выскочили Жилло и братцы
наружу вместе с последними зрителями - а тут наемный экипаж подъезжает.
- Ребята, держите меня! - говорит Жилло. - Пусть я съем свою шляпу,
если это не старый хрен ювелир!
Прыгнул Малыш на подножку, заглянул вовнутрь, соскочил.
- Вожак, это именно ювелир! И прибыл действительно утром! Как обещал!
Тут с хохотом и гомоном понеслись все трое вниз по серпантину -
скачками, прыжками, выделывая кренделя и радуясь до щенячьего визга. А
вскоре обогнал их ювелир в наемном экипаже. Видно, Думе сейчас не до него
было.
Однако на мосту Жилло угомонился и призадумался. Что-то стряслось
возле эшафота такое, что казнь отменили. Не любовь же к принцессе их всех
охомутала! Что же это такое могло быть? И не пожар - перенесли бы казнь на
другое время и никого постороннего близко не подпустили. Интересную
загадку загадала Равноправная Дума графскому слуге... И если граф
помилован, то как ему велено дальше себя вести? Уносить из Кульдига ноги?
Или оставаться здесь под присмотрим? Вот тоже морока... Даже непонятно, у
кого об этом спросить - не у лекаря же!
Тут Жилло почувствовал, что летит по воздуху и налетает на стенку.
Оказалось, Малыш ущипнул особу женского рода, с которой они как раз
поровнялись, и получил с размаху по уху. Ручка была тяжелая, парень
налетел на Дедулю, а уж тот всем своим весом - на Жилло.
Стоит эта особа, смотрит, как трое здоровых мужчин от одного удара ее
прелестной ручки чуть кувырком не полетели и как они друг от дружки
отцепляются, и корзинку на локте раскачивает.
А была это Дениза, Дениза во всем блеске доступной ей роскоши - с
кружевами на пышной груди, с локонами, выпущенными из-под чепчика прямо до
тех соблазнительных кружев, по два локона с каждой стороны, в шелковой
накидке, которая сзади обтянула юбку, так что округлые формы сами умоляли
- ну, ущипни!
- Нашел к кому приставать, - сделал Дедуля внушение Малышу. - Это же
такая ведьма, такая заноза, что в одиночку с ней и не связывайся... На
такую красотку идти нужно вчетвером, в полном вооружении, и чтобы за углом
кто-нибудь с лошадьми ждал, на всякий случай.
- Но это же она и есть! - воскликнул Малыш, глядя вслед Денизе. - Она
тут неподалеку, на улице Медников погребок держит. Слушай, вожак, а не
пойти ли нам в тот погребок?
- Проголодался, что ли? - поймав взгляд Дедули, спросил Жилло. - Ну
так я тебе скажу, что кабачок у нее не по нашему карману. Дорого берет. Я
там поужинал как-то и позавтракал. Очень удивился, когда платить
пришлось...
- Это не беда, - возразил Малыш, глядя мимо Жилло и Дедули - туда,
где скрылась в толпе Дениза. - Кошельков на наш век в Кульдиге хватит.
- Да не пара она тебе! - рявкнул наконец Дедуля. - Она тебя лет на
десять старше, понял?
- Ага, - согласился Малыш. - У девчонки такой пышности быть не может.
Ты, Дедуля, у нас до костей охотник. А я - нет.
Хотел было Дедуля возразить что-нибудь этакое, совсем уж рот раскрыл
- да передумал и рукой махнул.
- Вот так и расти этих сопляков, - пожаловался он Жилло. - Я его
лучше отца-матери кормил-поил, уму-разуму учил. Ремесло в руки дал!
- Другого ремесла для вас не нашлось? - строго спросил Жилло.
- Не нашлось, честно говорю. Ну, представь - двое мальчишек в городе,
ни родных, никого, а есть-то каждый день хочется! Сперва сам наладился,
потом его учить стал... Ну, ладно уж, Малыш, пошли на твою красотку
любоваться. Заодно в тишине о деле поговорим.
- Я думаю, думаю и понять не могу, почему все-таки казнь отменили? -
Жилло, придерживаясь за рукав Дедули, несся с ним сквозь толпу вслед за
Малышом, который один с высоты своего роста и видел вдали Денизу. - Не в
пожаре ведь все дело!
- В пожаре! - крикнул ему через плечо Дедуля, поспевая за длинноногим
Малышом. - Переполошились старикашки. Опять же, публика разбежалась. Казнь
- ее надо красиво проводить, а тут - одно издевательство над палачом! Не
под крыльцом же рубить узникам головы, там и секире-то размахнуться негде.
А плаха? Кто ее из огня, рискуя здоровьем, вытаскивать станет?
- Стой, Малыш! - крикнул Жилло. - Мы погребок проскочили!
- А она дальше побежала, - сообщил спереди Малыш. - Вон в тот двор!
- Ну так надо вернуться и в погребке ее подождать! - крикнул ему
Жилло и тут обнаружил, что с разгону все трое оказались во дворике.
- Куда бы она могла спрятаться? - удивился Дедуля. - Малыш, ты точно
за ведьмой гонишься! Не курицей же обернулась!
Дворик был обыкновенный - из тех, которые выходят не в улицы, а в
переулки, тут все хозяйство большого дома расположилось. Не только куры -
и гуси в загородке сидели, и малые дети в песке возились, и белье сохло. А
из подвального окна старуха выглянула - такая, что ежели приснится,
проснешься заикой.
То есть, из-под накрученного платка лезли жесткие, вроде ежовых игл,
седые клочья. Нос торчал - тонкой работы был носик, весь расписной, с
розовыми и лиловыми прожилками да пятнами, еще с бородавками на ноздрях.
Подбородок выдавался - вполне соответствующий носу, с редкой седой
щетиной. Но голос у старухи оказался звонкий и даже неожиданно приятный.
- Ко мне, что ли, пожаловали? - спросила она из окошка. - Так
лестница за углом под крыльцом. Заходите, молодцы! Быстро же вы меня
нашли!
- С чего ты взяла, что мы тебя ищем? - удивился Дедуля.
- А с того, что влетели вы во дворик и озираетесь. Ищете, стало быть,
чего-то. А чего тут искать, если не меня? Я же недавно сюда перебралась, и
все мои покупатели ко мне бегать еще не приспособились.
- Чем же ты, старая, можешь торговать? - заинтересовался Малыш. -
Разве какими приворотными зельями?
- Так именно ими я и торгую! - обрадовалась старуха. - Заходи,
голубчик! Все для тебя подберу, в ладанку уложу, заговор напишу! Заходи!
- Этого еще недоставало! - рявкнул Дедуля. - Сейчас ему одна ведьма
другую ведьму привораживать начнет! Вожак, тащи его отсюда за левую лапу,
а я - за правую! Иначе плохо это дело кончится!
Малыш отскочил и бросился за угол.
- С покупателем тебя, бабка! - поздравил огорошенный Жилло. - Ты ему,
смотри, дай чего попроще, чтобы не очень-то присушило... А то его -
присушит, а нам - расхлебывать! И еще скажи, не пробегала ли через двор
хозяйка того погребка, что здесь рядом, на улице Медников, а звать ее
Дениза? Не знаешь такую?
- Как не знать Денизу! - одобрительно отвечает бабка. - Мне
травознайка Черная Анна поселиться при ней посоветовала. И стряпуха
лекарская, Маго, тоже о ней с большим уважением отозвалась. Погребок у
нее, говорит, тихий, во двор выходит, и люди ходят к ней почтенные, если
женщины - то из приличных семей, при деньгах, не гулены какие-нибудь.
Прибрела я к ней - и скоренько мы сговорились. Сдала она мне погребок
недорого, но за три месяца с меня вперед взяла. Умница, красавица! Вот
кому-то счастье досталось бы, только вовсе замуж не хочет!
- Это почему же? - обрадовался Дедуля. - Есть у нее кто-то?
- А потому, что умница, - таков был бабкин вывод. - Посуди сам - она
не доела, не доспала, пока дело свое открыла, погребок ее кормит, ей там
хорошо. И станет она рисковать своим благополучием ради какого-нибудь
шалопая?
- Почему же шалопая? - неожиданно для себя обиделся Жилло. - А если
посватается приличный человек ее лет, ну, чуть постарше? Все-таки женщине
трудно одной дело вести.
- Ей - не трудно, - отрубила старая ведьма. - Ты, гляжу, сам к ней,
чего доброго, посватаешься. А она в людях разбирается. Тебе, голубчик,
интересно хозяином стать и денежки к рукам прибрать. А ей это вовсе
неинтересно.
- Ты, бабка, просто замечательно рассуждаешь! - обрадовался Дедуля,
даже на корточках к окошку присел. - Сейчас к тебе мой братец младший
знаешь за чем явится? Чтобы ты к нему Денизу присушила! Вот ты ему и дай
от ворот поворот! А?
Совсем было влез Дедуля головой в окошко, да вдруг как шарахнется - и
сел, и, сидя, от окошка отползти пытается!
- Умишком тронулся? - чуть не зарычал на него Жилло, но, увидев
выпученные глаза Дедули, понял - там, у старухи, сидит что-то жуткое.
Вскочил Дедуля, на улицу со двора пташкой вылетел, Жилло - за ним.
- Ну? - спрашивает Жилло. - Что тебе померещилось?
- Кот, - шепчет Дедуля. - Котище! Тот, кудлатый! Башка - во! С
янтарными клыками!
- Хорошая, однако, штука - моряцкий ром, - говорит на это Жилло. - Не
только металлическую фляжку насквозь прожигает.
- Пойди, посмотри! Сидит там в углу и таращится! - все еще шепчет
Дедуля и Жилло подпихивает. - Сам посмотри! Башка, лапы - он!.. Клыки,
главное! Ой, батюшки, Малыш туда побежал!
- Да он там и не поместится! - сопоставив размеры подвальчика и
зверя, успокаивает Дедулю Жилло. - Ты вспомни, какая это зверина!
- Да? - и тут в душу Дедуле вкрадывается какое-то сомнение.
- Ничего он Малышу твоему не сделает, - продолжает Жилло, хватая на
всякий случай Дедулю в охапку. - Он нас ночью от кабана защитил? Защитил!
Так чего он нас теперь обижать станет?
Дедуля куда как покрепче Жилло был. Вырвался, побежал во двор -
искать то крыльцо, под которым - бабкина дверь. Жилло, конечно, за ним.
Врываются - а возле нерастопленного очага на трехногом табурете Малыш
сидит, держит на коленях лохматого кота и за ухом его чешет. Причем кот -
вполне обычного вида и размера. Может, чуть покрупнее, чем водится, и на
пару фунтов потяжелее.
- Хорошая, - говорит Малыш, - хорошая, красивая кисонька!
Кот в ответ, вытянув лапы и растопырив когти, зевает.
И клыки у него - янтарные...
- Брось немедленно эту нечисть!.. - шипит Дедуля. - Брось, кому
говорю!
Смотрит на него Малыш ясным и изумленным взглядом.
