сать что-то похожее. Но прочитать я не сумел, потому что свои впечатле-
ния они "заносили" в книгу на непонятных мне языках.
Я написал: "Прибыв из Докмераба, столицы Страны Вечных Каникул, я на-
шел в вашем зоопарке очень много любопытного!"
- А что произвело на вас наибольшее впечатление? - спросил экскурсо-
вод.
Я дописал: "Наибольшее впечатление на меня произвел ослик с бубенчи-
ками". И расписался.
Затем я попрощался с экскурсоводом.
- Если снова прибудете из своего Докмераба, заходите, пожалуйста, -
сказал он. - Наши звери будут вас ждать!
Я в сопровождении своих приятелей покинул зоологический сад.
На улице я спросил ребят:
- Ну, как? Накатались? Может быть, хотите еще?
Больше ребята не хотели. Но на меня все они взирали с восхищением.
Поняли, что такое каникуляр!
И только Валерик, не подчиняясь Деду-Морозу, сказал:
- А ты у нас, оказывается, турист? Иностранец?.. Из какой ты приехал
страны?
Он произнес эти слова насмешливо. Он по-прежнему мною не восторгался.
Вот с того самого момента ко мне и приклеилось прозвище
"Петька-иностранец"! А прозвища запоминаются даже лучше, чем имена, по-
тому что они почти все разные: у каждого - свое. И сейчас иногда, встре-
тив немолодого уже человека, с которым мы в ту давнюю пору вместе учи-
лись в школе, я замечаю, что он не может вспомнить моего имени, но зато
сразу вспоминает прозвище: "Иностранец!.."
Я хочу рассказать о вечере того далекого дня, когда это мое уже из-
вестное вам прозвище прозвучало впервые.
Вернувшись домой, я поспешно набрал две двойки и попросил:
- Соедини меня, Снегурочка, с Дедом-Морозом.
- По какому вопросу?
- По очень важному!
- Может быть, я сама могу его разрешить?
- Нет, ты не сможешь.
- Соединяю.
Услышав в трубке голос своего покровителя, я быстробыстро заговорил:
- Дедушка, у меня есть одно предложение! Расколдуй всех моих прияте-
лей: пусть они мною не восхищаются. И не хвалят меня... А вместо этого
заколдуй одного только Валерика! Чтобы он уважал меня, и хвалил, и хотел
со мною дружить, как прежде...
- О, как тяжело мне тебе отказывать! Но ты просишь о невозможном.
- Ведь ты же волшебник высшей квалификации!
- Да... так считают.
- И ты не можешь этого сделать?
- Нет.
- Почему же?!
- Может, когда-нибудь ты узнаешь об этом.
- Когда?
- Когда придет время.
- А когда придет это время?
- Когда пробьет час.
- А когда пробьет час?
- О, спроси меня о чем-нибудь другом. Задай мне любой вопрос.
- Хорошо. Я задам. Я спрошу!.. Зачем ребятам так нужно было попасть в
зоопарк?
- Ты опять нашел вопрос, который не должен был находить, потому что я
не имею права на него ответить.
Пойми: каникуляру не полагается знать о том, что происходит в школе.
- Ты второй раз сегодня отказываешь каникуляру, - воскликнул я.
- О, не терзай мое сердце! Мне так тяжело тебе отказывать! Но ведь я
уже объяснял, что сказка имеет свои законы. И все-таки я отвечу тебе...
Но без всяких подробностей. В самых общих чертах...
- Конечно! Конечно!.. Без всяких подробностей!
- И только в порядке исключения...
- Конечно! Конечно!
"И какая же это хорошая фраза: "в порядке исключения", - подумал я. -
С ее помощью можно делать все, чего делать не полагается!"
- Они готовятся ко дню открытия...
- Чего? - нетерпеливо перебил я.
- Кружка юнукров!
- Юнукров?.. А при чем здесь зоопарк?
- Больше я ничего не скажу. Никаких подробностей.
- Но, дедушка, может быть, ты ошибся? Наверно, кружок юнкоров? Юных
корреспондентов?
- О, ты обижаешь меня: я никогда бы не посмел вводить в заблуждение
каникуляра!
Вообще-то Дед-Мороз разговаривал как все обычные люди, но только час-
то употреблял восклицание "О!" Одна эта буква, поставленная вначале,
придавала его фразам некоторую торжественность. И я, сам того не заме-
чая, тоже стал иногда восклицать: "О, я пойду во двор! О, дайте мне вил-
ку!.."
- О, дайте мне немного подумать! - сказал я маме и папе после теле-
фонного разговора с Дедом-Морозом.
И ушел на улицу: мне хотелось побыть наедине со своими мыслями, раз-
гадать, кто же такие эти юнукры.
"Юнукры? - размышлял я. - Может быть, это "юные украшатели"? Но что
они украшают? Школьный двор? Или улицу? Ничего интересного! А может
быть, "юные укрепители"? Но что они укрепляют? Дисциплину в школе? Тоже
нашли занятие! А если ни то, ни другое? Кто может ответить мне, объяс-
нить?.. Конечно, только Валерик: ведь он не подчиняется законам сказки.
Он может, если захочет!"
Через несколько минут я был у Валерика:
- Дай слово, что ответишь мне на один вопрос!
- Прости, но я должен знать, на какой именно.
- Кто такие юнукры? Объясни! Ведь я же провел вас всех в зоопарк...
Я не договорил последнюю фразу, сообразив, что она не понравится Ва-
лерику.
- А тебе очень интересно узнать?
- О, просто до смерти интересно! - воскликнул я.
- Ну ладно... Ототри на меня внимательно: в оба глаза! Слушай меня
внимательно: в оба уха! Это юные укротители! Сокращенно получается:
юнукры. Понимаешь?
- Понимаю... И чем же вы будете заниматься?
- Дрессировать, укрощать...
- Кого?
- Потом, когда закалим свою волю по-настоящему, может быть, даже и
хищников.
- А зачем же ты интересовался в зоопарке кроликами, белыми мышами и
ежами? Их ведь никто не дрессирует.
- А мы попробуем! И кроликов, и ежей, и белых мышей... Но, главным
образом, кошек!
- Почему? - удивился я.
- Потому что многие хищники принадлежат к семейству кошачьих. Мы бу-
дем на кошках привыкать, тренироваться... Ты вообще-то, я надеюсь, зна-
ешь, что отряд хищных делится на разные семейства? И семейство кошачьих
как раз в этом отряде. А наша домашняя кошка, между прочим, произошла от
дикой нубийской буланой кошки, потомки которой и сейчас живут в Африке.
- Это в учебнике зоологии написано?
- Да.
Валерик в последнее время часто произносил разные цитаты из учебни-
ков. Мне хотелось тоже пощеголять такими умными фразами, но я не мог:
мама спрятала все мои учебники в шкаф и заперла их на ключ.
Так поступила мама, которая раньше считала, что каждая прочитанная
книга, как и день, проведенный в школе, - "это крутая ступенька вверх".
- День открытия кружка станет у нас как бы традиционным днем юных ук-
ротителей, - продолжал Валерик. - И через год, и через два, и через три
мы будем устраивать в этот день представления, сеансы дрессировки и па-
рады юнукров. Каждый юный укротитель будет вести на поводке или нести на
руках свое подшефное животное.
- На этих парадах представители семейства кошачьих сожрут всех ваших
белых мышей, - сказал я.
- Мы установим мир и дружбу между животными! А ежи, кстати, тоже ло-
вят мышей. И считаются очень полезными, - сообщил Валерик.
- Так в учебнике написано?
- А что?
- Я учебников не читаю.
- Это я знаю.
- А что там написано про семейство собачьих?
- Прости, но такого семейства не существует.
- Какая ужасная несправедливость! - воскликнул я. - Семейство ко-
шачьих есть, а собачьих - нету.
- Зато есть семейство псовых!
- Ах, все-таки есть? Ну, тогда я спокоен!
- Про собак-то вообще много чего написано. Но у нас собак не хватает.
Никто не хочет их отдавать: все-таки друзья человека! Я объясняю своим
укротителям: "Вы же все равно и в кружке будете шефствовать над ними,
воспитывать их". Говорят: родители не согласны. Мы даже решили дворняжек
принимать...
- А меня примете? - тихо спросил я.
- Куда? В кружок? Просто не сможем.
- Та-ак... Значит, дворняжки для вас подходят, а я нет?
- Пойми: ты никак не можешь стать юнукром!
- Почему?
- У юнукров должна быть воля! И потом... мы будем дрессировать на на-
учной основе. А ты учебников не читаешь.
- Та-ак... Понятно. Значит, я вам сегодня открыл вход в зоопарк, а вы
для меня вход закрываете...
С этими словами я решительно направился к двери. Но когда я уже взял-
ся за ручку, меня неожиданно осенила одна идея. И я повернулся к Валери-
ку:
- Значит, породистых собак у вас не хватает?
- Нет.
- О, это прекрасно!..
В МЕНЯ ВЛЮБЛЯЕТСЯ РЕНАТА
У нас в квартире были соседи. Соседей было трое: муж, жена и их люби-
мица такса, по имени Рената.
Что касается меня, то я не был любимцем соседей. Они даже говорили,
что хотят устроить обмен и уехать из нашей квартиры, потому что я - "не-
нормальный жилец" (опять - ненормальный!).
Соседям очень не нравилось, что я любил читать Валерику по телефону
свои сочинения по литературе; что вообще мы с моим лучшим другом перез-
ванивались каждые полчаса, хоть он жил всего-навсего этажом выше; что
Валерик придумывал таинственные игры, по ходу которых мы бросали друг
другу в почтовый ящик разные "вещественные условные знаки": камни не-
больших размеров, ржавые гайки, старые шнурки от ботинок и металлические
бильярдные шарики. Им не нравилось, что все наши самые важные советы и
заседания проходили в ванной комнате. Им не нравилось, что, приходя ко
мне, мои приятели оставляли следы от своих башмаков в коридоре на натер-
том паркете. И еще очень многое другое не нравилось нашим соседям.
А мне не нравилось, что ранним утром, и днем, и поздним вечером они в
коридоре громко, приторными голосами беседовали со своей любимицей так-
сой:
- Не хочешь ли ты прогуляться, наша ласточка? Не нужно ли тебе ку-
да-нибудь, наша милая? Не стесняйся, скажи нам правду - и мы выведем те-
бя на улицу, наша красавица!
У красавицы были такие короткие ножки, что казалось, брюхо вот-вот
коснется земли, а обвислые уши напоминали больше увядшие листья, которые
скоро должны были опасть на землю.
Иногда соседи обращались к своей Ренате не на "ты" и даже не на "вы",
а как-то странно величали ее словом "мы".
- Мы еще не захотели отправиться к заборчику или к нашему любимому
столбику? - вопрошали они на всю квартиру. - Мы сегодня не в духе? У нас
сегодня грустное настроение?
Рената была молчалива. Но стоило ей хоть вполголоса тявкнуть, как я
тут же появлялся на пороге своей комнаты и заявлял:
- Людям, значит, нельзя разговаривать в коридоре, а собаке лаять мож-
но? Надоел ваш таксомотор!
- Скажи, как ты относишься к Ренате, и я скажу, кто ты! - вслух пере-
иначивала соседка известную русскую поговорку.
В один голос со своим супругом она восклицала:
- Не смей называть нашу таксу таксомотором! А ты, ласточка, его не
слушай!
Соседи обожали рассказывать о родословной своей таксы и нередко заяв-
ляли мне:
- У ее родителей были три золотые медали! Посмотрим, получишь ли ты в
десятом классе хоть одну серебряную!
Я и сам не был уверен, что смогу тягаться в этом смысле с родителями
Ренаты, и потому ничего не возражал.
И вдруг сейчас породистые и знаменитые предки таксы, фотографии кото-
рых висели у соседей на стене, рядом с портретами их собственных
родственников, - да, именно предки Ренаты должны были прийти мне на по-
мощь. Я это понял, когда Валерик сообщил мне, что не хватает породистых
собак и что в свой будущий зоопарк они будут принимать дворняжек без
всякого конкурса.
Дома я подошел к телефону, набрал две двойки и сказал Снегурочке:
- Я хочу, чтоб меня полюбила Рената!
- Кто? Кто?..
- Меня очень развлечет... мне доставит огромнейшее удовольствие, если
такса Рената откажется от своих хозяев и будет признавать только меня
одного.
Через пятнадцать минут после этого разговора мирная Рената тяпнула
своего хозяина за палец. Когда к ней протянула руки хозяйка, она тяпнула
и ее.
- Ты обозналась! - в ужасе закричала соседка. - Милая Рената! Пригля-
дись к нам повнимательней: это же мы, твои самые близкие люди...
Но такса рассвирепела и не желала вглядываться в лица моих соседей.
