Бэггинс без долгих размышлений пырнул его кинжалом, и паук шлепнулся с
дерева мертвый.
Следующей задачей было освободить ближайшего гнома. Но как?
Разрубить нить, на которой тот висит? Несчастный свалится на землю с
большой высоты. Бильбо дополз до первого свертка, качая ветку, отчего
бедные гномы запрыгали и задергались. "Фили или Кили, - подумал Бильбо,
увидев кончик голубого капюшона. - Скорей всего - Фили", - решил он,
разглядев длинный острый нос, торчавший из свертка. Перегнувшись
вперед, Бильбо ухитрился перерезать почти все крепкие липкие нити,
опутавшие Фили, и тот, брыкаясь, предстал его глазам. Боюсь, что
Бильбо, не удержавшись, расхохотался при виде того, как Фили дергал
затекшими руками и ногами и плясал на нити, державшей его под мышками,
точь-в-точь как игрушечный плясунчик.
Наконец Фили с помощью Бильбо взобрался на ветку и тут показал
себя с лучшей стороны - помог хоббиту освобождать остальных, хотя
чувствовал себя прескверно: его мутило от паучьего яда и от того, что
он провисел полдня и полночи, вращаясь вокруг своей оси и дыша только
носом. Ему далеко не сразу удалось содрать клейкую паутину с ресниц и
бровей, а бороду - ту и вовсе потом пришлось местами выстричь. Итак,
вдвоем они принялись подтягивать на ветку каждого гнома по очереди и
высвобождать из коконов. Всем было так же худо, как Фили,а тем,у кого
нос был короче или кто получил большую дозу яда, и того хуже.
Таким путем они освободили Кили, Бифура, Бофура, Дори и Нори.
Бедняга Бомбур до того был измучен (его, как самого толстого, щипали
чаще других), что скатился с ветки, хлопнулся на землю, на кучу
листьев, и остался лежать без движения. Но пятеро гномов все еще
болтались на конце ветки, когда начали возвращаться пауки,
рассвирепевшие пуще прежнего.
Бильбо сразу перебежал по ветке и начал отгонять кинжалом пауков,
лезущих наверх. Но, освобождая Фили, он снял кольцо, а надеть забыл,
так что пауки теперь увидели его и засвистели, брызгая слюной:
- Мы тебя видим, змееныш! Мы тебя высосем, так что от тебя только
кости да кожа останутся! Ух! У него Жало! Пускай, все равно мы до него
доберемся, повисит у нас вниз головой денька два!
Тем временем освобожденные гномы трудились, перерубая ножами нити
на оставшихся пленниках. Еще немного - и все будут свободны.
Но что дальше? Пауки изловили их довольно легко, но то ночью, в
темноте, напав врасплох. На этот раз дело пахло смертным боем!
- Вниз! Спускайтесь! - закричал Бильбо гномам. - Не сидите там,
вас сейчас поймают сетями!
Пауки густым потоком карабкались по соседним деревьям и ползли по
веткам над головой у гномов.
Гномы мигом попрыгали или попадали вниз - все одиннадцать, одной
кучей. Они еле стояли на ногах от слабости. Теперь все очутились на
земле, считая толстяка Бомбура, которого подпирали с боков его кузены -
Бифур и Бофур. Бильбо прыгал вокруг, размахивая своим Жалом, а сотни
разъяренных пауков пялили на них глаза со всех сторон - сбоку, сверху,
снизу. Положение казалось безнадежным.
И тут начался бой! У одних гномов были с собой ножи, у других -
палки, кругом валялись камни, а у Бильбо был эльфовский кинжал. Они раз
за разом отбивали атаки пауков и многих перебили. Но долго так
продолжаться не могло.
Бильбо совсем умаялся, из гномов только четверо стояли твердо на
ногах, пауки неминуемо одолели бы всех, как обессилевших мух.
Бильбо, ломавшему себе голову над тем, как быть дальше, оставалось
только выдать гномам тайну своего кольца. Жаль, но делать нечего.
- Сейчас я исчезну, - сказал он. - Постараюсь отвлечь пауков на
себя, а вы держитесь все вместе и прорывайтесь в противоположном
направлении, влево, приблизительно туда, где мы видели костры эльфов.
Он с большим трудом втолковал им это - до того они обалдели от
болтания в воздухе, от криков, от бросания камней и размахивания
палками.
Мешкать было нельзя: пауки окружали их все теснее. Бильбо надел
кольцо и, к великому изумлению гномов, мгновенно исчез.
Сразу же между деревьями справа послышалось: "жирный паук",
"старый дурак". Это привело пауков в замешательство. Они остановились.
Некоторые побежали на голос. Слова "старый дурак" совершенно вывели их
из себя, они просто потеряли голову. Балин, быстрее других смекнувший,
в чем состоит план Бильбо, повел гномов в наступление. Гномы сгрудились
плотной кучкой, посылая град камней, отогнали пауков и прорвались
сквозь их заслон.
В противоположной стороне пение и крики внезапно прекратились.
Молясь, чтобы Бильбо не схватили, гномы продвигались вперед. Слишком
медленно! Они измучились и уже еле-еле ковыляли, а пауки шли по пятам.
То и дело гномам приходилось оборачиваться и отражать врага. Многие
пауки бежали по веткам у них над головой, выбрасывая длинные клейкие
нити.
Дело оборачивалось совсем плохо, как вдруг снова возник Бильбо и
неожиданно напал на пауков сбоку.
- Бегите дальше! - прокричал он. - Я их задержу!
И он задержал их! Он метался взад и вперед, перерубая нити,
кромсая лапы, протыкая толстые тела! Пауки раздувались от бешенства,
шипели и плевались, изрыгали страшные проклятия, но Жало внушало им
такой страх, что они не осмеливались подходить близко. Никакие
проклятия не помогали - добыча медленно, но верно ускользала от них.
Страшный бой длился долго - наверное, не один час. Наконец, когда
Бильбо почувствовал, что ему больше не поднять руки, не сделать ни
одного удара, преследователи вдруг оставили их в покое и, обманутые в
своих ожиданиях, отправились восвояси, в свой темный угол леса.
И тут гномы заметили, что находятся на краю поляны, где раньше
горели костры эльфов. Им пришло в голову, что здесь сохранилось доброе
волшебство и паукам оно не по вкусу. Здесь путники могли отдохнуть и
отдышаться.
Так они и сделали. Но отдышавшись, пристали к Бильбо с расспросами
- главное, как он ухитрился исчезнуть. История с кольцом так их
заинтересовала, что они забыли про все на свете. Балин потребовал
заново пересказать происшествие с Голлумом, загадки и вообще все с
самого начала, но так, чтобы кольцо заняло свое надлежащее место.
Вскоре свет стал меркнуть, и тогда посыпались другие вопросы: где они?
Где тропа? Где взять еды? Что делать дальше? Все эти вопросы они
задавали теперь Бильбо и явно ждали ответа от него. Как видите, они
резко переменили свое мнение о мистере Бэггинсе и (как и предрекал
Гэндальф) прониклись к нему уважением. Теперь они не ворчали на него -
они ждали, что Бильбо предложит какой-нибудь потрясающий план. Они
прекрасно понимали, что, если бы не хоббит, их бы уже не было в живых,
поэтому благодарили его еще и еще. Кое-кто даже поклонился ему до
земли, но от слабости не удержался на ногах и ткнулся носом в землю.
История кольца нисколько не уронила его в их мнении: они поняли,
что кроме везения и кольца у него еще есть смекалка и без нее ничего бы
не вышло. Они до того расхваливали Бильбо, что он и впрямь почувствовал
себя храбрым искателем приключений, а найдись что поесть, он стал бы
еще храбрее.
Но поесть было нечего. Бильбо думал и думал, как отыскать
потерянную тропу, но его усталая голова отказывалась соображать. Он
просто сидел, уставившись на нескончаемые ряды деревьев. Все примолкли,
закрыли глаза, но Балин долго еще посмеивался и бормотал:
- Голлум! А я-то думал! Вот, значит, как он прошмыгнул у меня под
носом! Теперь понятно! Ах, вы "просто крались, крались и подкрались",
мистер Бэггинс? Вы "потеряли кучу пуговиц" в дверях? Ах ты, старый
хитрец, хитрец, хи... хи... - Тут Балин тоже заснул.
И вокруг надолго воцарилась тишина.
Внезапно Двалин открыл глаза и огляделся.
- А где же Торин? - спросил он.
Вот ужас-то! Их и в самом деле было только тринадцать: двенадцать
гномов и хоббит. Куда девался Торин? Какая его постигла участь?
Заколдовали его или съели лесные чудовища? Содрогаясь от ужаса, гномы и
Бильбо лежали, пока не заснули неспокойным сном. Их мучили кошмары.
Вечер перешел в ночь. И тут мы на время оставим их, пока они спят,
усталые, измученные, даже не выставив караульных.
У Торина была несколько другая судьба. Торин, шагнув вперед к
костру, упал, как одурманенный. Крики заблудившихся гномов, вопли,
когда их схватили и опутали пауки, звуки сражения на следующий день -
ничего этого Торин не слышал. Потом его подобрали лесные эльфы, связали
и унесли с собой.
Да, разумеется, пирующие были лесными эльфами. Существа они были
не злые, но с недоверием относились к чужим и всегда соблюдали крайнюю
осторожность. Они были не так мудры, как высшие эльфы, но тоже умели
искусно колдовать и были более коварны. Ведь большинство из них, в том
числе их родственники с гор и холмов, происходили от древних племен, не
посещавших славного Волшебного царства. А вот солнечные эльфы, морские
эльфы и подземные эльфы жили и воспитывались в том царстве годами,
становясь все прекраснее, мудрее и ученее, и потом, возвратившись в
Большой Мир, свое колдовское искусство употребляли на сотворение
невиданной красоты. Лесные эльфы иногда появлялись в сумерках, в
промежутках между заходом солнца и восходом луны, но предпочитали ночь
и звезды. Они бродили по густым лесам, каких в наше время совсем не
осталось. Селились они на краю леса, откуда проще выезжать в поля на
охоту, скакать верхом или просто бегать на просторе при лунном или
звездном свете. После прихода людей они еще больше пристрастились к
сумеркам и мраку. Но все-таки они оставались эльфами, а эльфы - Добрый
Народ.
В большой пещере у восточной границы Черного Леса жил
могущественный король лесных эльфов. Перед громадными каменными дверьми
протекала река, сбегавшая с лесистых холмов, и дальше впадала в болота,
расположенные у подножия гор. Эта большая пещера под землей состояла из
многочисленных залов и ходов, от нее ответвлялось множество мелких
пещерок. И пещера, и коридоры были куда светлее и веселее гоблинских,
совсем не такие глубокие и не такие опасные. Подданные короля,
вообще-то говоря, жили и охотились по большей части на открытом
воздухе, в лесах. Жили они на земле и на деревьях, из всех деревьев
больше любили буковые. Пещера же была королевским дворцом,
сокровищницей и крепостью при нападении врагов. Там же находились и
темницы для пленных. Туда и потащили Торина, с которым обращались не
слишком вежливо, так как гномов здесь не жаловали. В старину у эльфов
даже случались войны с гномами, которых они обвиняли в краже эльфовских
сокровищ. Справедливость требует сказать, что гномы объясняли это
по-иному - они, мол, взяли то, что им принадлежало. Король эльфов
когда-то заказал им драгоценные украшения, дав для этого золото и
серебро, а потом отказался платить за работу. И тогда гномы, не получив
платы, оставили украшения у себя. У могущественного короля эльфов и в
самом деле была слабость - он был скуповат. Сокровищница его ломилась
от золота, серебра и алмазов, но он хотел еще и еще, чтобы сравняться в
богатстве с прежними властелинами эльфов. Его народ не добывал руду, не
обрабатывал металлы и драгоценные камни, не торговал и не возделывал
землю. Любой гном это знал.
Но Торин и его предки не имели никакого отношения к той старой
распре между эльфами и гномами. Поэтому, когда с него сняли чары и он
проснулся, он был возмущен их обращением. И решил, что из него не
вытянут ни одного слова про золото и драгоценности.
Король устремил на Торина суровый взгляд и стал его
расспрашивать, но Торин на все отвечал только одно: он умирает от
голода.
- Зачем ты и твои спутники трижды нападали на мой народ во время
пира?
- Мы не нападали, - отвечал Торин, - мы хотели попросить еды, ибо
умирали от голода.
