добыть пищу или рабов. В таких случаях они призывали на помощь варгов и
потом делились с ними добычей. Иногда гоблины ехали на варгах верхом,
как на конях. На эту самую ночь был как раз намечен большой набег.
Варги явились сюда на свидание с гоблинами, а те опаздывали. Причиной,
как мы знаем, послужила смерть Верховного Гоблина и вообще суматоха,
вызванная гномами, Бильбо и волшебником, которых, вероятно, разыскивали
в туннелях до сих пор.
Несмотря на все опасности, подстерегающие людей в этой отдаленной
стране, некоторые храбрецы в последнее время начали возвращаться сюда с
юга, рубить деревья и строить себе дома в более светлых лесах - по
долинам и по берегам рек. Их постепенно набралось много, все они были
отважные, хорошо вооруженные люди, даже варги не смели нападать на них
при ярком солнечном свете. Вот варги и сговорились с гоблинами напасть
ночью на деревню, ближнюю к горам. Если бы их план удался, на следующий
день в деревне никого не осталось бы в живых: никого, кроме тех, кого
гоблины взяли бы в плен.
Жуткие это были речи; опасность угрожала не только храбрым
лесорубам, их женам и детям, но и самому Гэндальфу с его друзьями.
Варги разозлились и удивились, обнаружив их на месте сбора. Они
заподозрили, что друзья лесорубов явились шпионить за ними и отнесут
новости в деревню, и тогда гоблинам и волкам придется драться не на
жизнь, а на смерть, вместо того, чтобы с легкостью разделаться со
спящими - сожрать или утащить их. Поэтому варги решили караулить
пленников по крайней мере до утра, чтобы эти существа не удрали. К тому
времени с гор придут гоблины, а гоблины умеют лазать по деревьям или
валить их.
Теперь вам понятно, почему Гэндальф, прислушивавшийся к рычанию и
тявканью варгов, отчаянно испугался, даром что был волшебник. Он понял,
что они попались, и еще неизвестно, удастся ли им спастись. Но он
решил, что так просто не сдастся, хотя, сидя на верхушке дерева в
окружении волков, много сделать не сможет. Сперва он обобрал со своей
сосны крупные шишки, потом поджег одну из них посохом и швырнул в
волков. Шишка с шипением упала волку на спину, его лохматая шкура сразу
же загорелась, он с жутким воем заметался по поляне. За первой полетела
вторая, третья - одна горела голубым пламенем, другая красным, третья
зеленым. Они взрывались, ударяясь о землю, и разлетались цветными
искрами, пуская густой дым. Самая большая шишка стукнула вожака по
носу, он подпрыгнул на три метра в воздух, а потом принялся носиться
кругом, кусая с испуга и злости своих подданных.
Гномы и Бильбо ликовали и кричали от радости. Страшно было
смотреть, в какую ярость пришли волки. Они перебудоражили лес. Волки
вообще боятся огня, а этот огонь был особенный, сверхъестественный.
Искра, попадая на шкуру, впивалась в нее, прожигала волка насквозь, и,
если он не начинал кататься по земле, его быстро охватывало пламя.
Скоро по всей поляне катались волки, пытаясь загасить искры; те,
которые уже пылали, с громким воем носились вокруг, поджигая других.
- Что за шум сегодня ночью в лесу? - удивился Повелитель орлов. Он
сидел на вершине утеса, и черный силуэт его вырисовывался в лунном
свете. - Я слышу голоса волков! Уж не гоблины ли там безобразничают?
Несколькими взмахами крыльев он поднялся в воздух, и немедленно
двое орлов снялись со скал по обе стороны от него и последовали за ним.
Описывая круги, они внимательно смотрели вниз и наконец заметили кольцо
варгов - маленькую точку далеко-далеко под собой. У орлов острое
зрение, они видят мельчайшие предметы с большого расстояния. Глаза
Повелителя орлов Туманных Гор могли смотреть прямо на солнце, не мигая,
или с высоты в милю видеть ночью кролика, бегущего в траве. Он не мог
разглядеть сидевших в ветвях, но видел мечущихся волков и вспышки огня,
слышал вой и тявканье. А еще он увидел отблеск лунного света на копьях
и шлемах гоблинов: длинные цепи этих злых существ, извиваясь, двигались
по склонам гор от ворот в лес.
Орлов не назовешь добрыми. Бывают они трусливыми и жестокими. Но
орлы древней породы северных гор были гордые, могучие и благородные -
самые замечательные из птиц. Они не любили гоблинов и не боялись их.
Когда орлы удостаивали гоблинов своим вниманием (что бывало редко, ибо
орлы их не едят), то налетали на гоблинов сверху и гнали к пещерам, не
давая им вершить разбой. Гоблины ненавидели и боялись орлов, но не
могли добраться до их гнезд на вершинах скал и прогнать с гор.
Этой ночью Повелителем орлов овладело любопытство, он захотел
узнать, что творится в лесу. По его приказу множество орлов покинули
вершины и, медленно кружа над лесом, стали постепенно снижаться туда,
где кольцом сидели волки и ждали гоблинов.
Они хорошо сделали, что спустились! Там, внизу, творилось что-то
страшное и невообразимое. Загоревшиеся волки, убежав в лес, подожгли
его в нескольких местах. Стояло лето, на восточных склонах давно не
выпадало дождей. Пожелтелый папоротник, хворост, густой ковер из
сосновых иголок, кое-где сухие деревья охватило пламенем. Вокруг
прогалины бушевал огонь. Но караульные волки не оставили деревьев, на
которых прятались гномы. Они бесновались и с воем прыгали на стволы,
ругали гномов на своем ужасном наречии, языки их вываливались из пасти,
глаза горели свирепым красным огнем.
Внезапно на поляну с криками выскочили гоблины. Они думали, что
там идет бой с лесорубами. Но узнав, в чем дело, одни сели на землю от
хохота, другие замахали копьями и застучали древками о щиты. Гоблинам
огонь не страшен.
Скоро они придумали план, показавшийся им самим замечательно
остроумным. Они собрали волков в стаю и накидали вокруг стволов
папоротника и валежника. Они до тех пор бегали вокруг, топая и хлопая,
хлопая и топая, пока не потушили пожар, но гасить огонь возле деревьев,
где сидели гномы, не стали. Наоборот, они подбросили туда еще листьев,
сучьев и папоротника. Вокруг гномов образовалось кольцо дыма и пламени.
Распространиться наружу гоблины ему не давали, зато оно стягивалось все
теснее, и вскоре ползучее пламя перекинулось на кучи валежника и
листьев, нагроможденных под деревьями гномов. Дым ел Бильбо глаза, он
уже ощущал жар костра, сквозь дымовую завесу он видел, как гоблины
пляшут вокруг их деревьев. Позади кольца воинов, танцующих с копьями и
топорами, стояли на почтительном расстоянии волки, наблюдали н выжидали.
И тут гоблины затянули страшную песню:
Пятнадцать птиц на ветвях качались,
Под ветром перья у них трепыхались.
Но крыльев - увы! - не досталось пташкам.
Как же снова вспорхнуть бедняжкам?
Покончим с ними каким путем?
Зажарим? Сварим? Съедим сырьем?
Потом они перестали плясать и закричали:
- Летите, птички! Летите, коли можете! Слезайте оттуда, птички, а
то зажаритесь прямо в гнездышках! Пойте, птички, пойте! Чего молчите?
- Убирайтесь прочь, негодники! - прокричал в ответ Гэндальф. Еще
не время для гнезд. Кто озорничает с огнем, тех наказывают!
Гэндальф хотел их подразнить и показать, что не боится. Но на
самом деле он боялся, а ведь он был волшебник! Как будто не слыша его,
гоблины продолжали петь:
Жги лес! Огонь до небес!
Пламя, играй! Факел, пылай!
Ночь, посветлей! Нам веселей,
Э-гей!
Жарь их, пеки! Добавь-ка муки!
Ну-ка, ну-ка - перца и лука!
Петрушки и соли - жалко нам, что ли?
Ночь, посветлей! Нам веселей!
Э-гей!
Э-ге-ге-гей!
Э-гей!
При возгласе "э-гей!" пламя лизнуло ствол дерева под Гэндальфом,
потом перескочило на соседние деревья. Кора загорелась, нижние ветки
затрещали.
Тогда Гэндальф забрался на самую верхушку. Из его посоха
вырвалось невиданное ослепительное сверкание. Волшебник приготовился
спрыгнуть с высоты прямо на копья гоблинов. Тут бы ему и конец, но зато
он, наверное, убил бы немало врагов, свалившись им на головы. Но он не
успел прыгнуть.
В этот миг с неба на него упал Повелитель орлов, схватил в когти
- и взмыл ввысь.
Вопль гнева и изумления вырвался у гоблинов. Гэндальф что-то
сказал Повелителю орлов, тот громко крикнул, и тотчас сопровождавшие
его черные птицы ринулись вниз, как огромные черные тени. Волки завыли
и заскрежетали зубами. Гоблины завопили и затопали от ярости, напрасно
бросая в воздух свои тяжелые копья. Орлы кидались на них, сильными
взмахами черных крыльев сбивали гоблинов с ног или гнали прочь, в лес.
Орлиные когти царапали их. Другие орлы схватили гномов, которые
вскарабкались теперь на самые верхушки и покачивались там, замирая от
страха.
Бедняжку Бильбо чуть опять не бросили одного! Он еле успел
уцепиться за ноги Дори, когда того последним подхватил орел. Они
взвились вверх над суматохой и пожаром, Бильбо болтался в воздухе, руки
у него буквально вырывались из плеч.
Гоблины и волки разбежались теперь по всему лесу. Несколько орлов
еще кружили над полем битвы. Внезапно пламя охватило деревья до самых
вершин, они с треском запылали. Вся поляна обратилась в шквал искр и
дыма. Бильбо вовремя оказался в воздухе, еще минута - и он бы погиб.
Вскоре зарево пожара осталось далеко внизу - красное мерцание на
черном фоне. Орлы подымались все выше широкими плавными кругами.
Никогда Бильбо не забыть этого полета. Он крепко вцепился в щиколотки
Дори и стонал: "Руки, мои руки!", а Дори кричал: "Ноги, мои ноги!".
У Бильбо всегда кружилась от высоты голова. Ему делалось дурно,
если он заглядывал вниз с края небольшого обрыва; он недолюбливал
приставные лестницы, не говоря уже о деревьях (до сих пор ему не
приходилось спасаться от волков). Можете вообразить, как кружилась у
него голова теперь, когда он взглядывал вниз и видел под собой темную
землю да кое-где поблескиванье лунного света на горной породе или на
поверхности ручья, пересекавшего равнину.
Вершины гор все приближались - каменные острия, торчащие вверх из
черноты. Может, там внизу и стояло лето, но тут было очень холодно.
Бильбо закрыл глаза и прикинул - долго ли еще продержится. Он
представил себе, что произойдет, если он отпустит руки. Его замутило.
Как раз когда силы покидали его, полет закончился. Бильбо разжал
пальцы и со стоном упал на твердую площадку. Он лежал и радовался, что
не сгорел в пожаре, и боялся свалиться с узкого выступа в черный
провал. В голове у него все путалось после ужасных событий последних
трех дней, а также от голода. Неожиданно он услышал собственный голос :
- Теперь я знаю, каково куску бекона, когда вилка снимет его со
сковородки и положит назад на полку.
- Нет, не знаешь! - возразил ему голос Дори. - Сало все равно рано
или поздно опять попадет на сковородку, и ему это известно. А мы, смею
надеяться, не попадем. И потом, орлы не вилки!
- И скалы не опилки! Ой! - произнес Бильбо, садясь, и с
беспокойством посмотрел на орла, который примостился неподалеку.
Интересно, какую еще он болтал чепуху и не обиделся ли орел. Не следует
обижать орлов, если ты всего лишь маленький хоббит и лежишь ночью в
горном орлином гнезде. Но орел точил клюв о камень, отряхивал перья и
не обратил на его слова никакого внимания. Вскоре подлетел другой орел.
- Повелитель приказал тебе принести пленников на Большой Уступ! -
прокричал он и улетел.
Первый орел взял Дори в когти и исчез в ночном мраке, оставив
Бильбо одного. Бильбо начал было размышлять, что означает слово
"пленники" и скоро ли он попадет вместо кролика орлам на ужин, но тут
