У них бородищи.
И Фили, и Кили
На пони вскочили
В лесу,
Ха-ха!
У нас бы остались,
Чем мчаться в тревоге,
Ведь пони устали
И сбились с дороги.
День клонится к ночи,
Останься, кто хочет,
И песенке этой
Внимай до рассвета,
Ха-ха!
(Здесь и дальше стихи в переводе Г.Усовой.)
Там, в деревьях, какие-то существа хохотали и пели и, признаться,
мололи порядочную чепуху. Но их это не смущало, и если бы вы им сказали
об этом, они бы рассмеялись пуще прежнего. Конечно, то были эльфы.
Бильбо даже разглядел их в сгущавшейся темноте. Он немножко
побаивался эльфов, но в то же время они ему нравились, хотя он редко
сталкивался с ними.Гномы - те не очень ладят с эльфами. Даже такие
рассудительные гномы, как Торин и его друзья, считают эльфов глупыми (а
считать эльфов глупыми - как раз и есть самая настоящая глупость).
Эльфы их раздражают, потому что любят дразнить гномов и подшучивать над
их бородами.
- Вот так потеха! - сказал какой-то голос. - Вы только поглядите!
Хоббит Бильбо верхом на пони! Какая прелесть !
- Чудеса да и только!
Тут они принялись петь новую песню, такую же несуразную, как и та,
что я записал дословно.Наконец высокий молодой эльф вышел из-за
деревьев и поклонился Гэндальфу и Торину.
- Добро пожаловать в долину! - произнес он.
- Благодарим вас! - чуть-чуть сердито ответил Торин. Но Гэндальф
уже сошел с лошади и весело болтал с эльфами.
- Вы немного сбились с дороги, - сказал первый эльф, если,
конечно, вы ищете дорогу, которая ведет через реку к дому на той
стороне. Мы вам ее покажем. Но к мосту и через мост лучше идти пешком.
Не хотите ли немножко побыть с нами и попеть? Или поедете дальше сразу?
Там готовят ужин, - добавил он, - от костров тянет дымом.
Как ни устал Бильбо, он с удовольствием задержался бы в лесу.
Пение эльфов июньской ночью под звездным небом стоит послушать, если
вам нравятся такие вещи. Бильбо хотелось перекинуться несколькими
словами с этими существами, которые знали, как его зовут и кто он
такой, хотя он их никогда раньше не видел. Эльфам известно многое, они,
как никто, подхватывают новости на лету и быстрее, чем падает водопад,
узнают обо всем, что творится на земле.
Но гномы единодушно стояли за ужин, притом не откладывая, и
потому не пожелали задерживаться. Они двинулись дальше, ведя пони под
уздцы. Эльфы вывели их на хорошую тропу на самый берег реки. Она бежала
быстро, с шумом, как все горные потоки в летние вечера после того, как
солнце весь день растапливает снег на вершинах. На тот берег шел
каменный мостик без перил, такой узкий, что пони с трудом могли по нему
пройти. Пришлось продвигаться осторожно, по одному, ведя за собой пони.
Эльфы светили им яркими фонариками и пели веселую песенку, пока вся
компания переправлялась через реку.
- Не обмакни бороду в воду, папаша! - кричали эльфы Торину,
который шел через мост, согнувшись в три погибели. - Ее смачивать не
надо - она и так выросла длинная!
- Следите, чтобы Бильбо не съел все кексы! - кричали другие. -
Такой толстяк не пролезет в замочную скважину !
- Тише, тише, Добрый Народ! Спокойной ночи! - остановил их
Гэндальф, который замыкал шествие. - И долины имеют уши, а некоторые
эльфы - чересчур длинные языки. Спокойной ночи!
Наконец они подошли к Последнему Домашнему Приюту, двери которого
были гостеприимно распахнуты.
Странное дело: о том, что хорошо, о днях, которые провел приятно,
рассказывается скоро, и слушать про них не так уж интересно. А вот про
то, что неприятно, что вызывает страх или отвращение, рассказы
получаются долгими и захватывающими.
Путешественники провели в гостеприимном доме немало дней, по
меньшей мере четырнадцать, и покидать его им не хотелось. Бильбо с
радостью оставался бы там еще и еще, даже если бы мог без всяких хлопот
по одному только желанию перенестись домой, в хоббичью норку. И все же
рассказать об их пребывании там почти нечего.
Хозяин дома Элронд был друг эльфов и предводитель тех людей, у
которых в предках числились эльфы и открыватели Севера.
Он был благороден и прекрасен лицом, как повелитель эльфов, могуч,
как воин, мудр, как колдун, величествен, как король гномов, и добр, как
нежаркое лето. Дом Элронда был само совершенство; там было хорошо всем
- и тем, кто любит поесть и поспать, и тем, кто любит трудиться, и кто
любит слушать или рассказывать истории, петь или просто сидеть и
думать, и тем, кому нравится все понемножку.
Злу не было места в долине.
Наши путешественники и их пони за несколько дней отдохнули и
набрались сил. Настроение у них исправилось, одежду им починили, синяки
и царапины залечили, наполнили мешки едой, легкой по весу, но очень
питательной, и надавали много полезных советов. Так они дожили до
кануна иванова дня и с восходом солнца в иванов день должны были
отправиться дальше.
Элронд в совершенстве знал руны. За день до отъезда он осмотрел
мечи, найденные в логовище троллей, и сказал:
- Их ковали не тролли. Мечи старинные, работы древних великих
эльфов, с которыми я в родстве. Мечи делали в Гондолине для войны с
гоблинами. Должно быть, они застряли в сокровищнице какого-нибудь
дракона или стали добычей гоблинов - ведь драконы и гоблины разрушили
город Гондолин много веков назад. Этот меч - знаменитое оружие, Торин,
на языке рун он именуется Оркрист, что в переводе на гондолинский
означает Сокрушитель Гоблинов. А этот меч, Гэндальф, зовется Глемдринг
- Молотящий Врагов - некогда его носил король Гондолина. Берегите их !
- Интересно, как они попали к троллям? - проговорил Торин, с
любопытством разглядывая свой меч.
- Наверное сказать нельзя, - ответил Элронд, - но можно
догадаться, что ваши тролли ограбили других грабителей или раскопали
остатки чужих трофеев, припрятанных где-то в горах.
Торин задумался над его словами.
- Я буду беречь его как зеницу ока, - сказал он. - Да сокрушит он
гоблинов, как встарь!
- Вашему пожеланию, возможно, суждено сбыться, едва вы очутитесь в
горах, - заметил Элронд. - Теперь покажите карту!
Он развернул ее и долго разглядывал, качая головой. Элронд не
очень одобрительно относился к гномам - вернее, не очень одобрял их
любовь к золоту, - но он ненавидел драконов, их жестокость и коварство.
С сожалением он вспоминал веселые колокола города Дейла, так как видел
потом его развалины и опаленные берега реки Быстротечной. На карту
падал свет широкого серебряного месяца. Элронд поднял карту кверху и
посмотрел на просвет.
- Что это? - воскликнул он. - За простыми рунами, говорящими:
"Пять футов двери вышиною, пройти там трое могут в ряд", - проступают
лунные буквы!
- Что за лунные буквы? - Хоббит не мог долее сдерживаться. Я уже
говорил, как ему нравились карты. Еще ему нравились руны и вообще
всякие необычные буквы и затейливые почерки. У самого у него почерк был
не ахти какой.
- Лунные буквы - те же руны, но обычно они не видны, - ответил
Элронд. - Их разглядишь только в лунные ночи, когда луна светит на них
сзади, а есть такие хитрые лунные буквы, что видны только при той фазе
луны, в какой она была, когда их начертали. Их изобрели гномы и писали
серебряными перьями. Эти надписи, очевидно, сделаны в такую, как
сегодня, ночь - в канун Иванова дня.
- Что они означают? - спросили Гэндальф и Торин одновременно,
немного раздосадованные тем, что Элронд обнаружил такую вещь первым,
хотя и то сказать: до сих пор такого случая не представлялось.
- "Стань в Дьюрин день у серого камня, когда прострекочет дрозд, -
прочел Элронд, - и заходящее солнце бросит последний луч на дверную
скважину".
- Дьюрин, ну как же! - промолвил Торин. - Он был старейшим из
старейшин древнего рода гномов Длиннобородых и моим самым первым
предком. Я - потомок Дьюрина.
- Что же такое Дьюрин день? - поинтересовался Элронд.
- Как всем должно быть известно, мы называем Дьюриным тот день,
когда последняя осенняя луна и солнце стоят в небе одновременно. Боюсь,
что нам это знание не очень-то поможет, так как в наше время утрачено
умение вычислять, когда же наступит такой день.
- Это мы посмотрим, - вмешался Гэндальф. - Что-нибудь еще
написано?
- При сегодняшней луне больше ничего не разобрать, - ответил
Элронд и отдал карту Торину. После чего все спустились к воде
посмотреть, как пляшут и поют эльфы.
Утро Иванова дня было такое прекрасное, о каком можно только
мечтать: на голубом небе ни облачка, лучи солнца танцевали на воде.
Путешественники выехали в путь, сопровождаемые прощальными песнями и
добрыми напутствиями. Они были готовы к дальнейшим приключениям и
твердо знали дорогу, которая их выведет через Туманные Горы в лежащую
за ними страну.
ГЛАВА 4 . Через гору и под горой
Десятки тропинок вели в горы, изрезанные множеством
расселин. Но тропинки по большей части оказывались ложными или заводили
в тупик. В расселинах же гнездилась всякая нечисть и подстерегали
страшные опасности.
Много дней и много миль пролегло между нашими путешественниками и
Последним Домашним Приютом. Они поднимались все выше и выше, тропа была
трудная, опасная, путь окольный, пустынный, бесконечный. Если глянуть
назад - внизу расстилалась местность, которую они не так давно
покинули. Далеко-далеко на Западе, в сиреневой дымке лежала родная
страна Бильбо, мир безопасный и уютный, и в нем - его собственная
хоббичья норка. Становилось все холоднее, между скал свистел
пронзительный ветер.
Порой со склонов скатывались камни, вырвавшиеся из растопленного
дневным солнцем снега, и проскакивали между путешественниками или
пролетали над головой.
Ночи были промозглые, неуютные, путешественники не смели петь и
громко разговаривать, так как эхо раскатывалось самым жутким образом, и
тишина явно хотела, чтобы ее не нарушало ничто, кроме шума воды, воя
ветра и стука камней. "Там внизу разгар лета, - думал Бильбо, - косят
траву, устраивают пикники... Мы еще с гор не начнем спускаться, а там
уже пойдет жатва и сбор ягод".
Остальным приходили в голову не менее унылые мысли. А между тем с
Элрондом они прощались в самом радужном настроении и предвкушали, как
перевалят через горы и быстро поскачут дальше. Они даже рассчитывали
добраться до потайной двери в Одинокой Горе той же осенью в новолуние.
"Может быть, как раз поспеем в Дьюрин день", - говорили они.
Только Гэндальф качал головой и помалкивал. Гномы уже много лет не
ходили этой дорогой, но Гэндальф бывал тут и знал, что с тех пор, как
драконы выжили отсюда людей и гоблины расселились здесь после
проигранной гномами битвы при рудниках Морайи, зло безнаказанно царит в
Диком Краю и путников всюду подстерегают опасности. Даже продуманные
планы мудрых чародеев вроде Гэндальфа и добрых людей вроде Элронда
могут провалиться, когда совершаешь опасное путешествие по Дикому Краю.
Гэндальф был достаточно мудр, чтобы понимать это. Он знал, что в любую
минуту может случиться непредвиденное, и не надеялся, что удастся
обойтись без страшных происшествий во время перехода через высокие горы
с их недоступными пиками и зловещими долинами, где властвует
беззаконие. Обойтись и не удалось!
Все шло хорошо, пока однажды они не попали в грозу, да какую!
Казалось, гремит гром не грозовой, а пушечный. Всякий знает, как
