орел вернулся за ним, схватил за куртку на спине и взмыл вверх. На этот
раз лететь пришлось недалеко. Бильбо очутился на широком уступе. Он
лежал, замерев от страха. Сюда не вела ни одна тропа, сюда можно было
только прилететь, а отсюда - улететь или спрыгнуть в пропасть.
Остальные путешественники уже сидели там, прислонившись спиной к скале.
Повелитель орлов тоже был там и беседовал с Гэндальфом. Выходило,
что Бильбо никто не собирался есть. Волшебник и главный орел, судя по
всему, были знакомы и даже в дружеских отношениях. Дело в том, что
Гэндальф, частенько бывавший по роду своих занятий в горах, однажды
оказал услугу орлам, вылечив их повелителя от раны, нанесенной стрелой.
Так что "пленники" означало лишь "пленники гоблинов" и ничего более.
Прислушиваясь к их беседе, Бильбо понял, что теперь-то они окончательно
покинут ужасные горы. Гэндальф просил Великого орла, чтобы орлы
перенесли его самого, гномов и Бильбо как можно дальше, это сократило
бы им путь через равнину. Однако Повелитель орлов не соглашался
относить их туда, где поблизости живут люди.
- Они станут стрелять в нас из больших тисовых луков, - пояснил
он, - подумают, что мы прилетели за их овцами. И у них есть для этого
основания. Нет! Мы рады были вырвать у гоблинов из рук игрушку и рады
отблагодарить лично вас, но рисковать жизнью ради гномов не согласны.
- Хорошо, - сказал Гэндальф, тогда отнесите нас просто как можно
дальше к югу, по вашему усмотрению. Мы вам и так многим обязаны. А
сейчас мы умираем с голода.
- Я уже умер, - пропищал Бильбо слабым голосом, но его никто не
услышал.
- Этому горю помочь нетрудно, - сказал Повелитель орлов.
Немного погодя вы могли бы увидеть яркий веселый огонь костра на
уступе скалы и темные фигурки около него - это гномы готовили ужин. От
костра шел дивный аромат жаркого. Орлы принесли на скалу хворосту,
кролика, зайцев и барашка. Гномы ловко справились со всеми
приготовлениями. Бильбо так ослаб, что не мог помогать, да и в любом
случае толку от него было бы мало : он не умел свежевать кроликов и
разделывать мясо, так как мясник всегда доставлял ему мясо разделанным
- только жарь. Гэндальф тоже прилег отдохнуть.
Так закончились приключения в Туманных Горах.
Вскоре желудок Бильбо приятно отяжелел, хотя в душе он и предпочел
бы хлеб с маслом, а не куски мяса, зажаренного на палочках. Он
почувствовал, что готов заснуть. Свернувшись на жестких камнях, он
уснул и спал крепче, чем когда-либо на перине у себя дома.
ГЛАВА 7 . Небывалое пристанище
Hа другое утро хоббита разбудило взошедшее солнце. Он
встал с намерением посмотреть на часы и поставить на огонь чайник... но
тут же обнаружил, что он вовсе не дома. Он сел и стал с тоской думать о
том, как приятно было бы сейчас умыться и почистить зубы...
Ни умыться, ни почистить зубы, ни получить на завтрак чаю,
жареного хлеба и копченой свинины ему не удалось. Пришлось
довольствоваться холодной бараниной и кроликом, после чего они начали
собираться в путь.
Теперь ему позволили взобраться орлу на спину и держаться за
перья. Гномы прокричали прощальные слова, обещая когда-нибудь
отблагодарить Повелителя орлов, - и пятнадцать громадных птиц взмыли в
небо. Солнце все еще стояло низко, воздух был свежий, туман лежал в
долинах и вился вокруг вершин. Бильбо приоткрыл глаза и увидел, что
земля далеко внизу, а горы остались позади и все уменьшаются в
размерах. Бильбо опять зажмурился и еще крепче вцепился в перья. ..
- Не щиплись! - сказал недовольно орел. - Что ты трусишь, как
кролик? Хотя ты и впрямь смахиваешь на кролика. Прекрасное утро,
приятный ветерок. Что может быть лучше полета?
Бильбо хотел ответить: "Теплая ванна и поздний завтрак на лужайке
перед домом", но не посмел и только самую чуточку отпустил пальцы.
Через какое-то время орлы, должно быть, завидели ту цель, к
которой направлялись, и начали опускаться. Они опускались большими
кругами по спирали, довольно долго, так что хоббит не вытерпел и опять
открыл глаза. Земля теперь была гораздо ближе, внизу виднелись деревья
- кажется, дубы и вязы, - обширные луга и речка. И прямо на пути у
реки, которой из-за этого приходилось делать петлю, из земли торчал
вверх каменный холм, скала, словно передовой пост далеких гор или
гигантский обломок, заброшенный сюда на равнину каким-то невообразимым
великаном.
Сюда-то, на верхушку скалы, сели один за другим орлы и опустили
своих пассажиров.
- Счастливый путь! - закричали они. - Куда бы он ни лежал! И
пусть примет вас в конце родное гнездо!
У орлов принято так говорить, когда они хотят быть любезными.
- Да несет вас попутный ветер туда, где плывет солнце и шествует
луна, - ответил Гэндальф. Он знал, как полагается вежливо ответить.
Верхушка скалы представляла собой площадку, от нее вниз, к реке,
вели ступеньки и вытоптанная тропа. Реку в этом месте можно было
перейти вброд по большим плоским камням. Компания задержалась здесь,
чтобы обсудить свои планы.
- Я с самого начала намеревался по возможности благополучно
переправить вас через горы, - начал волшебник. - Благодаря моему
умелому руководству и, что не столь важно, удачному стечению
обстоятельств, с этой задачей я справился. В конце концов, это не мое
приключение. Я, может быть, приму в нем еще разок участие, но сейчас
меня ждут другие неотложные дела.
Гномы застонали от огорчения. Бильбо не мог сдержать слез. Они- то
уж разлакомились, решив, что Гэндальф останется с ними до самого конца
и будет всегда вызволять их из затруднений.
- Я же не собираюсь исчезать сию минуту, - сказал Гэндальф. -
Подожду еще денек-другой. Возможно, я помогу вам выпутаться из
теперешнего положения, да мне и самому нужна кое-какая помощь. У нас
нет еды, нет вещей, нет лошадей, и вам неизвестно, где вы находитесь.
Это я сейчас объясню. Вы сейчас на несколько миль севернее той тропы,
которой должны были следовать, если бы не сбились второпях с горной
дороги. В здешних местах людей мало, но недалеко отсюда живет Некто. Он
и выбил ступеньки в скале, которую, если не ошибаюсь, называет Каррок.
Сюда он заходит редко и уж во всяком случае не днем, дожидаться его
здесь бесполезно. И даже опасно. Мы должны сами его разыскать. Если при
встрече все обойдется мирно, я с вами распрощусь и пожелаю, как орлы,
счастливого пути, куда бы он ни лежал.
Гномы умоляли не бросать их, сулили драконово золото, серебро и
драгоценности, но он оставался неумолим.
- Там увидим, - отвечал волшебник на все уговоры. - Хочу думать,
что я и так уже заслужил часть вашего золота. То есть вашим оно будет,
когда вы его сумеете добыть.
Наконец они отстали от него. Выкупались в речке, которая у брода
была мелкой, чистой, с каменистым дном, и, обсушившись на солнышке,
почувствовали себя освеженными, хотя ушибы и царапины еще болели, и,
конечно, они проголодались. Перейдя вброд на тот берег (хоббит ехал у
кого-то на спине), путешественники зашагали по высокой зеленой траве
вдоль раскидистых дубов и высоких вязов.
- А почему скала называется Каррок? - спросил Бильбо, шедший
теперь рядом с волшебником.
- Он называет ее Каррок, потому что так ему хочется.
- Кто называет?
- Некто, о ком я говорил. Очень важная персона. Прошу, будьте с
ним вежливы. Пожалуй, я буду представлять вас постепенно, по двое. И не
вздумайте его раздражить, а то бог знает, что может получиться.
Предупреждаю - он очень вспыльчив и прямо-таки ужасен, когда
рассердится, но в хорошем настроении вполне мил.
Гномы, услыхав, о чем волшебник толкует с Бильбо, столпились
вокруг них.
- И к такой личности вы нас ведете? Разве вы не могли подыскать
кого-нибудь подобрее? И нельзя ли объяснить попонятней? - забросали они
его вопросами.
- Именно к такой! Нет, не мог! Я и так объяснил достаточно
понятно, - сердито ответил волшебник. - Если непременно желаете знать,
его имя Беорн. Он меняет шкуры.
- Как! Меховщик? Который делает из кролика котика, когда не
удается превратить его в белку? - спросил Бильбо.
- Боже милостивый, ну конечно, естественно, само собой разумеется
- нет! - вскричал Гэндальф. - Сделайте одолжение, мистер Бэггинс, не
говорите глупостей. И потом, заклинаю тебя всеми чудесами света,
Бильбо, не упоминай ты больше слова "меховщик", пока находишься в
радиусе ста миль от его дома! Чтобы никаких таких слов, как "меховая
накидка, муфта, меховой капюшон, меховое одеяло" и тому подобное! Да,
он меняет шкуры, но свои собственные! Он является то в облике
громадного черного медведя, то в облике громадного могучего
черноволосого человека с большими ручищами и большой бородой. Одни
говорят, будто он - медведь из старинного и знаменитого рода черных
медведей, живших в горах, пока не пришли великаны. Другие говорят,
будто он потомок людей, живших в горах до тех пор, пока там не завелся
Смог и другие драконы и пока с севера не пожаловали гоблины. Не знаю,
конечно, но мне кажется, что правильнее второе предположение. Во всяком
случае, на нем нет ничьих чар, кроме своих собственных. Живет он в
дубовой роще в просторном деревянном доме, держит скот и лошадей,
которые не менее чудесны, чем он. Они на него работают и разговаривают
с ним. Он их не ест и на диких животных тоже не охотится. Он держит
ульи, бесчисленные ульи с большими злыми пчелами, и питается главным
образом сливками и медом. В обличье медведя он скитается далеко от
дома. Однажды я застал его сидящим в одиночестве на вершине Каррока
ночью; он смотрел, как луна садится на Туманные Горы, и бормотал на
медвежьем языке: "Придет день, все они сгинут, и тогда я вернусь
назад". Потому-то я и думаю, что некогда он пришел с гор.
Бильбо и гномам нашлось теперь над чем поразмыслить, так что они
замолчали и перестали приставать с расспросами к Гэндальфу. Они брели и
брели, то вверх, то под уклон. Припекало. Бильбо до того проголодался,
что охотно поел бы желудей, если бы они уже созрели и падали на землю.
Наконец во второй половине дня они заметили, что цветы стали расти
так, как будто их нарочно посеяли. Каждый сорт отдельно. Особенно много
было клевера: целые моря красного клевера, короткого белого, сладко
пахнущего медом, розового. В воздухе стояло сплошное жужжание и
гудение. Повсюду трудились пчелы. И какие! Крупнее шершней.Бильбо в
жизни ничего похожего не видел. "Такая ужалит, - подумал он, - так я
вдвое распухну ! "
- Уже близко, - сказал Гэндальф. - Начались пчелиные угодья.
Вскоре показалась гряда могучих древних дубов, а за ними -высокая живая
колючая изгородь, через которую не пролезть и не увидеть, что за ней.
- Вам лучше обождать здесь, - сказал волшебник. - Когда позову или
свистну, следуйте за мной. Но только помните - парами, с промежутком в
пять минут. Бомбур у нас самый толстый, он сойдет за двоих и будет
последним. Пойдемте, мистер Бэггинс! Где-то тут должны быть ворота.
С этими словами волшебник двинулся вдоль изгороди, забрав с собой
оробевшего Бильбо.
Вскоре они увидели высокие и широкие ворота, а за ними - сад и
низкие деревянные постройки: несколько бревенчатых с соломенными
крышами амбаров, конюшен и сараев и длинный низкий жилой дом. С южной,
внутренней, стороны высокой изгороди рядами стояли бесчисленные
островерхие ульи, крытые соломой. В воздухе слышался несмолкаемый гул
гигантских пчел, которые беспрестанно влетали в ульи и вылетали оттуда,
вползали и выползали.
Волшебник и хоббит толкнули тяжелые скрипучие ворота и пошли по
широкой дорожке к дому. Прямо по траве к ним подбежали рысцой холеные
гладкие лошадки с очень умными мордами, внимательно посмотрели на
вошедших и ускакали к строениям.
- Они доложат ему о приходе чужих, - промолвил Гэндальф.
