невинного человека оправданий не имеет.
Князь спрятал глаза; лицо его не дрогнуло.
- Лорд Касиен очень честный человек и очень глупый. А что до его
болезни, то ведь вас даже в песнях наделяют великим могуществом
врачевателя. Или песни лгут?
- Князь, - мягко возразил Мирейн, - двух истин быть не может. Если
сказки обо мне - правда, тогда я действительно король, а ты - предатель.
Если легенды лгут, то ты, возможно, не такой уж дурак, но зато достоин
презрения: убийца своего собственного добросовестного слуги. - Мирейн
слегка подался вперед, опираясь на руки. - Кем бы ты ни был, Луйан из
Ашана, и кем бы ни был я, запомни вот что: ты получил меня, но мою
империю ты не получишь. И она отомстит за меня.
- Да ну, король Янона? - прошептала ведьма. - Неужели тебя так
сильно любят? Оружием и песнями ты покорил север. Сто Царств присоеди-
нились к тебе, став подарком человека, который был твоим названым отцом.
Усыновил тебя, так будет точнее. Но без его силы тебе никогда бы не
забраться так далеко. Никогда, при всей твоей гордыне и хваленом
колдовстве, ты не смог бы объявить свои владения империей. Сердцем мира
правит именно Орсан из Хан-Гилена, он всегда там правил, кто бы ни был его
марионеткой.
Мирейн выпрямился и расслабился.
- Вполне возможно. Ты сама из рода Халенанов, и тебе отлично известна
их великая гордость.
Но они никогда не были королями и никогда не будут. Они всего лишь
князья, равные остальным князьям Ста Царств. Они не претендуют на более
высокий титул, но и меньшее им не нужно. И они никогда не покорятся
никакому королю, кроме того, которого сами выберут.
- Король-марионетка. Иллюзия силы, фальшивые королевские почести.
Слепые глаза широко распахнулись, уставившись на Мирейна, словно они
действительно могли видеть. В затылок Элиан словно вонзились иглы. Сила
собиралась в ней, словно грозовая туча, разрастаясь в дымном тусклом
воздухе, заполняя пустоту там, где следовало быть чужим разумам.
- Марионетка, - прошептала Изгнанница тихо и холодно как ветер. -
Маленький задиристый петушок, разодетый как король. Люди оказались
рабами своих глаз и умно придуманных песен. Так пусть они увидят и
услышат правду. Ты - ничто. Пустышка, фальшивка, оболочка из воздуха и
тени. Я давным-давно знаю тебя и давно страдаю от этого знания. - Она
подняла руку, которую заполнила тень, и вытянула ее перед собой. - На
колени, лжец, порождение лжи, рожденный в притворстве. На колени, и знай
своего хозяина.
Звук этого голоса пригвоздил Элиан к месту; низкий, дрожащий,
пульсирующий и могущественный, он звучал у нее в ушах, в голове. Колени
ее напряглись, иначе бы она упала. Глаза наполнились мраком.
И в самом сердце этого мрака качался Мирейн, окутанный тьмой,
беспомощный, лишенный сил, потерянный. Словно получив удар, он упал на
колени. Его величественное сияние померкло, он превратился в жалкого,
маленького, некрасивого человека, разряженного в золото и шелка; лицо
напряглось от сильной боли. Той маленькой силы, которой он обладал, было
достаточно, чтобы ослепить простой народ, чтобы сделаться в их глазах
похожим на короля. Но у него не было защиты от настоящей магии, у него не
было силы, не было волшебства, не было божественного величия.
Голова Мирейна откинулась назад, как будто он уже не мог управлять
своим телом. Кожа туго обтянула гордые скулы, ставшие бледно-серыми там,
где они выдавались вперед, губы посинели. Его била дрожь. Обнажились
белые и острые, какие-то дикие зубы.
Сделав усилие, такое отчаянное, что сами каменные стены зала чуть не
дрогнули, он поднялся на ослабевшие ноги. Руки его судорожно сжимались,
правая царапала поверхность стола. Свет вытекал из ладони медленно, как
кровь. И тут пальцы его сжались.
Мрак дрогнул. Ведьма хрипло и пронзительно закричала.
Мозг Элиан чуть не взорвался от воплей внезапно проснувшихся разумов.
Все щиты рухнули. Зал наполнился мыслями людей, трепетавших от
изумления, дрожавших от враждебности. Спасение было только за спиной
Элиан - сильная яростная вера и верность ее капитана, ее друга, сгорающего
от гнева и любви к своему королю.
Мирейн стоял на помосте в ореоле света. Он высоко поднял голову, и его
сильный голос заполнил весь обширный зал из конца в конец.
- Теперь мне понятно. Все понятно. Меня назвали марионеткой князя
Орсана, а князь Луйан пляшет под твою дудку. Меня очень ловко обманули:
зря я пытался увидеть что-то значительное там, где крылось самое заурядное
предательство.
- Не все люди так слепы, чтобы не видеть правду, - произнесла
Изгнанница.
Губы Мирейна вытянулись, обнажая зубы. Но это была не улыбка.
- Ах, как легко ты играешь словами! Правда, ложь... А что ты будешь
делать теперь? Устроишь резню? Применишь изысканные пытки - одну или
десяток?
- Ни то и ни другое, -ответила Изгнанница. - Я не убийца и не
мучитель. - Губы Мирейна изогнулись, она почувствовала это и добавила:
- И не палач. Ты, который когда-то был полусумасшедшим ребенком, стал
королем. Ты прославился своей честностью. И я хочу встретиться с тобой в
честном бою. Сила против силы, магия против магии. Хочешь ли ты
сразиться со мной?
Элиан не могла вымолвить ни слова, не могла двинуться. Но не ведьма
удерживала ее, а Мирейн. Мирейн, который буквально загорелся от восторга.
- Хочу, - сказал он. - У меня есть желание сразиться и есть время. Я
сражался с рабом тьмы, как человек с человеком, я бился в тайной схватке с
властелинами демонов в северных краях. Но еще никогда мне не приходилось
драться с кем-то, кто был бы равен мне в колдовстве, кто служил бы богине
так, как я служу богу. Нам предстоит бой по древним законам: победителю
достанется моя империя, побежденный умрет.
Изгнанница обратила к нему глаза, словно пыталась найти его лицо.
- Ставки столь высоки?
- Ты поймала меня в ловушку. Я знаю, что не смогу убедить тебя
отпустить меня и что ты никогда не станешь моим союзником. Я могу
мучительно долго выпутываться, пока мой народ будет воевать, чтобы
вернуть меня назад, или же могу поставить на карту все что имею. -
Сверкнула его улыбка, широкая, белозубая, бесстрашная. - Никто никогда
не называл меня расчетливым.
Принц Омиан резко выскочил вперед.
- Измена! - закричал он. - Я знаю песни. Ни одна темница не может
удержать его. Он убаюкает нас своими лживыми условиями, спокойно пойдет
к себе в комнату и улизнет в ночь, чтобы потом вериться и обрушить на нас
все свои армии.
Изгнанница безмятежно улыбнулась.
- Успокойтесь, мой господин. Он не хуже меня знает, что не может
выбраться из расставленных мною сетей. Только победив меня, он
освободится, а значит, нам предстоит биться до смерти. - Изгнанница об-
ратила свои слова к Мирейну: - Да будет так. Борьба истинной силы, по
законам властелинов. Согласно их условиям, мы встречаемся на заре.
Советую тебе хорошо подготовиться, король Янона.
25
Элиан сидела на кровати в отведенной им комнате, великолепие которой
казалось теперь насмешкой, таким же горьким символом, как золотые цени.
<Даже, - подумала она, - если не принимать в расчет то, что прежний
владелец этой комнаты был повешен собственным сыном>.
Мирейн находился во внешнем помещении, разделяя позднюю трапезу со
стражниками. Каковы бы ни были намерения лорда Гарина по отношению к
гостям, морить их голодом он не собирался. Еда оказалась простой, но
обильной и, судя по явному удовольствию, написанному на лицах едоков,
недурной на вкус.
Но у Элиан не было аппетита. Все вокруг нее сохраняли спокойствие, а
Мирейн был спокойнее остальных. Он передавал по кругу эль и смеялся
шуткам. Элиан тоже казалась спокойной, коли на то пошло, но это было
спокойствие оцепенения. Тело ее стало неповоротливым, неуклюжим, совсем
чужим.
Она потянулась, сняла покрывало и цепочку с головы и бросила их на пол.
Руки ее сами собой легли на живот. Этой самой ночью жизнь, крепнущая в
ней, стала старше на целый круг Ясной Луны. Не будь у Элиан ее силы, она
начала бы сомневаться, действительно ли она беременна.
Пальцы ее напряглись. Она хотела все разорвать, сбросить, снова стать
самой собой: Элиан, неистовой леди из Хан-Гилена, или Галаном,
оруженосцем Солнцерожденного. Она хотела убаюкать эту новую жизнь,
лелеять ее, как большая птица, разорвать любого, кто осмелился бы
покуситься на ее дитя.
Она легла на живот, смеясь и задыхаясь, потому что, когда она начала
полнеть, ей стало неудобно так лежать, и давясь слезами, и снова смеясь. Все
истории о беременных повествуют о бесконечных перепадах настроения, а
Элиан всегда была непостоянна и необузданна, как каприз погоды.
Легкая рука пробежала по ее спине. Она подняла голову. На краю постели
сидел Мирейн, держа в руках кубок и чашу.
- Вот, поешь, - сказал он.
В ее желудке все перевернулось, а потом внезапно успокоилось. Мирейн
принес ей тушеного острого мяса, теплого хлеба, с которого капал густой
мед, и крепкого темного эля. Неожиданно она поняла, что голодна. Он
смотрел, как она ест, и одобрительно улыбался. Смахнув крошки с помятого
платья, Элиан подтянула колени, вертя в руке тяжелый кубок с элем.
- Мирейн, - спросила она, немного помедлив, - тебе страшно?
Он разглядывал свои руки. Одна из них была в точности такая, как у
любого другого мужчины, другая отбрасывала золотой свет на его лицо.
- Да, страшно, - ответил он. - Я в ужасе.
- Но ты сделаешь это?
Его глаза вспыхнули.
- Разве у меня есть выбор?
- А если бы он у тебя был, что изменилось бы?
Мирейн провел кончиком пальца по ее щеке, легко и осторожно, словно
хотел запомнить.
- Если я погибну, моему врагу достанется моя империя, и я хочу, чтобы
ты вернула ее. Что бы ни случилось со мной, наш ребенок будет править. Он
должен править. - Элиан хотела было возразить, но он помешал ей. -
Изгнанница очень, очень сильна. Я тоже обладаю великой силой, но магия в
отличие от человеческого тела становится сильнее с возрастом. К тому же,
занятый делами королевства, объединением моей империи, я разленился и не
совершенствовался в этом искусстве. А она провела долгие годы среди
мастеров магии с единственной целью - научиться уничтожить меня. Я хочу
победить ее, но очень, очень похоже на то, что мне это не удастся.
- Если ты умрешь, - спокойно произнесла Элиан, - я тоже умру.
Мирейн с внезапной яростью схватил ее за руки. Опустевший кубок
покатился по полу.
- Ты не должна! То, что я тебе говорил перед тем как ты заставила меня
жениться на тебе, - что если я погибну, то мир попросту избавится от меня,
- было безумием и жестокостью. За спиной этой женщины стоит тьма. Она
хочет получить мою империю и весь мой народ только для того, чтобы
разорвать их в клочья. И ты должна противостоять ей. Ты должна будешь
сделать то, что сделала она: спрятаться, вырастить нашего сына и
совершенствовать свою силу, пока она не будет достаточно велика, чтобы
низвергнуть Изгнанницу. Обещай мне, Элиан. Поклянись, что сделаешь это.
Она выпятила подбородок.
- О нет, мой господин король. Тебе не удастся пойти таким легким путем
и оставить мне для завершения то, что начал. Либо ты завтра победишь, либо
твой род умрет вместе с тобой. - Он сильно встряхнул ее, но она
рассмеялась ему в лицо. - Да, можешь злиться. И чем неистовее, тем лучше.
Я предупреждала, что тебя ждет смерть, но ты направился прямо в ее
объятия. Вадин предупреждал тебя о ловушке, но ты устремился в самое ее
сердце. А теперь тебе предстоит выбор: либо ты побеждаешь и спасаешь все,
за что боролся, либо теряешь все. Половинных ставок в этой игре нет.
Глаза Мирейна вспыхнули, зубы сверкнули.
- Я приказываю тебе.
- Серьезно? - Она почти игриво откинула с глаз волосы. - Мы,
женщины, совсем другие, знаешь ли. Даже такие маленькие глупышки, как я,
которые стараются забыть о том, кто они, и изображают из себя мальчишек.
Троны и империи, великие государственные дела, войны людей и богов - им
