спать не буду, а свой выход к секретам найду!
Без выхода к настоящим документам - нет вербовки. Без вербовки нет
жизни в ГРУ. Заклюют. Все, что нам в Академии преподавали, - имело не
менее 20 лет выдержки и использовалось на практике много раз. Нужны но-
вые пути.
Для развития криминального воображения нас заставляли детективные ро-
маны читать. Но это скорее для развития критического отношения к
действиям и решениям других. Авторы детективов - профессиональные разв-
лекатели публики, а не профессиональные добыватели секретов. Легко и
свободно они главный вопрос обходят: как командир может поставить задачу
на добывание нового оружия, если о нем ничего не известно? Вообще ниче-
го. Если мир еще не подозревает о том, что подобное оружие может сущест-
вовать. А ГРУ начало охоту за атомной бомбой в США, когда никто в мире
не подозревал о возможности создания такого оружия, и президент США еще
по достоинству его не оценил.
Для развития воровского подхода в добывании возили нас в секретный
отдел музея криминалистики на Петровку. Московский угро, конечно, не
знало, кто мы такие. В том музее множество секретных делегаций и из МВД,
и из КГБ, и из народного контроля, и из комсомола, и еще черт знает от-
куда бывает. Всем криминальное мышление развивать надо.
Интересный музей, ничего не скажешь. Больше всего мне машина понрави-
лась, которая деньги делала. Ее студенты МВТУ сработали и грузинам за 10
000 рублей продали: нам настоящие деньги нужны, а фальшивую машину мы
еще одну сделаем. Показали студенты, куда краску лить, куда бумагу вкла-
дывать, куда спирт заливать. Делала машина великолепные хрустящие десят-
ки, которые ни один эксперт от настоящих отличить не мог. Предупредили
студенты грузин: не увлекайтесь - жадность фраера губит! Не перегревайте
машину - рисунок расплывчатым станет. Уехали грузины в Грузию. Знай себе
по вечерам денежки печатают. Но встала машина. Пришлось в шайку механика
вербовать. Вскрыл механик ту машину, присвистнул. Обманули вас, говорит.
Не может эта машина денег фальшивых делать. В ней сто настоящих десяток
было вставлено. Крутанешь ручку - новенькая десятка и выскочит. Было их
только сто. Все выскочили. Больше ничего не выскочит. Грузины в милицию.
Студентов поймали - по три года тюрьмы за мошенничество. А грузинам - по
десять. За попытку и решимость производить фальшивые деньги. Оно и пра-
вильно: студенты только грузин обманули, а грузины хотели рабо-
че-крестьянское государство обманывать.
Эх, везет же людям с такой роскошной фантазией. А что мне придумать?
* ГЛАВА XII *
1.
Вербовка - сложное дело. Как охота на соболя. В глаз нужно бить, что-
бы шкуру не испортить. Но настоящий охотник не считает трудностью по-
пасть в соболиный глаз. Найти соболя в тайге - вот трудность.
ГРУ ищет людей, которые обладают тайнами. Таких людей немало. Но со-
ветник президента, ракетный конструктор, штабной генерал отделены от нас
охраной, заборами, сторожевыми собаками, тайными привилегиями и огромны-
ми получками. Для ГРУ нужны носители секретов, которые живут одиноко,
без телохранителей, нужны носители государственных секретов, которые не
имеют радужных перспектив и огромных получек. Нам нужны носители секре-
тов, которым нужны деньги. Как найти таких людей? Как выделить их из со-
тен миллионов других, которые не имеют доступа к секретам? Не знаете? А
я знаю. Теперь я знаю. У меня блестящая идея.
Но вот беда: к Навигатору на прием попасть невозможно. Уже много дней
он сидит в своем кабинете, как в заключении, и никого не принимает.
Младший лидер - злее пса. К нему подходить опасно - укусит. Младший ли-
дер тоже почти все время в командирском кабинете проводит. А кроме них
там Петр Егорович Дунаец сидит. Официально он - вице-консул. Неофици-
ально - полковник ГРУ, заместитель Навигатора. Теперь к этой компании
присоединился еще и контр-адмирал Бондарь - заместитель начальника 1-го
Управления ГРУ. Он в Вену прилетел как член какой-то делегации, не воен-
ной, а гражданской, конечно. В делегации его никогда не видели. У него
более серьезные заботы.
Вся компания - генерал, адмирал и два полковника очень редко из ко-
мандирского кабинета появляются, как стахановцы, в Забое сидят. Мировой
рекорд добычи поставить решили?
Женя, пятый шифровальщик, носит им в кабинет и завтрак, и обед, и
ужин. А потом подносы оттуда выносит. Все холодное, все нетронутое. А
еще Женя оттуда выносит груды кофейных чашек и пирамиды окурков. Что там
происходит, Женя, конечно, не знает. Все командирские шифровки обрабаты-
вает только Александр Иванович - первый шифровальщик. Но у него рожа
всегда каменная. Без эмоций.
Наверняка то, чем занимаются четверо в кабинете, именуется научным
термином "локализация провала". Знать, крупный провал, глубокий. И нужно
рубить нити, которые могут нащупать следователи. И потому в командирский
кабинет вызывают по одному самых опытных варягов резидентуры, и после
короткого инструктажа они исчезают на несколько дней. Что они делают, я
не знаю.
Мне этого не положено знать. Ясно, что нити рубят. А как рубят? Можно
только догадаться. Дают агентам деньги и паспорта: уходи в Чили, уходи в
Парагвай, денег на всю жизнь хватит. Это не всем, конечно, такая удача.
Речь о безопасности ГРУ идет. Речь идет о том, останется ли могуществен-
ная организация, как всегда, в тени, или о ней начнут болтать все
бульварные газеты, как о КГБ или CIA. Для ГРУ очень важно вновь увер-
нуться в тень. Ставки в игре небывалые. И поэтому ГРУ рубит нити и дру-
гими способами. Кто-то сейчас с диким воплем под поезд падает в награду
за долголетнюю верную службу. Каждому свое. Кто-то при купании утонул.
Со всяким это может случиться. Но чаще всего автомобильные катастрофы
происходят. ГРУ, как анаконда, никогда не убивает ради любви к убийству.
ГРУ убивает только при крайней нужде. Но убивает неотвратимо и чисто.
Нервная это работа. Вот почему к Младшему лидеру сейчас лучше не подхо-
дить. Укусит.
2.
- Ты, Витя, на доброте своей сгоришь. Нельзя быть таким добрым. Чело-
век имеет право быть добрым до определенного предела. А дальше: или всех
грызи, или лежи в грязи. Дарвин, это правило научно обосновал. Выживает
сильнейший. Говорят, его теория только для животного мира подходит. Пра-
вильно говорят. Да только ведь и мы все животные. Чем мы от них отлича-
емся? Мало чем. У остальных животных нет венерических болезней, а у лю-
дей есть. Что еще? Только улыбка. Человек улыбаться умеет. Но от ваших
улыбок мир не становится добрее. Жизнь - выживание. А выживание - это
борьба, борьба за место под солнцем. Не расслабляйся, Витя, и не будь
добрым - затопчут...
Давно за полночь. С берега Дуная тянет прохладой. Где-то далеко са-
дится самолет. Дождь прошел. Но с каштанов еще падают тяжелые теплые
капли. Младший лидер сидит напротив меня, горестно подперев щеку кула-
ком. Вообще-то он уже не Младший лидер. Это просто по привычке мы его
так называем, да и то не все. Теперь он просто полковник ГРУ Мороз Нико-
лай Тарасович. Добывающий офицер, действующий под дипломатическим прик-
рытием. Это не много. Полковник ГРУ это тоже не очень высоко. Полковники
всякие в ГРУ бывают. Важно не звание, а успехи и положение. Добывающий
полковник может быть просто борзым, как два военных атташе, которых эва-
куировали одного за другим. Он может быть гордым и успешным варягом.
Полковник может быть заместителем лидера или Младшим лидером. А в неко-
торых случаях и лидером небольшой дипломатической или нелегальной рези-
дентуры.
Сейчас полковник Николай Тарасович Мороз сведен с предпоследнего эта-
жа на самый низ. Локализация провала завершена. Младшего лидера смести-
ли. Троих борзых, что его всегда обеспечивали, эвакуировали в Москву. И
все затихло. Со стороны изменений ведь не увидишь.
Кончилась власть полковника Мороза. На его место пока никого не прис-
лали. Так что Навигатор правит нами лично и через заместителей. Нелегко
ему без первого заместителя, но, откровенно говоря, и Навигатор не очень
сейчас старается. Все как-то само собой идет.
Падение Младшего лидера каждый по-своему переносит. Каждый по-своему
реагирует. Для офицеров "ТС", радиоконтроля, фотодешифровки, для охраны,
для операторов систем защиты, связистов, шифровальщиков и всех ос-
тальных, не участвующих в добывании, он так и остался полубогом. Ведь он
же по-прежнему добывающий офицер! Но среди нас, добывающих, к нему те-
перь по-разному относятся. Конечно, капитаны, майоры и подполковники не
хамят ему. Он равен нам по положению, но тем не менее полковник. Но вот
среди полковников, особенно малоуспешных, кое-кто и посмеивается. Инте-
ресно мы устроены: те, кто больше других к нему в дружбу лез, те больше
других сейчас над ним потешаются. Друзья в беде познаются. Николай Тара-
сович на шутки не обижается. Не огрызается. Пьет Николай Тарасович. Здо-
рово пьет. Навигатор внимания не обращает. Пусть пьет. Горе у человека.
Сдается мне, что и сам Навигатор поддает. Боря, третий шифровальщик, го-
ворит, что Навигатор с зеркалом пьет, закрывшись в кабинете. Без зеркала
пить не хочет, считает, что пьянство в одиночку - серьезный вид
пьянства. Не знаю, шутит Боря или правду говорит, но только месяца три
назад не осмелился бы Боря ни шутить так, ни личные командирские тайны
выдавать. Видать, ослабла рука Навигатора, нашего папочки, нашего коман-
дира. Ослабла рука Лукавого. Возможно, что Навигатор с бывшим Младшим
лидером иногда и вдвоем напиваются. Но Лукавый умудряется это в секрете
сохранить, а Николай Тарасович не прячется.
Сегодня вечером под проливным дождем бегу я к своей машине, а он, бе-
долага, мокрый весь, ключом в дверь своего длинного "ситроена" попасть
не может.
- Николай Тарасович, садитесь ко мне, я вас домой отвезу!
- Как же я, Витя, тогда утром в посольство вернусь?
- А я за вами утром заскочу.
Поехали.
- Вить, айда выпьем?
Как не выпить? Отвез я его за Дунай. У меня тут места есть, мало ка-
ким разведчикам известные. Да и цены умеренные. Пьем.
- Добрый ты, Витя. Нельзя так. Ты человека из беды выручаешь, а он
тебя и сожрет. Говорят, что люди - звери. Я с этим, Витя, ну никак сог-
ласиться не могу. Люди хуже зверей. Люди жестоки, как голуби.
- Николай Тарасович, все еще на свои места встанет, не расстраивай-
тесь. Навигатор вас за брата считает, он вас поддержит. Да и в Аквариуме
у вас связи могучие, и в нашем управлении, и на КП, и в информации...
- Это все, Витя, правильно... Да только... ш-ш-ш, секрет... Провал у
меня... Жестокий... В Центральном Комитете разбирали... Тут связи в Ак-
вариуме не помогут. Ты думаешь, почему я не в Союзе? Потому как странно
будет: в одной стране процесс шпионский, а из соседней - дипломаты со-
ветские исчезают... Проныры-журналисты мигом параллель проведут... А для
политики разрядки это вроде как серпом по глотке. Это вроде признания
нашей вины и заметание следов. Временно я в Вене. Немного уляжется, за-
будется, тогда и меня уберут. Эвакуируют..
- А если вы успеете особо важного вербануть?
Он на меня грустным взглядом смотрит. Мне немного за свои слова неу-
добно. Мы оба знаем, что чудес не бывает. Но что-то в моей речи нравится
ему, и он грустно улыбается мне.
- Вот что, Суворов, я сегодня слишком много болтаю хотя права у меня
нет такого. Болтаю я, потому как пьян, а еще потому, что среди многих
известных мне людей ты, наверное, меньше всех подлостью заражен. Слушай,
Суворов, и запоминай. Сейчас в нашей своре полное расслабление с полуд-
ремотой, как после полового сношения. Это потому, что Навигатору по шее
дали - еле удержался, да меня сбросили, да транзит нелегалов временно
