не пишет для себя? Почему не намекнет о своем существовании, дескать,
гляньте-ка на мою новую книгу, узнаете манеру?
И еще: если кто-то другой написал "Аквариум", то зачем отдал? У книги
можно было завернуть конец в другую сторону: главный герой не уходит за
бугор, а разоблачает своих начальников, и возникает трагедия, которую
герой (в душевных муках) разрешает в пользу советской власти... ГРУ мож-
но было заменить на КГБ, кое-что выбросить, что-то добавить - и в бреж-
невском Союзе такая книга могла получить "государыню" или еще какую пре-
мию, автор получил бы дачу в Переделкино пост в сооружение строилось
много лет. С огромным, как вокзал, залом сливались славу.
Если это был зарубежный русский писатель, то и он мог сообщить в пре-
дисловии, что книга написана на основе реальной судьбы такого-то беглого
офицерика, отвалить этому офицерику долю, но на обложке он должен был
писать свое имя. Талант всегда ревнив. Почему этот кто-то не хочет славы
для себя? Какой писатель и за какие деньги будет продавать известность?
Самые сильные эпизоды в "Аквариуме" (о том же дяде Мише) никак со
шпионажем не связаны и к действию книги отношения не имеют. Такой персо-
наж писатель-невидимка мог бы приберечь для себя и вставить в любую свою
книгу, и книга заиграла бы, засверкала. А он, глупец, отдал такие изю-
минки кому-то, у кого в начале восьмидесятых не было ни денег, ни репу-
тации, ни имени, ни возможности пробиться в издательство.
...В ту ночь в Варшаве я не спал, искал ответ на этот второй прокля-
тый вопрос, находил аргументы и знал, что никакие аргументы не помогут,
- если человек не верит.
И тогда решил искать ответ не для толпы, не для журналистов и не для
литературоведов. Мне нужно было найти ответ для самого себя. Своим кни-
гам я отдал лучшие годы жизни. Ради них пожертвовал блистательной
карьерой. За простотой изложения - тысячи изорванных страниц, за кажу-
щейся легкостью - неимоверный труд.
Чем я могу доказать, что это мой труд?
И вдруг понял: мои книги написаны с любовью, и потому ничего доказы-
вать не надо.
Даже если согласиться, что книги мои писаны некими Ивановым, Петровым
и Сидоровым. Если публично признать, что я подкупил писателей-невидимок,
как Брежнев подкупал писателей, которые писали книги, выдавая их за тво-
рения дорогого Леонида Ильича, Писатели-невидимки писали Брежневу хоро-
шие правильные книги. Но признаем, что написаны они - без любви, И не
могли быть написаны с любовью. Не мог Брежнев, не мог Центральный Коми-
тет ни за какие деньги купить любовь писателя. И никому это никогда не
удастся. Любовь не продается. А любовь, которая продается, называется
по-другому.
У советской власти было семьдесят лет, золотые запасы великого госу-
дарства и Союз писателей в десять тысяч штыков. И советская власть тыся-
чам писателей ставила боевую задачу: написать книгу об армии, но так на-
писать, чтобы с любовью, не с казенной, а с искренней! Кому это удастся,
власть гарантировала премии ленинские, сталинские, государственные, дачи
в Гаграх и Ялте, ордена-медали, харч, длинные черные машины, персо-
нальных водителей и врачей, миллионные тиражи, ответственные посты в Со-
юзе писателей и прочие блага.
И много было написано книг об армии. Но с истинной любовью - ни од-
ной.
Если не признавать моего авторства, то придется признать меня первым,
кто научился покупать непродажную любовь. Я не гордый - с меня и этого
хватит.
Можно мои книги ругать, можно хвалить, но никто не смеет отрицать,
что они написаны - с любовью. Господа некоторые литературоведы, отрицай-
те мое авторство! Но тогда признайте: мне удалось то, что не удалось со-
ветской власти, - мне удалось подкупить писателя так, что для меня он
создал книги - с любовью.
Виктор Суворов,
13 апреля 1993 года.
Оксфорд
