перепрыгнув через кювет, Виктор оказывается на заброшенном проселке. Шагах
в десяти от него темнеет силуэт автомобиля. Это маленький вездеход вроде
"лендровера" или "джипа".
Виктор подходит к машине, распахивает дверцу и садится рядом с
водителем. Человек за рулем сразу же заводит двигатель и включает фары.
- Прямо вперед, - говорит Виктор.
Машина трогается.
Дорога скверная. Машина скачет и подпрыгивает на колдобинах, каскады
воды из луж то и дело заливают ветровое стекло. Свет фар выхватывает из
мокрой тьмы то наполненные водой колеи, то мокрые стволы деревьев, то
верхушки телеграфных столбов с оборванными проводами.
- Меньше газу, - говорит Виктор. - Притормозите. Около того белого
камня - направо.
Машина сворачивает и осторожно въезжает на покосившийся мостик. Свет
фар скользит по крестам и обелискам заброшенного кладбища. Потом
начинается заброшенный дачный поселок. Здесь давно уже никто не живет,
аккуратные белые заборчики покосились, буйно разрослась сирень в
палисадниках, окна домов заколочены, и только на окраине в одном из
домиков желтеет освещенное окошко, в его свете мокнет под дождем
развешенное белье, и здоровенный пес, задыхаясь от ярости, вылетает
наперерез машине и некоторое время мчится следом в вихре грязи из-под
колес.
- Позаброшен дом наш, - декламирует водитель, - пуст он и покинут
смелыми и верными, выросшими в нем...
- Помолчите, - сквозь зубы говорит Виктор.
Некоторое время они едут сквозь тьму и дождь молча, а потом впереди,
за поворотом дороги появляется вилла: крепкая фигурная решетка, домик
привратника у запертых ворот, двухэтажное модерновое здание - стекло и
бетон в стиле Райта, смутно белеют абстрактные скульптуры сквозь заросли.
Нижний этаж здания залит светом.
- Остановитесь, - произносит Виктор.
Водитель удивленно поворачивает к нему лицо.
- Зачем?
- Остановитесь! - повторяет Виктор, чуть возвысив голос.
Водитель резко тормозит. Чехол с удочками и рюкзак валятся с заднего
сиденья, а сачок падает водителю на голову.
- Ч-черт... - шипит водитель, выпутывая из сачка сбитые очки.
Виктор протягивает руку к рулю и дает короткий гудок. Сейчас же свет
на вилле гаснет. Окрестность погружается во тру. Где-то хлопает дверь,
слышится веселое посвистывание и чавканье шагов по грязи. В отсветах фар
возле водительской двери появляется мокрое веселое лицо, которое, впрочем,
тут же недоуменно вытягивается.
- Пардон, - произносит человек из виллы. - Я думал, это за мной.
- За вами, за вами, - говорит Виктор. - Садитесь сзади.
- А, шеф, вы здесь... Прелестно. А кто же этот тип? По-моему, он в
очках...
- Садитесь! Быстро!
Человек из виллы вваливается на заднее сиденье и принимается возиться
там, пристраивая свой рюкзак.
- Надо вам сказать, - говорит он, чуть запинаясь, - я испытал
некоторый шок. Откуда очки? Почему на моем шефе очки?..
- Вперед, - командует Виктор.
- Вперед и только вперед! - подхватывает человек из виллы.
Водитель, поджав губы, трогает машину.
- Очки - это признак интеллигентности! - объявляет человек из виллы.
Виктор произносит через плечо:
- Все-таки напился.
- Напился? Ни в коем случае. Я выпил. Я выпил, как это делает
половина народонаселения. Другая половина - напивается, женщины и дети
включительно. Ну и бог с ними. А я выпил. Направляясь на рыбную ловлю.
Ведь мы направляемся на рыбную ловлю, а, шеф?..
...Машина с погашенными фарами стоит на проселке. Вокруг смутно
виднеются мокрые кусты, но дождь прекратился. Виктор бесшумно выходит из
машины и идет вперед, туда, где в конце проселка влажно поблескивает
асфальт. Водитель тоже выходит, догоняет его и идет рядом.
- Зачем вы взяли этого пьянчугу? - говорит он.
- Ничего, - отзывается Виктор. - Он протрезвеет. Это я вам обещаю. -
И, помолчав, добавляет: - А потом, его деньги ведь ничуть не хуже ваших...
Водитель быстро взглядывает на него, но не говорит больше ни слова.
Они останавливаются на перекрестке и из-за кустов смотрят на заставу в
сотне метров впереди по шоссе. В маленьком деревянном домике-времянке
горит одинокое окошко. Рядом в мертвом свете мощного прожектора чернеют
два мотоцикла с колясками и патрульная машина. Вправо и влево от шоссе
уходят в лес столбы с колючей проволокой.
- Они все спят, - шепчет водитель. - Разогнаться как следует и
проскочить на полной скорости... Они и мигнуть не успеют.
- М-да... - говорит Виктор. - На полной скорости... Пошли.
Они возвращаются к машине. Водитель направляется было к своему месту,
но Виктор молча отстраняет его и садится за руль сам. Водитель безропотно
обходит машину и садится на место Виктора. Человек из виллы, дремавший на
заднем сиденье, вскидывается.
- А? - зычно произносит он. - Приехали?
Виктор поворачивается и, взяв его пятерней за физиономию, с силой
отталкивает назад. Человек ив виллы ошеломленно таращит глаза, затем
говорит шепотом:
- Понял... Понял...
Машина трогается, на малых оборотах выползает на шоссе, сворачивает и
тихо, очень тихо, в полном соответствии со знаками, ограничивающими
скорость, светящимися на обочине, катится мимо заставы. Когда она входит в
луч прожекторной лампы, на черном мокром кузове ее видны надписи на разных
языках: "ООН. Институт внеземных культур", "ЮНО. Инститьют ов
Экстратерриториал Калчерз"...
Машина на бешеной скорости несется во тьме по широкому мокрому шоссе.
Виктор с потухшим окурком в углу рта - за рулем. В отсветах фар
поблескивают очки его соседа справа. Человек из виллы, весь подавшись
вперед, держится обеими руками за спинки передних сидений и напряженно
смотрит на дорогу. Он заметно протрезвел.
Впереди в свете фар справа от дороги появляется огромный щит с
флюоресцентными надписями на разных языках: "Внимание! До границы Зоны 300
метров", "Этеншн! 300 митерз то зе Зоун лимитс"... Виктор сбрасывает газ и
переключается на ближний свет.
Машина с потушенными фарами - горят одни подфарники - осторожно
сползает с шоссе, вваливается в кювет, вылезает из него и, пофыркивая
двигателем, вламывается в кусты. Она хрустит и ворочается в зарослях, как
некое чудовище, потом двигатель затихает, гаснут подфарники, и голос
Виктора произносит во тьме:
- Берите вещи. Выходите. И побыстрей.
Едва заметными тенями они отделяются от темной массы машины. Потом
вдруг становится светлее - голубоватым бегущим светом озаряются низкие
тучи, и теперь видно, что машина остановилась у подножья четырехметровой
стены: верхняя кромка ее резко вырисовывается на фоне голубых сполохов.
Потом где-то вдали глухо стучит пулеметная очередь, ей отвечает очередь
поближе и более отчетливо.
- Стреляют... - сообщает человек с виллы.
- За мной, - командует Виктор, - рюкзаки нести в руках.
Он идет вдоль стены, время от времени наклоняясь и что-то разглядывая
под ногами. Через минуту он опускается на колени и принимается
расшвыривать кучу ветвей и листьев. Далекий пулемет за стеной бьет
длинными очередями. Виктор садится на пятки, покрепче ухватывает рюкзак.
"За мной", - командует он и ныряет в подземный лаз, ведущий под стену.
- Прошу вас, Профессор, - говорит человек с виллы..
Профессор покрепче насаживает на нос очки и опускается на
четвереньки. Пулеметная очередь ударяет совсем близко. Человек из виллы
втягивает голову в плечи и приседает.
- Интересно, в кого они стреляют? - бормочет он. - Ведь я еще
здесь...
В тот момент, когда Виктор высовывает голову из кучи веток по ту
сторону стены, слышится дробная серия хлопков, и в небо взлетает дюжина
осветительных ракет. Становится светло, как днем.
Сразу за стеной - кочковатое ровное пространство, высохшее болото,
торчат редкие прутики. Дальше, шагах в двухстах, тянется железнодорожная
насыпь.
Ракеты медленно опускаются. Виктор следит за ними, прищурившись.
Цедит сквозь зубы:
- Ж-жабы...
Снова наступает тьма. И сейчас же откуда-то слева протягивается
голубой луч прожектора. Прожектор далеко, но света от него достаточно,
чтобы видеть, как Виктор торопливо выбирается из норы и, вытянув рюкзак,
плашмя ложится на землю.
- Быстро! - шипит он. - Быстрее, быстрее!
Неуклюже выбирается Профессор, таща за собой свою поклажу, за ним из
норы высовывается сначала рюкзак человека из виллы, а затем высовывается и
сам он, но в эту секунду где-то совсем рядом грохочет пулемет, и голова
человека из виллы поспешно снова прячется под землей.
- Да быстрее! Быстрее, ты! - шипит Виктор.
Когда человек из виллы выбирается наконец наружу, Виктор говорит
вполголоса:
- Ползком за мной. Головы не поднимать, мешок держать так, слева. Не
трусьте, они нас не видят. Если кого случайно зацепит, не орать, не
метаться - увидят и убьют. Ползи назад, выбирайся на шоссе. Утром
подберут. Все ясно?
- Я бы хлебнул... - тихонько говорит человек из виллы.
- Нельзя. Потом. Пошли.
И они ползут в призрачном рассеянном свете, прикрывая головы
рюкзаками, и скоро их уже не разглядеть на поле, а пулеметы все
постреливают, и то место, где они были минуту назад, вдруг вспарывает
густая очередь.
Раннее утро, густой молочно-белый туман, видны только мокрые ржавые
рельсы. Очень тихо. Потом из тумана доносится железное постукивание. Оно
приближается, и вот сквозь него уже пробивается унылое посвистывание на
какой-то веселый разбитной мотивчик.
Это дрезина. Впереди на платформе, свесив ноги, сидит Виктор с
потухшим окурком на губе. Он напряженно вглядывается в туман перед собой.
Рюкзаки свалены у него за спиной. Профессор и человек из виллы, оба
грязные и встрепанные, качают рычаги дрезины. Веселый мотивчик
насвистывает человек из виллы. Свистит он чисто, красиво, мелодично и в
такт движению рычага. Потом он обрывает свист и взглядывает на часы.
- Без десяти шесть, - говорит он хрипловато. - И все время в гору...
Ему не отвечают.
- А вы в самом деле профессор? - не унимается он.
- Да, - отвечает Профессор.
- Меня зовут... - начинает человек из виллы.
- Его зовут Антон, - не оборачиваясь, громко говорит Виктор.
Человек из виллы потрясен этим сообщением, но молчит.
- Гм... - говорит Профессор. - А меня как?
- А тебя зовут Профессор, - отзывается Виктор.
- Меня зовут Профессор, - сообщает человек в очках. - И я профессор.
- Польщен, - говорит Антон, пытаясь шаркнуть ножкой. - А я -
писатель, но все зовут меня почему-то Антон. Представляете, как неудобно?
- Известный писатель? - спрашивает Профессор.
- Нет. Модный. Видели мою виллу?
Некоторое время они молчат, усердно работая рычагом. Потом Виктор
вдруг говорит: "Тихо!" Он наклоняется вперед, всматриваясь, и хватается за
ручной тормоз.
Впереди из тумана надвигается что-то большое и темное, и дрезина
останавливается в нескольких метрах от буферов товарного вагона.
- Приехали, - говорит Виктор и спрыгивает на шпалы. - Отдых.
- Ф-фу! - произносит Антон, распрямляясь. - Ну теперь-то мне можно
хлебнуть?
На газете, расстеленной поверх платформы, стоят термосы с кофе,
бутылка спиртного, развернуты пакеты со снедью. Все трое усердно жуют,
прихлебывая кофе из складных стаканчиков. Теперь уже совсем светло, но
туман пока не рассеялся, он такой же густой, как и раньше, только уже не
молочно-белый, а зеленоватый. Но из всего окружающего мира видна
