карандаш, снова уселся и посмотрел на Малянова с сожалением. - Эх,
Малянов, Малянов, - произнес он. - Квалификация у вас высокая, опытный
преступник, а действуете, как последняя сявка...
Малянов обалдело переводил взгляд с чертежа на его лицо и обратно.
Это не лезло ни в какие ворота. То есть до такой степени не лезло, что не
имело смысла ни говорить, ни кричать, ни молчать. Собственно, строго
говоря, в этой ситуации следовало бы попросту проснуться.
- Ну, а жена ваша в хороших отношениях со Снеговым? - спросил Игорь
Петрович прежним вежливым до бесцветности голосом.
- В хороших... - сказал Малянов тупо.
- Она с ним на "ты"?
- Послушайте, - сказал Малянов. - Вы мне чертеж испортили. Что это
такое, в самом деле?
- Какой чертеж? - удивился Игорь Петрович.
- Да вот этот, график...
- А! Ну, это не существенно. Снеговой заходит в гости, когда вас нет
дома?
- Несущественно... - повторил за ним Малянов. - Это, знаете ли, вам
несущественно, - проговорил он, поспешно собирая со стола бумаги и кое-как
распихивая их по ящикам. - Сидишь тут, сидишь как проклятый, вкалываешь,
потом приходят всякие и говорят, что это несущественно... - бормотал он,
опускаясь на корточки и собирая черновики, разбросанные по полу.
Игорь Петрович без всякого выражения следил за ним, аккуратно
ввинчивая сигарету в мундштучок. Когда Малянов, отдуваясь, потный и злой,
вернулся на свое место, Игорь Петрович спросил вежливо:
- Вы разрешите закурить?
- Курите, - сказал Малянов. - Вон пепельница... И знаете, спрашивайте
поскорей, что вам нужно. Мне работать пора.
- Это зависит только от вас, - возразил Игорь Петрович, деликатно
выпустив дым из угла рта в сторону от Малянова. - Вот, например, такой
вопрос: как вы обычно называете Снегового - полковник, по фамилии или по
имени-отчеству?
- Когда как придется, - буркнул Малянов. - Какая вам разница, как я
его называю.
- Полковником тоже называете?
- Ну называю. Ну?
- Это очень странно, - сказал Игорь Петрович, осторожно стряхивая
пепел. - Дело в том, что Снеговой получил звание полковника только
позавчера.
Это был удар. Малянов молчал, чувствуя, что лицо его заливается
краской.
- Так откуда вы узнали, что Снеговой произведен в полковники?
Малянов махнул рукой.
- Ладно, - сказал он. - Чего там... Ну, прихвастнул. Ну, не знал я,
что он полковник... или там подполковник... Просто я вчера к нему зашел,
увидел китель с погонами...
- А когда вы вчера у него были?
- Да вечером. Поздно... Книгу вот у него взял. Вот эту...
Это он зря сболтнул - про книгу. Игорь Петрович сейчас же книгу
придвинул к себе и принялся ее листать, а Малянов покрылся холодным потом,
потому что понятия не имел, что это за книга и о чем.
- Это на каком же она языке? - рассеяно спросил Игорь Петрович.
- Э... - промямлил Малянов, вторично покрываясь холодным потом. - На
английском, надо полагать...
- Да нет, как будто... - проговорил Игорь Петрович, вглядываясь в
текст. - Это все-таки кириллица у вас... не латынь... А! Да это же
русский.
Малянов облился потом в третий раз, но Игорь Петрович только положил
книгу на место, нацепил свои черные очки и, откинувшись в кресле,
уставился на него. А Малянов уставился на Игоря Петровича, стараясь не
мигать и не отводить взгляда. В голове у него было следующее: сукин ты
сын... капитан Конкассер вшивый... не скажу, где наши...
- На кого я похож, по вашему? - спросил вдруг Игорь Петрович.
- На тонтон-макута, - ляпнул Малянов не задумываясь.
- Неправильно, - сказал Игорь Петрович. - Попробуйте еще разок.
- Не знаю... - пробормотал Малянов.
Игорь Петрович снял очки и укоризненно покачал головой.
- Плохо! Ну - плохо! Никуда не годится. Странное у вас представление
о наших органах следствия... Это надо же - тонтон-макут!
- Ну, а на кого же? - спросил Малянов трусливо.
Игорь Петрович назидательно потряс перед собой очками.
- На человека-невидимку! - сказал он раздельно. - Единственное
сходство с тонтон-макутом - единственное! - что тоже пишется через
черточку.
Он замолчал. Стояла тяжелая ватная тишина, даже машины перестали
взревывать под окном. Малянов не слышал ни одного звука, и ему опять
мучительно захотелось проснуться. И вдруг в этой тишине грянул телефон.
Малянов вздрогнул. Игорь Петрович, кажется, тоже. Звонок грянул
вторично. Опираясь на подлокотники, Малянов приподнялся и вопросительно
посмотрел на Игоря Петровича.
- Да-да, - сказал тот. - Это, наверное, вас.
Малянов добрался до тахты и взял трубку. Это был Валька Вайнгартен.
- Здорово, астрофаг, - буркнул он. - Что не звонишь, скотина?
- Ты понимаешь... не до того было...
- Развлекаешься?
- Д-да... - промямлил Малянов. Он все время чувствовал у себя на
затылке взгляд капитана Конкассера. - Слушай, Валька, я тебе попозже
позвоню...
- А что у тебя там? - сейчас же встревожился Вайнгартен.
- Да так... Я тебе потом расскажу.
- Баба эта?
- Нет.
- Мужчина?
- Ага...
Вайнгартен тяжело задышал в трубку.
- Слушай, - сказал он, понизив голос. - Я сейчас к тебе приеду.
Хочешь?
- Нет! Тебя еще здесь не хватало...
Вайнгартен снова задышал.
- Слушай, - сказал он. - Он рыжий?
Малянов невольно оглянулся на Игоря Петровича. К его удивлению, Игорь
Петрович на него вовсе не смотрел, а читал, шевеля губами, книгу
Снегового.
- Да нет, что за чушь? Ладно, я потом тебе позвоню...
- Обязательно позвони! - заорал Валька. - Как только он уйдет, сразу
же звони!
- Ладно, - сказал Малянов и повесил трубку. Потом он вернулся на свое
место, пробормотал: "Пардон..."
- Ничего-ничего, - сказал Игорь Петрович и отложил книгу. - Широкие у
вас все-таки интересы, Дмитрий Алексеевич...
- Д-да... не жалуюсь... - промямлил Малянов. Ч-черт, хоть бы одним
глазком глянуть, что это за книга. - Игорь Петрович, - сказал он
просительно. - Давайте, если можно, как-нибудь закругляться. Второй час
уже.
- Ну, разумеется! - воскликнул Игорь Петрович с готовностью. Он
озабоченно взглянул на часы и извлек из папки блокнот. - Значит, так.
Вчера вечером вы заходили к Снеговому. Так?
- Да.
- За этой книгой?
- Д-да... - сказал Малянов, решив ничего больше не уточнять.
- Когда это было?
- Поздно... около двенадцати...
- Вам не показалось, что Снеговой собирается куда-то уезжать?
- Да, показалось. То есть не показалось. Он просто сам сказал, что
завтра утром уезжает и занесет мне ключи...
- Занес?
- Нет. То есть, может, он и звонил в дверь, но я не слышал, спал...
Игорь Петрович быстро писал, положив блокнот на папку, лежащую на
колене. На Малянова он теперь вовсе не смотрел, даже когда задавал
вопросы. Торопился, что ли?
- А Снеговой не сказал вам, куда он собирается ехать?
- Нет. Он никогда не говорит, куда едет.
- Но вы догадываетесь, куда он ездит?
- Н-ну, в общем... догадываюсь... На полигон какой-нибудь... или еще
что-нибудь еще в этом роде...
- Он вам что-нибудь рассказывал об этом?
- Нет, конечно. Мы о его работе никогда не говорили.
- Откуда же вы догадываетесь?
Малянов пожал плечами. В самом деле, откуда? Такие вещи объяснить
невозможно... Ясно, что человек работает в глубоком ящике, лицо вон все
обожжено, руки... и манеры соответствующие... и то, что уклоняется от
разговоров о работе...
- Не знаю, - сказал Малянов. Как-то мне всегда казалось... Не знаю.
- Он знакомил вас с кем-нибудь из своих друзей?
- Нет, никогда.
- А с женой?
- Разве он женат? Я всегда считал, что он холостяк или... это...
вдовец...
- А почему вы так считали?
- Не знаю, - сказал Малянов. - Интуиция.
- А может быть, ваша жена вам об этом говорила?
- Ирка? Ей-то откуда знать?
- Вот это я и хотел бы выяснить.
Воцарилось молчание, оба они уставились друг на друга.
- Не понимаю, - сказал Малянов. - Что вы хотите выяснить?
- Откуда ваша жена знала, что Снеговой не женат?
- Э-э... А-а... А она знала?
Игорь Петрович не ответил. Он пристально смотрел на Малянова, и
зрачки его странным и зловещим образом то сужались, то расширялись. Нервы
у Малянова были натянуты до предела. Ему казалось: еще секунда - и он
начнет колотить кулаками по столу, брызгать слюной и вообще потеряет лицо.
Он просто больше не мог. Во всей этой болтовне был какой-то зловещий
подтекст, все это было похоже на липкую паутину, и в эту паутину почему-то
то и дело затягивали Ирку...
- Ну, ладно, - сказал вдруг Игорь Петрович, захлопывая блокнот. -
Значит, коньяк у вас здесь... - Он указал на бар. - А водка - в
холодильнике. Вы что предпочитаете? Лично вы.
- Я?
- Да. Вы. Лично.
- Коньяк... - произнес Малянов хрипло и глотнул. В горле у него было
сухо.
- Вот и прекрасно! - бодренько сказал Игорь Петрович, легко поднялся
и мелкими шажками двинулся к бару. - Далеко ходить не надо... Та-ак! - Он
уже копался в баре. - Ага, тут у вас и лимончик есть... подсох слегка, но
это ничего... Какие рюмочки прикажете? Давайте вот из этих, из
синеньких...
Малянов тупо смотрел, как он с необыкновенной ловкостью расставляет
на столе рюмки, тонкими ломтиками нарезает лимон, откупоривает бутылку.
- Вы знаете, - говорил он, - если откровенно - дело ваше дрянь.
Разумеется, все решает суд, но я как-никак десять лет работаю, кое-какой
опыт имею. Всегда, знаете ли, можно представить себе, какое дело на что
тянет. Вышки вам не дадут, но лет пятнадцать я вам, можно сказать,
гарантирую... - Он аккуратно, не пролив ни капли, разлил коньяк по рюмкам.
- Разумеется, всегда могут открыться смягчающие обстоятельства, но пока я
их, откровенно говоря, не вижу... Не вижу, не вижу и не вижу, Дмитрий
Алексеевич! Ну... - Он поднял рюмку и приглашающе наклонил голову.
Одеревенелыми пальцами Малянов взялся за свою рюмку.
- Хорошо... - произнес он не своим голосом. - Но могу я все-таки
узнать, что происходит?
- Ну, разумеется! - вскричал Игорь Петрович. Он выпил, кинул в рот
ломтик лимона и энергично закивал. - Разумеется, можете! Теперь я вам все
расскажу. Имею полное право.
И он рассказал.
Сегодня в восемь утра за Снеговым пришла машина, чтобы отвезти его на
аэродром. К удивлению водителя, Снеговой не дожидался в подъезде, как
обычно. Повременив пять минут, водитель поднялся на лифте и позвонил в
квартиру. Никто ему не открыл, хотя звонок работал - водитель слышал это
прекрасно. Тогда он спустился вниз и из автомата на углу доложил по
начальству о создавшейся ситуации. Начальство стало звонить Снеговому по
телефону. Телефон Снегового был все время занят. Тем временем водитель,
обойдя дом, обнаружил, что все три окна Снегового раскрыты настежь и в
квартире, несмотря на высокое уже солнце, горит электрический свет.
Водитель немедленно доложил об этом. Были вызваны компетентные лица,
которые, прибыв, тут же взломали замок и осмотрели квартиру Снегового. При
осмотре было обнаружено, что все электролампы в квартире включены, на
кровати в спальне стоит незакрытый, но собранный чемодан, а сам Снеговой
сидит в своем кабинете за столом, держа в одной руке телефонную трубку, а
в другой - пистолет системы Макарова. Было установлено, что Снеговой
скончался от огнестрельной раны, нанесенной из этого пистолета в правый
