подорвать, так это все же еще далеко не нападение. Передайте Страшникову,
что я запрещаю ему наводить панику, - прик-азал генерал Юницкому.
- На то он Страшников, чтобы наводить страх на других, - заметил
Тахателов.
Все вернулись в комнаты.
Стрельба постепенно стихла, и только прожектора еще продолжали усиленно
ощупывать море и берег.
Вскоре гости сели за ужин.
- Выпьем по чарке горилки, - предложил генерал своим гостям, - щоб наша
доля нас не чуралась - как поют у нас на Кубани, - щоб нам в Артуре жилося и
чтобы никто нас здесь не беспокоил.
Все охотно чокнулись, выпили, еще чокнулись, усердно заработали челюсти,
и гул общего разговора наполнил комнату. Два денщика в белых перчатках
обносили гостей разнообразными блюдами, а хозяева внимательно следили за
тем, чтобы винные бокалы не стояли пустыми.
О недавнем происшествии на море было забыто.
Комендант крепости Порт-Артур генерал Стессель был в хорошем расположении
духа. Он только что обыграл в винт своих обычных вечерних партнеров:
начальника своего штаба генерала Рознатовского, адъютанта ротмистра Водягу и
штабного подполковника Дмитриевского.
Пока игроки были заняты картами. Вера Алексеевна Стессель с помощью своих
четырех воспитанниц-сироток накрывала на стол. Худенькие девочки боязливо
поглядывали на свою благодетельницу, от которой ежеминутно можно было
ожидать и затрещин и поцелуев.
Не успели гости расположиться за столом, как с моря послышались выстрелы.
Стессель, начавший было затыкать за пуговицу сюртука салфетку, насторожился.
- Что это может значить, Владимир Семенович? - обратился он к
Рознатовскому. - Сейчас половина двенадцатого ночи
- Вероятно, моряки решили стрельбой ознаменовать высокоторжественный день
именин своей адмиральши, - иронически ответил Рознатовский.
- Это черт знает что такое! Сколько раз я просил их ставить меня
заблаговременно в известность о своих маневрах. Береговые батареи откроют по
ним когда-нибудь огонь, и будут неприятности. Завтра же еще раз доложу об
этом наместнику, - возмущался Стессель.
- Ведь подумай только, Анатоль, - обратилась Вера Алексеевна к мужу, -
даже когда ты бываешь именинник, не говоря уже обо мне, ни одна пушка в
крепости не стреляет, а этой кривляке Старк салютует весь флот. Подумаешь
тоже - первая дама в Артуре!
- Обещаю тебе, Верочка, что в этом году на твои именины заставлю стрелять
из всех пушек с утра до вечера в твою честь, - поспешил успокоить
разгневанную супругу генерал.
- Узнайте-ка все же, ротмистр, в морском штабе, в чем там дело, -
обратился Рознатозский к Водяге.
- Слушаюсь! - ответил ротмистр, выходя из-за стола.
- Отчего вы, ваше превосходительство, не поставите у себя телефон? Время
теперь тревожное, да и удобство эго большое, - спросил у Стесселя
Дмитриевский.
- Не выношу эту трескучую мерзость. Беспокойства много, а толку мало -
вечно неисправен. Пусть уж в штабе трещит, а писаря ко мне с докладом
бегают. Живая связь куда надежнее всех этих электрических штучек.
Возвратившийся Водяга доложил, что на море происходит ночное учение
эскадры по отбитию минных атак и что крепости беспокоиться нечего.
Но в это время Водягу опять вызвали к телефону и, вернувшись, он сообщил,
что какой-то капитан Страшников с батареи Тигрового Хвоста доносит о том,
что эскадра только что кем-то была атакована и один из кораблей подорван.
- Немедленно справьтесь об этом у генерала Белого. Если сообщение
неверно, то прикажите арестовать на двадцать суток Страшникова за
распространение ложных сведений, - приказал Стессель.
Ротмистр вышел исполнять приказание.
- Наверное, все пустяки. Не может же война начаться без предупреждения, -
вмешалась Вера Алексеевна. - Да и кто осмелится здесь, на Востоке, напасть
на нашу Россию? Тебе наместник ничего не говорил? - обратилась она к мужу.
- Ничего. Даже не намекал, даже слухов не было. Только наши газетчики из
"Нового края", известные врали, хотели что-то напечатать о тревожном
положении в отношениях с Японией, да я запретил им помещать такой вздор.
Виданное ли дело - мы и Япония! Нет, это, конечно, просто маневры, -
окончательно решил Стессель.
- Ваше превосходительство, - доложил вернувшийся Водяга, - генерал Белый
по вашему приказу арестовал капитана Страшникова на двадцать суток.
- Правильно, - одобрил Стессель. - Теперь можно и пропустить по чарочке
за здоровье сегодняшней именинницы, - ехидно подмигнул он жене.
- За ее здоровье моряки и без нас сегодня выпьют целое море вина, -
презрительно ответила генеральша.
- Тогда за сегодняшних японцев, что так напугали наших храбрых
артиллеристов, - вставил Рознатовский.
Прямо с бала адмирал Старк прибыл на свой флагманский броненосец
"Петропавловск", где в этот вечер было назначено важное совещание. Здесь он
уже застал начальника морского штаба наместника, румяного и добродушного
малоподвижного толстяка, контр-адмирала Витгефга, командира порта Артура
контр-адмирала Греве, своего флаг-капитана Эбергарда и других чинов эскадры.
Старк зачитал свой рапорт наместнику о принятии мер по охране эскадры в
ночное время. Он предлагал отказаться от постановки противоминных сетей,
ввиду того что они имелись не на всех судах и могли служить помехой при
необходимости экстренного съема кораблей с якоря.
- Они могут намотаться на винты и тем помешать движению судов, да и
защищают они не весь корпус корабля, оставляя нос и корму открытой.
Наместник считает необходимым установку сетьевого бона перед входом на
внутренний рейд. К его изготовлению уже приступили, - закончил свой доклад
Старк.
- Недельки через две мы его с помощью божьей соорудим, но не знаю,
насколько прочен он будет и выдержит ли сильное волнение, обычное на внешнем
рейде... - вяло проговорил Греве, пуская клубы ароматного дыма к потолку.
- Значит, в настоящее время центр тяжести обороны эскадры ложится на
охраняющие эскадру в ночное время миноносцы и на дальнюю крейсерскую
разведку днем, - резюмировал Витгефт.
- Это равносильно надежде на помощь Николаяугодника, - усмехнулся
Эбергард. - Как можно ночью в темноте уследить за подходом миноносцев,
которые к тому же будут идти без огней? Это все равно что пытаться увидеть
иголку в стоге сена.
- Не посмеют японцы напасть на нас! Уверяю, что отъезд японцев из Артура
лишь демонстрация с целью напугать нас, - ответил Витгефт.
- Похоже на то! - вмешался Греве. - Я достоверно знаю, что сегодня
японский консул в Чифу обедал у Стесселя и обязался через неделю привезти
его жене шелковые материи и различные безделушки из Нагасаки; он взял даже
деньги вперед. Моя жена очень сожалела, что не смогла воспользоваться его
любезностью,
- За последние годы японцы не раз выезжали из Артура, но никакой войны не
было. Не будет и на этот раз. Они нас пугают, да мы не из пугливых, не
испугаемся, - поднялся с места Витгефт. - Пора и по домам.
На палубе пробили шесть склянок, когда адмиральский катер отвалил от
"Петропавловска".
- Помяните мое слово, Оскар Викторович, никакой войны не будет, - уже с
катера крикнул Витгефт, обращаясь к Старку.
Командующий эскадрой вернулся к себе в каюту и стал готовиться ко сну. С
немецкой аккуратностью он снимал одежду и передавал ее стоящему перед ним
вестовому матросу.
- Все вычистить как следует, а то сегодня я заметил на сюртуке пыль
Лодырничать стал, прохвост, - сквозь зубы цедил адмирал, злобно глядя на
застывшего перед ним матроса.
В этот момент ночная тишина была нарушена грохотом сильного взрыва, а
затем послышались беспорядочные артиллерийские выстрелы. Старк удивленно
прислушался к ним и приказал матросу немедленно узнать, что происходит на
эскадре. Стрельба быстро усиливалась. Старк торопливо оделся и поспешил сам
выйти на палубу. Треск выстрелов мелких калибров перекрывался грохотом
орудий крупного калибра.
- Они совсем с ума сошли! Можно подумать, что происходит форменный бой! -
бормотал Старк, появляясь на палубе.
Его оглушил грохот стрельбы. По морю бегали ленты прожекторных лучей, то
собираясь в одно место, и тогда стрельба особенно усиливалась, то разбегаясь
по сторонам. Стреляли справа, слева, спереди, но по кому велся огонь,
разобрать было невозможно. В воздухе в разных на" правлениях со свистом
пролетали снаряды, грозя поразить своих. На мачтах безпрерывно мигали
разноцветные огни сигнальных фонарей.
- Немедленно прекратить стрельбу! - закричал вне себя от ярости адмирал,
но голос его потонул в общем шуме.
Старк поднялся на мостик, где уже находились его начальник штаба,
флагманский артиллерист, командир броненосца и другие офицеры
- Что за пальба? Прикажите дать сигнал о прекращении стрельбы! - тотчас
приказал он.
- Война, ваше превосходительство. С "Ретвчзана" передали: "Терплю
бедствие, имею пробоину", - доложил Эбергард.
- Не может этого быть! Очевидно, наши миноносцы подорвали "Ретвизан" при
неосторожном обращении с минным аппаратом. Прикажите поднять вверх луч
боевого фонаря. Этот сигнал должен остановить бесполезную стрельбу, -
приказал Старк, - Поднять сигнал: послать шлюпки бедствующему "Ретвизану".
Надо немедленно назначить следствие для выяснения причины всего этого
переполоха. Вот что значит у страха глаза велики! Наслушались толков о
возможности войны с Японией и сумасшествуют теперь по всякому поводу! -
возмущался адмирал.
Но стрельба снова вдруг вспыхнула, несмотря на все сигналы с
"Петропавловска". В снопе прожекторных лучей на короткое мгновение
промелькнул силуэт миноносца и скрылся. Он был похож на те, которые
находились в эту ночь в охранении, и был одинаково с ними окрашен.
- По своим бьют! Когда же будет конец этой вакханалии? Прикажете под
страхом наказания прекратить стрельбу! - неистовствовал Старк, размахивая
руками перед физиономией Эбергарда.
- Ваше превосходительство, "Цесаревич" сигнализирует: "Взорван, имею
сильную течь, нуждаюсь в немедленной помощи, прошу прислать буксир", -
доложил вахтенный офицер.
- Чепуха, вздор, не верю... - бормотал еще Старк, но Эбергард уже
почтительно возражал:
- Это война, эскадра подверглась нападению.
- С "Паллады" передают: "Пробоина, развожу пары", - подошел с новым
докладом вахтенный офицер.
- Передайте сигнал: "Выслать шлюпки к подорванным судам, развести пары",
- распорядился Старк, наконец поверив в печальную действительность.
В это время к "Петропавловску" подошел миноносец "Бесстрашный", который
был в охранении, и его командир доложил адмиралу:
- На море вражеских судов не замечено.
В ответ ему пришлось услышать много весьма неприятных слов по своему
адресу. Адмирал велел идти в порт.
Затем Старк приказал крейсеру "Новик" поднять пары и преследовать
неприятеля в море, что и было незамедлительно выполнено.
В этот день на крейсере первого ранга "Паллада" с утра происходила
погрузка угля, так как назавтра ожидался поход к Корейским берегам. Спасаясь
от угольной пыли, все, кто не был занят на корабле, поспешили съехать до
вечера на берег.
Окончилась погрузка только с наступлением темноты, перед самым спуском
флага.
Наскоро окатив палубу и кое-как, до утра, приведя крейсер в порядок,
матросы посменно направились в баню. Пробило уже пять склянок, когда
последняя партия матросов наконец добралась до своих коек, и на корабле
бодрствовали одни вахтенные. На море было тихо; легкий туман временами
