солнечных лучей.
- Чарли Милер сказал мне, что Дэнни гуляет теперь с Розой Мартин,
португалкой.
Пилон в тревоге привскочил.
- Как поживают куры миссис Моралес? - между прочим спросил Пилон.
Дэнни печально покачал головой,
- Все до одной передохли. Миссис Моралес закупорила бобы в банки,
а банки разорвало, и она скормила эти бобы курам, а куры передохли, все
до единой.
- А где сейчас эти куры? - заинтересовался Пабло.
Дэнни отрицательно помахал указательным и средним пальцами.
- Кто-то сказал миссис Моралес, чтобы она не ела этих кур, а то
заболеет, но мы хорошенько их выпотрошило и продали мяснику.
- Кто-нибудь умер? - осведомился Пабло.
- Нет. Наверное, этих кур можно было есть.
- А ты не купил на вырученные деньги немножко вин ца? - намекнул
Пилон.
Дэнни насмешливо улыбнулся.
- Миссис Моралес купила вина, и я вчера вечером был у нее в
гостях. Она все еще красивая женщина, и во все не такая уж старая.
Пилона и Пабло вновь охватила тревога.
- Мой двоюродный брат Уили говорит, что ей стукнуло пятьдесят, -
взволнованно сказал Пилон.
Дэнни отмахнулся.
- Какая важность, сколько ей лет? - заметил он философски. -
Женщина она очень бойкая. Она живет в собственном доме, и у нее есть
двести долларов в банке. - Тут Дэнни немного смутился и добавил: - Мне
бы хотелось сделать подарок миссис Моралес.
Пилон и Пабло уставились на свои ноги, всеми силами души стремясь
отвратить надвигающееся. Но это им не удалось.
- Будь у меня деньги, - сказал Дэнни,- я купил бы ей коробку
конфет. - Он выразительно посмотрел на своих жильцов, но они молчали. -
Мне бы только доллар или два, - намекнул он.
- Чин Ки сушит каракатиц, - заметил Пилон. - Пойди к нему на
полдня потрошить каракатиц.
- Хозяину двух домов неприлично потрошить каракатиц, - колко
возразил Дэнни.- Вот если бы мне получить хоть часть квартирной
платы...
Пилон в сердцах вскочил на ноги.
- Ты только и знаешь, что требовать квартирную плату! - крикнул
он. - Ты готов вышвырнуть нас на улицу, в сточную канаву, а сам будешь
нежиться в мягкой постели! Пошли, Пабло,- гневно закончил Пилон, - мы
станем денег для этого скряги, для этого кровопийцы.
И оба гордо удалились.
- А где мы достанем денег? - спросил Пабло.
- Не знаю, - ответил Пилон. - Может, он больше не будет
заговаривать 06 этом.
Однако столь бесчеловечное требование глубоко их ранило.
- Встречаясь с ним, мы будем звать его "кровопийцей-ростовщиком",-
сказал Пилон. - Столько лет мы были его друзьями! Когда он голодал, мы
кормили его когда он мерз, мы одевали его.
- Когда же это было? - спросил Пабло.
- Неважно. Будь у нас то, в чем он нуждался бы, мы поделились бы с
ним. Вот какими друзьями мы были для него. А теперь он растоптал нашу
дружбу ради коробки конфет для жирной старухи.
- Есть конфеты вредно, - сказал Пабло.
Бурные переживания совсем измучили Пилона. Он опустился на край
придорожной канавы, подпер рукой подбородок и погрузился в отчаяние.
Пабло сел рядом с ним, но только для того, чтобы отдохнуть, так как его
дружба с Дэнни не была такой старинной и прекрасной, как дружба Пилона
с Дэнни.
Дно канавы было скрыто кустами и сухим бурьяном. Пилон, склонивший
голову под гнетом печали и негодования, увидел, что из-под одного
кустика торчит чья-то рука, а возле руки увидел бутыль вина, наполовину
полную.
Он вцепился в локоть Пабло и указал вниз.
Пабло уставился на руку.
- А может, он помер, Пилон?
Пилон уже успел перевести дух, и к нему вернулась обычная ясность
мысли.
- Если он помер, то вино ему ни к чему. Бутылку же с ним не
похоронят!
Рука зашевелилась, отодвинула ветки, и глазам друзей открылась
чумазая физиономия и рыжая щетинистая борода Хесуса Марии Коркорана.
- Здорово, Пилон, здорово, Пабло,- ошалело сказал он.
- Que tomas? [Что выпьете? (исп.)]
Пилон спрыгнул к нему.
- Amigo, Хесус Мария! Ты нездоров?
Хесус Мария кротко улыбнулся.
- Я просто пьян, - пробормотал он, и встал на четвереньки. -
Выпейте со мной, друзья. Пейте больше. Тут еще много осталось.
Пилон положил бутыль на согнутый локоть. Он сделал четыре глотка,
и содержимое ее убавилось на пинту с лишком. Затем Пабло отобрал у него
бутыль и стал играть с ней, как котенок с перышком. Он пополировал
горлышко рукавом. Он понюхал вино. Он сделал три-четыре предварительных
глотка и покатал капельку на языке, чтобы раздразнить себя. Но вот он
сказал: "Madre de Dios, que vinol" [Матерь божья, что за вино!
(исп.)]-поднял бутыль, и красное вино весело забулькало у него в
глотке.
Пабло еще не перевел духа, когда Пилон уже протянул руку к
бутылке. Он обратил на своего друга Хесуса Марию взгляд, полный
нежности и восхищения.
- Ты нашел в лесу клад? - спросил он. - Какой-нибудь богач помер и
назначил тебя своим наследником, дружочек мой?
Хесус Мария был само человеколюбие, и в его сердце никогда не
иссякала доброта. Он откашлялся и сплюнул.
- Дайте мне вина, - сказал он. - У меня пересохло в глотке. Я вам
сейчас все расскажу.
Он пил неторопливо и мечтательно, как пьет человек, который уже
столько выпил, что может больше не спешить и даже позволить себе
расплескать чуточку вина, нисколько об этом не жалея.
- Две ночи тому назад, - сказал он, - я ночевал на берегу. На
берегу недалеко от Сисайда. За ночь волны вынесли на берег лодку. Такую
хорошую лодочку, и с веслами. Я сел в нее и погреб в Монтерей. За нее
можно было бы выручить долларов двадцать, но покупателей не находилось,
и я получил всего семь.
- У тебя еще остались деньги? - взволнованно перебил его Пилон.
- Я же рассказываю вам, как все было, - с достоинством ответил
Хесус Мария.- Я купил два галлона вина и отнес их сюда в лес, а потом
пошел погулять с Арабеллой Гросс. Я купил ей в Монтерее шелковые
подштанники. Они ей понравились - они такие мягкие и розовые. И еще я
купил для Арабеллы пинту виски, а потом мы встретили солдат, и она ушла
с ними.
- Прикарманив деньги хорошего человека! - в ужасе вскричал Пилон.
- Нет, - задумчиво сказал Хесус Мария. - Ей все равно пора было
уходить. А потом я пришел сюда и лег спать.
- Значит, у тебя больше не осталось денег?
- Не знаю, - сказал Хесус Мария. - Сейчас погляжу. - Он порылся в
кармане и вытащил три смятых долларовых бумажки и десятицентовую
монету. - Сегодня вечером, - сказал он, - я куплю Арабелле Гросс такую
штучку, которую носят, как пояс, только выше.
- Маленькие шелковые кармашки на веревочке?
- Да, - ответил Хесус Мария. - Только они не такие уж маленькие,
как ты думаешь.
Он откашлялся.
Пилон сразу исполнился нежной заботливости.
- Это все ночной воздух, - сказал он. - Спать под открытым небом
вредно. Вот что, Пабло, мы отведем его к нам домой и вылечим его
простуду. Грудная болезнь зашла уже далеко, но мы ее вылечим.
- О чем вы говорите? - спросил Хесус Мария. - Я здоров.
- Это тебе так кажется, - ответил Пилон. - Так казалось и Рудольфе
Келлингу. А ты сам был на его похоронах месяц назад. Так казалось и
Анхелине Васкес. А она померла на прошлой неделе.
Хесус Мария испугался.
- В чем же тут дело, как по-твоему?
- В том, что человек, когда спит, дышит ночным воздухом, - важно
объяснил Пилон. - Твои легкие его не выдержат.
Пабло обмотал бутыль большим сорняком, так хорошо ее укрыв, что
любой прохожий проникся бы жгучим желанием узнать, какую тайну скрывает
этот сорняк.
Пилон шел рядом с Хесусом Марией и порой нежно брал его под руку,
чтобы он не забыл о своей болезни. Они отвели его в свой дом, уложили в
постель и, хотя день был жарким, укутали старым ватным одеялом. Пабло
произнес трогательную речь о муках несчастных страдальцев, терзаемых
туберкулезом. А затем медовым голосом заговорил Пилон. Он с
благоговейным восторгом описывал, какое это счастье - жить в маленьком
домике. Когда приходит ночь, когда иссякают дружеская беседа и вино, а
за окном смертоносные туманы льнут к земле, как призраки чудовищных
пиявок, тогда живущему в таком домике не нужно выходить на улицу и
устраиваться на ночлег во вредной сырости оврага. Нет, он ложится в
удобную, мягкую, теплую постель и спит, как малое дитя.
Тут Хесус Мария уснул. Пилону и Пабло пришлось разбудить его и
дать ему выпить. Затем Пилон принялся трогательно описывать утро, когда
человек лежит в своем теплом гнездышке, дожидаясь, чтобы солнце начало
припекать как следует. Ему не приходится дрожать на рассвете и хлопать
руками, чтобы как-то их согреть.
Наконец Пилони Пабло мертвой хваткой вцепились в Хесуса Марию, как
два эрдельтерьера, которые, безмолвно выследив дичь, вцепляются в нее с
двух сторон. Они сдали свой дом Хесусу Марии за пятнадцать долларов в
месяц. Он с радостью согласился. Все трое пожали друг другу руки.
Бутыль была извлечена из сорняка. Пилон основательно к ней приложился,
так как знал, что самое трудное еще впереди. И вот, пока Хесус Мария
пил, он небрежно и вкрадчиво произнес:
- И мы возьмем с тебя всего три доллара задатка.
Хесус Мария поставил бутыль и в ужасе уставился на него.
- Нет, - возмущенно воскликнул он. - Я обещал Арабелле Гросс
купить ей такую штучку. А за дом я заплачу, когда придет срок.
Пилон понял, что взял неверный тон.
- Когда ты лежал на берегу вблизи Сисайда, бог пригнал тебе эту
лодочку. Что ж, потвоему, милосердный бог сделал это, чтобы ты мог
покупать шелковые подштанники для девки с консервного завода? Нет! Бог
послал тебе лодку, чтобы ты не умер от ночевок на холодной земле. Или,
по-твоему, бога заботит грудь Арабеллы Гросс?
А кроме того, мы возьмем в задаток только два доллара, - продолжал
он. - За один доллар ты можешь купить такую штучку, что хоть корове
будет впору.
Но Хесус Мария все еще не сдавался.
- Вот что, - сказал Пилон, - если мы не уплатим Дэнни два доллара,
нас всех выгонят на улицу, а виноват будешь ты. Мы будем спать в
канавах, и грех падет на твою душу.
Хесус Мария Коркоран не вынес стольких ударов со стольких сторон.
Он протянул Пилону две смятые бумажки.
И тогда настороженность и недоверие покинули комнату, а их место
заняли покой, тишина и теплейшая дружба. Пилон облегченно вздохнул.
Пабло отнес одеяло к себе на кровать, и завязалась беседа.
- Нам надо отнести эти деньги Дэнни.
Первая жажда была утолена, и теперь они попивали вино из банок.
- Почему Дэнни так нужны два доллара? - спросил Хесус Мария.
И Пилон излил ему свою душу. Его руки запорхали, как две ночные
бабочки, и только запястья и плечи мешали им вылететь за дверь.
- Наш друг Дэнни ухаживает за миссис Моралес. Нет, не сочти его
дураком. У миссис Моралес есть в банке двести долларов. Дэнни хочет
купить коробку конфет для миссис Моралес.
- Конфеты есть вредно , - заметил Пабло. - От них болят зубы.
- Это уж Дэнни решать, - сказал Хесус Мария. - Если он хочет,
чтобы у миссис Моралес болели зубы, это его дело. А нам-то что до зубов
миссис Моралес?
Лицо Пилона омрачилось тревогой.
- Однако, - строго перебил он, - если наш друг Дэнни подарит
миссис Моралес много конфет, он их тоже будет есть. И значит, болеть
будут зубы нашего друга.
Пабло огорченно покачал головой.
- Куда это годится, если друзья Дэнни, которым он верит, доведут
его до зубной боли?
- Так что же нам делать? - спросил Хесус Мария хотя и он сам, и
