Об этом стоило подумать, но это и было как раз то, что он делал.
Его второе "я", любившее бродяжничать, снова настойчиво заявило о себе. Он получал, черт побери, и некоторое удовольствие от этого второго "я", конечно, за исключением всяких там опасностей, а на сегодняшний день только один Гордогроссо для него по-настоящему опасен. В конце концов, ему нравилось ощущать, что он сноса сам управляет своей жизнью. Все-таки Алисанда, если уж совсем откровенно, весьма властная особа.
А что еще ожидать от королевы?
Вдруг раздался странный, булькающий звук.
Мэт насторожился и, нахмурившись, стал всматриваться в ночную тьму. Что за существо оказалось в беде? И что это за беда? Он оглянулся на Иверну, чтобы убедиться, что с ней все в порядке - но...
Что-то было не так.
Костер?
Да-да, было такое впечатление, что она сидела уж слишком близко от костра. Мэт застыл. Нет, этого не может быть!
Но это происходило на самом деле. Ее фигурка начала размягчаться, как воск, который положили слишком близко от огня. Контуры ее тела стали несколько размытыми, а Мэт, оцепенев, наблюдал за ней, в то время как постепенно здравое восприятие всего происходящего начало просачиваться в мозг: колдун пытается уничтожить Иверну. Он, видимо, решил, что уж если она не достанется ему, то и никому другому?
Или в борьбе за власть, которая велась в этой стране, леди играла более важную роль, чем думал Мэт?
Фигура Иверны становилась все более расплывчатой и начала постепенно оседать, как будто это был кусок желе, положенный на горячую батарею. А Мэт, застыв, наблюдал за происходящим. Ее субстанция исчезала, ее отнимали у него точно так же, как раньше у него отняли его друзей, его мир...
Эта мысль буквально вырвала его из оцепенения. Уж в этом случае он мог что-то сделать: здесь он не был связан никакой зависимостью. Мэт перекатился и встал на колени, произнося заклинание:
Не тай, не тай, как снег весною,
Как воск свечи, себя губя,
Не уходи, побудь со мною -
Печально жить мне без тебя!
Тело Иверны не стало более упругим, но оно уже больше и не плавилось. Казалось, от нее в разные стороны расходится странное ощущение, как волны от брошенного в воду камешка. Мэт чувствовал это каждым нервом. Было такое впечатление, что все его тело обволакивала какая-то слизь, ноздри щекотал омерзительный запах, барабанные перепонки лопались от какофонии звуков.
Он должен был вытащить ее из этого. Его последнее четверостишие было не ахти уж какое, но по крайней мере дело сдвинулось. Мэт вдохнул, вытирая со лба нот, и произнес:
Чем мне колдуну ответить,
Как нам отвести беду?
Мой костер в тумане светит,
Искры гаснут на лету...
Пусть дрожит колдун-собака,
Не сдадимся мы в беде!
Пусть появятся из мрака
Груди, бедра и т.д...
Тело Иверны стало немного тверже, и в восковом потоке стали проявляться грудь, бедра, но совсем чуть-чуть. Мэт глотнул воздуха и вытер лоб, он чувствовал, как враждебное поле обволакивает его. Две противоборствующие магические силы сосредоточились вокруг, набирая мощь с каждой минутой. Мэта пробирала дрожь при мысли, что одно неправильное слово может послужить толчком к высвобождению страшной энергии, и что тогда произойдет?
Если бы он только мог увидеть колдуна, он смог бы заставить магическое поле откатиться назад. Но все, что он мог разглядеть, - три ветки, колыхавшиеся в лунном свете, на склоне горы, выше ручья...
Вот он! У дерева. Черный силуэт на сером фоне неба, черная фигура, заслонившая звезды и размахивающая жезлом, с которого сыпались снопы искр. У Мэта перехватило дыхание - еще один колдун с жезлом! Пока он разглядывал колдуна, на конце жезла как будто расцвел огненный шар и, оторвавшись, покатился вниз по склону, к Иверне!
Не было сомнения, колдун решил, что такой ощутимый символ, как огненный шар, сделает более сильным его заклинание, чтобы расплавить Иверну, и, наверное, он был Прав. Мэту пришлось быстро соображать:
Я - как год, ты - колдун-часик,
Я - река, ты - колдун-тазик,
Ты - Урюпинск, я - как Европа,
Я - фонтан, ты...
Сработало! Прямо на границе охранного круга из земли вырвалась струя воды. Огненный шар с налета врезался в нее и, проскочив насквозь, выкатился мокрым кусочком окалины к полурастопившейся фигуре у костра. Нарлх поднял голову, ворча и лупая глазами. Фадекорт тоже проснулся и озирался по сторонам. Он увидел полурастопленную фигурку и в гневе закричал. Но Мэту было не до него, он сейчас слишком занят своим противником. Он проговорил:
Колечко, колечко,
Выйди на крылечко!
Закрутись ты, жезл, кольцом,
Колдуна ударь концом,
Зашипи змеюкой старой
И разрушь его же чары!
Жезл вдруг обмяк, превращаясь во что-то живое, у него появилась голова, которая повернулась в сторону своего хозяина-колдуна. Тот отшвырнул оживший жезл и замахал руками, а Мэт, воспользовавшись этой паузой, начал произносить второе заклинание:
Пробудитесь, силы гор,
С колдуном вступите в спор -
Добрых дел, конечно, для...
Почти заканчивая строфу, Мэт задумался, почему колдун не сбежал, и туг он увидел, как тот наклонился и поднял вновь отвердевший жезл.
Пусть дрожит под ним земля!
Земля под ногами колдуна задрожала и прогнулась. Колдун зашатался и растянулся на земле. Мэт усмехнулся и принялся за следующее стихотворение:
Вышел месяц из тумана -
Заклинанье из кармана
Я достану, чтобы бить.
Колдуну уже...
И вдруг он почувствовал, что не может произнести следующего слова. Он застыл с открытым ртом, уставившись на колдуна, который снова стоял на ногах, и его жезл был направлен точно на Мэта. Мэт не мог шевельнуться. Он напрягся, пытаясь пошевелить языком, двинуть пальцем... ногой, ну хоть чем-нибудь - но этот светящийся жезл приковал его взгляд, и казалось, что его конец начинает расти и превращаться в раздувающийся шар, который заслонял, заполнял все вокруг Мэта... Рядом с собой он услышал разъяренный рев и увидел, как навстречу огненному шару вылетел небольшой камень... Потом вдруг шар исчез, а с места, где он только что был, раздался вой. Мимо проскочил Нарлх и, перепрыгнув охранный круг, исчез в темноте. Мэт мог снова двигаться: "Что... как?"
- Камень из кострища, - радостно сказал Фадекорт. - Временами, Маг, вы, работники магического фронта, забываете, что старомодная, надежная физическая сила может вывести из строя врага не хуже любого заклинания. Я ему попал точно под дых. Он станет хорошим бифштексом для нашего монстра прежде, чем успеет набормотать еще какую-нибудь гадость.
Похоже, колдун придерживался такого же мнения. Увидев приближающегося Нарлха, он дико завопил, подскочил на месте и, развернувшись, бросился наутек, подволакивая ногу.
- Ага, попал в бедро - отметил Фадекорт, - ну да ладно, по крайней мере не сильно промахнулся.
- Отличный удар! - сказал Мэт, следя за убегавшим колдуном.
Вдруг всполох пламени объял черную фигуру, а скакавшему во всю прыть Нарлху пришлось жать на тормоза, чтобы и его не опалило огнем. Пламя, ярко вспыхнув, погасло так же неожиданно, как и появилось... и снова вокруг стало темно.
- Это что? - удивленно глядя на происходящее, спросил Мэт. - Вот уж точно, эти местные колдуны очень впечатляюще обставляют свой уход, да?
- Ага, - нахмурился Фадекорт. - Если он только на самом деле ушел.
- Ну что ты, - Мэт повернулся к Фадекорту, - ну что еще он мог бы сделать?
- Да не он, а его хозяин мог бы сделать это с ним, - пояснил Фадекорт, - в наказание за провал.
Мэт в ужасе застыл. Вскоре появился Нарлх.
- Ничего, - заметил он, еще не отдышавшись после пробежки, - ничего не осталось, даже кучки золы.
Это сообщение немного успокоило Мэта, хотя он знал, что это еще ничего не доказывает. Тут он вспомнил, из-за чего собственно началась вся заварушка.
- Девушка - скорее! Мы должны ее слепить обратно, пока не слишком поздно!
- Да! - Фадекорт развернулся и бросился на колени рядом с полурасплывшейся фигурой. - Торопись, Маг! Что же надо говорить полурастопленной даме? Это должна быть какая-нибудь метафора, как ты считаешь?
Мэт напряг все свои мыслительные способности...
Я помню, жил Пигмалион.
Он без жены весьма страдал.
Из мрамора девицу он
Себе в отчаянье создал.
Но холодна его жена -
А он ведь так ее любил!
Нам плоть горячая нужна -
И чем он камень оживил?
Мне этот способ незнаком -
Но пусть воскреснет воска ком!
Воск сначала немного размягчился, потом стал постепенно формироваться, снова приобретая контуры тела Иверны. Уже можно было различить цвет ее одежды, ее лица и волос. Ее грудь начала вздыматься и опускаться. Она дышала.
Фадекорт опустился перед ней на колени и почти смущенно дотронулся до ее руки.
- Проснись, девушка! - пробормотал он. "Ему совсем плохо", - подумал про себя Мэт. Иверна повернулась на спину, ресницы затрепетали, и она открыла глаза. Оглядела троих мужчин, собравшихся вокруг нее, и, встревоженная, села.
- Что-нибудь случилось? Они молча смотрели на нее.
- Скажите мне, - потребовала Иверна. - На нас напали враги?
Нарлх отвернулся с протяжным вздохом, а Фадекорт мягко сказал:
- Теперь уже все прошло, миледи. Мы разбудили вас только для того, чтобы убедиться, что с вами все в порядке.
- А почему со мной должно было что-то случиться?
Фадекорт пристально посмотрел ей в глаза, прежде чем сказал:
- А вы ничего не помните?
Иверна покачала головой:
- Я помолилась, легла спать и стала вспоминать события прошедшего дня, а потом уснула. Что произошло, пока я спала?
Фадекорт переглянулся с Мэтом - тот помотал головой. Циклоп снова повернулся к девушке:
- Снова появился колдун, который вас преследовал, но маг прогнал его.
- Нет, говори правду! - Мэт повернулся к Иверне. - Я только сбил с толку злодея, миледи. А вот Фадекорт запустил в него камнем и вывел из строя.
- О, вы спасли меня! - Иверна переводила взгляд с одного на другого, но при этом благодарно сжимала руку Фадекорта.
Мэт отвернулся. Внутри у него все кипело. Вот тебе, он за нее боролся, его чуть не заморозили, а потом чуть не взорвали мозги, он спас ее от того, чтобы она не растаяла и не превратилась в лужу, - а она об этом даже не узнает! Он был героем, спасшим девицу, а она ничего не помнила! Спрашивается, зачем совершать такие подвиги? Совершенно без толку. Все равно никто не оценит. Таким был его вывод.
Нарлх слегка толкнул его в плечо.
Мэт встрепенулся, выпутываясь из приятного, убаюкивающего состояния жалости к самому себе.
- Что такое?
Дракогриф зубами вытащил что-то из-под крыла, потом открыл пасть и бросил это к ногам Мэта.
- Нашел там, где был колдун. Он слишком поспешно удирал и забыл взять это с собой. Подумал, что он может тебе понадобиться.
Мэт пристально смотрел па валявшийся у его ног жезл колдуна.
- Давай, давай, - подзуживал Нарлх. - В этой стране тебе необходимо иметь магический жезл, или нам каюк.
Вспомнив, как жезл его прямо-таки заворожил, а потом чуть не вышиб все мозги, Мэт уже готов был согласиться, но что-то мешало ему сделать это.
- Это орудие мертвого человека, Нарлх. А потом, оно использовалось для черного колдовства.
- Возможно, - согласился Фадекорт, отводя взгляд от Иверны, - и все равно я умоляю тебя, возьми его и научись им пользоваться.
- Ну ладно. - Мэт наклонился и поднял жезл, но его не покидало беспокойство, что он делает что-то не то, хотя от жезла исходило лишь легкое ощущение чего-то не очень приятного, ну, как запах в давно закрытом помещении. - Если честно, я не обещаю, что смогу научиться пользоваться им.
- Научишься, - с полной уверенностью заверил его Фадекорт.
Мэт такой уверенности не испытывал.
- Сказать по правде, Фадекорт, мне совсем не хочется использовать вещь, которая служила Злу.
