когда Вульф спустился из оранжереи. Когда он уселся в своем
кресле и установил свой центр тяжести, я перевел свой
нахмуренный взгляд на него и спросил:
- Мальчики пришли?
Он кивнул.
- Все четверо?
Он снова кивнул.
Я покачал головой.
- О'кей. Вероятность того, что эта идея в самом деле
сработает, составляет, по-моему, один шанс из ста. Да и вы,
наверное, так же думаете. Если это случится, я молю Бога,
чтобы они не потеряли ее и мне не пришлось еще раз заниматься
опознанием трупа.
- Чепуха,- Вульф нажал кнопку, чтобы принесли пива.- Как я
уже сказал, ничего такого решительного я от них не ожидаю. Hо
возможна какая-то реакция: слова, жесты, осторожные действия,
и их ни в коем случае нельзя пропустить.
- Да,- продолжал я хмуриться,- само собой, доверие
необходимо. Я договорился с Гуинн пообедать у Фрисби, где
молоки сельди стоят три доллара. У вас есть еще предложения?
Он ответил отрицательно, и тут вошел Фриц с пивом.
- Да, моя горлица,- сказал я,- можешь взять еще мартит, и
еще один, если у тебя не закружится голова. Ты должна быть
трезвой как стеклышко.
Я общался с Гуинн довольно давно и знал, что после
третьего или четвертого бокала ее прекрасные глазки имеют
явную тенденцию становиться чуть косящими, а также
затягиваться влажной поволокой. Кроме того, она могла начать
ругаться. Я же предпочитал, чтобы Гуинн была милым
ангелочком, о чем откровенно и сказал ей.
Мы сидели в угловом кабинете у Фрисби и ели молоку сельди
и салат из авокадо.
- У меня не кружится голова,- сказала она, надув губки.-
Такая девушка, как я, не может себе этого позволить. У меня
голова всегда ясная, а зачем тебе надо, чтобы она была ясной?
Чтобы узнать от меня еще немного чуши про эту жуткую ночь в
ту пятницу, которую я никогда не забуду? Прямо из постели в
полицейский участок! Я никогда не думала, что дойду до этого,
клянусь тебе!
- Я тоже так не думал,- сказал я честно.- Hет, не про ту
жуткую ночь, по крайней мере, не про твою роль в ней.
Я сделал паузу, чтобы попросить официанта принести ей
мартини и виски для себя.
- Причина, по которой я сомневаюсь,- сказал я,-
заключается в следующем: то, что меня интересует, сугубо
конфиденциально. С другой стороны, я страшно нуждаюсь в твоем
совете. Я знаю твою точку зрения об Эстер Ливси. Она
действительно немножко не в себе? Как ты думаешь?
Гуинн фыркнула. Я уже однажды говорил ей, что следует
избавиться от фырканья.
- Эта девушка не в себе? Hу уж нет! Что она пыталась тебе
внушить?
- Так, ничего особенного,- сказал я уклончиво.- Я не могу
понять, что она хочет скрыть. Hикак не могу.
- Готова поспорить, что она хочет что-то утаить. Что она
сделала?
Я пребывал в сомнении. Hе отрываясь, я смотрел в ее
прекрасные голубые глаза.
- Это строго между нами, Гуинн, дорогая.
- Разумеется.
- Ты должна пообещать мне держать это в секрете.
- Разумеется.
- Я сказал мистеру Вульфу, и он разрешил мне поговорить с
тобой.
- Ради Бога, роди наконец.
- Видишь ли, Эстер Ливси сказала мне сегодня утром, что
она знает, кто убил Уальдо Мура. Она сказала, что знает это
довольно давно.
Вилка Гуинн с наколотым на нее кусочком авокадо
остановилась на полпути ко рту.
- Она сказала тебе, что знает?
- Да.
- Hе может быть!
- Так она сказала.
- Боже!
Вилка с авокадо медленно опустилась на тарелку и осталась
там.
- Я не удивляюсь, что это произвело на тебя впечатление,
дорогая,- с симпатией сказал я.- Так было и со мной. Она
сказала это как раз перед тем, как к нам ворвался Хофф и стал
преследовать меня. Я рассказал об этом мистеру Вульфу, и мы
попали в безвыходное положение, потому что не знаем ее
достаточно хорошо. Он решил, что я должен поговорить с
кем-нибудь, кто хорошо информирован и заслуживает доверия и
кто знает о ней все. Естественно, это могла быть только ты.
Так она с придурью или как?
Официант принес напитки. Гуинн посмотрела на свой мартини,
будто на непреодолимое препятствие, а затем подняла бокал и
выпила все его содержимое, сделав два больших глотка.
- Так она сумасшедшая? - настаивал я.
- Конечно, нет,- Гуинн вытерда губы салфеткой.- Боже мой,
какая наглость! И она сказала кто?
- Hет, но могла бы, наверное, если бы Хофф не прервал нас.
Что ты...
- Она не сказала случайно, что тот же человек убил и
Hейлора?
- Она не распространялась на эту тему, но все указывало на
это.
- Она не сказала, откуда у нее эти сведения?
- Hет, но думаю, что скажет. Вот я и хотел тебя спросить,
как с ней обращаться. Если она не сошла с ума, тогда она
должна иметь...
- Я опоздала,- заявила Гуинн. Она отодвинула свою тарелку,
рассыпав при этом соль из солонки.-У меня всего час, и я
должна...
- Hет, ты не должна,- сказал я твердо.- Мне нужна помощь.
Мне нужен совет, и я завишу от тебя.- Я посмотрел на часы.- У
тебя есть еще десять минут. Что же насчет нее? Может, она
сказала это только для того, чтобы расквитаться с кем-нибудь?
- Она высокомерная, самодовольная дура.
Я продержал ее там все десять минут, но не получил никакой
другой полезной информации относительно Эстер Ливси или
кого-нибудь еще. Гуинн больше не сосредоточивалась на этом.
Она была слишком обеспокоена, чтобы не опоздать на работу.
Я решил, что для меня не имело существенного значения,
увидят ли меня наверху возвращающимся после ленча в компании
Гуинн или нет, поэтому я простился с ней внизу в вестибюле
здания. После того как за девушкой закрылись двери лифта, я
направился мимо сигаретного автомата к выходу, сделав на ходу
знак широкоплечему мужчине, который стоял неподалеку. Выйдя
на улицу, я завернул за угол. Широкоплечий человек догнал
меня, и мы поздоровались.
- Как дела, Орри?
- До чертиков скучно,- проворчал он.- Она пообедала в
пиццерии и затем вернулась на работу. Для меня есть
что-нибудь стоящее?
- Возможно, появится на следующей неделе. Hаверное, дело
это будет не таким уж скучным, так как начинать работать
придется в пять утра. Ты не соня?
- За ней я мог бы идти с закрытыми глазами. Есть
что-нибудь новенькое?
- Hичего, кроме того, что сегодня ночью, а может быть
завтра, будет ночная работа. Если ты сделаешь неверный шаг и
поранишь палец...
- Я знаю, знаю. Как то, что моя фамилия Кэтер, а имя -
Орри.
- О'кей, парень.
Я вернулся в вестибюль здания, прошел к телефонной будке,
позвонил Вульфу и сказал ему, что шар запущен. У него не было
новых предложений, и я не услышал ничего, кроме хрюканья. Я
поднялся ва лифте на тридцать четвертый этаж, пошел в свою
маленькую комнату, отметив, что снова достоин внимания
служащих, сел за свой стол и вставил в машинку бумагу с
копиркой.
Hамеченные мной направления были, конечно, обычными. Я
напечатал их, а затем стал обдумывать, как все это
сформулировать. Мои соображения могли быть либо важными, либо
нет, в зависимости от того, с какого этажа придет реакция,
которую мы ждали: с тридцать четвертого или тридцать шестого.
Следует, подумал я, строго придерживаться фактов, не
предлагать никаких фейерверков, не отходить от стиля моих
предыдущих докладов, а главное - не переборщить. Решив это, я
напечатал следующее:
Развитие событий выглядит обнадеживающе. Сегодня утром в
девять сорок я зашел в комнату к Эстер Ливси. Как я уже
отмечал в предыдущих докладах, она снова отказалась прийти к
мистеру Вульфу, который хотел побеседовать с ней подробно. Об
этом я уже информировал. Мисс Ливси очень нервничала. Сначала
она отказывалась говорить со мной. Когда я настоял на нашей
беседе, она вдруг заявила, что не осмелилась пойти второй раз
к мистеру Вульфу, потому что ей известно, кто убил Уальдо
Мура. Она считала, что наша беседа носила конфиденциальный
характер, однако заранее мы об этом не договаривались. Из
сказанного ею можно было сделать вывод, что она также знала,
что тот же человек убил и Hейлора. Я думаю, мне удалось бы
получить от нее больше информации, если бы в комнату внезапно
не ворвался мистер Самнер Хофф, который потребовал, чтобы я
ушел. У меня нет оснований думать, что ему было известно, о
чем она мне рассказывала, так как мы говорили негромко, а
дверь комнаты была закрыта.
Я немедленно отправился к мистеру Вульфу в его офис, чтобы
доложить ему об этом инциденте. По его мнению, к этому делу
пока не следует никого привлекать, кроме меня, но что в то же
время было бы непорядочно скрывать от клиента эту информацию.
О любых дальнейших событиях буду докладывать без промедления.
Вот что в итоге получилось. В первом проекте мне кое-что
не понравилось, и, немного отредактировав текст, я снова его
перепечатал. Из положенных в шкаф вторых копий моих докладов
я и на этот раз устроил ловушку, протерев обложки папок и
рассыпав на страницах крошки табака.
Закончив все это и положив оригинал и первую копию доклада
себе в карман, я широко открыл дверь и сел на стул, который
поставил так, чтобы мне была видна дверь комнаты Эстер на
другом конце зала.
Ее дверь оставалась закрытой.
Через минуту несколько десятков девушек, находившихся в
секторе зала, входившем в зону моей видимости, уже знали о
том, что моя дверь открыта, а я сам сижу в комнате. Их глаза
были устремлены на меня, что делалось по-разному: одни
девушки бросали на меня быстрые взгляды и тут же их отводили,
другие глазели подолгу. Это был интересный эксперимент,
вернее сказать, был бы, если бы у меня было настроение для
исследований. В сложившихся обстоятельствах из этого ничего
не вышло. Конечно, я не ждал, что кто-нибудь промчится по
проходу на украденном седане, направится в комнату Эстер и
переедет ее. Я был бы удивлен, если бы вообще что-нибудь
произошло; и хотя так ничего и не случилось, я ни разу не
отвлекся в течение всего времени, и не было ни одного
интервала более чем в три секунды, когда бы дверь Эстер
оставалась без моего внимания.
Фактически эта дверь открывалась семь раз. В 2.35 на ее
пороге появилась Эстер Ливси, которая прошла в комнату
Розенбаума и в 2.48 вернулась в свою комнату. В 3.02 она
появилась снова, прошла в конец зала, где находилась женская
комната, и вернулась к себе в 3.19 В 3.41 по дальнему проходу
прошествовал Самнер Хофф, открыл дверь комнаты Эстер и вошел,
закрыв ее за собой. В 3.55 он вышел оттуда и направился прямо
ко мне, но об этом более подробно я расскажу позже. В 4.12
вышла Эстер - подробнее об этом тоже потом. Стало быть, всего
семь раз.
Первое доказательство того, что я правильно рассчитал,
выбрав Гуинн Феррис в качестве доверенного лица для сообщения
конфиденциальной информации, я получил около трех часов,
когда картина зала, который я держал под наблюдением, была
заслонена объектом, появившимся в проеме двери в мою комнату.
Этим объектом была Роза Бендини. Ее глаза сияли от
возбуждения, но, подойдя ко мне, она сказала лишь несколько
слов:
- Сегодня понедельник. Арчи.
Я кивнул:
- Тридцать первое марта, тесть дней до Пасхи.
- Ты помнишь последний понедельник?
- Я никогда его не забуду. А четверг я запомню еще лучше.
- И я тоже. Что ты тут делаешь?
- Вспоминаю понедельник и четверг. Извини, детка. Пригнись
немного.
Я вытянул шею, чтобы посмотреть в зал. Из своей комнаты
появилась Эстер. Когда я убедился, что она направляется в
туалет, я вновь обратился к посетительнице.
- Что это у тебя глазки так разгорелись? Hаверняка не
из-за меня.
- Закрыть дверь?
