- Точно?
- Ладно. Все они, конечно, дали подписку о невыезде. Сегодня утром
мисс Коппел взяла такси до аэропорта "Ла Гардиа". Ее перехватили, когда
она садилась на девятичасовой самолет на Детройт. Говорит, что хотела
навестить свою больную мать во Флитвилле, который находится в восьми
километрах от Детройта. Но она не спрашивала разрешения, чтобы уехать, и,
как мы узнали, ее мать не больнее, чем год назад. Так что мы арестовали ее
как важную свидетельницу. Тебе не кажется, что это требует ответных мер?
- Приготовься посмеяться еще. Где мисс Фрейзер?
- Вместе со своим адвокатом в кабинете окружного прокурорт. Они
обсуждают возможность выпустить мисс Коппел под залог.
- А какие причины, побудившие мисс Коппел отправиться в поездку, вы
считаете правдоподобнее ее собственных?
- Мне об этом не говорят. Ты вышел за рамки моих возможностей. Если
вы хотите разузнать о деталях, Вульфу лучше позвонить самому инспектору.
Я попытался попробовать другие подходы, но либо Перли выложил мне
все, либо остальное хранилось в другом шкафу, а он не хотел его открывать.
Я повесил трубку и передал новости Вульфу.
Он кивнул так, как будто это его не заботило. Я уставился на него:
- Вам не хотелось бы, чтобы одна из них или обе сразу по дороге домой
заехали бы поговорить к нам? Вам не хотелось бы спросить, почему мисс
Коппел взяла и отправилась в Мичиган? Или, по вашему, это вульгарное
любопытство?
- Ба! Об этом ее сейчас спрашивает полиция, не так ли? - сказал
Вульф. - Я провел бесчисленное количество часов с этими людьми и добился
чего-то, лишь щелкнув кнутом. Зачем идти по сложному пути? Мне опять нужен
хлыст. Позвони снова в газеты.
- Пожелание, чтобы я поехал туда, все еще остается в силе? Когда дамы
вернутся домой?
- Можешь съездить, если хочешь.
- Да. - Я рассвирепел. - По крайней мере я могу себе позволить идти
по сложному пути.
Я позвонил во все три газеты. Ничего. Будучи не в настроении сидеть и
заниматься карточками, на которых был отражен рост орхидей, я заявил, что
иду прогуляться. Вульф рассеянно кивнул. Я вернулся после четырех. Вульф
уже поднялся в оранжерею. Я послонялся немного и в конце концов решил, что
надо все-таки чем-нибудь заняться, а у меня были только эти карточки. Я
достал из шкафа доклады Теодора, но потом подумал, почему бы не выбросить
на ветер еще три двадцатипятицентовые монеты. Я снова сел за телефон.
"Геральд трибюн" - ничего. "Ньюс" - ничего. Но в "Газетт" девушка
сказала, что у них есть один ответ. Если бы вы увидели меня в то время,
когда я взял шляпу и направился на Десятую авеню, чтобы поймать такси, вы
могли бы подумать, что я отправился совершить убийство.
Таксист был философом.
- В наши дни не часто встречаются такие счастливые люди, как у вас, -
сказал он мне.
- Я еду жениться.
Он открыл рот, чтобы продолжить разговор, но затем захлопнул его. Он
покачал головой:
- Нет. Не буду все портить.
Я расплатился с ним у здания "Газетт", поднялся наверх и получил свой
подарок. Это был бледно-голубой конверт, на котором был отпечатан на
машинке обратный адрес:
Мистер У. Т. Майклз
89О, Йст-Энд-авеню
Нью-Йорк, 28
Внутри был листок бумаги размером с конверт, где тонко от руки было
написано:
"Почтовый ящик П-ЗО4.
Относительно помещенного вами объявления. Я не была подписчицей ни
одного из изданий, но могу вам кое-что сообшить. Вы можете написать мне
или позвонить по номеру Линкольн З-48О8. Но не звоните до 1О утра или
после 17.ЗО. Это важно.
"Хильда Майклз".
До назначенного ею срока оставалось сорок минут, так что я прошел
сразу в будку и набрал номер. Ответил женский голос. Я попросил подозвать
к телефону миссис Майклз.
- Миссис Майклз слушает.
- Я поместил объявление в "Газетт". Вы мне писали. Я только что
прочел...
- Как вас зовут?
- Гудвин, Арчи Гудвин. Я могу подъехать к вам через пятнадцать минут
или даже быстрее.
- Нет, не надо. Мне бы не хотелось этого. Вы связаны с полицией?
- Нет. Я работаю на Ниро Вульфа. Возможно, вы слышали о нем. Это
детектив.
- Конечно. Я живу не в женском монастыре. Это он давал объявление?
- Да. Он...
- Почему же не он мне позвонил?
- Потому что я только что получил вашу записку. Я звоню из
телефона-автомата в здании "Газетт". Вы сказали, что вам нельзя звонить...
- Видите ли, мистер Гудман. Я сомневаюсь, смогу ли я рассказать
мистеру Вульфу обо всем, что его интересует. Очень сомневаюсь.
- Вдруг и не сможете, - согласился я. - Но об этом лучше всего судить
ему самому. Если вы не хотите, чтобы я приезжал к вам, может быть, вы
позвоните мистеру Вульфу в его офис. Номер есть в телефонной книге. я могу
подъехать сейчас на такси и...
- О нет, только не сейчас. Не сегодня. Возможно, завтра, в пятницу.
Я был раздражен. С одной стороны, мне ни разу не удалось завершить
фразу до конца, и, с другой стороны, она явно читала заметку о том, что
Вульфа наняли расследовать дело Орчарда, мое имя там упоминалось и было
написано правильно. В общем, я надавил на нее.
- Кажется, вы не понимаете, что вы сделали, миссис Майклз. Вы...
- А в чем дело? Что я такого сделала?
- Вы приземлились точно посредине дела об убийстве. Мистер Вульф и
полиция в той или иной степени сотрудничают в расследовании этого дела.
Мистер Вульф хотел бы встретиться с вами по поводу, изложенному в
объявлении, не завтра и не на следующей неделе, а незамедлительно. Я
думаю, вам надо повидаться с ним. Если вы хотите избежать встречи, потому
что сожалеете, что послали эту записку, он будет вынужден посоветоваться с
полицией, и что тогда? Тогда вас...
- Я не сказала, что жалею о том, что послала записку.
- Нет. Но то, как вы...
- Я буду у мистера Вульфа к шести часам.
- Хорошо. Надо ли мне...
Мне уже следовало во всем разобраться и не давать ей возможности
снова прервать меня. Она сказала, что вполне способна доставить себя
самостоятельно, во что я вполне поверил.
17
В ее внешности не было ничего из ряда вон выходящего. Норковая шубка,
которую она сняла и повесила на спинку стула, и темно-красное шерстяное
платье, сами по себе были хороши, но их хозяйка не сочеталась с
собственной одеждой. Ее было слишком много, и она была слишком
непропорционально сложена. Ее лицо настолько расплылось, что нельзя было
сказать, есть ли под кожей кости. По лицу шли глубокие складки. Мне она не
понравилась. По выражению лица Вульфа я понял, что и ему тоже. Глядя на
нее, можно было поклясться, что ей никто не нравится,
Вульф пошуршал бледно-голубой бумажкой, еще раз взглянул на нее и
посмотрел на миссис Майклз.
- Вы пишете здесь, мадам, что можете мне кое-что сообщить. Ваша
осторожность понятна и даже похвальна. Прежде чем принять решение, вы
хотели выяснить, кто поместил объявление. Теперь вы это знаете. Нет
никакой необходимости...
- Этот человек запугивал меня, - перебила она. - Таким способом
нельзя заставить меня заговорить - если у меня есть что сказать.
- Я согласен. Мистер Гудвин посвоевольничал. Арчи, забери назад свои
угрозы.
Я постарался улыбнуться ей, как мужчина улыбается женщине.
- Беру свои слова назад, миссис Майклз. Мне так хотелось...
- Если я что либо скажу вам, - сказала она Вульфу, не обращая на меня
внимания, - то лишь потому, что я этого хочу, и прошу не разглашать эту
информацию. Что бы вы ни сделали, я ничего не смогу возразить, но вы
дадите мне честное слово, что мое имя не будет упоминаться никогда. Никто
не должен узнать, что я написала вам, приехала к вам и вообще имею к этому
делу какое-либо отношение.
Вульф покачал головой.
- Мадам, и я не собираюсь вести себя с вами как с дурочкой. Не
исключено, что вам даже придется выступить в качестве свидетельницы на
суде. Ничего не могу сказать определенного, потому что не знаю, что вы
собираетесь рассказать. Каким образом?
- Ладно. - Она сдалась. - Вижу, что сделала ошибку. Я должна быть
дома к семи часам. Вот что я собиралась вам рассказать: человек, которого
я знаю, был подписчиком "Чего ожидать", который издавала эта Бьюла Пул. Я
отчетливо помню, что два или три месяца назад видела то ли в его квартире,
то ли в офисе небольшую их стопку. Я пыталась вспомнить, где это было, но
не могу этого сделать. Я написала вам, потому что подумала, что вы
поможете мне все вспомнить. Я очень хочу это сделать, но боюсь, что ничего
не получится.
- Вот как! Вульф выглядел таким же опечаленным, как и она. - Как я
уже сказал, вы не глупы. Наверное, вы готовы держаться этой версии при
любых обстоя...
- Даже если мистер Гудвин снова позволит себе самоуправство и
возобновит свои угрозы?
- Да, - презрительно сказала она.
- Все это не очень убедительно, миссис Майклз. Странно, что вы решили
ответить на объявление и прийти сюда...
- Я не боюсь выглядеть странной.
- Тогда у меня нет другого выхода. - Вульф сжал губы. Затем он снова
открыл рот. - Принимаю ваше условие. Я и мистер Гудвин, который является
моим сотрудником, не раскроем источника нашей информации и сделаем все от
нас зависящее, чтобы никто об этом не узнал. Если же это выяснится, то
против нашей воли и вопреки принятым нами мерам. Мы не можем ничего
гарантировать, мы можем только пообещать.
Ее глаза сузились.
- Поклянитесь честью.
- Господи, зачем эта старомодная поношенная клятва? Ну ладно. Клянусь
честью. Арчи?
- Клянусь честью, - мрачно сказал я.
Ее голова странно дернулась, и она сразу напомнила мне толстощекую
сову, которую я видел в зоопарке, готовую броситься на мышь.
- Мой муж, - сказала она, - был подписчиком этого издания в течение
восьми месяцев.
Если сова бросалась на мышь, потому что была голодна, это женщина
бросилась для того, чтобы причинить боль. Это было понятно по ее голосу,
который слегка изменился, когда она произнесла слово "муж".
- Уж если речь зашла о странностях, то это действительно странно, -
продолжила она. - Он не питает ни малейшего интереса к политике,
промышленности, бирже и так далее. Он преуспевающий врач и думает только о
своей работе и о своих пациентах, особенно пациентках. Зачем ему журнал
"Чего ожидать"? Почему неделю за неделей, месяц за месяцем он платил этой
Бьюле Пул? У меня есть собственные средству, и первые годы после женитьбы
мы жили на мои доходы. Но затем он пошел в гору, и теперь мои деньги ему
больше не нужны. И он мне...
Она внезапно остановилась. Видимо, привыкла настолько укоренилась в
ней, что иногда она перебивала сама себя. Она повернулась, чтобы взять
пальто.
- Прошу прощения, - грубо сказал Вульф, - я дал вам честное слово и
хотел бы получить некоторые детали. Что ваш муж...
- Вы! - резко сказала она. - Я не собираюсь отвечать на разные глупые
вопросы. Детали не имеют значения. Я сказала вам то, что вы хотели знать,
и единственное, на что я надеюсь...
Она начала надевать пальто, и я подошел помочь ей.
- Да, мадам, на что вы надеетесь? _ спросил Вульф.
Она посмотрело ему прямо в глаза.
- Надеюсь, что у вас есть немного мозгов. По вашему виду этого не
скажешь.
Она повернулась и направилась в холл, и я последовал за ней. В
течение многих лет я открывал входную дверь, чтобы выпустить самых разных
