конной дружины, без возов, налегке отправился в погоню за Ольговичем,
которому не оставалось более ничего делать, как или семью и дружину свою
отдать в плен, или голову свою сложить. Подумав с союзными князьями, по-
ловцами и дружиною, он вышел навстречу к Давыдовичу и разбил его. Изяс-
лав Мстиславич и Владимир Давыдович шли с полками вслед за Изяславом Да-
выдовичем и, остановившись в лесу, сели было обедать, как вдруг пригнал
к ним один муж с вестию, что Изяслав разбит Ольговичем. Эта весть сильно
раздосадовала Изяслава Мстиславича, который, по выражению летописца, был
храбр и крепок на рать; он выстроил свое войско и пошел на Святослава к
Корачеву; на дороге встречали его беглецы из дружины Изяслава Давыдовича
и присоединялись к войску; самого Давыдовича долго не было, наконец, и
он явился в полдень; князья шли весь этот день до ночи и остановились
ночевать недалеко от Корачева, а Святослав, узнав о их приходе, ушел за
лес в землю вятичей. Тогда Изяслав Мстиславич сказал Давыдовичам: "Каких
хотели вы волостей, те я вам добыл: вот вам Новгород-Северский и все
Святославовы волости; что же будет в этих волостях Игорево - рабы или
товар какой, то мое; а что будет Святославовых рабов и товара, то разде-
лим на части". Урядившись таким образом, Изяслав возвратился в Киев, а
между тем Игорь Ольгович сильно разболелся в тюрьме и прислал сказать
ему: "Брат! Я очень болен и прошу у тебя пострижения; хотел я этого,
когда еще был князем; а теперь в нужде я сильно разболелся и не думаю,
что останусь в живых". Изяслав сжалился и послал сказать ему: "Если была
у тебя мысль о пострижении, то ты волен; а я тебя и без того выпускаю
для твоей болезни". Над Игорем розняли верх тюрьмы и вынесли больного в
келью; восемь дней он не пил, не ел, но потом ему полегчало, и он пост-
ригся в киевском Федоровском монастыре в схиме.
Между тем в 3eмлe Северской и у вятичей по-прежнему шла война между
Давыдовичами и Ольговичами. Изяслав Мстислааич, уходя в Киев, имел неос-
торожность оставить с Давидовичами Святослава Всеволодовича, родного
племянника Святославова, которого выгоды были тесно связаны с выгодами
дяди, с выгодами племени Ольговичей: окончательное поражение дяди Свя-
тослава, окончательное торжество Давыдовичей отнимало у него навсегда
надежду княжить в Чернигове, на что он имел со временем полное право,
как сын старшего из Ольговичей. Вот почему он должен был поддерживать
дядю и, точно, вместо преследования уведомлял его о движениях неприя-
тельских. Несмотря на отступление Ивана Берладника, который, взявши у
Святослава 200 гривен серебра и 12 золота, перешел к Ростиславу Мстисла-
вячу смоленскому, дела Ольговича поправились, потому что Юрий ростовский
прислал ему на помощь белозерскую дружину. Святослав уже хотел идти с
нею на Давыдовичей, как вдруг опасно занемог сын Юрьев, Иван; Ольгович
не поехал от больного и дружины не отпустил. Давыдовичи, с своей сторо-
ны, услыхав, что Святослав получил помощь от Юрия, не посмели идти на
него, но, созвавши лучших вятичей, сказали им: "Святослав такой же враг
и вам, как нам: старайтесь убить его как-нибудь обманом и дружину его
перебить, а именье его вам", - после чего сами пошли назад. Двое сыновей
Юрьевых - Ростислав и Андрей действовали успешно с другой стороны: зас-
тавили рязанского князя Ростислава бежать к половцам; но в это время
умер брат их Иван у Святослава, который после того перешел на устье реки
Протвы. Сюда прислал утешать его Юрий: "Не тужя о моем сыне, велел он
сказать ему; если этого бог взял, то другого к тебе пришлют"; тогда же
прислал он и богатые дары Святославу - ткани и меха, дарил и жену его, и
дружину (1146 г.).
Весною Юрий с союзником своим начал наступательное движение: сам во-
шел в область Новгородскую, взял Торжок и землю по Мсте; а Святослав по-
шел на Смоленскую волость, взял Голядей, на верховьях Протвы, и обогатил
дружину свою полоном, после чего получил зов от Юрия приехать к нему в
Москву, имя которой здесь впервые упомянуто. Святослав поехал к нему с
сыном Олегом, князем Владимиром рязанским и с небольшою дружиною; Олег
поехал наперед и подарил Юрию барса (вероятно, кожу этого зверя). Дру-
жески поздоровались Юрий с Ольговичем и начали пировать; на другой день
Юрий сделал большой обед для гостей, богато одарил Святослава, сына его,
Владимира рязанского и всю дружину. Но одними дарами дело не ограничи-
лось: Юрий обещал Святославу прислать сына на помощь, и обещание было
исполнено. Получивши также наемное войско от половцев, Святослав начал с
успехом наступательные движения: послал половцев воевать Смоленскую во-
лость, и они опустошили земли у верховьев Угры; тогда посадники Давыдо-
вичей бросились бежать из городов вятичских, и Святослав занял послед-
ние; а между тем из степей пришли к нему новые толпы половцев, да с се-
вера Глеб, сын Юрия ростовского. Изяслав Давыдович не смел долее оста-
ваться в Новгороде-Северском, ушел к брату Владимиру в Чернигов, и Давы-
довичи вместе с Святославом Всеволодовичем отправили к Ольговичу послов,
которые должны были сказать ему: "Не жалуйся на нас, будем все за одно,
позабудь нашу злобу; целуй к нам крест и возьми свою отчину, а что мы
взяли твоего, то все отдадим назад". Из этого видно, что Святослав Все-
володович уже успел снестись с Давыдовичами; без сомнения, он был здесь
главным действователем, тем более, что прежнее усердие его к дяде Ольго-
вичу давало ему возможность быть посредником. Как видно, уже тогда между
Давыдовичами и Всеволодовичем положено было заманить Изяслава Мстислави-
ча на восточный берег Днепра, потому что, прося мира и союза у Ольгови-
ча, Давыдовичи в то же время послали сказать Изяславу: "Брат! Святослав
Ольгович занял нашу волость Вятичи; пойдем на него; когда его прогоним,
то пойдем на Юрия в Суздаль и либо помиримся там с ним, либо будем
биться". Изяслав согласился; но Всеволодовичу нужно было прежде него
быть на восточном берегу Днепра, чтоб окончательно устроить все дело;
для этого он приехал к Изяславу и стал проситься у него в Чернигов: "Ба-
тюшка, говорил он, отпусти меня в Чернигов, там у меня вся жизнь; хочу
просить волости у братьев, у Изяслава и Владимира". "И прекрасно ты это
придумал, отвечал ему Изяслав, ступай скорее". Всеволодович поехал, и
дело было окончательно улажено: уговорились перезвать Изяслава киевского
на ту сторону Днепра и схватить его обманом, после чего, видя медлен-
ность киевского князя, Давыдовичи послали торопить его: "Земля наша по-
гибает, а ты нейдешь", велели они сказать ему. Изяслав созвал бояр сво-
их, всю дружину и киевлян, и сказал им: "Я уговорился с братьями своими
Давыдовичами и Святославом Всеволодовичем: хотим пойти на дядю Юрия и на
Святослава Ольговича к Суздалю за то, что дядя принял врага моего Свя-
тослава. Брат Ростислав придет также к нам с смолнянами и новгородцами".
Киевляне отвечали на это: "Князь! не ходи с Ростиславом на дядю своего,
лучше уладься с ним; Ольговичам не верь и в путь с ними вместе не ходи".
Изяслав отвечал: "Нельзя; они мне крест целовали, я с ними вместе думу
думал, не могу никак отложить похода; собирайтесь". Тогда киевляне ска-
зали: "Ну, князь, ты на нас не сердись, а мы не можем на Владимирово
племя рук поднять; вот если б на Ольговичей, то пошли бы и с детьми".
Изяслав отвечал на это: "Тот будет добрый человек, кто за мною пойдет";
набралось много таких добрых людей, и он выступил с ними в поход, оста-
вив в Киеве брата Владимирка, Переправившись за Днепр и ставши между
Черниговскою и Переяславскою волостию, Изяслав послал в Чернигов боярина
своего Улеба разузнать, что там делается. Улеб скоро возвратился с вес-
тию, что Давыдовичи и Всеволодовичи отступили от него и соединились с
Ольговичем; тогда же черниговские приятели Изяслава прислали сказать
ему: "Князь! Не двигайся никуда с места: ведут тебя обманом, хотят
убить, либо схватить вместо Игоря; целовали крест Ольговичу, послали и к
Юрию с крестом: задумали и с ним на тебя".
Изяслав возвратился и отправил послов в Чернигов сказать Давыдовичам:
"Мы замыслили путь великий и утвердились крестным целованием по обычаю
дедов и отцов наших; утвердимся еще, чтобы в походе после не было ника-
кой ссоры, никакого препятствия. Те отвечали: "Что это нам без нужды еще
крест целовать? Ведь мы уже поклялись Изяславу; в чем же провинились?"
Посол сказал на это: "Какой же тут грех еще крест поцеловать по любви?
То нам на спасение". Но Давыдовичи никак не соглашались; Изяслав, отпус-
кая посла, наказал ему, что если черниговские не станут в другой раз
крест целовать, то скажи им все, что мы слышали; и вот посол объявил Да-
выдовичам от имени своего князя: "Дошел до меня слух, что ведете меня
обманом: поклялись Святославу Ольговичу схватить меня на дороге, либо
убить меня за Игоря; так, братья, было дело, или не так?" Давыдовичи не
могли ничего отвечать на это; только молча переглядывались друг с дру-
гом; наконец, Владимир сказал послу: "Выйди вон, посиди; мы тебя опять
позовем". Долго они думали вместе, потом позвали посла и велели ему пе-
редать Изяславу: "Брат! Точно мы целовали крест Святославу Ольговичу;
жаль нам стало брата нашего Игоря; он уже чернец и схимник, выпусти его,
тогда будем подле тебя ездить; разве тебе было бы любо, если б мы брата
твоего держали?" В ответ на это Изяслав послал бросить им договорные
грамоты, причем велел сказать: "Вы клялись быть со мною до самой смерти,
и я отдал вам волости обоих Ольговичей; прогнал с вами Святослава, во-
лость его вам добыл, дал вам Новгород и Путивль, именье его мы взяли и
разделили на части, Игорево я взял себе; а теперь, братья, вы клятву
свою нарушили, привели меня сюда обманом, хотели убить; да будет со мною
бог и сила животворящего креста, стану управляться как мне бог даст".
Тогда же Изяслав послал сказать брату своему Ростиславу в Смоленск;
"Брат! Давыдовичи крест нам целовали и думу думали идти вместе на дядю
нашего; но все обманывали, хотели убить меня; бог и сила крестная
объявили их умысел; а теперь уже, брат, где было мы думали идти на дядю,
то уже не ходи, ступай сюда ко мне; а там наряди новгородцев и смольнян,
пусть сдерживают Юрия, и к присяжникам своим пошли, в Рязань и всюду".
Распорядившись насчет брата Ростислава, Изяслав послал в Киев к другому
брату, Владимиру, к митрополиту Климу и к Лазарю тысяцкому, чтоб они
созвали киевлян на двор к св. Софии, и пусть там посол его скажет народу
княжеское слово и объявит обман Черниговских. Киевляне сошлись все от
мала до велика, и когда стали на вече, то посол Изяславов начал говорить
им: "Князь ваш вам кланяется и велел вам сказать: я вам прежде объявлял,
что задумал с братом Ростиславом и Давыдовичами идти на дядю Юрия, и
звал вас с собою в поход; но вы мне тогда сказали, что не можете на Вла-
димирово племя рук поднять, на Юрия, а на Ольговичей одних пошли бы и с
детьми; так теперь вам объявляю: Давыдовичи и Всеволодич Святослав, ко-
торому я много добра сделал, целовали тай ком от меня крест Святославу
Ольговичу, послали к Юрию, а меня хотели или схватить, или убить за Иго-
ря; но бог меня заступил и крест честной, что ко мне целовали. Так те-
перь. братья киевляне, чего сами хотели, что мне обещали, то и сделайте:
ступайте ко мне к Чернигову на Ольговичей, сбирайтесь все от мала до ве-
лика: у кого есть конь, - тот на коне, у кого нет, - тот в лодье. Ведь
они не меня одного хотели убить, но и вас всех искоренить". Киевляне от-
вечали на это: "Ради, что бог сохранил тебя нам от большей беды (tm),
идем за тобою и с детьми". Но в это самое время кто-то из толпы сказал:
"По князе-то мы своем пойдем с радостию; но прежде надобно вот о чем
промыслить: как прежде при Изяславс Ярославиче злые люди выпустили из
