Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Brutal combat in Swordsman VR!
Swords, Blood in VR: EPIC BATTLES in Swordsman!
Demon's Souls |#15| Dragon God
Demon's Souls |#14| Flamelurker

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Русская фантастика - Сергей Снегов Весь текст 1489.59 Kb

Диктатор

Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 39 40 41 42 43 44 45  46 47 48 49 50 51 52 ... 128
противников соблазнить на такие же  преступления.  Война  даже  в  честных
людях порождает бесчестность. Безнаказанность приводит  к  наглости.  Надо
перенести войну в Кондук, быстро завоевать страну  и  жестоко  покарать  и
правительство, и народ, выбравший такое правительство.
     Он с вызовом обводил нас гневными глазами. В его  больших  сверкающих
глазах временами появлялась такая сила, что действовала убедительней слов.
Это не были исступленные глаза фанатика, нет, но меня они  порой  покоряли
больше, чем рассуждения. Пеано меньше моего  подчинялся  магии  взгляда  и
весь осветился такой радостной улыбкой, что стало  ясно  -  у  него  масса
возражений.
     - Отличный план, диктатор! Захватить Кондук, нагнать страху на бывших
неверных  союзников!  Одна  беда:  армии  через  пустыню  не  перебросить,
тяжелого оружия не подвести...
     - Предвидел ваши возражения, Пеано.  Мы  создаем  могучий  водолетный
флот, а Кондук получил пятнадцать машин - и вот  к  чему  привел  один  их
вылет. Бросить против Кондука сто машин!  Что  он  может  противопоставить
такой силе?
     Я запротестовал. Наш флот предназначен, чтобы,  внезапно  появившись,
всей мощью в воздухе добиться полной победы в войне. Сто машин  -  это  не
весь флот, но они раскроют величайший наш военный секрет - создание флота,
равного которому нет в мире.
     Гамов слушал, наклонив голову. Глаза потухали, в лице появилась почти
мольба. И он посмотрел на меня так, словно я, а не он был диктатором, и от
меня, а не от него надо ожидать решения.
     - Семипалов,  вы  правы.  Опасно  даже  немного   приоткрывать   нашу
стратегию... Не знаю... Эти дети... Они мертвы, но кричат во мне, я  слышу
их голоса... Я ничего не могу с собой  поделать,  Семипалов,  я  слышу  их
голоса!..
     Я с гневом крикнул:
     - Перестаньте, Гамов! Мы не только ваши помощники, но и просто  люди.
Давайте же говорить как стратеги.
     Ему понадобилась почти минута, чтобы справиться с волнением.
     - Оценим все за и против. Против одно - частично расшифровываем  наши
силы. Даем проницательному политику возможность проникнуть  в  наш  тайный
замысел. Все остальное - за.  В  окружении  Аментолы  мало  проницательных
политиков, сам он тоже не блещет интеллектом.  Второе.  Мы  хотим  отвлечь
ресурсы Кортезии  на  помощь  их  новым  союзникам.  И  это  уже  частично
достигнуто - она прислала в Кондук водолеты, хотя и у нее каждый на счету.
Но большой помощи союзникам Аментола все же не окажет,  пока  над  ним  не
грянет гром. А  если  мы  захватим  Кондук,  Кортезия  должна  будет  либо
колоссально увеличить ему помощь, либо прослыть предательницей. Аментола -
по-своему честный человек, он держит слово. Но ведь, решаясь на  разрыв  с
союзниками, мы планировали, что они станут мощным насосом, высасывающим из
Кортезии ее жизненные  соки,  а  нам,  даже  насыщенные  дарами  Кортезии,
большого вреда не принесут. Если мы страшно покараем Кондук, то  это  лишь
увеличит страх у Лепиня, у Торбаша,  у  Собраны.  И  увеличит  те  выгоды,
которые мы предугадывали, разрывая с союзниками - и их пассивность,  и  их
ненасытную жажду подачек от Кортезии.
     Мы заранее знали, что Гамов настоит на своем. Но я хотел,  чтобы  его
решения диктовались не яростью, а несли в себе тот ясный расчет, каким  он
всегда пересиливал нас  в  споре.  Негодование  он  сдержать  не  мог,  но
показал, что не теряет ясности ума. Я сказал:
     - Пеано, выделяю вам сто водолетов.  Когда  ждать  приказа  о  вылете
машин со своих баз?
     - Завтра диспозиция  будет  готова.  Утром  следующего  дня  водолеты
смогут стартовать.
     Пеано,  как  всегда,  был  педантично  точен.  Этот   человек,   став
главнокомандующим, сохранил высокое искусство штабиста. Он почти мгновенно
оценивал  все  материальные  возможности   любой   операции   -   масштабы
предварительной штабной работы, техническую подготовку сражений,  создание
уверенного перевеса собственных  сил  над  неприятельскими.  Ход  сражения
зависел больше от мастерства командиров, чем от Пеано, но все,  что  можно
было предварительно сделать для успеха, Пеано делал.
     Не знаю, сколько имелось в нашей стране разведчиков Кортезии, но  они
все проморгали вторжение в Кондук. Ни сам Мараван-хор, ни  его  военные  и
понятия не имели, что им уготовано до той  минуты,  когда  наши  водолеты,
гудя донными дюзами, стали опускаться на площади столицы  страны  Кондины.
На границе с нами стояли все армии Кондука. Там еще гремели электроорудия,
шипели вибраторы, сверкали  импульсные  молнии  -  кондуки  ввязывались  в
серьезную  операцию,  -  а  наши  десантники  уже  вели  под   конвоем   и
Мараван-хора, и всех членов парламента, и весь генералитет, а после них  и
самого Тархун-хора, семьдесят четвертое живое воплощение древнего  пророка
Мамуна. Бой на границе не прекращался, пока Мараван-хор  не  показался  на
стереоэкране и,  вконец  потерявшийся,  не  прошамкал  побелевшими  губами
приказ сложить оружие. Наши войска  перешли  границу.  Поразительно  легко
совершился захват воинственной страны, полторы тысячи лет  не  разрешавшей
ни одному иностранному солдату появиться в ней с оружием в руках.
     Гамов послал в захваченную страну Омара Исиро,  Аркадия  Гонсалеса  и
Николая Пустовойта. Председателем оккупационной комиссии он назначил Омара
Исиро - ни я, ни Пеано не поняли, зачем понадобился на  такую  роль  самый
незаметный член Ядра, к тому же министр информации -  пропагандист,  а  не
правитель.
     В здании парламента за столом председателя -  за  ним  еще  несколько
дней назад восседал напыщенный Мараван-хор -  сидели  Аркадий  Гонсалес  и
Николай Пустовойт, а перед ними по одному проходили  члены  парламента,  и
секретарь называл фамилию каждого и как тот голосовал - за  войну,  против
или воздержался.  Иногда  то  Гонсалес,  то  Пустовойт  задавали  вопросы.
Гонсалес, поворачиваясь к Пустовойту, выносил свой приговор, тот утверждал
его кивком  головы,  либо  возражал,  и  они  спорили,  а  вызванный  член
парламента стоял, молчаливо ожидая решения. Оба  судьи,  Черный  и  Белый,
соглашались в чем-то и отправляли вызванного,  а  перед  ними  вытягивался
другой член парламента.
     Гамов  показал  на  этом  судилище   всему   миру,   как   собирается
расправляться с "организаторами войны", такой термин впервые  прозвучал  в
Кондине,  столице  государства,  еще  не   выветрившего   из   себя   духа
средневековья. Все нормы судебной процедуры,  создававшейся  сотни  лет  в
цивилизованном обществе, были отвергнуты. И продемонстрирован новый суд  -
скорый и беспощадный. Говорю так не от  возмущения,  мне  ли  возмущаться,
заместителю  Гамова,  всячески  укреплявшему  его  неограниченную  власть?
Просто констатирую факт. Вода течет  вниз,  деревья  растут  вверх,  Гамов
вводит новый суд - таковы факты. Не мне осуждать Гамова.
     Приговоры  Черного  суда  Исиро  огласил  по  стерео  -  как  министр
информации и привел в исполнение -  как  наместник  Гамова  в  завоеванной
стране. Все парламентарии, проголосовавшие  за  войну,  приговаривались  к
смертной казни  на  виселице,  их  имущество  конфисковывалось,  их  семьи
высылались  на   север   Латании.   У   воздержавшихся   при   голосовании
конфисковывали половину достояния, они осуждались на принудительные работы
внутри своей страны до конца войны. Проголосовавшие против войны  -  всего
17%  в  парламенте  -  награждались   предприятиями,   конфискованными   у
казненных.    Правительство    конструировалось     из     парламентариев,
проголосовавших против войны, но подчинялось  командующему  оккупационными
войсками.
     Если  бы  население  Кондука  было  однородно,  Гамов,  возможно,  не
осмелился бы применить ко всей стране репрессии. Но  между  провинциями  в
Кондуке тлело недоброжелательство. И Гамов - устами Омара Исиро - разделил
Кондук на три части. К первой, самой крупной, Исиро отнес  провинции,  где
делегаты проголосовали за войну. Все население там облагалось конфискацией
трети имущества. Солдаты из этих провинций  объявлялись  военнопленными  и
вывозились в Латанию - восстанавливать  Сорбас.  Провинции,  чьи  делегаты
воздержались при  голосовании,  выплачивали  репарации,  а  парни  из  них
сводились в трудовую армию для внутренних работ.  Провинции,  пославшие  в
парламент  противников  войны,  не  только  освобождались  от  штрафов   и
репараций, но им  вручалась  часть  конфискованного  в  других  провинциях
имущества, их солдаты распускались по домам.
     Политику "кнута и пряника" изобрел не Гамов, но он внес  в  нее  свои
неклассические черты: в завоеванной стране превратил  маленький  пряник  в
солидный каравай, а кнут в обух; и продемонстрировал миру, что даже  худой
мир порождает добрые  плоды,  а  война,  даже  несущая  временные  победы,
кончается либо смертью, либо разорением.
     Стерео вскоре донесло до всего  мира  пейзаж  ухоженного  сада  перед
парламентом, а по аллеям на виселицах мертвецов с перекошенными лицами.  А
на острие сходящихся трех аллей, отделенный от всех, толстый, коротконогий
Мараван-хор. И над ним надпись: "Расплата за войну".
     Среди приговоренных Гонсалесом к казни не было ни одного  священника,
хотя многие благославляли полки, уходившие к границе.  Гонсалес  во  время
суда даже не упомянул Тархун-хора. Я поинтересовался у Гамова, почему  для
грешной церкви - такое отпущение грехов.
     - Отпущения грехов нет. Но к служителям церкви подхожу иначе,  чем  к
гражданским  и  военным  преступникам.  Священники   не   берут   в   руки
импульсаторов.
     - Не понимаю вас, Гамов. Журналисты и писатели тоже не берут  в  руки
импульсаторов, проливают чернила, а не  кровь.  Но  вы  приговорили  их  к
казням за пособничество войне. Гамов, со мной не надо лукавить! Вы  что-то
задумали с Тархун-хором и его присными.
     Он не ответил  откровенно.  Но  это  я  узнал  впоследствии.  А  пока
пришлось удовлетвориться странными рассуждениями о  том,  что  религия  не
правительство,  не  журналистика,  не  военное  командование,   а   особое
настроение души - и требует  к  себе  особого  отношения.  Он-де  пытается
перетянуть Тархун-хора на свою сторону, это миссия  деликатная.  В  общем,
надеется, что священнослужители Кондука из противников станут помощниками.
И это повлияет на все страны, исповедующие учение Мамуна.
     - И совершать этот неслыханный переворот в религии  назначено  нашему
великому молчальнику Исиро?
     - Вы напрасно посмеиваетесь, Семипалов.  Омар  большой  знаток  книги
песен Мамуна. Кстати, я тоже знаю эти песни.
     - Вы? Да вы же западник, Гамов. Любитель  музыки  Патины,  литературы
Клура и Корины, архитектуры Родера. Духовно вы родной брат нашего  Готлиба
Бара, притворяющегося, что  он  чистокровный  латан,  но  по  всем  вкусам
истинного родера.
     - Именно потому, что я воспитывался среди  поклонников  Мамуна,  я  и
стал западником. Это, впрочем, длинная история...
     - Оставим длинные истории  на  время,  которого  будет  больше.  Меня
интересует международная реакция на захват Кондука.
     - Это нам обрисует Прищепа, я его вызвал.
     Прищепа в общем подтвердил то,  что  мы  предвидели.  Новые  союзники
Кортезии ошеломлены. Великий Лепинь остановил продвижение войск к границе,
осторожный Лон Чудин остерегается вторгаться в наши  пределы.  Кир  Кирун,
его брат, ныне главнокомандующий,  настаивает  на  военных  действиях,  но
разрешения на них пока не получил. Мгобо Мордоба, президент  Собраны,  уже
не произносит против нас хулительных речей, но концентрирует войска  вдоль
границы с Кондуком - война  опасно  приблизила  нас  к  его  стране.  Клур
снарядил две дивизии и влил их в армию Вакселя.  Маршал  заявил  прессе  и
эфиру, что ждет от клуров чудес. Чудес клуры пока не совершают,  но  будут
отважно сражаться, в том  сомнений  нет.  Корина  послала  в  Нордаг  одну
дивизию. Боевые качества коринов  общеизвестны  -  хладнокровные,  стойкие
Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 39 40 41 42 43 44 45  46 47 48 49 50 51 52 ... 128
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 

Реклама