Я выслушал властителя так, словно знал о рамирах куда больше его.
Зато дешифратор донес мне гул голосов и движений среди друзей при известии
о неведомой нам звездной цивилизации.
- Оставим рамиров, у них хватает своих забот, - сказал я. - Поговорим
о принципах предлагаемого вами братства людей и разрушителей.
- Принцип элементарен: объединить в один кулак наше разрозненное
могущество.
- Слишком элементарно для принципа. То, что вы сказали, - средство
осуществления цели, а не цель.
- Я могу рассказать и о цели.
- Да, расскажите, пожалуйста.
Он рассказывал охотно и громогласно, я с удовольствием бы слушал речь
потише. Ничего нового он не сообщил о своих целях - те же подлые принципы
угнетения слабого сильным, космическое варварство и разбой.
Он предлагал нам не содружество, а "совражество" - ненависть ко
всему, что будет не "мы". Нужно было быть безмерно упоенным собой, чтоб
высказывать людям такой проект. Он не был проницателен, этот Великий
разрушитель, с голосом водопада.
Я в ответ прочитал наизусть декларацию, принятую на Оре и ставшую
впоследствии конституцией Межзвездного Союза.
Я услышал возгласы товарищей и на этот раз не рассердился, что они
так несдержанно, шумными голосами, а не молчаливыми мыслями, выражают свое
одобрение.
Верховного зловреда моя программа вывела из себя.
- Ты забыл, где находишься! - прогремел он.
- Хорошо помню! - я весь напрягся. Не он меня, а я его должен был
поставить на место. - Я нахожусь в стане жестоких врагов, полностью
властных в моей жизни.
- И ты осмеливаешься предлагать мне освободить покоренные народы и
завести отвратительную взаимную помощь?
- Без этого немыслимо созидательное существование. Хотите вы или нет,
с вами или против вас, но эта принципы пробьют себе дорогу в общениях
разумных звездожителей.
Ему показалось, что он нащупал слабое мое место и легко возьмет верх
в опоре. Логика его была доктринерского склада, в ней отсутствовала
важнейшая человеческая черта - широта мысли. Я знал, что наш спор будет
неравным, но не тем неравенством, на которое он надеялся.
- Ты сказал - созидательное существование? Чепуха! В мире существует
один реальный процесс - разрушение, нивелирование, стирание высот. И мы,
разрушители, своей разумной деятельностью способствуем ускорению этого
стихийного процесса.
- Разумная деятельность людей иная.
- Значит, она неразумна. Вселенная стремится к хаосу. Разумно и
величественно одно - помогать распространению хаоса. Только в хаосе
совершенное освобождение от неравенства и несвободы.
- Живые существа стремятся поставить организацию взамен хаоса.
- Стремление отменить хаос - слепо. Оно выражает лишь начальные
ступени развития, когда повсеместны неравенства и сложности. Но высший
цвет развития - упоительная одноликость всего, восхитительная гибель
различий!
- Стремление преодолеть стихию, по-вашему, стихийно? Вы, разрушители,
создали самую могущественную организацию, которую знает мир...
- Ты забыл о рамирах, человек.
- Оставим далеких рамиров. Ваша организация, ваш жестокий порядок,
ваша чудовищная несвобода для всех...
- Организация создана для увеличения дезорганизации, порядок служит
для насаждения беспорядка, а всеобщая несвобода - лишь необходимый
временный этап для абсолютного освобождения всех от всего... Мы
содействуем, а не противоборствуем глубинным стремлениям природы.
Он вел спор с самонадеянностью мещанина, уверенного, что мир исчерпан
в его непосредственном окружении. Он был недоучкой, объявившим свое
невежество философской системой, ловким софистом, умело сыплющим
парадоксы. Разбить его было легко. Я сомневался лишь в одном: поймет ли
он, что его разбили?
В голосе его грохотало торжество:
- Ты молчишь - значит, признаешь себя побежденным!
- Вы опровергаете самого себя, - сказал я.
- Это надо доказать.
- Разумеется. Начинайте обосновывать свое мировоззрение, а я покажу,
что из каждой вашей посылки следует вывод, противоположный тому, какой
делаете вы.
- Можно и так, - согласился он. - Моим подданным будет полезно лишний
раз утвердиться в основах нашей философии, хотя она и без того прочна.
- И людям, и нашим звездным друзьям тоже полезно послушать курс вашей
философии, - сказал я, но до него не дошла скрытая угроза этих слов.
Начал он, впрочем, оригинально. Вселенная народилась когда-то, как
бездна чудовищных различий и очаг непохожих одна на другую сложнейших
форм. Пустое пространство - и звездные сверхгиганты, усложненная
биологическая жизнь, и аморфная плазма; на этом полюсе торчащий, как пик,
всегда индивидуализированный мыслящий разум, на том - скудость разобщенных
тупых атомов.
Неравномерность и неодинаковость, отвратительное своеобразие всего и
во всем, варварство организованных сообществ, тирания порядка, несвобода
всевозможных иерархических структур - таким предстает нам начало мира,
таким в значительной мере он выглядит и доныне, несмотря на продвинувшееся
вперед развитие.
- Но все только начинается со сложности, а идет к простоте, -
грохотал он. - Разве, решая задачи, ты не переступаешь от сложного к
простому? Разве, познавая природу, ты не теряешься сперва перед
бесконечным ее внешним многообразием, а потом лишь распознаешь внутреннюю
простоту? И разве нахождение внутренней простоты не является высшей целью
познания? Сколь же благородней не познание, а создание простоты,
обогащение мира простотой? А какая простота выше всех? Простота примитива,
не так ли? Так обогащать мир примитивом, все снова и снова порождать
примитив, насаждать примитив! А теперь я спрошу тебя: какой примитив проще
и благородней? Хаос - надеюсь, ты не будешь отрицать это? Вот мы с тобой и
пришли к логическому выводу, что есть единственная вдохновляющая задача у
разумного существа - сеять повсюду хаос! В хаосе освобождать себя от всех
связей и подчинений! В хаосе достигать совершенного единения с собой, ибо
лишь в нем ты опираешься на одного себя, а на все остальное тебе
наплевать!
В пространстве, продолжал он, дано шесть направлений, во времени же
лишь одно - вперед, только вперед! Вперед к высшей форме существования -
стиранию всех различий, растворению всех разнообразий. Таково направление
развития в природе, такова цель, поставленная себе разрушителями.
Ломать неравномерности и отменять неодинаковости! Уничтожать пустое
пространство, чтоб звезды сбегались, образовывали сперва рассеянные, потом
шаровые скопления! Нивелировать температуры - одни из звезд выплескивают
себя в бешеном потоке энергии, другие, от века темные, возгораются!
А главное - обрывать высокомерную жизнь, самую древнюю из космических
своеобразий и несвобод, самую тираническую из иерархий порядка, обрывать
надменную жизнь, отчаянно и безнадежно сопротивляющуюся всеобщему
радостному обезличиванию!
Обязательная для всех примитивизация - и распад сложных структур, как
лучшая форма примитивизации! Всесторонне, всюду, всегда заменять
биологическую естественность искусственностью автоматов, ибо нет ничего
сложнее, запутаннее, несвободней естественности, ибо нет ничего
примитивней, проще и свободнее хорошо разработанного автомата.
Когда-то рамиры, теперь галакты обреченно цепляются за отжившую
неодинаковость, вымирающие своеобразия. Поставить и их на пользу
истребляющей деятельности разрушителей или покончить с ними со всеми!
- Насколько я вас понял, вы ратуете за искусственность против
естественности?
- Ты правильно меня понял. Ибо естественность противоречит разуму!
Ибо естественность оскорбляет эстетическое чувство создаваемым ею
омерзительным нарушением равенства и гармонии! Любой организм считает себя
центром мира: он самостоятелен, он своеобразен, он в себе, для себя! Да
как это принять? Как это вытерпеть? Беспардонная, безмерная,
возмутительная индивидуализация - вот что породила в мире незаконно
распространившаяся биологическая жизнь. Этот чувствует одно, тот - другое,
один мыслит так, другой - эдак, кто любит, кто ненавидит, кто равнодушен,
- как, я спрашиваю, снести такую разноликость? Как примиряться с ней? Мы
объявили истребительную войну любому своеобразию - и раньше всего, сам
понимаешь, любой форме биологичности. В этих серьезнейших философских
разногласиях - корень нашей вражды к галактам, отсюда пошла наша война.
Должен сказать, что парадоксальность Великого разрушителя была
неожиданна для меня. Он не был глупцом, разумеется, но мышление его было
уродливо и вздорно, как видения параноика. Я молчал и слушал, обдумывая
возражения.
- О, мы знаем, что поставили себе не только вдохновенную, но и
трудную цель! - гремел он, все больше воодушевляясь. - Но мы осилим все
трудности, сметем все преграды. Нет сейчас в мире работников, столь
искусных и трудолюбивых, как мы, это я тебе скажу не хвастаясь. Мы
переоборудуем планеты, вычерпываем мировое пространство, строим миллионы
городов и заводов! И нам вечно не хватает рабочих рук и мозгов, мы их ищем
и захватываем везде, где находим. И вся эта бездна знаний и умений, руки и
механизмы, заводы и мозги поставлены на великую космическую вахту - службу
расширяющемуся Хаосу, освобождению мира от диктатуры порядка!
- Теперь я понимаю, почему вы именуете себя разрушителями! - сказал
я.
- Да, поэтому! - Он с гордостью добавил о себе: - Я ничего не создал,
но способен все уничтожать! Надеюсь, я убедил тебя, человек, в
исторической справедливости миссии разрушителей во Вселенной?
Тогда заговорил я.
Властелин разрушителей утверждает, что ничего не создал, но может все
уничтожать. Если бы это было правдой, то в глазах человека выглядело бы
очень непривлекательно.
К счастью, это неправда. Он далеко не все мощен уничтожить, и сама
его свирепая деятельность уничтожения несет в себе клеточки созидания,
достаточно упомянуть о возводимых ими городах, заводах, звездных
крепостях...
Ему кажется, что он уравнивает неодинаковости, а если покопаться, он
громоздит новые неравномерности. Своеобразие объектов есть сущность
мировой гармонии, количество непохожих одна на другую структур нельзя
менять по своей прихоти.
Создавая тепловую смерть на материальных телах, разрушители пресыщают
энергией пространство, начинается обратный процесс - нарождение новых масс
вещества, концентрация в них накопленной пространством энергии. Вымывание
горных вершин своеобразия - лишь одна сторона развития, другая его сторона
- непрерывное горообразование. Вселенная порождает высоты различий так же
постоянно, как и стирает их в серой равнинности одинаковостей.
Он утверждает, что Вселенная начала со сложности и идет к простоте. Я
утверждаю, что Вселенная идет от сложного к простому и одновременно от
простого к сложному. Эти два процесса совершаются рядом.
И если разрушителям удастся осуществить одну свою цель - уничтожение
пространства (недаром же о них говорят - "сжимающие миры"), то вторая цель
- деградация энергии - станет неосуществимой. Уничтожая одно, они создают
другое. Сжатие звезд в скоплениях подготавливает лишь условия для
последующего хорошего космического взрыва. Не продукт ли деятельности
разрушителей то, что происходит в Гиадах, где светила рушатся в неведомо
как разверзшуюся пространственную яму?
В этом единственном месте владыка прервал мою речь. Разрушители к
процессам в Гиадах отношения не имеют.
