особенно логична.
- Все явления имеют логику. Должна иметь ее и любовь.
- Она имеет ее. Но это особая логика. Тем, кто не знает любви, она
покажется сумасбродством. И если мы не замечаем, что любовь странна, то
лишь потому, что она широко распространена среди нас. Нет таких, кто не
влюблялся бы хоть раз.
- Бедные! Вы, очевидно, проклинаете все на свете, когда на вас
сваливается такое несчастье, как любовь?
- Наоборот, благословляем ее, как священный дар. Лучшее в человеке
связано с любовью.
- Что именно - лучшее?
- Как бы тебе объяснить?.. Например, рождение новых людей... Без
любви оно не происходит.
- Вам надо поучиться у нас. Все это просто и разумно. Яйца с
зародышами приносят...
- Фиола, помолчим лучше. На Земле перед расставанием всегда молчат.
Мы молчали. Фиола прижималась ко мне. Может, она хотела сделать мне
приятное, может, ей стало нравиться так сидеть - я не спрашивал. Я с
горечью понимал, что страсть к ней бессмысленна.
Можно сотрудничать со звездожителями, можно дружить с ними, помогать
им, обучать их нашим наукам и технике, нашему общественному устройству, но
влюбляться в них - противоестественно. Любовь - человеческое, слишком
человеческое, ее не перенести в иные миры.
От этих мыслей мне стало совсем грустно.
- Прилетай к нам, - сказала Фиола. - Тебе понравится у нас.
- Может, и прилечу.
- Если ты не прилетишь, я попрошусь на Землю. Вы обещали возить нас к
себе. Ты будешь меня ждать?
- Да, конечно, - проговорил я со вздохом. - Мне кажется, я только и
делаю, что жду тебя.
- Приезжай обязательно. Я хочу тебя видеть больше всех людей.
- В этом мало логики, Фиола.
- Мало, да. Ты заразил меня своими странностями, Эли.
Я держал ее руки в своих, гладил их.
- Поцелуй меня, - сказала она одним светом глаз.
Я поцеловал ее и проговорил печально:
- Желанная и недоступная.
Она напряженно вслушивалась в мои слова. Я знал, что она потом будет
повторять их про себя, будет стараться проникнуть в темный их смысл.
Мне стало стыдно. Зачем я вношу человеческое смятение в спокойную
душу далекого от людей существа? Зачем прививаю ей мучительную культуру
наших страстей? Она постигнет лишь наши тревоги и страдания, наслажденье и
счастье наше ей узнать не дано. В смятении и тоске она будет кружиться в
своих глухих садах, будет призывать меня пением и светом: "Эли! Эли!"
Зачем?
- Желанная и недоступная! - шептал я, глядя, как она исчезает в
глубине сада.
34
Конференция звездожителей удалась на славу. Огромный зал
Галактических Приемов был разбит на секторы, прикрытые куполами, а внутри
каждого сектора созданы свои условия: альдебаранцы находят расплющивающее
тяготение, альтаирцы - жесткое излучение своего яростного светила,
вегажители - томный полумрак с роскошными растениями. Лишь для ангелов с
Гиад специальных условий не обеспечили: этот народ отлично
приспосабливается к любым.
Много секторов пустует. Конструкторы Оры предусмотрели столько разных
возможностей существования, что половину их пока не удалось обнаружить.
Я хотел посидеть с Фиолой во время совещания. Но Вера настояла, чтоб
я явился в сектор Солнца, где собрались люди.
Я сел между Ромеро и Андре, тут же разместились Аллан, Ольга, Лусин,
Леонид позади и впереди - работники Оры, свободные от дежурств по
механизмам. Людей набралось порядочно. Еще больше было гостей, особенно
ангелов.
Сектора поднимаются амфитеатрами - где креслами, где лужайками, где
деревьями, каждому народу по привычкам. Перед креслами видеофоны с
переводом любой формы речи в понятную слушателю.
Я говорю "слушателю" по привычке, лишь мы да ангелы слушаем, у
остальных речи освещают или пронизывают.
За отдельным столиком в центре зала уселись Вера и Спыхальский -
председатели сегодняшнего совещания.
Я толкнул локтем хмурого Андре:
- Надо бы выбрать президиум, как любили предки, - по одному
представителю от созвездия, как по-твоему?
Андре в последние дни, недосыпая и недоедая, возился с ангелами, но
нового не узнал. И у трусливых альтаирцев не удалось ничего выспросить,
хотя они, несомненно, скрывали важные сведения о небесных
путешественниках.
Он буркнул:
- Обратись к Ромеро. Я не специалист по президиумам.
К Ромеро я не обратился, Ромеро поставил трость между ног и скрестил
на набалдашнике руки. Он со скучающим презрением оглядывал зал.
Я продолжал выпытывать у Андре:
- Ты после ангелов ходил к жителям Альдебарана и Капеллы, - как там?
- Так же. Никак.
- Ни единого намека?
- Я же сказал - никак! Или поставить дешифратор, чтоб ты мог понимать
друзей?
- Ни мысли, ни сновидения?..
- В сотый раз отвечаю - ничего! Альдебаранцы стараются мыслить
поменьше, а сны у них лишены образов - какие-то цветные полосы. Возможно,
им снится, что тяжесть усилилась настолько, что не хватает дыхания.
- У них сон тяжелый в подлинном смысле... Без увеличения тяжести они
не засыпают.
- Спасибо за разъяснение. Ты забыл, что я тоже слышал лекцию
Спыхальского об образе жизни на Альдебаране и Капелле?
Пока мы беседовали с Андре, Спыхальский предложил Вере доложить о
цели первого межзвездного совещания. Вера в своей речи объявила начало
новой космической эры - периода внутригалактического сотрудничества.
Андре показалось, что Вера старается расписать межзвездное
сотрудничество слишком уж розовыми красками.
- Вселенское благотворительное общество, - сказал он, зевнув. -
Братство падающих с неба синтетических галушек. Великое объединение
звездожителей Губ-не-Дур.
Насмешка Андре задела меня. Я с упреком спросил, не он ли недавно
сочинил симфонию о гармонии звездных миров.
- Я, - отозвался Андре равнодушно. - И сейчас я за космическое
товарищество. Но пусть и звездные братцы закатывают рукава.
Ромеро, казалось, слушал одну Веру. За час он не повернул головы, не
кашлянул - все те же скрещенные на трости руки, надменная скука на лице.
Но он уловил, о чем мы тихо препираемся с Андре. Он повернулся к нам:
- Вот первая ваша мысль, дорогой Андре, которая кажется мне
основательной. После вчерашней теории я опасался, что на вас надо ставить
крест, как на мыслителе.
Я поинтересовался, какую теорию Андре он имеет в виду. Не ту ли
забавную гипотезу, что неразгаданные враги галактов - невидимки?
- Следующую за этой. Наш друг Андре - генератор новых идей
непрерывного действия. Лишь вчера он доказывал, что человек - нечто вроде
искусственного сооружения, придуманного в незапамятные времена галактами,
которые, создав нас, бросили на Земле свое творение за полной к чему-либо
непригодностью.
Ничего похожего на это я не слыхал от Андре.
- Пустяки, - сказал Андре. - Гипотеза как гипотеза - анализ одного из
теоретически возможных предположений... У Лусина в институте выводят
пегасов и драконов воздействием на генетические нуклеиновые кислоты
лошадей и ящериц, почему же не вывести человека нуклеиновой обработкой
обезьян? Задача нетрудная для современного уровня знаний, просто ею никто
не занимался. И вот я предположил, что некогда на Земле высадились галакты
и, немного поэкспериментировав с генетическими кодами обезьян, создали
породу подобных себе людей. Согласись, допущение это отлично объясняет
многие загадки.
- Допущение или фантазия? - переспросил Ромеро. - Раз уж вы начали,
доведите свой рассказ до конца, Андре. Я имею в виду оценку, которую дала
МУМ вашей любопытной теории.
- МУМ мою гипотезу отвергла, - с неохотой сказал Андре. - Она
объявила ее ненаучной.
- Она назвала ее чепухой, любезный Андре. Она выбрала именно это
слово - чепуха - для точной квалификации вашего очередного научного
творения. И что до меня, то я считаю, что выданное ею словечко "чепуха"
много содержательнее всех ваших ученых слов о галактах и людях,
нуклеиновых кислотах и генетических кодах.
Он сказал это с такой желчью, что меня передернуло.
Андре угрюмо молчал. Теперь я понимал, отчего он в плохом настроении.
После речи Веры устроили перерыв, чтоб гости поразмыслили, а в
перерыв для желающих была исполнена симфония Андре.
Он рассказал о своем творении, потом зазвучала механизированная
музыка.
Я слушал концерт с Фиолой в их секторе. Музыка привела ее в
недоумение. Звуки грубы, а цветовые эффекты примитивны, сказала она.
Неужели людей восхищает такое пустое искусство? Я заверял ее, что
нормальные люди подобным искусством не восхищаются, а если попадаются
штукари вроде Андре, то их высмеивают, - кажется, ее удовлетворило мое
объяснение.
Я постарался также выяснить мнение других звездожителей.
- Значит, так, - сказал я потом Андре. - Альтаирцы полагают, что
симфония мягковата, нужно он подбавить рентгеновых лучей, альдебаранцам
она легковесна, ангелам кажется холодной и разреженной, вегажителям -
грубозвучной и однокрасочной... Что еще? У людей узкий спектр условий
существования, для них она по-прежнему убийственна. Кто выиграл?
- Иди к чертям! - сказал Андре без злобы. Подозреваю, что он
предвидел провал и хлопотал о концерте единственно, чтоб выполнить условия
пари. - У звездожителей эстетические способности еще ниже, чем у людей.
Наслаждайтесь своими физиологическими мелодиями, если не понимаете
шедевров.
- Ты не сказал, за кем пари?
- За тобой, - признал он нехотя. - Но, пожалуйста, не танцуй и не ори
на всю Ору - ты переживаешь радости слишком бурно.
Я пообещал пережить эту радость тихо.
35
Последние дни пребывания на Оре заполняли совещания - то людей меж
собой, то людей с группами звездожителей.
На одном из совещаний у Спыхальского, без звездных гостей, было
решено, что два самых крупных галактических корабля, "Пожиратель
пространства" и "Кормчий", должны продолжать путешествие в глубь
Галактики.
Вера объяснила, почему вторжение в звездную глубину не может быть
отложено. У экспедиции на Ору было две задачи, из них выполнена лишь
первая: заложены организационные основы будущего Межзвездного Союза.
- Однако, - сказала Вера, - где-то в звездной области обитает
подобный нам высокоразвитый народ галактов, нового о нем мы не узнали. У
этого народа имеются могущественные враги, и о них мы ничего не знаем. Вся
работа по созданию братства звездожителей станет необеспеченной, если не
дознаемся, не грозит ли что-либо проектируемому Межзвездному Союзу. И,
наоборот, дело может подвинуться вперед, если заручимся помощью галактов.
Куда направить корабли на поиск? Откуда галакты прилетали в созвездие
Гиады и на Альтаир? Вероятней всего, из Плеяд - ближайшего к Гиадам
скопления звезд. Итак, прыжок на Плеяды, где люди еще не бывали, - вот
очередное задание.
- Я лечу на "Пожирателе пространства", - закончила Вера. - Эвакуация
гостей с Оры и отправка кораблей на Землю возлагается на уважаемого
Мартына Юлиановича.
Спыхальский печально усмехнулся в седые усы.
- Я надеялся, что прихватите и меня, старика, в дальний рейс.
Придется, видно, доживать век сторожем на планетке.
- Нет, представителем человечества на звездном форпосте. А мы
продолжим дальше ваши поиски.
Я спросил Ромеро, когда совещание закончилось:
- Вы с нами, Павел, или на Землю?
Он сухо ответил:
