- Ты действительно так думаешь? - спросил Дондак-Саямир.
Вопрос поставил Валентина в тупик. То ли он относился к идее угрозы
королевству, то ли к замечанию что су-сухирис не несет равную
ответственность, препятствуя Валентину. После паузы он спросил:
- Что же ты мне посоветуешь?
- Возвращайся домой, - сказал мажордом, - живи счастливо и
плодотворно и оставь проблемы управления тем, чья судьба - распутывать их.
7
Не больше удовлетворения получил он и у Джитаморн Сол; второй
мажордом был менее надменным, но вряд ли более сговорчивым. Эта женщина
была на десять-двенадцать лет старше Валентина, высокая блондинка
делового, компетентного вида. На ее столе в кабинете, более веселом и
привлекательном, хоть столь же маленьком, как у су-сухириса, лежало
прошение Валентина. Она постучала несколько раз по нему и сказала:
- Ты не можешь увидеться с ними.
- Могу я узнать, почему?
- Потому что их никто не видит. - Никто с внешней стороны. Теперь
этого не делается.
- Из-за разрыва между тобой и Дондак-Саямиром?
Джитаморн Сол поджала губы.
- Он идиот! Но, даже если бы он как следует выполнял свою работу,
тебе все равно не добраться до министров. Они не желают, чтобы их
беспокоили. На них лежит великая ответственность. Понтификс стар, как
тебе, наверное известно, он мало занимается делами управления, поэтому на
тех кто его окружает, ложится тяжелое бремя. Ты понимаешь Это?
- Но я должен их увидеть.
- Я не могу тебе помочь. Их нельзя тревожить даже по самым важным
причинам.
- Предположим, - медленно сказал Валентин, что Корональ был свергнут
и в Замке сидит фальшивый правитель?
Она подняла маску и ошеломленно посмотрела на Валентина.
- Что ты хочешь этим сказать? Так вот: твое прошение отклонено. - Она
встала и сделала быстрый прогоняющий жест. - У нас в Лабиринте и так
хватает сумасшедших, а тут еще приходят из...
- Подожди, - прервал ее Валентин.
Он вошел в состояние транса и вызвал силу обруча. Он потянулся к душе
Джитаморн, коснулся ее, окутал своей душой. Он не собирался раскрывать
лишнее мелким служащим, но тут, похоже, не было альтернативы, кроме как
взять ее в поверенные. Он держал контакт, пока не почувствовал слабость и
головокружение. Тогда он прервал его и быстро вернулся к полному
бодрствованию. Она растерянно смотрела на него, щеки ее горели, глаза
блуждали, грудь тяжело поднималась и опускалась. Заговорила она не сразу.
- Что это за фокус?
- Это не фокус. Я сын Леди, и она сама научила меня искусству
послания.
- Лорд Валентин - брюнет.
- Был. А теперь - нет.
- Ты хочешь, чтобы я поверила...
- Пожалуйста, - сказал он, вкладывая в это слово всю силу своего
духа, - пожалуйста, поверь мне. Все зависит от моего доклада Понтификсу о
случившемся.
Но ее подозрения были слишком глубоки. Она не преклонила колени, не
сделала знака горящей звезды, в ней была лишь угрюмая растерянность, ей
явно хотелось, чтобы Валентин навязывал этот рассказ какому-нибудь другому
чиновнику.
- Су-сухирис наложит вето на все, что бы я не предложила, сказала она
наконец.
- Даже, если я покажу ему, то что показал вам?
- Она пожала плечами.
- Его упрямство просто легендарно. Даже для спасения Понтификса он не
согласится ни с одним из моих предложений.
- Но это безумие!
- Именно так. Ты говорил с ним?
- Да. Он показался мне недружелюбным и распухшим от гордости, но не
сумасшедшим.
- Тебе бы пообщаться с ним подольше, прежде чем составить
окончательное суждение.
- А если подделать его подпись, и я пройду так, чтобы он не знал?
- Она была шокирована.
- Ты толкаешь меня на преступление?
Валентин пожал плечами.
- Преступление уже совершено, и немалое, - сказал он ровным голосом.
- Я, Корональ Маджипура, изменнически смещен. Твоя подпись жизненно
необходима для моего восстановления. Неужели это не превышает все
остальные пустяковые правила. Неужели ты не понимаешь, что я имею власть
простить тебе нарушение этих правил? - Он наклонился к ней. - Время не
ждет. Замок стал домом узурпатора. Я же бегаю туда-сюда между подчиненными
Понтификса, вместо того, чтобы вести через Алханрол армию освобождения.
Дай мне твое разрешение, и ты получишь вознаграждение, когда на Маджипуре
снова будет порядок.
Она холодно посмотрела на него.
- Твой рассказ требует от меня слишком большой веры. Что, если он
лжив? Что, если ты подкуплен Дондак-Саямиром?
- Клянусь! - простонал Валентин.
- Не надо. Такой вариант возможен. Это может оказаться ловушкой. Твоя
фантастическая история и какой-то вид гипноза предназначены для того,
чтобы погубить меня и дать су-сухирису высшую власть, которой он давно
ждет.
- Клянусь Леди, моей матерью, что я не солгал тебе.
- Всякий преступник клянется чьей-нибудь матерью, да что толку?
Валентин заколебался, но затем взял Джитаморн Сол за руку и
пристально взглянул ей в глаза. То, что он хотел сделать было ему
неприятно, но и все эти мелкие чиновники тоже чинили ему препятствия.
Придется пойти на несколько бесстыдный обман, иначе он навек запутается
здесь. И он сказал:
- Даже если бы Дондак-Саямир подкупил меня, я никогда не продал бы
такую красивую женщину, как ты.
Она смотрела на него презрительно, но щеки ее окрасились румянцем.
- Поверь мне, - продолжал он, - поверь. Я Лорд Валентин и ты будешь
одной из героинь моего возвращения. Я знаю, что ты хочешь больше всего на
свете, и ты получишь это, когда я вернусь в Замок.
- Ты знаешь?
- Да, - шепнул он, ласково похлопав ее по рукам, теперь вяло лежащим
в его ладонях. - Ты хочешь быть единственным авторитетом во Внутреннем
Лабиринте, верно? Быть единственным мажордомом?
Она кивнула как бы во сне.
- Так и будет, - сказал он. - Стань моей союзницей, и Дондак-Саямир
будет лишен своего ранга за то, что преграждал мне дорогу. Станешь?
Поможешь мне добраться до главных министров?
- Это.. это трудно.
- Не возможно! Все возможно! А когда я снова стану Короналем,
су-сухирис потеряет свой пост! Это я тебе обещаю.
- Поклянись!
- Клянусь, - горячо сказал Валентин, чувствуя себя главным и
испорченным. - Клянусь всем, что для меня свято. Этого достаточно?
- Достаточно, - сказала она изменившимся голосом. - Но как это
сделать? На пропуске должны быть обе подписи, а если моя будет, он
откажется добавить свою.
- Дай мне пропуск и подпиши его. Я вернусь к су-сухирису и уговорю
его подписать.
- Он ни за что этого не сделает.
- Я поработаю над ним. Я умею убеждать. Получив его подпись, я пойду
во Внутренний Лабиринт и добьюсь того, что мне нужно. А вернусь я с
полномочиями Короналя и смещу с поста Дондак-Саямира.
- Но как ты получишь его подпись? Он уже много месяцев ничего не
подписывает.
- Положись на меня.
- Она достала из стола темно-зеленый кубик из какого-то гладкого
блестящего материала и поместила его на короткое время в машину, которая
бросила на него опаляюще-желтое пламя. Когда мажордом снова достала кубик,
поверхность его засияла новым блеском.
- Вот, это твой пропуск. Но предупреждаю тебя, что без второй подписи
он недействителен.
- Я получу ее, - сказал Валентин.
Он вернулся к Дондак-Саямиру. Су-сухирис неохотно встретил его, но
Валентин был настойчив.
- Теперь я понимаю твое отвращение к Джитаморн Сол, - сказал он.
Дондак-Саямир холодно улыбнулся.
- Она и тебе противна? А, полагаю, что она отказала тебе в просьбе?
- Нет, - сказал Валентин, доставая кубик и кладя его перед
мажордомом. - Она дала его мне довольно охотно, зная, что ты мне откажешь
и ее разрешение окажется недействительным. А вот другой ее отказ меня
сильно задел.
- Какой?
- Тебе это покажется глупостью, - безмятежно сказал Валентин, - может
быть, даже отталкивающей, но я был прямо захвачен ее красотой. Должен
сказать, что для человеческих глаз эта женщина исключительно
привлекательна физически, она излучает эротическую силу, а это... Ну,
ладно, неважно. Я потянулся к ней в наивном смятении и таким образом стал
открытым и уязвимым, а она жестоко посмеялась надо мной. Она отнеслась ко
мне с презрением, а это как ножом по важным местам. Как она могла быть
такой безжалостной, такой надменной к чужаку, который только тем и
виноват, что имел к ней такие горячие, глубоко страстные чувства?
- Ее красоты я не вижу, - сказал су-сухирис, - но ее холодность и
высокомерие мне хорошо известны.
- Теперь я разделяю твою неприязнь к ней, - сказал Валентин. - Если
пожелаешь я предложу тебе свои услуги, и мы вместе сработаем то, что
погубит ее.
Дондак-Саямир задумчиво сказал:
- Да, возможно, это подходящий момент чтобы скинуть ее. Но как?
Валентин постучал по кубику, лежащему на столе.
- Добавь свою подпись на этот пропуск. Тогда я смогу войти во
Внутренний Лабиринт. Пока я буду там, ты начнешь официальное
расследование, насчет обстоятельств, при которых меня пропустили, и
заявишь, что ты не давал такого разрешения. Когда я вернусь, закончив свое
дело с Понтификсом, ты позовешь меня для проверки. Я скажу, что ты отказал
в моей просьбе, но я получил полностью оформленный пропуск от Джитаморн
Сол и не подозревал, что кто-то по злобе забыл о тебе. Твое обвинение в
забывчивости вкупе с моим свидетельством свалит ее. Ну что скажешь?
Су-сухирис сунул кубик в машину, и сверкающий розовый шар перекрыл
желтое пламя Джитаморн Сол. Теперь пропуск был по всем правилам. Валентин
подумал, что вся интрига была почти сродни замысловатости самого
Лабиринта; но она сработала, и сработала успешно. Пусть теперь эти двое
строят друг другу козни, а он пойдет к министрам. Вероятно, мажордомы
будут разочарованы тем, как он выполнит свои обещания, поскольку он
намеревался если сможет, отстранить от власти обоих ссорящихся соперников.
Однако он не чувствовал себя вполне чистым и безгрешным по отношению к
тем, чья роль в управлении, видимо состояла в том, чтобы препятствовать и
возражать.
Он взял кубик у Дондак-Саямира и благодарно склонил голову.
- Да будет тебе вся власть и престиж каких ты заслуживаешь, - сказал
он елейно и вышел.
8
Стражи внутреннего Лабиринта, казалось, были ошеломлены что кто-то
снаружи ухитрился получить разрешение на вход в их царство. Они подвергли
кубики сканированию, с большой неохотой признали его законным и пропустили
Валентина с его спутниками.
Узкая тупоносая повозка быстро и бесшумно несла их по проходам этого
внутреннего мира. Замаскированные чиновники, сопровождавшие их, казалось,
и не вели повозку, да это было бы нелегкой задачей, поскольку на этих
уровнях Лабиринт бесконечно разветвлялся и кружился. Любой чужой быстро и
безнадежно затерялся бы в тысячах изгибов, поворотов и перепутанных
коридоров. Но повозка, как видно, плыла под каким-то тайным управлением по
кратчайшей, хотя отнюдь не прямолинейной дороге вглубь и вглубь, в кольца
скрытых проулков.
На каждом контрольно-пропускном пункте Валентина допрашивали
недоверчивые чиновники, почти неспособные понять, как это пришедший извне
едет к министрам Понтификса. Их бесконечные колкости были надоедливыми, но
пустыми. Валентин размахивал своим кубиком-пропуском, как волшебным
жезлом..
- У меня поручение высочайшей важности, - повторял он снова и снова,
