Люди не будут считать зазорным зарабатывать на жизнь любым самым
отвратительным способом. Мужчины станут жалкими созданиями, находящимися под
властью женщин. Безкультурные люди от имени бога будут зарабатывать себе на
жизнь. Не имеющие никакого представления о религии люди будут с высоких
помостов разглагольствовать о религиозных принципах. Умы людей будут
пребывать в постоянном возбуждении. Люди будут ненавидеть друг друга из-за
нескольких монет".
Может быть вам, уважаемый читатель, в жизни повезло и с частью
перечисленных прелестей вы ознакомились только что. Про себя такого сказать
не могу. Всего этого я насмотрелся предостаточно, но в глубине души все-таки
тешил себя надеждой, что все эти безобразия - просто случайные
недоразумения. А тут прочел индусскую книжечку, и оказывается: все беды наши
заранее известны. Как мне стало грустно! А то, что человечеству осталось
мучиться еще 427000 лет вообще ввергло меня в глубокое уныние. Но вскоре я
успокоился и приготовился к длительному циклу рождений и смертей во время
страшной Кали-юги. Приготовился несерьезно, а так, на всякий случай, потому
как не собираюсь тянуть лямку безрадостного существования не то что на
протяжении 427000лет, а даже во время остатка своей теперешней жизни.
В этой индусской книжечке под названием " Шримад Бхагаватам" в конце
повествования об ужасах нашего бытия дается рецептик, как выйти из пике, в
который мы залетели всем человечеством по причине естественной смены эпох.
Все очень просто: надо петь Маха-мантру "Харе Кришна" и все будет в порядке.
И все... Представляете!
Мне вот уже сейчас надоело жить только от факта такого примитивного
человеческого устройства, как будто я сконструирован на основе единственного
рубильника или на подобие светофора. Забавно и то, что по мнению авторов
другого пути нет.
К черту Маха-мантру! Я не хочу спасаться от Кали-юги таким способом, я
не хочу бежать с поля боя, несмотря на то, что не собираюсь биться, потому
как не с кем, кроме как с собой. Попытка спастись унизительна по своей
природе, это как переезд в другую страну в поиске лучшей жизни. Так можно и
Землю променять на другую планету. Я люблю свою планету и свой народ,
проживающий в ужасную Кали-югу, и я не хочу жить до 100000 лет, как это
происходит во время самой благодатной эпохи Двапара-юги. К черту эту
Двапара-югу с ее повсеместной благодатью, я бы там от скуки сдох. Меня и в
нашу эпоху поташнивает, когда случается пребывать в достатке.
Я достаточно провел на себе экспериментов и теперь знаю точно, что
достаток делает человека тупым и ленивым. А пребывать в абсолютном достатке
- хуже быть не может, тогда нечем будет жертвовать, и вы не будете иметь
право любить. Любовь - это жертва, и чем меньше достатка, тем легче
полюбить. А когда вообще ничего нет, тогда другого-то ничего и не остается,
как влюбиться во все подряд.
Абсолютный достаток так же страшен как никогда не умирать. Нет, мне
определенно нравится моя эпоха.
Костер догорел и я отправился спать. Боохолдои вечером и ночью в гости
не пожаловали. Наверное, пожалели меня и решили не тревожить.
Байкальские утренники не похожи один на другой. Каждое новое мое
пробуждение происходит по-новому, с какой-нибудь особой интонацией. Теперь я
знаю, что так должно происходить всегда.
Если во время путешествия или странствия вы вдруг перестали
воспринимать прелести природных явлений, то надо обязательно постараться
исправиться, иначе тяготы походной жизни будут перенесены напрасно, да и
собственно жизнь тоже будет протекать зря.
Я вспоминаю дни, которые сложились в череду серых, никому не нужных
будней, и мне становиться жаль себя. Испытываю страшное чувство вины перед
миром, подарившим мне жизнь, с которой я так бездарно обращался.
Вспоминаю свою глупую семейную жизнь, которая из-за отсутствия любви
превратилась в простое уничтожение времени с помощью выдумывания и решения
бытовых проблем. Мозги мои были в основном заняты бизнесменскими заботами:
как хитрым путем заработать деньги для приобретения благ. Казалось, что все
это временное, что все должно скоро кончиться, и жизнь будет продолжаться во
имя чего-то главного и важного. Стоит только побольше денег заработать - и
все будет в порядке. Но сколько бы не зарабатывал, в порядок ничего не
приходило. Я становился тупым и невосприимчивым. Когда моя соседка, бедная
старушка, выбросилась из окна и валялась целый день на земле у меня под
окном, я смотрел на нее и пытался понять, что произошло. Я ничего не
понимал. Вид несчастной бабушки нисколько не вывел меня из состояния
душевного равновесия, даже позавтракал во время и с аппетитом. Сначала
подумал, что я уже достаточно взрослый и опытный мужчина и потому спокоен -
не такое, дескать, видел. Все было не так, а гораздо хуже: я был просто
безразличен к судьбе бедной бабушки. Это гораздо хуже, чем просто бояться.
Лучше бы я не выглядел, как опытный мужчина, лучше бы повел себя как
маленький мальчик - испугался и заплакал. Так было бы лучше потому, что
равнодушие - это конец всему, это даже не смерть, потому что смерть как
природное явление благо. Это просто бесследное исчезновение при жизни.
Существование на земле с таким мировосприятием можно не учитывать - его
просто нет. В таком беззвучном и безучастном состоянии человек даже не
подобен животному. Его невозможно ни с чем сравнить, даже с пустотой, потому
что это унизительно для пустоты, из которой развернулся весь видимый мир.
Нет в поднебесной места равнодушию. Мне не жаль себя. Я знаю, что на
умершего меня тоже будут смотреть таким же образом. Все сотворенное мной
вернется ко мне в обязательном порядке, поэтому нет особого смысла
переживать за свое нехорошее поведение. Сделанная гадость - это счет,
выписанный самому себе. Старая тема.
Утро, которое встретил недалеко от мыса Ото-Хушун, вселило в меня веру
в то, что не совсем пропащий я пока еще человек. Не надо было напрягаться,
чтобы почувствовать особенность этого утра. Ощущение особенного сваливалось
на меня, как небесный дар. Что-то наверное я сделал правильно и получил то,
к чему совершенно не стремился. Так устроен мир: правильные в нем только
подарки, от них радость прибавляется, а от обмена - одна печаль. Жертвуйте
миру все подряд и себя в том числе, не ожидая благодарности, только тогда от
чудесных даров некуда будет деваться. Слава богу, что впереди у меня есть
еще кусок жизни, который попытаюсь прожить в таком духе. Удачи мне.
Выхожу из палатки и оказываюсь внутри волшебного утра. Воздух
чувствуется как очень материальный предмет. Все вокруг старается произвести
на меня самое лучшее впечатление. Небеса выглядят наисвежайшими, лес
выспавшимся, море собралось сделать первый утренний вздох и уже набрало для
этого воздух в легкие. В этот момент особенно приятно умыться. Вода живая и
дарит свежесть. Я получил этот день в подарок - божественный дар. День в
подарок...
На завтрак доедал то, что осталось после ужина. Но чай заварил свежий.
Всегда так делаю и всегда крепкий - бальзам на душу. Бедные и несчастные
любители здорового образа жизни, которые отказываются от чая! Они считают,
что чай излишне возбуждает организм, особенно сосуды, а это вредно. Ерунда!
Чай греет душу - это главное. Что может быть лучше кружки крепкого горячего
чая у костра?! Чай и костер. Чай греет изнутри, а костер - снаружи. Вы
проникаетесь теплом огня полностью. Огонь - мощный мистический факт природы,
и когда наполняешься его колдовскими чарами, то в мире свершается великое
таинство. Те люди, которые запрещают пить чай, ничего не смыслят в природе.
В процессе любви, например, сердце готово выскочить из грудной клетки.
Говорить при этом, что учащенное сердцебиение вредно для здоровья, может
только очень недалекий человек. Пейте чай у костра - это полезно!
Одиночное существование вытравило из меня насовсем такие понятия, как
отдых. По-моему отдых - это коллективное изобретение. Жизнь моя
странническая действительна нелегка - все приходиться делать самому, но
отдыхать вовсе не хочется. В шею никто не гонит, нет никакой особой задачи
пройти определенное расстояние с какой-то скоростью - я никуда не спешу,
меня никто не ждет, я просто живу. Но как только сажусь в лодку, во мне все
преображается и я попадаю в другой мир, мир неустанного движения вперед.
Сделав первый взмах веслами, уже не мог остановиться, буквально
зачаровываюся происходящим. Все вокруг приходит в движение, передо мной
крутится увлекательнейшее кино под названием "странствие". Каждый
последующий миг не похож на предыдущий. Что-то происходит важное, когда
передвигаешься по планете неспеша, с правильной человеческой скоростью. При
желании можно обрадоваться передвижению и с меньшей скоростью, но никак не с
большей. И так кажется, что не успеваю воспринять все, что вокруг
происходит.
Слева по борту - огромные горы, поросшие лесом. На исследование этого
пейзажа можно потратить целые месяцы, а сколько таких картинок вижу за день!
Мир проносится мимо с огромной скоростью, несмотря на то, что плыву не
быстрее 4 км/час.
Движение очаровательно, оно способно разжечь настоящую страсть. Не могу
остановиться. Я не плыву - я лечу. Насытиться этим невозможно, это можно
только перестать любить. Но как можно перестать любить? Перестать любить -
это перестать жить. Каждый миг моей новой жизни превратился в целую жизнь. Я
изливаюсь наружу, словно переполненный кувшин. Я хочу полюбить весь мир. Это
жертва, это свобода, это страсть, это упоение жизнью, это любовь - это
странствие.
Прохожу мыс Ото-Хушун вместе с погребенными на нем останками старинных
бурятских поселений. Представить страшно, сколько народу трудилось над
своими жизнями здесь в течении многих веков. А теперь на мысе Ото-Хушун
ничего нет, только ветер свистит в вышине и волны лупят по берегу, да
изредка проплывет мимо одинокий странник на надувной лодке.
Впереди прижимы. Берег выпрямился. Заливы перестали врезаться глубоко в
сушу и стали представлять из себя только названия, но названия красивые, как
и всякие непонятные иностранные слова: залив Шалба-Даин-Ятор, залив
Карганте. Или вот: Зундукский залив. Я не знаю точных переводов этих слов.
Это не важно. Просто приятно видеть заливы и произносить их имена. Залив
Карганте.
Прохожу мысы Хужир, Хохе-Нахойтуй и Зундук. Меня предупредили, что за
мысом Ото-Хушун волновая толчея. Так оно и есть. Грести при такой волне одно
мучение. Лодка болтается непонятно как. Трудно попасть веслами по воде, и я
часто размахиваю ими в воздухе, как будто пытаюсь взлететь.
Над горами разрослись страшные кучевые облака. Таких я еще не встречал.
Шапки у них огромные, наверное в несколько километров. Внутри этих исполинов
происходят ужасные физические процессы. Облака появляются в самых
неожиданных местах. Там, где ночевал, уже идет дождь, а надо мной синее
небо, но, похоже, ненадолго. Здоровенная туча, поливая Байкал, двигается в
моем направлении. Подналег на весла. Миную мыс Зундук и выхожу на длинный
прижим, который растянулся на 7 км до середины залива Кодовый.
От непогоды скалы приняли зловещий вид. Туча устала меня догонять и,
тормознув неподалеку, решила израсходовать свою дождевую мощь. Облегченно
вздохнул, как вдруг замечаю, что впереди по курсу ко мне подкрадывалась еще
одна. Раньше она скрывалась за скалистым мысом размером с полнеба. Осмелев и
