сначала с небольшим подъемом, а затем опять опускаясь, продолжается
Галерея Григоряна, заканчивающаяся глубоким озером. Вправо же узкой
трещиной начинается Крымский ход. Первые 60 метров по нему приходится
преодолевать ползком, а затем, пройдя шестиметровый полусифон, где
уровень воды не достает сантиметров 20 до потолка, выходим где-то в
середине прохода, идущего наклонно вниз параллельно Галерее
Григоряна, расположенной выше. Именно здесь, спускаясь по речке, мы и
попадаем к Песчаному сифону, являющемуся нижней точкой пещеры.
Крымский ход имеет продолжение и в обратном направлении, правда,
идущее уже не вниз, к чему мы стремились в первую очередь, а с
набором высоты. Здесь, в его верхней точке, во время ужасного паводка
в 1988 году оказались в западне четверо наших товарищей, но об этом
позже. Пермская экспедиция достигла Галереи Григоряна и подтвердила
тем самым результаты крымчан.
Сезон 87-го года, хотя и был для пропасти им. В.С.Пантюхина
триумфальным, оставил ряд проблем, окончательно разрешить которые нам
предстояло в следующем году.
ГЛАВА 2
В 1988 году в пещере работало 4 экспедиции, последовательно менявшие
друг друга и работавшие по общему плану:
первая - крымская, под руководством Сергея Бучного, преимущественно
состоявшая из членов спелеоклуба "Бездна" из Симферополя;
вторая - сборная украинская, под руководством Виктора Костенко;
третья - крымская, под руководством Сергея Клименко, состоявшая в
основном из керченских спелеологов;
четвертая - крымская, под руководством автора, состоявшая из
севастопольских и нескольких симферопольских спелеологов из клуба
"Бездна".
Координировал взаимодействие всех наших экспедиций многолетний
руководитель исследований шахты Г.С.Пантюхин.
Нашими задачами были:
1. Попытка преодолеть нижние сифоны и пройти пещеру дальше.
2. Тщательная топографическая съемка нижних галерей и определение
окончательной глубины пропасти.
3. Приобретение опыта нашими молодыми спелеологами при прохождении
столь уникальной пещеры.
Экспедиция под руководством Сергея Бучного осуществила несколькими
рейсами вертолета заброску всего снаряжения на Бзыбский хребет,
организовала базовый лагерь у шахты, развернула радиостанцию,
позволяющую связываться с Крымом, и сделала навеску до глубины 1025
м.
Сменившая ее украинская экспедиция ушла ниже, организовала ПБЛ 1300,
из которого штурмовые группы уходили уже на самое дно. Кстати, лагерь
именно здесь был поставлен по счастливой случайности, ибо его
установка планировалась в дальней части Галереи Григоряна у озера. В
87-м году это место представлялось наиболее удобным. Однако из-за
сильных дождей в районе шахты в ней многократно прибавилось воды, и
работать стало значительно тяжелее. Вышло так, что группа, которая
должна была установить лагерь, выбилась из сил и не пошла с грузом
дальше к озеру. Остальные же просто не упускали случая
воспользоваться подготовленной площадкой и свой последний лагерь
размещали здесь.
Посетив сухую Галерею Григоряна, украинская экспедиция, однако,
смогла проникнуть только в начало Крымского хода. Далее он был
полностью затоплен водою. Это было первым грозным предупреждением
стихии, но, с другой стороны, в этом не было ничего удивительного,
так как на поверхности шли нескончаемые дожди.
Основные топосъемочные работы проводились керченской группой
спелеологов.
И, наконец, последней, подводящей итоги всем усилиям, была наша
севастопольская экспедиция. Основной задачей ее являлась работа на
продолжение. Нам же и довелось попасть в такую аварийную ситуацию, в
которую (разумеется, это не повод гордиться), похоже, до нас никто не
попадал.
Продуманная тактика и хорошая организация штурма, высокая спортивная
подготовка участников позволили четко взаимодействующим группам
уверенно осуществить навеску, заброску груза и установку подземных
базовых лагерей на глубинах 400, 600, 800 м соответственно. На
восьмые сутки работы в пропасти штурмовая группа в составе
И.Вольского, А.Александрова и А.Варфоломеева достигла отметки 1300 м
и установила там ПБЛ 1300-1.
Вообще-то организация штурма пропасти - дело очень непростое.
Необходимо заблаговременно детально планировать его, чтобы обеспечить
круглосуточное продвижение постоянно меняющихся впереди рабочих
групп. Мест для отдыха в лагерях, как правило, меньше, чем количество
спортсменов, и группы должны четко взаимодействовать между собою по
заранее согласованному плану, чтобы все имели равную возможность и
работать, и отдыхать. Важно при этом обеспечить непрерывное движение
груза, упакованного примерно в 60 мешков весом от 10 до 15 кг.
Необходимо четко рассчитать общее число приемов пищи в подземных
лагерях, чтобы оставить в каждом строго необходимое количество
продуктов. Необходимо учитывать еще множество нюансов, описывать
которые здесь просто нет возможности. И, безусловно, неоценимую роль
в организации штурма пропасти играет надежная телефонная связь. На
поверхности же всегда устанавливается круглосуточное дежурство на
телефоне.
Теперь, я думаю, понятно, почему подготовка такой сложной экспедиции
потребовала от нас около года напряженного труда и отняла без остатка
все свободное время. К тому же наша отечественная промышленность
практически ничего из спелеоснаряжения не выпускала, и мы вынуждены
были почти все специальное оборудование делать сами кустарно или,
проявляя изобретательность, добывать заменители его, используемые в
других областях деятельности. Все это еще более усложняло и без того
непростую нашу жизнь.
При всем вышесказанном, тем не менее, мы умудряемся "делать" пещеры,
выдвигающие нашу спелеологию на передовые позиции, хотя, возможно,
из-за менее качественного снаряжения нам приходится испытывать
большие физические нагрузки, чем нашим коллегам на Западе.
Но вернемся к штурму пропасти. Его итоги определяла работа штурмовой
группы на дне, которая имела для этого 3 рабочие смены (всего
примерно 5 суток). За это время еще три группы поддержки штурмовиков,
последовательно меняясь в ПБЛ 1300-2, расположенном рядом с ПБЛ
1300-1, получали возможность сходить на дно. Телефонная связь была
протянута до лагерей 1300 метров. После выполнения своих задач на дне
все группы, кроме одной, находящейся на поверхности, должны были
участвовать в выемке снаряжения.
Работа штурмовой группы в нижней части пропасти проходила следующим
образом. Обогнав на дне Большого колодца (на -1025 м) группу
Владимира Чабаненко в составе 4 человек и приняв от нее груз, моя
группа сделала навеску, проверила и местами отремонтировала
телефонную линию, забросила часть снаряжения до места установки ПБЛ
1300-1 и оборудовала его. Нашли метрах в сорока выше по течению ручья
глиняную площадку для установки ПБЛ 1300-2, предназначенную для
других групп, затратив на все примерно 18 часов, и легли спать.
Проснулись, когда группа Владимира Чабаненко с остальным снаряжением
спустилась к нам. Мы показали им площадку для лагеря и предложили,
поскольку ребята хорошо потрудились до того, отдыхать примерно сутки.
Сами же мы отправились вниз. Дойдя до развилки в Галерее Григоряна,
свернули вправо, проползли узкий наклонный ход, преодолели полусифон
и вышли в Крымский ход. Решили сначала сходить вниз к Песчаному
сифону, которым заканчивается пропасть. Чтобы совесть была спокойна,
мы по очереди совершили попытку преодолеть его, но ничего из этого не
вышло, слишком узко, да и к тому же несущийся с водным потоком песок
засыпает тебя. На обратном пути к полусифону я планировал залезть в
окно, о котором у нас целый год было много разговоров. Когда идешь
вниз по Крымскому ходу, оно смотрится весьма эффектно, и возникли
надежды, что через него можно обойти Песчаный сифон. Особый энтузиазм
проявлял в этом Сергей Бучный, и окно так и назвали окном Бучного.
Однако эти надежды не сбылись. Залезть в него удалось довольно легко,
но я вскоре вывалился обратно в галерею. Вернувшись в район
полусифона, мы продолжили наше продвижение по Крымскому ходу, но уже
наверх. За две недели до нас сюда впервые попали несколько человек из
состава Керченской экспедиции и порекомендовали нам поработать здесь
на продолжение. На нашем пути встретилось несколько больших ванн,
хотя ход в основном был сухой. Наконец в месте, где галерея
расширилась и повернула налево, мы встретили черную зеркальную гладь
очередного сифона овальной формы. Особенность его в том, что он
периодически издает глухие клокочущие звуки, в происхождении которых
никто не разобрался. Сифон же назвали за это "Глюкало". Послушав
немного его бормотание, мы продолжили путь по галерее, которая начала
уже плавно понижаться, появился ручей, и еще метров через 150 она
сузилась и закончилась узким закрытым сифоном. С попытки преодолеть
его мы и начали основную работу в пропасти.
Я вообще очень люблю нырять, достать дно моря на глубине метров 20 -
посильная для меня задача. Поэтому преодоление узких сифонов без
акваланга - моя специализация. Надев подводные очки, продеваю кисть
правой руки сквозь веревочную петлю, второй ее конец мой товарищ
Александр Варфоломеев будет выдавать по мере моего углубления в
сифон. Захожу в него лицом вверх, ногами вперед. Это необходимо для
экстренного возвращения, так как узость подводной щели не позволит
развернуться в ней для движения назад. Веревка в руке даст мне
возможность легко найти дорогу обратно в мутной воде. Договариваюсь
со страхующим о сигналах, подаваемых рывками веревки. Когда вода
достигает лица, останавливаюсь на мгновение, оттянув пальцем резину
от щеки, выпустив тем самым остатки воздуха из гидрокостюма, и,
сделав несколько глубоких вдохов, ухожу вперед под воду. Упираясь
всеми конечностями в потолок, к которому меня сильно прижимает, так
как и в гидрокостюме, и в моих легких, разумеется, все-таки остается
довольно много воздуха, медленно, нащупывая ногами вьющийся под водою
штопором ход, двигаюсь вперед. Пройдя метра 2-3, возвращаюсь на
поверхность. Отдышавшись и немного отдохнув, повторяю операцию, но
уже в более быстром темпе, ибо я помню профиль только что пройденного
пути. Каждая новая попытка дается все тяжелее и тяжелее, поскольку
организм с новым погружением охлаждается все сильнее, а период
пребывания под водою становится все больше. Обычно время одного
погружения 40-45 секунд, максимум до одной минуты. Дольше, я думаю, в
условиях низкой температуры воды, нервных перегрузок, связанных с
большой глубиною и необычностью ситуации, находиться под водою не
стоит, ибо в этих экстремальных условиях выжимать из себя все без
остатка крайне опасно. Итак, на четвертой попытке, когда веревка
уходила за мною уже на 7 метров, ход сузился настолько, что будь я не
под водою, для дальнейшего его преодоления пришлось бы выдыхать
воздух, уменьшая тем самым толщину грудной клетки. Значит, удача тут
не улыбнулась, и мы возвращаемся к Глюкалу.
По пути немного согреваюсь, но, увы, озноб все еще колотит меня.
Однако, повторяю, в Глюкале то же, что и в предыдущем сифоне.
Правда, здесь уже просторней, и можно было бы использовать акваланг.
Ход овального сечения 2 на 3 метра под углом 45 градусов уходит вниз.
При погружении уже чувствуется давление воды, и приходится
продуваться, зажимая периодически нос пальцами левой руки. Во время
последней попытки затягиваю под воду за собою 10 м веревки, так,
однако, и не достигнув конца хода. В общем, сифон оказывается здесь
сильнее меня, и я, измотанный до предела, выбираюсь на берег к
товарищам, еще сильнее ощущая психологическое давление почти
полуторакилометровой толщи земли над головою, титаническую силу
природы, создавшей эту пропасть и нагромоздившей здесь препятствия,
преодоление которых порою выше наших сил. Попив горячего чаю, который
заботливо приготовили для меня друзья, понемногу прихожу в себя, и мы
покидаем эту мрачную галерею в траурно-черных мергелевых породах и со
зловеще шипящим сифоном. В лагерь возвращаемся через 12 часов после
