Соревнующиеся спали.
Один из них сидел в бочке с водой. Над поверхностью торчала только
его голова с закрытыми глазами.
Второй спал лежа на битом стекле и ржавых гвоздях. Он сладко улыбался
во сне.
- О, этот, чего доброго, станет чемпионом! - заметил Буртик.
Но он ошибся. Большинство голов в толпе было повернуто к сухому дубу,
стоявшему на самом краю площадки. На нем висел вниз головой подвешенный
за левую ногу человек. Он изредка шевелился во сне и посапывал. Это был
бездельник по имени Бескалош. Он висел и спал уже шестой день кряду.
Народ ждал. Неожиданно послышался треск - веревка, на которой висел
Бескалош, оборвалась, и он, не просыпаясь, упал прямо в объятия своих
поклонников.
Крики "ура!" потрясли воздух. Судьи несли дубовый венок. Чемпион был
избран.
Когда, покинув площадь, мастера и Нигугу вышли из города, в лицо им
пахнул сухой горячий ветер. Впереди лежала пустыня - суровые владения
хана Бассейна.
Глава восьмая, из которой можно узнать о хане Бассейне, луне и
дальнейшей судьбе мастеров
Жаркий сухой ветер, который гонял по пустыне колючие шары сухой травы
и наметал песчаные валы около покинутых колодцев, только долетев до се-
редины пустыни, мог услышать, подхватить и разнести звуки человеческих
голосов. Только здесь сохранились дома - жалкие, слепленные из глины, и
чахлая зелень - все, что осталось от некогда богатого города.
Среди домов и сохнущих на корню садов поднимались дворцовые стены.
Второй месяц при дворе хана Бассейна никому не было покоя.
- Ничего не известно? Никто не объявился? - спрашивали друг друга
бездельники.
Второй месяц с высокой башни, сменяясь каждый час, глашатаи выкрики-
вали:
- Бездельники и дети бездельников! Кто придумает, как без труда и
затраты времени сделать имя нашего хана бессмертным, получит тысячу
верблюдов и туфлю с ханской ноги! Торопитесь, бездельники и дети без-
дельников!
Хан гневался. Мрачный, он сидел, по-совиному сгорбясь на подушках, и
ждал.
Никто не являлся, а прославиться ему было необходимо.
Деды и прадеды хана воевали. У него не было армии.
Деды и прадеды строили города. У него не было рабочих. Во дворцах де-
дов и прадедов трудились золотых дел мастера, и звездочеты прибавляли к
тысячам звезд новые тысячи. Во дворце хана никто не умел держать в руке
резец и не мог сосчитать до девяти.
Сегодня хан поставил у дверей своего любимого визиря Рахат-Лукума
смотреть, не ведут ли выдумщика.
- Ведут! Ведут! - закричал наконец РахатЛукум.
В зал ввели почерневших от солнца и совершенно обессилевших мастеров
и их спутника. Без еды, страдая от жажды, они шли восемь дней по следам
похитителей, пока не повстречали бездельников Бассейна.
- Что придумали эти люди? - нетерпеливо спросил хан.
- О могущественнейший из ханов, они не придумали ничего! - упав ниц,
доложили бездельники.
- Зачем же они здесь?
- О тень полудня! Эти люди, вместо того чтобы наслаждаться прохладой
стен, путешествовали через пустыню, испытывая муки жажды и голода, - за-
бормотал, стуча лбом об пол, один из бездельников.
- Смотрите, как они измучены, как стерты их ноги и как ввалились их
глаза! - удивлялись придворные.
- Они просят накормить и напоить их, а потом вновь собираются идти
через пустыню, - доложил второй бездельник.
- Это очень странно, о великий хан! - шепнул Рахат-Лукум. - Эти люди
не бездельники. Они стремятся к тайной цели. Нельзя отпускать их.
Хан зевнул и сказал Рахат-Лукуму что-то на ухо.
- Неподвижнейший из неподвижных повелел удовлетворить просьбу нес-
частных, - объявил тот. - Они будут пить, есть и жить во дворцовой баш-
не. Жить до тех пор, пока хан не решит, чем он еще может им помочь. А
решит он это после того, как прославит свое имя!
Путешественникам не дали сказать ни слова, подхватили под руки и по-
тащили из дворца.
Так мастера и Нигугу оказались в каменной башне. Башня была без окон,
а сверху закрыта огромной деревянной крышкой.
Потянулись томительные дни. Часами шагали пленники взад-вперед, от
стены к стене, страдая от нетерпения и злости и слушая, как вопят навер-
ху глашатаи:
- Бездельники и дети бездельников! Кто придумает, как без труда и
затраты времени сделать имя нашего хана бессмертным, получит тысячу
верблюдов и туфлю с ханской ноги. Торопитесь, бездельники и дети без-
дельников!
Был вечер. Мастер Гак и Нигугу уже спали, когда их разбудил неожидан-
ный стук.
Это Буртик барабанил изо всех сил кулаком в стену.
- Поосторожнее, - пробормотал Гак. - Что с тобой, решил пробить ее
кулаком?
- Стены здесь толщиной два копья, - печально отозвался Нигугу.
Но Буртик не слушал их.
- В чем дело? - раздался наконец сверху голос стражника.
- Немедленно отведите нас к хану! - крикнул мастер. - Я знаю, как
прославить его имя!
- Вот так раз, - удивился Гак. - Я было решил, ты и в самом деле при-
думал что-то дельное. Зачем тебе бессмертие этого болвана?
- Мне нужны верблюды, - тихо ответил ему товарищ.
Весь дворец уже знал новость. Прошло немного времени, и зал, в кото-
ром сидел поднятый с постели хан, наполнился бездельниками...
- Приблизься! - кивнул Рахат-Лукум мастеру. - Хан разрешает тебе го-
ворить.
- Я слышал, великий хан, что ты хочешь сделать свое имя бессмерт-
ным... - начал Буртик.
- Говори скорее, что ты придумал! - прервал его хан.
- Медленный верблюд уходит дальше быстрой лошади. Пусть он скажет
все, что думает, - шепнул Рахат-Лукум.
- Я и говорю, - продолжал Буртик. - Мы можем помочь тебе. Взгляни в
окно. Что видишь ты на вечернем небе?
- Луну... - удивленно проговорил хан. - Но зачем она мне?
- А знаешь ли ты, всезнающий, что луна все время повернута к нам од-
ной стороной и что никто еще не видел ее обратного лика?
- Ерунда! - возмутился Бассейн, но тут же вспомнил, что ему подобает
быть сдержанным. - Ну и что же?
- Хан, поверни луну к земле другой стороной, и твое имя никогда не
сотрется в памяти людей. Нетрудное дело, и оно не потребует много време-
ни. Видал ли ты, как поворачивают камень, подложив под него конец копья?
Надо только подыскать такой шест, чтобы хватило до луны, - и дело сдела-
но.
- Что скажете вы на это? - обратился хан к присутствующим.
Те промолчали.
- Хорошо, я подумаю, - сказал Бассейн. - Отведите их опять в тюрьму.
- А как же награда?
- Слово хана нерушимо. Туфля и верблюды будут доставлены в башню! -
выкрикнул РахатЛукум...
- Теперь вы понимаете? - обратился Буртик к друзьям, когда стражники
вновь опустили их в башню и оставили одних. - Сейчас нам приведут тысячу
верблюдов. Мы отдадим девятьсот девяносто семь стражникам, и они выпус-
тят нас на волю. На трех верблюдах мы пересечем пустыню и достигнем Же-
лезного замка... Почему, однако, их не ведут? Мне надоело ждать!
Не успел он произнести эти слова, как люк приоткрылся и двое без-
дельников торжественно спустили на веревках тюк. Это была шкура верблю-
да, в которой лежала стоптанная туфля.
- Что это за шутки? - закричал Буртик. - Где верблюды? Я буду жало-
ваться хану!
- Не кричи! - проворчал сверху стражник. - Хан щедр: это больше, чем
тысяча, - это все его верблюды. Их давно уже нет. Последний сдох в тот
день, когда вас подобрали в пустыне. Вот его шкура.
- Обманули! Ограбили! - Буртик заметался по башне, барабаня в ее сте-
ны. Ханская туфля летала от ударов его ноги как мячик.
Что предпринять? Хан поймет, что над ним посмеялись, и тогда... При
одной мысли о будущем мастерам стало не по себе.
Между тем в ханском дворце кипела работа. Самые долговязые из страж-
ников и самые высокие из приближенных высыпали на балконы и старались
дотянуться шестами и палками до луны. Сам хан дважды влезал на окно и,
держа копье за острие, пытался ткнуть тупым концом в серебряный диск.
Любимый советник Рахат-Лукум, помогая ему, выпал из окна и свернул себе
шею.
Поняв, что его обманули, хан рассвирепел. Он приказал повесить наутро
троих насмешников за уши на стене башни, а всякого, кто употребит в его
присутствии слово "луна", бить палками.
- Что делать? Что делать? - шептал Буртик, бегая по башне. Теперь-то
уж хан не поддастся ни на какую хитрость, не даст обмануть себя. Вот ес-
ли бы у них были замечательные инструменты, оставленные в городе кора-
бельщиков...
Он сунул руку в карман и неожиданно почувствовал в пальцах гладкую
твердую чечевицу.
Зажигательное стекло!
Однако какую пользу можно извлечь из него в их положении?
Поджечь солнечным лучом... Но что? Во всей башне могла гореть только
солома, на которой они спали. Перед глазами мастера возникла картина пы-
лающей башни и дымного облака, стремящегося кверху...
- Мы спасены! - закричал он. - Слушайте меня, друзья, внимательно!
Глава девятая, в которой события развиваются с ужасающей быстротой
Ночь кончилась. Круглая луна насмешливо улыбалась в бледно-розовом
небе. Площадь перед дворцом была убрана коврами. Глашатаи, перестав обе-
щать тысячу верблюдов, звали всех на место казни.
К восходу солнца вся площадь была заполнена. Бездельники стояли, пе-
реминаясь с ноги на ногу, и, вытягивая шеи, глазели на башню, откуда
должны были вывести осужденных. Шесть ржавых гвоздей, по одному для каж-
дого уха, лежали в карманах палачей.
Взошло солнце и стало быстро подниматься по небосводу. Шум на площади
усилился.
На балконе дворца появился хан.
- Можно начинать! - приказал он.
Палачи по ступенькам поднялись на верхушку башни. Восемь стражников
сдвинули с места крышку люка.
Первый луч солнца проник в башню. И вдруг изнутри ее вырвалась тонкая
струйка дыма. Стражники отшатнулись.
Дым становился все гуще и гуще. Вот он повалил клубами.
- Они сожгли себя! - закричали в толпе.
В это время из открытого люка показалась горбатая спина верблюда.
Подталкиваемый снизу, он пролез через люк, раздулся в громадный пузырь и
стал подниматься вверх.
Раздались крики изумления.
Под верблюжьей тушей, парящей в воздухе, все увидели привязанную ве-
ревками доску, а на ней - три человеческие фигуры.
Когда шкура, надутая горячим воздухом, поднялась над дворцом, ка-
кой-то предмет сорвался с доски и шлепнулся к ногам Бассейна.
Это была стоптанная туфля.
Сшитый из верблюжьей шкуры воздушный шар поднимался все выше и выше,
унося мастеров и их товарища от мести тщеславного хана.
Увлекаемый свежим ветром, шар пролетел над городом, оставил позади
пригородные селения и понесся над пустыней.
Желтое море песка с черными полосами сухой травы проплывало под верб-
людом. Утомленный бессонной ночью, Нигугу спал. Мастера сидели на доске,
свесив ноги, и смотрели вниз.
Солнце уже взобралось на самую макушку неба, когда Нигугу проснулся.
- Послушай, дружище, что это за горы вдали? - спросил мастера Буртик.
- Лиловые горы.
- Отлично! Значит, нас несет прямо к цели.
И мастера затянули веселую песенку:
Мы любим песню, любим труд,
А дружим навсегда.
И потому, а потому
Нам не страшна беда.
Хотя и знаем: труден путь,
Мы по нему пойдем,
Пока - тирим! - пока - тарам! -
Злодеев не найдем.
Никто не смеет унывать,
Пока есть верный друг
Есть цель, есть друг,
Есть друг, и цель,
И пара сильных рук...
- Смотрите, кто-то идет по пустыне! - воскликнул Буртик, указывая на
черное пятнышко вдали.
Пятнышко приблизилось, и стал виден человек, тащивший на спине огром-
ный камень. Куча таких же камней виднелась невдалеке.
- Один в этой глуши! Зачем он носит камни? - удивился Буртик.
- Настоящий труженик! - довольно произнес мастер Гак. - Приятно ви-
деть его в этой стране лентяев.
- Нет! - возразил ему Нигугу. - Я знаю, кто он. Это такой же без-
