С. Сахарнов
ГАК И БУРТИК В СТРАНЕ БЕЗДЕЛЬНИКОВ
OCR Палек, 1998 г.
Глава первая, с которой начинается повествование
Далеко на востоке, чуть левее того места, где восходит солнце, лежала
когда-то Страна Семи городов. Она лежала там, где земля понемногу перес-
тает быть плоской и начинает закругляться, где синее море сходится с
желтым берегом, а черные горы, опускаясь, становятся зелеными полями.
В этой стране было всего семь городов, но зато жили в них люди, кото-
рые знали, что почем, и к любой работе могли приложить руки: кузнецы,
каменщики, плотники, ткачи, маляры, корабельщики и парикмахеры. Да, да,
парикмахеры, - ведь даже в сказочной стране кто-то должен стричь людям
волосы и брить бороды.
В тот день, с которого начинается наш рассказ, город корабельщиков
гудел, как мельница, под крышу которой врывается свежий ветер. По пря-
мым, как корабельные реи, улицам и запутанным, как корабельные веревки,
переулочкам люди стекались к порту. Порт... Это там дымят с самого ран-
него утра тонкие трубы паровых судов и торчат, покачиваясь, как пики,
поднятые к небу мачты парусников. Вода там ходит взад-вперед между при-
чалами, а пучеглазые рыбы выскакивают из воды посмотреть, где сидят ры-
баки с удочками.
Могучие кузнецы, плотники со светлыми полосками клея на ладонях, за-
горелые крестьяне из деревень, парикмахеры в белых халатах, наброшенных
прямо на голое тело, - все собрались на портовой площади, чтобы не про-
пустить удивительное, необычайное зрелище, какого еще никогда не видел
город. Они стояли бок о бок, теснясь, переругиваясь, пихаясь локтями,
щелкая каленые орехи и семечки, горланя песни, наступая на ноги и вскри-
кивая от боли и нетерпения. Тысячи глаз были устремлены туда, где высоко
над толпой на помосте стояло невиданное сооружение. Это был корабль -
острогрудый, с блестящими выпяченными бортами, с гордо поднятым носом и
изукрашенной кормой. Из короткой дымовой трубы, которая блестела, как
грудь морской птицы, поднимался легкий дымок, начищенная до блеска паро-
вая машина слепила глаза, флаг на мачте трещал.
Но самыми удивительными у корабля были не мачта, не флаг, не рулевое
колесо с точеными рукоятками, самыми удивительными у корабля были -
крылья Еще какие крылья! Они были приделаны по бокам, подняты, как у
чайки, и выгнуты, словно половинки хорошего лука. Сделанные из тонкого
дерева, они были так легки, что сквозь них просвечивало солнце. При каж-
дом движении ветра крылья покачивались и скрипели.
А между тем народ все прибывал, скоро на площади стало некуда упасть
шляпе. Мастера, их жены, ученики и подмастерья болтали, свистели на за-
бежавших на площадь собак, сосали кубики жженого сахара, а принесенные
женщинами на руках крошечные розовые младенцы плакали.
- Внимание! Внимание! - закричали наконец в разных концах площади, и
все увидели, что на помосте появился коренастый бородатый моряк в серой,
примятой ветром фуражке. Это был старший корабельщик Глеб Смола.
- Начнем! - сказал Глеб, который был не очень-то большой мастак про-
износить речи.
Два человека, которые поднялись на помост следом за ним, забрались на
корабль. Один из них, высокий и широкоплечий, занял место у паровой ма-
шины, а второй, низенький и тонкий, стал у рулевого колеса.
Все замерло. Замолчали мастера, их ученики, жены и подмастерья. Пе-
рестали плакать дети, жаворонок, залетевший в город с полей, остановился
в воздухе, едва шевеля крыльями, а похожее на кита синее дождевое обла-
ко, отстав от ветра, тоже повисло над городом без движения.
Высокий моряк повернул у машины кран, зашипел пар, завертелись сцеп-
ленные между собой колеса, огромные крылья дрогнули и поползли - сначала
вверх, потом вниз. Вверх-вниз, вверх-вниз. Толпа, вся как один человек,
охнула.
"Ччч-ук, чч-ук, чч-ук!" - все быстрее стучала машина. Крылья с тоск-
ливым скрипом взлетали и падали, корабль раскачивался из стороны в сто-
рону, но... и не думал отрываться от помоста.
Толпа сперва молчала, потом какой-то мальчишка тоненько рассмеялся. И
тогда словно прорвало плотину - смех хлынул на площадь. Хохотали, утирая
слезы, заливисто и тонко визжали, кашляли и отхаркивались. Толпа бурли-
ла, сотрясалась, раскачивалась. Тот же мальчишка сунул два пальца в рот
и заливисто свистнул - испуганные голуби, как брызги, взлетели над кры-
шами. Стыд и позор!
Люди разошлись не сразу. Долго еще бродили они по площади, подходили
к помосту, обсуждая неудачу, и, только когда облако, похожее на кита,
уронило на них несколько капель, толпа начала таять.
Скоро около корабля остались всего три человека - Глеб Смола и два
незадачливых воздухоплавателя.
- Ну что, - сказал Глеб Смола, - я ведь предупреждал вас.
Строители корабля переглянулись.
- И все-таки мы полетим, - сказал низенький. - Не сейчас - так в сле-
дующий раз.
Высокий кивнул.
- Ну-ну, - сказал старший корабельщик и вперевалку, не торопясь, по-
шел прочь.
Впрочем, у него было доброе сердце, и если бы он против обыкновения
сказал еще несколько слов, друзья услышали бы от него, что он верит в
них.
Но он ничего не сказал, и они снова полезли на корабль: нужно было
разбирать машину и отделять от бортов крылья.
Этих двух упрямцев и неудачников звали: низенького - мастер Буртик, а
высокого - мастер Гак.
А в небе, над остроконечными крышами портовых домов, по-прежнему ви-
сел, трепеща крыльями, жаворонок. Ему с высоты хорошо были видны и гус-
тые клубы дыма над городом кузнецов, и похожий на муравейник город ка-
менщиков, и сверкающий красками город маляров, и все остальные города, и
зеленые квадраты полей - все, что не смогли увидеть сегодня два мастера.
Глава вторая, в которой читатель знакомится с двумя мастерами, а сами
мастера покидают город корабельщиков
Гак и Буртик были друзьями.
Они строили корабли: грузовые пароходы и легкие парусники, быстрые
катера и неторопливые баржи. Отличные суда, какие могут строить только
мастера на все руки.
Дом, в котором они жили, стоял на краю города, у самого берега моря.
На его крыше торчала мачта, а на ней всегда развевался красно-голубой
корабельный флаг.
Мастера просыпались рано. Если утро было солнечным и теплым, они вы-
пускали со двора коробчатого змея с привязанным к нему рожком.
"Тру-ту-ту!" - пел на весь город рожок.
Разбуженные веселыми звуками жители выходили из домов. Запрокинув го-
ловы, они разглядывали парящего над городом змея, жадно вдыхали свежий
воздух и говорили:
- Какое чудесное утро мы чуть было не проспали!
В дождь окна дома сами закрывались; стоило кому-нибудь взойти на
крыльцо, как двери гостеприимно распахивались - это работали хитрые ме-
ханизмы, придуманные мастерами.
Но была в доме одна вещь, особенно дорогая сердцу хозяев, - дубовая
шкатулка, она стояла на столе в гостиной и бьла доверху набита чертежа-
ми. На пожелтевших от времени листах мчались необычные самоходные повоз-
ки. Струей била вода из насосов. Пыхтели и выпускали пар котлы, похожие
на корабельные.
Впрочем, ни одну из этих машин построить было невозможно: надписи на
чертежах были сделаны на каком-то непонятном языке.
Часто дождливыми зимними вечерами усаживались друзья около стола и,
открыв шкатулку, перебирали чертежи, пытаясь понять: что за хитроумные
машины изображены на них, что написано около и как эти машины можно
построить?
Шкатулка, по рассказам, принадлежала древнему ученому, которого звали
не то Алибаба, не то Ада-ада и который много десятков лет назад пришел
издалека с народом, основавшим Страну Семи городов.
Особенно хорош был один чертеж, на котором была нарисована длинная
остроносая машина с треугольным хвостом.
- По-моему, эта штука должна летать, - говорил Буртик, морща нос и
разглядывая чертеж в увеличительное стекло (оно всегда лежало вместе с
бумагами).
- А по-моему - нет! - ворчал Гак. Но и он часто водил пальцем по
стремительным линиям рисунка.
Еще в гостиной висела клетка. В ней жил ручной скворец по имени Бомб-
рамсель. Он жил у мастеров уже много лет, умел кланяться, садиться на
руку и закрывать за собой дверцу.
Но Гаку этого было мало. Ежегодно, с наступлением весны, он выставлял
клетку на окно и учил скворца разговаривать.
- Скажи: "птица", - приказывал он.
- Тр-рр-р! - отвечал скворец.
- Повторяй за мной: "труд и победа".
- Цок-цок-цок! - щелкал Бомбрамсель.
Да, видно, учить его было бесполезно!..
В день неудачного испытания мастера вернулись домой поздно.
- Два года! - злился Буртик. - Два года работы и - пых! пых! - ни с
места. Ну что ты молчишь, как камень?
Гак пожал плечами.
Друзья зажгли лампу, вынули из шкатулки заветный чертеж и в который
раз принялись его рассматривать. По желтоватому листу бумаги пробегали
легкие тени, и казалось, что остроносый снаряд мчится, прорезая облака.
- Надо во что бы то ни стало разобраться в чертеже... - произнес на-
конец Буртик. - Разобраться - и строить.
- Я не против, - впервые согласился Гак.
Однако на следующий день случилось происшествие, которое все измени-
ло, опрокинуло, поставило вверх ногами и оказалось началом совершенно
неожиданных событий.
Буртик, возвращаясь в полдень домой, заметил двух человек в плащах и
зеленых шляпах, которые крадучись вышли из их дома и быстро удалились по
направлению к порту.
- Кто это? - удивился он. - Что им у нас надо? Видно, приходили по
какому-то делу к Гаку.
Мастер вошел в дом. Гака нет: в первой комнате - никого, во второй -
пусто.
Он хотел было еще раз кликнуть приятеля, как вдруг заметил, что на
полу стоит открытая дубовая шкатулка. Мастер бросился к ней. Один чер-
теж... второй... третий...
В это время на улице послышались шаги, и в комнату вошел Гак.
- Послушай-ка, я все перерыл, нет летающего корабля! - воскликнул
Буртик. - Смотри, - он навел увеличительное стекло на бумажный лист, -
видишь, тут, тут и тут отпечатались пальцы!.. Они украли чертеж! Скорей
в погоню!
Недолго думая, Буртик сунул увеличительное стекло в карман и выбежал
из дома.
Гак широкими шагами последовал за ним.
- Цок-цок-цок, тр-рр-р! - испуганно защелкал им вслед Бомбрамсель.
Берегом канала мастера добежали до порта.
- Эй, парень, не видел тут двух людей? Очень подозрительные: в зеле-
ных шляпах и ходят так, будто за ними крадется дюжина преследователей с
ружьями, - спросил Гак матроса, который чинил парус своей лодки.
- Никогда не видел, как ходят те, за кем охотятся с ружьями, - отве-
тил матрос. - Две зеленые шляпы уплыли полчаса назад на пароходе с белой
трубой.
Мастера были в отчаянии.
- Скажи, а они не говорили, куда плывут?
- А как же. "Через три дня будем на том берегу", - сказал один. А
второй добавил: "Славное дельце мы обтяпали" - и оба засмеялись.
- Засмеялись? - воскликнул Буртик. - Забраться в чужой дом и украсть
чертеж - они называют славным дельцем! Негодяи! Чтоб мне больше никогда
не видеть флага над нашим домом, если мы не догоним их и не отнимем кра-
деное. Немедленно к старшему корабельщику!
- Мы догоним их, - поддержал его Гак.
Глеб Смола встретил мастеров у причала, где стояли корабли.
- Нам нужен пароход! - заявили ему друзья.
- Выбирайте! - ответил бравый моряк.
- Но нам нужен самый быстрый.
- Его нет. Я отдал его. Двое в зеленых шляпах. Добрый пароход - быст-
рый, как ветер.
- Ты отдал его? Все пропало! - воскликнули мастера в один голос.
Увидев их отчаяние, Глеб Смола предложил:
- Берите вон тот. Его скорость - двадцать узлов. Не успеете вы двад-
цать раз завязать и развязать узел на пеньковой веревке, как будете за
горизонтом. А вот догоните ли вы их...
- Ерунда! - ответил мужественный Буртик, и через пять минут пароход с
красной палубой вышел полным ходом из города корабельщиков в море.
