лопедии, в зависимости от частного вкуса или климата. Мы делали и про-
должаем это делать более или менее комфортабельно - но...
Было это "но", как ни крути. Мы никогда не чувствовали себя надежно
ни на этой, ни на той стороне. Когда все было тщательно "материализова-
но", оставалась другая сторона с ее сюрпризами, а когда мы тщательно
"одухотворяли" все, другая сторона грубо тыкала нас в грязь при первом
же удобном случае. И так эти двое и шли рука об руку, Материя и Дух, как
несчастливая пара, не способная разойтись и не способная идти вместе,
как если бы они были не полными противоположностями, а двумя сторонами
одной и той же Стены непонимания.
Что же, это Стена рухнула 13 апреля 1962 года. И понимаешь, что она
могла рухнуть лишь в Материи, на материальном и телесном уровне из-за
того что именно там она и находится. Предмет спора между материалистами
и спиритуалистами находится не на вершине человеческого сознания, а в
клетке. Это не метафизический спор, а физический. Вот где находится Сте-
на. И когда она падает, тогда больше нет ни материализма, ни спиритуа-
лизма, есть... нечто иное. Мы могли бы даже сказать, что больше нет Ма-
терии или Духа, как мы понимаем их, а есть нечто иное. Нечто, что все
ЕДИНО -- но ЕДИНО не на вершинах мысли (там нет мысли!): ЕДИНО телесно,
на клеточном уровне, физиологически -- и универсально. Действительно
другой мир, и все же тот же самый. Все сейчас изменилось, и все же все
по-прежнему то же самое, - сказал Шри Ауробиндо.
То же самое сказала мне и Мать, это одна из первых вещей, о которых
она мне рассказала спустя лишь месяц после переживания: Через йогу я
пришла к некоторой взаимосвязи с материальным миром, базирующейся на
представлении о четвертом измерении (внутренние измерения, которые ста-
новятся неисчислимыми с йогой) и к использовании этой позиции и этого
состояния сознания. Я смотрела на связь между материальным и духовным
миром с ощущением внутренних измерений и совершенствуя сознание внутрен-
них измерений... [Мать обычно выходила из тела и путешествовала где
угодно, по всем планам]. Но теперь все использование ощущения четвертого
измерения со всеми его толкованиями кажется мне поверхностным! И это
столь сильно, что я не могу снова поймать это ощущение... Но конечно же!
Это так называемое четвертое измерение слилось с нашими тремя! Ощущение
от этого стало совсем иным. Матери не нужно было больше закрывать свои
глаза, медитировать и подниматься от плана к плану, чтобы встретить не-
кое удаленное Всевышнее, ей больше не требовалось выходить из своего те-
ла, чтобы узнать, что происходит "где-то там", чтобы воздействовать на
чье-либо сознание или вылечить того или иного человека, или чтобы путе-
шествовать в прошлое или будущее -- все это здесь. Тело повсюду! Больше
не нужно "спать", как мы обычно это делаем, или идти глубоко внутрь соз-
нания: больше не было глубин! Внутреннее стало наружным, с широко откры-
тыми глазами и всеми клетками тела -- "где-то там" находится здесь,
завтра здесь, вчера тоже здесь. И Божественное здесь, все это Он, есть
только То. И это не некое Божественное, которое является расширением по
другую сторону от Стены -- нет больше "другой стороны": есть лишь опре-
деленный способ бытия, дыхания, который является Божественным. И мы те-
перь сильно подозреваем, что людям требовались те состояния "сна",
"транса", "медитации" и "концентрации" просто для того, чтобы иметь воз-
можность проскользнуть сквозь ячейки физического Разума. Когда физичес-
кий Разум "спит", то тюрьма открывается, и все оказывается здесь. Так
что кажется, что мы во "сне" шли на "другую сторону", но это лишь другая
сторона физического Разума, это просто более или менее смутный или иска-
женный "сон" старого тела, пытающегося припомнить, что оно видело и чем
жило за сетью. И теперь эта сеть естественным образом исчезла, в теле, в
клетках тела, больше нет ни "сна", ни другой стороны, ни "планов созна-
ния", ни "миров": все это принадлежит географии Разума. Все живо, мгно-
венно живо. Все соприкасается, можно было бы сказать. Весь мир становит-
ся конкретным, ощутимым, непосредственным. Все является единым планом,
единственным измерением, охватывающим все измерения. Нам больше не тре-
буются "видения", поскольку все является живым видением, где угодно - во
времени или в пространстве. Это ДРУГОЙ мир... в этом мире. Но не "внут-
ри" этого мира: появляется именно настоящий мир, а другой мир подобен
некой искаженной карикатуре, действительно подобен сну -- вот где на са-
мом деле сон. Мы спим в мире... по-научному.
И мы находимся в ходе осознания того, что это является кошмаром.
Ведь уничтожается не только четвертое измерение, но и третье -- ко-
торое уходит вместе с четвертым. Оба они не реальны (но не в буддистском
смысле иллюзии, потому что буддистский иллюзионизм -- это еще одна иллю-
зия, это иллюзия иллюзии), оба являются визуальными заблуждениями, можно
было бы сказать, или осязаемыми, физиологическим, врожденными заблужде-
ниями той же самой реальности, которую можно тотально и по-настоящему
воспринять лишь на клеточном уровне: Другой, трехмерный мир абсолютно
нереален, а этот [четырех-мерный] кажется мне (как бы выразиться?) ...
условным. Он кажется некой удобной условностью, позволяющей нам делать
некое приближение. Но описать другую, настоящую позицию... Это настолько
вне всякого интеллектуального диапазона, что я не могу это сформулиро-
вать. Но формула придет, я знаю. Она придет через серию живых пережива-
ний, которые я пока что не имела. Так что вот в каком состоянии я нахо-
жусь. Не могу сказать большего. Предпочла бы сделать некий прогресс,
прежде чем сказать что-то еще.
Эти серии живых переживаний займут всю ее новую жизнь в течение
одиннадцати лет; это будет медленный процесс соединения переживания кле-
точной жизни, что мы могли бы назвать сознанием настоящей Материи, с пе-
реживанием старого тела и старой Материи; нечто все еще стояло одной но-
гой на этой стороне, а другой ногой -- на другой, и должен был построен
мост между этими сторонами -- но построен не интеллектуально: построен
физиологически. Новая мода бытия. Другая "позиция". Некое новое тело с
новыми органами. В возрасте 84 лет Мать пробудилась со старыми, ложными
органами, дающими ложное восприятие мира, и внутренними органами, дающи-
ми несколько другое, но тоже ложное восприятие мира. Как если бы она
должна была сделать в своем теле переход от старого трехмерного мира к
другому... скорее как внезапно перейти от рыбы к птице, в том же самом
теле.
И вот где она осознала самым конкретным, материальным, физиологи-
ческим образом, что научная позиция может ничем не большим помочь в ре-
шении проблемы, чем духовная позиция. Это не вопрос того или другого, а
вопрос нечто иного. Вы не могли больше строить новые органы или новый
способ бытия и дыхания, ища его при помощи ложных глаз, нацеленных через
микроскоп, или при помощи несколько иных, но тоже ложных глаз, через ме-
дитацию: Было время -- оно длилось довольно долго -- когда я думала, что
если Наука бы подошла к самому концу своих возможностей абсолютным обра-
зом (если это возможно), то она бы пришла к истинному Знанию. Например,
при изучении строения Материи, просто идя все глубже и глубже и глубже,
наука дошла бы до такой точки, когда две позиции сливаются. Что же, ког-
да я имела то переживание перехода от вечной Истины-Сознания [вселенской
пульсации] к сознанию индивидуализированного мира, то осознала, что это
невозможно. И если ты спросишь меня сейчас, то я думаю, что оба предс-
тавления -- возможность соединения путем продвижения научного исследова-
ния до самого конца и невозможность какой-либо настоящей сознательной
связи с материальным миром -- оба они неверны. Есть нечто иное. И позд-
нее я все больше и больше сталкивалась с этой проблемой во всей ее то-
тальности, как если бы я прежде никогда ее не видела... Потому что она
сталкивалась с этой проблемой в своем теле. Проблема не была больше ме-
тафизической, она стала чисто физической. "Другая вещь" это конкретно
другая вещь. Не улучшение, гипер-точность или даже возвеличивание старо-
го: нечто другое. Возможно, это два пути [наука и духовность], которые
ведут к третьей точке, которую я... не совсем изучаю, а скорее ищу --
где оба пути сольются в третьем, который явится настоящей Вещью. Она
сказала мне это месяц спустя после своего радикального переживания. Но,
что можно сказать определеннее, это то, что объективное, научное знание,
доведенное до своей крайности -- если это может быть абсолютно тотальным
-- ведет, по меньшей мере, к порогу. Вот что говорит Шри Ауробиндо. Шри
Ауробиндо говорит, что это фатально, что посвятившие себя этому частному
знанию верят в его абсолютную истину и таким образом закрывают перед со-
бой дверь к другому подходу. В этом смысле научный подход фатален. Но из
моего личного опыта я могу сказать, что все, верящие исключительно в ду-
ховный подход, подход через внутренее переживание -- считают его исклю-
чительным -- находятся в точно такой же фатальной позиции. Потому что
они соприкасаются с ОДНИМ лишь аспектом, ОДНОЙ истиной Целого, а не всем
Целым. Другая сторона тоже кажется совершенно необходимой, в том смысле,
что когда я была столь тотально погружена в ту всевышнюю Реализацию, то
было абсолютно бесспорным, что другая внешняя, ложная реализация была
лишь деформацией (возможно, случайной) "нечто", что было СТОЛЬ ЖЕ ИСТИН-
НЫМ, как и другое. И то "нечто" есть то, что мы ищем -- и, возможно, не
только ищем: возможно, СТРОИМ... Нечто, о чем еще не ведаешь, поскольку
оно еще не существует. Выражение еще должно прийти.
И Мать замолчала на долгое время, склонившись, как если бы прислу-
шиваясь к будущей пульсации в своем теле. Это действительно состояние
сознания, в котором я живу. Как если бы я смотрела в лицо извечной проб-
леме, но С ДРУГОЙ ПОЗИЦИИ. Те позиции, духовная и "материалистическая",
как ее можно было бы назвать, которые верят исключительно в самих себя,
недостаточны, не только из-за того, что не приемлят друг друга, но из-за
того, что взаимного принятия и их объединения еще не достаточно для ре-
шения проблемы. Нечто иное -- нечто третье, что не является следствием
этих двух, а нечто иным, что еще нужно открыть -- вероятно, откроет
дверь к тотальному Знанию. Вот на чем я сейчас стою.
Третья позиция, которую следует построить в Материи.
Нечто, что могло бы двигаться с теми великим волнами, не растворя-
ясь в воздухе. Нечто, что могло бы воспринимать себя во всех других те-
лах, не забывая о "своем собственном" теле, жить в любом времени, не за-
бывая о настоящем, выражать свое восприятие через органы как бы еще не-
существующие... и сообщаться с другими телами, оставшимися в прежнем
ритме, не умерев при этом от удара, полученного от них.
Нечто, что могло бы жить вне смерти, оставаясь в смертном теле и в
мире смерти.
Как можно физически пройти через смерть?
Потому что все это касается сознания тела, клеточного сознания -- и
что останется, если старое тело дезинтегрирует? Даже будучи сознательны-
ми, клетки нуждаются в теле, которое соединяло бы их вместе.
Новое тело?
Сформированное чем?
Или, иначе, обладает ли клеточное сознание силой для трансформации
старого тела, как оно трансформирует гусеницу в бабочку?
XVII. НО ГДЕ ЖЕ СМЕРТЬ?
В действительности, Мать чувствовала безотлагательность ситуации.
"Гонка между трансформацией и Смертью" становилась очень конкретной.
"Построение" третьей позиции должно происходить в теле, это не интеллек-
туальная позиция (и поистине, все эти интеллектуальные сложности "крас-
ные против белых", все эти дуальности и "измы" стали такими ребяческими!
