лось, пуф! Это действительно как вуаль, которая поднимается и снова па-
дает, и это вуаль каждого. Эти маленькие образчики делают свою работу
достаточно хорошо; они дают Матери в точности ту трудность или пережива-
ние, которое необходимо, чтобы найти решение (с эмоциональной точки зре-
ния мы можем быть опечалены или шокированы, но это неверная точка зре-
ния, образчики не являются какими-то особенными людьми: это "тысячи лю-
дей"). И Гармония возвращается -- утомление мгновенно исчезает. Как ис-
чез ее филариазис. Как исчезают все остальные микроскопические смерти.
Это действительно ключ к смерти, в миниатюре. Там смерти больше не су-
ществует. Для нее нет места, ее не может быть -- это Ложь с другой сто-
роны сети. Но затем, совершенно внезапно, по некоторой глупости, из-за
простого пустяка тело забывает -- оно возвращается к себе, и появляется
страх исчезновения, страх небытия. И все нужно начинать с самого начала.
Как только тело чувствует себя как "я", оно снова входит в сеть. Оно
снова становится рептилией. И осознаешь, что та универсализация является
странным условием для того, чтобы переоткрыть чистое функционирование
маленькой клетки, которое здесь, в нескольких дюймах под поверхностью.
Как если бы не могло быть настоящей, чистой клетки без того, чтобы она
была всей вселенной! Затем снова возвращается Гармония, на несколько ча-
сов, но теперь чаще: Я гуляла в некоторой вселенной, которая была исклю-
чительно Божественным; ее можно было потрогать, ее можно было чувство-
вать; она была внутри, вне, повсюду. В течение 45 минут не было ничего,
кроме ТОГО, повсюду. Да, тогда больше нет проблем, могу тебя заверить! И
простота! Не о чем думать, нечего хотеть, нечего решать -- быть, быть,
быть!... в бесконечной сложности совершенного тождества: все было там,
но НИЧТО НЕ БЫЛО ОТДЕЛЬНЫМ; все было в движении, и ничто не двигалось.
Это действительно было переживанием. Переживанием во время ходьбы круга-
ми по своей комнате вместе с мантрой. Не переживанием в медитации: пере-
живанием в теле. Именно тело чувствует, дышит, живет тем -- и, находясь
в том состоянии, делает то, спонтанно, потому что это здесь и там, без
разделения. Именно разум производит разделение и заключает все в ящик, а
затем он удивляется, что ему нужны телефоны и пульты дистанционного уп-
равления.
Мать с борьбой продвигалась дюйм за дюймом, от точки к точке -- не
борясь на самом деле; это была не борьба, это был определенный способ
бытия во всем этом, с неким криком посреди темной сети, нужда воздуха,
нужда света в удушении: Я видела круговорот мыслей -- силу мыслей над
телом -- это потрясающе! Мы просто не можем представить, сколь велика
эта сила. Даже подсознательные и иногда несознательные мысли оказывают
свое воздействие и производят невероятные результаты. Вы думаете о смер-
ти: вот она. Вы думаете об усталости: тело устало -- вы думаете, и все
отравляется. А затем все становилось яснее и яснее, точным, как если бы
механизм Лжи раскрывался на каждой стороне, в каждом жесте, при каждой
встречи: чем больше "ошибок" вы делаете, тем яснее видите. Ежедневное
функционирование становится труднее и труднее, потому что вы видите его
все лучше и лучше. И вы начинаете понемногу контролировать механизм: с
одной стороны, в этой позиции все сдвигается к Гармонии; с другой сторо-
ны, в другой позиции, все сдвигается к расстройству. Минутное колебание,
быстрее и быстрее, от одного состояния к другому, через тысячу "глупос-
тей" повседневной жизни. И внезапно Мать поняла: У меня есть некая уве-
ренность (это не формулируется на словах: это ощущение или отпечаток
уверенности), что как только эта микроскопическая работа будет окончена,
то результат будет... поразительным. Потому что любое действие Силы че-
рез разум разрежается, разбавляется, сокращается и упрощается, и почти
что ничто не достигает нижних уровней. Тогда как когда эта сила сможет
работать через эту материю, то, несомненно, это будет фантастично...
Требуется прямая сила! Сила, которая побуждает к тому, чтобы ее ощущали
непосредственно, иными словами, от клетки к клетке: через вибрации того
же качества... Как если бы я стояла на пороге грандиозной реализации,
которая зависит лишь от микроскопической вещи.
Если сеть протрется, то вся вселенная окажется прямо здесь, мгно-
венно. Вся вселенная в теле, можно было бы сказать. И не только это, а
появляется настоящая Материя, появляется свечение клеток, мир истины;
появляется супраментальный мир, который через одно тело начинает проса-
чиваться во ВСЕ тело.
И Мать добавила: Лишь когда эта маленькая работа по "локальной"
трансформации выполняется с полным сознанием и полным господством илы
БЕЗ КАКОГО-ЛИБО ВМЕШАТЕЛЬСТВА, тогда, да... Это как химический экспери-
мент, который ты хорошо усвоил: ты повторяешь его по желанию, когда пот-
ребуется.
Мать смотрела на большое огненное дерево над могильной плитой Шри
Ауробиндо. Кажется, что она видела Шри Ауробиндо все больше и больше,
лучше и лучше, как если бы все больше протиралась та сеть: что отделяло
Шри Ауробиндо от ее тела и от тела мира, возможно, что отделяет дом Шри
Ауробиндо от нашего дома здесь. В великой поэме Шри Ауробиндо разве не
искала Савитри Сатьявана в смерти?... Или же она действительно разрушает
смерть, и другая сторона оказывается здесь? Ты знаешь, мы как раз на
границе, на грани; это как если бы была полупрозрачная занавеска, и ты
видишь вещи на другой стороне, ты пытаешься схватить их, но пока еще не
можешь. Но такое ощущение родства! Иногда, совершенно внезапно я ощущаю
себя как грандиозную сконцентрированную силу, которая все проталкивает-
ся, проталкивается, проталкивается во внутренней концентрации, чтобы
пробиться. Это происходит со мной везде, всегда, в любой момент: я вижу
всю массу сознания, собранного в устрашающей мощи, которая проталкивает-
ся, проталкивается, проталкивается, чтобы добраться до другой стороны.
Когда мы достигнем другой стороны, все будет хорошо.
Шел 1961 год.
Год первого полета в космос.
Покорение другого пространства или же завоевание другого вида на
земле?
XV. ПЕРВЫЙ ВЫХОД ИЗ СЕТИ или НОВЫЙ ТИП
Затем наступила великая Поворотная Точка.
Шел март 1962 года. Начало формирования "нового типа" на земле, в
первом земном теле или, возможно, втором, после Шри Ауробиндо -- но ник-
то не знал об этом в то время. Даже Мать! Только в 1967 году, пять лет
спустя, Мать внезапно осознает: да ведь вот что произошло в 1962! И то
из-за того, что я задавал ей вопросы. В то время никто ничего не знал об
этом: это было просто "происходящее явление". Адженда Матери полна "яв-
лений", которые никак не отмечены. Кто бы заметил новый вид Homo sapiens
среди приматов? Теперь мы говорим о "настоящей Материи", но когда вы ви-
дите только первые проблески света, что это? Нечто мерцающее, это все. И
когда вы падаете в обморок со странным ощущением, то доктора щупают
пульс и дают вам корамин (сердечный стимулянт). Не дали бы они корамин
Христофору Колумбу, чтобы излечить его от Америки?
Мы, по-существу, делаем некую пред-географию или, возможно, палеон-
тологию наоборот, прежде чем вещи не успели окаменеть. Затем мы сможем
развить иную географию для другого века.
Всегда будет новая география того же самого извечного мира.
Волнообразное движение
На самом деле это явление начало возникать еще до марта.
Мало-помалу, с "чередованиями" -- иногда сотни чередований за день,
как будто бы вуаль поднималась и снова опускалась или же дверь приоткры-
валась и закрывалась, в соответствии... в соответствии с чем? -- Мать
достигла некой телесной прозрачности, в которой ее собственное существо-
вание было ничем не большим, чем существованием некоего особенного луча,
который начинает осознавать "нечто" всякий раз, когда он ловится чем-то
или встречает экран. Иногда экран был еще внутри по причине довольно
острой боли, которая мгновенное делала где-то "я", но даже и тогда су-
ществовал некий способ "повалить" эту боль, плавно проходя через нее и
растворяя ее, не связывая с ней какой-либо реакции типа "это больно" --
и эта боль уходила, когда уходила та мысль физического разума, которая и
вызывала реакцию "это больно". В любом случае, "я" означает страдание.
Это великий беспорядок. Это тюрьма. Так что спадают ложные ощущения,
спадают ложные реакции, спадает ложное деление "я и остальное". Но как
мы уже говорили, это снова подкрадывается в самых незначительных вещах,
это глупость, простой пустяк -- просто пустяк, который удерживается,
блокируя необъятную новую Америку.
Все это сопровождалось неким странным состоянием, населенным лишь
более или менее агрессивными образчиками (естественно, каждый хочет
брать) и очень напоминало кошмар, в котором все еще было достаточно "я",
чтобы раздражаться от этого кошмара: Во внутренних мирах все ясно, все
очень ясно, все очень хорошо, там ты очень счастлив! Но действительно
стоит жить лишь для того, чтобы сделать здесь -- ЗДЕСЬ -- эту жизнь и
этот мир чем-то стоящим. Еще недостает некоего умения. Это все, что я
могу сказать. И я застряла здесь. "Но все же", -- возразил я, --
"'здесь', в физической жизни есть несколько довольно прекрасных вещей"
(Я не понимал, до какой степени Мать искала нечто иное, нечто радикально
другое для земли, я все еще грезил о джунглях и плаванью вокруг света),
"есть морские приключения..." О, совсем пустяки! - перебила она, - это
вовсе ничто, это детские забавы. Нет, физическая жизнь вовсе ничто (ка-
кой она является сейчас). Все вещи в физической жизни -- вовсе ничто,
вовсе ничто! Это детские игры, о них не стоит думать и секунды. Даже все
те моменты, которые мы можем иметь в жизни, прежде чем найдем Истину,
когда мы находимся в пути и внезапно получаем проблески бессмертного
сознания, имеем контакт с истиной, все те переживания очень милы, это
очень хорошо, но это все на пути, это не ТО. Настоящий смысл жизни: что
она действительно значит? Что за ней? Почему Господь сотворил жизнь? На
что Он метит? Что у Него на уме? Что Он ожидает? Мы еще на нашли это.
Что действительно Он хочет!... У него, очевидно, есть секрет, и Он дер-
жит его. Что же, что касается меня, я хочу Его секрет. Почему вещи уст-
роены так? Определенно, они такие не из-за того, что и должны быть таки-
ми; они такие, чтобы стать нечто иным. Что же, именно это нечто иное я и
хочу. Она так хотела красоты этого мира и сладостности и истины этого
мира. Настоящей земли.
Даже это "я хочу" медленно растворялось. Она вынуждалась проживать
Секрет, она медленно обучалась Секрету в собственном теле -- ведь, в ко-
нечном итоге, что хочет знать? Это разум хочет знать, тело хочет только
жить. Вещи становились абсолютно "инфернальными" там внизу, в коридоре и
за каждой дверью -- иногда она падала в обморок в своей ванной комнате,
единственном спокойном месте, где можно упасть в обморок, не вызывая шу-
ма. Затем она начинала снова. Но она падала в обморок не из-за сверхус-
талости (хотя эта усталость могла свалить тридцатилетнего человека):
внезапно она просто проходила через все до такой степени, что ее тело
ускользало от нее, как если бы ее тело больше не было в полной мере ее,
так что тело падало... чтобы напомнить о своей существовании. Это некое
очень безличностное состояние, в котором полностью исчезла вся привычка
реагирования на внешние окружающие обстоятельства. Но она не заменена
ничем. Это... волнообразное движение. Это все. Она уносилась в волнооб-
разное движение. Так когда же это изменится в нечто иное? Не знаю. Не-
возможно, невозможно пытаться! Нельзя делать усилие попытаться сделать
что-либо, потому что это вызовет интеллектуальную активность, которая не
