свадьбе. С сестрой, понял, Геральт? Положеньице сложилось хуже некуда, а
тут аккурат Визимир из Новиграда задумал выдать за Фольтеста свою Дальку,
прислал сватов, а нам, понимаешь, хоть держи королька-то нашего за
ноги-руки, потому как он вознамерился гнать сватов взашей. Ну, обошлось, и
слава богам, иначе-то оскорбленный Визимир кишки б из нас повыпускал.
Потом, не без помощи Адды, которая повлияла на братца, нам удалось
отсоветовать сопляку без времени в женихи лезть. Ну а тут Адда возьми и
роди, в положенное время, а как же. А теперь слушай, потому как тут-то и
началось. Того, что выродилось, почти никто и не видел. Ну, там, одна
повитуха выскочила в окно из башни и убилась насмерть, другая спятила и до
сих пор не отошла. Потому-то я и думаю, что ребеночек, дитятко
королевское, не из красавцев выдался. Девчонка. Впрочем, она тут же
померла, никто, сдается мне, особо не спешил пуповину перевязывать. Адда,
на свое счастье, родов не пережила. А потом, братец ведьмак, Фольтест в
очередной раз сглупил. Ублюдка-то надо было спалить иль, может, закопать
где-нито на пустыре, а не хоронить в саркофаге да упрятывать в подземельях
дворца.
- Что теперь рассуждать, - поднял голову Геральт. - Поздно. Во всяком
случае, надо было вызвать кого-нибудь из Посвященных.
- Это ты о мошенниках со звездочками на колпаках? А как же! Их сюда с
десяток слетелось, но уже после того, как стало ясно, что в том склепе
лежит. И по ночам из него вылазит. А вылазить-то начало не сразу, э, нет.
Семь лет после похорон жили мы спокойно. А тут однажды ночью, аккурат было
полнолуние, во дворце визг, крик, переполох! Да что долго рассусоливать,
сам знаешь, оповещение королевское читал. Дитятко подросло, и неплохо, да
и зубки вымахали ого-го! Одним словом, упыриха! Эх, жаль, ты трупов не
видел. Как я. Иначе б постарался Вызиму стороной обойти.
Геральт молчал.
- И тогда, - продолжал Велерад, - Фольтест скликал к нам целую орду
всяческих колдунов. Орали они друг на дружку, чуть не побились своими
посохами, которые, видно, носят, чтоб собак отгонять, ежели кто науськает.
А науськивают-то, я думаю, регулярно. Ты уж прости, Геральт, ежели у тебя
другое мнение о волшебниках. Полагаю, в твоем цеху их тоже немало, но на
мой вкус - так это дармоеды и дурни. К вам, ведьмакам, в народе больше
уважения и доверия. Вы хоть, как бы это сказать, конкретны, что ли.
Геральт улыбнулся, но смолчал.
- Ну, ближе к делу, - градоправитель, заглянув в кружку, долил пива
себе и ривянину. - Некоторые советы этих колдунов казались не такими уж
идиотскими. Один, например, предложил спалить упыриху вместе с дворцом и
саркофагом, другой посоветовал отрубить ей башку заступом, остальным
больше нравились осиновые колья, которые следовало вбить ей в разные части
тела, конечно днем, когда дьяволица спит в гробу, притомившись после
ночных утех. К несчастью, нашелся один шут в колпаке на лысом черепе,
горбатый отшельник, который заявил, что все это чары и колдовство, что их
можно расколдовать и из упырицы снова получится Фольтестова дочечка,
красивенькая как картинка. Надо только отсидеть в подвале всю ночь - и
привет, дело в шляпе. После чего - представляешь себе Геральт, что это был
за придурок, - он отправился на ночь во дворец. Как легко догадаться,
осталось от него маловато, почитай, только колпак да посох. Но Фольтест
вцепился в его идейку, как репей в собачий хвост. Запретил убивать упырицу
и изо всех возможных дыр королевства притащил в Вызиму шарлатанов, чтобы
те переколдовали ведьму в принцессу. Это была, доложу я тебе, та еще
компания. Какие-то скрюченные бабы, хромоножки, грязные, братец,
завшивевшие, - страх, да и только. Слезы. Ну и давай они шаманить, в
основном над тарелкой и кружкой. Правда, некоторых Фольтест не без помощи
Совета расколол быстренько, нескольких даже острастки ради повесил на
частоколе, но маловато, маловато. Я б, к примеру, всех их на шибеницу
отправил. Ну о том, что за это время упырица ухитрилась загрызть кой-кого,
наплевав на мошенников и их заклинания, думаю, говорить не приходится. Да
и о том, что Фольтест во дворце больше не жил. И вообще никто уже там не
жил.
Велерад замолчал, отхлебнул пива. Ведьмак тоже помалкивал.
- Так оно и идет, Геральт, шесть лет уже, потому как ОНО уродилось
лет четырнадцать назад. Были у нас за это время и заботы иного характера,
подрались мы с Визимиром из Новиграда, но по вполне достойным, понятным
причинам, поскольку речь шла о передвижке пограничных столбов, а не о
каких-то там доченьках или родственных узах. Фольтест, кстати, уже
начинает снова поговаривать о женитьбе и разглядывать присылаемые
соседскими дворами портреты, которые раньше прямым ходом отправлял в
отхожее место. Но время от времени на него обратно находит, и он
принимается рассылать гонцов на поиски новых колдунов. Ну и награду
положил три тысячи, из-за чего сбежалось несколько сумасбродов,
странствующих рыцарей, даже один свинопас, известный всей округе недоумок,
да будет земля ему пухом. А упырице хоть бы хны. Время от времени загрызет
кого. Привыкнуть можно. А от тех героев, что пытаются ее расколдовать,
хоть та польза, что бестия нажрется, не отходя от саркофага, и не
околачивается за пределами дворцовых служб. А Фольтест живет теперь в
новом дворце, вполне приличном.
- За шесть лет, - Геральт поднял голову, - за шесть лет никто не
покончил с этим делом?
- Правда твоя. - Велерад проницательно глянул на ведьмака. - Потому,
похоже, и сделать-то ничего нельзя. Придется терпеть. Я говорю о
Фольтесте, нашем возлюбленном и милостивом монархе, который все еще велит
приколачивать свои призывы и обращения на перепутьях. Только вот охотников
вроде бы поубавилось. Недавно, правда, объявился один, так он хотел эти
три тысячи непременно получить вперед. Ну, посадили мы его в мешок,
значит, и кинули в озеро.
- Да уж, жулья хватает.
- Это точно. Их даже, я бы сказал, с избытком, - поддакнул ипат, не
спуская с ведьмака глаз. - Потому, когда пойдешь во дворец, не требуй
золота авансом. Если, конечно, пойдешь.
- Пойду.
- Ну, твое дело. Только не забудь мой совет. Ну а коли уж мы
заговорили о награде, то последнее время людишки стали поговаривать о
второй части. Я тебе говорил: принцессу в жены. Не знаю, кто это придумал,
но ежели упырица выглядит так, как рассказывают, то шуточка получается
невеселая. И все ж таки не было недостатка в дурнях, которые во весь опор
помчались во дворец, как только разошлась весть, что появилась оказия
затесаться в королевскую родню. Конкретно, два сапожниковых подмастерья.
Слушай, почему сапожники такие идиоты, Геральт?
- Не знаю. А ведьмаки, милсдарь градоправитель, пытались?
- Не без того, а как же. Однако чаще всего, узнав, что упырицу
надобно не убить, а расколдовать, тут же пожимали плечами и уезжали.
Потому-то мое уважение к вашему брату серьезно выросло. Ну а потом приехал
один, тебя помоложе, имени не упомнил, если он вообще его называл. Этот
пробовал.
- Ну и?
- Зубастая принцесса растянула его кишочки на расстоянии полета
стрелы.
Геральт покачал головой.
- Это все?
- Был еще один.
Велерад помолчал. Ведьмак не торопил.
- Да, - сказал наконец градоправитель. - Был. Сначала, когда Фольтест
пригрозил ему шибеницой, ежели тот прибьет или покалечит упырицу, он
только рассмеялся и стал собирать манатки. Ну а потом...
Велерад снова снизил голос почти до шепота:
- Потом принял заказ. Понимаешь, Геральт, у нас в Вызиме есть пара
толковых людей, притом и на высоких должностях, которым вся эта фигня
осточертела. Слух прошел, будто эти люди втихую убедили ведьмака не
тратить времени на всякие там фигли-мигли и чары, с ходу прибить упырицу,
а королю сказать, что, мол, чары не подействовали, что-де доченька
свалилась с лестницы - несчастный случай на производстве. Король, известно
дело, разозлится, но все кончится тем, что он не заплатит ни орена из
обещанной награды. Шельма ведьмак в ответ: дескать, задарма сами на
чудовищ ходите. Ну что было делать, скинулись мы, поторговались... Только
ничего из этого не получилось.
Геральт поднял брови.
- Ничего, говорю, - сказал Велерад. - Ведьмак не захотел идти туда
сразу, в первую же ночь. Лазил, таился, по округе шастал. Наконец,
говорят, увидел упырицу, вероятно, в деле, потому что бестия не вылезает
из гроба только ради того, чтобы косточки поразмять. Ну, увидел он ее и в
ту же ночь слинял, не попрощавшись.
Геральт слегка скривил губы, изобразив некое подобие улыбки.
- У толковых людей, - начал он, - вероятно, целы те деньги? Ведьмаки
вперед не берут.
- Ну да, - проговорил Велерад. - Вероятно, целы.
- И сколько там? По слухам.
- Кто говорит, восемьсот... - ухмыльнулся Велерад.
Геральт покрутил головой.
- А кто, - буркнул градоправитель, - тысяча.
- Не густо, если учесть, что сплетни, как правило, завышают. Кстати,
король-то дает три тысячи.
- Ага. И невесту в придачу, - съехидничал Велерад. - Да и о чем мы
толкуем? Известное дело, не получишь ты тех трех тысяч.
- Это почему же?
Велерад хватил рукой о столешницу.
- Геральт, не порти моего мнения о ведьмаках! Этому уже шесть лет с
гаком! Упырица укокошивает до полусотни людей в год, теперь, может, чуток
поменьше, потому как все держатся в стороне от дворца. Нет, братец, я верю
в колдовство, приходилось видеть то да се на своем веку, и верю, до
определенной степени, разумеется, в способности магов и ведьмаков. Но что
до переколдовывания - это уж чепуха, придуманная горбатым и сопливым
старикашкой, который вконец поглупел от своего отшельнического харча,
ерунда, в которую не верит никто. Кроме Фольтеста. Разве не так, Геральт?
Адда родила упырицу, потому что спала с собственным братом, вот в чем
суть, и никакие чары тут не помогут. Упырица пожирает людей, как...
упырица, и надобно ее прикончить, нормально и попросту. Слушай, два года
тому назад кметы из какой-то захудалой дыры под Махакамом, у которых
дракон пожирал овец, пошли скопом, забили его дубинами и даже не посчитали
нужным похваляться. А мы тут, в Вызиме, ожидаем чуда каждое полнолуние и
запираем двери на семь засовов или же привязываем к столбу перед дворцом
преступников, рассчитывая на то, что бестия нажрется и снова нырнет в свой
гроб.
- Недурственный способ, - усмехнулся ведьмак. - Преступность пошла на
убыль?
- Держи карман шире!
- Как пройти во дворец, в тот, новый?
- Я провожу тебя. А как с предложением толковых людей?
- Ипат, - сказал Геральт, - куда спешить? Ведь несчастный случай на
работе может произойти действительно, независимо от моего желания. Тогда
толковым людям придется подумать, как спасти меня от королевского гнева и
подготовить те тысячу пятьсот оренов, о которых болтают... людишки.
- Речь шла о тысяче.
- Э, нет, милсдарь Велерад, - решительно сказал ведьмак. - Тот, кому
вы предлагали тысячу, сбежал, стоило ему взглянуть на упырицу, и даже не
торговался. Стало быть, риск гораздо выше, чем на тысячу. Ну, конечно, в
отличие от него я предварительно попрощаюсь.
Велерад почесал затылок.
- Геральт? Тысячу двести?
- Нет. Работа не из легких. Король дает три, а должен сказать, что
расколдовать порой бывает легче, чем убить. В конце концов кто-нибудь из
моих предшественников убил бы упырицу, если б это было так просто. Вы
думаете, они дали себя загрызть только потому, что боялись короля?
