Начальник станции Семенов".
-- Все? -- не выдержал Бармин.
-- Ш-ш!-- остановил его Гаранин.-- Это первая -- для всех, сейчас
пойдет диспетчерская.
Семенов промассировал указательный палец и продолжил:
"УФЕ, УФЕ, Мирный, Шумилину. 22 февраля в 17 часов станция Восток
расконсервирована. Приступили к работе. Трехдневное молчание было вызвано
неисправностью дизелей и отсутствием энергии. Электростанция восстановлена.
Все здоровы, готовы к приему самолетов с грузами и людьми. Максимальная
температура 46, минимальная 51, ветер южной четверти 3-5 метров в секунду,
видимость тридцать километров, атмосферное давление 462. Семенов".
Потом был долгий эфирный разговор, Семенов слушал, что-то отвечал и,
наконец, снял наушники и выключил радию.
-- Порядок? -- спросил Гаранин.
-- Порядок.
-- Что в Мирном?
-- Метет, двадцать три метра.
-- Сказал Белову, чтоб не суетился?
-- Ага... У Крутилина ребро сломано, в этот сезон отлетался... Тебе от
Наташи радиограмма, пишет, что любит. Нашла кого...
-- А что Вера? -- улыбнулся Гаранин.
-- Только целует,-- вздохнул Семенов.-- Смотри ты, док отвалился.
-- Пусть поспит.
-- Нет уж, -- мстительно сказал Семенов.-- Его не только целуют и
любят, а еще ненаглядным называют и дни считают. Он у меня за это сейчас
померзнет!
Семенов подошел к Бармину, потряс его за плечо.
-- Что? Куда? -- сонным голосом просипел Бармин,-- Какие новости,
Николаич?
-- Скоро принесут газеты, узнаем.
-- Тогда и разбудишь.-- Бармин повернулся на другой бок. Искоса
посмотрел на Семенова, начал, ворча, вставать.
-- Ничем не могу помочь, Саша.-- Семенов развел руками.-- Традиция.
Зови ребят, потом отдохнем.
Закутанные, стоя спиной к ветру, люди столпились у мачты. Семенов
тщательно приладил флаг и стал медленно его поднимать.
"Прости, Друг ты мой Коля Белов,-- подумал он.-- Конечно, хороший кадр
у тебя пропал, но что поделаешь? Флаг поднимают только тогда, когда станция
начинает жить".
