обнаружив. Комнаты - голые, тоскливые, покрытые ничем не нарушенным слоем
пыли. Лансинг пытался представить себе, что когда-то комнаты эти были
полны веселыми людьми, разговаривающими друг с другом, но обнаружил, что
невозможно вызвать к жизни подобный образ, и в конце концов сдался. Город
был мертв, дома были мертвы, комнаты были мертвы. Они умерли слишком
давно, чтобы в них могли обитать даже призраки. Была потеряна даже память.
Ничего не осталось.
- По-моему, это безнадежно, - вздохнула Мэри. - Я имею в виду этот
слепой поиск чего-то неизвестного. Даже если этот неизвестный фактор и
имеется в городе, то на его поиски могут уйти годы. Я лично считаю, что
Бригадир сошел с ума.
- Нет, - сказал Лансинг, - скорее, этим человеком руководит безумная
цель. Логика перед ним бессильна. Еще у куба он был уверен, что мы найдем
искомое в городе. Хотя, естественно, тогда он город воображал себе совсем
иначе. Он думал, что найдет здесь людей.
- Но, не найдя их, почему бы ему не изменить позицию? Разве это не
логично?
- Возможно, было бы логично для тебя или меня. Мы способны
подстраиваться под новые обстоятельства. Бригадир же не способен. Он
планирует заранее направление действий, и изменить его уже не в состоянии.
Если он говорит, что поступит так, то так и поступает. Своего отношения и
намерения он не изменит.
- И зная все это, что мы можем предпринять?
- Будем играть в его игру. Пока. Возможно, наступит момент, когда он
поддастся убеждениям.
- Боюсь, что ждать придется слишком долго.
- Если так, - сказал Лансинг. - Мы примем соответствующее решение.
Немного позже.
- Стукнуть по его тупой башке, вот что бы я предложила в первую
очередь, - сердито сказала Мэри.
Они сидели на каменной плите и, когда, поднявшись, готовы были
продолжать путь, Мэри сказала вдруг:
- Слушай! Какой-то крик!
Несколько секунд они стояли неподвижно, бок о бок, потом снова
послышался тот звук, на который в первый раз Лансинг не обратил внимания.
Слабый, далекий, но явственно слышимый женский крик.
- Сандра! - воскликнула Мэри и побежала по улице в обратном
направлении, к площади. Она мчалась так быстро и легко, словно у нее вдруг
выросли крылья. В кильватер ей тяжело топал Лансинг. Бежать приходилось по
извилистой тропке между упавшими каменными блоками и обломками, Лансинг
пытался несколько раз совершить рывок и догнать Мэри, но ноги не
повиновались.
Несколько раз они снова слышали крик.
Он выбежал на площадь. Мэри уже успела покрыть половину расстояния до
их дома. На ступеньках крыльца стояла Сандра и отчаянно махала руками,
продолжая кричать.
Мэри взлетела по ступенькам и обхватила Сандру в объятия. Обе застыли
неподвижно, прижавшись друг к другу. Краем глаза Лансинг заметил, что на
площади появился Бригадир. Лансинг, продолжая топать, добежал до основания
ступенек и на последнем дыхании взлетел наверх.
- Что происходит? - спросил он.
- Пастор, - пояснила Мэри. - Он исчез.
- Исчез? Но за ним должна была наблюдать Сандра.
- Мне нужно было уйти ненадолго! - завопила Сандра. - Мне нужно было
найти уединенное место. И меня не было всего минуту.
- А потом? - спросила Мэри. - Ты его искала?
- Искала! - зарыдала Сандра. - Я повсюду его искала.
Пыхтя, по ступенькам поднимался Бригадир. За ним, взмахивая костылем,
спешил через площадь Юргенс.
- Что за шум? - требовательно спросил Бригадир.
- Пастор пропал, - пояснил Лансинг.
- Сбежал, - понял Бригадир. - Этот паршивец сбежал.
- Я его пыталась найти, - пожаловалась Сандра.
- Я знаю, где он, - сказала Мэри. - Уверена, что не ошибаюсь.
- Я тоже, кажется, знаю, - сказал Лансинг, бросившись к входу в
здание.
- Возьми фонарик возле моего мешка, - крикнула ему вслед Мэри.
Лансинг, почти не замедляя бега, подхватил фонарик и помчался по
лестнице в подвал. Спускаясь, он бормотал себе под нос:
- Болван! Ужасный осел!
Он оказался в подвале и бросился в центральный коридор. Луч фонарика
прыгал пятном по стенам и потолку.
Возможно, что еще есть время, твердил он про себя, возможно, время
еще есть. Но он понимал, что времени уже нет.
Он не ошибся - времени уже не было.
Обширная комната в конце коридора была пуста. Слабо светился ряд
смотровых окошек.
Он потянулся к первой двери, той, что вела в мир цветущих лесных
яблонь, и высветил лучом фонарика запоры. Хомуты на болтах, ранее надежно
запиравшие дверь от посторонних и непрошенных посетителей снаружи, теперь
свисали на своих стержнях.
Лансинг потянулся к двери, но жуткая сила ударила его сзади, швырнула
на пол. Фонарик, продолжая светить, откатился в сторону. Падая, он ушиб
голову о камень пола и в глазах хороводом завертелись искры. Тем не менее,
Лансинг попытался сбросить навалившуюся на него тяжесть.
- Идиот! - завопил Бригадир. - Что вы надумали?
- Пастор ушел через эту дверь! - хрипло бормотал Лансинг.
- И вы собирались за ним следом?
- Конечно. Если бы я его нашел...
- Полный идиот! - воскликнул Бригадир. - Эта дверь с односторонним
движением. Вы входите, но уже не возвращаетесь. Войдешь, оглянешься - а
двери-то и нет! Ну, как вы думаете себя теперь вести? Если будете
послушны, я вам позволю встать.
Мэри подняла фонарик и посветила на Лансинга. - Бригадир прав, -
сказала она. - Это в самом деле может быть односторонняя дверь...
Вдруг она вскрикнула:
- Сандра! Назад!
Одновременно с этим криком из темноты возник Юргенс. Он сделал выпад
костылем в сторону Сандры. Удар пришелся в бок, отбросив Сандру в сторону.
Бригадир пошатываясь поднялся на ноги и прислонился спиной к двери,
преграждая тем самым путь всем, кто вдруг пожелал бы испытать ее.
- Понятно!? - спросил он. - Никто не должен входить в эту дверь. И
даже прикасаться к ней.
На ноги с трудом поднялся Лансинг. Юргенс, сбивший с ног Сандру,
помогал ей теперь подняться.
- Вот он, - сказала Мэри, светя фонариком. - Вот гаечный ключ,
которым он ослабил болты.
- Я его вчера видел, - сказал Юргенс. - Он висел на крючке рядом с
дверью.
Мэри нагнулась и подняла ключ.
- Теперь, - сказал успокаивающим тоном Бригадир. - Когда мы все
пережили краткий период безумия, и побороли его, преодолев соблазн
последовать за Пастором, давайте успокоимся, закрутим обратно запоры и
выбросим гаечный ключ подальше.
- Откуда вы знаете, что эта дверь - путь только в одну сторону? -
сердито спросила Сандра.
- Я этого не знаю, - ответил Бригадир. - Просто готов спорить с кем
угодно, что это так.
Вот оно, подумал Лансинг. Никто не знает ничего наверняка, даже
Бригадир. И пока они не узнают, никто через эту дверь не уйдет.
- Это все моя вина! - выкрикнула Сандра. - Я должна была следить за
ним.
- Теперь уже неважно, - успокоил ее Бригадир. - Он все равно выждал
бы момент. Не сегодня, так завтра. Он бы не успокоился, пока не попытался
бы прорваться в тот мир.
- Думаю, вы правы, - сказал Лансинг. - Это был отчаявшийся человек,
на пределе нервного напряжения, я понял это только во время нашего
разговора, тогда, вечером. Честно говоря, считаю, что никто из нас не
может себя упрекнуть в том, что виноват в происшедшем.
- Тогда что нам делать с этой идеей ухода из города? - спросил
Бригадир.
Они все сидели у костра в холле. Снаружи спустился вечер.
- Что ты об этом думаешь, Лансинг?
- Я считаю, что в этом городе есть что-то зловеще. И вы все это
чувствуете. Город мертв, но даже в мертвом его теле что-то наблюдает за
нами. Постоянно. Следит за каждым нашим движением. Можно забыть это
чувство на время, но потом оно все равно настигает тебя, как удар в спину,
между лопаток.
- А если мы останемся? Если все остальные останутся?
- Оставайтесь. Я уйду, и Мэри уйдет со мной, - говоря это, он думал о
том, что какая-то бессловесная связь установилась между ним и Мэри. Почему
он так уверен, что она пойдет с ним?
- Всего несколько дней, - взмолился Бригадир. - Больше ничего не
прошу. Если мы ничего не обнаружим в следующие несколько дней, мы все
уйдем.
Никто ему не ответил.
- Три дня, - сказал Бригадир. - Всего три дня...
- Я не из тех, кто пользуется невыгодным положением человека, чтобы
торговаться, - сказал Лансинг. - Если Мэри не возражает, то я готов пойти
навстречу. Два дня, не больше. И это все. Больше никаких отсрочек.
Бригадир вопросительно посмотрел на Мэри.
- Ладно, - сказала она. - Два дня.
Снаружи уже наступила ночь. Скоро должна была подняться луна, а пока
городом владела бархатная ночная тьма.
Юргенс с трудом поднялся:
- Я приготовлю ужин.
- Нет, позвольте мне, - предложила Сандра. - Это помогает. Отвлекает
от мрачных мыслей. Нужно чем-то себя занять.
Откуда-то издали донесся жуткий вопль. Они замерли, прислушиваясь, и
сидели там, где сидели до того, словно окаменев. Какое-то одинокое
существо среди холмов, окружавших город, всхлипывало в ночи, изливая на
них свою тоску.
18
На второй день, после полудня, Мэри и Лансинг сделали открытие.
В конце узкой улочки, между двумя зданиями, они увидели зияющее
отверстие. Лансинг направил в темноту луч фонарика. Луч высветил ряды
ступенек, гораздо более солидных, чем можно было ожидать при выходе с
обыкновенной улочки.
- Оставайся здесь, - сказал он Мэри. - Я спущусь и посмотрю. Скорее
всего, там ничего нет.
- Нет! - запротестовала она. - Я пойду с тобой. Не хочу одна здесь
оставаться.
Лансинг осторожно спустился в зияющее отверстие, медленно шагая,
преодолел крутой пролет ступенек. Мелькание и шуршание за спиной
свидетельствовало о том, что Мэри не отстает. Лестничный пролет оказался
не единственным. Лансинг высветил вокруг себя площадку, от которой вниз
шел еще один пролет. И только сделав несколько шагов вниз, по новым
ступенькам, он услышал бормотание. Он остановился и прислушался. Мэри
наткнулась на него.
Бормотание было негромким. И больше всего оно напоминало тихое
горловое пение. Словно кто-то пел самому себе. Голос был мужским.
- Кто-то поет, - прошептала Мэри.
- Придется выяснить, что это такое, - сказал Лансинг.
Но идти вперед ему не хотелось. Больше всего ему хотелось повернуться
и броситься прочь. Хотя голос поющего - если это было пение - и казался
человеческим, что-то в нем чувствовалось совершенно чужое, и это чувство
заставило Лансинг крепче сжать зубы.
Второй лестничный пролет закончился новой площадкой, от которой вниз
уходили новые ступеньки. Спускаясь вниз по третьему пролету, они услышали,
что пение прибавило силу, а впереди и внизу Лансинг увидел мерцающий свет.
Словно кошачьи глаза смотрели на него из тьмы. Достигнув подножия
лестницы, он сделал шаг в сторону, чтобы рядом могла встать Мэри.
- Машины, - сказала она шепотом. - Или одна машина.
- Трудно сказать. Какая-то установка.
- И она работает, - сказала Мэри. - Ты понимаешь, что это первая
машина, какую мы встречаем здесь, и она работает? Наконец-то что-то не
мертвое!
Машина, как рассмотрел Лансинг была не очень массивной. В ней не было
внешне ничего подавляющего. Горящие отверстия-зрачки, разбросанные по всей
машине, давали достаточно света, чтобы можно было рассмотреть саму машину.
Вся установка была очень запутанной, составленной из множества стержней и
спиц. Движущихся частей видно не было. И машина напевала про себя.
Направив свет фонарика прямо вперед, он увидел, что они стоят на
