- Что такое Хаос - она не знает, - пояснил Йоргенсон, - но боится
одного этого слова.
- Тогда нужно идти на север, - сказал Юргенс, - я лично всегда
подозреваю обман, если кто-то начинает меня предостерегать. Мне кажется,
что на севере мы что-то можем обнаружить. Нечто, что от нас прячут.
Лансинг допил вино из своего стакана и поставил его на стол. Потом он
медленно поднялся на ноги, обошел стол и оказался рядом со столиком
игроков в карты.
Он стоял молча, довольно долго, и ни один из четырех игравших не
обратил на него ни малейшего внимания. Потом вдруг один из них поднял
голову и посмотрел на Лансинга.
Лансинг в ужасе, инстинктивно, сделал шаг назад. Глаза игрока были
черными блестящими камешками в дырах черепа. Нос был не нос, а две
дыхательные дыры, проделанные между ртом и глазами. Рот представлял собой
еще одно горизонтальное отверстие, прорезь, без всякого намека на губы.
Подбородка не было. Лицо плавно переходило в шею.
Лансинг повернулся и пошел прочь. Когда он снова оказался у стола, то
услышал, как Сандра говорит странным голосом:
- Как я хочу поскорее увидеть поющую башню!
22
Они достигли поющей башни на четвертый день после того, как вышли в
путь.
Башня была не совсем башней. Больше она напоминала иглу, шпиль.
Громадное шило, протыкающее небо. У основания шпиль имел добрых шесть
футов в поперечнике. Заостренный конец уходил на сотню футов в высоту.
Башня была неприятного розоватого оттенка, материал казался аналогичным
той субстанции, из которой был сделан куб. Пластик, сказал себе Лансинг,
хотя был вполне уверен, что это не пластик. Положив руку на поверхность
башни, они почувствовали легкую вибрацию, словно западный ветер играл
башней, заставляя ее немного вздрагивать, подобно тому, как вздрагивает
под прикосновением смычка струна скрипки.
Исключая Сандру, все были крайне разочарованы рождаемой башней
музыкой. Йоргенсон сказал, что это вообще не музыка, а шум: звук был
негромким, хотя временами становился громче обычного. Чем-то это
напоминало, по мнению Лансинга, камерную музыку, хотя он не был большим
любителем, а тем более знатоком этой музыки.
Когда-то очень давно, вспомнил он, Алиса заманила его на концерт
камерной музыки, и он страдал молча, но искренне, целых два часа. И хотя
музыка башни была тихой, она разносилась фантастически далеко. Первые
звуки ее начали доходить до них на порывах ветра уже за день до того, как
они увидели саму розовую иглу башни.
Сандра, лишь услышав эти отзвуки, тут же впала в граничащий с трансом
восторг. Она пыталась уговорить всех не останавливаться для ночлега в эту
ночь, а быстрее идти к башне.
- Неужели мы не можем немного поспешить? - упрашивала она. - Может,
мы сумеем до вечера добраться до башни. Никто не устал ведь еще
по-настоящему. А скоро станет свежо и идти будет только приятно.
Лансинг довольно резко отказался даже думать о переходе в ночное
время.
Сандра не спорила. Она не стала помогать готовить ужин, как обычно, а
отошла за круг света костра и осталась там, маленькая фигурка на ветру,
напряженно вслушивающаяся. Она отказалась от еды, она не спала ночь, она
простояла неподвижно до утра.
Они вскарабкались на вершину холма, где стояла так называемая поющая
башня. Сандра все еще была в трансе. Она стояла, подняв голову, неотрывно
глядя на башню, впитывая звук каждой клеткой тела.
- Меня этот шум абсолютно не трогает, - пожал плечами Йоргенсон. -
Что она в нем нашла?
- Тебя не трогает, - сказала Мелисса, - потому что у тебя нет души.
Чтобы ты не говорил, а это все таки музыка. Хотя и необычная. Я больше
люблю музыку, под которую можно танцевать. Раньше я много танцевала. А под
эту музыку танцевать нельзя.
- Меня волнует Сандра, - тревожно сказала Лансингу Мэри. - Она не ела
со вчерашнего дня, с тех пор, как услышала первые ноты, и она совсем не
спала. Что нам делать?
Лансинг покачал головой.
- Оставим ее в покое, пока. Может, она сама придет в себя.
Когда еда была готова, Мелисса отнесла тарелку Сандре и уговорила ее
поесть, хотя та съела совсем немного и почти все оставила.
Сидя у огня, глядя на силуэт девушки на фоне закатного неба, Лансинг
вспомнил, с каким волнением говорила Сандра об этой башне еще в таверне,
когда впервые услышала о ней. На первой стоянке после того, как была
покинута таверна, она сказала: "Ведь башня может быть очень красивой! Как
бы мне хотелось, чтобы она была красивой! В этом мире так мало красоты! Он
просто обеднен, лишен красоты!".
- Красота - цель твоей жизни, - сказал ей тогда Лансинг.
- Да, конечно. Сегодня я полдня пыталась сложить стихотворение. В
этом мире, в этом пейзаже есть что-то такое - какая-то сила, откуда может
родиться источник поэзии. Поэзия, рожденная из непоэтичности. Прекрасное,
родившееся из некрасивого. Но я не могла начать. Я знаю, что хочу сказать,
но слова и мысли не хотят соединяться.
И вот, сидя у костра и глядя на Сандру, зачарованную музыкой, которая
больше ни на кого не действовала, он подумал: "Удалось ли ей сложить
стихотворение?"
Йоргенсон разговаривал с Юргенсом.
- В таверне вы сказали, что нам следует направиться на север. Но нас
предупредили, что это опасно. Вы сказали, что подозреваете обман, что нас
хотят пустить по ложному следу.
- Правильно, - согласился Юргенс. - И признайтесь, что в моих
рассуждениях есть изрядная доля здравого смысла.
- Но мы пошли на запад, а не на север.
- Мы двинулись к тому, что известно. Вот эта башня. Дальше лежит
неведомое. Теперь мы можем повернуть на север и посмотреть, что это за
Хаос.
Йоргенсон вопросительно посмотрел на Лансинга. Тот кивнул.
- Я тоже об этом думал. А как вы считаете?
Йоргенсон смущенно пожал плечами.
- Интересно, - сказала Мелисса, - что может представлять этот Хаос?
- Почти все, что угодно, - ответил Лансинг.
- Мне это слово - Хаос - не нравится.
- То есть, вы боитесь?
- Да, именно.
- Люди иногда называют одно и то же разными именами, - сказала Мэри.
- Хаос - для нас это может означать одно, а для кого-то - совершенно иное.
Разная культурная прокладка по-разному окрашивает восприятие.
- Мы хватаемся за соломинку, - сказал Йоргенсон. - В отчаянии, не
думая. Сначала был куб, потом этот чертов город. Теперь поющая башня и
Хаос. Все наши соломинки.
- Я продолжаю думать, что куб был очень важен, только мы не смогли
его разгадать, - сказала Мэри. - У меня такое чувство - я не могу
избавиться от него, - что это был наш провал. Нас испытывали, и мы
провалились. Бригадир думал, что ответ нам даст город, но он оказался
слишком обманчивым... - она повернулась к Йоргенсону. - Ведь вы не нашли
там ответов?
- Только пустые комнаты и повсюду пыль, возможно те, кто не вернулся,
они и нашли ответ. Поэтому, наверное, они и не вернулись. Вы нашли больше,
чем мы - двери, и установки переноса. И все же, они ничего не говорят. Эти
находки никакой ценности не имеют.
- Не совсем, - запротестовала Мэри. - Мы теперь кое-что знаем об
обитателях города. Люди высокоразвитой науки и техники. И наша находка
позволяет предположить, куда исчезли все люди - переселились на другие
миры.
- Подобно тому, как были переброшены сюда мы?
- Именно, - сказал Юргенс. - С некоторым исключением - они
отправились по своей воле.
- А теперь выдергивают нас?
- Трудно сказать, - сказал Лансинг. - Некто, некая сила, вырвала нас
из родных миров. Но что это за сила, кто стоит за ней, каковы его цели -
этого мы сказать не можем.
- Вам это должно быть знакомо, - обратилась Мэри к Йоргенсону. - Ведь
вы путешественник во времени. Вы по своему усмотрению перемещались между
мирами и во времени.
- Но теперь я эту способность потерял, - грустно сказал Йоргенсон. -
В этом мире у меня ничего не получается.
- Но если вы сосредоточитесь на самом вопросе, на том, как вы это
делали... Что вы говорили, делали, что чувствовали при этом...
- Да вы что, думаете, я не пробовал! - воскликнул сердито и горячо
Йоргенсон. - Я еще в городе только и делал, что пробовал!
- Да, - подтвердила Мелисса. - Я это видела.
- Если бы я только смог, - сказал Йоргенсон. - Если бы мне удалось
переместиться во времени в тот момент, когда город еще жил, когда в нем
были люди...
- Да, это было бы ловко, - сказала Мелисса. - Правильно я говорю?
- Да, очень ловко, - сказал Лансинг.
- Вы не верите, что я был путешественником во времени, - с вызовом
сказал Йоргенсон.
- Я этого не говорил.
- Да, но вы дали понять. Без слов.
- Слушайте, - предупредил его Лансинг. - Не пытайтесь начать
перепалку. У нас и без того достаточно неприятностей. Мы можем обсудить
все и спокойно, без упреков и размахивания руками. Вы говорите, что умели
путешествовать во времени. Я не спорю. Предлагаю на этом оставить все, как
есть. И переменить тему.
- Согласен, - сказал, успокоившись, Йоргенсон. - Только если вы
будете молчать.
С некоторым усилием Лансинг удержался от ответа.
- Я надеялась, - сказала Мэри, - что хотя бы эта башня даст нам
какую-то зацепку.
- А она ничего нам не дала, - сердито сказал Йоргенсон. - Как и все
остальные находки.
- Возможно, нам что-нибудь поведает Сандра, - когда придет в себя, -
предположил Юргенс. - Она впитывает музыку. И через некоторое время,
возможно, что-то нам расскажет.
- Это чепуха. Это просто какое-то пиликанье, а не музыка, ничего
больше, - отмахнулся Йоргенсон. - Не понимаю, что она там нашла.
- Сандра родилась в мире с господствовавшим искусством, - объяснила
Мэри, - над всеми остальными видами деятельности человека. И эстетические
свойства, едва развитые у обитателей другого мира, в ней чрезвычайно
сильны. Музыка...
- Если это музыка...
- Музыка может многое ей говорить, - невозмутимо продолжала Мэри. - И
немного спустя она может нам кое-что рассказать.
23
Но она не пришла в себя и ничего не рассказала им.
Она почти не ела. Она не отказывалась разговаривать, но отвечала
односложно. Первые два дня, все сорок восемь часов, она простояла,
выпрямившись, напряженно слушая, не обращая внимания на товарищей,
окружающий мир, на себя саму.
- Мы напрасно тратим время, - пожаловался Йоргенсон. - Нужно идти на
север. Будем искать Хаос, что бы это ни значило. Ничего другого нам не
остается. Нельзя же торчать тут вечно!
- Я на север не пойду, - отрезала Мелисса. - Меня этот Хаос пугает.
- В башке у тебя хаос, - сердито сказал Йоргенсон. - Ты даже не
знаешь, что это такое, а уже трясешься.
- Так мы ни до чего не договоримся, - сказал намеренно спокойно
Лансинг. - Переругивание не поможет нам. Нужно думать и обсуждать, а не
орать друг на друга.
- Не можем ведь мы бросить здесь Сандру, - сказала Мэри. - Она ведь с
нами с самого начала. Я без нее не пойду.
- Север - это одно из четырех возможных направлений, - напомнил всем
Юргенс. - Нам сказали, что там нам грозит опасностями некий Хаос. Но если
мы пойдем на запад, мы и там можем что-то найти. Конечно, хозяева гостиниц
не слишком щедры в отношении сведений. В первой нам рассказали о кубе и
городе, во второй - о башне и Хаосе. У нас есть карта, но она бесполезна.
На ней показана дорога из города в Бесплодный Край. И все. Нет ни второй
гостиницы, ни вот этой башни.
- Наверное, - предположил Лансинг, - они сами больше ничего не знают,
