видны.
Кашинг пошел к Городу, остановился и обвел взглядом его подобную
утесу громаду. Обойдусь без тебя, сказал он Городу. Ты мне не нравишься. Я
не тебя искал. Слишком большой, думал он. Может быть, именно так думали
люди, нанося удар, уничтоживший технологию.
Ударив, они уничтожили образ жизни, бывший для них невыносимым, но не
заменили его другим образом жизни, а оставили пустоту, вакуум, в котором
невозможно существовать, вернувшись к прежнему существованию, к тому
месту, откуда начинали, как человек, возвращающийся к прошлому, чтобы
отыскать возможности нового начала. Но они ничего не начали снова: они
просто стояли на месте, возможно, первое время довольные тем, что можно
лизать раны и перевести дыхание. Они перевели дыхание и залечили раны, но
по-прежнему остались на месте, в течение столетий они не двигались. Может
быть, боялись двигаться, боялись, что если они двинутся, то создадут
другое чудовище, которое со временем снова придется уничтожить.
Впрочем, он знал, что строит догадки на шатких основаниях. Люди после
Катастрофы ни о чем не думали. Избитые и израненные за годы прогресса, они
просто жались к земле и боролись за выживание.
И это большое здание - а может, множество зданий, скрывающих друг
друга, - что это такое, зачем оно здесь, в пустыне? Загадочное сооружение,
возведенное по какой то загадочной причине, охраняемое Деревьями и живыми
камнями. И никакого ключа к этой загадке. Так же, как к тайне Деревьев и
Камней, Попутчиков и Дрожащей Змеи.
Он медленно пошел по эспланаде к Городу. Прямо перед ним возвышались
две большие башни, тяжелые и прямолинейные, без всяких украшений. У
подножия башен лежала густая тень. Там мог находиться вход. Подойдя
поближе, он действительно увидел вход, к нему вела каменная лестница, и он
был открыт.
Поднимаясь по лестнице, Кашинг увидел в глубине вспышку света. Он
замер, затаив дыхание, но вспышка не повторилась.
Входной проем оказался больше, чем он думал, шириной больше двадцати
футов и высотой в сорок. Он вел во тьму. Дойдя до порога, Кашинг постоял в
нерешительности, затем пошел вперед, ощупывая дорогу.
Через несколько футов он остановился, чтобы дать глазам привыкнуть,
но это оказалось бессмысленным, настолько глубокой была тьма.
Единственное, что он смог различить, это какое-то сгущение тьмы - нечто
крупное, стоявшее вдоль стен коридора, по которому он шел.
Но вот впереди блеснул свет, еще раз, и еще много раз - много
странных вспышек, скорее искр; подавив мгновенную панику, он понял, что
это такое - сотни дрожащих змей, танцующих во тьме помещения, куда вел
коридор.
Чувствуя, что сердце его готово выскочить из груди, он направился
вперед. Стоя в конце коридора, он мог видеть помещение, огромный зал с
массивным столом в центре; помещение озарялось вспышками змей; у стола
стояла фигура, похожая на человеческую.
Кашинг попытался заговорить, но звуки замерли у него в горле; он не
мог вспомнить ни одного слова.
Кто-то мягко коснулся его руки, зазвучал голос Элин.
- Мы стоим на краю вечности, - говорила она. - Один шаг - и вечность
откроется нам. Ты чувствуешь это?
Кашинг покачал головой. Он не чувствовал ничего, кроме ужасной
оцепенелости; он сомневался, сумеет ли сделать хоть один шаг.
С усилием он слегка повернул голову и увидел Элин, стройную, в
изодранном, некогда белом платье. В блеске змей пустота ее лица была
особенно страшной; впрочем, онемелость мешала ему испытывать страх, и он
смотрел в ее лицо, не испытывая эмоций и просто отмечая, насколько оно
ужасно.
Голос ее, однако, звучал ясно и четко. Он не дрожал, в нем не было
чувств, когда она говорила:
- По словам деда, растения сообщили ему, что здесь находится
вечность. Она рядом. Странное время, без времени и пространства.
Всепоглощающая бесконечность, у которой никогда не было начала и не будет
конца. В ней все, что было, есть и будет. - Она всхлипнула, и Кашинг
почувствовал, как ее пальцы впиваются ему в руку. - Все не так. Это лишь
поверхность. Это место... нет, не место... - Она обмякла и, если бы Кашинг
не подхватил ее, упала бы.
Фигура за столом не двигалась. Кашинг смотрел на нее, а она смотрела
на него сверкающими глазами, в которых отражался блеск змей. Держа Элин на
руках, Кашинг повернулся и пошел к выходу. Он чувствовал спиной взгляд
фигуры, но не оборачивался.
Спотыкаясь, миновал коридор, добрался до внешней двери и оказался на
ступенях эспланады. Здесь он остановился и опустил Элин. Она стояла,
цепляясь за него. В бледном зареве рассвета он увидел ее потрясенное лицо.
Послышался топот копыт. Повернув голову, Кашинг увидел Энди. Тот,
задрав хвост, большими прыжками несся вверх, пританцовывал на каменных
ступенях. На мгновение казалось, что он один; затем Кашинг увидел
остальных - за ним, как стая волков, неслась стая теней, кружа вокруг
него, прыгая, проскакивая под его животом, перепрыгивая и увертываясь от
него. Так могла бы играть, визжа от восторга и ужаса, стая щенят.
Элин отцепилась от Кашинга и побежала к лагерю. Кашинг побрел за ней.
Мэг поднялась с места, подхватила бегущую Элин.
- Что с ней, сынок? - спросила старуха, когда он подошел. - Что ты с
ней сделал?
- Ничего. Она просто увидела реальность. Мы были в Городе, и она
несла свою обычную чепуху о вечности, а потом...
- Вы были в Городе?
- Да, конечно. Дверь была открыта.
Элин приняла свою обычную позу, поджав ноги, сложив руки на коленях,
склонив голову. Эзра, выбравшись из-под одеяла, подошел к ней.
- Что вы там нашли? - спросила Мэг. - И что стряслось с Энди?
- Он пляшет с Попутчиками, - ответил Кашинг. - Не беспокойся о нем.
- А Ролло? Где Ролло?
- Будь я проклят, если знаю. Его никогда нет, когда он нужен. Бродит
где-нибудь.
В воздухе над их головами неподвижно повис цилиндр.
- Уходи, - сказал Кашинг, - нам не нужны рассказы.
- Я ничего не рассказываю, - сказал цилиндр. - У меня есть для вас
информация... Послание от Д.и П.
- Д.и П.?.
- Древнего и Почтенного. Он велел передать, что город для вас закрыт.
Он говорит, что у нас нет времени для зевак.
- Прекрасно, - сказал Кашинг. - Мы не зеваки, но с радостью уйдем
отсюда.
- Это вам не позволено. Если вы уйдете, то разнесете с собой глупые
рассказы, а мы этого не хотим.
- Итак, нам не позволено уходить, и Город закрыт для нас. Что же нам
делать? - спросил Кашинг.
- Что хотите, - ответил цилиндр. - Нас это не касается.
21
Три дня спустя они поняли, что цилиндр говорил правду. Мэг и Кашинг
обошли весь Город, пытаясь проникнуть в него. Не смогли. Двери были.
Множество дверей, но все закрытые.
Окна - их было немного - не ниже второго или третьего этажа. К
некоторым окнам они смогли пробраться, но те оказались закрыты чем-то
непрозрачным. И разбить эту преграду было невозможно. Вентиляционные
отверстия были размещены в них так, что к ним невозможно было
приблизиться.
Город оказался много больше, чем они думали. Он представлял собой
единое здание со множеством флигелей, выстроенное по очень сложной схеме.
Высота этих флигелей разнилась от пяти-шести до двадцати и более этажей.
Все сооружение было окружено каменной эспланадой.
За одним исключением, они никого не видели. На второй день, вскоре
после полудня, им встретился Отряд, очевидно, ожидающий, когда они обогнут
один из многочисленных флигелей.
Мэг и Кашинг удивленно остановились, в то же время они были рады
встрече с кем-то, с кем можно общаться. Две большие сферы покатились им
настрочу. Достигнув каменной скамьи, они остановились и стали ждать, пока
подойдут люди.
N_1 загремел барабанным голосом:
- Пожалуйста, садитесь и отдыхайте. Мы заметили, что таков ваш
обычай. Так нам легче будет общаться.
- Мы думали, что с вами что-то случилось, - заметила Мэг. - Вы так
поспешно покинули нас в тот раз.
- Нас обеспокоил вопрос, который вы задали, - пояснил N_2.
- Кто приходит после человека?
- Да, - согласился N_1, - и даже не сама концепция, сколько то, что
существует раса, способная поставить перед собой такой вопрос. И это
находится в странном противоречии с верой Д.и П. в то, что ваша раса
оправится от катастрофы и достигнет еще больших высот. Кстати, вы не
встречались с Д.и П.?
- Нет, - ответил Кашинг.
- Вернемся к вашему вопросу. Как вы к нему пришли? Сказать, что со
временем одна форма жизни сменится другой, логично, но для какого-то
определенного вида прийти к мысли, что он будет заменен другим, очень
сложно и вряд ли возможно.
- Ответ очень прост, - сказал Кашинг. - Такое рассуждение подсказано
здравым смыслом и вполне согласуется с эволюционной механикой. Формы жизни
поднимаются к господству благодаря определенным факторам, способствующим
выживанию. На нашей планете было много господствующих рас. Человек
поднялся к господству благодаря разуму, но геологическая история
свидетельствует, что он не будет доминировать вечно. И как только это
становится ясным, возникает вопрос, кто придет после него. Что обладает
большей жизненной силой, чем разум? И хотя мы не можем ответить, мы знаем,
что нечто такое существует. В сущности может оказаться, что разум не так
уж и способствует выживанию.
- И вы не протестуете? - спросил N_2. - И не бьете себя в грудь от
гнева? Не рвете на себе волосы? Не впадаете в панику при мысли о том, что
настанет день, когда никого из вас не будет, что во всей вселенной некому
будет помнить о вас и вас оплакивать?
- Конечно, нет.
- Вы так владеете собой, что можете даже рассуждать о том, кто вас
сменит?..
- Было бы забавно знать это, - сказала Мэг.
- Не понимаем, - сказал N_1. - О какой же забаве вы говорите? Что
значит "забавно"?
- Бедняги, - воскликнула Мэг, - вы даже не знаете, что такое забава?
- В общем мы уловили концепцию веселья, хотя, возможно, и
поверхностно, - ответил N_2. - Ранее мы ни с чем подобным не встречались.
Нам трудно представить себе, как человек может испытывать удовлетворение,
думая о собственном уничтожении.
- Ну, пока мы еще не уничтожены, - сказал Кашинг. - У нас еще есть
время.
- Но вы ничего не предпринимаете.
- Пока нет. Но не скажете ли вы, каков ответ, ваш ответ, на наш
вопрос? Что приходит после нас?
- На этот вопрос мы не можем ответить, - сказал N_1, - хотя со
вчерашнего дня все время о нем думаем. Д.и П. утверждает, что жизнь расы
будет продолжаться. Но мы считаем, что Д.и П. ошибается. Мы видели на
других планетах гибель доминирующих рас. Но после них ничего не было. Это
конец.
- Может быть, вы не оставались там достаточно долго, - сказал Кашинг.
- Может понадобиться немало времени, чтобы новая форма жизни заполнила
вакуум.
- Этого мы не знаем, - сказал N_2. - Нас это не интересовало, мы не
задумывались об этом. Этот вопрос выпадал из наших исследований.
Понимаете, мы изучали технологические цивилизации в их кризисном
состоянии. На многих планетах мы находили классические образцы. Технология
развивается до определенного уровня, затем уничтожает и себя, и расу, ее
создавшую. Мы уже собирались возвращаться к себе и писать отчет, как
встретились с вашей планетой, и в нас зародилось сомнение...
- В нас зародилось сомнение, - подхватил N_1, - из за уклончивости и
упрямства Д.и П. Он отказывается признавать очевидное. Он упорно верит,
