Синтии было непонятно, как можно словами убить человека, но все равно
прозвучало это весьма устрашающе.
- - Не надо забивать детям головы всякой чепухой, - неожиданно
вмешался отец.
- Но это же правда! - обиделась мать. - И к тому же ничуть не
страшнее любых детских сказок - например, про Ганса и Гретель, где злая
ведьма сажает маленьких детей на противень, чтобы зажарить и съесть.
- Я с тобой не согласен, - коротко ответил отец. Но то ли из чувства
противоречия, то ли просто желая настоять на своем, мама продолжала
рассказывать детям об их дедушке - чародее Льюке и прадеде-чародее
Аврааме, в честь которых и были названы два из трех братьев. По ее
словам выходило, что колдуны умеют летать по воздуху и незаметно
проходить сквозь стены. А еще они могут предсказывать будущее, находить
украденные или спрятанные сокровища и лечить людей и животных, просто
касаясь их своими руками и читая вслух заклинания.
Синтия и братья слушали все это, затаив дыхание. Многое из сказанного
им было уже известно, но все равно каждый раз рассказы воспринимались,
как новые, и интерес к ним не ослабевал. Особенно детям нравилась
история о сражении дедушки Барнса с колдуньей из соседней английской
деревни. Эта старая ведьма навела на дедушку порчу, и у него стали
сильно болеть суставы. Тогда при помощи талисманов и одному ему
известных молитв он обратился к своему волшебному зеркалу, и там
появилось изображение его обидчицы. Теперь уж дедушка знал, что надо
делать. Как-то ночью он пошел вслед за ней, когда старуха возвращалась
домой, и в каждый ее след воткнул по ножу, читая при этом специальные
заклинания и призывая на помощь демонов. И вот один могучий демон
услышал его, и старуха умерла прямо на пороге своего дома, а болезнь
дедушки сразу же прекратилась.
- Чушь все это! - возмутился отец.
На нем был изящный серый костюм с отливом и пепельно-серый галстук, и
от него приятно пахло лосьоном. Один раз он побрызгал немного этого
лосьона на лицо Синтии, чтобы она поняла, как сильно он щиплет и не
пыталась тайком им душиться. Еще на папе в тот день была сильно
накрахмаленная белая рубашка, и узкий воротничок до красноты успел
натереть ему сзади шею. Но все равно он выглядел очень элегантно, был
гладко выбрит и аккуратно подстрижен, хотя его черные волосы уже начали
редеть, и теперь на голове кое-где стала просвечивать кожа. Синтия могла
так подробно рассказать об отце, потому что, к ее великому сожалению, ей
не так уж часто приходилось видеть его. Он то и дело уезжал в долгие
командировки, но когда возвращался, всякий раз привозил им много
подарков - нарядов для детей и украшений для мамы.
- Шелдон, не смей насмехаться над моими предками! - вспыхнула мать. -
Я уверена, что их духи постоянно находятся рядом с нами и охраняют нашу
семью.
- Странно, - удивлялся отец. - Ты вроде не религиозна, а во всю эту
чушь почему-то веришь... Только не вздумай потом винить меня, если из
наших детей вырастут безмозглые предрассудочные дурачки. А эти байки
прибереги лучше для своих клиентов - когда ты выколачиваешь из них
доллары за подобные россказни, я ничего не имею против: всему свое время
и место.
Мама не стала отвечать ему, ко очень рассердилась, и ее злость будто
растеклась по всему салону автомобиля. Она запретила открывать окна в
машине, чтобы ветром не растрепало ее новую прическу. Только в том окне,
возле которого сидел Сайрус, она позволила оставить крошечную щелку,
чтобы его не укачивало. Мама выглядела великолепно в своем новом
ярко-синем костюме, который подарил ей отец на день рождения. Ради
праздника она подкрасила губы и нарумянилась и теперь уже не казалась
такой бледной, как когда разговаривала в магазинчике со своими клиентами
или хлопотала по дому. Синтия видела перед собой одну из ее сережек и
крошечный замочек на шее, которым было застегнуто жемчужное ожерелье. На
плече у мамы красовалась огромная роза, и ее духи, сливаясь с ароматом
цветка, казались в духоте машины чересчур приторными и резкими.
- Дети, выслушайте меня внимательно, - заговорила мать, когда ее гнев
немного утих. - Во-первых, когда мы приедем, не забудьте сразу же
поздравить с Пасхой ваших дядю и тетю. Во-вторых, они наверняка
приготовили вам какие-то подарки. Помните, что вы обязательно должны
сказать им спасибо. И в-третьих, я хочу, чтобы вы вспомнили, как вести
себя за столом - я объясняла вам правила этикета, так что не забывайте о
них. Это касается и тебя, Сайрус.
Наконец папа остановил машину на длинной гравиевой дорожке перед
домом дядюшки Сэла, и вся семья вышла на свежий воздух. При этом Сайрусу
помогла выбраться мать, так как ему очень мешалась пасхальная
корзиночка.
Как всегда, посмотрев на огромное здание из красного кирпича с
большой верандой и громадными белыми колоннами перед входом, Синтия была
поражена и восхищена этим домом. Дядюшка Сэл рассказывал, что до
Гражданской войны прежний владелец этого поместья имел много собственных
рабов, а потом стал начальником над всеми батраками и фермерами,
арендующими его землю. Большинство ферм сейчас было заброшено, но
все-таки кое-кто еще остался жить здесь. Некоторые разводили сады и
огороды, держали скот; но в основном зарабатывали на жизнь на ближайших
угольных шахтах. Однако дядюшка Сэл не принадлежал ни к фермерам, ни к
шахтерам - он был художником и приехал в эти места в поисках тишины и
спокойствия. На территории его владений сохранилась и старая сельская
часовня, выстроенная ярдах в ста от дома. Когда-то давным-давно здесь
собирались фермеры и молились под чутким руководством своего босса.
Теперь столетняя часовенка превратилась в студию дядюшки Сэла, где он
писал маслом картины из жизни довоенного Юга, а потом продавал их в
художественных салонах или отдавал на комиссию в магазины.
Синтии очень хотелось зайти в часовню и посмотреть на работы дядюшки,
но сначала всем предстояло пройти в дом и перекусить. Так было всегда,
когда они приезжали в это гостеприимное поместье. Синтия слушала, как
хрустят мелкие камушки у нее под ногами, а иногда специально
подпрыгивала, чтобы пыль от них осела на ее новеньких туфлях. Но мама,
заметив это, опять рассердилась, схватила девочку за руку и поволокла за
собой. Сайрус шел впереди с таким видом, будто ему было наплевать
абсолютно на все в этом мире, и безмятежно размахивал своей корзинкой.
Льюк и Авраам, в костюмах солдата и матроса, гордо вышагивали за папой,
тоже чувствуя себя военными. Папа постучал костяшками пальцев в дверь и,
не дожидаясь ответа, сам распахнул ее и повел всех через гостиную к
кухне, откуда неслись вкусные запахи и раздавалось шкворчание сковороды.
Из соседней столовой тут же выскочила улыбающаяся тетушка Эдна.
- Христос воскрес! - радостно выкрикнула она, рассмеялась и водрузила
на нос очки. Ее белый фартук был весь заляпан соусами и вишневым соком.
Синтия и мальчики тут же решили, что она, наверное, готовит вишневый
пирог, а мама и тетушка в это время стали обниматься и целовать друг
друга, как это бывало всегда на Пасху.
Вслед за тетушкой появился и дядюшка Сэл. Они с папой пожали друг
другу руки и вежливо улыбнулись.
- Ну, пока сестрички милуются, - громко произнес дядюшка, - не хотите
ли, Шелли, опрокинуть по стаканчику бурбона?
- Нет, Сэл, не сейчас. Может быть, чуть попозже. Кстати, с праздником
вас. Я пока выпил бы пива, если можно.
- Христос воскрес, Синди! - радостно закричала тетушка Эдна и,
обнимая Синтию, спросила: - Ну, какие подарки ты получила сегодня? - При
этом она так сильно стиснула девочку, что ей даже стало немного больно.
Вдобавок ко всему тетушка еще звонко чмокнула племянницу в щеку, тут же
обслюнявив ее. То же самое она проделала потом и с мальчиками. Льюк и
Авраам почувствовали себя неловко, а вот Сайрусу, похоже, все было
безразлично. От этого поцелуя Синтия поежилась, потому что щеке сразу
стало мокро и холодно, но она стеснялась вытираться при тетушке, поэтому
ей ничего больше не оставалось, как только ждать, пока щека высохнет
сама по себе.
Дядюшка Сэл по-мужски пожал всем мальчикам руки, а подойдя к Сайрусу,
заглянул в его почти пустую корзиночку и заявил:
- Э-э, да ты, я вижу, настоящий сладкоежка! Корзиночка-то хороша, да
вот в ней, похоже, ничего уже не осталось...
Сайрус протянул ему корзинку, и дядюшка сделал вид, что взял оттуда
мармеладного зайчика, "разжевал" его и, довольно поглаживая себя по
животу, пробурчал:
"Да это просто деликатес!" - тем самым приведя Сайруса в бурный
восторг. Дядюшка Сэл был небольшого роста, аккуратно подстриженный и с
длиннющими свисающими усами. В доме он всегда ходил в заляпанных краской
джинсах, в них же работал и в своей мастерской. Вел он себя свободно и
просто и всегда казался веселым, отчего дети питали к нему искреннюю
симпатию.
- А у меня для вас приготовлено специальное угощение, - просияла
тетушка Эдна. - Я могу вам показать его прямо сейчас, но вы должны
пообещать, что есть будете только потом, после ужина, а то испортите
себе аппетит. Можете дать мне честное слово?
- Да, тетя Эдна, обещаем! - хором закричали трое братьев и Синтия.
- Тогда перекреститесь.
Хихикая, дети исполнили и эту ее просьбу.
- Ну хорошо, - улыбнулась тетушка Эдна. - Тогда - сюрприз!
- Это уж точно, - со смехом подтвердил дядюшка Сэл. - Мы приготовили
вам беременных зайчиков. - Сэл! - укоризненно покачала головой тетушка
Эдна. - Следи за своими словами! Это же дети...
- А что я такого сказал? Беременные, ну и что? Не вижу в этом ничего
плохого, - с улыбкой оправдывался дядя Сэл. - А как, ты думаешь, они
сами-то появились на свет?
- Все в порядке, Сэл, - успокоила его мама. - Я не воспитываю их
ханжами; они должны знать о существовании и секса, и всего прочего.
- Да, но при этом ты все время пугаешь их своими идиотскими
рассказами про колдунов, - заметил папа, наливая себе пиво в стакан.
Мать злобно сверкнула глазами, но он этого будто и не заметил.
Тетушка Эдна подошла к буфету, открыла его и потянулась к самой
верхней полке. Оттуда она извлекла огромный поднос и опустила его так,
чтобы он был хорошо виден всем детям. На подносе лежали четыре пряничных
зайца с сахарными глазками, а вместо брюшка у каждого было вставлено
раскрашенное яйцо. Дети в изумлении смотрели на столь необычное
лакомство, а потом прищурились и весело рассмеялись.
- Спасибо, тетушка Эдна! Спасибо, дядюшка Сэл! Только Сайрус, конечно
же, забыл поблагодарить. Он раскрыл рот и с таким удивлением смотрел на
зайчиков, будто боялся, что они сейчас оживут и убегут от него в лес
прямо с подноса.
- Меня благодарить не надо, дети мои! - улыбнулся дядюшка Сэл. - Я к
кухне не имею никакого отношения, я только приношу в дом "капусту". - Он
подмигнул, и все взрослые рассмеялись, хотя до детей его шутка так и не
дошла.
Праздничный обед был роскошным.
Как и во время любого торжества, детям для аппетита разрешили выпить
по маленькому стаканчику легкого домашнего вина. Синтия осторожно
сделала первый глоток, но все равно глаза у нее тут же заслезились, а
горло будто огнем обожгло. Однако она все же потихоньку продолжала пить
и вскоре привыкла к вину, а когда оно кончилось, девочка почувствовала,
что внутри у нее стало тепло, а на душе - как-то легко и необычно
весело. Льюк и Авраам быстро расправились со своими стаканчиками,
стараясь вести себя, как настоящие взрослые. А потом тетушка Эдна подала
картофельное пюре с соусом и большими порциями индейки, маринованные
