сумасшедшим, а только была рядом, терпеливо ухаживала, лечила, но не как
врач, а как женщина... Это большая редкость. Может у тебя и вышло бы, если
бы я дал тебе еще немножко времени. У меня не получается обЦяснить...
Я знаю что все эти годы жил только благодаря тебе. Помнишь те,
первые ночи, когда я кричал во сне... Как ты мучилась! Я никогда не
говорил "спасибо" - внутри, где-то очень-очень глубоко, я оставался тем
же самым ребенком, хрупким и нежным, что мечтал плавать в море
с дельфинами, но все это обросло такой коркой - слоем боли и грязи, через
которые мне довелось пройти. Как ты сумела разглядеть что-то под этим? Я
не говорил тебе "спасибо" - я делал вид, что я сильный, что все
в порядке, но единственная моя, как мне были нужны твои ласковые руки,
твои губы, твои нежные слова. Я боялся признаться в этом вслух. Я боялся
признаться, что ты нужна мне. Это признак слабости, да? Прости, что я
говорю тебе это только сейчас. Прости за всю ту боль, что я отдал тебе.
Отдал - и оставил тебе, тем самым избавивишись от нее. Ты прощаешь?
По стволу, к которому я прижимался, словно пробежала легкая судорога.
Умное дерево, живое дерево - предупреждает меня об опасности. Я тоже
чувствую ее - в полной темноте, абсолютно бесшумно ползет ОН вверх по
стволу, готовясь убить меня. Кто он? Это неважно! Этот подонок помешал
нашему разговору - моему и моей жены. Из-за него я не услышал ответа!
Гнев ярким костром полыхнул внутри. Некоторое время я наблюдал за его
осторожным приближением сквозь прищуренные веки, отметив, что мои глаза
вдруг стали видеть в темноте, делая вид, что я сплю. Когда он подобрался
достаточно близко, мой сапог, не раздумывая, расплющил его лицо. Он
сорвался вниз, с грохотом пересчитав по пути сучья. Пятнадцать метров
немалая высота... Глухой стук - от удара о землю, и все стихло. Я был
абсолютно уверен, что он не ползет снова...
Кэрри... Прости, меня здесь отвлекают... Я очень благодарен тебе за
все. Может ты простишь мне мою глупость? Я вернусь, и мы начнем все
сначала, как ты думаешь...
Звезды величественно сияли с небес, и мне казалось, что моя жена,
скрывая слезы, печально качает головой. Как бы то ни было - во всем
виноват я сам. Я сам... сам...
Наутро я проснулся задолго до восхода Солнца от холода. Бр-р-р!
Остров лежит в экваториальной зоне - и такой кошмарный холод! Наученный
горьким опытом предыдущего дня, я осторожно размял затекшие суставы,
не слезая с дерева. И только потом начал спуск - осторожно. При этом я
убедился, что мои руки прекрасно цепляются за ствол. Достигнув
поверхности, я внимательно осмотрел свои передние конечности. Когти
еще не выросли - и то хорошо. Но все равно так удобно лазать... Без
проблем. Как и следовало ожидать, незванный ночной посетитель белел
свежим холмиком костей недалеко от дерева. Я поднял голову - нижний,
толстый сук был переломлен, бедняга, пролетая, наткнулся на него, и его
отшвырнуло в сторону. Что ж - это его проблемы, я не звал его
вмешиваться в мой разговор с женой... Я даже не стал к нему подходить.
Пошел второй полновесный день моего пребывания здесь. Воды я так
и не нашел. При слове "вода" в горле мгновенно пересохло. Черт возьми,
когда наконец я найду воду! Полтора дня... Самое прискорбное заключалось
в том, что необходимо было идти обратно - надо проверить, правильно ли я
запомнил ориентиры. Если я найду воду и потеряю при этом выход из
шлюза - можно смело прыгать в ров, на колья. Это будет самое правильное.
Если я найду ров...
Когда я вчера двинулся в дорогу, Солнце прошло уже часть пути
в зенит, сейчас же оно только поднимается. С учетом этого я должен
повернуться спиной к нему, потом немного налево - вот так, чтобы оно
торчало из-за плеча - и идти в этом направлении, пока не упрусь в стену.
Так? Похоже все правильно... Вперед!
Я шел так много-много часов и уже начал бояться, что неправильно
выбрал направление - вокруг был все тот же лес, без каких-либо перемен,
Солнце давно прошло зенит и теперь обогнало меня, заглядывая спереди мне
в глаза, а я все шел и шел. Такой огромный лес! Неужели я так много прошел
вчера? Потом я вздохнул с облегчением: знакомая просека, опушка
вдалеке - я вышел чуть правее, а вон и мертвец, привязанный к дереву. Мой
маяк в пенящемся море. Жаль только светит он недалеко. Дружище! Если бы
ты знал, как я рад тебя видеть! Ну, шлепаем дальше...
Я продолжил путь. Временами в голове начинали плясать огненные
круги - то ли от недостатка влаги, то ли это "радиация" все сильнее
"жарила" меня. Не знаю. Приходилось садиться около деревьев, в тени,
и ждать, пока мои глаза снова обретут способность видеть, а ноги идти.
Плохо дело... Что это со мною...
Потом мне попался свежий. Вчера его не было. Тоже лежит на земле.
Только из пустых глазниц торчат два толстых необструганных прута, его
прибили к земле, пронзив глаза, мозг и череп. Как он наверное кричал...
Или не успел, совсем как те десантники, там... Не надо, Карл... Прошу
тебя... Я наклонился к нему. Огненные круги снова пошли перед глазами,
только теперь к ним прибавилась странная резь в легких и желудке. Я упал
на клолени около мертвеца, словно молясь. Если сейчас кто-нибудь станет
невольным свидетелем моей молитвы - на земле останутся лежать двое...
Вставай, Карл! ВСТАВАЙ!
Не могу. Нет... Больно... Боль, но это... Сердце так распухло в грудной
клетке, ломая ребра, легкие больше не могут вобрать в себя ни глотка
раскаленного воздуха. Я упал парализованный...
Кэрри... Кэрол, принцесса моя... Я ухожу... Слышишь... Это мой
конец... Я чувствую... Прости... Люблю тебя...
Не надо! Мне больно... Не тяни так, девочка... Что? Куда ты зовешь
меня... Нет, ну оставь пожалуйста, прошу тебя, Кэрол, не тяни так за
руку... Мне очень больно...
Разве ты не чувствуешь... Отпусти, я ухожу... Больно! Ну хорошо, не
сердись, я ползу... Я послушный, хотя мне очень больно. Видишь, я делаю
то, что ты говоришь: я ползу... Ползу... Почему ты все время отходишь?
Остановись же, позволь мне прикоснуться... Мне станет легче. Я знаю...
Ну, Кэрри... Хорошо, я ползу еще... Еще... Еще... Ты довольна?
Довольна...
Я лежал на земле, медленно приходя в себя, и со свистом всасывал
легкими прохладный воздух. Он охлаждал меня, как охлаждает вода перегретый
радиатор автомобиля. Какой я горячий... Больно притронуться. Глоток
воздуха - как глоток воды. Еще глоток... И уже не хочется пить. И уже нет
жажды. Спасибо, Кэрри. Я с трудом поднялся на ноги, опираясь на колючий
лист. Боль от вонзившихся в пальцы игл немного отрезвила меня.
Я огляделся. Откуда куст? Где мертвец, вблизи которого мне стало
плохо? Удивлению моему не было предела - труп лежал метрах в пятидесяти
от меня. Я столько полз и совсем не помню об этом? Каролина спасла меня.
Каролина... Я поднял глаза, стараясь сквозь колючую шапку леса разглядеть
вершину стены, утопавшую в туманной дымке. Каролина!
В голове свалка гниющего мусора. Бр-р-р! По всей видимости, близко
к "свежему" трупу подходить нельзя: что-то происходит с ним, раз так
скоротечно разложение. Выделяется какой-то неизвестный вид энергии,
возникающий из разлагающейся материи во взаимодействии с местной
радиацией. Так ли я понял? Тогда благодаря моей жене я избежал смерти,
мое тело чудом не было вовлечено в эту реакцию. Вот и не верь после
этого в парапсихологию... Резонансная зона...
Почему на меня стал действовать этот вид энергии только сегодня?
Стоп, но ведь я уже не однажды чувствовал подобные симптомы раньше, просто
все время списывал это на что-то другое. Возможно до этого я ни разу не
попадал "в эпицентр" реакции. Или к тому же имеет значение срок
нахождения здесь - что-то вроде привыкания организма, как к наркотику.
А еще, вероятно, это как-то связано с фазами Солнца - сейчас оно жарит
прямо над головой, вдруг это тоже имеет значение? Как и мое длительное
пребывание под его лучами... То есть имеет место взаимодействие всех видов
энергии друг с другом. Кто ответит? Никто... Главное уметь извлекать
из ошибок уроки - к мертвецам лучше не подходить близко. Тем более
в середине дня.
Слегка пошатываясь, я двинулся дальше. Ну и денек! Еще несколько раз
я попадал в "зоны боли" и старался как можно быстрее покинуть их. По всей
видимости, у каждой такой зоны есть "центр тяжести", но я счастливо
избегал их. Мне не повезло лишь однажды, там, около прибитого к земле
кольями мертвеца - там я оказался в середине поля. Что ж, впредь буду
умнее.
Стена! Вот она. Я уже вижу ее сквозь чащу. Я задохнулся от радости
и побежал вперед, забыв даже о ловушках. Стена! Я вышел обратно. Лес
отступил. Где же шлюз?
Какой сегодня день? Успокойся, Карл. Прошло только чуть более двух
суток. Неужели правда? Я припомнил все, что было: действительно, шли
третьи сутки. Одна пятая часть моего пребывания здесь. Еще немного - и
будет уже одна треть... Когда я выполз из шлюза - в это время часы в
Бункере показывали 16.30. Сейчас уже вечер, хотя здешний вечер и не
совпадает с вечером наверху, но теперь темнее, чем когда я ступил на эту
землю, значит действительно идут третьи сутки. Как много я продержался!
Как бы это запомнить, чтобы не ошибиться в подсчете. Надо отметить
где-нибудь число два. Как и где? Я посмотрел на левую руку и процарапал
на ней острым шипом две глубокие борозды. Вот так! Свою метку лучше иметь
при себе.
Теперь найти метку шлюза. Я долго ползал вдоль нагретой за день
стены, а в это время тень наступала все больше и больше. Я испугался:
метки не было. Я не мог ее найти. Где же она?! Так я ползал, пока не
наступила абсолютная темнота. Ночное зрение почему-то не хотело
включаться. Последствия моего сегодняшнего попадания в эпицентр? Пришлось
на ощупь, ползком, преодолевать ров и двигаться к лесу. Какое-то дерево
в конце концов показалось мне подходящим, и я забрался на него. И
практически сразу же заснул. Не успев ни о чем подумать...
Толчок! Опасность! Со сна от неожиданности я чуть не свалился
с дерева. В чем дело? Я прислушался... Все тихо. Не знаю, сколько сейчас
времени, но больше пяти утра. Я помню последнюю ночь наверху, в Бункере,
тогда я сидел у раскрытой на балкон двери. Как давно это было! Неужели
со мной? Тогда начало светать в начале шестого. Сейчас Солнце еще не
взошло, по-нашему не взошло, то есть не выползло из-за стены, но рассеяный
свет уже понемногу заполнял окрестности. Отчего же я проснулся? Я
огляделся - никого...
Стоп! Я потерял метку шлюза! Вспомнил. Я слетел с дерева, забыв про
ноющие после каждой ночи суставы и бросился к огромной стене. Где же моя
метка?! Она же была так хорошо видна, моя метка, прочерченная моей же
кровью. Оп! Внимание! Это еще кто? Я замер, стараясь не издавать
ни малейшего шума. Некто стоял около самой стены, почти вплотную
прижимаясь к ней, и внимательно ее изучал. Почти полкилометра до него.
Легким скользящим воздушным шагом, почти по самой кромке леса, но все
же прикрываясь кустами, в зарослях, я преодолел большую часть
расстояния - оставалось метров двести, те, что разделяли по прямой стену
и опушку леса. Что он делает?
Я долго смотрел на него и не мог понять - что он вытворяет
у стены... Он лижет стену... Он лижет стену?
