испытывать сожаления.
- И даже очень большое, - выразительно пожал плечами Монтес. - Как
только подумаю о земной силе тяжести. Одышка, боль в ногах, испарина. Я
буду все время мокрым от пота.
- Рано или поздно и мне придется пройти через это.
- Послушайте моего совета - обязательно летайте на Землю не реже чем
раз в два месяца. Что бы ни говорили вам доктора, какие бы изометрические
упражнения вы ни проделывали, непременно каждые шестьдесят дней
возвращайтесь на Землю минимум на неделю. Старайтесь, чтобы ваше тело
сохраняло ее ощущение.
- Попробую, насколько это будет от меня зависеть... Ах да! Я
побеседовал с моим другом.
- С каким это?
- С моим спутником по кораблю. Мне казалось, что я его уже видел
раньше. И я не ошибся. Некий Денисон, радиохимик. Как оказалось, я очень
хорошо помню все, что с ним связано.
- То есть?
- Мне запомнилась одна его навязчивая идея, и я попытался вызвать его
на откровенность. Он противился с большой ловкостью. И рассуждал очень
логично. Настолько логично, что мои подозрения еще более укрепились.
Некоторым типам маньяков свойственна весьма изящная логичность. Это своего
рода защитный механизм.
- Боже мой, - с видимой досадой сказал Монтес. - Я что-то запутался.
С вашего разрешения я на минутку присяду. Когда то и дело лихорадочно
прикидываешь, все ли упаковано как следует, и предвкушаешь первую встречу
с земным тяготением, поневоле хочется отдышаться... Так в чем же
заключается его навязчивая идея?
- В свое время он пытался убедить нас, что Электронный Насос опасен.
Что его употребление приведет к взрыву вселенной.
- Неужели? А это правда?
- Надеюсь, что нет. В тот момент от него отмахнулись, и довольно
грубо. Когда ученые работают на пределе понимания, они начинают
нервничать. Один мой знакомый психиатр называл это синдромом "кто знает?".
Если, несмотря на все ваши усилия, вам не удается получить нужных данных,
вы говорите: "Кто знает, что произойдет?", а дальше начинает работать
воображение.
- Да, но если физики говорят нечто подобное, пусть даже не все...
- В том-то и дело, что они ничего подобного не говорят. Во всяком
случае, официально. Существует такое понятие, как ответственность ученого,
и журналы не публикуют заведомого вздора... Вернее, того, что они считают
вздором. Видите ли, эта идея снова всплыла. Физик по фамилии Ламонт
обратился к сенатору Бэрту, к Чену, этому самозваному спасителю среды
обитания, и еще к некоторым влиятельным людям, стараясь убедить их в
реальности угрозы космического взрыва. Ему никто не верит, но слухи ползут
и ползут, ничего не теряя от пересказа.
- И этот человек - тот, который приехал с вами на Луну, - тоже так
думает?
Готтштейн широко улыбнулся.
- Боюсь, что да. Черт побери, ночью, когда мне не спится... между
прочим, я то и дело падаю с кровати... Я и сам готов поверить. Возможно,
он надеется, что сумеет здесь подтвердить свою теорию экспериментально.
- Ну, и?..
- Пусть подтверждает. Я даже намекнул, что мы ему поможем.
- Рискованно! - покачал головой Монтес. - Мне не нравится официальное
поощрение навязчивых идей.
- Но ведь нельзя совершенно исключить возможность, что даже
навязчивая идея все-таки окажется верной. Впрочем, дело не в этом. Если
нам удастся устроить его здесь, на Луне, благодаря ему мы сумеем узнать,
что, собственно, тут происходит. Он хотел бы восстановить свою репутацию,
и я дал ему понять, что он может рассчитывать на наше содействие, если
поведет себя соответствующим образом... Я буду держать вас в курсе...
По-дружески, так сказать.
- Спасибо, - сказал Монтес. - Ну, счастливо оставаться.
9
- Да, он мне не понравился, - сердито повторил Невилл.
- Но почему? Из-за того, что он земляшка? - Селена сняла пушинку с
груди и критически ее оглядела. - Она не от моей блузы. Нет, все-таки
очистка воздуха поставлена из рук вон плохо.
- Этот Денисон - пустышка. Он не парафизик. По его собственным
словам, он самоучка, и это блистательно подтверждается тем, что он явился
сюда с на редкость дурацкими предвзятыми идеями.
- Например?
- Ну, он считает, что Электронный Насос взорвет вселенную.
- Он это сказал?
- Я знаю, что он это думает... Ах, мне известны все эти аргументы, я
их слышал десятки раз. Но это не так, вот и все.
- А может быть, - заметила Селена, подняв брови, - ты просто не
хочешь, чтобы это было так.
- Хоть ты-то не начинай! - буркнул Невилл.
Наступила короткая пауза. Потом Селена сказала:
- Ну, и что же ты думаешь с ним делать?
- Предоставлю ему место для работы. Как ученый он ничто, но все-таки
от него может быть польза. Он достаточно бросается в глаза - новый
представитель Земли с ним уже побеседовал.
- Я знаю.
- Ну, его история достаточно романтична: человек с погубленной
карьерой пытается обрести себя и восстановить свою репутацию.
- Правда?
- О, абсолютно! Я убежден, что тебе будет любопытно. Ты его спроси, и
он тебе расскажет. А это очень хорошо. Если на Луне начнет работать
романтичный землянин, стараясь найти подтверждение своим маниакальным
идеям, представителю Земли будет чем заняться. Денисон послужит нам
ширмой, ложным следом. И кто знает, возможно, благодаря ему мы сумеем
получить более точные сведения о том, что происходит на Земле... Продолжай
поддерживать с ним дружбу, Селена.
10
Селена засмеялась. В наушниках Денисона ее смех звучал металлически.
В скафандре она выглядела непривычно толстой и неуклюжей. Она сказала:
- Ну, не робейте, Бен! Бояться совершенно нечего. Да еще такому
старожилу! Ведь вы здесь уже месяц.
- Двадцать восемь дней, - пробурчал Денисон.
У него было ощущение, что скафандр его душит.
- Нет, месяц! - стояла на своем Селена. - Когда вы приехали, Земля
была совсем на ущербе. Как и сейчас, - она указала на узкий серп Земли,
ослепительно сверкавший в южной части небосвода.
- Погодите немножко. Тут я ведь не такой храбрый, как внизу. Что,
если я упаду?
- И пусть. Сила тяжести по вашим меркам мала, уклон невелик, а
скафандр у вас крепкий. Если вы упадете, то спокойно скользите и катитесь.
Так даже интересней.
Денисон неуверенно огляделся. В холодном сиянии Земли черно-белый
лунный пейзаж был удивительно красивым и совсем не таким, как при
солнечном свете - за неделю до этого Денисон ездил осматривать солнечные
аккумуляторы, которые простирались в Море Дождей от горизонта до
горизонта. Теперь белизна была серебристой и нежной, и даже чернота словно
смягчалась и обретала полутона из-за отсутствия резких контрастов лунного
дня. Звезды сияли непривычно ярко, а Земля... Земля с ее белыми спиралями
на голубом фоне, кое-где переходящем в коричневый, была прекрасной и
манящей.
- Можно, я ухвачусь за вас? - спросил он.
- Конечно. На самый верх я вас не поведу. Вы испробуете свои силы на
скате для начинающих. Постарайтесь идти со мной в ногу. Я не буду
торопиться.
Он как мог приспосабливался к ее широкому пружинистому шагу. Склон,
по которому они поднимались, был покрыт пылью. Денисон следил, как она
взметается из-под его подошв и тут же оседает в безвоздушной пустоте. Ему
лишь с большим трудом удавалось идти в ногу с Селеной.
- Прекрасно, - сказала она, крепко держа его под руку. - Для земляшки
просто отлично... то есть для гранта, хотела я сказать.
- Спасибо.
- И получилось скверно. "Грант" вместо "иммигрант" ничем не лучше
"земляшки" вместо "землянина". В таком случае скажем - для человека вашего
возраста вы идете отлично.
- Ну нет! Это еще хуже! - Денисон еле переводил дух, чувствуя, что
его лоб становится все более влажным.
- Перед тем, как опустить стопу, старайтесь немного оттолкнуться
другой ногой, - сказала Селена. - Это удлиняет шаг и снимает нагрузку.
Нет, нет, не так... Вот посмотрите!
Денисон с облегчением остановился. Селена, которая в движении,
несмотря на скафандр, снова показалась ему тонкой и изящной, ушла вперед,
по-особому подскакивая. Прыжки были стелющимися и длинными. Потом она
вернулась и опустилась на колени рядом с ним.
- Шагните, Бен, только не торопясь, а я стукну вас по ноге, когда
надо будет оттолкнуться.
После нескольких неудачных попыток Денисон сказал:
- Нет, это куда трудней, чем бегать на Земле! Можно, я отдохну?
- Отдыхайте. Просто вы еще не умеете координировать работу мышц. И
боретесь сам с собой, а вовсе не с непривычной силой тяжести... Ну,
хорошо. Садитесь и переведите дух. Но вообще идти нам недалеко.
- А если я лягу на спину, я не раздавлю баллоны? - спросил Денисон.
- Конечно нет. Но ложиться тем не менее не стоит. Особенно прямо на
голый камень. Температура поверхности всего сто двадцать по Кельвину или,
если вам так больше нравится, сто пятьдесят градусов ниже нуля, а потому
чем меньше площадь соприкосновения с почвой, тем лучше. На вашем месте я
бы села.
- Ну, хорошо, - Денисон, покряхтывая, осторожно сел лицом к северу,
так, чтобы не видеть Землю. - Взгляните-ка на звезды!
Селена села напротив него. Она чуть повернула голову, и в свете Земли
он смутно различил за стеклом скафандра ее лицо.
- Но ведь звезды видны и с Земли, - сказала она удивленно.
- Не так, как здесь. Даже в безоблачную погоду воздух поглощает часть
их света. От различий температуры в разных слоях атмосферы они мерцают, а
в электрическом зареве над городами и вовсе теряются.
- М-да!
- А вам тут нравится, Селена? На поверхности?
- Нельзя сказать, чтоб очень, но иногда бывает даже приятно. Ну
конечно, я как гид постоянно сопровождаю сюда туристов.
- А на этот раз меня?
- Когда наконец вы поймете, Бен, что это совсем не одно и то же? Для
туристов существует один-единственный маршрут, очень легкий и
неинтересный. Не думаете ли вы, что мы приводим туристов на скат? Это
спорт для лунян и грантов. И в основном для грантов.
- По-видимому, он все же не слишком популярен. Тут нет никого, кроме
нас.
- Это ничего не значит. Посмотрели бы вы, что здесь делается в дни
состязаний! Но вам тогда поверхность понравилась бы, наверное, куда
меньше.
- Не скажу, чтобы она так уж нравилась мне сейчас. Значит, скольжение
- это в основном иммигрантский вид спорта? - Пожалуй. Луняне, как правило,
не слишком любят поверхность. - А доктор Невилл? - Вас интересует, как он
относится к поверхности? - Да. - Честно говоря, не думаю, чтобы он хоть
раз поднимался сюда. Завзятый горожанин. А почему это вас заинтересовало?
- Когда я сказал, что хочу осмотреть солнечные аккумуляторы, он как
будто не имел ничего против, но сам отправиться со мной не пожелал. Я
прямо его об этом попросил, чтобы было кому задавать вопросы, а он
отказался, причем в довольно резкой форме.
- Надеюсь, вы нашли кому задавать вопросы?
- О да. И кстати, он тоже был иммигрантом... Возможно, отношение
доктора Невилла к Электронному Насосу объясняется как раз этим.
- О чем вы говорите?
- Ну... - Денисон откинулся и поочередно подбросил ноги, с ленивым
удовольствием следя за тем, как они медленно поднимаются и опускаются. - А
ведь приятно! Послушайте, Селена... Я имел в виду вот что: Невилл
почему-то жаждет установить на Луне Электронный Насос, хотя вам вполне
достаточно солнечных аккумуляторов. На Земле мы ими воспользоваться не
