волосам.
- Нет, - ответил он неожиданно для самого себя. - Я провел совершенно
жуткую ночь. Вы разрешите мне привести себя в порядок?
- Ну конечно. А я, если хотите, пока приготовлю вам завтрак. Вы ведь,
я полагаю, еще плохо знакомы с нашим кухонным оборудованием?
- Буду вам очень благодарен, - ответил Денисон.
Минут через двадцать он вернулся, побрившись и приняв душ. Теперь на
нем были брюки и майка. Он сказал:
- Я, кажется, сломал душ: вода вдруг перестала течь, и мне не удалось
снова его включить.
- Подача воды ограничена, и когда квота израсходована, краны
автоматически отключаются. Вы на Луне, доктор Денисон. Я взял на себя
смелость приготовить омлет и бульон для нас обоих.
- Омлет?
- Мы пользуемся этим обозначением, хотя для землян оно, возможно,
означает что-то совсем другое.
- А! - сказал Денисон и, опустившись на стул, без особого
воодушевления попробовал упругую желтоватую массу, которую Невилл назвал
омлетом. Он напряг всю свою волю, чтобы не поморщиться, а затем
мужественно подцепил на вилку новый кусок.
- Со временем вы привыкнете, - заметил Невилл. - А калорийность этого
продукта очень высока. И учтите, что пища с большим содержанием белка в
условиях малой силы тяжести вообще снижает потребность в еде.
- Тем лучше, - деликатно кашлянув, сказал Денисон.
- Селена мне говорила, что вы намерены остаться на Луне, - продолжал
Невилл.
- Да, я так думал... - Денисон протер глаза. - Но эта ночь прошла
настолько мучительно, что, боюсь, у меня может не хватить решимости.
- Сколько раз вы падали с кровати?
- Дважды... Так значит, это в порядке вещей?
- Все приезжие с Земли обязательно проходят через это. Пока вы
бодрствуете, вы способны приноравливать свои движения к лунной силе
тяжести. А во сне вы ворочаетесь точно так же, как на Земле. Но, во всяком
случае, ушибы практически исключены.
- Второй раз я проснулся уже на полу и совершенно не помнил падения.
А как вы умудряетесь спать спокойно?
- Не забывайте регулярно проверять сердце, давление и прочие функции
организма. Перемена силы тяжести может плохо сказаться на них.
- Да, меня неоднократно об этом предупреждали, - нехотя ответил
Денисон. - Через месяц я должен явиться на прием к врачу, а пока меня
снабдили всяческими таблетками.
- Впрочем, - сказал Невилл таким тоном, словно ему надоело говорить о
пустяках, - через неделю, возможно, вы уже полностью адаптируетесь... Но
вам нужно одеться как следует. Ваши брюки просто невозможны, а эта легкая
рубашка без рукавов совершенно бесполезна.
- Вероятно, у вас имеются магазины, где я могу купить подходящую
одежду?
- Конечно. И думаю, Селена будет рада помочь вам в свободное время.
Она говорила мне, что вы производите весьма приятное впечатление, доктор
Денисон.
- Очень рад это слышать, - Денисон проглотил ложку бульона, некоторое
время переводил дух, а потом с угрюмым упорством зачерпнул вторую.
- Селена почему-то решила, что вы физик, но, разумеется, она
ошибается.
- По образованию я радиохимик.
- Но в этой области вы работали недолго, доктор Денисон. Мы здесь,
конечно, несколько в стороне, но кое-что известно и нам. Вы ведь одна из
жертв Хэллема.
- А почему вы употребляете множественное число? Разве этих жертв так
много?
- Как вам сказать. Вся Луна - одна из его жертв.
- Луна?
- В определенном смысле.
- Я что-то не понимаю.
- У нас на Луне нет Электронных Насосов. Потому что с нами
паравселенная сотрудничать не стала. Ни один кусок вольфрама не был
конвертирован.
- Но, доктор Невилл, все-таки вряд ли это можно приписать козням
Хэллема.
- От обратного - вполне можно. Почему, собственно, инициатива
установки каждого Электронного Насоса обязательно должна исходить от
паравселенной, а не от нас?
- Насколько мне известно, у нас не хватает для этого необходимых
знаний.
- А откуда же они возьмутся, если всякие исследования в этой области
запрещены?
- А разве они запрещены? - с некоторым удивлением спросил Денисон.
- Практически да. Если тем, кто ведет такую работу, никак не удается
получить доступа к синхрофазотрону и к другим большим установкам, которые
все контролирует Земля и, следовательно, Хэллем, это равносильно прямому
запрещению.
Денисон протер глаза.
- Боюсь, мне скоро снова придется лечь спать... Прошу прощения, я
вовсе не имел в виду, что вы нагоняете на меня скуку. Но скажите, так ли
уж нужен Луне Электронный Насос? Ведь солнечные аккумуляторы с лихвой
покрывают все ее потребности в энергии.
- Они привязывают нас к Солнцу, доктор Денисон. Они привязывают нас к
поверхности!
- А-а... Но как вы думаете, доктор Невилл, чем собственно,
объясняется столь негативная позиция Хэллема?
- На этот вопрос легче ответить вам. Вы ведь знакомы с ним лично, а я
нет. Он предпочитает не напоминать лишний раз широкой публике, что
Электронный Насос создан паралюдьми, а мы - всего лишь их подручные. Если
же мы на Луне сами решим эту проблему, то мы и положим начало истинной эре
Электронного Насоса, а он останется ни при чем.
- Зачем вы мне все это говорите? - спросил Денисон.
- Чтобы сэкономить время. Обычно мы принимаем земных физиков с
распростертыми объятиями. Мы на Луне чувствуем себя изолированными,
жертвами сознательной политики земных научных центров, и такое посещение
значит для нас очень много хотя бы уже потому, что рассеивает это ощущение
изолированности. А физик-иммигрант способен помочь нам даже еще больше, и
мы предпочитаем сразу ввести его в курс и пригласить работать с нами. Мне
искренне жаль, что вы не физик.
- Я этого никогда и не утверждал, - сказал Денисон с раздражением.
- Но вы изъявили желание осмотреть синхрофазотрон. Почему?
- Ах, так вот что вас беспокоит! Ну, я попробую объяснить. Моя
научная карьера была погублена четверть века назад. И вот я решил найти
для моей жизни какое-то оправдание, вернуть ей смысл, а сделать это
возможно только вдали от Хэллема, то есть здесь, на Луне. По образованию я
радиохимик, но это ведь не означало, что я не могу попробовать свои силы в
другой области. Парафизика - наиболее современный раздел физики, да и всей
науки вообще, и я попытался заняться ею самостоятельно, чувствуя, что это
даст мне наибольшие шансы вновь обрести себя в науке.
Невилл кивнул.
- Вот как! - произнес он с явным сомнением.
- Да, кстати, раз уж вы заговорили об Электронном Насосе... Вы
что-нибудь слышали о теории Питера Ламонта?
Невилл прищурился.
- Нет. Я не припоминаю этой фамилии.
- Да, он пока еще не знаменит. И, возможно, так и останется в полной
безвестности - по той же причине, что и я. Он встал Хэллему поперек
пути... Вчера кое-что напомнило мне о нем, и я начал думать... Отличное
занятие для бессонной ночи! - он снова зевнул.
- Ну, и что же? - нетерпеливо спросил Невилл. - Почему вы заговорили
об этом... как его зовут?
- Питер Ламонт. Он занимался паратеорией и выдвинул небезынтересную
гипотезу. По его мнению, дальнейшая работа Электронного Насоса приведет к
усилению сильного ядерного взаимодействия в пределах Солнечной системы, в
результате чего Солнце постепенно будет разогреваться все больше, и в
какой-то критический момент произойдет фазовое превращение, которое
завершится взрывом.
- Чепуха! Вы знаете, какие изменения в космических масштабах способно
произвести максимальное использование Насоса в человеческих масштабах?
Пусть вы всего лишь физик-самоучка, но и вам должно быть сразу ясно, что
Насос не успеет оказать заметного влияния на вселенную за все время
естественного существования Солнечной системы!
- Вы уверены?
- Конечно! А вы?
- Не знаю. Ламонт, бесспорно, действует из личных побуждений. Мне
довелось разговаривать с ним, и он произвел на меня впечатление очень
увлекающегося и эмоционального человека. Если вспомнить, как разделался с
ним Хэллем, будет только естественно предположить, что им руководит
исступленная ненависть.
Невилл нахмурился.
- А вы уверены, что он действительно в немилости у Хэллема?
- Я в этом вопросе эксперт.
- А вам не приходило в голову, что подобные сомнения в безопасности
Насоса могли быть посеяны опять-таки с единственной целью помешать Луне
обзавестись собственным Насосом?
- Посеяв при этом всеобщую панику и отчаяние? Ну, разумеется, это
чепуха. С тем же успехом можно щелкать орехи при помощи ядерных взрывов.
Нет, я убежден в искренности Ламонта. По правде говоря, когда-то и мне при
всем моем невежестве пришло в голову нечто подобное.
- Потому что и вами тоже руководит ненависть к Хэллему.
- Я ведь не Ламонт. И следовательно, воспринимаю все по-другому.
Собственно, у меня была некоторая надежда разобраться в этом вопросе на
Луне без помех со стороны Хэллема и без ламонтовских эмоций.
- Здесь, на Луне?
- Да, здесь, на Луне. Я надеялся, что смогу воспользоваться
синхрофазотроном.
- Поэтому вы о нем и спрашивали? Денисон кивнул.
- Вы и правда думали, что сможете воспользоваться синхрофазотроном?
Вы знаете, какая на него очередь?
- Я надеялся, что заручусь помощью кого-нибудь из лунных ученых.
Невилл засмеялся и покачал головой.
- У нас возможностей немногим больше, чем у вас... Но вот что мы
могли бы вам предложить. У нас есть собственные лаборатории. Мы можем
предоставить вам рабочее место и даже кое-какие приборы. Не берусь судить,
насколько все это будет вам полезно, но не исключено, что вы чего-нибудь и
добьетесь.
- Как по-вашему, позволят ли мне эти приборы вести исследования в
области паратеории?
- Отчасти, я полагаю, это будет зависеть от вашей изобретательности.
Вы рассчитываете найти подтверждение теории этого вашего Ламонта?
- Или опровержение. Если что-нибудь получится.
- Ну, в любом случае ее можно только опровергнуть, в этом я не
сомневаюсь.
- Но ведь вы знаете, что я по образованию не физик? - спросил
Денисон. - Так почему же вы с такой готовностью предлагаете мне место в
лаборатории?
- Потому что вы с Земли. Я ведь сказал вам, что мы это ценим, а тот
факт, что в физике вы самоучка, может сыграть и положительную роль. Селена
высказалась в вашу пользу, а я придаю этому, возможно, больше значения,
чем следовало бы. Нас сближает и то, что мы - жертвы Хэллема. Если вы
хотите восстановить вашу репутацию, мы вам поможем.
- Простите мой цинизм. А что вы рассчитываете получить взамен?
- Вашу помощь. В сношениях между учеными Земли и Луны существует
некоторая натянутость. Вы добровольно приехали с Земли на Луну и могли бы
послужить сближению обеих планет к их взаимной пользе. Вы уже наладили
контакт с новым представителем Земли, и, возможно, восстанавливая свою
репутацию, вы заодно укрепите и нашу.
- Другими словами, если я подорву влияние Хэллема, это будет полезно
и лунной науке?
- Все, чего бы вы ни добились, будет полезно... Но, пожалуй, вам
действительно надо еще поспать. Зайдите ко мне в ближайшие день-два, и я
выясню вопрос с лабораторией. А кроме того... - он обвел взглядом тесную
комнатку, - мы постараемся подыскать вам и более удобное жилье.
Они пожали друг другу руки, и Невилл ушел.
8
Готтштейн продолжал:
- И все-таки, с какими бы неприятностями ни было сопряжено ваше
пребывание на Луне, я думаю, сегодня, расставаясь с ней, вы не можете не
