- Да, это очевидно, не так ли? Двадцать шесть лет назад новая
математическая система Фастальфа, которую он назвал "межсекционный
анализ", сделала возможным проектирование человекоподобных роботов, но он
держит эту систему при себе. Много лет спустя, когда все сложные
технические детали были отработаны, он и д-р Сартон применили теорию к
созданию Дэниела. Но все эти детали тоже хранятся в тайне. Многие
роботехники нашли это естественным. Они пытались индивидуально
обрабатывать детали. А я задумался об Институте, где усилия будут
объединены. Нелегко было убедить роботехников в полезности этого плана,
убедить Совет дать на него фонды вопреки страшной оппозиции Фастальфа,
много лет упорно добиваться, но Институт создан.
- Почему д-р Фастальф противился?
- Во-первых, из самолюбия. Но и у меня его не меньше. У всех нас,
естественно, есть самолюбие; оно исходит из индивидуализма. Фастальф
считает себя величайшим роботехником истории, а человекоподобного робота -
собственным личным достижением. Он не хочет, чтобы это достижение
повторила группа роботехников, индивидуально безликих по сравнению с ним.
Я думаю, он смотрит на это, как на заговор низших обескровить и обезличить
его личную великую победу.
- Вы сказали, что это была причина для оппозиции "во-первых"; значит,
были и другие мотивы?
- Он возражал также против объектов пользования, на которые мы
планировали поставить человекоподобных роботов.
- Каковы они?
- Ну, ну, не будем наивничать. Д-р Фастальф наверняка говорил вам о
глобалистах и их планах заселения Галактики.
- Говорил, и д-р Василия говорила мне о трудностях продвижения у
индивидуалистов. Тем не менее, мне хотелось бы услышать вашу точку зрения
на этот предмет. Хотите ли вы, чтобы я принял интерпретацию д-ра Фастальфа
насчет глобалистских планов как беспристрастную и объективную, и вы
констатируете это для записи, или предпочитаете описать ваши планы своими
словами?
- Вы, похоже, не оставляете мне выбора, м-р Бейли?
- Никакого, д-р Амадейро.
- Ладно. Я - вернее сказать - мы, потому что люди в Институте все
согласны в этом - смотрим в будущее и хотим, чтобы человечество открывало
все больше и больше новых планет для заселения. Однако, мы не хотим, чтобы
процесс самоизбранности уничтожил старые планеты или довел их до умирания,
как в случае - простите меня - Земли. Мы не хотим, чтобы новые планеты
взяли у нас самое лучшее и оставили отбросы. Вы понимаете?
- Продолжайте, пожалуйста.
- Во всяком ориентированном на роботов обществе, в данном случае
нашем, самое легкое решение - послать роботов как поселенцев. Роботы
строят общество и планету, а потом мы все, без выбора, можем последовать
на новый мир, такой же удобный и приспособленный для нас, как и старый. Мы
перейдем туда, так сказать, не покидая дома.
- А не сделают ли роботы мир скорее для себя, чем для людей?
- Именно так и будет, если мы пошлем обычных роботов. Но у нас есть
возможность послать человекоподобных роботов, вроде Дэниела, которые,
строя мир для себя, автоматически делают его для нас. Но д-р Фастальф
возражает. Он видит какую-то добродетель в том, чтобы люди сами кроили
новый мир из чужой и враждебной планеты, и не понимает, что такие усилия
не только будут стоить множества человеческих жизней, но и дадут мир,
подверженный катастрофам и ничуть не похожий на известные нам миры.
- Как Внешние миры сегодня отличаются от Земли и друг от друга?
Амадейро на миг утратил свою жизнерадостность и задумался.
- Да, м-р Бейли, вы затронули важный пункт. Я говорил только об
Авроре. Внешние миры и в самом деле все разные, и я недолюбливаю
большинство из них. Мне ясно - хотя я, может быть, пристрастен - что
Аврора, старейший из них, лучший и самый процветающий. Я не хочу вариантов
новых миров, из которых лишь немногие могут быть реально ценными. Я хочу
много Аврор, миллионы Аврор, и поэтому хочу, чтобы новые миры были скроены
по-аврорски _д_о_ т_о_г_о, как мы туда попадем. Вот почему мы и называем
себя "глобалистами". Мы связаны с _э_т_и_м_ нашим шаром, а не с другими.
- Вы не видите ценности в вариантах, д-р Амадейро?
- Если варианты одинаково хороши, они могут быть и ценными, но если
некоторые - или большая часть - хуже, какую пользу это принесет
человечеству?
- Когда вы начнете эту работу?
- Когда у нас будут человекоподобные роботы. У Фастальфа было два,
одного он уничтожил, оставив только Дэниела как единственный образец - он
бросил быстрый взгляд на Дэниела.
- Когда у вас появятся такие роботы?
- Трудно сказать. Мы еще не догнали д-ра Фастальфа.
- Хотя он один, а вас много?
Амадейро чуть заметно передернулся.
- Напрасно тратите свой сарказм. Фастальф был впереди нас с самого
начала, потому что Институт был долгое время в эмбриональном состоянии, и
мы только два года как начали полную работу. Нам необходимо не только
догнать его, но и перегнать. Дэниел - хорошая продукция, но он только
прототип и не настолько хорош.
- Значит, ваши роботы должны быть выше маркой, чем Дэниел?
- Они должны быть даже выше человека. Они должны быть обоих полов и
иметь эквивалент детей. Нам нужно иметь поколения роботов, чтобы построить
на планетах достаточно человеческое общество.
- Мне кажется, я вижу трудности.
- Без сомнения. Их много. А какие трудности вы предвидите?
- Если вы произведете роботов, настолько близких к человеку, что они
смогут создать человеческое общество, и если они будут иметь поколения
обоих полов, как вы отличите их от людей?
- Это имеет значение?
- Может иметь. Если они будут совсем как люди, они смешаются с
человеческим обществом и станут частью человеческих семейных групп... и
как отцы-основатели, они не будут пригодны для услуг.
Амадейро засмеялся.
- Такие мысли у вас от привязанности Глэдис Дельмар к Джандеру.
Видите ли, я кое-что знаю о вашем интервью с этой женщиной от Гремиониса и
д-ра Василии. Напомню вам, что Глэдис с Солярии, и ее понятие о муже не
соответствуют аврорским.
- Я думал не о ней. Я думал о том, что секс на Авроре широко
интерпретируется, и что роботы как секс-партнеры приемлемы и теперь. А
если вы реально не отличите робота от человека, то...
- Вопрос в детях; от человека и робота детей не будет.
- Тогда возникает другой вопрос. Роботы будут долгожителями,
поскольку постройка общества может продлиться столетиями.
- Они в любом случае будут долгожителями, если они похожи на
аврорцев.
- А их дети - тоже долгожители?
Амадейро не ответил. Бейли продолжал:
- Они будут искусственными детьми роботов и никогда не будут
взрослыми - у них не будет ни возраста, ни зрелости. Это усилит элемент
нечеловечества и поставит под сомнение природу общества.
- Вы проницательны, м-р Бейли, - вздохнул Амадейро. Мы задумывались
над изобретением какой-то схемы, по которой роботы могли бы производить
детей, и те росли бы и мужали - по крайней мере, на то время, пока будет
построено нужное общество.
- А когда люди приедут, роботы должны восстановить более роботские
схемы поведения?
- Вероятно... если понадобится.
- А их производство детей? Наверное лучше, чтобы оно приближалось к
человеческому?
- Вероятно.
- Секс, беременность, роды?
- Возможно.
- А если роботы создадут общество столь близкое к человеческому, что
их самих нельзя будет отличить от людей, не случится ли так, что роботы
будут недовольны приездом людей и станут держаться от них подальше? Не
случится ли так, что роботы будут относится к аврорцам, как вы к землянам?
- М-р Бейли, роботы будут связаны Тремя Законами.
- Три Закона удерживают от нанесения человеку вреда и предписывают
повиновение ему.
- Точно.
- А если роботы будут так близки к людям, что станут считать людьми
с_е_б_я, и поставят себя над иммигрантами?
- М-р Бейли, зачем вам заниматься такими вещами? Это дело далекого
будущего. Тогда и будем решать.
- Но возможно, что аврорцы не одобрят ваши планы, когда поймут, что к
чему, и примут точку зрения д-ра Фастальфа?
- Да? Фастальф думает, что если аврорцы не могут без помощи роботов
заселять новые планеты, то этим воспользуются земляне.
- По-моему, это имеет смысл.
- Да, потому что вы землянин. Уверяю вас, аврорцам не понравится,
чтобы земляне роем слетелись на новые миры, настроили там ульев, основали
бы со своими триллионами и квадрильонами нечто вроде Галактической Империи
и свели бы на нет Внешние миры. Незначительность лучше вымирания.
- Но альтернативой являются миры человекоподобных роботов с
квази-человеческими обществами, разрешающих настоящим людям быть среди
них. Постепенно разовьется Галактическая Империя роботов, она уменьшит
Внешние миры в лучшем случае и сведет на нет в худшем. Аврорцы наверняка
предпочтут Галактическую Империю людей.
- Почему вы так уверены в этом?
- Мне дает уверенность форма вашего общества. На своем пути на Аврору
я слышал, что здесь не делают различия между людьми и роботами. Но это не
так. Может, в идеале желательно, чтобы аврорцы льстили себе, что живут
справедливо, но этого нет.
- Вы здесь меньше двух дней - и уже можете судить?
- Да, д-р Амадейро. Именно потому, что я здесь чужой, я и вижу ясно.
Меня не связывают ни обычаи, ни идеалы. Роботам не разрешено входить в
туалеты, и уже одно это различие делает все ясным. Человеку позволено
иметь единственное место, где он может быть один. Мы с вами сидим в свое
удовольствие, а роботы стоят в нишах; вот вам другое различие. Я думаю,
что люди - даже аврорцы - всегда будут желать различия и сохранения своей
человечности.
- Поразительно, м-р Бейли.
- Ничего поразительного. Вы проиграете, д-р Амадейро. Даже если вы
ухитритесь всучить аврорцам вашу уверенность, что Джандера уничтожил
Фастальф, даже если вы ослабите его политическое влияние, даже если вы
победите в Совете и народ Авроры одобрит ваш план заселения Галактики
роботами - вы только выиграете время. Как только аврорцы поймут смысл
вашего плана, они отвернутся от вас. Поэтому лучше бы вам прекратить
компанию против д-ра Фастальфа и выработать вместе с ним какое-то
компромиссное решение, в котором заселение новых миров землянами не
представляло бы угрозы Авроре и другим Внешним мирам.
- Поразительно, м-р Бейли, - спокойно повторил Амадейро.
- У вас нет выбора.
Но Амадейро ответил развязно и шутливо:
- Когда я сказал, то ваши замечания поразительны, я имел в виду не
смысл ваших утверждений, а тот факт, что вы их высказываете вообще и
думаете, что они имеют какую-то ценность.
56
- М-р Бейли, вы думаете, что открыли секрет? Что я сказал вам нечто,
чего наш мир не знает? Что мои планы опасны, но я выбалтываю их всякому
приезжему? Вы, вероятно, думали, что в достаточно длинном разговоре я
сболтну что-нибудь глупое, чем вы сможете воспользоваться. Будьте уверены,
я ничего подобного не сделаю. Мои планы о большом количестве
человекоподобных роботов, о семьях роботов и их культуре, возможно более
приближенной к человеческой - все записаны и переданы в Совет.
- Широкая общественность тоже знает?
- Вероятно, нет. Широкая публика больше интересуется следующим
обедом, следующей гиперволновой программой и космическим футболом, а не
тем, что будет в следующем столетии и тысячелетии. Однако, она охотно
